Стивен схватил стул и бросился  вперед,  выставив  его  перед  собой.
Когда  голова  вновь  высунулась,  стул  с  треском  шарахнулся   в   лицо
стрелявшего, грузное тело Марка Брема придало силу удару.
     Человек, которого Стивен вытащил из-за дивана, оказался одним из тех,
кого он с подозрением изучал во время вечеринки.
     Незнакомец зашевелился, и девушка  предложила  связать  его,  ведь  в
книгах  пишут,  что  преступников  связывают,  Стивен  торопливо   оторвал
несколько полос от простыни и тщательно связал нападавшего.
     Теперь неудачливый убийца лежал и, широко раскрыв  глаза,  глядел  на
Стивена и Стефани.
     -  Говорить  не  буду,  -  мрачно  заявил  он,  когда  Стивен   начал
выспрашивать его имя, адрес и занятие.
     Это был человек  примерно  двадцати  шести  лет,  среднего  роста,  с
угрюмым лицом и сердитыми упрямыми серыми глазами. В бумажнике его  лежали
водительские права на  имя  Питера  И.Эпли.  Судя  по  адресу,  жил  он  в
восточной части города, ближе к морю. Нашлась и его визитка, на которой он
значился членом ассоциации фотографов.
     Что-то шевельнулось в памяти Стивена.
     - Эй, - спросил он, - не ты ли тот тип, чью камеру  я  как-то  разбил
и...
     Он остановился, припоминая  в  подробностях  этот  случай.  Да,  это,
наверное, еще одно последствие его прошлых выходок...
     "Но, минутку, а этот-то что, совсем чист? -  бесился  Стивен.  -  Эта
сволочь с фотокамерой следила за мной днем и ночью, с опасностью для своей
жизни карабкалась по стене,  чтобы  заглянуть  в  мое  окно,  прикручивала
телеобъектив и  прочие  штучки  к  своей  камере,  чтобы  добыть  на  меня
компромат, да еще крупным планом".
     Стивен взвинчивал себя против  фотографа,  и  еще  одно  воспоминание
всплыло в памяти. Ну да, это  точно  он!  Дело  было  так:  Стивен  разбил
камеру, дорогую камеру, а потом, не изменяя своему правилу - око  за  око,
нанял детектива, который выяснил все о личной жизни этого  парня,  который
оказался женатым и имел любовницу на стороне. Рассказать жене о  проделках
мужа было не лишено приятности.  Когда  семейный  скандал  разгорелся  как
следует,  Стивен  квалифицированно  соблазнил  сначала  его  жену,   потом
любовницу, причем проделал все это на  грани  искусства,  умело  играя  на
чувствах своих жертв.
     Обе женщины не могли и предположить, что в  его  постели  таких,  как
они, побывало никак не меньше тысячи. Конечно, Стивен,  добившись  победы,
тут же избавился от них. Но если бы жена  или  любовница  сохранили  после
этого хоть какие-то чувства  к  Питеру  Эпли,  то  Стивен  решил  бы,  что
полностью дисквалифицировался, а об этом пока речи не было.
     Стивен давно забыл свои злые чувства к бедняге.
     - Как поживает Сью? - спросил он, глядя в лицо Эпли.
     Но тот не прореагировал. Пожав плечами, Стивен подумал: "Должно быть,
я спутал - так звали жену какого-нибудь другого шиза..."
     Он встал и проследовал в библиотеку, где в сейфе  хранилась  заветная
книга с именами и адресами. Да, он  вел  полный  учет  своих  "доблестей".
Открыв солидный том, Стивен посмотрел букву "Э". Вот, он  точно  помнил  -
Эпли. Жену звали не Сью, а Сара. А любовницу - Анна Карли.
     Стивен удовлетворенно кивнул, закрыл потрепанную книгу и спрятал ее в
сейф. Вернувшись в спальню, он спросил у девушки:
     - Что будем делать с ним?
     - Почему бы тебе не вытащить его в холл? Я как-то читала, что...
     Стивену в голову не пришло вызвать полицию. Он был убежден, что  Эпли
- еще один агент далекой,  смертельно  опасной,  но  пока  что  ничего  не
добившейся Матери, что парень действует  не  по  своей  воле  и  лично  не
виновен ни в чем.
     Уже в начале пятого часа утра Стивен, в  общем-то  довольный,  уложил
Питера И.Эпли, связанного и с кляпом во  рту,  в  один  из  лифтов.  Двери
кабины автоматически закрылись, теперь его не обнаружат до тех  пор,  пока
кто-нибудь не вызовет лифт снизу.
     Стивен вернулся в апартаменты.



                                    6

     Здесь на него нахлынули прежние заботы и тревоги.
     Он вдруг сообразил, что именно Стивен плохо поступил с Эпли, что Брем
здесь ни при чем.
     Следует принять меры предосторожности.
     Во время его отсутствия блондинка Стефани уже забралась под одеяло  и
лежала на спине, выжидающе глядя на  него.  Глаза  у  нее  были  карие,  и
Стивен, стоя над ней, подумал, что и раньше сочетание карих глаз и светлых
волос  казалось  ему  негармоничным.  Ему  представлялось,  что  настоящие
блондинки всегда голубоглазы, и он заподозрил,  что  внешность  Стефани  -
скорее продукт искусства салона красоты, чем природы. Впрочем, странно то,
что он ничего о ней не знает.
     На свой лад, Стивен был человек практичный. Он  ставил  себе  цели  и
обычно добивался их, давно поняв, что люди, во всяком случае  большинство,
привыкли к грубому обращению. Правда, некоторые из них потом избегали его,
зато остальные старались  поступать  так,  как  хотел  Стивен,  как  будто
признавая его определенное право на злость и грубость.
     Стефани всегда старалась подстроиться под него и шла  ему  навстречу.
Однако для него это не такое уж ценное качество. Стивен припомнил, что  ее
история обычна: два  раза  замужем,  второго  мужа  оставила  потому,  что
возомнила, будто Стивен увлекся ею.  На  ее  месте  могла  быть  любая  из
девяноста трех других его блондинок.
     Стивен сделал еще шаг к постели и сдернул простыню. Несколько  секунд
он смотрел на нагое тело Стефани, а потом коротко бросил:
     - Сядь!
     Став коленями на кровать и не обращая внимания на  женские  прелести,
находившиеся всего в нескольких дюймах от него, он расшвырял подушки.  Под
одной из них лежала косметичка. Вывернув ее содержимое на постель,  Стивен
не увидел ни ножа,  ни  другого  оружия,  только  женские  вещи.  Отбросив
косметичку, Стивен обшарил простыни, а потом поднял и перетряс подушки.
     Наконец он набросил простыню на девушку.
     - Я сделал тебе что-нибудь плохое? - нахмурившись, спросил он.
     - Ты имеешь в виду Стивена?
     Этот вопрос  сразу  же  напомнил  Стивену  его  вчерашние  телефонные
разговоры с друзьями.
     - Кого же еще, глупышка? - процедил он.
     Последовала пауза.
     - Ты плохо относишься ко мне сейчас, называя меня глупой.
     - О, это чепуха, - Стивен качнул головой, - я имею в виду, не бил  ли
я тебя хоть раз?
     - Пару раз ты швырнул меня, и с твоей стороны это  было  нехорошо,  -
плаксиво протянула Стефани.
     Стивен оторопел. Для человека,  который  бил  женщин  сразу  же,  как
только они начинали, по его  выражению,  "сучиться",  было  непривычно  то
состояние, в котором он сейчас оказался: ему очень хотелось примириться  с
ней, но не потерять при этом своей главенствующей роли.
     - И только-то? Всего пару тумаков? - обрадовался Стивен.
     - Ну... - она задумалась, и на лице ее отразились умственные  усилия.
Видно было, что это давалось ей нелегко. Она  поежилась  под  простыней  и
жалобно продолжала: - Я подозреваю, что ты изменял мне.
     - О Боже! - вырвалось у Стивена.
     Он снова  встревожился.  Ему  показалось,  что  он  присутствует  при
рождении комплекса обиды. До этого момента женщина даже не смела подумать,
что он не имел права так поступать с ней. А теперь, когда Стефани почуяла,
что он смягчился, она решила сразу же использовать свое преимущество...
     - Слушай, - решительно сказал Стивен, - а если я извинюсь?
     - О, я прощу, - в ее голосе появилась надежда.
     - Я никогда больше не буду грубо обращаться с тобой и бить. Обещаю.
     - Я так рада! - В ее больших карих глазах появились слезы, и  девушка
всхлипнула. - Ты обещаешь не изменять мне больше?
     От неожиданности Стивен застыл на месте. Мысленно он подивился  тому,
как быстро произошло превращение в этой женщине, как только она  поверила,
что парень попался на крючок. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы
преодолеть возникшее в нем сопротивление.
     - Совершенно точно, - произнес он самым убедительным тоном.
     - Я не верю тебе, - голос ее стал враждебным. - Ты лжешь, я  не  верю
тебе, Стивен!
     Ситуация становилась неуправляемой. А у  него  были  и  другие  дела.
Стивен начал уговаривать:
     - Послушай, Стефани,  я  хочу  обыскать  помещение.  Если  здесь  мог
спрятаться один убийца, то может и другой, верно? Подожди здесь - я быстро
вернусь.
     Девушка начала что-то говорить, но Стивен уже отошел и не слушал  ее.
Сначала он заглянул за диван. Там лежал пистолет, из которого его чуть  не
прикончили. В обойме было еще два заряда. Значит,  в  стволе  был  патрон.
Достаточно для того, чтобы Стивен в случае  опасности  мог  обойтись  этим
оружием, не открывая свой секретер, где лежали еще два пистолета.
     Держа оружие наготове, Стивен открыл сначала  один  стенной  шкаф,  а
затем другой. Перейдя в другую комнату, он заглянул за стулья и диваны,  в
кладовую, гардеробную. Он даже обыскал кухню и прочие кладовки. Нехотя  он
отказался от мысли поднять слуг, решив, что если  в  их  комнатах  и  есть
какие-нибудь "гости", то их можно будет обнаружить и утром.
     Можно ведь запереться со Стефани в спальне.
     Когда он направился, наконец, в спальню, его внутреннее  беспокойство
не утихло, скорее, даже наоборот усилилось. Нападение Эпли  показало,  что
Мать могла направить против Стивена не только тех, кому причинил вред Марк
Брем.
     Эпли стал жертвой ряда поступков, которые совершил не  Марк  Брем,  а
Стивен.
     Вот новость! Оказалось, что подлости обоих были объединены.
     Стивен подумал об этом перед тем,  как  войти  в  спальню.  Он  вынул
патроны из пистолета и спрятал их под мягкое сиденье одного из стульев,  а
пистолет - под сиденье другого.
     Успокоившись и вспомнив, наконец, об ожидавшей его женщине, Стивен  в
предвкушении удовольствия открыл дверь спальни...
     ...И застыл на пороге, пораженный.
     Стефани не было. Он обшарил взглядом всю комнату: ни женщины,  ни  ее
одежды не было.
     - Черт меня побери! - громко и четко выругался Стивен.
     Конечно, он не сразу свыкся с ее отсутствием.
     Но что было делать? За какие-то пять  минут  он  обнадежил,  а  затем
разочаровал легко поддающуюся влиянию женщину, одну из  тех,  кто  извечно
ведет наивную игру, надеясь, что ее полное подчинение сыну  богатейшего  в
мире человека принесет ей его  любовь  и  она  из  Золушки  превратится  в
прекрасную принцессу... Вместо этого он оттолкнул ее от себя.
     Однако все не так уж печально. Стивен  вымотался  и  поэтому  заснул,
едва коснувшись подушки.
     Проснулся он около полудня от  звонка  телефона.  Звонили  из  одного
правительственного учреждения:
     - Хотим установить с вами контакт, сэр. Не могли бы вы приехать к нам
после  ленча  в   удобное   время,   господин   Мастерс?   Да,   в   отдел
электромагнитных явлений, Биологический институт Центра военно-космических
исследований. Когда приедете, спросите доктора Мартелла.
     Вспомнив,  чем  ему  пригрозил  вчера  отец,  Стивен   вынужден   был
согласиться, тем более, учитывая, что уже два раза на него покушались.
     Он презирал ученых так же, как и других людей, однако, возможно,  они
имели важную информацию, которой Стивен мог бы воспользоваться.
     Наконец-то он в ком-то начал нуждаться.



                                    7

     Стивена начали учить обратной биологической связи.
     - Наша цель... - произнес Мартелл  и  остановился.  Он  посмотрел  на
потолок и вздернул плечо. Глаза  его  приобрели  бессмысленное  выражение,
одной  рукой  он  начал  проделывать  такие  движения,  как  будто  что-то
закручивал. - Цель - это, - его подбородок отвис, и ученый простоял так не
меньше десяти секунд, а затем,  очевидно,  даже  забыв  что  не  договорил
фразы, попросил: - Наденьте эту штуку, - тут Мартелл начал  смеяться,  как
будто он схохмил или  в  слово  "штука"  вкладывал  известный  только  ему
комический смысл, - на голову.
     Стивен расположился полулежа, со шлемом на голове в указанном кресле.
Мысленно попытался успокоить себя: "Говорят, что ученый может  знать  свое
дело и при этом не выглядеть идиотом".
     В  жизни  часто   встречаются   парадоксальные   явления.   Например,
преподаватель колледжа, который вел занятия психологического  кружка,  был
специалистом в  области  психологии  брака,  хотя  студенты  знали  о  его
домашних неприятностях. Кстати сказать, Стивен в силу своей  испорченности
получал наслаждение от  лекций,  если  компетентность  преподавателя  была
сомнительна или, что еще лучше, его репутация основательно подмочена. Ради
таких лекций он даже выползал из постели после бессонной ночи рано утром.
     Точно так же, продолжал он размышлять, физик не может  наладить  дома
свой мигающий телевизор, хотя  хорошо  знает,  как  его  починить.  Равным
образом и химик, который точно смешивает вещества  и  получает  химические
шедевры, зачастую чашку кофе сварить не умеет.  А  личный  доктор  Стивена
страдал постоянным насморком.
     Стивен убеждал себя, что нелепая частная жизнь и  извращенные  натуры
ученых не должны служить непременным доказательством их некомпетентности в
науке.
     Теперь,  сидя  в  длинной  и  узкой  комнате  и  проходя  специальное
обучение, он успокоился в надежде обрести свое прежнее тело.
     -  Подумайте  о  чем-нибудь  успокоительном,   чтобы   эта   лампочка
загорелась зеленым светом! - предложил  ему  какой-то  сотрудник  в  белом
халате.
     Стивен подумал: в мозгу у  него  пронеслось  неясное  воспоминание  о
фильме, который он видел в детстве. Пока он думал об этом фильме, лампочка
горела зеленым светом.
     - Хорошо, а теперь попробуйте заставить включиться синюю лампочку!
     На этот раз он вспомнил, как влюбился в женщину  старше  себя,  когда
ему было шестнадцать (мужчиной он стал  в  тринадцать  с  половиной).  Она
отвергла его, что Стивена возмутило.
     До тех пор, пока он удерживал в голове это воспоминание  и  переживал
прошлую злость, синяя лампочка горела, хотя и  слегка  мигала.  Далее  все
повторялось в том же  порядке:  зеленая,  синяя,  затем  красная  -  одним
словом, биологическая обратная связь, как они это называли.
     Придется ему, думал Стивен, в конце  концов  носить  шлем  постоянно.
Если он научится удерживать определенные мысли, то соединенный  со  шлемом
компьютер сможет передавать сигналы в космос и получать ответы - какие?
     Ему не говорили, какие. "Поживем - увидим", - вот что они отвечали. У
Стивена создалось впечатление, что  эти  несчастные  олухи  полагают,  что
наткнулись на крупное открытие. Мартелл, похоже, подавлял в себе волнение,
что-то бормоча, от чего Стивену хотелось спрятаться, хотя живший в Стивене
двойник  испытывал  некое  извращенное  удовольствие,   глядя   на   этого
неврастеника.



                                    8

     В момент телепортации сознания реальный Марк Брем  пытался  выполнить
те движения, которые он обычно  делал  на  работе:  ставил  два  бокала  с
пенящимся пивом на маленький столик. Внутренне он уже предвкушал получение
чаевых, обычно ему совали не так уж мало.  Марк  ощущал  гладкость  монет,
которые он опустит в свой предназначенный для чаевых карман.
     И вдруг что-то произошло: он бежит, нагие  люди  подгоняют  его,  над
головой ярко-синее небо, вокруг раскинулась  холмистая  местность,  бежать
очень тяжело.
     В эти первые минуты сожаление об утерянных деньгах оказалось  сильнее
всех других  ощущений.  Брем  чувствовал  себя,  как  чувствует  официант,
покидающий смену, не набрав достаточно чаевых. Эти  недополученные  деньги
все еще мнились ему,  когда  его  гнали  со  связанными  сзади  руками  по
достаточно  живописной  равнине.  Марку  показалось,  что  эта   местность
напоминает западные штаты США, особенно их пустынные районы.
     Резкое изменение существования прошло для Марка не так уж трудно.  Он
даже не очень-то поразился.
     "Как бы сообразить, - думал он, - где и когда мне дали эти капли,  от
которых я вырубился, и куда меня занесло".
     В жизни Марка не происходило ничего таинственного. Поэтому его  ничто
никогда не удивляло. Все объяснимо. Ничто не происходит без  причины.  Мир
таков, каков он есть, а люди в нем - тут он имел свое собственное мнение -
овцы. Придет время, и он узнает, кто  его  захватил  в  плен,  и  что  ему
готовят.
     Пока он размышлял на бегу, преследователи пригнали его  к  лесу,  где
они перешли на быстрый шаг.
     Марк перевел дух и успокоился на удивление быстро. Конечно, он еще не
подозревал, что у него  теперь  гораздо  более  молодое  и  сильное  тело.
(Стивен всегда компенсировал свои ночные излишества дневным  теннисом,  но
не потому, что заботился о форме, а потому,  что  просто  любил  теннис  и
хорошо играл).
     Здесь, в тени  раскидистых  деревьев,  Марк  решил,  что  его  просто
приняли за кого-то другого. Механика этого  дела  представилась  ему  так:
зачем-то ему дали какое-то лекарство, после чего он выключился, так  и  не
успев получить желанных  чаевых.  Далее  тоже  все  можно  было  объяснить
логически. Тот, кто приехал за ним в скорой  помощи,  вошел  в  сговор  со
злоумышленниками и перевез его сюда, чтобы передать... А вот кому?
     Марк еще раз оглядел местность и нагих людей, которые окружали его со
всех сторон.
     Господи, кто же это? Чем скорее Марк докажет им, что он  не  тот,  за
кого они его принимают, тем скорее вернется на свою службу.
     - Эй! - громко позвал он.
     Никто не обернулся к нему, никто даже, как ему показалось, не услышал
его. Вся группа продолжала продвигаться вперед  по  тропинке  между  густо
росшими деревьями.
     "Ладно, скоты", - мрачно подумал Марк. Он остановился, упершись ногой
в невысокий выступ в грунте и откинулся назад. Он ждал, что его погонщики,
которые держали концы обвязывавших его веревок, сейчас дернут за  них,  он
заорал:
     - Эй, давайте поговорим! А-а-а!
     Он застонал, так сильно его дернули вперед.  Сопровождающие  даже  не
сбавили шаг. Неумолимо, со странным выражением лиц, они  волокли  его  все
дальше, не обратив  внимания  на  его  жалкую  попытку  остановиться.  Они
протащили  его  не  менее  десяти  метров,  прежде  чем   он   восстановил
равновесие...
     В течение этого бесконечного  дня  Марк  Брем  все  больше  и  больше
убеждался в том, что люди вокруг него очень странны.  В  конце  концов  он
пришел к заключению, что они наркоманы. Его убедили в этом главным образом
их глаза. Нет, не враждебность выражали глаза этих людей,  как  показалось
Марку вначале, это были глаза сумасшедших.
     Когда день начал сменяться сумерками, они вышли из леса  на  равнину,
поросшую  кустами,  к  берегу  реки.  Здесь,  у  струящейся  чистой   воды
расположилась лагерем другая группа дикарей, которые выглядели  еще  более
дикими, даже лица их были еще грубее.
     Марка развязали, и через несколько минут  он  ободрился.  Однако  тут
последовало новое  унижение.  Перед  Марком  появился  человек  с  миской,
содержимое которой напоминало густой суп. Жестами он приказал Марку  сесть
и начал кормить его этим супом, используя нечто вроде большой ложки.
     Накормив Марка, человек толкнул его, Марк повалился на бок.
     Наступила ночь. Темнота была кромешная. Марк напрягся и  тихо  лежал,
выжидая и прислушиваясь. Вокруг него на  траве  лежали  дикари.  Поскольку
никто его не трогал, то он со временем успокоился и  уснул.  Марк  не  раз
просыпался от каких-то характерных звуков: слышалось  барахтанье,  рычание
животных, какие-то крупные тела плескались в воде.
     Просыпаясь, он чувствовал, что людей рядом  нет,  не  было  видно  ни
голых тел, ни сверкающих глаз, наблюдавших за ним.
     Неизбежно появилась надежда на бегство...
     Как только эта мысль пришла  в  голову,  Марк  услышал  совсем  рядом
грозное рычание крупного животного