тывал  план
лет десять, не меньше. Пытался учесть каждую  мелочь  и предусмотреть  любую
случайность. Я преуспел.
     "Лет десять, -  поморщился Пард. - Я бы  ограничился месяцем, да и то в
лучшем случае. Воистину, долгоживущим некуда спешить..."
     - Меня интересует конкретный способ, - уточнила Инси.
     -  А смысл? - неожиданно заинтересовался Халькдафф? - Вы ведь все равно
уже здесь.
     - Все,  что  совершено,  - невозмутимо  пояснила  Инси,  -  может  быть
повторено.  Возможно,  нам  удастся  удрать отсюда по  твоему  рецепту.  Или
возвращение в Киев ты тоже разработал отдельно?
     -  Нет,  -  ответил  Халькдафф  несколько мрачно. -  Возвращение  я  не
разрабатывал. Я думал, что сумею приручить эту громадину. Впрочем,  я сейчас
так думаю, просто времени это займет куда больше,  чем я полагал  вначале. А
что до бегства по моему методу - боюсь,  метод  не сработает. Я просто  взял
акваланг  и рюкзак с  припасами  на  первое время. Компьютер,  понятно, тоже
взял. Сел в катер и рванул к югу. Едва показались броненосцы - вот эта самая
сладкая троица - я сиганул с  катера  в  воду. Вовремя, как оказалось, катер
они просто расстреляли. А я доплыл  до ближайшего, и  взобрался по  борту, у
меня были сервомагниты.
     - Что, вплавь догнал броненосец? - насмешливо спросил Гонза.
     Халькдафф снисходительно взглянул на гоблина.
     -  Обижаешь,  ушастый...  Акваланг-то   у   меня  с  водометом.  Хочешь
посмотреть?
     - Потом как-нибудь, - проворчал Гонза недовольно. Халькдаффа поймать не
удалось...
     - А  запас хода какой у твоего  акваланга? - неожиданно  спросил  Пард.
Неожиданно для Вольво, Инси и остальных, но не для себя.
     Пард прекрасно знал формулы обращения с аквалангами и в случае чего мог
им воспользоваться для общей пользы.
     - Километров пятьдесят,  наверное. Хотя, уже меньше - я часть  горючего
сжег.
     - А здесь дозаправить? На броненосце?
     -  Я не  искал. Может, внизу и есть  топливо,  где-нибудь  в  машинном.
Честно говоря, мне было незачем, вот я и не выяснял.
     "Нет, - подумал  Пард. - Все-таки людям никогда по-настоящему не понять
долгоживущих. Вот этот эльф ни разу  не задумался о том, что я бы обмозговал
в первую же очередь... И всегда так. Всегда."
     Халькдафф порылся в кармане атласных, с кисточками, брюк и вынул кисет.
Стильная  трубочка  и  изящная пепельница в  виде морской  раковины лежали в
изголовье  ложа. Пард готов был  поклясться,  что и трубочку, и вычурную эту
пепельницу  эльф притащил на броненосец в своем рюкзаке. Сам Пард не стал бы
тащить подобную  ерунду в ущерб куда более важным мелочам - лишнему пакету с
галетами,  например, или еще одной фляге  с соком или водой. А эльф, вот, не
поленился, волок все это на собственном горячо любимом горбу...
     -  Значит, ты  не  отказался от  мысли приручить броненосец? -  спросил
Вольво напрямую.
     -  Нет.  Не  отказался,  -  Халькдафф  прикурил  и  выпустил  несколько
причудливых сизых клубов дыма. - С какой стати?
     - В чем  же  проблема?  Ты здесь уже тридцать  два  года, тогда  как на
грузовик уходит  в  самом  трудном случае неделя-две.  Ну, месяц,  был такой
случай. Но не годы же!
     - Броненосец  все  таки  -  не  грузовик. Ты  специалист,  ты  поймешь.
Результаты моей работы отнюдь  не нулевые, но они настолько  мизерны, что  и
говорить  о них  пока смешно.  Даже  фаза внедрения  оператора  "хозяин" еще
толком не началась - мне удалось только сбить немотивированную агрессивность
на свое присутствие  на борту. Кстати, кажется именно поэтому ваше появление
на  броненосце  не ввергло  его в  неописуемую ярость.  Кажется,  он даже не
ощутил разницы между одним живым и несколькими.
     -   А   вариативные   потоки   ты   пытался  анализировать?   -   сразу
заинтересовался Вольво.
     Халькдафф фыркнул:
     - Обижаешь! Конечно же, пытался. Все дело в том, что броненосец состоит
из огромного  числа достаточно автономных машин. Действительно огромного - с
грузовиками   и   ровнять  нечего.  Вариативные  потоки   разветвляются  так
интенсивно, что исследовать их все попросту не успеваешь. Здесь нужна работа
целого штата магистров приручения. Я ограничился вторжением в потоки ходовых
машин и системы навигации. Впрочем, это  мои проблемы, уважаемый Вольво. Мне
с ними и возиться. Не поговорить ли лучше о ваших проблемах?
     - Ты полагаешь, что у нас  проблемы?  -  совсем как настоящий  одессит,
вопросом на вопрос ответил Вольво.
     Халькдафф смешно хрюкнул, что должно было, по всей видимости,  означать
смешок.
     - А что? Вы оказались посреди Черного моря на борту дикого броненосца и
полагаете - это не проблема? Ха!
     -  Дикого?  - переспросил Вольво.  -  Ты  ведь говорил, что  уже  начал
приручать этот броненосец.
     - Да, говорил. Но приручение займет годы. Вот она и вот  он еще - могут
не дождаться, - Халькдафф указал на Инси и Парда.
     - Я - лонгер, - надменно сказала Инси, и покосилась на Парда, словно ее
волновало, как тот отреагирует. Пард опустил взгляд и насупился.
     - Какая  разница? Вы ведь не  ради  собственного удовольствия забрались
так далеко в море и могу предположить, что  в  ваши планы  вовсе не  входила
дуэль с дикими броненосцами.
     -  Ну,  допустим, не  входила,  - терпеливо сказал  Вольво. - А что  ты
можешь предложить?
     - Это будет зависеть от того, какую  цель  вы  преследуете, - уклончиво
ответил Халькдафф и хитро прищурился. - Впрочем, я попытаюсь угадать.
     Он картинно устремил взор к потолку.
     -  Направляться  в  земли  турков  морем -  безумие.  Для  этого  любой
киевлянин избрал бы иной путь. Через Кавказ или через Бухарест и Софию. Даже
если страсть  к  перемене мест обуяла приближенных Техника Большого Киева, а
не просто городских непосед и шалопаев каких-нибудь.
     Эльф  очень  артистично  пыхтел трубкой  и изображал напряженную работу
мысли.
     - Что же  остается? М-м-м...  Нечто,  лежащее в центре Черного моря, не
иначе.  А,  догадался! Там ведь,  говорят,  остров  расположен. Остров Крым.
Очень, надо сказать, любопытный  остров. Большинству о нем неизвестно ничего
- абсолютно  ничего.  Лишь  немногие посвященные догадываются  о его тайне -
ведь тайну  острова  Крым так  до сей  поры и не вывезли на материк. До  сей
поры.
     - И что  же  известно о  тайнах Крыма посвященным?  -  спросил  Вольво,
искусно замаскировав жгучий интерес к ответу.
     -  Ну,  -  Халькдафф беспечно повертел  мундштуком  трубки,  - например
гипотетическое умение крымчан  делать машины. Например,  их развивающаяся (в
отличие от нашей) наука. Заманчивые тайны, не правда ли?
     -  Халькдафф, - вдруг подала голос Инси. Глаза ее были прикрыты, словно
она пыталась сосредоточиться перед вопросом. - Скажи начистоту -  ты пытался
когда-нибудь проникнуть на территорию Крыма?
     Эльф задумчиво поглядел на девушку-лонгера.  Потом  не спеша  выколотил
докуренную трубку. Все  это  время команда  Вольво-Инси  сохраняла  гробовое
молчание.
     - Если начистоту - то да, пытался. Дважды.
     - И каков результат? - Инси по-прежнему не открывала глаз.
     - Результата никакого. Я не смог добраться до берегов Крыма. Первый раз
меня  остановили  дикие  броненосцы - как  и вас. Второй - береговая  охрана
Крыма. Оба раза  мне пришлось уносить ноги и, честно говоря, оба раза уцелел
я лишь благодаря совершенно непредсказуемым случайностям.
     -  Но мысли достичь Крыма ты не оставил, так ведь? - предположила Инси.
- Иначе зачем вся эта возня с упрямым броненосцем?
     Халькдафф помедлил, прежде чем ответить.
     - Верно.  Не оставил. Броненосец  я намеревался использовать именно для
проникновения в охраняемые воды у Крыма.
     - Халькдафф, - сказала  Инси, и, наконец, открыла глаза. Глядела она на
эльфа  пристально  и  в упор.  -  Я  предлагаю  тебе  сотрудничество.  Давай
об®единимся. Нам не обойтись без твоих знаний об этом броненосце. А с  нашей
помощью ты сумеешь укротить его гораздо раньше, чем в одиночку.
     Эльф выдержал взгляд Инси. Не отвел глаз.
     - Ты говоришь как... кто?
     - Я говорю как Техник Большого  Киева. И обещаю,  что если ты станешь с
нами сотрудничать, твое отлучение от коллегии техников будет пересмотрено на
президентской комиссии.
     - Честно говоря, на решение  вашей комиссии мне плевать. Все эти годы я
занимался своим делом и мне не о чем жалеть.
     - Но карьера твоя сгорела в одночасье, - возразила Инси. - И не говори,
пожалуйста, что тебе безразлична карьера.
     Похоже, Инси била в самое яблочко. Халькдафф сжал зубы.
     - Нет,  - сказал он нехотя. - Небезразлична. И если  бы не тот дурацкий
поклеп - неизвестно, кто стал бы в итоге Техником - я или твой отец.
     - Я  полагаю, - отец, -  Инси являла  собой саму  бесстрастность. -  Он
всегда был сильнее и гибче тебя, и глупо не признавать это.
     Халькдафф повесил голову.
     - Что же... Я никогда не был глупцом - по  крайней мере, я надеюсь, что
не был. Твой отец действительно всегда опережал меня самое меньшее  на  шаг.
Но после моего отлучения он оторвался на целую милю.
     - Не отец был причиной отлучения и ты это прекрасно знаешь.
     - Да. Я знаю. Поэтому  я и не  мешал ему  никогда.  Да  и тебе  тоже не
мешал...
     Инси улыбнулась:
     -  Отсюда тебе было бы  затруднительно помешать мне и моему  окружению,
Халькдафф. Ты ведь сам говорил, что торчишь на броненосце уже  тридцать  два
года.
     Халькдафф через силу растянул губы,  но его улыбка вышла скорее похожей
на мучительную гримасу.
     - А если... я помогу вам... я буду допущен к Библиотеке Техников?
     -  Безусловно.  Если,  конечно,  президентская  комиссия  отменит  твое
отлучение.
     "Жизнь моя! - подумал Пард удивленно.  - Во дает девочка! Я  думал, она
нежна, хрупка и неопытна, а у нее такая хватка, что  прячься магистры! Она и
Жерсона, поди, приструнила бы, задайся она такой целью..."
     Халькдафф погрузился в размышления. Он  машинально сунул в рот  пустую,
уже  выколоченную  трубку,  попробовал  затянуться,  удивленно  и  несколько
отрешенно воззрился на нее, и, наконец, ответил:
     -   Я  должен  подумать,  девочка   моя.   Это   слишком  изменит   мои
первоначальные планы. Надо все взвесить и обмозговать.
     - Думай,  -  согласилась  Инси  и  встала. -  Кстати: не  называй  меня
девочкой,  пожалуйста.  Я  это могу  позволить  лишь  одному живому  в  этой
компании.
     Все  невольно  взглянули на  вирга Вольво, но тот совершенно неожиданно
задал вопрос:
     - Кому же это, интересно?
     - Ему, - ответила Инси и указала на Парда. - И только ему.
     И направилась к выходу.
     Халькдафф поднялся со своего ложа.
     - Я  покажу,  где лучше разместиться.  Пойдем,  Вольво. Кстати,  что ты
думаешь о перехвате потоков  на менеджер двигателей?  Я пытался разложить их
неделю, не меньше, такая каша получается, прости-жизнь!
     -  А  сколько здесь  двигателей?  -  на  ходу уточнил Вольво. - И какой
менеджер стоит?
     Пард слушал  их вполуха.  И  не понимал  смысла.  Но не потому, что был
плохим  техником: просто  в ушах у него все  еще звучали слова Инси: "Ему. И
только ему."


        28. Чонг-Карлыктаг - ...

     Наутро  Халькдафф постучался к  Инси  и  Вольво и ответил:  "Согласен".
Только "Согласен", и ни слова больше.

     ... - Улугмузтаг.

     Кают-кампания   на  броненосце   -  к   слову  сказать,  это   оказался
"Стремительный"  - была  куда  просторнее,  чем  на "Гелиодоре".  Целый зал:
столики, маленькие вертящиеся стулья, стойка, наподобие  тех, какие бывают в
тавернах, вдоль  двух стен -  кадки с  искусственными  растениями и  удобные
диванчики. Пард еще подумал: а зачем все эти помещения на диких броненосцах,
да еще  так обставленные? Они что же,  тоже предназначены  для живых?  Как и
грузовики? Ну и ну...
     Команда Вольво-Инси  разместилась  по  соседству,  в уютных двухместных
каютах. Кают  было  много,  больше двух  десятков, хоть по одиночке живи. Но
Пард и Гонза, конечно же, облюбовали одну  на  двоих - и перемолвиться можно
без посторонних ушей, и вспомнить былое за бутылочкой. Да-да, за бутылочкой,
потому  что  их  страхи  насчет  еды-питья  на  борту  броненосца  оказались
совершенно напрасными: тут даже винная коллекция  нашлась, и весьма богатая.
По крайней мере, любимая приятелями "Южная роза" наличествовала.
     В  кают-кампанию  ходили  вместе.  Только  Халькдафф  и  Вольво  иногда
задерживались в рубке, да еще Бюскермолен с ними время от времени оставался.
Впрочем, гном к обедам-ужинам разве что ненамного опаздывал, а те двое могли
и вовсе не придти.
     Пард  и  Гонза  первую  неделю  занимались тем,  что  запускали  мелкие
незначительные машины -  вроде кондиционеров в каютах или котлов на камбузе.
Они выучили изрядно новых формул, и заодно уяснили,  что  запуск таких машин
по сути является примитивным  приручением. Вольво сказал, что постепенно  их
станут привлекать и к задачам посложнее.
     Сам Вольво,  Халькдафф, и  Бюскермолен безвылазно  торчали  в  машинном
отделении  или  головной  рубке;  иногда  к  ним присоединялся  и Роелофсен,
обладатель какого-то узкоспецифического навыка, нужного магистрам приручения
лишь от случая к случаю. Инси сидела перед головным компьютером и сравнивала
дикие кодировки с измененными. "Стремительный" часто нервничал: то  бросался
вперед  изо всех своих  железных  стремительных сил, то  ложился  в  ленивый
дрейф.  В результате он оторвался от своих приятелей-броненосцев и бесцельно
метался  где-то  в северо-западной  части  Черного  моря. К  берегам  он  не
приближался.
     Живые-нетехники большей частью бездельничали.  Вася шастал по кораблю и
искал чего бы еще приспособить и задействовать для вящего комфорта. Зеппелин
обнаружил  библиотеку  и зачитывался детективами -  особенно  нравились  ему
Руденко,  Измайлов   и  психоделик-Щеголев.  Саперам-хольфингам  приглянулся
местный  арсенал;  периодически  они  шныряли от  орудий  к  крюйт-камере  и
обратно, и на лицах их в такие минуты цвел неизбывный восторг.
     Иланд взял на себя обязанности повара.  Добровольно. Видно было, что он
пытается заглушить что-то у себя в душе - конечно же, потеря друга-Вахмистра
на  него повлияла. На  кого хочешь  повлияет  потеря близкого друга.  Иланда
тактично  оставили   в   покое,  даже  не   пытались   заговаривать  с  ним.
Ограничивались коротким "спасибо" на выходе из кают-кампании.
     Прошла   неделя   на  "Стремительном".  Пард  уже  начал  привыкать   к
постоянному  уютному покачиванию  и к соленому  ветру  черноморья.  Гонза  с
восторгом  осваивал  новые  формулы;  он  вообще  легко  увлекался,  а  если
увлекался - на время забывал обо всем.
     К  очередному  завтраку Халькдафф  и  Вольво  снова  не  пришли.  Живые
насытились, и расслаблено пили кофе, которого на броненосце нашлось какое-то
ненормальное количество. Иланд умел  его готовить сотнями различных способов
-  и готовил.  После  завтрака  частенько засиживались  в  кают-кампании  на
час-полтора, болтали о том-о сем, хвастались удачами и  уныло рассказывали о
том, что у кого не получается.
     Удач было меньше.
     Пард, Гонза, Инси и гномы сидели за одним столиком. Пард все  эти дни с
Инси виделся мельком - и ни разу не заговорил. Словно сдерживало его что-то.
     Поэтому он  очень  обрадовался, когда Гонза  задал этот вопрос. Вопрос,
который его самого очень интересовал.
     -  Инси...  А не  расскажешь  ли  ты о  Халькдаффе? Что  за  история  с
отлучением его от коллегии техников? И вообще - что он за живой?
     Инси вынырнула из раздумий.
     - О Халькдаффе? Это давняя история, я ее, понятно,  только с чужих слов
могу повторить.
     - Не страшно, - Гонза и не рассчитывал на рассказ из первых рук.
     Инси машинально вращала на  скатерти чашечку кофе, рисуя  темное кольцо
фарфоровым донцем.
     - Насколько  я  представляю, началось  все лет  пятьсот-шестьсот назад.
Техником Большого Киева тогда  был эльф, Салеф Наулимаан. В его команде было
много сильных  молодых техников.  А  поскольку Наулимаан  был  стар даже  по
меркам эльфов, он искал замену. Кандидатов было много, с десяток, но реально
претендовать  на  звание Техника могли только двое -  Халькдафф и  мой отец.
Отец считался  более умелым техником,  но он был  человеком. А  Халькдафф  -
эльфом, как и Наулимаан. В общем, живые считали, что шансы равны. Но те, кто
знал Наулимаана близко, давно поняли:  для него  важна не раса преемника,  а
его знания. А тут Халькдафф отставал.
     В то  время Киев и  Москва вели затяжную войну с Берлином, если помните
учебники истории. Берлин подмял под себя практически всю  Европу и стремился
к  Уралу, но  завяз  в  Москве  и  Киеве,  хотя Большой  Минск  все-таки был
полностью захвачен Берлином.
     Отец  мой   специализировался  на  формулах  управляющих  систем  и  на
компьютерах,   тогда  как  Халькдафф   предпочитал  иметь   дело  с   дикими
автомобилями. Как Вольво.  Он  умел приручать автомобили,  как никто, но эти
машины и слушались только  его или его подручных. Посторонних живых они даже
убить могли. В  общем, Халькдаффа  недолюбливали в Киеве, хотя он  держал  в
руках практически все приручение автомобилей для войны.
     А потом Берлин как-то быстро и слаженно сломили,  а всю их сумасбродную
коричневую  орочью  банду  пожгли  по  бункерам  в  уголь.  Москва,  Киев  и
несломленный  Минск  оставили  Берлин  в  развалинах  и  убрались  восвояси,
предоставив местным самостоятельно  решать свои дела. Зря,  в общем-то:  там
народ  из  Америки сразу  же  об®явился.  Мгновенно,  едва ушли  москвичи  и
киевляне... Ну, да не в этом дело.
     Дело в том,  что с окончанием войны жестко обученные  машины Халькдаффа
стали  попросту  не  нужны. Стали нужны  покладистые  и покорные  машины.  А
Халькдафф  менять формулы  приручения не  пожелал. И тогда начались смерти -
его машины не  подчинялись живым. Точнее,  не  подчинялись первым попавшимся
живым. А  это  не  всем  нравилось.  Отец  пытался  Халькдаффа  урезонить...
Безуспешно, увы.
     А  закончилось  все это  тем,  что  Техник  Наулимаан  был убит  -  его
легковушку протаранил военный  грузовик, прирученный когда-то Халькдаффом. В
лепешку  расплющил.  Не   выжил  никто,   ни  шофер   Наулимаана,   ни   его
телохранители, ни  сам  Наулимаан. Это был первый случай в истории  Большого
Киева, когда прирученный автомобиль совершил убийство. Намеренное убийство.
     Собрали  коллегию... и кто-то капнул, что грузовик был заранее натаскан
Халькдаффом  на убийство. И  не просто  на убийство,  а на  убийство Техника
Большого Киева.  Капнул, понятно, анонимно. И Халькдаффа немедленно отлучили
от  коллегии  техников  и  изгнали  из Киева  на  двести  лет.  Говорят,  он
отправился сначала в Сантьяго, а потом в Большой  Токио. Вроде бы его личные
убеждения  сильно  совпадали  с  общепринятыми  в  Токио;  Халькдафф  там  и
прижился. Похоже, он многому там  научился, да  и  местных техников кое-чему
научил.  А когда истекли двести  лет - вернулся в  Киев. Негласно. Технику -
моему отцу - немедленно сообщили, и он пытался встретиться с Халькдаффом, но
тот на контакт  не пошел. Толком никто  не знал  и чем  он занимается, но на
Выставке,  среди магистров приручения его  периодически  встречали. Из Киева
его вытурить коллегия не имела  права -  положенные двести лет  минули. Но и
отлучения не отменяла, потому что Халькдафф держался в стороне. А прошло лет
пятьдесят  -  приняли  решение  отлучить  его пожизненно,  раз он  не идет с
повинной и вообще коллегию  всячески игнорирует. Халькдафф не стал заключать
сделок  с  собственной  гордостью  -  и  как-то обмолвился,  что  согласится
говорить с коллегией  только если его публично  реабилитируют. Ну, коллегия,
понятное дело, из принципа уперлась. Халькдаффу в итоге это обошлось дороже,
чем легальным членам коллегии  - он  по-прежнему  лишен доступа в  несетевую
биб