, и, только наткнувшись на мой стул, он вновь соизволил меня заметить.
     - Самым важным в твоем рассказе мне показалась не история с энерганом. Я давно подозревал о существовании подобного "освободителя" потенциально заложенных в человеческом организме возможностей. Существует немало примеров того, как люди, находившиеся под влиянием стресса, обретали способность совершать самые невероятные действия: сгибать железные прутья, бежать со скоростью, намного превосходящей скорость любого бегуна, слышать и видеть то, что недоступно человеку в обычном состоянии.
     В молодости я даже работал над получением подобного препарата, но у меня ничего не получилось. Но повторяю, гораздо большее впечатление, чем существование энергана, произвела на меня история твоего психологического поединка с Джиной, когда она хотела, чтобы ты вызывал для нее образ близкой тебе женщины. Ты инстинктивно и вовремя почувствовал, что делать этого не следует. Подобная интуиция сама по себе невероятна, но еще более невероятно то, что тебе удалось противостоять оказанному на тебя психологическому давлению.
     Деймы, в отличие от людей, существуют в энергетическом мире, совершенно не похожем на наш. Они с детства учатся управлять энергиями огромной мощности с помощью одной только воли. Остановить дейма, пожелавшего использовать твой разум в качестве площадки для своих развлечений, практически невозможно даже для опытного мага, и то, что тебе это удалось, кажется мне невероятным.
     - Вы мне не верите?
     - Откровенно говоря, я просто не могу в это поверить. Но у меня есть возможность в этом убедиться.
     - Каким образом?
     - Посредством эксперимента, разумеется. Если, конечно, против оного вы не будете возражать.
     - Я не буду возражать против "оного".
     - Ну что же, тогда прошу пожаловать вот сюда. - И Спейс широким жестом указал на странное устройство, давно привлекавшее мое внимание своим непонятным назначением. В дальнем углу комнаты был очерчен круг около двух метров в диаметре. С потолка, в центр этого круга, спускался деревянный шест, не доходивший до пола сантиметров десяти.
     - Прямо сейчас?
     - Зачем же откладывать? Ты возбужден, в тебе еще бурлит энергия, позволившая переместиться в наш мир. Самое время проверить ее потенциал. И не стой столбом, в круге нет ничего страшного, всего лишь деревянная палка, свободно закрепленная на потолке с помощью куска веревки.
     - Но что я должен делать?
     - Ничего особенного. Стань внутрь круга и постарайся не допустить, чтобы шест тебя ударил, он бьет довольно больно.
     - Вы будете его раскачивать?
     - Я не прикоснусь к нему и пальцем.
     - Тогда как же он сможет меня ударить?
     - Заходи в круг, увидишь.
     - Я могу удерживать шест руками?
     - Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, просто войди в круг для начала.
     Недоуменно пожав плечами, я исполнил просьбу своего чудаковатого хозяина и встал внутрь круга. Шест немедленно завибрировал, словно к нему был подключен какой-то невидимый двигатель. Мне эта вибрация совсем не понравилась, и, чтобы определить ее источник, я попытался схватить шест руками. Это, однако, не удалось. Шест отклонился в сторону и ушел за пределы круга с такой стремительностью, что я, не успев погасить инерцию, рванулся за ним следом и наткнулся на линию круга. Наткнулся - это еще мягко сказано. Я всем телом ударился о невидимую стену, в точности повторявшую линию круга. Однако мне было уже не до стены. Шест, размахнувшись чуть не до самого потолка, теперь стремительно приближался ко мне. Я едва успел уклониться и снова наткнулся на стену. Шест немедленно изменил направление движения и приближался теперь совсем не с той стороны, откуда он должен был двигаться. Видимо, законы инерции и притяжения не существовали для этой проклятой палки. И воспользовавшись своим преимуществом свободно покидать круг, шест хлестко хлопнул меня по спине. От неожиданности я вскрикнул и почувствовал, что эта идиотская процедура мне совсем не нравится. Я снова попытался поймать шест рукой и был за это награжден еще одним, гораздо более чувствительным ударом. Окончательно разозлившись, я встал в боевую позицию, словно находился на ринге, и ответил ударом на удар. Впрочем, это был не совсем удар... Смешно бить кулаком по палке. Я и не ударил, я лишь представил, что в руках у меня тоже есть шест, которым пользуются во время некоторых упражнений по айкидо, этим воображаемым шестом я и попытался отбить летевшую мне навстречу палку.
     Совершенно неожиданно это получилось. Мне даже послышался характерный треск, сопровождавший столкновение двух шестов.
     Отбитый мной шест ушел в сторону и сразу же начал атаку с другой стороны. Но теперь у меня появилась возможность блокировать его удары своим невидимым шестом. Однако слишком долго это не могло продолжаться. Я еще не пришел в себя после всего пережитого, я чувствовал сильную усталость и раздражение. Наконец мне окончательно надоело это идиотское занятие. Отбив очередную атаку, я остановил шест... нет, не рукой - я просто приказал ему остановиться, и шест выполнил мою команду.
     После этого вполне естественно получилось то, как я вышел из круга: я просто проигнорировал его существование. Я решил, что невидимой стены в этом месте быть не должно - ее просто не может там быть, - и стена исчезла.
     Спейс неподвижно сидел в своем кресле, и можно было заметить, как сильно потряс его результат нашего эксперимента.
     - В тебе, юноша, есть задатки великого воина. Понятно, почему так взбесилась Джина, когда ты ей не подчинился. Еще больше она взбесится, когда узнает, что ты остался жив и ускользнул от нее. А она узнает, можешь не сомневаться, и сделает все, чтобы найти тебя и уничтожить, пока не стало слишком поздно.
     - И что же мне делать?
     - Учиться, мой мальчик, учиться противостоять своим могущественным врагам. Я поговорю с настоятелем монастыря, может быть, он согласится взять тебя в свои ученики.
     - Я не собираюсь становиться монахом!
     - Это не обычный монастырь. Там тебя научат управлять собственной силой. А сейчас отдыхай и не вздумай даже нос высовывать из моего дома, если тебе дорога собственная жизнь.

Глава 13

     Мне пришлось ждать целых два дня, прежде чем представился подходящий случай поближе познакомиться с городом, в котором я так неожиданно очутился. Спейс куда-то отлучился по своим делам и должен был вернуться лишь к вечеру. Перед уходом он долго распространялся о том, что я не подготовлен к новой обстановке, что снаружи меня ждет много опасностей и неожиданностей, и только здесь, в его доме, находящемся под охраной закона о неприкосновенности федеральных дипломатов, я могу чувствовать себя в полной безопасности. Мне порядком надоели его увещевания, и я с нетерпением ждал момента, когда останусь один.
     Наконец Спейс важно удалился, закрыв за собой двойную дверь.
     Я упорно пытался понять, почему Спейс принял горячее участие в моей судьбе, почему она ему небезразлична. Мне казалось, что моего рассказа, которому он вряд ли до конца поверил, и даже проделанного им надо мной эксперимента, для этого недостаточно. Должна существовать какая-то другая, более серьезная причина, и выяснить ее, находясь взаперти, в четырех стенах, я не мог. Все ответы находились снаружи. Сама личность Спейса вызывала у меня массу вопросов. Его манера неожиданно надевать на себя личину средневекового алхимика, а через минуту разговаривать нормальным современным языком, сначала порождала недоумение, но постепенно начала раздражать, а его опасения по поводу мести Джины за мой побег казались мне преувеличенными.
     Все же некоторыми из его советов я собирался воспользоваться, прежде всего мне нужна была одежда, подходящая для этого мира. Не слишком утруждая себя правилами приличия, я решил исследовать огромный шкаф, занимавший в доме Спейса половину прихожей.
     Как я и предполагал, здесь висели наряды на все случаи жизни, от торжественных приемов до тайных прогулок по ночам. Я выбрал самую скромную одежду, но и она показалась мне довольно дурацкой. Камзол, слишком длинный и слишком яркий, перепоясывался кожаным поясом, с кольцами для крепления то ли меча, то ли шпаги. Самого оружия в шкафу не оказалось, и это меня слегка беспокоило, поскольку я не знал, принято ли здесь ходить по городу невооруженным. С размером все оказалось в порядке, камзол пришелся мне впору, на что я не надеялся, Спейс был выше меня и по-стариковски тощим.
     К камзолу прилагались непривычно длинные сапоги с отворотами, узкие штаны из плотного материала и нелепая шляпа с широкими полями. Зеркала в доме не было, - еще одна странность, связанная, должно быть, с личностью Спейса. Из-за этого обстоятельства я не мог объективно судить о своем внешнем виде.
     Наконец с приготовлениями было покончено, и я принялся изучать дверные замки. Первую дверь удалось открыть без особого труда, зато со второй пришлось повозиться. Здесь пригодился мой опыт механика, приобретенный в ту пору, когда я еще не стал первым помощником капитана.
     Наконец тяжеленная дубовая дверь уступила моим усилиям и со скрипом отворилась наружу. В первое мгновение я ничего не смог рассмотреть, солнечный свет, которого я не видел так долго, обрушился на меня, словно обвал.
     Освоившись с освещением, я понял, что нахожусь внутри какого-то крепостного двора, или, скорее, замка. Дом, в котором жил Спейс, стоял в углу, у самой стены, а в центре раскинувшейся передо мной довольно большой площади, вымощенной гладко отесанной брусчаткой, возвышалось солидное, довольно грубо сделанное каменное строение, с невысокими башнями, выглядевшими, как архитектурное украшение. Они были слишком малы, чтобы использоваться для обороны. Гораздо более солидные крепостные башни располагались на углах наружной стены. Их бойницы показались мне слишком узкими, и лишь позже я узнал, что это сделано для того, чтобы защитить охрану от нападений с воздуха.
     Вообще, вся крепость выглядела так, словно она готова к немедленной атаке неприятеля или к длительной осаде.
     В обширном дворе замка размещалось несколько вооруженных отрядов. Солдаты вели себя довольно непринужденно, они слонялись по двору небольшими группами. Кое-кто без особого энтузиазма упражнялся с холодным оружием. В стороне несколько вояк стреляли из арбалетов по мишени.
     Нигде не было видно современного оружия, что вполне подтверждало слова Спейса. Этот мир был слишком привержен к своему средневековому прошлому. И все же... Раз у них есть связь с Федерацией, должно где-то быть и оружие поновее. Не может его не быть. По опыту своих космических странствий я знал, что любой мир, едва установив связь с более цивилизованными планетами, прежде всего стремился обзавестись современным оружием. Однако здесь его почему-то скрывали. С этим мне еще предстояло разобраться так же, как с многими другими загадками.
     Но прежде всего я собирался выяснить, каким образом можно отсюда добраться до столицы Федерации. Не очень-то я поверил Спейсу, что ценнейшая информация, которой я располагал, никого на Земле не интересует.
     Между группами солдат прохаживался человек, лицо которого показалось мне знакомым. Собственно, забыть такое лицо было трудно просто потому, что его искажало довольно странное уродство: один глаз располагался слегка выше другого. Этот человек был здесь каким-то начальством, капитаном, или сотником. Во всяком случае, при его приближении солдаты подтягивались и начинали заниматься упражнениями гораздо более усердно.
     Но сколько я ни напрягал память, вспомнить, где я его видел, я так и не смог, осталась лишь уверенность в том, что человек мне знаком. Обычно я не страдал провалами памяти, и этот случай озадачил меня настолько, что я решил осторожно подобраться к нему поближе, укрываясь за повозками торговцев с провиантом. Делать этого не следовало, потому что в конце концов он меня заметил и явно обратил внимание на мой не совсем обычный способ передвижения - от повозки к повозке.
     Отдав какое-то приказание группе солдат, упражнявшихся в фехтовании на облегченных коротких мечах, он повернулся и решительно направился в мою сторону.
     Пять или шесть человек из этой группы фехтовальщиков рассыпались по двору, отрезая мне путь к воротам.
     Самое лучшее в подобной ситуации - продемонстрировать полное спокойствие, что я и сделал, направившись ему навстречу.
     - Доброе утро, капитан! - Я приветствовал его самой очаровательной улыбкой, на какую только был способен, но в ответ услышал лишь грубое:
     - Кто ты такой?
     - Я племянник дипломата Спейса. Приехал к нему погостить на пару недель.
     - Да, он говорил мне о тебе. Еще он говорил, что ты служил у барона Сазона мечником, это правда?
     Отрицать не имело смысла и, мысленно поблагодарив Спейса, я кивнул, все еще продолжая улыбаться. Хотя в лице капитана можно было прочесть не только недоверие к моим словам, но и ничем не объяснимую неприязнь.
     - В таком случае, я надеюсь, ты не откажешься продемонстрировать моим солдатам свое искусство? Мечники барона славятся своими подвигами, и мы будем рады познакомиться с их стилем боя.
     Я в жизни не держал в руках меча и внутренне похолодел, понимая, что просто так из этой ситуации мне не выпутаться. Слабо сопротивляясь, я блеял что-то невразумительное, но даже оглянуться не успел, как меня окружили солдаты, в руках у меня оказался короткий, боевой, обоюдоострый меч, а самого меня оттеснили к круглой площадке, усыпанной песком, где совсем недавно шло учение.
     Напротив меня, сбросив свой цветастый камзол, уже стоял сам капитан, и его лицо не предвещало мне ничего хорошего.
     - Послушайте! Я не привык фехтовать на занятиях боевым оружием! - привел я свой последний довод. - К тому же приемы боя, которым меня обучали у барона, не подлежат публичной демонстрации!
     - Твоя речь выдает в тебе книгочея, а не мечника. Защищайся! - прорычал капитан, бросаясь на меня с мечом, направленным острием в мою ничем не защищенную грудь. "Он что, убить меня собирается?" - успел я подумать, отклоняясь всем корпусом в сторону. Капитан пролетел мимо меня, развернулся и снова ринулся в атаку. И тут что-то разительно переменилось в окружавшей меня обстановке. Движения капитана замедлились и словно растянулись во времени, а пролетавшая над двором птица, казалось, неподвижно застыла в воздухе.
     Не пытаясь разобраться в том, что произошло, я воспользовался этим неожиданным даром. И теперь уже неторопливо вновь шагнул в сторону. Капитан опять пролетел мимо меня, прорычал какое-то проклятие и, замахнувшись мечом, развернулся, явно собираясь нанести удар сверху, от которого почти невозможно увернуться. Этот человек вел себя так, словно и в самом деле собрался меня убить.
     Мне ничего не оставалось, как поднять свой меч, ставший вдруг совершенно невесомым, над головой, подвести его под медленно опускавшееся лезвие капитана и ждать, когда последует удар. Как ни странно это выглядело, мне действительно пришлось ждать удара.
     И я до сих пор не понимал толком, что, собственно, происходит? Ускорилась моя реакция или замедлилось время? Впрочем, сейчас это не имело особого значения. Возможно, сказалось действие энергана, изменившего мой организм, а возможно, виноват в происходящем был Спейс, которого я только сейчас заметил в дальней части двора. Он болтал со стражниками, охранявшими ворота, и отнюдь не торопился прийти мне на помощь.
     Тем временем меч капитана встретился с моим и со звоном отлетел в сторону. Удар должен был свалить меня с ног, но я даже не покачнулся. Зато капитан потерял равновесие и едва удержался на ногах. Теперь он стоял передо мной безоружный и, кажется, только сейчас начинал понимать, что произошло. Смертельная бледность залила его лицо, видимо, на подобных, "учебных" схватках не полагалось проявлять снисхождения к противнику. Капитан явно ждал моего завершающего удара и даже не пытался поднять свой, валявшийся на земле меч. Молчание окружавших нас солдат было достаточно красноречиво, все они ждали кровавого завершения нашего поединка.
     Повернувшись к капитану спиной, я пошел прочь от арены, надеясь на то, что мой неожиданный успех отбил у него охоту продолжать схватку, но я ошибался. От смертельного удара сзади меня спас недовольный ропот солдат, явно не одобрявших отнюдь не рыцарское поведение своего командира.
     Едва я заметил приближавшееся сзади к моей голове сверкающее лезвие меча, как секунды вновь растянулись, словно резиновые. Я опять успел отклониться и ударил пролетевшего мимо меня капитана рукояткой меча по шее, вложив в этот удар всю накопившуюся ярость. Он рухнул на землю и больше не двигался.
     Теперь настроение солдат изменилось, видимо, я нарушил какие-то неизвестные мне правила местных поединков, потому что все солдаты схватились за оружие и двинулись в мою сторону. Их было человек пять или шесть. Я прекрасно понимал, что никакие уникальные способности не спасут меня, если они набросятся все сразу. В рукопашном бою численный перевес всегда оказывается решающим.
     Я оглянулся, все еще надеясь на помощь Спейса, но того и след простыл. Я остался один на один с группой разъяренных солдат, явно собравшихся покончить со мной.
     Скорее всего, на этом бы и закончилось мое первое знакомство с новым миром, если бы не труба.
     Ее певучий серебряный звук донесся со сторожевой башни, и солдаты сразу же забыли обо мне. Все они бросились к стенам. Площадь мгновенно опустела. Даже неподвижного капитана они забрали с собой, и теперь я, не понимая, что происходит, стоял посреди опустевшей площади совершенно один. Небо потемнело.
     Никогда раньше мне не приходилось видеть, чтобы тучи с такой скоростью заволакивали небосвод. Тучи были какие-то странные, даже с большого расстояния было заметно, что они состоят из отдельных хлопьев. Прежде чем я успел разобраться в этом феномене, пошел снег. Или, вернее, град. Огромные кристаллы, величиной с кулак, первое время падали довольно редко, и только это обстоятельство спасло меня.
     Какая-то девушка бросилась ко мне от ближайшего дома и, схватив за руку, потащила за собой. Незнакомка показалась мне довольно красивой, сопротивляться ей не было никакого смысла, к тому же огромные градины падали все чаще. Мы очутились под навесом, тесно прижатыми друг к другу. Ничего другого нам просто не оставалось - навесик оказался совсем крохотным, а до ближайшего солидного подъезда было не меньше пятидесяти метров. Благополучно преодолеть это расстояние не было уже никакой возможности. Крыши домов грохотали от ударов тяжелых градин, несшихся к земле сплошным потоком. Только сейчас мне стало понятно, почему в этом городе такие толстые крыши. На некоторых домах они были сложены из цельных бревен и напоминали накаты блиндажей.
     - Вам что, жизнь надоела? - спросила незнакомка, безуспешно пытаясь занять более удаленную от меня позицию.
     - Я здесь недавно. И совершенно незнаком с особенностями местного климата.
     - Климата? Похоже, вы действительно приехали издалека, если не слышали про драконий лет.
     - Лет? Вы хотите сказать, этот град имеет какое-то отношение к драконам?
     Вместо ответа моя спасительница сняла с плеча довольно изящную сумочку и ловким движением, не выпуская из рук ремешка, забросила ее на ближайшую от нас градину, торчавшую посреди мостовой. Ей понадобилось значительное усилие, чтобы выдернуть градину из земли и подтянуть поближе к нашему укрытию, я собрался было помочь ей, но она решительно остановила меня.
     - Не прикасайтесь к нему! Это драконье яйцо, и оно полно яда! Можете смотреть, но не трогайте его руками.
     Предмет, который оказался теперь совсем рядом, по форме и размерам действительно напоминал гусиное яйцо. Вот только в его тупой, нижней части торчали два длинных костяных зуба, острых, как иглы. Только теперь я понял, почему градины не падали набок, а торчали вертикально на всех предметах, за которые им удалось зацепиться. Центр тяжести у них был расположен таким образом, что все яйца падали зу