, - поддакнул м-р Крагг, - тише едешь - дальше
сможешь уползти!
     - Последняя фраза несколько невпопад, - подумал Одиссей засыпая и  не
догадываясь, ох, как же он и не прав!
     Посадку Одиссей проспал...


     - Stehen auf!!! Одиссей открыл один глаз и тут же закрыл его обратно.
     - Ich nicht verstehen! - объявил  Одиссей,  ни  на  что  особенно  не
надеясь.
     - Ах не понимаешь?! А если я тоже ящиком сейчас, по  жизненно  важным
органам? Кстати, где ящик?
     Одиссей скосил глаза на разъяренную рептилию, вздохнул  и  как  можно
более доверительно сообщил:
     - Понятия не имею!
     Рептилия вдруг успокоилась и устало поинтересовалась:
     - Ты кто такой?
     - Агент я.
     - Какой ты агент?!! - вновь взорвалась неуравновешенная  рептилия.  -
Это я - агент! Агент Трансгалактической полиции, сектор экономики...
     - Чего вы так нервничаете? Вы же, по идее, холоднокровный...
     Рептилия задумчиво посмотрела на  Одиссея  и  явно  недоброжелательно
процедила:
     - Слушай: иди ты от греха и поскорее...
     Одиссей, не заставляя просить себя дважды, метнулся к выходному люку,
но, выйдя на две трети, обернулся и осторожно поинтересовался:
     - А как насчет въездной визы, валюты...
     - Уйди!
     - Ухожу, но...
     - Сейчас ты или сильно побежишь, или очень пожалеешь.
     Одиссей решил, что проще будет пробежаться...


     Оставшись один, рептилия, именующая себя  агентом  Трансгалактической
полиции, выудил из складок такого же, как  у  м-ра  Крагга,  бесформенного
балахона, очевидно особо модного в данной галактике, миниатюрный аппарат и
рявкнул:
     - Геракл?! Это я, комиссар Фройд.
     - Я слушаю, шеф.
     - Сейчас с территории космопорта выйдет этот... коробейник.  Проследи
за ним.
     - O'key, шеф.


     Совершенно беспрепятственно покинув  территорию  космопорта,  Одиссей
стопы свои направил к зазывно маячившему на горизонте и заранее внушающему
уважение одними смутными очертаниями Городу.  Бодро  маршируя  по  обочине
широкого шоссе, Одиссей лишь изредка, словно испуганная лошадь, косился на
бесшумно  проносящиеся  мимо  шикарные  автомобили.  Продолжая   лошадиную
тематику, их можно было сравнить с фаворитами Большого дерби, в  то  время
как оставленный  где-то  далеко  и  ныне  осиротевший  фирменный  вездеход
вызывал в памяти ассоциации только с тяжело груженым верблюдом...
     Когда Одиссей добрался до города, уже сгустились зеленоватые сумерки.
Город был настоящим. Огромные мерцающие  небоскребы,  стены  которых  были
отделаны  каким-то  слабофлюоресцирующим  материалом.  Разноцветные   огни
стереореклам зазывно манили... Около витрины  продовольственного  магазина
Одиссей упал в обморок. Ну не то, чтобы совсем упал, а так, чуть-чуть.
     - Ты чего парень?!
     Одиссей оторопело, не отрывая широко распахнутых глаз  от  сказочного
"Завитринья", простонал:
     - Отойди незнакомец!  Не  видишь  разве,  я  в  печали.  Я  -  жалкий
лоточник,  мерзкий  коробейник,  гнусный  кооператор,  грязный  приспешник
подлых проходимцев, именуемых "Зевс и Сын"... Я убогий...
     -    Самокритичный    настрой,    конечно    облегчает     восприятие
действительности, но...
     - Не  перебивай!  Я  убогий...  я...  Кстати,  кому  принадлежит  сей
сказочный Храм Изобилия?
     - Это - Стандартный Магазин  фирмы  "Товары  повседневного  спроса  и
широкого профиля..." Зевс и Сын...
     - Ч-Т-О-О-О??? - взвыл Одиссей и стремительно развернувшись, как клещ
впился в складки замысловатого балахона, внутри которого оказалось  щуплое
флегматичное существо, внешне похожее на печального  тритона  стоящего  на
задних лапах.
     - Гуманоид вы меня  придавили,  -  печально  объявил  тритон,  силясь
выскользнуть из рук Одиссея, причем очевидно, выскользнуть все таки вместе
с балахоном, что очень усложняло задачу.
     - Мне надо срочно кого-нибудь убить или хотя бы... поесть,  -  мрачно
сказал Одиссей, отпуская наконец ни в чем не повинный  балахон,  вместе  с
его обладателем.
     - Вот это, совсем другой разговор, - оживился тритон, - я угощаю!
     - Как тебя звать, благодетель?
     - Зови меня Таргитаем.
     - Тарик, значит. А меня... Улисс, - и Одиссей так хлопнул несчастного
Тарика по спине, что едва таки не вытряхнул его из обожаемого всеми слоями
общества этой планеты балахона.
     - Пошли... Улик... - выдавил, откашлявшись Таргитай. И они пошли.  Но
везде, на какую бы улицу они не сворачивали,  везде  на  глаза  попадалась
огромная башня, увенчанная яркой и броской рекламой:

                               ПОТРЕБИТЕЛЬ!
               Как, ты еще не приобрел Очень Нужную Штучку
                  ежедневного спроса и широкого профиля?
                        ЗЕВС и СЫН тебе помогут!
                       И Отоварят и Осчастливят!!!


     В первом же заведении, куда было направились  новоявленные  приятели,
их наотрез отказались и осчастливить и отоварить. Еще на  пороге  возникли
непредвиденные  препятствия,  принявшие  форму  упитанного  гуманоида   (в
вездесущем балахоне) с лицом, как минимум трансгалактического императора.
     - Местов нет и вообще... гуманоидам вход воспрещен! Не велено!  Одним
словом - Н-и-з-з-з-я!
     - А он приезжий и вообще... - вступился за Одиссея Тарик.
     - И вообще... - радостно заверил Одиссей, - я не гуманоид,  а  так  -
одна видимость.
     - Интурист, что ли? Тогда другое дело. То-то я смотрю, одет чудно,  -
проворчал величественный страж, подозрительно косясь на  Одиссеевы  штаны,
но  все  таки   нехотя   посторонился,   давая   возможность   счастливцам
проскользнуть в  еще  один  Храм  Изобилия  Ежедневного  Спроса,  Широкого
Профиля и Могучего Ассортимента.
     В "Храме", не смотря на категоричное уведомления были  как  свободные
места, так  и  достаточное  количество  подозрительного  вида  гуманоидов,
впрочем негуманоиды тоже были  в  наличии  и  богатом  ассортименте,  даже
касаемо профилей и не говоря уже об анфасах.
     Одиссей и Тарик не спеша отыскали и оккупировали свободный столик,  и
пока Таргитай объяснялся с  киборгом  официантом,  Одиссей  наконец  решил
немного поразмыслить.



                         ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

     "Тут  что-то  не   так!"   -   масштабно   начал   свои   размышления
Одиссей-Хитроумный, - "Крагг и Фройд - why is  why  (как  сказали  бы  они
сами)?  Как  увязать  "нищенское"  существование  филиала  фирмы   "Товары
повседневного, но широкого профиля" на планете откуда контрабандным  путем
был вывезен Одиссей и размахом деятельности той же фирмы  здесь?  (Кстати,
где? Не мешало бы уточнить!) Или заявление буйной рептилии по имени Фройд,
насчет  агента  трансгалактической  полиции,  а  так  же   альтернативного
заявления "ползучего" мистера Крагга, насчет конкурирующей частной  фирмы?
И  на  чьей  стороне  находится,  как  теперь   выяснилось,   четырехликое
руководство фирмы (изначально двуликое - Зевс и  Сын,  а  на  самом  деле,
оказывается каждое из перечисленных лиц имеет и второе,  не  менее  подлое
чем  первое).  Если  Крагг  связан  с  Зевсом  "напрямую",  а   не   через
элементарную сделку, то судя по покровителям - он прохвост каких  мало.  И
значит Фройд  -  полицейский,  а  Одиссей  влип  в  очередную  авантюру  с
возможными вытекающими последствиями. Но  если  наоборот,  как  раз  Фройд
нанят Зевсом (или тем же Сыном), то Крагг - жертва!  И  следовательно  все
как раз наоборот, за и исключением  одного  -  Одиссей  влип  в  очередную
авантюру, с теми же, так же и оттуда же вытекающими последствиями..."


     -  Тебе  не  нравится  копченая  Задняя  Скакальная   нога   Прыгунца
Голосистого, под фирменным соусом "Ваш  поезд  ушел"?  Такой  соус  подают
только здесь! - вклинился в размышления, озабоченный  отсутствующим  видом
Одиссея, Таргитай.
     - Здесь, это где? - заинтересовался Одиссей.
     - В этом заведении.
     - А заведение где?
     - Как где? В городе?
     - А город где? - не сдавался Одиссей.
     - Четвертая планета ll-Марабу, - вдруг четко отрапортовал Тарик  и  у
Одиссея зародилось подозрение, но оформиться не успело...
     Жуткого вида насекомое, все закованное в  жесткий  хитиновый  панцирь
(под излюбленным местным балахоном  этого  видно  не  было,  но  явственно
угадывалось) неловко налетело на столик  за  которым  мирно  расположились
любители копченых и скакальных задних ног...  Столик  рухнул,  увлекая  за
собой Одиссея и  Таргитая,  а  сверху  на  все  это  с  жестяным  грохотом
обрушилось вышеупомянутое насекомое.
     Когда Одиссей выбрался из-под обломков, он обнаружил  что  зловредное
насекомое прочно стоит на двух конечностях, уперев еще пару в бока,  пятой
растирая по своей головогруди салат, а в шестой, запутавшись в  своем  все
таки не всегда практичном балахоне, беспомощно висит друг-Тарик.
     - Ты зачем меня  уронил?  -  прогудело  насекомое,  смахивая  остатки
салата на кстати подвернувшегося Одиссея.
     Тарик, очевидно в силу не зависящих от него (а лишь исключительно  от
дурацкого балахона) причин, ничего внятного не сказал, а только  судорожно
дернулся и противоречиво пискнул.
     - Ты напрасно так поступил! - занудливо гудело насекомое, -  я  очень
расстроился, и сейчас ты будешь просить у меня  прощение.  Но  сначала,  я
объясню  тебе  все  более  детально!  Поэтому  мы   выйдем...   поговорим.
Поговорим... и выйдем... А потом опять поговорим!
     И продолжая беседовать само с собой насекомое направилось  к  выходу,
увлекая с собой беспомощного Тарика, уныло свисающего  недозрелой  гроздью
"Живогрыза Лопоухого".
     Одиссей   растерянно    обвел    глазами    роскошный    зал    Храма
Чревопоклонников: инцидент не  произвел  на  окружающую  публику  никакого
впечатления - все продолжали упорно наслаждаться  жизнью,  вкушая  ее  как
духовную компоненту,  в  виде  противоестественного  конгломерата  звуком,
скорей  всего  местной  музыки,  так  и  более  банально  или,   пользуясь
высоконаучным языком (убейте меня, не могу себе представить, чем он  может
отличаться от языка  нормального  гражданина),  так  сказать,  перорально!
По-видимому, к инцидентам здесь привыкли, даже более того, они, наверняка,
были здесь хорошо устоявшейся, прочной (или порочной?) традицией.
     Одиссей подобрал с пола  плохообглоданную  скакальную  ногу  Прыгунца
голосистого и сжимая ее в руке, как  Самсон  известную  челюсть,  двинулся
вслед, за неотвратимо влекомым в даль неизвестную, другом Тариком...
     Одиссей почти нагнал гипотетического Голиафа,  в  тот  момент,  когда
"Насекомый" широко и гостеприимно распахнул входную дверь  и  бесцеремонно
выбросил  несчастное  земноводное  (то  есть  Тарика)  на  улицу.   Тарик,
расправив  складки  балахона  как  крылья,  пролетел  планируя   некоторое
расстояние и скрылся из виду. "Насекомый Голиаф", с чувством  выполненного
долга, отряхнул ру... лап... ну балахон, в общем и закрыл дверь. Но  дверь
тут же распахнулась вновь: невозмутимый Тарик скромно стоял на пороге.
     - А, еще один!!!  -  взревел  Голиаф  и,  ловко  орудуя  четырьмя  не
занятыми конечностями, сгреб Тарика в охапку, а затем вновь  вышвырнул  за
дверь.
     Но не успел Голиаф моргнуть и начать закрывать злополучную дверь, как
с обратной стороны ее уже потянул на себя печальный, но очень  настойчивый
Тарик.
     - Сколько вас тут, однако, - коротко рявкнул "Насекомый" и, с меньшим
энтузиазмом, но большим рвением и методичностью,  проделал  всю  процедуру
выноса тела еще раз.
     Когда дверь снова распахнулась, то на этот раз разъяренное  насекомое
ничего не сказало, и процесс выдворения  упорного  Тарика  проистекал  при
обоюдном молчании...
     Но тут в Одиссее наконец  проснулся  Самсон,  и  они  оба,  в  едином
порыве, судорожно сжимая "в суровой и мозолистой"  руке  скакальную  ногу,
подобрались  сзади  к  "Голиафу  от  насекомых"  и  обрушили   весь   свой
эмоциональный заряд, вместе с пресловутой скакальной ногой на  головогрудь
туповатого гонителя земноводных. Скорее  от  неожиданности,  чем  от  иных
причин, Голиаф присел и искоса глянул на Одиссея, в душе  которого  Самсон
тут же окончательно и бесповоротно уснул,  оставив  Хитроумного  в  полном
одиночестве, со всеми назревающими проблемами...
     К счастью дверь распахнулась вновь, и Одиссей уж было радостно решил,
что вдвоем с Тариком они может быть таки сойдут за одного  не  битого,  то
есть, кто именно будет бит, еще не известно...
     НО! О УЖАС!!! На пороге стоял, не сердобольный друг Тарик, а огромный
и свирепый агент Трансгалактической полиции - "Рептилий Фройд".
     -  Опять  за  старое?  -  проворчал  Фройд,  окидывая  общую  картину
проницательным взором и останавливая его на невольно потупившемся Одиссее,
который, к тому же, еще и попытался спрятать  за  спину  скакальную  ногу.
Фройд свирепо хмыкнул и невольно почесал затылок.
     Но тут наконец ожил Голиаф.
     - О!!! Смотри как тебя перекосило! Прямо  распух  весь.  Напрасно  ты
каждый раз возвращаешься! - туповатое и,  очевидно,  близорукое  насекомое
попыталось проделать процедуру выноса тела "на  бис".  Но  то,  что  могло
безболезненно пройти с тихим и воспитанным Таргитаем, вряд  ли  устраивало
темпераментного и агрессивного Фройда.
     Противники слились в  свирепых  мужественных  объятиях,  сопя,  рыча,
лягаясь и круша поворачивающуюся под многочисленные конечности мебель.
     БИТВА ТИТАНОВ!!! Одиссея отшвырнули в сторону как детеныша "Занудника
Застенчивого", только еще сильнее.
     Лежа под какими-то циклопическими обломками,  Одиссей  вдруг  услышал
рядом возбужденный шепот:
     - Гражданин Одиссей, вас ждут у запасного выхода... с вещами.
     Шептал притаившийся неподалеку, тот  самый  гуманоид,  что  столь  не
корректно вел себя, когда Тарик и Одиссей только еще пытались проникнуть в
это, оказавшееся столь не гостеприимным, заведение.
     Тем  временем  титаны  на  мгновение  ослабили  объятия  и   временно
прекратили крушить мебель, вступив в фазу таких оживленных, хотя и  весьма
традиционных переговоров:
     - Ты кто такой?
     - Я-то?
     - Ты-то.
     - Сам-то ты-то кто-то?
     - Это ты у меня спрашиваешь?
     - Ну не у себя же?..
     Одиссей решил, что момент самый благоприятный и  незаметно  юркнул  в
призывно манящий проем двери запасного выхода...
     - О!!! Cara mia, porco mia, агент! Я рад вас  видеть,  не  по  частям
есть и не очень побитый есть,  -  радостно  приветствовал  Одиссея  мистер
Крагг собственной и еще одной персоной.
     - Почему вы так подло бросили меня, а сами не менее подло сбежали?  -
возмущенно атаковал его Одиссей.
     - Слишком много вопросов есть, и слишком мало времени  есть...  пока.
Тут моя машина, мы ехать есть и вести душная беседа, esqse mia.
     - Душевная... Но я все равно никуда не поеду, пока...
     Закончить Одиссею не дали.
     Подлый гуманоид и Вторая Персона мистера Крагга, аккуратно  подхватив
Одиссея под руки, стремительно перебазировались в,  анонсированную  первой
персоной мистера Крагга, машину. Сама же первая персона стояла  в  стороне
отечески улыбаясь.  Затем  мистер  Крагг  уселся  за  пульт  управления  и
огромный черный лимузин рванулся с места будто ужаленный в самое  интимное
место вороной жеребец.
     На мгновение Одиссею показалось,  что  рядом  мелькнул  силуэт  друга
Тарика, но  после  того,  как  Одиссей  особо  ретиво  дернулся  "коварный
гуманоид из забегаловки", что-то сунул Хитроумному под нос  и  Быстроногий
тут же обескуражено заснул, отбросив все задние ноги, как скакальные,  так
и свои собственные...



                         ИНФОРМАЦИЯ К СНОВИДЕНИЮ

     Во сне Одиссею снился Фройд, лихо скакавший верхом на  друге  Тарике,
причем в зубах оба, словно  бравые  джигиты,  сжимали  но  не  кинжалы,  а
каждый, по задней скакальной ноге Прыгунца Голосистого.  Только  у  тарика
нога была копченая, а у Фройда - пряного посола.
     НО ТОЖЕ ЗАДНЯЯ!!!
     Вдалеке маячил мистер Крагг, в  каждой  конечности  (кто  его  знает,
задние  или  передние  они  у  него)  было  по  утилизатору,  а  из   жерл
утилизаторов, в свою очередь, в изобилии сыпались стилизованные блага.
     Над всем этим витал паршивец Сын и периодически выкрикивал:
     - Я - Зевс! Я - Зевс! Я - Зевс!
     Самого же Зевса нигде видно не было. Зато в поле зрения  неоднократно
попадал "Насекомый Голиаф", возле которого околачивалась  "Вторая  Персона
мистера Крагга", настойчиво постукивавшая по Голиафовой головогруди.
     - Войдите! - гостеприимно говорил Голиаф, но Одиссей чувствовал,  что
Голиаф кривит душой.
     - Низ-з-зя!!! - шипел зловредный гуманоид из  забегаловки  и  Одиссей
чувствовал, что это - Святая Правда!
     А на переднем плане сиротливо стоял всеми забытый ящик, на котором  с
одной стороны было написано:

                             ТРОЯНСКИЙ КОНЬ

а с другой:

                             НЕ КАНТОВАТЬ!!!

     И как только  Одиссей  ящик  открыл,  оттуда  жизнеутверждающе  цокая
копытами вышел вороной жеребец, и лишь хорошенько  присмотревшись,  в  нем
можно было опознать самого Зевса.
     - Я - Сын! Я - Сын! Я - Сын! - объявил Зевс и победно заржал...


     Одиссей с неимоверным усилием открыл глаза. Но лучше бы он  этого  не
делал. Он находился в маленькой неуютной комнатке без окон и, похоже,  без
дверей.
     "То-то у меня головы раскалывается! Хотя бы проветрили, что  ли...  -
расслабленно  подумал  Одиссей,  отрешенно  разглядывая  непрезентабельный
интерьер.
     Ржал, как не странно,  не  жеребец  и  даже  не  Зевс,  а  тот  самый
"гуманоид из заведения". Он, как раз, о чем-то живо беседовал  с  Краггом,
но тот заметив, что Одиссей  проснулся,  предостерегающе  поднял  одну  из
своих худосочных зеленых лапок. Гуманоид  прекратил  процесс  безобразного
хохотания и повернувшись, вперил тяжелый взгляд, почему-то рыбьих глаз,  в
беспомощно распластанного Одиссея.
     - Солдат спит - службе  это  есть  амбивалентно!  -  прокомментировал
пробуждение Одиссея заботливый мистер Крагг.
     - Кто рано встает - у того есть шанс первым и схлопотать!  -  свирепо
развил тему злокозненный гуманоид, которого  Одиссей  тут  же  в  отместку
окрестил - "Воблын Глаз".
     - Пока вы не объясните, что  это  все  значит,  можете  считать  меня
глухонемым!  -  смело  заявил   Одиссей   чувствуя,   что   Крагг   крайне
заинтересован в его персоне.
     - Шеф, можно я  ему  объясню?  -  с  нехорошим  выражением  в  глазах
вмешался "Воблын Глаз".
     Мистер Крагг укоризненно глянул на  своего  ретивого  сподвижника,  и
тот, к удивлению Одиссея, смутился,  дивно  шаркнул  ножкой  и  больше  не
произнес ни звука. Зато мистер Крагг  разразился  целой  речью,  почти  не
искажая выразительный, но доступный и  простой,  хотя  великий  и  отчасти
могучий трансгалактический язык.
     - Мой юный друг! (В этот  момент  Воблын  Глаз  обидно  хихикнул,  но
мистер Крагг кинул на него один только суровый взгляд верхней парой  глаз,
и у мерзкого  гуманоида  лицо  вновь  приняло  индифферентное  выражение.)
Вьюнош! Строй твоих мыслей понятен есть, но не  удобоварим.  Так  не  надо
варить ибо каши так не сваришь... есть, но не  в  смысле  трапезничать,  а
альтернативно - как Бытие, впрочем, это я уже глаголил. Все совсем иначе и
банановей есть...
     - Банальней, - автоматически  поправил  Одиссей  и  подумал:  "Сейчас
соврет."
     - Why is I? - торжественно спросил мистер Крагг.
     - Это вы меня спрашиваете? - уточнил Одиссей.
     - Это риторический вопрос есть, ибо ответ - я сам давать намерен. Я -
ПРИШЕЛЕЦ! Из дружественный вселенный есть.
     - Турист, что ли? - из вежливости поинтересовался Одиссей.
     - Шеф, я сейчас ему все объясню... в момент! -  не  выдержал  долгого
молчания Воблын Глаз.
     - Стыдись, Аполлон! Ты же гуманоид есть. Веди себя адекватно! - резко
бросил мистер Крагг даже не обернувшись к