т.  Если отвлечься от всего,  что я знаю  об
этом  подростке,  то  сидеть с ним даже приятно.  Кстати,  забыл
сказать, что бессмертный паренек жутко красив и привлекателен. В
любовных делах ему отказов не бывает...
     - Знаешь,  -  начал  я  наконец,  -  я  решился,   наконец,
просить тебя об одной услуге.
     - Переспать со мной?  - засмеялся наглый подросток, - тогда
я чур наверху, ведь в тебе килограмм полтораста!
     - Нет,  я хочу большего,  - парировал я.  После обычной для
Гана шутки я как-то расслабился, - хочу попросить помощи в своей
работе. В раскрытии одного преступления.
     - Но у меня нет большой лупы,  - продолжал шутить Ган,  - у
всех Шерлоков Холмсов таковая имеется, сам в кино видывал, а вот
у  меня  такой  нет.  Ладно,  -  он продолжал улыбаться,  но уже
по-другому, как-то обаятельно, - выкладывай!
     Я рассказал ему все,  что знал. Рассказ занял часа полтора.
Показал фотографии мест преступления,  жертв,  "кухни"  маньяка.
Ган слушал очень внимательно, практически не задавал вопросов, а
фотографии вообще изучал по  десятку  минут  каждую.  Наконец  я
закончил.
     - Но у вас  же  есть  его  подробное  описание,  -  сказал,
наконец,  Ган,  -  разве трудно его найти?  Скажем,  в месте его
очередной охоты расставить агентов...
     - Легко  сказать,  -  я  даже  удивился такой наивности,  -
Москва-то велика, где будет следующее убийство...
     - Следующей жертвой будет молодой негр, - сразу сказал Ган,
- а где у нас,  в столице мира,  негры  водятся?  Хороший  выбор
имеется,  кажись,  в Университете Дружбы народов.  Вот тебе, мой
упитанный друг, и наводка. Понаблюдайте там...
     Я принял совет к сведению.  В конце концов, других разумных
вариантов не было. Милиция, конечно, делала по всей столице свое
дело,  но  все  их  задержанные  практически  сразу отпускались.
Помните песенку:  "Крокодил не ловится..."? А за дело отвечал я.
Поэтому я и принял сразу же решение. Послушаться совета Гана.
     Самое удивительное состояло в том,  что уже на второй  день
наблюдения  был  задержан  человек,  прекрасно  подходивший  под
словесный  портрет  предполагаемого  преступника.  Он   пробовал
познакомиться   с   молодым   негром.  Как  выяснилось  позднее,
приглашал домой, обещал что-то интимное...
     В его  паспорте  значилась  Подольская  прописка.  Дальше -
просто.  Отпечатки пальцев.  Анализы.  В том  числе  содержимого
желудка.   И  дело  было  закончено.  Для  меня,  конечно:  ведь
преступник был пойман, далее - дело следствия.
     И вот  я  снова  в  гостях у объекта "Ган".  Попал к обеду.
Теперь поедаю порцию чего-то  невероятно  вкусного,  невесть  из
чего  приготовленного.  Ган  назвал  это  "фантазией в китайском
стиле".  Может,  лучше и не знать компонентов,  а то и в  правду
окажется какое-нибудь ласточкино гнездо...
     Надо задать один единственный вопрос.  В конце концов,  это
дело принципа.  Осталась лишь одна загадка. И надо поставить все
точки над i.
     - Но я никак не могу уловить принципа,  - спросил, наконец,
я,  - по которому ты предположил,  что следующей жертвой  должен
стать молодой негр. Конечно, сначала маньяк убивал только белых,
потом убил негра.  Но признак цвета  кожи,  по-моему,  ничем  не
более важен,  чем,  скажем, пол или возраст. Почему, собственно,
опять негр?
     - Ты упустил одно важное обстоятельство,  - ответил Ган,  -
тщательность, с которой преступник приготовлял мясо своих жертв,
наличие специй,  масла,  лука,  чеснока - все это говорит за то,
что преступник - гурман.
     - Я это прекрасно знаю, но почему же снова негр?
     - Чего же тут непонятного?  - удивился  Ган.  -  Ведь  мясо
негров значительно нежнее и вкуснее...


                  А ТЕПЕРЬ НЕМНОГО О ВАМПИРАХ

             Грустный фантастический мини-детектив

     Так получилось,  что два этих,  внешне совершенно непохожих
дела,   были   переданы  в  одни  руки.  Мои,  естественно.  Что
объединяло эти дела?  Один очень странный признак - своеобразное
отношение к крови.  Если можно так выразиться, болезненное к ней
пристрастие.
     Дело номер  один.  Совершенно  идиотское  ограбление пункта
переливания крови.  Грабитель,  одетый в шубу,  меховую шапку, с
обмотанным   вокруг   лица   шарфом,  был  вооружен  обрезом  из
охотничьей двустволки (двенадцатый калибр -  определил  сторож).
Вооруженное ограбление. Но интересовали преступника только банки
со свежей кровью.  Можно  было  бы  строить  различные  гипотезы
относительно  дальнейших  намерений  грабителя,  если бы не одно
"но".  Собрав банки с кровью в свою сумку,  он схватил еще одну,
явно  не  вмещавшуюся в баул,  вскрыл и выпил.  Сторожу аж плохо
стало,  вероятно, был обморок. А может, и не было, но по крайней
мере,   старик   утверждает,   что  потерял  сознание,  а  когда
опомнился, грабителя уже и след простыл. Впрочем, это и не имеет
особого значения, главное - появился новый маньяк, чей пунктик -
кровь.
     Второе дело.  Состоит  из  двух,  объединенных в одно.  Два
нападения на молодых женщин,  нападений,  схожих как  две  капли
воды. Зимняя ночь, пустынная аллея. Молодая женщина возвращается
с работы в полночный час.  Полная тишина.  Вдруг она  чувствует,
как   ее  хватают  сзади  сильные  руки,  она  еще  не  успевает
закричать,  как в шею ей впиваются зубы. Обморок. Когда приходит
в  себя,  рядом - никого.  Естественно - бегом до дома.  В обоих
случаях обращение  в  милицию  только  на  следующий  день.  Обе
потерпевшие даже не смогли точно указать место происшествия.  Не
говоря уже о том,  что по аллеям прошло за это  время  множество
народу.   Нападения   случились   в  разных  районах  Москвы.  С
промежутком в четыре  дня.  Единственное,  что  конкретно  имело
следствие,  это  заключения  медицинской экспертизы.  Да что там
говорить,  просто померили линейкой расстояния между ранами, оно
и  оказалось одинаковым у обеих потерпевших.  И еще - пониженный
гемоглобин  в  анализах.  Не  исключалась  кровопотеря,   вернее
сказать,  ее  вероятность была очень высока.  Что при отсутствии
следов массивного кровоизлияния на  одежде  и  на  снегу,  могло
означать   лишь   одно  -  определенное  количество  крови  было
намеренно извлечено из их организма.  Да что там крутить  вокруг
да около - кровь была высосана!
     Между ограблением пункта переливания крови и нападениями  в
аллеях была неделя.  Причем сначала было ограбление, а уже потом
-  нападения  на  женщин.  Проще  было  бы  наоборот  -  сначала
попробовал  понемногу  крови,  прямо  из жертв,  а потом - решил
запастись.  А так получается - сначала запасся кровью,  а  затем
начал нападать... Что-то не ладилось. Но что преступник был один
и тот же,  у меня сомнений не  возникало  -  ведь  ранее  ничего
подобного   не   наблюдалось  уже  много  лет.  Конечно,  случаи
вампиризма случаются регулярно, но они, обычно, носят достаточно
откровенный характер - грубо и без каких-либо загадок. Здесь же,
я был уверен,  приехал в столицу некто,  скажем прямо, вампир, и
добывает  себе  кровь  разными способами.  При этом он отнюдь не
слабоумный, и это не белая горячка, когда человек не помнит, что
творит.  Преступления вполне сознательны,  сделано все, чтобы не
оставить следов.  Не совсем - в пункте переливания у преступника
явно  был  срыв,  он  оставил свою визитную карточку - отпечаток
пальца на стеклянной  банке.  Итак,  к  нам  в  столицу  приехал
вампир.  Или  -  вариант  - ранее имел доступ к крови,  например
работал в таком же пункте переливания,  а теперь  -  уволен  или
что-то  в  этом роде.  Можно сделать соответствующий запрос.  На
уволенных из пунктов переливания крови.
     А в   общем,  я  хорошо  понимал,  что  вероятность  поимки
преступника ничтожна.  В активе только отпечаток большого пальца
правой руки на банке из-под крови. Увы, нигде по картотеке ранее
не проходивший.  Вот  когда  он  проявит  себя  снова,  тогда...
Поймаем его или нет, неизвестно, а вот разговоры пойдут - это уж
точно.  Что я могу сделать сейчас?  Могу прочесть всю  доступную
литературу  по вампирам,  просмотреть дела.  И я начал со старых
дел. Полез в картотеку.
     Среди прочих,   я   натолкнулся   на   упоминание  о  деле,
датируемом 37 годом .  О нем лишь упоминалось, как о рекордном в
своем роде.  Я прекрасно знал,  что за дела были в эти годы.  Но
вот  номер  этого  дела  почему-то   показался   мне   знакомым.
Вернувшись  к  себе  в кабинет,  я начал переворачивать все свои
собственные архивы, потом дело дошло до особо секретных папок. И
вот,  в  одной  из  папок  без  номера  с  литерой "Г",  я нашел
упоминание о деле с этим номером.  Что-то  слишком  запутанно  -
вампиры,  дело от года великой чистки и...  Ган.  Он-то как сюда
попал?  Я решил,  что должен знать все -  в конце  концов,  ведь
именно я сейчас курирую Гана.
     Что произошло дальше?  Крайне странная история. Самого дела
в  архиве  не  оказалось.  Нет  его  и все тут!  И нигде никаких
отметок - об изъятии,  или передаче,  скажем.  Так я ничего и не
узнал.  Но  пришла  одна мысль - если тогда Ган каким-то образом
оказался задействован в деле о вампирах,  почему бы не  привлечь
его  сейчас?  Я  однажды уже использовал его помощь,  и довольно
успешно - может, рискнуть еще раз?..
     Все решилось   само   собой.   Я   отправился   вечером  на
тренировку.  В те времена я регулярно играл в "железные игры " и
даже  имел  первый  разряд  по тяжелой атлетике.  И столкнулся у
входа в спорткомплекс с Ганом.  Он,  оказывается,  занимается  в
секции  самбо.  И  надо  же!  Мы  договорились встретиться после
тренировок.
     Я пришел   чуть   раньше   времени.  Понаблюдал  за  концом
тренировки юных самбистов.  Забавно было видеть среди них  моего
подопечного. И еще я заметил, как смотрел на него тренер.
     - Твой тренер к тебе явно не равнодушен,  - сказал я  Гану,
когда  тот  подсел  ко  мне  после  душа.  Полотенец  он явно не
признавал, сел совершенно мокрый и за минуту высох.
     - Да,  он  спит  и видит,  как сделает из меня чемпиона,  -
сказал Ган вполне серьезно, - бедняга! Ты его пока не огорчай на
мой счет, я сам как-нибудь аккуратно...
     - Странно тебя наблюдать, особенно в спарринге, - сказал я,
- ведь тебе ничего не стоит любого здесь...
     - Не, я все по-честному! - даже обиделся подросток, - силы,
большей, чем у других, не показываю, скорость и реакция - тоже в
пределах возможностей человека.
     - Но тогда бы тренер не смотрел на тебя так...
     - Ну,  во-первых, я красивый, - усмехнулся Ган, - а главное
то,  что  я  стараюсь,  занимаюсь,  оттачиваю  технику.  Или  ты
считаешь,  что без своих сверхчеловеческих возможностей я полный
нуль?  Вот  выполню  по-честному мастерскую норму,  тогда будешь
знать!
     Опять слишком   прямодушно.   Два   раза  употребил  оборот
"по-честному", как будто я не верю. Прямо ребенок какой-то!
     - А  у  меня опять появилась идея насчет тебя,  - сказал я,
отбросив сомнения прочь,  - может, еще разок поиграем в Шерлоков
Холмсов?
    - Это тебе подкинули дело с вампирчиками? 
    - А ты откуда знаешь?
    - Так вся Москва только и говорит...
     - Тогда давай по-серьезному. Я тебе расскажу все, что знаю.
Фотографии у меня при себе, - и я рассказал все в подробностях.
     - У меня родилось забавное подозрение, - сказал Ган, едва я
закончил, - но я тебе сейчас ничего не скажу. А ты вновь допроси
потерпевших,  я имею в виду покусанных девушек, пусть припомнят,
не почувствовали ли они в момент нападения какого-нибудь запаха,
и если да, то пускай его тщательно опишут. И когда смывали кровь
с ран - не было ли еще чего-нибудь возле ранок на шее?  Ведь  на
экспертизу они отправились,  уже хорошо помыв шеи,  не так ли? А
завтра вечером жду!
     - Кстати,  чуть не забыл: что это такое таинственное было в
37 году? Там и ты упоминаешься, и вампиризм...
    - А дела нет? - усмехнулся Ган, - оно и неудивительно...
    - Может поделишься воспоминаниями?
     - Не,  я  слово  дал  - полста лет молчать.  Так что в одна
тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году я тебе все и расскажу,
если не забудешь, конечно, спросить...*
<* Сейчас,  когда пишутся эти строки,  уже девяностые годы.  Уже
можно спрашивать. Но еще не спросил...>
     Я не поленился,  съездил сам к потерпевшим.  Поговорил  без
протокола, обе женщины чувствовали себя уже спокойнее и делились
воспоминаниями почти охотно. Что-то в них изменилось. Лишь потом
я понял, что женщина, ставшая знаменитой жертвой - это уже почти
как киноактриса.  Да,  вот если  жертва  -  мужчина,  это  почти
постыдно,   зато   если   женщина   -  это  ой-ой-ой!  Настоящая
знаменитость...
     Итак, пункт  первый  -  запах.  Обе  женщины в конце концов
припомнили,  что  ощутили  слабый  запах  духов.   Не   мужского
одеколона,  а  именно  -  духов.  А вот второй пункт:  первая из
потерпевших не заметила  ничего,  зато  вторая  припомнила,  что
смывала  с  шеи  что-то,  похожее  на  губную помаду.  Почему не
сказала на следствии?  Так вопросы задавали  конкретные,  а  про
мытье шеи и не вспоминали.
     Итак, кровь  у  девушек  высасывало   существо   несомненно
женской породы.  А грабил склад мужчина.  Я усомнился и поехал к
старику-сторожу.  У того не было и  сомнений  относительно  пола
грабителя.  Какие там духи! Грубый мужской голос. Кусок небритой
щеки под шарфом.
     Итак, дела  все-таки  разные.  Их  связывает  друг с другом
только время. Но я, кажется, обещался в гости к Гану. Посмотрим,
что он скажет. Ведь он буквально носом ткнул меня сейчас...
     - Итак,  мы имеем дело с двумя преступниками,  - закончил я
свой рассказ, - и два отдельных дела. И как ты догадался?
     - Твои выводы и правильны,  и неправильны  одновременно,  -
засмеялся  Ган,  - хочешь анекдот на эту тему?  Поставили как-то
одного мужика судьей в городе,  к нему приходят двое сутяг, один
жалуется на другого.  Новенький судья его выслушал, говорит - ты
прав,  конечно.  Тогда второй начал оправдываться.  Судья и  его
выслушал  и  тоже  вполне согласился с его доводами - мол,  и ты
прав... Тогда судью-то и спрашивают, кто же тогда не прав в этом
деле?  А  наш-то и отвечает - не прав тот,  кто меня сюда судьей
назначил...
     - Ваши  намеки мне оскорбительны,  - развеселился я,  - и я
вызываю вас на дуэль.
     - Тогда выбор оружия за мной. Предлагаю пироги - кто больше
съест!  Правила:  обжираться до смерти одного  из  дуэлянтов.  А
чтобы продлить мучения, сейчас будет чай.
     - И все-таки я жду хоть каких-то объяснений, - сказал я уже
за чаем.
     - Еще в спортзале я почти уверился,  - начал Ган,  - что мы
имеем  дело  с  двумя  совершенно  разными  существами - больным
человеком  и  нежитью,  объединенными,  однако,  в  этакий,  так
сказать, коллектив. А что может объединить столь разных существ?
Ответ стар,  как мир.  Они должны  быть  разных  полов.  И  если
нападавший  на  пункт переливания крови был мужчина,  то логично
было бы предположить,  что существо, нападавшее ночью на улицах,
окажется женского пола.
     - Ты хочешь сказать, что у них любовь? - я был потрясен.
     - Да,  все это уже не раз бывало.  Мужчина страдает тяжелой
формой нарушения  обмена  веществ,  особенно  пагубно  при  этом
действуют прямые солнечные лучи. Зато кровь приносит облегчение.
Собственно,  достаточно и  бычьей  крови.  Дать  ему  работу  на
скотобойне - и никаких преступлений не было бы.  А вот женщина -
настоящий   вампир,   нежить.   С   набором    сверхчеловеческих
возможностей.  Может быть,  уже не одну сотню лет живет. У таких
частенько теплые чувства возникают к похожим  на  себя.  Кстати,
вам ее будет трудненько взять. Передвигается быстро, как молния,
живуча до невероятного, разве что серебряный меч или кинжал...
     - Ну хорошо, - прервал его я, - а как сейчас быть?
     - Все предельно просто,  - сказал  Ган,  -  есть  отпечаток
пальца, преступник только приехал в Москву, а при его совершенно
специфическом внешнем виде, прямо скажем, устрашающем облике, он
должен был запомниться всем, кто его видел...
    - А какой он, собственно, должен иметь облик?
     - Да это в любом учебнике можно найти, - пожал плечами Ган,
- насколько я помню,  поражение слизистых оболочек таково, что с
одной  стороны  из-под  изуродованных  губ  выглядывают зубы,  с
другой стороны - атрофия десен,  поэтому зубы  выглядят  как  бы
большими, далее - поражения кожи, особенно лица и рук, выглядят,
как будто кожа  слезает,  что  в  сочетании  с  бледностью  кожи
создает  вид,  так  сказать,  ожившего  мертвеца.  Вот для вашей
агентуры и работа - выявить всех новеньких такого  страшненького
вида,  да и поснимать у всех отпечатки.  И трех дней не пройдет,
как он будет у вас в руках.
     Я долго не думал. Дал соответствующую ориентировку. И всего
через двое суток подозреваемый был задержан.  Отпечатки совпали.
Он и не отпирался, сразу признался в ограблении. Очная ставка со
стариком-сторожем ничего нового не прибавила.  А вот  о  наличии
сообщницы он молчал. Ни в какую!
     Но я уже как-то начал доверять Гану в его заключениях. Если
он говорит,  что была сообщница,  стало быть,  так оно и есть. К
тому же плохое физическое состояние  пойманного  преступника  не
позволяло предполагать его виновность в нападениях на женщин. Он
вообще не очень-то быстро двигался.  Что же до его зубов, то они
шатались.  Прикус их, как я и ожидал, не соответствовал ранам на
шеях женщин.
     И вот  я вновь в гостях у Гана.  Только уже дома.  Ужинаем.
Нас трое.  Третий - тренер Гана по самбо, Антон. Да, в последнее
время  я  совсем перестал следить за связями Гана,  вот он друга
себе завел,  а я и  не  знал.  Что  же,  тогда  на  пяток  минут
отвлечемся от вампиров и сделаем одно дело.  Пользуюсь тем,  что
Ган на кухне.  Показываю Антону удостоверение. Потом говорю, что
должен провести с ним беседу по линии своего учреждения. Парень,
разумеется,  удивлен.  Чтобы  не  разводить  антимоний,  вынимаю
готовый  бланк.  Подписка  о  неразглашении.  Заполняю его шапку
данными Антона, предлагаю ознакомиться и подписать.
     - Объект  "Г" - это наш общий приятель,  известный тебе как
Гена,  - подвожу,  наконец,  черту,  -  а  подписать  все  равно
придется.  В  интересах  государственной  безопасности.  Все это
серьезно.
    - Подписывай, Антош, - говорит Ган, возвратившись с кухни, - 
он этими подписками уже всех замучил, работа у него такая...
     - Но  что за чушь,  почему мои разговоры с тобой составляют
государственную тайну? - недоумевает тренер, обращаясь к Гану.
     - Могут составлять,  - поправляю я, - мальчик слишком много
знает...
     И Антон  подписывает  необходимые бумаги.  Он,  разумеется,
рано или поздно узнает всю правду,  вернее какую-то ее часть, но
на  сегодня достаточно.  Потом прошу Антона дать нам пяток минут
поговорить наедине.
     - Итак,  один за решеткой. Что дальше? - заканчиваю краткое
сообщение о поимке преступника.
     - Ничего не говорит о сообщнице,  - размышляет Ган вслух, -
наверное,  все-таки любовь.  Кстати,  куда его поместили?  Этому
человеку необходимо соответствующее медицинское обслуживание.
     - Пока подозреваемый жалоб на  здоровье  не  предъявлял,  -
сказал  я  жестко,  -  так что пусть посидит в камере.  Мы его в
одиночную поместили,  дабы больших скандалов  не  было.  Кто  же
захочет сидеть в одной камере с вампиром... И будет прав в своих
жалобах!
     - Если он в камере, - говорит мой собеседник, - то жить ему
не больше месяца.  Ему нужна кровь. Вот устроили бы его работать
на мясокомбинат...
     - Не о том разговор,  - поправляю я Гана,  - ты  мне  лучше
скажи, как вампирицу словить!
     - Разговор как раз о том,  - гнет свое  Ган,  -  надо  ведь
проявить хоть чуток гуманизма...
     - Гуманизм в отношении  вампиров,  -  усмехаюсь  я,  -  это
нонсенс.
     - Да  хоть  драконов,  - настаивает подросток,  - они же не
виноваты, что такими родились.