етаря.
     Билли поперхнулся бренди.
     - Хорошо, что вы поняли, в чем дело, - наконец выговорил он, -  можно
позаботиться о безопасности людей.
     - Не так уж и хорошо.
     Во время беседы Теддерс пытался поймать его взгляд. Наконец  ему  это
удалось, и он понял, что собеседник сомневается.
     - Почему?
     - Они заключают сделку с агентами-стрэджианами, - сказал  он.  -  Она
может быть полезна многим из них.
     Билли покачал головой:
     - Не понимаю, зачем вы мне-то это говорите.
     - Компьютер назвал ваше имя.
     - В ответ на что?
     - Мы спросили, кто бы мог ее остановить.
     Билли кончил пить и отодвинул стакан:
     - Тогда вам нужен новый программист или что-то  в  этом  роде.  Здесь
нужны люди, больше знающие об опытах стрэджиан, чем я.
     - Вы специалист по преследованиям и  захватам  экзотических  существ,
много лет своей жизни вы занимались  этим.  Без  вашей  практики  Институт
Межзвездной Жизни, как без рук. Вы...
     Билли замахал руками.
     - Хватит, - попросил он. - Чужеземка, вы говорите, разумное существо.
Я же многие годы своей жизни провел, выслеживая животных; некоторые из них
коварны,  хитры,  но  на  то  они  и  животные,  что  не  обладают   даром
предвидения.
     Кот...
     - ...я не вижу, чтобы мой опыт пригодился в этой ситуации,  -  сделал
он вывод.
     Теддерс кивнул.
     - Может, да, а может, и нет, - наконец сказал он.  -  Но  в  подобном
деле должна  быть  полная  уверенность  в  успехе.  Хотите  поговорить  со
стрэджианами, если они придут сюда? Они, вероятно, смогут  нарисовать  вам
более ясную картину, чем я.
     - Конечно. Было бы хорошо.
     Теддерс допил свой стакан и встал:
     - Можно устроить встречу с любым?
     - Ладно.
     Он подзарядил аккумуляторы. Потом:
     - Я вернусь через несколько минут, - сказал Теддерс, шагнул вправо  и
исчез.
     Билли поставил стакан  и  встал.  Походил  по  комнате,  рассматривая
надписи на стеллажах, потрогал кожаные тома, понюхал воздух.  Смешанный  с
запахом старой кожи, слабый, слегка  едкий  запах,  слышанный  им  раньше,
повеял на него, запах встречавшихся ему  раньше  стрэджиан.  Они,  видимо,
побывали здесь, решил он, и может быть совсем недавно:  запах  выдавал  их
присутствие. Он запомнил их как  гуманоидов  двухметрового  роста,  темная
кожа прикрывала их серебристые лица, шею, грудь; плоскоголовые существа  с
тонкой талией, широкоплечие с воротниками, похожими на  колючие  отростки,
которые служили звуковыми датчиками. У них были маленькие,  пронзительные,
злые глаза, обычно зеленые, но иногда цвета корицы или янтаря; безволосые,
грациозные, гибкие, точно насекомые, они бесшумно двигались и говорили  на
языке, чем-то напоминающем греческий, который он плохо понимал.
     Речь отделяет их от животных, решил он, но только ли это?
     Кот?..
     Он подошел к окну  и  взглянул  на  лужайку,  решил,  что  трудно  ее
незаметно пересечь даже с простым безопасным прибором. Таких  мест  много.
Но инопланетянка может принимать любой облик, проникнув в самой безобидной
форме...
     Почему такая таинственность? Что им надо проверить?  Почему  внимание
концентрируется  на  фальсификации,  почему  не   отнимут   силой   мощный
летательный аппарат, не застанут врасплох, устроив засаду, чтобы выскочить
и открыть огонь по всему двигающемуся?
     Он  встряхнулся  и  отошел.  Это  не  его  дело.  Здесь  нужны  более
квалифицированные люди; неважно, что сказал компьютер.
     Билли вернулся к креслу и снова взял стакан.  Раздались  шаги  с  той
стороны, куда отправился Теддерс. Шаги и тихие голоса звучали в его  ушах.
Язык стрэджианов по человеческой шкале был в диапазоне ультразвука, и даже
когда они говорили на языке землян, сужая фокус, в их языке было несколько
сверхтонов. Долгий разговор со стрэджианами вызывал головную  боль.  Билли
отхлебнул из  стакана,  но  сразу  же  поставил  его  обратно,  когда  они
появились.
     Оба стрэджиана были в темно-голубых юбках, грудь перекрещена лентами,
как патронташами. Фигурные булавки или какие-то должностные знаки  отличия
были прикреплены к ним.
     Между Теддерсом и инопланетянами  шел  низенький  толстый  человек  с
бахромой  черных  волос;  из-под  густых   нависших   бровей   выглядывали
нефритовые глазки; он был в зеленом халате и комнатных туфлях. Билли узнал
генерального секретаря Милтона Уолфорда.
     Теддерс представил его спутникам. Все сели, и он сказал:
     - Они введут вас в курс дела.
     Билли кивнул.
     Стрэджианин Далтмар Стэнго посмотрел на него  ничего  не  выражающими
глазами и начал рассказ:
     - Все началось с появления ваших людей на нашей планете.  Они  заняли
большую территорию, отделенную от других поселений, так же, как и наш  род
на Земле. Это в других  мирах  не  доставляет  никакого  беспокойства.  Но
сейчас,  выполняя  миссию  политического  негоцианта,  заключая   торговые
соглашения,  я  понимаю,  что  поселения  становятся   ареной   постоянных
дипломатических разногласий.
     Он немного помолчал, собираясь с мыслями, потом продолжил:
     - Сейчас на нашей планете есть небольшая  религиозная  группа,  члены
которой верят, что когда земляне вымрут, их души осквернят загробный  мир.
Постоянные  стычки  -  залог  того,  что  страхи  этой  группы  растут   с
поразительной скоростью. Поэтому они отвергают любые  соглашения  с  вашим
народом и хотят всех землян изгнать с нашей планеты.
     - Большая ли это группа? - спросил Билли.
     - Маленькая. От пятидесяти до ста тысяч или около того. Но количество
не важно. Это секта аскетов,  и  многие  из  них  специально  тренируются,
добиваясь в отдельных случаях поразительных результатов.
     - Я слышал об этом.
     - Одна из таких взялась за дело: захватила корабль и  отправилась  на
Землю, считая, что убийство разорвет торговые связи с вами и все  договоры
между нами, а это приведет к уходу землян с нашей планеты.
     - Как близка она к цели?
     - В этом деле трудно разобраться, но факты - вещь упрямая.
     - И она должна прибыть через несколько дней?
     - Да. У нас есть донесения от других членов  этой  секты,  но  и  они
точнее не могут назвать сроки, потому, что после ее  отлета  не  поступало
достаточно точных и авторитетных сведений. Все  обеспокоены  тем,  что  не
знают, самостоятельно ли она действует, или выполняет приказ.
     Билли усмехнулся.
     - Кто может это сказать? - спросил он.
     - Во всяком  случае,  сообщения  приходят  быстрее,  чем  космический
корабль.
     -  Но  именно  вам  лучше  знать,  как   удержать   одну   из   ваших
соотечественниц.
     - Редкий случай, - возразил Далтмар, - простой метод - дать  команду,
послать сыщиков за преступником. К несчастью...
     - О!
     - Мы должны быть наготове, - продолжал инопланетянин.
     - Ваши люди могут попытаться перехватить  ее  в  космосе,  но  у  них
только двадцать семь шансов из ста на успех. У вас есть какая-нибудь идея?
     Кот?
     - Нет, - ответил Билли. - Если она  опасна,  то  мне  нужно  какое-то
время, чтобы изучить ее повадки.
     - Времени нет, надо действовать. - Уолфорд достал из  кармана  халата
маленький сверток. - Здесь осколок, который вы  бегло  осмотрите  в  вашей
машине. Он расскажет вам все, что нам  известно  об  этой  даме  и  других
подобных личностях. Эту вещь из чулана  мы  отдаем  вам,  чтобы  вы  могли
изучить их жизнь.
     Билли поднялся и взял сверток.
     - Хорошо, - проговорил он, - я осмотрю и изучу его. Может, кое-что  и
прояснится.
     Уолфорд и другие тоже встали. Когда Билли направился к  транспортеру,
стрэджианин Орар Богарти сказал:
     - Вы - один из коренных жителей этой планеты?
     - Да, - ответил Билли, остановившись, но не поворачиваясь.
     - Есть у вас в камнях серег особые знаки? Религиозные, к примеру?
     Билли рассмеялся:
     - Мне это нравится, как и всем.
     Билли прикоснулся к сережке, медленно оборачиваясь:
     - Эта? Ну что же... она, если верить, защищает человека от молнии.
     - В самом деле?
     - Так было до сих пор.
     - Удивительно. Если человека поражает молния, то ему конец. Для  чего
вы носите ее?
     - Мы, навахи, имеем дело с молниями. Они нарушают табу, скручиваются,
дурачат людей...
     Он повернулся и пошел,  закомпостировал  номер  и  встал  в  аппарат.
Взглянул на  людей  и  инопланетян,  машина  включилась,  его  тело  стало
растворяться.


       Путешествуя от холма к холму,
       Проходя с места на место, подобно ветру бесследно.
       Будет песня об этом, но я никогда не учил ее слов,
       Я пою свою собственную песню:
       Я становлюсь радугой, начинающейся здесь, здесь же она и кончается.
       Я не оставлю след на земле, ведь я - арка
       Я смогу войти в прекрасное.
       Красота охватывает меня.
       Обновленный, я вхожу в небесные врата.


     Мы называли это тропой войны, - говорит старик,  -  но  пришли  белые
люди и назвали тропой индейских танцев, вероятно, увидев, как там  танцуют
женщины. У вас будет специальное прозвище, если прославите имя война. Этим
именем можно пользоваться во время церемоний, проходя  по  кругу,  называя
его всем или разрешая людям называть себя.
     Так все начиналось, говорит он,  вспомнив,  как  Нэйенезгани  защищал
свой народ. Он уничтожил множество  монстров,  существовавших  в  жестокие
времена. Это: Рогатый Монстр и Великий Бог,  и  Монстр-Скалистый  Орел,  и
Передвигающаяся  Скала,  и  много  других.  Отсюда  и   получил   прозвище
Истребитель Монстров. Его четвертый монстр - Преследующий Медведь. Это был
медведь, но он больше походил на  льва,  размером  с  летательную  машину.
Однажды он пошел по вашим следам, не  останавливаясь,  пока  не  дошел  до
стоянки, где вы ели.
     Нэйенезгани выследил охотника, пошел по его следу, позволяя ему  идти
по-своему. Но когда, наконец, медведь нашел его, он был готов  к  встрече.
Недаром его назвали Истребителем Монстров.
     Когда с медведем было покончено, мир вздохнул свободней.
     Шло время. Он переживал за убитых им  врагов,  медведь  прибавился  к
ним. Их души преследовали его, мучили его душу. Слова Анаа'джи  происходят
от слов "тропа войны". Наайее означает "враг"  или  что-то  очень  плохое,
беспокоит вас. Сейчас "нэйенезгани" означает "тот, кто получил свободу", а
Ама'л означает врага, который освободил.
     Так  Анаа'джи  -  лучшее  прозвище   для   медведя.   Эта   церемония
освобождения на самом деле - большое несчастье.


     Он шагал. Экран еще светился. И он не выключил аппарат после  осмотра
осколка. Казалось, стены движутся в его сторону, собираясь сомкнуться  над
ним. Ветер пел свою песню,  которую  он  почти  понимал.  Билли  временами
останавливался, посматривая на фотографию первобытного ландшафта под синим
небом в старой корзине.
     Он коснулся ствола мощного энергетического ружья, взял  его  в  руки,
проверил и щелкнул затвором. Наконец, повернувшись на каблуках,  шагнул  в
темноту.
     Следопыт ступил на настил хогана, слившись с тенью, потом взглянул на
небо.
     - Нет слов... - начал он и засмеялся сам над собой.
     Он, как всегда, все понял. Но когда такое впервые  случилось  с  ним,
слов не было.
     - ...но прошу тебя ответить.
     Билли  не  знал,  к  кому  обращается.  Язык  навахо  не  имел  слова
"религия". Он даже не ведал,  что  существует  категория,  выражающая  его
чувства. Категория? Причина не в слове, выражающем суть в старые времена -
все в жизни перепуталось. Не было специальной категории  для  определенных
ощущений.
     Многие из людей, окружающих его сейчас, не считали это  странным.  Но
люди менялись и он тоже, хотя знал, что перемены в нем были другого сорта.
     - Он ведет себя так, будто к  нему  это  не  относится  -  это  самое
плохое, что может один навах сказать о другом, он это знал и знал, что это
касается его. Пропасть росла не от его долгого отсутствия,  не  из-за  его
женитьбы. Другие тоже уходили  надолго,  роднились  с  другими  кланами  и
возвращались. Но для него это была часть временных испытаний, и  это  было
верно как на словах, так и по душе. У него  не  было  родных.  Что-то  ему
говорило, что он хочет этого...
     - Я могу совершить огромную ошибку, продолжал  он,  -  если  уйду  со
своей земли, как люди ушли  в  форт  Самнер.  Если  я  оставлю  свой  род,
которого нет, я окажусь один в незнакомом месте,  пленником  ютов,  и  это
будет моей ошибкой.
     Билли внимательно посмотрел на небо.
     - Может только игра воображения и неизвестность  тревожили  меня  все
эти годы.
     Он обошел хоган, оглядывая деревья.
     - Думал, что неизвестность  может  сделать  из  меня  труса.  Я  хочу
продолжить свое дело до конца моих дней. Сейчас...
     Пролетела, ухая, сова.
     - Скверное предзнаменование, - подсказал ему внутренний голос, - сова
- птица смертей и болезней.
     - Сова, - вмешался другой голос, - просто охотится  ночью.  И  больше
ничего.
     - Мы слышали друг друга, - крикнул он вслед птице. -  Я  хочу  знать,
что я должен делать.
     Билли вернулся  назад,  потянулся  к  ключу,  висевшему  на  крюке  и
опутанном паутиной. Он снял его и обтер, провел по нему  пальцем,  как  по
чему-то необычному, торопливо сунул в карман. Прошел по комнате и выключил
светящийся экран.
     Прошел за ограждение трип-бокса, включил контроль аппарата  и  набрал
код. Пристально посмотрел на канадский ковер, повернул рычажок и исчез.
     Темнота между крошечными лампочками и пощелкивание сверчков в кабине.
     Он вышел из шелтера и вздохнул влажный  воздух.  Большие  раскидистые
деревья;  много  травы  на  косогоре;  мрачные  приземистые  и  монолитные
строения, сейчас темные, загораживают маленькие фонари в крошечных гротах:
эти фонарики только поддерживают темноту; людей не видно.
     Билли шел по тротуару, перешел  улицу,  спустился  по  склону  холма.
Кругом были сторожа, но он без труда избегал встреч с ними. В парке Балбоу
до утра представлений не было, царила тишина. Фонари Сан-Диего и поезда на
железной дороге были заметны с разных  точек  холма,  но  казались  частью
другого мира.
     Он двигался бесшумно, стараясь оставаться незамеченным. Он подошел  к
палатке, где ему иногда нравилось проводить время,  когда  прошедший  день
приносил успех. Сейчас прогулка доставила  ему  больше  удовольствия,  чем
прямой путь к месту назначения. Палатка была закрыта на ночь, трип-боксы в
этом районе - тоже.
     Через пятнадцать  минут  Билли  продолжил  свой  путь;  поднимаясь  и
спускаясь,  он   приближался   к   комплексу,   используемому   Институтом
Межзвездной Жизни.
     Избегая по возможности тротуаров,  парков,  дорог.  Смешанные  запахи
животных  из  зоопарка  Сан-Диего  доносились   до   него   по   открытому
пространству бродягой-ветром.
     Насыщенные запахи тропической флоры зоопарка также наполняли  воздух.
Он вспомнил племенных колюче-щетинных уиллабри в  загоне  из  ультразвука,
твилпу в ледяной яме; четырех аутанов, вдыхая запахи.
     Комплекс  ИМЖ  предстал  перед  ним,  Билли   остановился,   постоял,
осматриваясь. Потом медленно обошел вокруг,  часто  останавливаясь,  чтобы
снова оглянуться.
     Наконец, он остановился у задней стороны здания,  рядом  с  маленькой
стоянкой обычных машин. Билли подошел и открыл двери смежных входов.
     Внутри шел без света, пересек несколько коридоров, потом поднялся  по
маленькой лестнице. Он  прошел  пост  ночного  сторожа,  потом,  пользуясь
отмычкой, проник в соседнее подсобное помещение. Здесь  подождал  двадцать
минут, пока старик в униформе не ушел, вставил ключ в сигнальный аппарат и
повернул его.
     После этого он вошел в  первый  зал.  Некоторые  существа  светились,
подражая  естественному  свечению  на  родине  в   измененной   атмосфере,
отражающей метеорологические особенности, необходимые для их  обнаружения.
Он  миновал  наполненные  газом  оболочки,  ползучие   коралловые   ветки,
скользких мальтийских крестов, пульсирующие бревна цвета  печени,  колючих
извивающихся змей, урчащих в норах белгардов, полосатого мерца, в бассейне
с аммиаком пару ныряльщиков. Червь-мейраки следил за ним пустыми  глазами.
Все это было известно, и он не остановился, чтобы рассмотреть их.
     Билли прошел зал  и  вошел  в  другой.  Слабое  жужжание  генераторов
сопровождало его. Несмотря на герметичность  помещений,  необычные  запахи
окутывали его. Он не обращал на это внимания. Экспонаты второго зала  были
больше и свирепее,  чем  в  первом.  Он  присмотрелся  к  некоторым,  тихо
бормочущим на человеческом языке, немного оживился, когда вошел  в  третий
зал.
     Сделав несколько шагов, приостановился.
     Скалы на ровном месте из расплавленных силикатов... Между  площадками
и  всем  залом  нет  загородок,  как  в  двух  первых   залах.   Атмосфера
равноценна...
     Билли шел медленно и, наконец, остановился.
     Слабый свет разливался по  ровному  месту.  Ему  показалось,  что  он
слышит вздох.
     Оживление как рукой сняло, во рту пересохло.
     - Я пришел, - прошептал он, потом подошел  к  экспонату  с  табличкой
"Торглиндский обращенец".
     Песок и скала. Желтизна, обесцвеченность  и  оранжевый  цвет.  Черные
полосы. Никакого движения.
     - Кот? - позвал он.
     Билли приблизился, продолжая всматриваться. Бесполезно. Глаза  ничего
не различали. Все непонятно.
     - Кот?
     Он попытался вспомнить оригинально разработанный дисплеем метод.  Да.
Эта скала слева...
     Скала отодвинулась. Она перекатилась к  центру,  меняя  форму,  более
похожую на погружающуюся сферу.
     - Я должен сказать кое-что, что я хочу попытаться сделать...
     Скала удлинилась, выпустила два придатка, нависшие над ними.
     - Я пытаюсь понять, сможешь ли ты понять меня, но я упорно  стремлюсь
к взаимопониманию.
     У скалы  выросла  еще  пара  придатков  из  замыкающей  части  верха,
сформировалась массивная голова и толстый треугольный хвост.
     - Если ты узнаешь других, узнай и меня. Я принес тебя сюда.  С  моего
тела сошли рубцы ран от нашей с тобой битвы, но еще напоминают мне о  ней,
как и тебе.
     Контуры стали плавными. Тело стало лоснящимся и блестящим,  состоящим
как бы из волнистых веревок под зеркальной поверхностью.
     В центре простой фасеточный глаз.
     - Я пришел к тебе и хочу знать, помнишь ли ты меня.  Одно  время  мне
казалось, что да, ты помнишь. Но ты никогда этого не показывал.  Сейчас  я
хочу знать, человеческий ли у тебя разум?
     Существо вытянулось и отвернулось от него.
     - Если ты можешь обращаться с кем-либо и каким-либо способом, позволь
мне сейчас быть на его месте. Это очень важно.
     Существо перебралось к нему через зону.
     - Меня сюда привело не простое любопытство. Если  ты  разумен,  подай
мне знак.
     Существо посмотрело на него холодным и немигающим глазом. Потом снова
отвернулось, потемнело. Кромешная тьма обволокла его.
     Мрак сдвинулся в дальний конец зоны и исчез.
     - Хоть этим ты порадовал меня, - сказал Билли. - Прощай великий враг.
     Он повернулся и пошел.
     - Билли Зингер Черный Конь. Сын людей. Последний воин своего рода. Ты
нашел время, чтобы прийти.
     Билли остановился и стоял, затаив дыхание.
     - Да,  слова  раздаются  у  тебя  в  голове.  Я  могу  воспроизводить
человеческую речь и говорить, если захочу, но мы можем общаться ближе, чем
друзья, интимней, чем любовники.
     - Кот?
     - Угадал, Кот - также мое имя. Ведь он гибкое, независимое  существо,
чуждое сентиментальности. Я читаю  только  твои  поверхностные  мысли,  не
глубокие. Скажи, что ты хочешь узнать от меня. Зачем ты явился сюда?
     - Посмотреть, ты ли это.
     - Это все?
     - Меня интересовало, как ты можешь быть таким.  Почему  ты  не  сразу
заговорил?
     - Сразу не мог. Я могу менять форму только на  похожую  на  нашу.  Но
энергия медленно накапливалась, когда я ул