гада жила достаточно цивильно,  у  нее  был  офици-
альный статус: более чем законопослушное охранное или сыскное  предприя-
тие с безупречной репутацией, со всеми необходимыми разрешениями  и  ли-
цензиями...
   - Кстати, во всей Москве прекрасно знали, что каждой группировке при-
надлежит свой охранный офис. Подобной информацией располагали и правоох-
ранительные органы. Правда, криминала в этом не было, потому что принад-
лежность охранной фирмы к преступной группировке уголовно не  наказуема,
так же, как нет в нашем Уголовном кодексе и наказания  за  наличие  бан-
дитской "крыши"... Ну, а все-таки коммерсант обращался  к  вам  напрямую
или через посредников, по чьей-либо рекомендации?
   - Коммерсант обращался в охранные фирмы по рекомендации своих  знако-
мых коммерсантов, а может быть, даже и через представителей их  "крыши".
Он излагал суть своей проблемы, обязательно представлял  какие-то  доку-
менты. Причем мы не были юристами и не нуждались в  документах,  нотари-
ально заверенных. Просто для нас необходима  была  их  реальная  доказа-
тельная сила, а также та четкая сумма, которую ему задолжал другой  ком-
мерсант. Или же нам надо было представить документы, подтверждающие, что
наш коммерсант понес какие-либо убытки в результате деятельности другого
коммерсанта. Как только документы попадали к нам в руки, начинался  про-
цесс выбивания долгов. Ну, а на самом деле это выглядело таким  образом:
просто работники охранной фирмы, которая, так сказать,  получила  заказ,
назначали стрелку своим коллегам из другой группировки, которые  обеспе-
чивали "крышу" должника, и путем спокойных,  мирных  переговоров  решали
проблемы. И "крыша" должника внушала затем своему подопечному, что долги
надо отдавать.
   - Неужели всегда удавалось договориться по-хорошему? Не возникали ка-
кие-нибудь трудности?
   - Конечно, бывали случаи, когда "крыша"  должника  оказывалась  круче
"крыши" кредитора. Тогда работники последней извинялись перед своим ком-
мерсантом и рекомендовали ему обратиться в другую, более мощную охранную
структуру. Случалось, что "крыши" между  собой  сговаривались,  и  тогда
происходила так называемая "разводка" коммерсанта, то есть из обоих  вы-
бивали несуществующие долги. Со временем к таким приемам стали прибегать
реже. Хотя, говорят, и до сих пор иногда еще практикуется такое.
   Леня резко поднялся, подошел к окну и, помолчав, вдруг спросил:
   - А вы никогда не задавались вопросом, почему коммерсант к нам  обра-
щается, чтобы вернуть свои деньги? А не в суд, не в арбитраж, не к  вам,
наконец, к адвокатам?
   Да, вопрос больной и по существу. Ответил я не сразу.
   - У нас худо-бедно как-то уже складываются новые экономические  отно-
шения, а судебная система все та же и новой экономике не  соответствует.
Прежде всего, суды практически полностью устарели. Если даже после  дол-
гого, растянувшегося на годы процесса человек выигрывает  дело,  то  ему
еще предстоит получить деньги по выигранному делу. А сейчас  практически
деградировала система судебных исполнителей. Проще говоря,  решения  ар-
битража или суда не исполнялись по той причине, что у нас не  было,  как
принято в европейских странах, системы долговых тюрем, системы  описания
имущества и тому подобное. Поэтому коммерсант и  вынужден  обратиться  к
"крыше" за помощью. Ну, у вас, наверное, более весомые аргументы,  более
неформальные методы общения с должником...
   Телефонный звонок прервал наш разговор. Леня снял трубку. Речь шла  о
коммерческом проекте, о тех документах, которые я принес с собой.  Когда
он закончил говорить, я поинтересовался:
   - Леня, а если не секрет, как же ты в конечном счете выбился в банки-
ры? После того, как уголовное дело против тебя было прекращено, ты сразу
занялся бизнесом?

   ВЗЛЕТ БАНКОВСКОГО ДЕЛА

   - Нет, тогда завязать с криминалом я не мог. Механизм был уже раскру-
чен. Была бригада, она не могла бросить дело. Но у нас назревали переме-
ны. Постепенно открытый криминал кончался, многие из нас стали побогаче.
Общак (общак - воровская касса, жарг.) стали крутить, вкладывать в  раз-
личные коммерческие проекты. Мы стали переходить  на  легальный  бизнес.
Конечно, у кого было мало интеллекта, кого коммерция не  привлекала,  те
так и остались бандитами. Но большинство занялось бизнесом.
   - Ну, а как это практически получилось?
   - Мы же все время общались с коммерсантами, и поэтому схема  их  ком-
мерческой деятельности была знакома. Коммерсант постоянно с нами совето-
вался, боялся, как бы в чем-то не споткнуться. А чем мы хуже его?  Нако-
пив определенную сумму денег, либо сами начинаем заниматься  коммерцией,
либо нанимаем толковых молодых ребят, менеджеров, даем  наши  деньги,  и
они крутят их, умножают. Так я из любера стал главой банка.
   - А какова твоя роль, функции, обязанности во  всей  финансовой  дея-
тельности?
   - Я пришел с деньгами нашей братвы, мы их вложили в банк. Одновремен-
но я выступаю в качестве и учредителя, и смотрящего, чтобы деньги  никто
не расходовал, не воровал. Вначале я работал вице-президентом  банка  по
собственной безопасности. Но потом взял на это  дело  ребят  помоложе  и
сейчас работаю на участке выдачи и получения кредитов.
   - Иметь дело с кредитами, я думаю, не такто  просто,  тут  и  промах-
нуться можно, тут тебя и, так сказать, "кинуть" могут...
   - Вообще-то конечно. Прежде чем дать кредит, мы "пробиваем"  (пробить
- здесь: установить отношения, жарг.) человека или организацию, подстра-
ховываемся, встречаемся с его "крышей", требуем какие-либо гарантии. Бы-
вает, и "кидают", и не только нас, а многие другие организации. Вот при-
веду один только пример. Был в Москве несколько лет назад Антон  Долгов,
руководитель Московского городского банка. В этот  банк  вложили  деньги
очень многие структуры, и коммерческие и преступные. В  один  прекрасный
день Антон исчез с деньгами. Какой переполох поднялся в банке!  Приехали
и коммерсанты со своими "крышами", и РУОП с СОБРом. Все толкутся в кори-
дорах, суетятся, а сделать ничего не могут. Антон как в воду  канул.  До
сих пор, говорят, его ищут за границей братва и правоохранительные орга-
ны. Ничего, рано или поздно найдут.
   Или вот еще, пожалуйста, вам пример. - Мой собеседник взял  со  стола
свежий номер газеты "Коммерсантъ-daily" и сказал: - Дело Григория Лерне-
ра. Кстати, я с ним лично встречался, он ко мне приходил. Вот пишут, что
он замешан в хищении свыше двухсот миллионов долларов у  Промстройбанка,
Мосстройбанка, Межрегионального банка, Мострансбанка и Нефтяного  банка.
Одни говорят, что это так, другие отрицают факт хищения.
   - Я слышал, что кредитные отношения в самих банках тоже сильно крими-
нализированы. Известны случаи, когда какой-либо банкир выдает левые кре-
диты, то есть не ставит в известность своих учредителей, а поскольку вы-
дает кредиты, не оформив соответствующие документы, то неожиданно  исче-
зает. Потом его просто-напросто убирают.
   Леня с пониманием закивал и как бы резюмировал:
   - Все денежные средства, которые находятся  под  опекой  криминальных
структур, тщательно охраняются, на них практически посягательств не  бы-
вает. Вспомните дело подольской "Властелины". Я лично помню, что когда в
Подольск везли чемоданами наличные деньги, то ни одного случая убийства,
нападения или грабежа не произошло. А почему? Да потому, что люди  прек-
расно понимали, что  "Властелина"  находится  под  охраной  криминальных
структур, и никому даже в голову  не  приходило  попытаться  отнять  эти
деньги.
   - Правда ли, что в банках находится в обороте  большая  часть  крими-
нальных денег, то есть нажитых криминальным путем?
   Мне показалось, что вопрос был неожиданным для моего собеседника.  Он
немного подумал и сказал:
   - Я бы не совсем согласился с такой постановкой вопроса. Вы сами  го-
ворили, что в Уголовном кодексе не существует никакого наказания за пре-
доставление "крыши". Те, кто выступает в роли "крыши", получают за услу-
ги десять - двадцать процентов. Эти вот деньги всех "крыш" потом и  ока-
зываются в обороте. А говорить, что они криминальные, я бы  не  решился.
Да и в начале 90-х коммерсанты же сами искали себе "крышу" и  фактически
платили ей за работу...
   - Леня, по-моему, когда ты ушел в бизнес, в криминальном мире и  вок-
руг него произошли новые качественные  изменения.  Примерно  с  середины
90-х годов государство уяснило для себя, что организованная преступность
существует. И появились разные указы на предмет борьбы с ней, и  их  ис-
полнители - спецслужбы: РУОП, СОБР, ОМОН,  ФАПСИ,  налоговые  полиция  и
инспекция и другие организации. Поэтому сейчас по ряду причин  -  трудно
сказать, по каким именно, - но многие коммерсанты стали выбирать  в  ка-
честве "крыш" эти вот спецслужбы. Те, кто занимается торговлей  на  рын-
ках, в палатках, обычно обращаются в районные отделения милиции,  другие
- в РУОП, в службу по экономическим преступлениям. Есть даже "крыши"  из
ФАПСИ...
   Я, кажется, ничем не удивил Леню, он меня спокойно  дослушал  и  тоже
поделился любопытной информацией:
   - У меня тоже недавно был такой случай, когда мы разбирались с  долж-
ником по кредиту. Приехали на стрелку, и можете себе представить, что  с
другой стороны была "крыша" из Министерства по  чрезвычайным  ситуациям.
Мы просто обалдели... Так что я вот как скажу: у нас существует не орга-
низованная преступность, а криминальный бизнес... И в нем участвуют все:
коммерсанты, бандиты, представители спецслужб, милиция, суды, прокурату-
ра и вы, адвокаты. - И Леня с улыбкой посмотрел на меня. - Все мы в  од-
ном котле варимся. Просто у каждого из нас свои проблемы...
   Трудно было не согласиться с  моим  собеседником.  А  вся  суть,  вся
горькая правда в том, что главный участник криминального бизнеса -  само
наше с вами государство...

   КАК БРАТВА В МОСКВУ СЪЕЗЖАЛАСЬ

   Московские группировки отстаивали свои права, утверждались не в  оди-
ночку, а сталкивались с конкурентами. Где-то в начале 90-х годов в Моск-
ву стали приезжать бригады из других городов России. Вставала  серьезная
проблема сфер влияния и их раздела и передела.  Мне  хотелось  услышать,
что на этот счет думает Леня.
   - Как у вас складывались отношения с приезжими, иногородними  группи-
ровками? Кто из них первым приехал в столицу?
   - Вообще с ними были большие проблемы. Среди первых бригад из  других
городов, наверное, можно назвать липецких, красноярских,  архангельских,
курганских, новокузнецких и казанских. Первая встреча у нас была как раз
с казанскими.
   Они объявились в Москве еще в середине 80-х годов, когда мы  пока  не
трясли коммерсантов. Тогда мы впервые услышали, что казанские  приезжают
в Москву и учат москвичей жить и русской идее. Они  отлавливали  панков,
различных стиляг и избивали их. Попозже  Люберецкие  ребята  тоже  стали
приезжать в Москву с такими же намерениями. Но когда  от  уличных  забав
братва перешла на экономику, казанские тоже изменили свое поведение.  Мы
работали на одного из коммерсантов и на стрелке встретились с казанскими
ребятами.
   Возглавлял их Артур Кжежевич. Он был из спортсменов,  увлекался  бок-
сом. После того как  стрелка  мирно  закончилась,  Артур  предложил  мне
встретиться в ресторане.
   Фешенебельный ресторан находился на Новом Арбате. В то время там выс-
тупал балет, варьете. Приехал я с ребятами, Артур уже в зале сидит.  По-
ляна накрыта (поляна - стол, жарг.), ждет нас. Мы подсели, начали разго-
вор. А сводился он к тому, что, мол, брат, мы  общие  с  тобой  интересы
имеем: что Казань, что Люберцы, одинаковая идея. Москвичей  надо  потес-
нить, они зажрались. Давай, мол, объединимся, и нам по  силе  равных  не
будет. Вот такая у него идея была. Но я ему объяснил, что надо мной есть
вышестоящие и без них я этого не решаю. Артур уточнил, что над ним  тоже
есть старшие. Говорит, давай с тобой решим вопрос, а потом и на  старших
выйдем.
   Встреча закончилась ничем, но я заметил, что казанские  вели  себя  в
ресторане как хозяева. Да и пацаны из его бригады приставали к  девушкам
из варьете, давали указания халдеям. Все  это  мне  не  понравилось.  Мы
расстались.
   Прошло некоторое время, и как-то на заправке я встретился  с  братвой
Артура, спросил про него. Сказали, что он перебрался в Питер,  имел  там
серьезные дела, но вскоре угодил в зону за вымогательство.
   У Лени как-то резко изменилось настроение, он  зашагал  по  кабинету.
Видимо, с приезжими у него были серьезные проблемы, что даже  вспоминать
неприятно.
   - И все-таки, как ты сам думаешь, почему они стали приезжать в  Моск-
ву?
   - Мне кажется, они себя исчерпали в своих городах. Как бы там ни  бы-
ло, а провинциальные городки маленькие, у них нет тех возможностей,  что
в Москве. Это первое. Второе, у многих, с  кем  я  встречался,  возникли
серьезные проблемы. Дело в том, что подрастала молодежь, а она постепен-
но вытесняла тех, у кого уже были какие-то прочные позиции. Вот и вынуж-
денно уезжали в Москву в поисках счастья. Но в столице они никакой пого-
ды не делали, в основном пытались найти своих земляков, которые  занима-
лись бизнесом, и предлагали им "крыши". Но постепенно зона их  интересов
стала расширяться, они начали выходить и на московских коммерсантов, пы-
тались отнимать у московской братвы лакомые кусочки.  В  этом  отношении
отличилась группировка из Новокузнецка. Мы забили с ними стрелку, встре-
тились на пустыре. Приезжаем. Смотрим: стоит съежившись  какойто  хмырь,
невысокого роста, плохо одет. Мы посмеялись над ним. А он  говорит:  "Ну
что, псы поганые, перестреляю я вас всех!" И  дал  знак  рукой.  Тут  же
подъехала грязная "девятка", стекла тонированные опустились, и мы увиде-
ли, что оттуда торчат дула автоматов. Из-за кустов тоже вышли  пацаны  с
автоматами. Мы сразу поняли, что имеем дело с беспредельщиками, отмороз-
ками, как мы их называли. Не лезть же под пули! Мы повернулись  и  ушли,
матеря их.
   Это была банда Лабоцкого, говорили, что ее всю повязали.  Вот  тогда,
по-моему, когда в криминальный бизнес пришла братва из  других  городов,
когда пришли звери (зверь - кавказец, жарг.)  и  чехи  (чех  -  чеченец,
жарг.), наши стрелки превратились в серьезные разборки. Вот тогда мы ре-
шали вопросы с помощью силы.
   - Я понимаю, у них появились претензии на передел сфер влияния, а ре-
шить этот вопрос мирно не было  возможности.  Поэтому  вы  стали  воору-
жаться? Как вам это удалось?
   - Да, и старались вооружаться за счет клиентов, коммерсантов.  Прихо-
дим к клиенту и говорим: "У тебя возникли, проблемы, на  тебя  "наехала"
такая-то группировка. Давай деньги  на  войну".  Коммерсант  выкладывает
деньги. Покупаем стволы, обычно у военных, со  складов,  или  же  ездили
специально в Тулу. Говорят, там все можно купить. И стали возить с собой
уже автоматы, пистолеты, гранаты. Чуть позже появились и  взрывные  уст-
ройства.
   - У вас вроде и мода на оружие была?
   Леня улыбнулся:
   - Точняк. Была мода на стволы, были и заморочки с  ними.  Вначале  по
бедности в моду вошли "ПМ" - пистолет Макарова - и "ТТ", все  китайского
производства. Но потом, со временем, когда мы немножко разбогатели, ста-
ли покупать импортный товар. Модой было и посостязаться, у  кого  волына
(волына  -  пистолет,  жарг.)  покруче.  Например,  мне  тогда  привезли
"смит-и-вессон", пять тысяч долларов стоил. У многих серьезных авторите-
тов чем ствол круче и дороже, тем, значит, престижней. Я не  раз  слышал
от братвы, как руоповцы, омоновцы подкладывают серьезному авторитету ка-
кой-нибудь наган 1913 года выпуска, а он им и говорит: "Что вы мне такую
помойку подложили? Могли бы и пошикарней что-нибудь  найти.  Я  с  такой
ерундой не езжу".
   - Да, - согласно кивнул я, - было  такое,  когда  опера  по  бедности
подкладывали в основном всякое старье. Кстати, потом экспертиза не приз-
навала их ни как боеприпасы, ни как боевое оружие.
   - С ментами, с операми всякое, конечно, бывает, - сказал Леня. - Руо-
повцы, собровцы активно действуют. Они когда появились,  то  моментально
братву вычислили, засняли. Привезут, скажем, к себе на  Шаболовку,  сфо-
тографируют, пальчики прокатают, побеседуют, запишут в  трубу  (труба  -
телекамера, жарг.) и отпустят - до следующего раза, то есть  гуляй,  па-
рень, пока не попадешься. Много они нам проблем устроили. Но мы с  пони-
манием относились к ним. Такая у них работа. Поэтому мы вели себя на за-
держании обычно вполне спокойно. Хотя, конечно,  бывали  случаи,  когда,
как говорится, бычарились. И тогда руоповцы и  собровцы  действовали  по
жесткому режиму. Знаете, у нас среди братвы такой анекдот про них ходит.
Собрались как-то два авторитета и вор в законе посидеть,  поговорить  за
бутылочкой. Один авторитет спрашивает другого: "Какая твоя  мечта?"  Тот
говорит: "Какая мечта? Хочу, чтобы коттедж был  в  ближнем  Подмосковье,
вилла за границей, шестисотый "мерседес" и много-много девчонок". Первый
говорит: "А я хочу два коттеджа в Подмосковье, две виллы в Испании,  два
"мерседеса" и девчонок в два раза больше". А вор в законе говорит:  "Хо-
чу, чтобы коттедж был в Подмосковье, чтобы было много-много в нем СОБРа,
ОМОНа, РУОПа, чтобы автомат к уху прижали и спросили: "Это Садовая, 13?"
А я бы им отвечал: "Это Садовая, 14". Вот и анекдот я вам про нас  расс-
казал...

                             Глава вторая
                           АТРИБУТИКА БРАТВЫ

   КАК ЖЕ ИХ ТЕПЕРЬ НАЗЫВАТЬ?

   Итак, криминал у истоков бизнеса или бизнес с криминальными  корнями.
В итоге - зарождение братвы, или, более официально, организованной прес-
тупности с ее нравами, понятиями, влиянием в обществе и сферами влияния.
Она в центре внимания президента, премьер-министра, министра  внутренних
дел, руководителей спецслужб и прочих граждан страны, и все с ней борют-
ся. Но парадокс в том, что в российском уголовном законодательстве тако-
го понятия не существует.
   Разумеется, специальные статьи УК РФ приближены к регулированию этого
процесса. Статья 208 Уголовного кодекса говорит об организации  незакон-
ного вооруженного формирования или участия в нем; статья 210 - об  орга-
низации преступного сообщества и участии в нем; наконец, статья 209 ква-
лифицирует понятие "бандитизм", то есть создание устойчивой  вооруженной
группы (банды) в целях нападения на граждан или организации, а также ру-
ководство этой группой и участие в ней.
   До середины 80-х годов государство отрицало  существование  организо-
ванной преступности и оповещало о ежегодном снижении статистики  уголов-
ной преступности. Население страны тем самым вводилось в заблуждение,  а
преступные формирования назывались бандами. Но в 80-х годах такое назва-
ние практически устарело, да и сами представители группировок,  повязан-
ные друг с другом криминальными связями, никогда не называли себя банди-
тами. Общаясь с ними, я часто слышал, как они говорили о себе:
   - Мы не бандиты.
   - А кто же вы? - удивленно спрашивал я.
   - Мы - структура. В конце концов - мафия. Но только не бандиты.
   А своих противников они тем не менее всегда называли бандитами. Прямо
как в известной в свое время игре в "шпионы и  разведчики".  Иностранные
государства - шпионы, а мы - разведчики. Так что понятие "банда" практи-
чески в нашей стране, как ни странно, не прижилось.
   В 80-90-х годах правоохранительные органы придумали ряд других назва-
ний для людей, причисляемых к организованной преступности. Прежде всего,
ОПГ -  организованные  преступные  группировки,  преступные  сообщества,
структуры. Сейчас уже трудно назвать, сколько их у нас в Москве действу-
ет. Дело в том, что  согласно  уголовному  законодательству  объединение
двух или трех человек, скажем, во дворе с целью  совершения  какого-либо
преступления тоже смело можно отнести к бандитам или к преступному сооб-
ществу. Хотя, конечно, до ведущих авторитетов и  мощных  группировок