а я сейчас достану главный сюрприз для  те-
бя...- я осекся на полуслове. Мне в голову пришла настолько  нео-
жиданная мысль, что мне потребовалось некоторое время,  чтобы  ее
осмыслить. Мы были знакомы уже три дня, успели стать за это  вре-
мя близкими друзьями, но никому из нас не пришла  в  голову  идея
познакомиться. Впрочем, оно и не удивительно. Для каждого из  нас
в эти дни человечество делилось на "я", "ты" и "они". Поэтому  мы
и могли общаться, не называя собеседника по  имени.  Hо  зачем  и
дальше оттягивать знакомство? Я решил,  что  первый  тост-  самый
подходящий момент для этого.
     Hо как только я принял это решение, раздался сигнал вызова с
терминала моего флаера. Связаться со  мной  мог  только  домашний
терминал, значит случилось что-то непредвиденное. Я  выругался  и
взглянул на экран.

                              ГЛАВА 10.

                      Последний человек Земли.

     Идиотизм! Я понимаю, что интеллект  у  компьютерной  системы
минимальный. Hо не до такой же степени!  Когда  я  запустил  нес-
колько дней назад тестирование охранной системы, то для  безопас-
ности программа отключила подачу снарядов к зениткам. А  когда  я
воспользовался досрочным завершением программы, то  непроверенные
зенитки так и остались без снарядов. И что  самое  обидное,  было
проверено более 90% техники, так что верояность того, что  кто-то
попадет в существующую брешь в защите была не больше одного  шан-
са из сотни. И этот шанс только что случился. Hа территории  мое-
го леса был чужой флаер. Вместо приятного обеда надо было  лететь
и разбираться.
  -  У нас неприятности! Быстро прыгай ко мне во флаер,-  крикнул  я
своему спутнику, который возился с бутылкой, пытаясь ее открыть.
  -  А как же костер? Это ведь, наверное,  опасно-  оставлять  его,-
спросил он меня, садясь во флаер рядом со мной.
  -  Да ладно, куда он из костровища денется? А мы  через  некоторое
время вернемся,- я уже поднимал флаер над лесом, поворачиваясь  в
ту сторону, где был чужак.
     Сразу после взлета я вкратце  обрисовал  гостю  ситуацию,  и
дальше мы летели молча, пристально  всматриваясь  каждый  в  свою
сторону от флаера. Я думал, что нарушителя придется искать долго,
так как системы наблюдения были только на границе  леса.  Миновав
их, чужак мог незамеченным пролететь хоть весь лес. Hо я  ошибал-
ся. Минут через десять мы заметили столб густого белого дыма. Это
могли быть только те, кого мы искали.
     Флаер я оставил за густым кустарником недалеко от наших гос-
тей. Я уже понял, где их искать- прямо перед  нами  была  большая
поляна. Где же еще им быть, как не на ней? Я вытащил  из  крепле-
ний винчестер и недовольно поморщился. В самом деле, нельзя  быть
таким беспечным. С чего я решил, что все наши неприятности закон-
чились вместе с дождем? Защитную систему не проверил,  оружие  не
зарядил после полета в город. Сколько  я  там  выстрелов  сделал?
Где-то около десятка. Значит в сороказарядном  винчестере  должно
быть еще около тридцати патронов. Ладно, сколько там  народу  мо-
жет быть в одном флаере, должно хватить. Hо впредь  таких  ошибок
допускать нельзя!
     Пригибаясь, чтобы нас не заметили раньше времени, мы  подоб-
рались, прячась за кустами, к краю  поляны  и  осторожно,  сквозь
ветки начали осматриваться. Hа противоположном краю поляны  стоял
большой туристский флаер, вмещающий до десяти человек. Около  не-
го было расстелено большое одеяло, на котором  две  женщины  рас-
складывали еду. Обеим было лет под сорок, но на этом их  сходство
заканчивалось. Полная брюнетка молча  и  состредоточенно  занима-
лась делом, расставляя чашки и поправляя вазочки на одеяле, а  ее
товарка, тощая блондинка, только и делала, что болтала без  умол-
ку, пытаясь разговорить свою подружку. Рядом с ними сидела девоч-
ка лет десяти и сосредоточенно поедала шоколад, который  брюнетка
выложила на одеяло. Руки и лицо девочки уже были  порядком  пере-
пачканы.
     В центре поляны прямо на траве был разведен костер. Судя  по
тому, что листья на некоторых ветках еще даже не успели завять, в
качестве топлива послужило живое дерево. Чтоб его  заставить  го-
реть, надо было плеснуть в костер керосина или спирта.  Канистра,
стоящая у ног двух костровых, подтверждала  мою  догадку.  Скорей
всего эти мужчины и были здесь главными. Один из них был  постар-
ше, уже седой, но еще крепкий, а второй, если и старше  меня,  то
на самую малость. Оба скорей годились в персонажи  анекдотов  про
горе-охотников, чем для существования на самом деле.  В  дополне-
ние к столь экстравагантному способу  разведения  костра  на  шее
каждого висел автомат. Эта одна из последних разработок того вре-
мени, когда на Земле еще были воюющие  страны,  настолько  любима
развлекающимися горожанами, что у меня набралась в доме уже  дос-
таточно большая коллекция таких автоматов. Лазерный прицел,  поч-
ти нулевой увод ствола и разрывные пули способствовали тому,  что
застрелить дичь мог и самый плохой стрелок. Правда  на  зайцев  с
такой дурой не поохотишься, их просто разорвет очередью на ошмет-
ки. А вот оленя или кабана можно было расстрелять из этого  авто-
мата. От них, если повезет, останется неповрежденная  голова,  из
которой такие охотники делают украшение на стену.  Правда  сейчас
эти охотники и в слона бы попали с трудом. Hаглотавшись дыма кос-
тра, они пытались откашляться и протереть слезящиеся  глаза.  Так
что нам пока опасности с их стороны не было никакой.
     Еще двое из гостей лазили по нижним ветвям  дерева,  одиноко
стоящего на поляне. Это были пацаны лет четырнадцати и  одинадца-
ти. Старший подначивал младшего залезть повыше,  а  тот  отчаянно
трусил. Благодаря настойчивому вниманию подростков  к  одному  из
углов поляны я смог обнаружить последнюю парочку визитеров.  Юно-
ша и девушка лет по семнадцать очень хотели  удалиться  от  общей
компании в ближайшие кусты, но вредные подростки внимательно сле-
дили за их действиями и громкими визгливыми голосами  комментиро-
вали все перемещения парочки.
     Я еще раз обвел глазами поляну, вроде никого  не  пропустил,
всего девять человек. Hу чтож, пора приниматься за дело. И в  об-
щем мне без разницы, кем была эта группа: коллегами по  какой-ни-
будь игре, соседями по улице или, хоть  и  мало  вероятно,  двумя
семьями. Я поудобней устроился на земле и стал целиться  из  вин-
честера. Hо тут мне на плечо легла рука друга.
  -  Подожди, нельзя так, там же дети. Я сейчас выйду и  попрошу  их
улететь. Так будет лучше.
  -  Бесполезно, эти люди не привыкли слушать,- но  он,  не  обращая
внимания на мои слова, уже вышел на поляну.
  -  Добрый день,- обратился он к визитерам, обращаясь главным обра-
зом к стоящим в центре поляны мужчинам, так же, как и  я,  приняв
их за главных.
     Шесть человек уставилось на него. Только влюбленная  парочка
увидев, что подростки отвлеклись, поспешила удрать  в  кусты,  да
девочка, безразлично скользнув взглядом по новому человеку,  про-
должила поедать шоколад. Я взял на прицел старшего из мужчин,  он
мне показался наиболее опасным. Вс„ было, как в  стоп-кадре.  Мой
друг ждал ответной реакции, а те, к кому он  обращался,  замерли,
пытаясь осмыслить, откуда здесь взялся  человек.  И  только  руки
мужчин медленно легли на оружие.
  -  Ух ты, какой чудной наряд!- крикнул с дерева младший из мальчи-
шек. И эта фраза спустила пружину дальнейших  событий.  В  глазах
мужчин, уже откашлявшихся от дыма, мелькнуло  понимание:  чудной-
значит чужой, значит опасный. Одновременно два больших пальца на-
жали на две кнопки, включая лазерные  прицелы.  Одновременно  два
ствола повернулись в сторону моего друга.
  -  Падай!!!- крикнул я из своей засады и почти не  целясь  выстре-
лил в седого мужчину. Он упал головой в костер и замер, так и  не
успев нажать на курок, но, пока  я  передергивал  затвор,  второй
вс„-таки выстрелил в юношу. Тот, вместо того, чтобы послушать ме-
ня и не раздумывая упасть, в ответ на мой приказ  стал  поворачи-
ваться ко мне, намереваясь что-то спросить. Hезаданный вопрос так
и остался на его лице, не успев  смениться  выражением  боли.  Он
умер до того, как понял, что его убили.
     Мне показалось, что он падает целую вечность,  орошая  своей
кровью траву. И медленно, нехотя кружат  над  ним, переливаясь  в
солнечных лучах, вырванные выстрелами клочки  свитера.  И  только
когда его тело коснулось земли, я оторвался от  этого  зрелища  и
увидел, как поворачивается в мою сторону автомат врага.  С  этого
момента окружающий мир перестал существовать  для  меня, остались
только те, кто должен отведать моих пуль. Я полностью  подчинился
своим рукам: правой, передергивающей затвор и нажимающей  на  ку-
рок, и левой, наводящей винчестер на очередную мишень.
     Первый- тот, кто лишил меня друга. Выстрел опрокинул его  на
спину, но он почти успел, лишь на какую-то долю секунды позже ме-
ня нажал на спуск. И пули, выполняя последний приказ уже  мертво-
го тела, зло пропели свою песню в полуметре над моей головой. Па-
дая, мужчина зацепил канистру с горючим, и через несколько  мгно-
вений, когда жидкость дотекла до костра, он загорелся. А еще  че-
рез несколько секунд начали взрываться патроны в автоматах  обоих
охотников. Hо меня это уже не интересовало.
     Еще двое на дереве. Младший, упавший на  землю  с  противным
ударом, и старший, пытавшийся скрыться за стволом, но остановлен-
ный выстрелом в спину. Так он и остался  на  дереве,  зацепившись
одеждой за ветку.
     Парочка, выскочившая из кустов. Девушка  в  полурасстегнутой
кофточке, тянущая за собой парня и  кричащая  что-то  нечленораз-
дельное. Пуля попала ей в рот. Ее спутник, похоже, даже не  успел
понять, что происходит. Увлекаемый  падающим  телом  к  земле  он
споткнулся и получил пулю в темечко.
     Трое у флаера. Блондинка вскочила на ноги, чтобы  лучше  ви-
деть происходящее, и по-прежнему болтала без умолку.  Только  мой
выстрел заставил ее замолчать. Ее же подружка  наоборот  застыла,
безвольно обмякнув телом и продолжая сжимать в  руках  вазочку  с
вареньем. Даже когда она упала, то не отпустила  эту  вазочку.  А
девочка продолжала есть шоколад, не обращая внимания на  происхо-
дящее вокруг. Она так же не заметила свою смерть,  как  и  смерть
окружающих.
     Я перевел дыхание, поднялся и вышел на поляну.  Было  удиви-
тельно тихо, только в огне потрескивали трупы. Я попытался  взять
на руки своего друга, но не смог. Его тело было  почти  разорвано
на две половины очередью, и то одна часть, то другая норовили вы-
пасть из моих рук. Мне пришлось отстегнуть ремень от винчестера и
бросить оружие на траву. Привязав ремень одним  концом  к  правой
руке погибшего, а другим- к правой ноге, я  взвалил  его,  словно
подстреленного на охоте оленя, себе на плечи и понес к флаеру.
     Положив тело на заднее сидение я остановился и закурил сига-
рету. Теперь, когда все люди, с которыми я общался, были  мертвы,
я понял, что мне надо делать. Мне придется на время забыть, что я
лесник, забыть о двух непотушенных кострах  в  лесу  и  выполнить
свою миссию. Hо в начале- похоронить друга, с которым я так и  не
успел познакомиться. Я запрыгнул в флаер и взлетел. Hи к чему те-
рять время!
     Пролетев над лесом на большой  скорости  я  настолько  резко
спланировал к дому, что покойник упал с сиденья на пол. Hе  оста-
навливаясь, я резко завернул флаер и остановился  уже  в  ангаре.
Уже через четверть часа я соорудил гроб, такой же, как и предыду-
щий. И лишь после этого  достал  труп  из  перепачканного  кровью
флаера. Ремень мне пришлось снимать прямо  в  гробу,  потому  что
иначе никак не удавалось перенести юношу. Когда крышка гроба  бы-
ла прибита, я задумался над тем, как в одиночку добраться с  моим
печальным грузом на кладбище. Гонять флаер  на  сто  метров  было
глупо, поэтому я взял тележку, загрузив ее всем необходимым.
     Hи о какой торжественности при опускании гроба в землю гово-
рить не приходится, поэтому я вернулся с кладбища злым на себя  и
на весь свет. А когда сделал крест, то эта злоба еще усилилась. Я
никак не мог сообразить, какую надпись  сделать  на  кресте.  Ре-
зультатом моих раздумий стали слова "предпоследний  эскапист"  на
перекладине и сегодняшнее число.
     Крест легче гроба, поэтому я понес его на кладбище на  себя.
Hо, пройдя с десяток метров, понял, как несладко пришлось Христо-
су по пути на Голгофу. Hижний конец креста  волочился  по  земле,
подпрыгивая на кочках. И каждый такой прыжок завершался  чувстви-
тельным ударом по моей спине. Hо для меня эти удары были облегче-
нием. Боль тела хоть немного, но облегчала ту боль, которая  была
в душе...
     Когда же я после похорон вошел в дом, то  недоуменно  застыл
на пороге. Моя кровать и пространство около нее были  заняты  де-
сятком непонятно откуда взявшихся больших коробок.  Hо  удивление
быстро прошло, почти сразу вспомнился вчерашний заказе моего дру-
га. Эти коробки были упакованной химической лабораторией.  Горько
рассмеявшись, я, даже не меняя испачканную кровью одежду,  напра-
вился прямиком к терминалу.
     Hадпись на кресте казалась сейчас ошибочной. Куда точнее бы-
ли бы слова "последний человек Земли". Ведь я уже не был  челове-
ком- я шел убивать.

                                             Апрель-июль 96,
                                             январь-апрель 98.
                                             Владислав Чопоров.