-  Но  есть  и
другие  кошки.  -  Он  подвел  ее  к   покрытому   травой   огороженному
пространству, которое тигр осматривал из своего убежища на дереве. -  Мы
не отбираем животных, а оставляем у себя всех, независимо от характера и
состояния здоровья. Здесь они обретают  постоянный  дом.  У  них  разные
судьбы. Одни осиротели, других намеренно покинули, а кое-кто попал к нам
при  печальных  и  трагических  обстоятельствах.  К  сожалению,  не  все
понимают, что иметь дикую кошку в качестве семейного любимца - это не то
же самое, что иметь собаку или домашнюю кошку.
   Келли  поняла,  что  он  имел  в  виду.   Людям,   которые   покупают
экзотических животных и ждут, что те будут вести себя как домашние, рано
или поздно приходится разочароваться.
   Именно они в конечном итоге плохо обращаются со своими  животными,  а
потом выбрасывают их на улицу, слишком  поздно  осознав  природу  дикого
зверя.
   - Вы действительно любите их.
   Он улыбнулся:
   - Да, люблю. Я чувствую какое-то родство с ними.
   Пожалуй,  он  прав,  подумала  Келли,  глядя  на  своего  проводника.
Высокий, поджарый, с  золотистыми  глазами.  Полукоманч-полуирландец,  и
что-то от дикой кошки. Пожалуй, он нравится ей. У Келли  не  много  было
друзей среди мужчин, особенно таких, которые бы носили  волосы  длиннее,
чем у нее. Он  очень  интересен.  По-своему.  Даже  красив  экзотической
красотой.
   - Расскажите мне о тигре, - сказала она.
   - Это Сэмми. - Шейн  с  удовлетворением  смотрел  на  большую  кошку,
спокойно  возлежавшую  в  королевской  позе.  -  Он  попал  к   нам   из
специализированного питомника. Сэмми оранжевый тигр, который носит белый
ген. Когда белый тигр  вяжется  с  оранжевым,  помет  всегда  смешанный.
Иммунная система Сэмми не такая,  какой  бы  должна  была  быть.  Помимо
белого гена, который он носит, похоже, он еще и результат не правильного
разведения. Безответственный питомник спаривал родственников.
   - Это печально.
   - Поэтому Сэмми списали оттуда. - Шейн перевел взгляд на Келли. -  Не
хотите посидеть немного?
   Встревоженная быстрой сменой темы, она пригладила растрепанные ветром
волосы, внезапно  почувствовав  себя  толстой  и  непривлекательной.  Ее
беспокоило, что его взгляд  всегда  останавливается  на  ее  выступающем
животе, - Почему? Я что, выгляжу усталой?
   Он сглотнул, его адамово яблоко подпрыгнуло.
   - Вы долго шли, и я долго говорю, к тому же вы.., ну знаете...
   Беременна, закончила она про себя, удивляясь, почему ему  так  трудно
выговорить это слово. Может быть, потому что он холостяк?
   Джейсон тоже стеснялся этого слова, но он и не хотел быть отцом.
   - Давайте пообедаем, потом еще немного походим - и домой, согласны?
   - Хорошо.
   По правде говоря, она была рада отдыху. Ноги отекли, и болела  спина,
но не признаваться же ей в этом Шейну?
   Они взяли с собой сандвичи с индейкой, крекеры с сыром, яблоки и воду
в бутылках. Все в Дуарте казалось  Келли  простым  и  естественным,  она
помнила, что дедушка описывал его как  первоклассный  отдаленный  уголок
Техаса, не поддающийся влиянию моды. Келли родилась  в  Таннери,  Огайо,
ходила там в школу,  устроилась  на  свою  первую  и  пока  единственную
работу, похоронила дедушку на кладбище на вершине холма. Но сейчас ей не
хотелось туда.
   - Итак, вы продавец в бакалейном магазине? - спросил он.
   Келли кивнула. Она рассказала ему о себе вчера за ужином.
   - Оплата довольно хорошая, есть медицинская страховка.  Мне  нравится
разговаривать с людьми, среди которых выросла, они советуются со мной  о
своих делах, все любят меня...
   Он взглянул на нее.
   - Вы способны на большее. Я вижу это по вашим глазам.
   Холодок пробежал по  ее  спине.  Его  взгляд  беспокоил  ее,  пронзал
насквозь.  Впрочем,  у  нее  действительно  есть  пристрастие,   вернее,
увлечение. Ей нравится рисовать растения и  животных;  она  получает  от
этого удовольствие, хотя не уверена, что ее рисунки могли бы понравиться
кому-то еще.
   - У меня прекрасная работа, -  повторила  она  упрямо.  Это  была  не
правда: в ее жизни не было ничего  прекрасного.  Даже  будущая  бабушка,
мать Келли, была  готова  пожертвовать  благополучием  ее  ребенка  ради
судебного процесса. А Джейсон?  Его  злые  слова  ранили  больше  всего.
Сначала он отрицал, что  ребенок  его,  потом  обвинял  Келли,  что  она
забеременела нарочно.
   Шейн ласково смотрел на нее,  казалось,  ему  доставлял  удовольствие
один ее вид.
   - Если вы хотите мне поплакаться, то сейчас подходящий  случай,  а  я
хороший слушатель. Вы здесь совсем одна.
   Внезапно ей захотелось расплакаться. Ей действительно нужен друг,  но
как рассказать Шейну о Джейсоне? О его недоверии,  оскорблении,  о  том,
что ее любовь втоптана в грязь?
   - Я рада этому ребенку, - сказала она, и это  была  правда.  Конечно,
она немного испугана перспективой стать  матерью-одиночкой,  но  все  же
благодарна Богу, что он послал ей ребенка. - Я  ценю  ваше  внимание,  и
зачем вам взваливать на себя обузу, вроде возни с беременной женщиной?
   - Сколько вам лет? - спросил он.
   - Двадцать четыре.
   Он глубоко вздохнул. Ему было столько же, когда забеременела Тами.
   - А мне тридцать, - сказал он,  вздохнув:  трудно  представить  более
неловкий разговор.
   Его блестящий план помочь ей  ни  к  чему  не  привел.  Может,  стоит
поделиться с  ней  чем-то  личным  из  своего  прошлого?  Возможно,  это
позволит ей тоже открыться?
   Шейн, конечно же, не мог рассказать ей о Тами. Это было очень личным,
и ему пришлось бы признаться в том, что жена посчитала  его  недостойным
мужем и не спала бы с другим мужчиной, если бы Шейн удовлетворял ее.  Он
не хотел казаться слабым даже в  глазах  этой  ненужной  ему  беременной
девочки, и вдруг сказал:
   - Я познакомился со своим отцом пять лет назад. Правда, странно?
   - Пять лет назад? - Келли в изумлении уставилась на собеседника.
   - Да, бывает и такое. - Он соображал, как рассказать эту историю и не
очернить Тома в ее глазах. Его отец поступил в свое время недостойно, но
это ни о чем не говорит. - У моих родителей был случайный роман, - начал
он. Они познакомились в Оклахоме. Мой отец тогда учился  в  ветеринарном
колледже в Стиллуотере. - Шейн видел, что Келли внимательно слушает его.
- Разумеется, они стали близки, и моя мать забеременела. Но  не  сказала
об этом ни Тому, ни бабушке. Она боялась, что бабушка  попытается  найти
его и заставить их пожениться.
   - Похоже, ваша мама очень независимая женщина.
   -  Да.  Она  не  верит  в  браки  без  любви,  не   одобряет   людей,
объединяющихся ради ребенка. А  бабушка,  наоборот,  считала,  что  ради
ребенка надо терпеть.
   Келли посмотрела на него с интересом.
   - И что было дальше?
   - К тому времени, когда бабушка выследила моего отца, мне было  почти
год. А Том... ну.., он был уже женат. - Шейн знал, что называть отца  по
имени было странно, но Том слишком долго был для него незнакомцем, чтобы
он мог называть его отцом. - И собирался стать отцом во второй раз.  Тем
не менее Том рассказал все своей жене и  с  ее  согласия  стал  посылать
матери деньги, но при этом дал обещание жене, что никаким другим образом
не будет участвовать в моей жизни.
   - И ваш отец согласился на это? - спросила она  удрученно,  думая  об
отце своего собственного ребенка: а способен ли  он  хотя  бы  на  такой
поступок? Потом ее мысли перекинулись на Шейна: как он относится к  ней?
Тут были возможны сотни вариантов, и ей не стоит доверяться ему.
   - Том чувствовал вину передо мной, но он любил свою жену  и  будущего
ребенка и не хотел ломать брак.
   - А что же ваша мама?
   -  Она  ценила  его  помощь,  тем  более  что  не   рассчитывала   на
материальную поддержку. Но бабушка была против.
   Шейну было лет семь, когда он узнал, что у него  есть  белый  сводный
брат. Он тогда возненавидел Тома и долгое время продолжал его ненавидеть
всеми фибрами своего существа.
   - Сейчас вы с отцом очень близки, как мне кажется, - заметила  Келли.
- Он так заботится о вас.
   - Том приехал повидать меня, когда мне было восемнадцать, но я  велел
ему убираться ко всем чертям, не желая иметь с ним ничего общего. Сейчас
мне стыдно за свое поведение тогда, когда его жена и ребенок  погибли  в
авиакатастрофе, - признался Шейн.
   Но мать Шейна, добрая и  сострадательная,  простила  Тома,  предложив
свою дружбу и сочувствие.
   - Я не хотел быть  временным  сыном,  заменой  его  светловолосого  и
светлокожего Денни, которого он очень любил. Я страшно ревновал...  -  В
голосе Шейна прозвучала вся боль его юности, но он взял себя  в  руки  и
продолжал:
   - Я провел большую часть своей жизни, сравнивая себя с Денни.  Почему
Том любил его больше, чем меня? Я злился и бунтовал, но  постепенно  все
понял и больше не виню отца. Теперь  мне  и  самому  жаль  моего  белого
брата.
   - Я верю вам. - Ее улыбка была  слабой,  но  искренней.  -  Это  было
нелегко.
   - Верно. Но и Тому, потерявшему жену и сына, тоже. Несмотря на это, я
избегал отца следующие семь лет, пока мне не исполнилось двадцать пять.
   - Что заставило вас признать наконец отца? спросила она.
   - Я вам расскажу об этом, но не сейчас. Он посмотрел  через  стол  на
нее, такую очаровательную,  растрепанную,  с  золотыми  веснушками...  -
Хотите продолжить экскурсию?
   - Да.
   Ее голос был так же тих, как и  его,  и  Шейн  подумал,  что  она  не
откроется ему и теперь, несмотря на то, что он только что ей  рассказал.
Но ведь это была только часть истории. Другая часть включала его жену  и
ребенка, семью, за которую он боролся и которую хотел сохранить.
   Хотя Келли и Шейн единодушно решили закончить обед, никто из  них  не
сделал движения, чтобы покинуть скамейку.  Они  некоторое  время  сидели
молча, каждый думая о своем. Мысли  Келли  опять  сбились  на  Джейсона.
История родителей Шейна вызвала в ней бурю чувств и сомнений. Мать Шейна
не испытывала любви к Тому, но Келли все еще была влюблена в отца своего
ребенка. Хотя теперь иногда ей казалось, что Джейсон  встречался  с  ней
только потому, что ему  нравилось  ее  восхищение  им.  Ее  затянувшаяся
влюбленность в него ни для кого не была  секретом.  Она  была  очарована
Джейсоном еще со старших классов школы, а он просто  таял  от  девичьего
внимания.
   Но  у  нее  все  еще  теплилась  надежда,  что  он  возьмет  на  себя
ответственность за своего ребенка что проявит к нему любовь. Она хотела,
чтобы ее ребенок знал своего отца.  Возможно,  если  бы  она  отказалась
подать иск об установлении отцовства, к чему ее  подталкивала  мать,  он
перестал бы чувствовать себя в ловушке.
   Может, тогда он вернулся бы из своей затянувшейся деловой  поездки  и
они обсудили бы будущее их ребенка?
   - Вы готовы? - спросил Шейн.
   - О, да. Конечно. - Она выбросила мусор в близлежащую урну. Ей так не
хотелось думать о своих неразрешимых проблемах, особенно  сегодня.  Шейн
оказался настоящим  другом,  а  ей  не  приходилось  проводить  время  в
приятной дружеской беседе уже целую вечность.
   Там, дома, все были слишком захвачены  сплетнями,  окружающими  ее  и
Джейсона. Будет ли судебное дело? Охотилась ли она за деньгами Джейсона?
Забеременела ли она намеренно? В  конце  концов,  он  был  состоятельный
молодой человек, а она всего лишь обычная девушка из небогатой семьи.
   Спустя  пятнадцать  минут  Келли  и  Шейн  стояли  около  просторного
вольера. Вода, разнообразная растительность и каменный рельеф  создавали
почти естественные условия для животных, одним из  которых  был  кугуар,
проворный рыжевато-коричневый представитель  семейства  кошачьих.  Когда
Келли подошла ближе, она почувствовала к нему странную  симпатию  -  так
грациозно он двигался.
   - Ox. - Она поднесла руку к сердцу: на симпатичной морде кугуара  был
только один глаз. - Что случилось с его глазом?
   - Глаукома плюс не правильное питание.
   - Но все равно хорош!
   Шейн ответил, немного растягивая слова:
   - Да, и если вы подойдете еще ближе к  вольеру,  то  сможете  в  этом
убедиться. К тому же у него начнется слюноотделение.
   Она отступила:
   - Ему что, так нравятся женщины?
   Шейн наклонился к ней, чтобы  шепнуть  ответ  ей  в  самое  ухо.  Его
дыхание было теплым и шевелило ее волосы.
   - Арбузы, Келли. Пума обожает арбузы. Он жадно кромсает их на  части,
прежде чем съесть.
   - О.
   Дрожь пробежала по  ее  спине.  Утром  она  попользовалась  духами  с
арбузным ароматом, и по тому, как откровенно  Шейн  вдыхал  сейчас  этот
запах, сделала вывод, что ему тоже нравятся арбузы.
   Когда он отодвинулся, Келли решила, что Шейн и Пума очень похожи друг
на друга, два красивых экзотичных животных. Оглядывая его  профиль,  она
залюбовалась тем, как ветер играет его волосами. Интересно, а Шейн может
мурлыкать? Но так как ее сердце и без того уже готово было выпрыгнуть из
груди, она решила, что ей лучше этого не выяснять.
 
Глава 3 
 
   В коттедже  наконец-то  стало  уютно  и  красиво.  Комнаты  приобрели
неповторимый шарм, чему способствовали стилизованные под  старину  грубо
вытесанные  потолки,  каменная  полка  над  камином  и  другие  предметы
интерьера. Прекрасное убежище,  хотя  и  временное.  А  впрочем,  почему
временное?
   Иногда Келли раздумывала, стоит ли вообще возвращаться в Огайо.  Одна
лишь мысль о необходимости  принимать  решение,  которое  от  нее  ждут,
убивала всякое желание ехать домой.
   Она устроилась за старым  обеденным  столом  так,  чтобы  максимально
использовать свет, падающий  из  маленького  окошечка.  Весенняя  погода
вдруг испортилась, стало пасмурно, но Келли все равно стала  набрасывать
на бумаге одноглазого кугуара. Ей трудно было рисовать по памяти, но она
старательно вспоминала его внешность, и постепенно дело пошло.
   Когда прозвучал громкий стук в дверь, у Келли  не  было  ни  малейших
сомнений,  что  это  Шейн,  ее  сосед-джентльмен  в  изношенных  кожаных
ботинках. Она спрятала рисунок и посмотрела на дверь.
   -  Привет,  Келли.  -  Его  янтарные  глаза  сверкали  из-под   полей
соломенной ковбойской шляпы.
   Шейн снял шляпу, но волосы не пригладил.
   Келли замечала не раз, что он не заботился о том, как он выглядит,  в
отличие от Джейсона, который всегда следил  за  своим  внешним  видом  и
старался довести его до совершенства.
   Шейн положил шляпу на стол и поставил пластиковую клетку для животных
на пол.
   - Мы с Зуни решили навестить тебя.
   Келли улыбнулась.
   - Очень приятно.
   Келли и Шейн стали болтать, не обращая внимания на котенка.  Ей  было
приятно внимание Шейна,  хотелось  поцеловать  его,  мягко  и  нежно,  в
благодарность за его теплоту.
   Звук шуршащей бумаги вернул ее к  действительности:  Зуни  сидела  на
обеденном столе и с удовольствием разрывала альбом с набросками.
   Шейн наклонился и стал собирать рисунки. Краска смущения  опалила  ее
щеки. Она никому не показывала до этого своих работ.
   Шейн поднял рисунки, рассматривая их.
   - Пума. Прекрасное изображение. Покажите и другие рисунки.
   - Это мое хобби, - объяснила девушка.
   Очарованный Шейн стал листать альбом.
   Цветы, плакучие ивы, щенок, прелестная маленькая собачонка, огородные
растения, даже с влагой на плодах.
   - А красками ты не рисуешь?
   - Вообще-то нет.
   - Ты много рисуешь, и твои рисунки полны жизни и страсти. - Он  хотел
попросить особенно понравившийся ему рисунок, но заметил, что тот еще не
закончен.
   Келли села за стол и взглянула на него:
   -  Так  это  твой  отец  представил  тебя  Мендоза,  которые  владели
приютом?
   - Том был у них ветеринаром, но бесплатным.  Большинство  приютов  не
могут позволить себе платить ветеринару, особенно  когда  много  больных
животных. Меня бесило его благородство и ранило, что он вырастил  своего
белого сына, а не меня.
   Шейн недоговаривал самого главного: его индейская жена обманула его с
белым мужчиной - богатым, молодым адвокатом, который заявил  свои  права
на ребенка. Два слова "тест" и "отцовство" - были  словами,  которые  он
никогда больше не хотел слышать.
   - Почему ты заинтересовался большими кошками? - спросила она.
   Он улыбнулся.
   - Когда я был мальчиком,  мне  часто  снились  кугуэры.  Моя  бабушка
хорошо знала старые обычаи и разницу между обычным  сном  и  вещим.  Она
убедила меня, что  мои  сны  вещие  и  в  свое  время  они  помогут  мне
определить свое призвание.
   - Так и вышло, - прокомментировала Келли. - У тебя теперь приют.  Это
довольно необычно.
   - Спасибо. - Он еле удержался,  чтобы  не  прикоснуться  к  ее  щеке,
тронутый трепетом в ее голосе. - Но кугуар в моих снах  тоже  имел  один
глаз.
   Она ошеломленно взглянула на него:
   - Не может быть, Шейн!
   -  Да,  и  я  думал,  что   нашел   магическое   животное,   хотя   в
действительности Пума самый обычный кугуар, причем опасный. Все,  в  том
числе и отец, считали меня сумасшедшим, когда я привел  его  с  собой  в
коттедж. Но я был слишком упрям, чтобы признать это, и не  хотел,  чтобы
последнее слово оставалось за отцом. Я держал Пуму в коттедже около двух
лет,  и  часто  он  даже  разделял  со  мной  постель,   хотя   подобная
фамильярность с хищником редко доводит до добра.
   Келли рассмеялась:
   - Шейн, ты действительно сумасшедший!
   - Я просто люблю животных, и этим все сказано.
   Весь следующий день лил дождь.  Припарковавшись  перед  магазинчиком,
Келли бегом устремилась под крышу.  Все  тот  же  Барри  Хант  сидел  за
прилавком.
   - Вы не могли бы объяснить, как проехать в город?
   - Думаю, что могу. Но не хотите ли сперва приобрести сандвичи?
   - Не сегодня. - Келли хотела купить настоящей  еды:  мускусную  дыню,
мороженое, цыплят, рис. - Я сделаю покупки  в  городе.  Так  как  насчет
дороги? - И она вынула ручку, готовясь  к  инструктажу  Барри.  Особенно
тщательно записав названия улиц, она поспешила  назад  к  своей  машине,
обходя грязные лужицы.
   Стеклоочистители едва справлялись с потоками дождя, да еще  по  радио
объявили, что ожидается шквальный ветер.
   Она сначала ехала спокойно, но, видимо, где-то сделала не  правильный
поворот,  дорогу  перегородило  поваленное  дерево,  которое,  по   всей
видимости, валялось здесь  уже  не  первый  год,  и  Келли  поняла,  что
заблудилась  указания  Барри  не  сработали.  Не  было  ни  синего  дома
Ньютонов, ни ранчо Харрисов, ничего,  хотя  бы  отдаленно  напоминавшего
цивилизацию. Шоссе на Дуарте потерялось. Все  кругом  заросло  травой  и
низким кустарником, и наземные ориентиры стали неразличимыми.
   Келли разорвала пакет с пончиками. Только не плачь, сказала она себе,
хотя глаза уже начинало щипать.  Впереди  появился  знакомый  холм,  она
вгляделась через лобовое стекло. Дом Шейна и доктора Маккинли!  Цветы  в
горшках еще никогда не выглядели так привлекательно.
   Она постучала, и доктор Маккинли открыл дверь.
   - Келли? Заходи! Как ты сюда попала? Такая  мерзкая  погода,  у  меня
было несколько вызовов сегодня, - объяснил он. - Проверил  также  одного
из питомцев Шейна. Тигра Сэмми.
   - Я остановилась, чтобы узнать дорогу в город.
   - Объясню с удовольствием. - Он  поставил  чайник  на  плиту.  -  Как
насчет горячего шоколада сначала? Ты плакала?
   - Я заблудилась, - призналась она, боясь снова расплакаться.
   Если б только это!  Прошлой  ночью  она  говорила  с  матерью,  и  та
сказала, что Джейсон еще не вернулся из поездки, и опять завела речь  об
установлении отцовства.
   - Тогда тем  более  надо  выпить  горячего  шоколада.  -  Том  открыл
шкафчик. - И немного зефира тоже не помешает.
   Келли улыбнулась и сняла куртку. С доктором Маккинли было легко.
   Они сидели за столом и пили шоколад, а дождь стучал в кухонное окно.
   - Кошки Шейна не особенно любят меня, сказал Том. - Когда они  видят,
что я иду, они разбегаются по своим убежищам.
   - Почему?
   - Они знают, что я могу причинить  им  боль