а.
     Очевидно, Кинси прочитал  сомнение на ее лице, потому что привел  более
веский аргумент:
     - Я вам щедро оплачу затраченное время.
     - Что  ж, - ответила Анайя,  не желая показаться неблагодарной, все еще
держа чек,  делающий ее свободной на  год, - в  принципе, это нетрудно. Но я
забыла синтезатор в доме друга. И вряд ли успею вернуть его до завтра.
     - Ах, вот как... Но вдруг вы все же успеете? И  если успеете... давайте
я  зайду завтра  во  второй половине  дня.  К  тетушке я пойду вечером. Если
сможете выполнить мою просьбу - прекрасно, а  если нет, то  подыщу ей другой
подарок.
     Они снова обменялись церемонным рукопожатием. Кинси улыбнулся.
     - До свидания, мисс Рюи, - попрощался он, и выскользнул за дверь.
     Анайя закрыла дверь и вернулась в комнату, которую обычно считала своим
гнездышком, но сегодня  воспринимала  как клетку. Она задумалась, не сходить
ли ей развлечься на пляж - все равно раньше  чем  послезавтра она  не сможет
получить деньги  и кутнуть, -  но  решила  пойти  на компромисс  и потратить
избыток энергии на давно откладываемую уборку. И по ходу дела наткнулась под
кушеткой на синтезатор.
     - Ура и аллилуйя!  - завопила она, прижимая свою драгоценность к груди.
- А я-то решила, что позабыла тебя в дикой глуши.
     Прекрасно, прекрасно!
     И она со счастливой улыбкой поставила его на привычное место на рабочем
столе.
     - Вот теперь я смогу по-настоящему развлечься. - Она задумалась, за что
взяться в первую очередь - романтический сон для Гонзалеса, "поздравительную
открытку" для Кинси или подростковую приключенческую  вещь, идеи для которой
неприкаянно бродили  у  нее  в  голове  уже несколько  недель.  Но  пока она
размышляла над столь роскошным выбором, ее охватило легкое беспокойство.
     - Как ты мог оказаться под кушеткой, черт побери? - вопросила она.
     - Если бы я тебя уронила, когда распаковывала вещи, то это произошло бы
в спальне. ,  Когда дело касалось  мелочей, Анайя своей памяти не  доверяла.
Она  частенько  забывала, приняла  ли  утреннюю таблетку  витаминов,  еще не
завинтив  колпачок  флакончика, и  даже  по  влажности щетины  зубной  щетки
проверяла, почистила ли зубы. В то же время, готовясь к работе над очередным
сном,  она  умудрялась  запоминать  длиннейшие  диалоги  героев, поэтому  не
считала, что  у  нее  проблемы  с памятью, и причина таких  провалов  лишь в
сосредоточенности на главном. А  синтезатор  никак не  относился к категории
витаминов и зубной щетки.
     Вчера  ее  некоторое  время  изводила параноидальная мысль  о  том, что
синтезатор украден, но логика настаивала, что она наверняка его забыла.
     Синтезатор нельзя было провезти через границу, не предъявив на таможне,
и Анайя не могла представить, зачем кому-то было его красть - разве что ради
весьма  экзотической  попытки  выкупа.  Она  потянулась   было  к  проводам,
собираясь подключиться, но ее остановила новая мысль.
     - Что за дурацкая  идея. Ты позволила  себе поддаться влиянию  Чалмиса,
дорогая, - пробормотала она.  Его  всегда беспокоили  провода  в ее  голове,
потому что  ему  вечно мерещилось  архаичное  зрелище неожиданного короткого
замыкания.  Фактически  же  на контактных  разъемах  синтезатора попросту не
могло появиться  опасное напряжение - они  сгорели бы  первыми. Тем не менее
она  купила диагностический  набор и куда-то его сунула.  У нее  никогда  не
возникало проблем с  синтезатором, поэтому  случай воспользоваться  покупкой
так и  не представился. По сути, этот набор  был совершенно не нужен, потому
что  для   любого  ремонта   синтезатор   все  равно  полагалось   отправить
изготовителю,  и   теперь  он  служил  для   Анайи   наглядным  примером  ее
уступчивости навязчивой  торговой рекламе. Для очистки совести она встала  и
занялась его поисками.
     Приборчик оказалось найти почти столь же трудно, как и синтезатор, но в
конце  концов  она откопала его  в дальнем углу ящика стола под кучей всякой
всячины. Она поставила  его рядом  с  синтезатором  и  подготовила к работе.
Потом вытянула из синтезатора провода,  вставила  их в  разъемы  и  включила
прибор.
     Мгновенно   послышался  громкий  треск,   сверкнула  яркая  голубоватая
вспышка,  и  по  пластику  на  секунду  пробежало оранжевое  пламя.  Запахло
горелым. Анайя отшатнулась, руки ее затряслись.
     Она кое-как встала и глотнула воздуха. Сердце бешено колотилось.
     - Боже мой, - выдохнула она, потрясенная до такой степени, словно в нее
выстрелил любовник. Потом еще минут десять она уговаривала себя,  что страхи
ее глупы и что ожидала она вовсе не такого подтверждения. Она долго смотрела
на груду дымящихся обломков на столе.
     - Мой синтезатор! - всхлипнула она, резко села, протянула к нему  руку,
отдернула ее и разревелась.
     Через  некоторое  время  она  перестала  всхлипывать,  заперла дверь  и
позвонила в полицию. Завершив разговор, набрала новый номер. К ее удивлению,
Чалмис ответил почти сразу.
     -  Должно быть, у меня сегодня счастливый день, - поприветствовала  она
его.
     - Просто  я  случайно проходил через  кабинет, -  пояснил  он. -  Ты  в
порядке? - добавил он, увидев выражение ее лица.
     - Мой синтезатор только что сгорел. Я до смерти перепугалась.
     Чалмис, он никак не мог сгореть!
     - Ты была подключена? - с тревогой спросил он.
     - Нет. Я его  тестировала. Вот, взгляни. -  Она  развернула экран фона,
чтобы Чалмис увидел стол.  -  Окажись я подключена, так сейчас выглядела  бы
моя голова.
     Анайя, последовав за  своим воображением, представила,  как вся паутина
тончайших проводков, тянущихся от импланта через мозг, мгновенно вспыхивает,
и точно в замедленном фильме увидела, как умирает от электрического разряда,
взрывающего и сжигающего ее клетки.
     - Но почему, Анайя? - спросил потрясенный Чалмис. На его лице, как и на
лице  Анайи,  появилось  то  странное  напряжение, которое  обычно описывают
словами "выглядел довольно бледно".
     -  Первое, что  пришло мне на ум, - угрюмо  предположила она, - так это
то, что покойники не могут подтвердить голосом свою личность, получая деньги
по чеку.  -  Она показала ему  чек.  -  Его  оставил  сегодня  мой скользкий
заказчик. А отнести эту бумажку в банк я могла лишь послезавтра. И отыскался
мой синтезатор сразу после ухода визитера.
     Она  описала ему вчерашнюю  историю  с  багажом,  увенчавшуюся  потерей
любимого синтезатора.
     - Ты думаешь, что он  обрек тебя на смерть только ради  денег?  спросил
Чалмис.
     - Не  знаю. В этом нет  смысла. Я выполнила  бы его заказ и  за гораздо
меньшую  сумму. Он даже не пытался торговаться. - Анайя вспоминала  недавние
события, - постепенно успокаиваясь. - И еще эта история с его тетушкой...
     - Его тетушкой? - переспросил удивленный Чалмис.
     - Готова поспорить,  что у него нет никакой тетушки. И даже матери нет,
- гневно добавила Анайя.
     Чалмис рассеянно почесал верхнюю губу.
     - Ты сообщила в полицию?
     - Сразу же, как только заперла дверь.
     - Думаешь, он попробует снова?
     - Возможно. - Последние несколько минут ее воображение с  поразительной
скоростью  выдавало всевозможные варианты  убийств, описанные в романах. - Я
немного нервничаю, потому что живу одна.
     - Понимаю. Только не  надо вздрагивать от каждого шороха. Он  наверняка
думает, что добился успеха или вот-вот добьется. И у  него нет необходимости
что-либо предпринимать, пока он не поймет, что разоблачен.
     Надеюсь,  это  произойдет, когда его  арестуют.  Но послушай, почему бы
тебе не  завершить дела  с  полицией,  а  потом  прилететь  ко мне ближайшим
шаттлом? У меня ведь  не  дом,  а настоящая крепость. Я даже могу  попросить
Чарлза встретить тебя в аэропорту.
     Анайя благодарно улыбнулась.
     -  А я тем временем попробую по своим каналам убедить полицию отнестись
к твоему делу с максимальной серьезностью. Позвони мне еще раз, когда будешь
готова выехать. Буду ждать.
     - Спасибо тебе, Чалмис.

x x x

     Полиция  прибыла  довольно  быстро.  Офицер-детектив  и  специалист  по
взрывным  устройствам  наполнили ее квартирку ощущением  реальности, подобно
порыву ветра, ворвавшемуся через  распахнутую дверь  в душную комнату. Такая
непререкаемость  присуща  полицейским, врачам  и  знаменитостям. К заявлению
потерпевшей  они  отнеслись   серьезно  и  с  профессиональной  любезностью.
Детектив, лейтенант Мендес, мужчина средних лет, с привычной компетентностью
задал ей ряд вопросов, весьма напоминающих  те,  что задавал  Чалмис  неделю
назад. Анайя снова поняла, какую беспечность проявила.
     Техник  уложил  останки  синтезатора  в  пластиковый  ящик  и  унес  на
экспертизу. Увы, чек у  Анайи  тоже  забрали, поскольку он стал единственной
уликой   в  этом  деле.   Теперь  до  женщины   окончательно   дошло,  какую
предусмотрительность проявил ее заказчик, не оставив  ни единого физического
или электронного следа. Но детектив держался вполне оптимистично.
     Анайя сообщила ему, что при необходимости  с ней можно  связаться через
Чалмиса, и вскоре была уже на борту шаттла. Полет до Торонто  предоставил ей
время поразмыслить о том, каким  чудом она избежала смерти. И чем больше она
думала,  тем сильнее убеждалась, что одни  лишь деньги не могли стать веским
мотивом  убийства.   У  женщины  возникло  печальное   подозрение,   что  ее
сознательно   использовали   в   качестве  инструмента   в   гораздо   более
отвратительной  игре. И к  тому времени,  когда  она добралась  до  Чалмиса,
подробности  созданного  ею  сна,  вспомнившиеся  с  тошнотворной  ясностью,
подсказали ей совершенно иной мотив преступления.
     - Я уверена, что все было затеяно ради сна, - заявила она своему другу.
- И считаю, что он будет использован в качестве оружия.
     Ранним  утром  они  сидели  в   роскошной  библиотеке   Чалмиса.  Анайя
смертельно устала, но нервное возбуждение не позволило ей заснуть.
     Чалмис  заботливо  потчевал  ее  успокаивающими  словами и  изысканными
закусками, пытаясь как-то снять напряжение.
     -  Ведь я это почувствовала, даже ты почувствовал! Но я так  увлеклась,
восхищаясь своими способностями... я хотела сделать тот сон!
     Надо вернуть злополучный картридж, и чем скорее, тем лучше.
     - Успокойся, не  торопись. Давай начнем  сначала. Как  сон может стать,
оружием?
     - Сон - своеобразное  гипнотическое внушение,  только намного  сильнее.
Моя работа сделана на заказ, настроена на конкретную личность.
     Я думаю,  что если жертва  просмотрит  сон  несколько ночей  кряду,  то
самоубийство  станет  неизбежным. План  идеальный:  убийце даже не  придется
приближаться к  жертве. А потом он уничтожит картридж, и уже никто и никогда
ничего не докажет.
     - Очень интересная идея. Что о ней думает полиция?
     Анайя нахмурилась.
     - Кажется, вся  эта история не заинтересовала их так, как следовало бы.
Детектив ухватился за реальные улики.
     - Что  ж,  им ведь придется  доказывать дело в суде, сама  понимаешь. А
идея  - понятие эфемерное. Я всегда полагал, что "ощущалки" есть нечто вроде
супервидео. Более совершенная иллюзия, и только.
     - Да, большая часть сюжетов именно такова. Но ведь есть и откровения, и
чистые абстракции. Они действуют более открыто и непосредственно. Совсем  не
обязательно маскировать психический символизм в персонажах или сюжетах, он и
так на виду. - Встревожившись, Анайя принялась расхаживать. - Но, видишь ли,
если меня, сочинителя, одолевает страх или некая другая сильная эмоция, то я
могу  в определенном смысле  упаковать ее  в сон и избавиться  от нее. Очень
терапевтический получается эффект - для меня. Я обретаю власть над проблемой
в процессе работы  над ней. Но это не всегда срабатывает подобным же образом
для человека на другом конце - того, кто смотрит мой сон. Эмоция  возникает,
пробивается  в  его  сознание,  и  теперь уже  ему  надо  отыскивать  способ
избавиться от нее - или не избавиться, такое тоже не исключено.
     -  Ладно,  примем  твою теорию в  качестве рабочей  гипотезы. Кстати, я
заметил, что ты говоришь об абстрактном "убийце", а не о Кинси. Почему?
     -  Я  ни  в  чем  не уверена, - покачала  головой  Анайя. -  Никогда не
встречала столь скользкого типа, как Кинси. К тому же он не произвел на меня
впечатления человека, у которого хватит вдохновения написать такой сценарий.
Так что давай назовем его автора Босс.
     - Босс? - повторил Чалмис и взглянул на нее с удивленным упреком.
     - Ну что поделаешь, я так мыслю. Понимаешь, Чалмис, ведь эта штука была
хороша. Сильная вещь, полная внутренней мощи. Она заставила меня выложиться,
показать все, на что я способна. Нет, Кинси всего лишь посредник.
     - Хорошо. Запишем это в колонку "факты".
     - А разве у нас есть какие-то факты? Мне это больше напоминает стрельбу
в темноте наугад.
     - О, ты знаешь  намного больше, чем  это  может показаться.  Если  твоя
теория верна, то тебе  известны такие вещи, которые заставят заказчика пойти
на любые хлопоты  и риск, чтобы от тебя избавиться. И раз  Босс о тебе столь
высокого мнения, то кто мы такие, чтобы с ним спорить? Давай начнем с самого
сна. Что он тебе говорит о намеченной жертве? Это мужчина или женщина?
     - Женщина, - уверенно ответила  Анайя. - Ты ничего не знаешь о телесных
образах  в  "ощущалках",  но  если бы  потребовалась  действительно  хорошая
работа, предназначенная  для  мужчины,  им пришлось бы  обратиться именно  к
мужчине.
     - Старая или молодая?
     - Не очень старая и определенно не ребенок - среднего возраста.
     - Замужем?
     - Тут я не уверена. Во всяком случае, не девственница.
     - Дети?
     -  Почти  наверняка. Это придавало некоторым самым жутким : образам сна
больше силы.
     - Личность сильная или слабая?
     - Слабая, хрупкая... но упрямая. - Анайя начала ухватывать образ.
     -  Это лишь дедукция, но будь она слабой  и  податливой, убийца смог бы
добиться от нее желаемого, не прибегая к таким изощренным методам.
     - Гм-м... Возможно. Итак, жертва - женщина среднего возраста, замужняя,
с одним или несколькими детьми и имевшая проблемы с психикой.
     Мы также знаем,  что у ее .есть имплант дримера, следовательно,  она не
из бедных. Нутром чую, в этой  истории  замешаны  деньги. Во  всяком случае,
убийца  считает деньги  сильной  мотивацией, если  учесть,  сколько он  тебе
предложил  за  работу  и на какой  риск пошел, лишь  бы  ты не  получила эти
деньги.  Еще  мы  знаем,  что между  убийцей  и  жертвой достаточно интимные
отношения,  поскольку  он  может прикоснуться  к  ней  спящей  - хотя  и  не
исключено, что  он просто подкупил нужного человека.  И  еще: согласно твоей
гипотезе, нам стал известен его роковой просчет.
     Чалмис  увлекся ролью  детектива,  позабыв о том,  что хотел  успокоить
Анайю и уложить ее спать.
     - Какой еще просчет? По-моему, его план безупречен.
     -  Он не может оставить  свидетелей.  Не  попытайся  он тебя  убить, ты
наверняка стала .бы и дальше жить своей жизнью, позабыла о  подозрениях и не
захотела  больше копаться  в этой истории. Но признаю, что если бы покушение
на тебя удалось, то все кончилось бы иначе. Из-за меня.
     - Да, вряд ли он предусмотрел тебя.
     -  Я  в  этом совершенно  уверен.  Если  позабыть  о  твоем несомненном
таланте,  ты одинокая  незамужняя  женщина.  Тебе  некому открыться.  Некому
излить  душу:  И  никто  не  станет  дотошно расследовать твою  таинственную
смерть.
     -  Верно. - Она нервно грызла зеленую пластиковую  палочку, на  которую
недавно был насажен ломтик лососины, свернутый в форме розы. Я не хочу ждать
полицию.  Если я права - Господи, надеюсь,  я ошибаюсь, - то  созданный мною
сон,  быть  может, уже  сейчас  отравляет  подсознание  той  женщины.  Ждать
некогда.  Я  хочу немедленно  отыскать этого негодяя Кинси,  вытащить его из
берлоги, где бы он ни находился, и  выбить из него правду. Только не знаю, с
чего начать или что использовать в качестве приманки.
     - Ты сама и есть приманка, - заметил Чалмис.
     - Как так?
     - Отсутствие сообщений о твоей смерти должно сильно его встревожить.
     Он начнет  гадать, в чем же  причина,  почему не сработал его план? И я
уверен,  что рано или  поздно он не  сможет удержаться от желания  прийти  и
проверить, в чем дело. Вот тут-то и надо поставить ловушку.
     - Как это можно ускорить?
     - Пожалуй, к твоему визитеру ведет лишь единственная ниточка - чек.
     Полиция  уже  работает  с  ним по  официальным каналам.  Ты  же  хочешь
действовать независимо. Связаться с ним напрямую ты не имеешь возможности. А
как насчет общественных каналов связи?
     -  Это  идея.  Допустим, я  дам  во  всех персональных  каналах  службы
новостей Рио  такое объявление:  "Господин  Рудольф Кинси, банк отказывается
платить по Вашему чеку. Прошу связаться со мной и  решить проблему". И укажу
твой номер. Если мне удастся хотя бы поговорить с ним, то есть шанс заманить
его сюда. Но это такой зыбкий план... А что если  он не просматривает каналы
личных объявлений?
     - Я  вспомнил о твоем бывшем друге - том самом,  что приехал '  брать у
меня интервью, когда мы с тобой  впервые  встретились, и который сам отвечал
на свои вопросы. Ты ничего не сможешь сделать через него?
     Анайя поморщилась:
     -  Пожалуй,  смогу  раскрутить на  статейку  в  видеожурнале.  "Заочное
интервью с автором "Триады", ныне отдыхающей в Огайо". Минут пяти хватит - я
появлюсь там радостная и здоровая, скажу, что  решила сделать долгий перерыв
в работе. И вставлю фразочку  о  том, что положила синтезатор на полку,  или
отправила на фабрику, или еще  что-нибудь придумаю. Может, оброню  намек  на
частный заказ, который только что закончила и очень от него  устала. Надеюсь
только, что Хельмут этого не услышит,  а то его удар  хватит. Но услышит  ли
Кинси?
     Кончик зеленой палочки превратился в плоскую лопаточку.
     -  Он  наверняка станет следить за  любыми  новостями о  тебе.  На  мой
взгляд, шансы очень неплохие.
     - Тогда  попробуем оба варианта. Да... если  план сработает?..  Если он
заявится сюда вооруженным? У тебя есть оружие? - спросила Анайя.
     - Оружия  у меня нет. Но не могу тебя винить в том, что ты  не смотришь
на жизнь  глазами инженера. Вокруг нас много разного оружия, и  оно  намного
лучше пистолетов.  И если ты заманишь мерзавца сюда, то остальное предоставь
мне.
     - Так и решим.
     Последующие дни  стали для  Анайи просто  кошмаром. Лишившись привычной
работы,  ее  воображение  занялось  постройкой  городов-башен  и  хитроумных
лабиринтов дальнейших редположений на узком фундаменте имеющихся  фактов. Из
сочувствия Чалмис заказал и  оплатил для нее новый синтезатор, но  прибор не
могли доставить  быстрее,  чем через неделю, и  Чалмису приходилось  терпеть
приступы  хандры  своей  подруги.  Наконец  он не выдержал и заявил, что она
ведет  себя   как  капризный  ребенок  накануне  Рождества,  и  это  немного
образумило Анайю.
     Они  не теряли  связи с  полицией в Рио.  Улики,  которыми  располагало
следствие, ничего не дали. Как выяснилось, в синтезатор вмонтировали обычный
коммерческий электрет, который попросту  разрядился, когда прибор  включили.
Такую  подлость  мог  устроить   любой,  имеющий  элементарные  познания   в
электронике.  Не  нашлось  ни  отпечатков пальцев, ни волосков,  ни  волокон
ткани. Чек был проплачен в одном из отделений банка человеком, чья внешность
соответствовала  описанию Кинси, однако  имя  он  назвал  другое.  Банкноты,
которыми  он  заплатил,  давно  растворились  в  обороте,  хотя  полиция   и
предприняла  попытки их  отследить. Имя  и  адрес  оказались  фиктивными,  а
отпечаток  голоса  не  совпадал  с голосами известных полиции  преступников.
Сейчас  этот отпечаток долго  и тщательно сравнивался  с  голосами из других
архивов. В  Ла-Плате и Манаосе отыскались два Рудольфа