бый человек  с  висящими  волосами,
очевидно, давно уже не бывал на Бродвее.
   Коулу стоило больших усилий не показать, что он шокирован:
   - Вы помните меня, мистер Ворд? Я жил в доме Каванетти.
   - О! - Роберт пожал его руну. - Ник!  Извини,  сынок.  Я  без  очков.  Ну
конечно. Ник Каванетти! - Он продолжал трясти руку Коула, глядя на него:
   - Скажу, что ты вырос. Сколько тебе сейчас, Ник?
   - Тридцать пять, сэр.
   - Господи Иисусе! Время летит. Ты знаешь,  а  мне  шестьдесят  восемь.  Я
выгляжу на шестьдесят пять, Ник? - Он подошел ближе.
   Джессике очень хотелось, чтобы он перестал. Отец выглядел на девяносто, и
если бы Коул сказал честно, он сказал бы именно так. Но Коул лишь рассмеялся
и похлопал его по руке;
   - Вы прекрасно выглядите, мистер Ворд. Джессика взглянула на  Коула,  его
взгляд был таким ошеломленным, что Джессике стало откровенно стыдно.
   - А это кто? - спросил Роберт, отпуская руку Коула.
   Коул продолжал смотреть на Джессику, которая упорно смотрела в сторону.
   - Это врач, Люси Жирар. Люси, это отец  Джессики,  Роберт  Ворд.  -  Коул
положил руку на костистое плечо Роберта. - Он известный драматург.
   - В самом деле, мистер Ворд? - Она  пожала  ему  руку.  -  Я  никогда  не
встречалась с драматургами.
   - Никогда не слышали о "Жизни в аду"?
   - Нет...
   - Ну, ничего, - он улыбнулся, - возможно, она была написана еще до вашего
рождения. Вы молоды, мисс Жирар.
   - Папа, может быть, ты вернешься к твоему проекту?
   - Проекту?
   - Да, к тому, о котором ты говорил утром.
   - Ах, да. - Он покорно  улыбнулся.  -  Эта  сцена...  Конечно,  я  должен
вернуться и заняться ею.
   - Прежде, чем вы уйдете, мистер Ворд, - прервал его Коул, - я бы попросил
вас об одолжении.
   - Да?
   - Я хотел бы знать, не сдадите ли вы мне в аренду дом для гостей?
   - Что? - Джессика задохнулась. Коул не обратил на нее внимания:
   - Если вы согласны, мистер Ворд, я хотел бы снять дом для гостей.  Роберт
моргнул:
   - Да, сынок, но этот коттедж не использовался много лет.
   - Это хорошо. Мы с Люси приведем его  в  порядок.  Мы  сделаем  все,  что
необходимо.
   Джессика встряхнула головой  и  пыталась  поймать  взгляд  отца.  Она  не
хотела, чтобы Коул так близко жил. Он смотрел на отца, но не видел, как  ему
плохо. Если Коул будет жить в нескольких футах,  он  на  сможет  помочь,  но
узнает, как серьезно положение Роберта.
   - Хорошо, но я даже не знаю, где ключи, Ник.
   - Мне необходимо находиться рядом с домом Каванетти. Моя мачеха  привезла
отца из госпиталя, и мне нужно быть рядом, а она не разрешает мне входить  в
их дом.
   - Не разрешает?
   Коул покачал головой. Потом он вынул из пиджака бумажник.
   - Послушайте, мистер Ворд. Здесь тысяча долларов. Сдайте мне дом  на  две
недели. Это все, что я прошу.
   - Нет. - Джессика оттолкнула деньги, пока отец не  успел  их  взять.  Она
повернулась к Коулу:
   - Там слишком много работы. Я сомневаюсь, что дом может быть пригоден для
жизни. Вы не захотите там остановиться.
   - Возьми себя в руки, Джессика, - запротестовал Роберт. - Я не могу  быть
таким плохим;
   Пойду поищу ключи.
   - Папа!
   - Для чего же нужны соседи, Джессика, если  мы  не  будем  помогать  друг
другу.
   - Ну вот. Не так уж и плохо. - Роберт вошел в большую  комнату  гостевого
домика и огляделся. - Джесс, здесь вообще-то неплохо.
   - Пахнет плесенью, - возразила она. Она не входила в  этот  дом  двадцать
пять лет, с тех пор, как ушла мать.
   Джессика  старалась  не  вдыхать  глубоко  воздух   в   коттедже,   боясь
почувствовать запах духов матери. Она бросила ее и ни разу не обернулась  на
прошлое. К горлу Джессики подступил  комок.  Ей  было  больно  находиться  в
коттедже.
   Вошедшая вслед за ней Люси смотрела на стены:
   - Должна сказать, что здесь  уютно!  Посмотрите  на  эти  снимки!  -  Она
смотрела на развешанные в беспорядке фотографии, снимки  великих  актеров  и
актрис, начиная с Мери Пикфорд и кончая Мерилин Монро. Многие  из  них  были
подписаны. - Посмотри, Коул! - взглянула она, сияя, на Роберта. -  Вы  знали
всех этих людей, мистер Ворд?
   - Некоторых. Моя жена была актрисой. Она собирала это.
   - Это действительно  прелестное  местечко!  -  Люси  погладила  полосатый
диван, потрогала испорченные стулья...
   - Это все моя жена. Ее сценические друзья  останавливались  здесь,  когда
гостили у нас. - Роберт дрожащей рукой засунул ключ в карман. - Я ничего  не
менял здесь после ее ухода. Никогда не входил сюда.
   -  Люси,  здесь  все  покрыто  пылью.  -  Джессика  провела  пальцами  по
стеклянному кофейному столику. - Посмотри. И, клянусь,  ванная  вся  заросла
плесенью.
   - О, прекрасно! - откликнулась Люси. - Я в восторге от этого места. Давай
посмотрим кухню, Коул!
   Коул взглянул на Джессику и вышел за Люси. Джессика завяла. Все ее  труды
скрыть отцовский алкоголизм пошли прахом.
   - Папа, - процедила она сквозь зубы, -  если  ты  действительно  сделаешь
это, я могу убить тебя.
   - Почему? - Он пригладил волосы. - Ник кажется приятным малым. А эта Люси
- просто куколка. - Он понизил голос:
   - Ты думаешь, они живут вместе?
   Джессика почувствовала боль в  сердце,  но  решила  не  обращать  на  нее
внимания.
   - О чем ты думаешь, папа? - Она повернулась на каблуках и почти  выбежала
из дома, тут же наткнувшись на Грега Кесслера.
   - Я собирался постучать, - произнес Грег, ухмыляясь. - Привет, Джессика.
   - Здравствуй, Грег. - Она пошла  ему  навстречу  и  почти  вытолкнула  из
гостевого домика.
   - В доме никто не отвечал, - объяснил Грег. -  Я  увидел  открытую  дверь
здесь. И решил сунуть сюда свой нос.
   - Отец показывает дом Коулу и Люси.
   - Зачем?
   - Коул хочет его снять на несколько недель.
   - Ты не выглядишь счастливой от этого. - Грег приблизил к ней свое лицо.
   - Да нет, не в этом дело. - Джессика решила больше не мечтать о Коуле.  С
Грегом же все понятно, и ее чувства не будут ущемлены. - Как  насчет  ленча,
Грег? - спросила она, поворачиваясь к двери.
   - Я надеялся, что отвезу тебя позавтракать. Потом я  хочу  показать  тебе
мою собственность. Помнишь, я говорил, что расширил свои владения на холме?
   - Да. Я с удовольствием посмотрю. - Она вошла в бунгало, взяла  куртку  и
сумочку.
   Джессика села на удобное велюровое сиденье БМВ Грега и  решила,  что  она
должна развлечься. Неважно, что после этого будет.

***

   В домике для гостей Роберт Ворд и  Люси  вели  разговор  над  альбомом  с
газетными вырезками о бродвейском периоде жизни Роберта. Коул же делал  вид,
что ему интересен этот разговор. Он мало спал предыдущей ночью, странные сны
не давали ему покоя. Он извинился и пошел на кухню чего-нибудь выпить.  Коул
взял стакан и отвернул кран. Коттедж не был таким  пыльным  и  грязным,  как
думала Джессика. За несколько часов  Коул  с  Люси  проветрили  и  вычистили
помещения, приготовили кровать. Роберт помог им и остался на кофе.
   Выпив воды, Коул вошел в  спальню.  Он  был  разбит,  и  было  бы  хорошо
вздремнуть. Даже не сняв туфель, он растянулся на своей кровати и заснул.

***

   Коул проснулся от странной сырости на лице  и  шее.  Когда  он  попытался
поднять руку к липу, кто-то остановил его.
   - Нет, милорд, - раздался мягкий женский голос.
   Испугавшись, Коул повернул голову по направлению к голосу. Боль  пронзила
его, страшная боль обожгла шею  и  плечи.  Разве  он  не  погиб  в  реке?  И
греческий огонь не убил его?
   Или он на небесах? Коул попытался открыть  глаза  и  узнать,  принадлежит
мягкий голос женщине или ангелу, но глаза его  были  прикрыты  дымкой.  Даже
приоткрыв один глаз, он почувствовал гудящую боль в голове.
   Конечно, если бы он был на небесах, он не испытывал бы  таких  страданий.
А, может, он в аду?
   Коул попытался заговорить, но движение губ так скрутило его, что он вновь
очутился в царстве страданий и чуть не закричал. Сырость на его лице не была
больше холодной. Лицо стало горячим, боль волнами прокатывалась по телу.  Он
застонал.
   - Не пытайтесь говорить, милорд, - настаивала женщина,  склонившаяся  над
ним. Коул чувствовал ее дыхание. Она снимала теплые куски ткани с его лица и
шеи, затем осторожно наложила новые. Они были  божественно  прохладны.  Коул
сглотнул и расслабился. Ах, Иисусе, она, должно быть, ангел.
   Коул мог обонять ее аромат, тонкий  запах  роз,  сильно  отличавшийся  от
густых запахов арабских женщин. Без сомнения, она была европейской женщиной.
И ее голос, такой успокаивающий, лишенный какого-либо иностранного  акцента.
Она говорила с ним на безупречном итальянском. Кто она? И где он сам?
   - Теперь попытайтесь отдохнуть, - женщина поднялась. Он услышал  шуршание
юбок, когда та выходила.
   Совсем ушла? Коул почувствовал  приступ  паники.  Она  не  может  бросить
раненого. Боль доведет его до сумасшествия. Коул решил встать с  соломенного
тюфяка, на котором лежал.
   - Милорд, вы не должны двигаться! - Ее голос был сдержан  и  заботлив.  -
Лежите!
   Коул опустился на спину.  Куски  ткани  снова  стали  теплыми.  Его  кожа
пылала, плечо болело. Он сжал зубы, желая снова впасть в забытье.
   Женщина должна почувствовать, как ему плохо.  Она  опять  сменила  ткань.
Коул  вздохнул.  Он  слышал,  как  она  что-то  наливает,  потом  послышался
металлический звон. Женщина что-то размешивала  в  кувшине.  Ее  юбки  снова
зашуршали, когда она подошла.
   - Теперь вы должны выпить лекарство. Это облегчит боль и усыпит. Нет,  не
двигайтесь.
   Он проглотил снадобье, не пошевелив головой. Женщина парила  над  ним,  и
Коул знал, что она осматривает его. Затем нежная рука коснулась его волос.
   - Слава Богу, вы снова с нами, милорд.
   Коул хотел поблагодарить незнакомку, взять ее руку и подержать  в  своей.
Но лекарство,  которое  она  ему  дала,  сделало  его  мысли  медленными,  а
конечности неподвижными. Он впал в забытье.
   - Спите, - проговорила женщина. - Вы должны копить силы.

***

   Джессика и Грег вернулись поздно после обеда.
   Грег проводил Джессику на террасу.
   - Я должен бежать. У меня вечером встреча.
   - Прекрасно, Грег. - Джессика вставила ключ в замок.
   - Да, ты права. Мы прекрасно провели время вместе. Почему мы разошлись?
   - Мы занимались карьерой. - Краем глаза она видела,  что  Коул  вышел  из
гостевого домика и направился к бунгало.
   - Вероятно, - ответил Грег. - Подумай о том, что я сказал. Если вы решите
продавать этот виноградник, я хочу узнать об этом первым.  Я  могу  устроить
так, что эта сделка удивит вас... Ты слышала о гольфе, который входит в моду
в нашей долине?
   - Что-то видела в газетах. Привлечена какая-то японская фирма?
   - Да, они с ума сходят от спорта. И платят большие деньги за  землю.  Это
будет превосходно. - Он оглянулся. - Привет, Коул, как дела?
   - Привет, Грег. - Коул  кивнул,  стоя  в  стороне,  как  будто  дожидаясь
Джессику. Она хотела заставить его ждать как можно дольше.
   - Я подумаю об этом, Грег. Отцу нужны деньги.
   - Хорошо. А теперь я должен бежать. - Он наклонился, чтобы поцеловать  ее
на прощанье. Джессика приблизилась, обняла его за шею  и  прижалась  к  нему
губами. Она должна показать Коулу Николсу, что у нее есть и другие интересы.
Джессика почувствовала, что Грег удивился, но потом растаял, обняв ее.
   - До свидания, Грег.
   - До свиданья, Джессика. - Он со смехом отпустил ее и впрыгнул в машину.
   Джессика взялась за дверную ручку, не глядя на  Коула,  но  чувствуя  его
присутствие позади себя.
   - Девочки играют с огнем, - заявил он.
   - С огнем? - Джессика вскинула голову. - Что ты хочешь сказать?
   Она посмотрела ему в лицо. В глазах Коула было сильное удивление, но  еще
Джессика заметила неудовольствие и подозрительность.
   - Ты руководишь такими мужчинами, как Грег Кесслер, и придешь к тому, что
обеспечишь себя сверх головы.
   - Кто сказал, что я им руковожу?
   Коул неприлично долго изучал ее лицо. Джессика вздернула подбородок.
   - Я хочу, чтобы ты объяснила, что с твоим отцом. - Он  подошел  ближе.  -
Все это время...
   - Мой отец не должен интересовать тебя. - Она распахнула дверь  и  вошла.
Коул следовал за ней по пятам.
   - В чем дело, Джесс? Тебе не нравится, что я арендовал дом?
   - Нет, дело не в этом!
   - Что же случилось?
   - Я приехала сюда,  чтобы  остаться  одной,  поработать,  присмотреть  за
отцом. Я приехала не для того,  чтобы  посвящать  тебя  в  подробности  моей
личной жизни или выслушивать твои комментарии о Греге Кесслере!
   - Послушай, Джесс. Грег Кесслер никогда не играл на  команду.  Он  всегда
гнался за собственной  славой.  И  поэтому  "Риджмонт  Рейдере"  никогда  не
становились чемпионами. Грег всегда пытался делать большую игру, когда  надо
было давать короткий пас и прорываться по линии.
   Джессика бросила сумочку в шкаф.
   - Коул, я не понимаю, о чем ты говоришь. Коул попытался помочь  ей  снять
куртку, но она стряхнула его руки. Он отступил. Его губы вытянулись в линию.
   - Я слышал, вы говорили о собственности на виноградник.  Вы  не  продаете
его? У нас аренда на эту землю.
   - У  нас?  -  Джессика  бросила  на  него  уничтожающий  взгляд,  надеясь
причинить ему боль. - Если ты имеешь в виду Каванетти, то да, у них есть эта
аренда, но она истекает на Рождество.
   - И ты предполагаешь не продлять аренду, а продать землю?
   - Моему отцу нужны деньги, чтобы написать новую пьесу.
   - Вздор, Джессика! Изабелла знает о ваших планах?
   - Нет.
   - Не продавай Грегу, Джессика. Отдай предпочтение мне, не продавай ему.
   - Послушай, Коул. Я ничего не  должна  тебе!  -  Она  повернулась,  чтобы
выйти, но он поймал ее за руку.
   - Джесс? - Он сжал ее руку достаточно сильно, не  причиняя  ей  боли,  но
так, чтобы она не вырвалась. Джессика глядела на него, в ней закипал гнев.
   - Дай мне пройти!
   Коул тут же отпустил ее.
   - Только не продавай. Обещай мне, Джесс. Ты не можешь отдать виноградник.
   - Я все решаю сама, Коул. Я взрослая женщина, как ты мог заметить.
   Его глаза, полные гнева и чего-то, что она могла определить как  страсть,
блуждали по ее лицу. Ноги Джессики подкосились. Коул оставил  ее  стоящей  в
холле и пошел к выходу, дверь за ним захлопнулась.
   Джессика  неподвижно  осталась  стоять   в   прихожей.   Неожиданно   она
почувствовала огромную усталость...

Глава 11

   Джессика все еще была раздражена, когда она атаковала отцовские бумаги  в
кабинете. Она думала о разговоре с Коулом и холодела от гнева.  Он  не  имел
права ничего требовать и у нее не было намерения идти на поводу его эгоизма.
Джессика оплатила счета и сдала в архив квитанции, и теперь должна работать,
хотя слезы подступили к горлу. Что с ней случилось?
   Она увидела отца, выходящего из кабинета  с  проектором.  Джессика  резко
обратилась к нему:
   - Куда ты идешь?
   - В гостевой дом. Коул занят делами, а бедной Люси  нечего  делать.  Я  и
подумал, что покажу ей фильм с моей пьесой.
   Джессика не могла поверить, что отец настолько трезв, что даже причесался
и надел чистую рубашку.
   - Пана, Люси может не захотеть смотреть старую пьесу.
   - Захочет. Она сама просила меня принести ее.
   - Ты вернешься к обеду?
   - Вероятно, но я должен помочь им найти вещи и расставить их по местам. А
еще Люси хотела посмотреть альбом с вырезками, и мы будем пить кофе.
   Джессика колебалась. Она не видела отца таким  оживленным  уже  несколько
лет и даже была рада, что тот хочет выйти из дома, хотя бы и  по  соседству.
Джессика надеялась, что отец не надоест Люси до смерти и  не  выставит  себя
дураком.
   - Хорошо, папа. Надеюсь, увидимся  позже.  Роберт  спустился  в  холл,  и
Джессика слышала, как за ним закрылась дверь. Прежде чем снова приняться  за
работу, она решила закрыть все шторы в доме. На  улице  уже  было  темно,  и
Джессике не нравилось, когда кто-то мог видеть ее через освещенные окна.  На
кухне она налила себе чашку чаю и  понесла  в  кабинет,  готовая  наконец-то
заняться работой.
   Открывая дверь, она была напугана внезапным  появлением  монаха,  который
неизвестно как появился в кабинете. Он повернулся, держа одну из ее книг.
   - Добрый вечер, мисс Ворд. Как он оказался в доме?  Отец  забыл  запереть
дверь? Джессика подошла к столу:
   - Добрый вечер, брат Козимо.
   - Что за очаровательная книга!  Это  современные  фотографии  поверхности
Марса?
   - Да, - Джессика улыбнулась и поставила чай, - Они сделаны непилотируемым
космическим кораблем, запечатлевшим многое другое в нашей Солнечной системе.
   - Ты интересуешься планетами?
   - Ну да, Я астроном, брат Козимо.
   - Ты? - Он поднял голову. - Женщина?
   - Ну конечно.
   Брат Козимо положил книгу и взял другую.
   - У тебя к тому же много книг  по  искусству.  Великолепные  книги,  мисс
Ворд.
   - Да, и некоторые из них очень ценные. - Она взяла переплетенную  в  кожу
книгу о греко-романском искусстве. - Я  коллекционировала  их  много  лет  и
верю, что книги помогут мне отыскать комету, которую я давно ищу.
   - Астер кометес, как называли их греки, -  вставил  Козимо.  -  Волосатые
звезды.
   Джессика взглянула с любопытством, удивленная его знаниями:
   - Ну да. - Она попробовала поймать  выражение  его  лица,  но  не  смогла
увидеть ничего кроме тени. - Вы, кажется, хорошо знакомы с астрономией, брат
Козимо.
   - Когда-то я занимался наукой как любитель, мисс  Ворд,  но  наука  тогда
была в младенческом возрасте. - Он закрыл книгу и осторожно положил. - В мое
время мужчины не интересовались  небесами,  которые  вы  изучаете.  Для  них
интереснее было другое: как небеса относятся к аду. Я считал это удушающим и
эгоцентрическим занятием.
   Джессика сжала руки. Его слова звучали опасно  и  были  близки  к  ереси,
особенно исходящие от монаха. Ее руки покрылись гусиной кожей. Может,  Мария
все-таки права? И следует ли разговаривать с колдуном  Козимо  Каванетти?  И
если это случилось, то что за создание скрывается  под  этой  черной  рясой?
Может, это призрак? Или демон? Почему он постоянно является ей?
   - Вы смотрите на меня с изумлением, мисс Ворд.
   - Я... Я.., извините. Я не хотела вас обидеть. - Она сделала шаг назад. -
Я только  удивлена  вашим  мнением.  Я  думала,  что  священники  всю  жизнь
занимаются вопросами, относящимися к небу и аду.
   - Но я не священник.
   - Нет?
   - Я светский брат и принял эту миссию лишь позже,  когда  был  изгнан  из
общества.
   - Вы были изгнаны из общества?
   - Да, но это относится к прошлому, мисс Ворд.  Здесь  я  нахожусь,  чтобы
поговорить о будущем... Вы планируете продать виноградник?
   - Да, но откуда вы знаете? Он не ответил на ее вопрос.
   - Вы должны его продать только Каванетти.
   - Почему?
   - Некоторые вещи неизбежны, мисс Ворд. И Каванетти  должны  владеть  этой
землей, иначе вы прервете вековые традиции.
   - А что, если Изабелла Каванетти не захочет покупать?
   - Вы должны продать только Каванетти. Это все.
   В дверь зазвонили, и монах взглянул через плечо.
   - Кто-то идет. Я должен теперь оставить вас. - Он пошел к выходу.
   - Подождите! - Джессика побежала к двери. - Вы Козимо  Каванетти?  Монах,
которого замуровали?
   - Многие из нас доходят до своей могилы уже мертвыми, мисс  Ворд.  Вы  не
должны думать, что все было так ужасно, когда меня замуровали.
   Джессика промолчала.  Так  это  Козимо  Каванетти!  Она  разговаривала  с
человеком, который был мертв почти тысячу лет. Сраженная Джессика опустилась
на пол прямо в дверях кабинета.
   - Но как писал Филипп Мессинджер, - продолжал монах, -  у  смерти  тысячи
дверей, чтобы впустить жизнь.
   - Мессинджер? - бессвязно пробормотала Джессика. - Что вы можете знать  о
драматургах семнадцатого века?
   - У вашего отца много томов сочинений самых разных драматургов, -  Козимо
склонил голову. - Я читал все  их.  Мое  современное  образование,  конечно,
фрагментарно, но и не без глубины.
   Джессика была