на глазу, переговорил с ним на ухо о чем-то и вернулся к друзьям.
     - Все в порядке. Этот тип, Экси,  довольно  сносный  малый  -  обещал
накормить, если здешней публике придется по вкусу наше представление. Тич,
пойди, проследи пока за  конем  и  спящим  герцогом.  А  как  уладим  все,
позовем.
     - Вот еще, - фыркнул рыжеволосый мальчуган. -  Я  хочу  поглядеть  на
твои фокусы, да и песни послушать. А мож я б и станцевал...
     - Кому сказано, марш к повозке! - рассерженно рявкнул Онтеро.
     - Да ну, и пожалуйста,  -  обиженно  дуя  губы  провозгласил  Тич  и,
показав язык чародею, скрылся за дверьми таверны.
     - Почтеннейшие господа! - раздался неприятный визгливый голос старого
Экси. - Позвольте вам представить бродячих артистов, пришедших  к  нам  из
Джемпира. Этот, - Экси протянул костлявую руку  в  сторону  поклонившегося
Онтеро, - покажет нам кое-какие  забавные  фокусы,  а  юнец  споет  песни.
Давай, начинайте.
     Онтеро еще раз поклонился и вышел на  середину  зала.  Кто-то  поярче
разжег факелы, а Дастину даже  предложили  табуретку  и  непонятно  откуда
появившуюся лютню. Менестрель подстроил инструмент и взял аккорд.  Дастину
приходилось играть всякие песни, а будучи в труппе бродячих музыкантов, он
разучил множество веселых  народных  песен,  которые  любили  послушать  в
придорожных тавернах и на улицах. Одним словом, с подобной  публикой  юный
бард был знаком и отнюдь не растерялся.
     Другое дело - Онтеро. Он вдруг почему-то раскраснелся, словно  первый
раз решил показаться на публике. Пытаясь что-то сказать, он вертел руками.
Однако даже отдаленно похожего на фокусы ничего не выходило. Дастин понял,
что дело плохо, и стал играть громче, выбирая  самые  веселые  и  задорные
песни. Некоторое время посетители таверны молча наблюдали  разыгрывающееся
действие, после чего кое-где стали подпевать, и вскоре пел уже  весь  зал.
Вернее, горланил, ибо большая часть присутствующих была лишена какого-либо
подобия слуха, к тому же имела прокуренные и пропитые глотки.
     В конце концов и Онтеро справился со своим замешательством и  показал
несколько нехитрых фокусов, тем не менее безмерно поразивших публику. Весь
зал дружно заулюлюкал, когда из под стола, куда плюнул Онтеро, на  пестром
петухе выехал карлик и, сделав несколько шагов, растаял в воздухе. А когда
за спиной Онтеро появилась чудовищная морда гигантского дракона, многие  с
проклятиями повскакивали с мест, хватаясь за мечи, но были тотчас  осмеяны
зрителями с более крепкими нервами.
     Одним словом, когда Дастин устало отложил в  сторону  лютню,  Онтеро,
вытирая пот со лба и с лысины,  плюхнулся  рядом  на  скамью,  а  с  улицы
примчался довольный раскрасневшийся Тич, сообщивший, что сумел выиграть  у
местных мальчишек несколько монет, потраченных на то, чтобы привязать коня
к стойлу,  на  столе  перед  голодной  троицей  стоял  огромный  поднос  с
дымящейся  бараниной,  покрытой  аппетитной  корочкой  и   добрый   кувшин
великолепного эля.
     Не думая о правилах приличия, все  трое  накинулись  на  еду,  словно
никогда раньше в жизни не ели ничего подобного. Даже Дастин,  привыкший  к
скромной пище и приличных манерах за  столом  во  дворце  Его  Величества,
схватив огромный кусок  жаркого,  впился  зубами  в  волокнистое  мясо,  с
наслаждением ощущая текущий по подбородку жир.
     Когда спутники основательно насытились и, вяло откинувшись на скамье,
стали неспешно потягивать эль, Дастин внезапно почувствовал на себе чей-то
пристальный взгляд.
     Обернувшись, он с ужасом увидел в дверях изящный  силуэт,  увенчанный
водопадом золотых волос. Пара огромных глаз с перекошенного от удивления и
безмерной злобы некогда прекрасного  лица  впилась  ненавидящим  взором  в
юного барда.
     Дастин едва не поперхнулся. Ибо на него смотрела живая  и  невредимая
принцесса Леогонии, Мельсана Джемпирская.


     Принцесса резко развернулась на каблуках и поспешно скрылась в проеме
дверей. Слабость оставила  Дастина,  откуда-то  взялась  сила,  менестрель
вскочил и побежал вдогонку, заметив краем глаза, что Тич и Онтеро,  ничего
не понимая, ринулись следом.
     Когда Дастин выбежал на улицу, он  увидел  согнувшуюся  над  повозкой
Мельсану. Ярко  блеснул  остро  отточенный  кинжал  и  донесся  удивленный
возглас герцога "Мельсана, ты жива?"
     Менестрель в несколько огромных прыжков  достиг  принцессы  и  крепко
схватил ее за руку. Мельсана резко толкнула барда, Дастин  упал  навзничь,
вскрикнув от  боли.  С  ненавистью  в  глазах  принцесса  воздела  руку  с
кинжалам, и тут послышался грозный голос Онтеро:
     - Остановись, женщина! Мелит па квенас!
     - Ублюдки, - гневно  прошипела  наследница  леогонского  престола.  -
Говорила я этому старому придурку - убей колдуна. Не  послушал...  Сказал,
отобьет охоту к колдовству. И вот результат. - Она опустила руку,  яростно
сверкая глазами. - Все равно вы  сдохнете.  Хозяин  с  магистром  довершат
начатое. А как все гладко шло. С остальными уже  покончено:  один  наш,  а
другой пал. Лишь только этот влюбленный придурок, - она брезгливо  кивнула
в сторону ничего не понимающего Ильмера, привставшего  на  повозке,  -  не
сделал предначертанного. Но ничего, Менестрель. Берегись же,  ибо  в  игру
вошли опасные силы. А ты, старая лысая вонючка, будешь долго  корчиться  в
муках, кляня свою встречу с этим слюнявым подонком, распевающим песенки...
     - Ну это мы еще посмотрим, - спокойно ответил Онтеро, подходя ближе.
     - Мельсана, что происходит? - тревожно спросил Ильмер.
     - А ты не видишь, герцог? - усмехнулся колдун.  -  Это  милая  крошка
продала душу темным силам. Как говорят, ведьма твоя принцесса.
     - Этот кретин прав, драгоценный мой. И благодари судьбу, иначе  бы  я
проткнула тебе твое любящее сердечко. Прощайте, ребятки. Мы еще  свидимся.
И от всего сердца надеюсь, что увижу когда-нибудь ваши  телеса  в  неживом
состоянии, -  принцесса  ловко  свистнула  и  проворно  вскочила  в  седло
непонятно откуда взявшейся белой  лошади.  Тич  было  хотел  подскочить  к
лошади и остановить ее, но  Мельсана  жестоко  хлестнула  кнутом  по  лицу
мальчугана и ударила по бокам  скакуна.  Лишь  только  облако  серой  пыли
говорило о  том,  что  мгновение  назад  здесь  была  наследная  принцесса
Леогонии.
     Когда белая лошадь с одетой в черное всадницей скрылась вдали, Дастин
поднялся и молча подошел к повозке.
     Посмотрев в глаза Ильмера, он тихо произнес:
     - Теперь-то ты хоть понял? Я не убивал Мельсану.
     - Прости, певец. Но, во имя Всевышнего, происходит?
     - Дастин нужен каким-то приспешникам темных сил. И  я  догадываюсь...
Нет! Я уже твердо уверен, зачем, - мрачно произнес Онтеро, отвязывая коня.
     - Ну и зачем же?  -  поинтересовался  Тич,  пинающий  ногой  какую-то
корзинку с тряпьем.
     - Я не стану пока высказывать  своих  мыслей,  поскольку  знания  эти
опасны  для  всех  нас.  Лишь  одно  могу  сказать:   убийство   принцессы
спровоцировали, причем именно так, чтобы ты,  Ильмер,  после  возненавидел
Дастина и возможно, убил бы его. Но хвала Небесам, все обошлось.  Хотя,  я
подозреваю,  нас  ждет  немало  трудных  дней.  Возможно,  многие  из  нас
погибнут. Тич! Сынок, оставайся здесь, не след тебе таскаться  с  нами.  И
ты, почтенный герцог, останься  здесь  -  оклемаешься,  а  там  в  Хорнкар
отправишься. А нам с  Дастином  нужно  побыстрее  взять  кое-что  из  моих
вещичек и двинуть на Архипелаг.
     - Э, нет, Онтеро, - провозгласил Тич, распотрошивший тряпье.  -  Я  с
вами. И не спорь. Сказано - иду и весь сказ.
     - Тут что-то не то, - произнес Ильмер, хмуря брови. - Дело нечисто, я
тут замешан... Ко всему я почти поправился - на тележке побуду пару  дней,
а потом встану. И вспомните - без меня вас сразу  же  поймают  королевские
стражники. Я отправляюсь с вами, может чего выясню. Эх, Мельсана...
     - Лады. Тогда двигаем в Ульсор. Оттуда  -  в  Кельд.  Там  живет  мой
старый друг Бальнеро, может чем поможет... Тележку и коня продадим,  когда
ты, Ильмер, полностью поправишься. К тому  ж  мои  травы  тебе  помогут...
Дастин, а ты, я смотрю, более не нуждаешься в повозке?
     - Я в порядке, Онтеро.
     - Ну и славно. Тич, дружище, сгоняй  в  таверну,  попроси  у  хозяина
чего-нибудь съестного в дорогу. Я думаю, он не откажет: мы ведь повеселили
его публику нынче...
     Рыжеволосый паренек умчался  за  припасами.  Дастин  задумчиво  жевал
соломинку, Ильмер откинулся на повозку и грустно смотрел в  небо.  Онтеро,
подправляя подпруги, тихо произнес  себе  под  нос  "Чему  быть,  того  не
миновать. Похоже,  начинается  серьезная  заварушка.  Эх,  сюда  б  сейчас
Корджера"...



                                    5

     Утром  еще  до  рассвета  Йонаш  и  Йолан  уже  сидели  за  столом  и
завтракали. Вскоре к ним спустилась Джанет  в  мужском  костюме  и  плотно
убранным волосами.
     - Это еще что за новости? - нахмурился Йолан.
     - Я еду с вами.
     - Никуда ты не едешь, сиди здесь и жди.
     - Поеду, куда бы ты ни направлялся.
     - Хозяин, ведь рассердится!
     - Я отрекаюсь от Хозяина. Теперь ты  -  мой  Хозяин.  И  прекрати,  я
последую за тобой, чтобы ни случилось. И ты этому не помешаешь.
     - Ну, что скажешь, - повернулся Йолан к своему спутнику.
     - Если уж она знает, пусть знает все, - ответил Йонаш.
     - Ну, все это многовато будет, - задумчиво возразил Йолан, - Но...
     За  пять  минут  он  вчерне  описал  девушке  ситуацию  и   попытался
объяснить, насколько опасно будет ей следовать за ними, но  та  стояла  на
своем.
     - Если магистр узнает о тебе, знаешь, что он сделает со мной?
     Йолан задумался и кивнул головой:
     - Да, ты права. Что скажешь? - повернулся он к Йонашу.
     - Если она все равно поедет, прикажи ей это сам. По крайней мере, она
выполнит твою волю.
     - Хорошо, - рассмеялся Йолан, - езжай с нами и будь нам в  помощь,  а
не в обузу, если сможешь.
     - Слушаю, господин! - ответила Джанет улыбаясь, обняв  его  руками  и
завершая фразу долгим поцелуем.


     Примерно на полпути до Ульсора серый спутник указал на рощу невдалеке
и сказал:
     - Вот здесь была засада, мастер. Не хотите ли взглянуть?
     - Хочу, - ответил Йолан и все вместе направились на указанное  место.
Но едва они подъехали к месту, как из кустов вывалилось с десяток человек,
и  размахивая  разношерстным  оружием  попытались  напасть  на   путников.
Учитывая, что в отряде было по крайней мере  два  мастера  тайной  борьбы,
попытка  была  предпринята  с  явно  негодными  средствами.   Едва   успев
приблизиться к отряду, двое амбалов полетели обратно  в  кусты,  ломая  по
дороге ветки и сучья. Один из нападавших попытался выбить из седла Джанет,
и  это  оказалось  его  последней  ошибкой,  поскольку  Йолану   явно   не
понравилось такое обращение с его дамой, и нападавший с переломанной  шеей
свалился на обочине. Еще двое улетели в кусты, предварительно столкнувшись
лбами, и остатки шайки спешно бежали, бросив своих товарищей на поле  боя.
Амбалы в кустах то ли уже не шевелились,  то  ли  присоединились  к  своим
товарищам, и на дороге стало совсем тихо. Из-за пазухи у трупа  вывалилась
золотая вещица, серый подобрал ее и стал с удивлением рассматривать.
     - Дай сюда, - приказал Йолан, взял вещицу, и осмотрев сунул в карман.
- Может, сойдет где в оплату, - нарочито громко сказал он, и  спешился.  -
Ну, давайте взглянем, что же тут произошло.
     Однако несмотря на достаточное количество следов,  ничего  особенного
обнаружить так и не удалось.  И  только  Йонаш,  рассматривая  следы  двух
бежавших  человек  и  скакавших  за  ними  коней  все  что-то  внимательно
рассматривал, как будто что-то искал и никак не мог найти. Йолан подошел к
тому же месту, присмотрелся к конским  следам,  хмыкнул  и  пошел  дальше.
Вскоре все четверо опять сидели на конях и мчались в сторону Ульсора.


     - Странное имя,  -  задумчиво  произнесла  Марта,  поигрывая  связкой
ключей. - И не похож ты на здешних. Где это - Меретарк?
     - Неважно, хозяюшка, - улыбнулся пришелец. -  Это  далеко  отсюда,  и
давай не будем говорить об этом. Пойдем быстрее к Ваннаре.
     Женщина повела гостя наверх и открыла одну  из  дверей.  Полные  муки
стоны раздались из комнаты. Корджер  поспешил  войти  и  жестом  отстранил
сунувшуюся было Марту.
     - Нет, хозяюшка.  Не  стоит  смотреть  на  роды.  Я  справлюсь...  Да
успокойся, - снова улыбнулся странный гость. - Ничего плохого я не  сделаю
Ваннаре. Поверь, я искренне желаю ей лишь добра.
     - Ну смотри, чужеземец. Коли чего - зови, я здесь неподалеку буду,  -
ответила хозяйка и вышла в коридор.
     Корджер аккуратно запер дверь и  направился  к  широкой  кровати,  на
которой в  мучительных  схватках  металась  юная  девушка.  Огромный  плод
вздымал ее живот, делая ее стройную фигуру непропорциональной и уродливой.
     - Потерпи, девочка. Сейчас я помогу тебе, - нежно  произнес  Корджер,
присаживаясь на край постели и доставая какие-то пузырьки и мешочки.
     Насыпав чего-то в большой стакан,  стоявший  на  столике,  он  развел
порошок водой из кувшина, и взял его в руки, но потом  задумчиво  взглянул
на Ваннару:
     - Нет, пожалуй тут одним лекарством не помочь, - тихо сказал  он  сам
себе, - тут необходима защита от тьмы и смерти, тогда  и  лекарство  можно
дать, а так...
     Корджер  поставил  стакан  обратно  на  столик  и  произнес  нараспев
несколько слов мелодичных слов. Он вглядывался в напряженное женское тело,
но слова произвели очевидно совсем  не  то  действие,  которого  он  ждал.
Ребенок забился в чреве, все тело  девушки  сотрясли  судороги,  а  сквозь
натянутую  кожу  живота  проступили  кровавые  руны,  до  ужаса   знакомые
странствующему доктору.
     - Нет... Не может быть!
     Он потер кончиками  пальцев  виски.  В  его  глазах  застыли  ужас  и
удивление. Потом он быстро схватил подготовленный стакан и влил раствор  в
открытый рот  Ваннары.  Девушка  застонала,  несколько  раз  вскрикнула  и
расслабилась без сознания. Корджер нагнулся к ней, аккуратно пощупал живот
и замер, пораженный внезапной догадкой.
     - Бедная крошка... - произнес он. - Что же делать?
     - Да, Корджерсин-нор-Меретарк, - раздался в голове пришельца странный
спокойный голос. - Это действительно так.
     - Ты здесь? Скажи, о Мудрейший! Как мне поступить?
     - Зло нужно уничтожать в зачатии.  Помоги  ей  -  она  совершенно  не
причем. А потом уничтожь выродка. Раз и навсегда покончи  с  тем,  кто  не
дает тебе покоя.
     - Хорошо, Мудрейший. Я сделаю все, как надо. Она останется  жива.  Но
это мерзкое отродье я уничтожу.
     - Удачи, Корджер. И помни - зло нашло себе приют в  этом  Мире,  твоя
судьба - вновь бороться с ним.
     Корджер провел рукой по волосам девушки и произнес с горечью глядя на
руны, рдевшие поперек вздутого живота:
     - Бедная девочка... Как же тебя угораздило отдаться этому  ублюдку...
Прости меня, я не могу пустить его в этот мир. Но тебе я  помогу.  У  тебя
еще будут дети, настоящие дети, из которых вырастут люди... А теперь,  раз
уж  так  вышло,  постарайся  избавиться  от  этого  выродка  внутри  тебя,
единственным доступным тебе способом. А я постараюсь, чтобы роды не стоили
тебе жизни...
     Корджер тяжело вздохнул, протер мокрой тряпкой лоб девушки, и увидев,
что та пришла в себя и открыла измученные глаза, принялся за работу.


     ...Ульсор - сравнительно небольшой городок на юге Леогонии, но тем не
менее весьма известный во всем Западном Вильдаре своими жителями. А точнее
- их увлечениями.
     Каждый ульсорец уже с малых лет мнит  себя  непревзойденным  игроком.
Здесь правит людьми азарт. Сотни  различных  игорных  домов,  трактиров  и
дешевых  забегаловок  с  вечера  забиты  людьми  -  ульсорцами  и  нередко
приезжими - до раннего утра. Не  смолкает  музыка,  не  унимаются  игорные
страсти, не прекращаются постоянные и уже привычные  для  города  драки  и
грабежи.
     Играют все и во все.  В  карты,  в  кости,  в  плевки,  в  прятки,  в
перегонки, в  лоскутки...  Ставят  на  лошадей,  собак,  мышей,  пауков...
Состязаются в борьбе,  пении,  танцах,  насмешках  и  даже  в  молчании...
Выигрывают и проигрывают деньги, драгоценности,  одежду,  пищу,  женщин  и
десять кругов голышом вокруг городской стены под улюлюканье победителей...
     Редкий гость города уедет из Ульсора, не  заразившись  этой  безумной
страстью. И, как правило, уезжают пришельцы ни с чем, а  то  и  вовсе  без
ничего. Ибо сравниться с жителями этого южного города в  каких  бы  то  ни
было играх не может никто.
     ...Повозка  влетела  в  городские  ворота,  прогромыхав  по   мощеной
мостовой.  И  сразу  же  в  глаза  путникам  бросились  красочные  вывески
различных увеселительных заведений. "Играйте в кости у Мегля! Это принесет
вам целое состояние!", "Ставьте на Малышку  Перни  -  и  золото  у  вас  в
кармане!", "Купите у нас паука, и он сколотит вам целое  состояние!"...  И
так далее...
     Дважды на пути к  Ульсору  их  останавливал  патруль,  но  один  лишь
гневный взгляд  Ильмера  заставлял  стражников  раскланиваться  и  просить
извинений. Даже бумага, подписанная во  дворце  Короля  Акрата,  была  без
надобности.
     Дастин, прихрамывая брел подле повозки, думая о чем-то своем.  Совсем
недавно избавиться от врожденного недуга и опять хромать - для  менестреля
это было какой-то необъяснимой обидой, терзавшей его сердце.  Но  он  шел,
про себя скрипя зубами и стараясь не подавать виду.
     Ильмер  напустил  на  себя   маску   высокородного   аристократа   и,
развалившись на повозке, исподлобья посматривал по сторонам.
     Тич, как обычно, пинал ногами  попадавшиеся  на  пути  кусты,  камни,
отбросы и шелудивых собак. Его несравненная  улыбка,  когда  они  достигли
ворот Ульсора, казалось, стала еще шире, и от  этого  казалось,  что  лицо
паренька вот-вот разорвется от натуги.
     Лишь Онтеро вел коня, опасливо озираясь по сторонам. События минувших
дней сильно тревожили старого чародея, не давая ему покоя. Всю  дорогу  до
Ульсора  он  молчал,  даже  перестав   ругаться   из-за   каждой   мелочи,
погрузившись в мрачные раздумья и  рассеянно  грызя  на  привалах  грязные
ногти...
     Повозка  миновала  длинный   ряд   трактиров,   пестрящими   манящими
вывесками, и остановилась подле  небольшой  таверны,  увенчанной  скромным
приглашением  отужинать  и  отдохнуть  с  дороги.  Тич  по  слогам  прочел
название: "Белый Волк".
     Онтеро привязал неутомимого коня  к  коновязи,  проверил,  все  ли  в
порядке  и,  отдав  медяк,  обнаруженный   при   тщательном   исследовании
доставшейся вместе с конем упряжи, мальчишке  -  смотрителю  за  лошадьми,
направился к дверям таверны.
     Войдя в зал, он внимательно осмотрелся.
     Четверка возбужденных людей играла в какую-то  странную  игру,  то  и
дело выкрикивая проклятья  или  восклицая  от  радости.  Молодая  парочка,
обнявшись, шепталась в темном углу (видать, какой-то щеголь  подобрался  к
местной кухарке, которая от восторга взвизгивала и похрюкивала).  Какая-то
толстая старуха с нечесаными седыми космами, в старом  оборванном  тряпье,
сидела, развалившись, за одним  из  столиков.  Судя  по  мутному  взору  и
иканию, старуха была сильно  пьяна.  Неподалеку  стоял  стол,  за  которым
сидело трое мрачных крепышей, молча пережевывающих сочное жирное жаркое.
     Удостоверившись, что опасного ничего не предвидится,  Онтеро  твердой
походкой направился к стойке, за которой самодовольный  трактирщик  гладил
огромного рыжего кота.
     - Милейший. Я и мои друзья прибыли из столицы.  С  нами  высокородный
господин из Хорнкара. Будь так любезен - прикажи подать  чего  получше.  И
эля лучшего не забудь! - устало проговорил  Онтеро  и  присел  на  высокий
деревянный стул. Хозяин поспешно удалился.  Кот  лениво  выгнул  спину  и,
подняв пушис