они остались в хижине, и, кроме того,  у
него не было запасной маски, а ни один химик  еще  не  смог  синтезировать
газ, убивающий шмыгунов и не причиняющий вреда человеку. И, наконец, он не
мог  использовать  любое  оружие  прямо  сейчас,  потому  что  не  посмеет
выпустить Ли Нейлан из своих рук.
     Впереди показалась полянка на которой стояла хижина. Все пространство
вокруг кишело шмыгунами, но в саму хижину они попасть не могли, по крайней
мере на то время, пока бревна каменного дерева сопротивлялись их крошечным
инструментам.
     Но Грант различил  что  группа  крохотных  дьяволов  собрались  возле
двери, и внезапно он понял их намерения. Они накинули веревочную петлю  на
ручку и пытались повернуть ее!
     Кальторп взвыл и бросился вперед. Когда он был в полусотне  футов  от
домика, дверь распахнулась и толпы шмыгунов хлынули в хижину.
     Грант ринулся следом. Внутри был настоящий погром. Маленькие  фигурки
в капюшонах полосовали одеяла на койке, запасную  одежду,  мешки,  которые
Грант надеялся наполнить листьями фервы, тащили кухонную утварь и все, что
могли утащить.
     Грант зарычал и бросился в самую гущу. Поднялся дикий  визг  и  писк,
создания скакали и бегали вокруг него.  Злодеи  были  достаточно  разумны,
чтобы понять, что человек ничего не может сделать, пока его  руки  заняты.
Они увертывались от его пинков, и,  пока  Кальторп  нападал  на  группу  у
печки, толпа других раздирали одеяла.
     В отчаянии он бросился к кровати. Взмахнул руками на  которых  лежала
бесчувственная девушка, разгоняя шмыгунов, опустил ее на койку  и  схватив
веник стал расчищать домашнее хозяйство. Широкими взмахами  он  раскидывал
шмыгунов, и боевые визги грабителей перекрылись  криками  и  хныканьем  от
боли.
     Несколько шмыгунов прорвались к  двери,  волоча  награбленное  добро.
Грант обернулся вовремя, что бы увидеть, как десяток бестий суетятся возле
Ли Нейлан, срывая ее одежду, часы с руки и атласные  вечерние  туфельки  с
маленьких ног. Взревев проклятия, Грант отбросил их прочь, надеясь, что ни
один зараженный кинжал или ядовитый зуб не успел поцарапать ее кожу.
     Он начинал выигрывать схватку. Большинство созданий, заворачивались в
свои черные накидки и бежали за порог со своей добычей. Наконец, взвизгнув
последний раз, шмыгуны, нагруженные  и  с  пустыми  руками,  прорвались  и
побежали  спасаться,  оставив  дюжину  пушистых  вялых  телец  убитых  или
раненых.
     Грант вымел их вслед  за  убегающими,  закрыл  дверь  перед  шизиком,
который сунулся в проем, задвинул засов, чтобы шмыгуны не  повторили  свой
трюк и в ужасе уставился на разграбленное жилище.
     Консервы укатили или утащили. Оставшиеся вещи были захватаны грязными
лапами шмыгунов, а одежда Гранта лохмотьями висела на крючке  вешалки.  Но
крошечные  грабители  не  сумели  открыть  тумбочку  и  ящик  стола,   где
оставалась еда.
     Шесть месяцев жизни на Ио сделали Кальторпа философом: он выругался в
сердцах,  обреченно  пожал  плечами  и  достал  из  шкафчика   пузырек   с
ферверином.
     Его  собственный  приступ  лихорадки  закончился   так   внезапно   и
окончательно, как это бывает только с "бланкой", но девушка не принимавшая
ферверин, была белой, как бумага и недвижимой. Грант взглянул на  пузырек:
оставалось восемь таблеток.
     - Ну, я всегда могу пожевать листья фервы, - пробормотал он.
     Это было менее эффективно, чем сам алкалоид, но помогало, а  таблетки
сейчас нужнее Ли Нейлан. Грант растворил две штуки в  стакане  с  водой  и
приподнял голову девушки.
     Ли была без сознания, но могла глотать, и он влил  раствор  между  ее
бледных губ, затем устроил ее как  мог  удобнее.  От  ее  платья  остались
только шелковистые лохмотья, и Грант укрыл ее  одеялом,  которое  было  не
меньше излохмачено. Затем он продезинфицировал уколы пальм,  составил  два
стула и растянулся на них, чтобы вздремнуть.
     Он подпрыгнул от цоканья когтей по крыше, но это был  только  Оливер,
осторожно проверявший не горяч ли дымоход.  Через  минуту  он  протиснулся
внутрь, потянулся и заметил:
     - Я настоящий, и ты настоящая.
     - Неужели! - проворчал Грант сонно.


     Когда он проснулся, светили Юпитер и Европа, что значит, что он  спал
около семи часов. Он встал и посмотрел на Ли Нейлан, которая крепко спала;
румянец на ее лице был  не  только  от  рыжего  дневного  света.  "Бланка"
проходила.
     Кальторп растворил еще две таблетки в воде, потом потряс  девушку  за
плечо. Мгновенно ее серые глаза открылись, теперь совершенно ясные, и  она
поглядела на него без удивления.
     - Привет, Грант, - промурлыкала она. - Это снова ты. Все же лихорадка
не так плоха.
     - Может быть, я должен бы позволить тебе оставаться  в  лихорадке,  -
усмехнулся он. - Ты говорила такие милые вещи. Просыпайся и выпей это, Ли.
     Она стала осознавать окружающее.
     - Как... Где это? Все, как... настоящее!
     - Так и есть. Выпей ферверин.
     Она подчинилась, затем откинулась на кровать и  пристально  поглядела
на него:
     - Правда? - спросила она. - И ты настоящий?
     - Думаю - да.
     Нахлынувшие слезы затуманили ее глаза.
     - Значит... я уже не там? Не в том жутком месте?
     - Ну конечно же. - Он видел признаки, что ее облегчение может перейти
в истерику, и поспешил отвлечь ее.  -  Ты  не  могла  бы  рассказать,  как
оказалась там - да еще в шикарном вечернем платье?
     Девушка взяла себя в руки.
     - Я собиралась на прием. Вечер... вечеринка  в  Гераполисе.  Но  я-то
была в Юнополисе, понимаешь.
     - Не понимаю. Прежде всего, что ты вообще делаешь на Ио?  Каждый  раз
когда я слышал о тебе, это  было  связано  с  нью-йоркским  или  парижским
обществом.
     Она улыбнулась.
     - Значит, не все было бредом, так? Ты говорил, что у тебя  есть  одна
из моих фотографий... о, вот она! - Ли нахмурилась взглянув на вырезку.  -
В следующий раз,  когда  фоторепортер  захочет  сфотографировать  меня,  я
вспомню что не надо ухмыляться так... так как шизик. Ну а как я  очутилась
на Ио - прилетела с папой, который ищет возможность  выращивать  ферву  на
плантациях, вместо того, чтобы зависеть от торговцев и шизиков.  Мы  здесь
уже три месяца, и я страшно скучала. Я думала, на Ио будет  интересно,  но
нет - до недавнего времени.
     - А при чем здесь танцы? Как ты все же оказалась здесь, в тысяче миль
от Юнополиса?
     - Ну, - медленно протянула она. - В Юнополисе  мне  все  надоело.  Ни
представлений,  ни  спорта,  ничего  кроме  редких  танцев.  Меня  это  не
устраивало. Когда были танцы в Гераполисе, я летала туда. Это  четыре-пять
часов на скоростном самолете. А на прошлой неделе -  или  когда  там  -  я
собралась лететь, и Харви - папин секретарь - должен был меня отвезти.  Но
в последнюю минуту он понадобился папе и он запретил мне лететь одной.
     Грант почувствовал сильную неприязнь к Харви.
     - Ну? - спросил он.
     - Я полетела сама, - закончила Ли потупившись.
     - И разбилась, да?
     - Я летаю не хуже других, - отпарировала она.  -  Просто  я  полетела
другим путем, и внезапно впереди появились горы.
     Грант кивнул.
     - Идиотский Холмы, - сказал он. - Мой грузовой самолет  дает  крюк  в
пятьсот миль, чтобы  обогнуть  их.  Они  невысокие,  но  высовываются  над
атмосферой этой безумной планетки. Атмосфера здесь плотная, но мелкая.
     - Знаю. Я знала, что не смогу пролететь над горами, но подумала,  что
перепрыгну через них. Понимаешь, набрать полную скорость и кинуть  самолет
вверх. Он герметичен, и сила притяжения здесь  слабая.  И  кроме  того,  я
видела, такое несколько раз, особенно на ракетных конструкциях. Реактивная
струя помогает удержать самолет даже после того, как крылья  не  опираются
на атмосферу.
     - Чертовски глупый трюк! - воскликнул Грант. - Конечно, это возможно,
но тут надо  очень  ровно  войти  в  атмосферу  с  другой  стороны.  Можно
врезаться так, что костей не соберешь.
     - Так я и поняла, - печально сказала Ли. - Я почти выровнялась, но не
совсем, и врезалась в гущу жалящих пальм. Наверное удар их оглушил, потому
что я успела выбраться до того, как они начали хлестать кругом.  Но  я  не
могла попасть обратно на самолет, и это... я помню только первые два дня -
но это было ужасно.
     - Так и должно было быть, - сказал Грант мягко.
     - Я знала, что если не буду есть и пить, то есть шанс избежать  белой
лихорадки. Не есть я еще могла, но вот не пить... ну,  в  конце  концов  я
сдалась и напилась из ручья. Меня уже не волновало  что  случится  если  я
сейчас же не избавлюсь от этой пытки жаждой. А после этого  все  смутно  и
неясно.
     - Надо было жевать листья лихры.
     - Я не знала об этом. Даже не знаю как они выглядят, и кроме того,  я
все еще ждала, что появится папа. Он наверное уже начал поиски.
     - Наверное, - согласился Грант иронично. - А ты не думала о том,  что
маленький Ио - тринадцать миллионов квадратных  миль  поверхности?  И  ежу
понятно, что ты могла потерпеть аварию на любой из этих  квадратных  миль.
Когда летишь с северного полюса на южный, нету  кратчайшего  маршрута.  Ты
можешь пересекать любую точку планеты.
     Ее серые глаза начали расширяться.
     - Но я...
     - Более того, - продолжил Грант, - здесь, возможно, последнее  место,
куда заглянут спасатели. Они подумают, что никто, кроме шизика, не полезет
на Идиотские Холмы, и в этом я полностью соглашусь с ними. Так что,  очень
похоже, Ли Нейлан, что ты застряла здесь до очередного грузового самолеты,
который прилетит в следующем месяце.
     - Но отец с ума сойдет! Он подумает, что я погибла!
     - Без сомнения, он уже так думает.
     - Но мы не можем... - Она замолчала и  обвела  взглядом  единственную
комнатку маленькой хижины. Потом покорно  вздохнула,  улыбнулась  и  мягко
сказала: - Да, Грант, могло быть куда  хуже.  Постараюсь  отработать  свое
содержание.
     - Прекрасно. Как ты себя чувствуешь, Ли?
     - Совершенно нормально. Готова приступить к работе.  -  Она  сбросила
изодранное одеяло, села и спустила ноги на пол. - Я приготовлю  обе...  О,
Боже! Мое платье!.. - Она рванула одеяло к себе.
     Грант усмехнулся.
     - Мы тут немного побегали с шмыгунами, пока ты была без  сознания.  С
моим запасным гардеробом примерно тоже самое.
     - Оно рассыпается! - всхлипнула девушка.
     - Нитка с иголкой могут помочь? Они, по крайней мере,  остались,  так
как лежали в ящике стола.
     - Как? Из этого и нормальный купальник  не  сделаешь!  -  отмахнулась
она. - Может, что-нибудь из твоих вещей?
     Отрезая, латая и заштопывая она в  конце  концов  ухитрилась  придать
одному из костюмов Гранта  приличный  вид.  В  мужской  рубашке  и  брюках
девушка выглядела еще прелестней, но Грант обеспокоился тем, что  внезапно
бледность вернулась к ней.
     Это была "рибланка", второй приступ лихорадки который обычно следовал
вскоре за первым. Кальторп посерьезнел, когда протянул на  ладони  две  из
последних четырех таблеток ферверина.
     - Прими их, - приказал он. -  И  мы  попробуем  раздобыть  где-нибудь
немного листьев фервы. Самолет забрал все мои запасы на прошлой неделе,  и
с тех пор мне что-то не везет с моими шизиками.  Они  не  приносят  ничего
кроме сорняков и мусора.
     Ли сморщила губы от горечи  лекарства,  затем  прикрыла  глаза  из-за
кратковременного головокружения и тошноты.
     - А где ты найдешь ферву? - спросила она.
     Грант  в  затруднении  покачал  головой,  наблюдая  заходящую   массу
Юпитера, с его пылающими полосами кремового и коричневого, и Красное Пятно
кипящее возле западного края. Около него сиял бриллиантовый маленький диск
Европы. Внезапно Грант нахмурился,  бросил  взгляд  на  часы  и  потом  на
календарь на внутренней стороне дверцы шкафчика.
     - Европа будет светить еще пятнадцать минут, - пробормотал  он,  -  и
через двадцать пять минут - настоящая ночь  -  первая  настоящая  ночь  за
полмесяца. Интересно...
     Он задумчиво посмотрел в лицо Ли. Грант знал где растет ферва.  Никто
не отваживался проникать в джунгли сам, где жалящие пальмы  и  стрельчатые
лозы и смертоносные зубчатые черви делали  такое  рискованное  мероприятие
самоубийством для всех кроме шизиков и шмыгунов. Но  он  знал  где  растет
ферва...
     В  редкую  настоящую  ночь  Ио,  даже  открытая  поляна  может  таить
опасность. И не только из-за шмыгунов; Грант знал достаточно хорошо что во
тьме из джунглей выползают создания, которые иначе оставались бы в  вечной
глубокой  тени  -  зубастые  пулеголовые  лягушки,  и   несомненно   много
неизвестных болотных, ядовитых, чудовищных  существ,  которых  никогда  не
видел человек. О которых болтают в Гераполисе и...
     Но он должен достать ферву, и он знает  где  она  растет.  Хотя  даже
шизик не пытается собирать ее там, но в маленьком саду или огороде  вокруг
крошечных городов шмыгунов росла ферва.
     Кальторп включил свет, разгоняя собирающиеся сумерки.
     - Я ненадолго выйду наружу, - сказал  он  Ли.  -  Если  бланка  опять
нагрянет, возьми еще две таблетки. В любом случае они  тебе  не  повредят.
Шмыгуны утащили мой градусник, но если почувствуешь головокружение - прими
таблетки.
     - Грант! Где...
     - Я скоро, - прервал ее он, закрывая за собой дверь.
     Шизик,  лиловый  в  синеватом  свете  Европы,  покачивался   протяжно
хихикая. Грант отшатнулся в  сторону  и  осторожно  прокрался  в  соседнюю
деревню шмыгунов - старую, потому что другим  было  бы  тяжело  обработать
почву  за  такое  короткое  время.  Он   подкрадывался   осторожно   через
траву-кровопуску, но он знал, что его скрытность чистейшей воды  оптимизм.
Он был в точности таком положении, как если бы стофутовый  гигант  пытался
приблизиться к человеческому городу незаметно - трудная  задача  даже  под
покровом кромешной темноты.
     Грант достиг края поляны шмыгунов. Позади  светила  Европа,  двигаясь
так быстро как секундная стрелка на часах, отвесно падая за  горизонт.  Он
замер  на  мгновение  пораженный  видом  прелестного  маленького  городка,
раскинувшегося в ста футов за крошечными  квадратными  полями,  удивленный
светом мерцающим в окошках шириной в ладонь. Грант  не  знал  что  шмыгуны
используют  свет,  но  свет  был  -  крошечные  подсвечники  или  возможно
маленькие масляные лампы.
     Он метнулся во тьму. Второе из десятифутовых полей  выглядело  как...
это была ферва. Грант  лег,  подполз  и  достал  рукой  до  мякоти,  белых
листьев. И в этот момент раздался пронзительное хихиканье  и  треск  травы
позади него. Шизик! Идиотский пурпурный шизик!
     Кто-то пронзительно закричал. Грант  сорвал  полные  горсти  листьев,
вскочил  и  бросился  к  светящемуся  окну  своей  хижины.  Он  не   хотел
столкнуться с  ядовитыми  колючками  или  зараженными  зубами,  а  шмыгуны
конечно же проснулись.  Они  кричали  хором  что-то  неразборчивое;  земля
казалась черной от них.
     Грант добежал до  лачуги,  ворвался  внутрь,  захлопнул  и  защелкнул
дверь.
     - Достал! - усмехнулся он. - Пусть теперь побегают там.
     Они бегали. Их невнятные крики походили на треск  изношенной  машины.
Даже Оливер открыл свои сонные глаза прислушиваясь.
     - Наверное это лихорадка, - заметил паракот безмятежно.
     Ли уже не бледнела; рибланка медленно проходила.
     - Ух, - сказала она, прислушиваясь к смятению  снаружи.  -  Я  всегда
ненавидела крыс, а шмыгуны еще хуже. И сварливее и злобнее крыс, да еще  и
дьявольски разумны.
     - Ладно, - сказал Грант задумчиво, - я не представляю, что они  могут
сделать. Во всяком случае они этого так не оставят.
     - Судя по крикам они уходят, - сказала девушка, прислушиваясь. -  Шум
стихает.
     Грант выглянул в окно.
     - Они все еще тут. Только перешли  от  проклятий  к  планированию,  и
хотел бы я знать что они придумают. Однажды, если эта  маленькая  безумная
планета станет заслуживать человеческой  колонизации,  интересно  было  бы
посмотреть на то что здесь будет твориться между людьми и шмыгунами.
     - Ну? Они недостаточно цивилизованы, чтобы представлять действительно
серьезное препятствие, и, кроме того, они такие маленькие.
     - Но они учатся, - сказал Грант. - Они учатся быстро, и  размножаются
как  мухи.  Предположим  они  сумеют  использовать  газ,  или,   допустим,
придумают арбалеты для своих отравленных дротиков.  Это  возможно,  потому
что они работают с металлами уже сейчас, и  они  знают  огонь.  Тогда  они
практически сравняются с людьми, так как против шестидюймовых шмыгунов  не
годятся наши гигантские пушки и  реактивные  самолеты?  А  быть  просто  в
равных условиях с ними может оказаться для нас смертельно; один шмыгун для
одного человека может быть адом торговли.
     - Ну, это не наша проблема, - зевнула Ли. - Я проголодалась, Грант.
     - Хорошо. Это значит,  что  бланка  проходит.  Мы  покушаем  и  затем
поспим, еще пять часов будет темно.
     - А шмыгуны?
     - Я не вижу, что они могут сделать. Они не смогут  прогрызться  через
каменное дерево за пять часов, да и Оливер  предупредит  нас  если  кто-то
ухитрится проскользнуть сюда.
     Было светло когда Грант проснулся.  Он  потянулся  распрямляя  мышцы,
затекшие после сна на двух стульях. Что-то разбудило его, но он  не  понял
точно - что. Оливер нервно расхаживал рядом, и выглядел озабоченно.
     - Мне что-то не везет с моими шизиками, - сообщил паракот заунывно. -
Ты красивая кошечка.
     - Это ты, - сказал Грант, задумчиво. Что-то разбудило его, но что?
     Потом  он  понял,  это  началось  снова  -  ощутимая  вибрация  пола,
сложенного   из   стволов   каменных   деревьев.   Грант   нахмурился    в
замешательстве.  Землетрясение?  Не  на  Ио,   крошечный   шарик   потерял
внутреннее тепло бессчетное число лет назад. Тогда что?
     И тут он догадался. Грант вскочил с таким диким  криком,  что  Оливер
бросился вбок, безумно взвизгнув. Испуганный паракот  прыгнул  на  печь  и
исчез в дымоходе. Оттуда донесся его вопль.
     - Наверное это лихорадка!
     Ли приподнялась на кровати, хлопая заспанными серыми глазами.
     - Наружу! - взревел Грант, ставя ее на ноги. - Выходи отсюда! Быстро!
     - Ч-ч-что... зачем...
     - Выходи!
     Он толкнул ее к двери, потом завертелся  хватая  портупею  и  оружие,
мешок с листьями фервы, упаковку шоколада. Пол вздрогнул опять, и Кальторп
рванув дверь, бешено прыгнул к ошеломленной девушке.
     - Они подкопали ее! - задыхался он. - Эти дьяволы подкопали...
     Он не успел сказать  больше.  Угол  хижины  внезапно  осел;  каменные
бревна заскрипели, и вся конструкция разрушилась словно детский  домик  из
кубиков. Грохот стих и в тишине, только лениво поднимался дымок испарений,
и несколько черных крысоподобных фигур  суетились  в  траве,  а  пурпурный
шизик раскачивался возле руин.
     - Грязные дьяволы! - злобно  ругался  Грант.  -  Проклятые  маленькие
черные крысы!..
     Дротик просвистел так близко, что слегка коснулся  его  уха  и  затем
дернул  локон  Ли  взъерошив  коричневые  волосы.  Хор  писклявых   криков
прозвучал из травы-кровопуски.
     - Быстрее! - крикнул Грант. - Сейчас они набросятся на нас. Не  сюда.
К холмам. Там меньше джунглей.
     Они смогли  обогнать  крошечных  шмыгунов  довольно  легко.  И  через
несколько минут, оставив позади пискливые голоса, остановились уныло глядя
назад на опавшее жилище.
     - Теперь, - сказал Грант несчастно, - мы  оба  в  таком  положении  с
которого начала ты.
     - О, нет. - Ли подняла глаза на него. - Теперь мы вместе, Грант. И  я
не боюсь.
     - Мы справимся, - сказал он,  придав  голосу  самоуверенности.  -  Мы
поставим где-нибудь временную хижину. Мы...
     Дротик воткнулся в его ботинок с отчетливым "блюп". Шмыгуны  догоняли
их.
     Они  снова  побежали  к  Идиотским  Холмам.   Когда,   наконец,   они
остановились, то глядя вниз со  склона  холма,  увидели  руины  хижины,  и
опрятные, шахматные