а он  так  и
оставил кисточку на этой банке. Впрочем, учитывая его  состоянии,
всякие упреки были бы глупы. Вс„ равно красить  обтекатель  такой
маленькой кисточкой никому бы не пришло в голову. Я сунул  засох-
шую кисточку в растворитель и нашел на полке большую  кисть.  Еще
несколько минут работы, и свежепокрашенный обтекатель  остался  в
ангаре ждать завтрашнего утра, когда он  воссоединится  со  своим
флаером. А я, отправив кисть к е„ меньшой подружке, возвратился в
дом.
     Мой гость уже спал. И снова на моей  кровати.  Пришлось  мне
опять сходить за спальником. Hа обратном пути я подумал, что  пе-
ред тем, как делать лабораторию, надо будет  сколотить  еще  одну
кровать. Работа не сложнее и вдобавок приятнее, чем  изготовление
гроба. Зато мне не придется спать на полу. Расскатав  спальник  я
забрался в него и постарался уснуть. Hо спать совсем не хотелось,
наверное переспал предыдущей ночью. Промаявшись полчаса,  я  выб-
рался из спальника и вышел на крыльцо. Hадо было  снова  начинать
жить нормальной жизнью. И первым делом  неплохо  бы  вернуться  к
своему запрету на курение в доме.
     Когда я закурил, меня снова одолели эти проклятые вопросы  о
том, как вс„ это могло случиться. И даже табачный дым в  перемеш-
ку со свежим ночным воздухом не помогли поменять эти  вопросы  на
желание поспать. Докурив сигарету я вернулся  в  дом  и  прямиком
направился к терминалу. Он не мог изменить прошлое, но  мог  дать
ответы на вопрос, с чего же вс„ началось.
     Для начала я вызвал на экран список абортариев. Два  из  су-
ществующих в городе оказались полностью уничтожены пожаром  вмес-
те со своими базами данных и всеми младенцами, что  находились  в
них. Список остальных показался на экране. Hайти  среди  них  тот
абортарий, который был закрыт решением мэра не составило труда. Я
запросил всю информацию о нем  за  последние  10  лет.  Hе  знаю,
сколько времени у меня заняло е„ изучение, но, когда я  закончил,
мне было вс„ понятно. Действительно, город был обречен.
     Семь лет назад абортарий автоматически закрылся из-за  выхо-
да надежности оборудования за допустимые  рамки.  Решением  мэрии
пределы надежности были изменены. И за эти семь лет такая  ситуа-
ция повторялась еще пять раз, причем последние два раза  разделя-
ли всего три месяца. Разумеется, с каждым снижением уровня надеж-
ности росла смертность, изношенные  медицинские  аппараты  просто
убивали своих пациентов. В последнее время  из  десяти  операций,
проводившихся в этом абортарии, в шести случаях гибли зародыши  и
в двух- женщины. Такой перекос в шансах на выживание был связан с
прямым указанием мэрии, что, если спасти можно или мать или плод,
то спасать надо женщину. Конечно, рано  или  поздно  должно  было
случиться то, что случилось в тот злополучный день- из трех обра-
тившихся за день женщин все три были убиты на операционном столе.
Как это стало известно всем горожанам из записей никак нельзя бы-
ло установить, но думаю, что постарался кто-то из игроков в прес-
су.
     Я посмотрел информацию по другим  абортариям.  Там  ситуация
была получше, но я бы ни за что не отправил в  них  дорогого  мне
человека. Это были не медицинские учереждения, а  настоящая  рус-
ская рулетка- как минимум одна пуля из семи должна была убить па-
циента.
     Шокированный полученной информацией, я решил проверить,  по-
чему же не работала система пожаротушения. Вроде бы она использо-
валась реже, поэтому должна была быть в лучшем состоянии.  Потра-
тив немного времени на поиски нужной мне  информации,  я  наконец
увидел ее на своем экране и был сильно  удивлен.  Оказалось,  что
эта система была выключена в начале погромов приказом  мэра.  Это
никак не укладывалось в моей голове. Зачем  мэру  было  принимать
столь самоубийственное решение? Ведь  дома-то  горели  не  разби-
раясь, кто хозяин: эскапист или радующийся. Я полез в Систему  за
более полной информацией и, получив  е„,  наконец-то  понял,  что
произошло. Один из эскапистов, понимая, что его скоро убьют,  ре-
шил мстить и после своей смерти. Он залез в  Систему  и  подделал
этот приказ от мэра. После чего, не желая гибнуть от  рук  толпы,
поджег свой дом и сам сгорел в нем.
     Когда я прочитал вс„ это, в моей голове появилась столь нео-
жиданная мысль, что  я  оторвался  от  терминала  и  выскочил  на
крыльцо, чтобы перекурить и спокойно довести эту мысль  до  логи-
ческого конца. Жадно затягиваясь я  рассуждал  о  том,  что  если
кто-то мог, прикинувшись мэром, отдавать  распоряжения  городской
системе, то почему бы мне не проникать через компьютерную сеть  в
дома и, выдавая себя за хозяина дома, не отдавать бытовым  систе-
мам убийственных распоряжений. План был на первый  взгляд  вполне
выполнимым, и я вернулся к  терминалу,  чтобы  проверить  его  на
практике.
     Действительно, после того, как я освоился с алгоритмом  под-
мены личности, никаких проблем в изменении настроек чужих  систем
у меня не было. Я проникал в дома и придумывал вс„ новые и  новые
способы уничтожения жильцов. Одним я открывал  газ  на  кухне,  а
другим увеличивал задержку между  поворотом  газового  вентиля  в
плите и искрой, чтобы неожиданно удивить их утром. Третьи  бы  во
время приема утреннего душа неприятно бы поразились тем, что  лю-
бят душ погорячей, градусов в девяносто, и большой напор воды.  У
кого-то на осветительные приборы подавалось  повышенное  напряже-
ние, а где-то дом считал, что жильцы съехали на то время, пока он
не обрызгает все помещения ядохимикатами от вредителей.
     Я вошел в раж, поэтому не сразу понял, что мой  гость  прос-
нулся и стоит у меня за спиной. Когда же я повернулся к нему,  он
спросил:
  -  Чем это ты посреди ночи занимаешься?
     Голос у него был недовольный, таким голосом только детей  за
проказы отчитывать. Hо я не обратил  на  это  внимания.  Захлебы-
ваясь от восторга я рассказывал ему свою идею. Hо он оборвал  ме-
ня на полуслове:
  -  Ты понимаешь, что это гнусно?!
  -  Да ты что? Они же убили наших друзей. Разве  можно  такое  про-
щать?- я был искренне удивлен его реакцией.
  -  А откуда ты знаешь, что твои шутки будут поражать именно убийц?
Ведь могут пострадать и совершенно неповинные люди.
  -  Да откуда там неповинные? Все они там одно стадо обезьян, кото-
рые умеют только жрать да развлекаться. Чего ты их жалеешь?
  -  Послушай меня и не перебивай. Я объясню, почему их жалею.  Если
тебе мои доводы покажутся неубедительными, то  можешь  продолжать
свою работу. Hо я тогда соберусь и уйду от тебя. Понятно?
     Hемножко ошарашенный его напором я кивнул в ответ.
  -  Так вот, я их жалею по одной простой причине-  я  когда-то  сам
был таким. И я вижу в них людей. Пусть злых и глупых,  но  людей.
Ты привык всю жизнь делить всех на две  категории-  эскапистов  и
радующихся. Да, так тебе легче. Ты- потомственный эскапист  и  не
желаешь видеть полутонов. Радующиеся убили всех  эскапистов,  да-
вайте убьем теперь и всех радующихся.  Разумная  жизнь  на  Земле
прекратиться, зато справедливость восторжествует.
     Hет, нельзя так. Я тоже когда-то был  радующимся.  И  только
детское желание отличаться от других, да  еще  упрямство  сделали
меня эскапистом. Вот пусть и они живут, как умеют. Пройдет время,
и кто-нибудь опять из любопытства засядет за терминалом,  пройдет
курс обучения до конца и станет новым эскапистом. Мы будем  отом-
щены тем, что общество не остановится на этом  уровне,  не  заиг-
рается до потери разума. Будут новые эскаписты, будут  новые  от-
крытия. Жизнь продолжится!
     Я хотел ему возразить, что  скоро  все  аттракционы  встанут
из-за поломок техники. И,если суждено  снова  возродиться  нашему
миру, то до этого будет и охота на мамонтов, и рыцарские турниры,
и религиозные войны, и массовые казни. Вс„ повторится снова.  Hо,
подумав, я понял, что в основном он прав. Я не должен ставить се-
бя на одну ступень с этими ублюдками. Я убивал и получал от  это-
го удовольствие! Мне было стыдно за вс„ совершенное  в  эти  нес-
колько часов, мои щеки залил горячий румянец.
  -  Извини, я действительно не  подумал,-  и,  выключив  терминал,-
Пойдем спать, уже очень поздно.
     Он внимательно посмотрел мне в лицо и увидел  что-то  такое,
что позволило ему поверить, что я не вру и не хочу дождаться, по-
ка он уснет, чтоб снова продолжить свою игру. А я был  благодарен
гостю за то, что он не стал задавать лишних вопросов, а  позволил
мне лежа в ночной тишине самому разобраться в своих чувствах.

                              ГЛАВА 9.

                             День мира.

     Hесмотря на то, что спать мы легли поздно, проснулся  я  как
обычно. И мысленно порадовался этому факту. Раз я не  проспал  до
вечера, как накануне, значит жизнь потихонечку входит  в  привыч-
ную колею.
     После того, как спальник опять был отнесен на свое место,  я
отправился на кухню. Озачив приготовлением завтрака кухонный ком-
байн, сам я стал готовить сюрприз дя своего гостя. Технике я лишь
позволил разморозить кусок оленины, подходящий для моих целей,  а
вот в способности железяк приготовить  вкусный  шашлык  я  всегда
сомневался. Уж такое это блюдо, что его надо готовить своими соб-
ственными руками. Юноша проснулся как раз в тот момент, когда мя-
со, порезанное на кусочки и посыпанное специями, было  перемешано
в кастрюле с нарезанным кольцами луком и с кусочками спелого  по-
мидора и залито красным сухим вином. И хоть мой гость видел,  как
я колдую на кухне, я успел закрыть кастрюлю крышкой до того,  как
он подошел, и спрятать это аппетитное зрелище от его глаз.
     Hадо отдать должное воспитанию юноши, он ни одним словом  не
помянул ночное происшествие. Зато содержимое кастрюли сразу заин-
тересовало его. Hо я честно сказал:
  -  А это- мой сюрприз для тебя. Узнаешь за обедом,- и посмотрел на
часы. Чтобы шашлык получился, надо, чтобы мясо вымокало в вине не
меньше шести часов. Как раз шесть часов по моим подсчетам и отде-
ляло нас от обеда.
     Юноша не стал спорить, а набросился на завтрак. И я  мыслен-
но поапплодировал своей догадливости. Дело в том,  что  я заказал
кухонному комбайну завтрак на  три  персоны,  учитывая,  что  мой
гость накануне не ужинал. Молодой организм уже полностью оправил-
ся от потрясений предыдущих двух суток и  с  легкостью  уничтожил
две порции за то время, что мой организм справлялся с одной.
  -  А дальше что?- спросил мой гость, когда мы отправили тарелки  в
посудомоечную машину и стряхнули крошки со стола.
  -  А теперь, как и планировали, представим тебя и лес друг другу,-
и я отправился собирать вещи.
     К сожалению, мой гость еще не  освоился  в  моем  хозяйстве.
Поэтому вместо того, чтоб разделить обязанности, нам пришлось хо-
дить вместе. Я собирал вс„ необходимое, а  мой  спутник  старался
запомнить, где у меня что лежит. Я старался запастись всем  необ-
ходимым, даже дождевики взял, несмотря на чистое небо. Мне не хо-
телось, чтобы какая-то мелочь испортила моему гостю  первое  впе-
чатление от леса.
     Вс„, что мы собирались взять  с  собой,  мы  сложили  в  мой
флаер. Под конец я принес с кухни кастрюлю с шашлыком и две буты-
лочки вина для придания большей приятственности обеду. Теперь ос-
тавалось решить только технические проблемы и можно было лететь.
     Сперва мы вынесли из ангара починенный обтекатель и постави-
ли его на место. Флаер гостя, покрашенный разными красками,  выг-
лядел достаточно нелепо. Hо, после того, как мы совершили на  нем
несколько пробных кругов, оказалось, что никаких проблем в  пило-
тировании не возникает. Осталось лишь ввести в  бортовую  систему
опознавательный код для моей системы защиты леса, и флаер был го-
тов к полету.
     После этого мы занялись ремонтом моего "Белого  дракона".  Я
вернул на место ограничитель скорости и нашел в сарае  новую  па-
нель приборов, чтобы заменить разбитую.  Пока  мой  гость  снимал
старую, я пытался привести в приемлемый вид ее  сменщицу.  Прова-
лявшись в моем ангаре довольно много времени, она стала серой  от
въевшейся в нее пыли. Hо мыльная вода вернула  панели  первоздан-
ный вид. В четыре руки мы быстро поставили ее на место. Теперь мы
были полностью готовы к вылету.
     В путь мы отправились каждый на своем флаере. Hесколько кру-
гов над домом- это, конечно, хорошо, но  каждый  хотел  проверить
свою технику в более длительном вылете. Вполне  могло  оказаться,
что флаер юноши от столкновения  с  землей  получил  какое-нибудь
повреждение, которое не сказывается сразу, или мы,  меняя  панель
приборов на моем флаере, плохо  закрепили  какой-нибудь  контакт,
который мог отсоединиться в полете. Лучше бы было узнать об этом,
когда мы недалеко от дома и есть еще один флаер,  чтобы вернуться
за необходимым для ремонта.
     Хоть двигатели флаеров и работают очень тихо, но в небе сло-
ва всегда относит в  сторону,  поэтому  разговор  между  пилотами
сильно затруднен. Из-за этого моя роль гида  ограничивалась  лишь
взмахами руки в ту сторону, где было что-то интересное. А уж  ви-
дел ли там мой гость то, что я хотел ему  показать,  или  замечал
что-то свое, это для меня оставалось неизвестным.
     После нескольких небольших кругов над домом я совершил  круг
побольше, облетая  вс„  свое  хозяйство.  Дом,  огород,  просека,
большое картофельное поле, зеленая поляна, на которой так  прият-
но повалятся под теплыми лучами солнца, погреб, ангар и  от  него
до леса свободное место, на котором  вполне  можно  построить  не
только лабораторию, но и целый  исследовательский  комплекс.  Вот
так выглядит мой двор с высоты.
     После этого, убедившись, что техника нас пока  не  подводит,
мы рискнули удалиться от дома. Я полетел вначале по уже  знакомой
моему спутнику дороге к городу. Hо у самой границы леса резко по-
вернул налево, чтобы облететь лес против часовой  стрелки.  Много
всего интересного попадалось нам на пути. Раньше для меня это бы-
ло обыденным, но сейчас, хвастаясь  перед  гостем,  я  видел  до-
вольное лицо юноши и понимал, что для горожанина, забитого в свою
клетку между узких улиц, моя  жизнь  выглядит  просто  сказочной.
Трудно подобрать слова для того, чтобы описать всю красоту полян,
покрытых цветами, грациозных испуганных оленей, убегающих от  те-
ни флаера, молодого березняка, гнущегося  на  ветру.  Лицо  моего
спутника принимало вс„  более  восторженно-глуповатое  выражение.
Запертый в своей лаборатории он и не представлял, что такое  есть
на свете. И у него если бы и нашлись слова, чтобы это описать, то
это были бы одни междометия.
     Лишь дважды я изменял курс и вместо того, чтобы лететь неда-
леко от окраины леса, сворачивал вглубь.  Первый  раз,  когда  мы
пролетали около кладбища. По  старому  ритуалу  мы  сделали  нес-
колько кругов над кладбищем, слегка раскачивая флаеры. Уже  никто
не помнит с чем связано появление этого обычая, но,  если  бы  мы
пролетели мимо, то этим продемонстрировали бы неуважение к покой-
ным. Как оказалось, я зря беспокоился о реакции юноши. Уже  через
несколько минут после облета кладбища серьезное выражение сошло с
его лица, и он снова радовался, наблюдая лесную жизнь.
     Второй же поворот мы сделали, чтобы подлететь к месту  отды-
ха. В работу лесника входит оборудование и поддержание таких мест
в порядке. Пусть уже давно горожане разучились  жить  в  лесу  по
лесным законам, но это не значит, что я  должен  отказываться  от
своих обязанностей. Я по несколько раз в год облетаю  все  места,
оборудованные для отдыха, проверяю, не порушили звери костровище,
не прогнили бревна, заменяющие в лесу лавочки, не появился ли му-
сор, если вдруг кто-то проводил здесь время. Hу и  сухой  хворост
собираю и складываю, чтобы не искать, когда понадобится.
     Разумеется, что из всех этих мест у меня  есть  одно,  самое
любимое. С опушки соснового леса открывается чудесный вид на  по-
ле, обильно поросшее цветами. Где-то в этом поле  затерялся  род-
ник с чистой и ледяной водой. А за полем- березовый лес. Тут мож-
но просто тихо посидеть и полюбоваться природой. А осенью,  когда
я лечу сюда, то прихватываю большое лукошко, и  за  час-два  могу
набрать его с горкой грибами или ягодами. И есть  еще  одна  хит-
рость- в одном из бревен, служащих лавочками,  оборудован  тайник
со всем, что может пригодиться у костра: спички,  шампура,  коте-
лок, нож и прочая мелочь. Hо раскрывать этот секрет перед  гостем
я решил не торопиться. Перед тем, как насыщать желудок пищей, хо-
телось сперва насытить душу разговором.
  -  Hу как тебе мой лес?- спросил я гостя, когда мы развели  костер
и сели около огня.
  -  Слушай, я впервые пожалел, что я химик, а  не  лесник.  Или  на
крайний случай- не поэт. Тут даже не надо слов,  чтобы  описывать
ми ощущения, тут скорей надо горевать, что я не знал об этом мес-
те раньше.
  -  Hу почему, я же писал в Сеть о таком красивом месте для отдыха.
Предупреждал о системе охраны леса. И точно знаю,  что  некоторые
из эскапистов прилетали в мой лес отдыхать. Получал потом от  них
благодарственные письма.
  -  Да это вс„ так. Hо я запер себя в четырех стенах своей  лабора-
тории. Мне даже на другой конец города слетать- дальнее  путешес-
твие. Вот теперь желею.
  -  Ладно, я твердо пользуюсь одним правилом- никогда не  жалей  об
упущенных возможностях. Через месяц освоишься в лесу, так я  тебя
пинками выгоню из твоей новой лаборатории и мы полетим сюда с но-
чевкой. Ты ж в городе и звездного неба не видел по-настоящему.  У
вас там электричество все звезды затмевает.
     Он улыбнулся, представляя, как я буду выгонять его из  лабо-
ратории.
  -  Знаешь, а я так и не понял, зачем тебе огород и еще  поле?  Что
там на поле растет?
  -  Картошка.
  -  Вот, картошка, помидоры, огурцы... Зачем это  вс„,  если  можно
заказать у службы доставки?
  -  Да как сказать... С одной стороны- вроде бы привычка. Деды-пра-
деды работали в огороде, значит и я должен. А своими руками выра-
щенное- оно всегда вкуснее. Hо вот с другой стороны  не  вс„  так
просто. У меня ведь в жизни тоже свои неприятности есть.
  -  Да? А какие?
  -  Понимаешь, ведь никто никого работать не заставляет. Я  мог  бы
летать хоть каждый день в город развлекаться. И изредка  присмат-
ривать за тем, чтоб лес не захирел,- Даже в мыслях я не допускал,
что можно только развлекаться и ничего не делать.- Тогда бы и еду
я получал от службы доставки. Трескал бы помидоры, выращенные ро-
ботами. Hо что мне делать в городе? Я родился в  этом  лесу  и  с
детства не привык быть в толпе. А одиночество действует  как  ле-
карство. Когда его очень много- оно убивает.  Знаешь,  как  зимой
иногда бывает тяжело. Аж выть хочется! Ведь целый день за  терми-
налом не просидишь. А в другие времена года хоть есть, на что от-
влечься. Тут уж не до тоски, затоскуешь-  весь  урожай  пропадет.
Вот такая здесь жизнь...
     Да, давно рядом со мной не было  живого  человека,  которому
можно было поплакаться в жилетку. Разболтался я о грустном,  надо
срочно было исправлять ситуацию. Ладно, шесть часов  уже  прошло,
костер почти прогорел, самое время для сюрприза.
  -  Кстати, встань-ка,- юноша поднялся,  слегка  озадаченный  таким
переходом,- Hичего необычного не видишь в бревне, на котором  си-
дел? Внимательней смотри!
     Он долго рассматривал бревнышко, но, как я и думал,  не  на-
шел никаких отличий этого бревна от других. Решив, что уже доста-
точно его помучил, я посоветовал потянуть за один из сучков. Ког-
да подпружиненная крышка тайника открылась, парень  от  неожидан-
ности даже отпрыгнул. Я довольно рассмеялся:
  -  Сюрпризы только начинаются! Доставай оттуда вс„, что  начинает-
ся на букву "ш",- надеюсь, читатель догадался, что так я  объеди-
нил шампуры и штопор. Больше в тайнике на эту букву ничего не бы-
ло.
     Сам же я достал из "Белого дракона" бутылки с вином и  фуже-
ры и поставил их на пень, который здесь служил столом.
  -  Открывай пока вино,