олжна найти выход. Молли погладила ее по руке:
   - Это будет нелегко. Одной логикой здесь не обойдешься, да  и  умение
составлять контракты не поможет. Руководствуйся не только разумом, но  и
чувствами, не забывай про это. - Посмотрев на часы, она нахмурилась. - А
мне пора возвращаться к своей рекламе. Что-то  не  могу  сосредоточиться
последнее время.
   - Джек? - спросила  Оливия,  зная,  что  Молли  мечтает  об  интимных
отношениях со своим шефом.
   - Он снился мне прошлой ночью. А сегодня я поймала себя на  том,  что
мечтаю о нем за рабочим столом... - Она остановилась. - Тебе  нужна  моя
помощь?
   Оливия благодарно улыбнулась подруге:
   - Спасибо, но мне нужно разобраться в себе.
   - Всегда рада помочь. Ты знаешь, что можешь на меня положиться.
   Когда за Молли закрылась дверь, Оливия встала,  глубоко  вздохнула  и
закрыла глаза. И снова перед ней возникло лицо Лукаса, его голубые глаза
призывали ее сделать правильный выбор не только для себя, но  и  для  их
ребенка.
   Лукас прекрасно знал, когда нужно отступить, а когда -  переходить  в
наступление. С коробкой, полной сандвичей и напитков, он  вошел  в  офис
Стенли Уиткомба. Джун, увидев его, заулыбалась. Лукас небрежно кивнул ей
и направился прямо к столу Оливии.  Когда  та  подняла  голову,  он  уже
ставил коробку на край ее стола.
   Из своего кабинета вышел Стенли.
   - Привет, Лукас. У нас что, сегодня совещание?
   - Нет. Я пришел забрать Оливию на ланч. Стенли, казалось, был удивлен
не меньше, чем его секретарша, которая озадаченно взглянула  на  Оливию.
Лукас тоже смотрел на Оливию. Ход был за ней.
   Она пристально посмотрела  Лукасу  в  глаза,  затем  быстро  перевела
взгляд на Стенли.
   - Могу ли я уйти сейчас? - спросила она шефа.
   - Конечно. И не торопитесь возвращаться, сегодня вы  начали  работать
раньше всех нас.
   Лукас заметил, как лицо  ее  слегка  вспыхнуло.  Всегда  ли  она  так
волнуется, когда Уиткомб рядом?
   Год за годом наблюдая, как живут Мим и Уатт, Лукас знал, что  брак  -
это не волшебная сказка, а тяжелый труд, со своими радостями и печалями.
   Он не сомневался, что им с Оливией будет хорошо  вместе  -  вчерашний
поцелуй доказал это. Даже сейчас между ними, казалось, пробегают искры.
   Оливия вынула из ящика свою сумочку.
   - Я готова.
   Когда они вышли в холл, она повернулась к нему:
   - Ты мог бы и предупредить меня.
   - Боялся, что ты откажешься.
   - Если бы я не хотела идти с тобой на ланч, то не пошла  бы  в  любом
случае.
   -  Запомню  на  будущее.  -  Он  усмехнулся.  Во  внутреннем  дворике
находилась специальная площадка с круглыми столами и стульями. Было  еще
рано, и они оказались почти одни. Выбрав столик,  стоявший  за  пальмой,
Лукас поставил коробку и выдвинул стул для Оливии.
   - Ты всегда приходишь на работу раньше всех?
   - Я плохо спала сегодня. - Ее шелковистые волосы,  волнами  спадающие
на плечи, отливали на солнце красным.
   - Думала о ребенке.., или о моем предложении?
   - И о том, и о другом. - Оливия отвернулась, избегая его взгляда.
   Что ж, по крайней мере она не отвергла его идею, сочтя ее нелепой. Он
уселся напротив и передал ей сандвич с тунцом и пакет молока.
   - Когда у тебя защита?
   Она откинулась на спинку стула, разворачивая сандвич.
   - В конце месяца.
   Откусив приличный кусок  от  своего  сандвича,  Лукас  наблюдал,  как
Оливия отломила кусочек хлебной корочки и положила себе в рот. Она снова
выглядела бледной.
   - Когда ждешь результатов экзамена, кажется, что время остановилось.
   - Ты помнишь? - спросила она с улыбкой.  Хотя  экзамен  Лукас  сдавал
девять лет назад, он прекрасно помнил тот период.
   - От этого зависело очень многое. Я должен был оправдать доверие.
   - Твоей семьи?
   - У меня нет семьи. - Он не хотел говорить об этом. По  крайней  мере
пока. - Ты собираешься есть или нет?
   Она взяла бутерброд в руки, но поднеся ко  рту,  вдруг  позеленела  и
резко отодвинула его на край стола.
   - Извини, Лукас, но запах тунца... Внезапно он все понял.
   - Ты уверена, что причина в рыбе? Может, тебе обратиться к врачу?
   - Я только вчера была у врача. Это утренняя тошнота. Правда,  у  меня
она с утра до вечера.
   - Но ты должна есть, - сказал он. Его тронула ее  беззащитность.  Ему
захотелось охранять ее, защищать. Неведомое прежде чувство.
   - Я понимаю, но некоторые запахи не могу выносить.
   - Что тебе принести?
   - Лукас, честное слово...
   - Я должен тебя накормить. Может, ты хочешь пойти в другое место?
   Его решительность убедила ее.
   - Сандвич с индейкой было бы замечательно. И с содовой - без кофеина.
   - Что-нибудь еще?
   - Нет, спасибо. Доктор сказал, что если я буду  есть  понемножку,  но
часто, мне будет легче.
   - Я сейчас вернусь. - Он чуть не  добавил:  "Смотри,  не  сбеги".  Но
Оливия и не собиралась уходить. Она все еще плохо себя чувствовала.
   Надо будет купить книги о беременности, подумал Лукас, направляясь  в
кафетерий. Информация - это сила, а он должен быть сильным во всем,  что
касалось Оливии.
   Нежный ветерок ласкал волосы Оливии. Она расслабилась и  наслаждалась
тихой и солнечной погодой. Тошнота потихоньку проходила. Лукас  выглядел
таким  озадаченным  и  растерянным.  Она  улыбнулась.  Он  явно   привык
контролировать ситуацию  и  быть  победителем.  Даже  на  рождественской
вечеринке, когда он признался, что проводит Рождество в одиночестве, это
звучало так, будто то был его собственный выбор.
   Интересно, случилось бы такое, если  бы  она  провела  рождественские
каникулы с матерью? Розмари Макговерн  уехала  в  отпуск  с  несколькими
учителями, и Оливия была очень рада за нее. Мама заслужила  этот  отдых.
Она работала не покладая рук, можно  сказать  принесла  себя  в  жертву,
чтобы дочь смогла закончить университет.
   Лукас сказал, что у него нет семьи. Никаких родственных связей?  Куда
же он летает на выходные?
   Вскоре она увидела, как Лукас выходит из стеклянных дверей.  Такой..,
высокий, уверенный в себе, и.., такой сексуальный. В руках  у  него  был
поднос, на нем - сандвич с индейкой и стакан содовой.
   Оливия не могла отвести от него взгляд. Почему у нее начинает дрожать
все внутри, когда Лукас оказывается слишком близко? Наконец  ей  удалось
выдавить из себя:
   - Спасибо.
   Лукас снова сел напротив и, отхлебнув кока-колы, произнес:
   - Ты сказала, что думала о моем предложении. Он явно приглашал  ее  к
обсуждению, но Оливия в самом деле считала, что обсуждать тут нечего.
   - Я не могу выйти за тебя замуж, Лукас. Ты.., ты.., незнакомец!
   - Не совсем, - парировал он.  Ее  пульс  участился,  и  она  откусила
кусочек сандвича, чтобы выиграть несколько секунд.
   - Я не хочу усугублять одну ошибку другой. Нам нужно  больше,  чем..,
чем...
   - Страсть - вот как это зовется, Оливия. А это не  так  уж  мало  для
начала. Но, может быть, ты права, не будем торопиться. Кроме того, у нас
есть еще... Сколько? Восемь месяцев, прежде чем ребенок родится?
   - Конец сентября, - пробормотала она, чувствуя себя очень  неловко  и
понимая по его глазам, что он что-то задумал.
   Он улыбнулся.
   - Ну, если ты еще не готова выйти за меня замуж, то хотя бы переехать
ко мне ты можешь?

Глава 2

   - Считай это тестом на совместимость, предложил  Лукас  с  легкостью,
которой он совсем не ощущал.
   - Тестом на совместимость? - недоверчиво повторила Оливия.
   - Да. - Он наклонился к ней и  почувствовал  слабый,  но  влекущий  и
манящий аромат ее духов. -Давай посмотрим правде в  глаза,  Оливия.  Нас
тянет друг к другу как магнитом, а если мы сможем жить вместе,  то  чего
еще надо? - По ее нахмуренным бровям он понял, что она в этом  вовсе  не
уверена. Накрыв ее руку своей, он мягко произнес:
   -Этот ребенок заслуживает самого лучшего. Разве не стоит попробовать?
- Оливия колебалась. Не Стенли ли Уиткомб  тому  был  причиной,  подумал
Лукас. - Если ты беспокоишься о слухах, то об этом никто не  узнает.  До
поры до времени. И пока мы не поймем,  что  подходим  друг  другу,  наши
отношения будут строго платоническими.
   - Мы будем жить как соседи по квартире?
   - Именно. В спальне для гостей есть замок, чтобы тебе было спокойнее.
   Она откинулась на спинку стула.
   - Мне нужно подумать, Лукас.
   Он понял: дальше давить нельзя.
   - Ты не принимаешь решения спонтанно, не так ли?
   - Не принимаю.
   - Тогда как объяснить Рождество?
   Ее щеки вспыхнули.
   - Не знаю. Я никогда еще не поступала  так  безрассудно.  Я  привыкла
просчитывать последствия своих действий. И поклялась себе не иметь секса
до свадьбы.
   Он был откровенно удивлен ее ответом. Чтобы женщины в наши  дни  и  в
таком возрасте придавали какое-то значение девственности?
   - Но почему?
   - Потому что любовь - это особенное и очень важное событие  в  жизни,
сексом можно заниматься только с одним человеком.
   Непонятно, то ли Оливии не хватает опыта, то ли она слишком наивна.
   - Ты смотришь на меня, как на инопланетянку.
   - Мне просто интересно - ты видишь мир  таким,  каков  он  есть,  или
каким хочешь его видеть, заключил он угрюмо.
   - И тем и другим.
   - Значит, признаешь, что ты идеалистка?
   - Ах, Лукас, если нет идеалов, к чему тогда стремиться?
   То, как она произнесла его имя, пронзило Лукаса током, точно это было
прикосновение. Чем ближе он узнавал ее, тем сильнее  в  нем  разгоралось
желание.
   - Я стремлюсь к реальным вещам, к тому, чего можно достичь.  Я  знаю,
что мне под силу, а что нет. Этот ребенок  и  наше  взаимное  притяжение
реальность.
   Воцарилась пауза. И Лукас решил  использовать  другой  инструмент  из
своего арсенала: когда переговоры заходят в  тупик,  нужно  выступить  с
разумным предложением.
   - Давай сегодня после работы заедем ко мне, и ты увидишь  все  своими
глазами. Посмотришь, удобно ли тебе там будет.
   Она долго и внимательно изучала его.  Как  он  жалел,  что  не  умеет
читать чужих мыслей!
   - Хорошо, - ответила Оливия мягко, - я заеду  к  тебе  после  работы.
Посмотреть.
   Хотя Лукас и слыл  специалистом  по  переговорам,  у  него  сложилось
впечатление, что Оливия поступит так, как посчитает нужным.
   Оливия  ехала  по  Скотсдэйлу,  минуя  отели,  гостиницы,  улицы,  со
множеством бутиков, галерей, ресторанов. Город утопал в зелени,  хотя  и
находился посреди пустыни. Оливия была поражена его красотой. Уже начало
смеркаться, но она с легкостью  нашла  жилой  комплекс,  в  котором  жил
Лукас.
   Остановившись у ворот, она назвала  свое  имя.  Вооруженный  охранник
жестом показал ей в сторону разноуровневых  строений.  Красная  черепица
крыш мягко отражала свет фонарей. Сквозь пальмы и сосны, растущие  вдоль
извилистых дорожек, белели стены зданий.  Оставив  машину  там,  где  ей
посоветовал Лукас, Оливия вошла в арку, ведущую  во  внутренний  дворик.
Найдя нужный номер дома, она поднялась по ступенькам и позвонила.  Лукас
открыл дверь:
   - Прошу.
   Он был одет по-домашнему: рубашка с открытым воротом,  широкие  брюки
цвета хаки, мокасины на голых ногах. Волнение,  которое  она  испытывала
всякий раз при виде его, еще усилилось при мысли,  что  она  переступает
порог его дома.
   Взгляд Оливии невольно скользнул на второй этаж, туда, где, вероятно,
находилась спальня, но она постаралась сконцентрироваться  на  кирпичном
камине, на модном длинном диване  с  красивой  обивкой  на  современном,
почти квадратном  стуле  с  высокими  подлокотниками.  Простой  кофейный
столик из сосны и музыкальный центр подчеркивали элегантность комнаты.
   - Давай я тебе все покажу, - предложил он с улыбкой, от которой у нее
засосало под ложечкой. Когда  он  показывал  ей  столовую  с  буфетом  и
обеденным столом на четверых, Оливия подумала, часто  ли  он  устраивает
вечеринки.
   - У тебя очень красиво, - заметила она, осматривая кухню. Стол  здесь
заменяла стойка, а вся суперсовременная утварь была черного цвета.
   - Подожди, я покажу тебе, какой отсюда открывается вид,  -  отозвался
он, заговорщицки подмигнув ей и отодвигая дверь,  ведущую  из  кухни  на
закрытую террасу.
   Полная  луна  тусклым  светом  освещала  иссиня-черные  вершины  гор,
мириады звезд высыпали на небо. На улице уже похолодало,  но  Оливия  не
замечала  этого  -  Лукас  стоял  так  близко,   что   их   руки   почти
соприкасались.
   - Здесь  есть  бассейн  и  тренажерный  зал.  А  также  обслуживающий
персонал.
   Оливия заставила себя очнуться. Сомнения все еще терзали ее.
   - Да, Лукас, здесь очень красиво. Но красивый вид и  стильная  мебель
не убедят меня переехать к тебе.
   - А что убедит?
   - Я не знаю. Мне нужно еще подумать.
   - Но ты не видела спальню для гостей.
   - Мне не нужно ее видеть, я и так знаю, что мне будет хорошо здесь...
   - Тогда в чем проблема, Оливия?  -  спросил  он,  приближаясь  к  ней
вплотную.
   - Я... Я должна убедиться, что переезд сюда будет лучшим решением.
   - Как ты можешь знать, пока не попробуешь?
   - Я должна почувствовать это вот здесь. - Она показала на сердце.
   Когда он протянул руку, она задрожала. Он коснулся ее лица...
   - Нет, - отпрянула она в панике.
   - На Рождество мои прикосновения не были  тебе  неприятны,  -  в  его
голосе слышалось раздражение.
   - Нет, Лукас. Я должна трезво все обдумать,  а  когда  ты  слишком..,
близко...
   - Это из-за Уиткомба? - спросил он мрачно. Все  ее  мысли  и  чувства
перепутались в этот момент. События приняли слишком неожиданный  оборот,
- Решается моя будущая жизнь, Лукас. И твоя тоже. И ребенка. Разве ты не
в замешательстве? Разве ты не выбит из колеи? У тебя нет  ощущения,  что
сейчас меняется все в твоей жизни?
   - Моя жизнь часто делала крутые повороты,  но  сейчас  я  знаю,  чего
хочу.
   - А я - нет. И я не позволю тебе давить на меня,  пока  не  решу  все
сама. Я не желаю давать повод сплетникам. Не  люблю  секреты  и  обманы.
Пойми, прошло всего два дня, как я  узнала  о  своей  беременности...  -
Слезы подступили к ее глазам, но она прогнала их. Она никогда не  плачет
и не позволит ему видеть это.
   Самообладание покинуло Лукаса, он схватил .Оливию за плечи:
   - Уж не собираешься ли ты прервать беременность?
   Пронизывающий  жар  его  рук  говорил  о  страсти,  неведомой  ей  до
Рождества.
   - Конечно, нет. У меня и в мыслях этого не было. Казалось,  у  Лукаса
упал камень с сердца.
   - Если тебе нужно время подумать.., думай. Но я отец  этого  ребенка,
Оливия, и ты не сможешь отделаться от меня. Поняла?
   Отцовство для Лукаса явно было  очень  важным.  Что  это,  повышенное
чувство  ответственности?   Оливия   вспомнила   его   слова:   "Я   рос
безотцовщиной". Все это надо хорошенько обдумать в одиночестве.
   - Я поняла, Лукас. Но не собираюсь торопиться с решением,  а  уж  тем
более с таким, как переезд.
   Она повернулась и пошла - от него,  его  настойчивости  и  от  своего
желания видеть в нем не только отца своего ребенка.
   В субботу, совершая покупки, Оливия сперва  остановилась  у  детского
питания и принялась изучать различные  его  виды.  Проходя  мимо  зубных
щеток, она представила, как ее щетка стоит рядом со  щеткой  Лукаса.  Ее
голова была полна самых разнообразных мыслей - приятных,  захватывающих,
пугающих. Готова ли она стать матерью?  Хочет  ли  она  растить  ребенка
одна? Хочет ли видеть в Лукасе своего помощника? А  может,  больше,  чем
просто помощника?
   Вопросы и сомнения стали  причиной  еще  одной  бессонной  ночи.  Она
молила о подсказке, о совете. В воскресенье утром Оливия пошла в церковь
в надежде получить там какой-то знак, но потом поняла, что сама виновата
в своем положении, и нечего ожидать помощи сверху.
   Оливия готовила  себе  блины  на  завтрак,  когда  зазвонил  телефон.
Переворачивая блин на сковородке, она прижала трубку к уху:
   - Алло.
   - Детка, это ты?
   - Папа? - она не слышала его голоса с прошлого лета. Хотя  надеялась,
что он позвонит на Рождество, более того, проведет с ней Рождество,  так
как мама уехала. Но ни того, ни другого не произошло.
   - Где ты? - спросила она, выключая плиту.
   - В Лос-Анжелесе. Я занимаюсь доставкой товара  по  почте  для  одной
компьютерной фирмы. Все идет как по маслу. Похоже, я  стану  миллионером
раньше, чем мне исполнится пятьдесят пять!
   Все та же песня! Когда-то он собирался  стать  миллионером  к  сорока
пяти. Ни на одной работе он не задерживался дольше  нескольких  месяцев,
предпочитая быть "независимым работником" вечно пытался  кому-то  что-то
продать. Звонил он, когда у него возникали проблемы.
   - У тебя все в порядке? - спросила она. Последовала пауза.
   - Да, все хорошо. Расскажи мне лучше,  чем  ты  занимаешься.  Ты  уже
стала адвокатом?
   - Возможно, скоро  стану.  Надеюсь.  -  Новость  о  беременности  уже
вертелась у нее на языке. - Папа.., я...
   - Я звонил твоей матери. Приглашал ее поехать в Диснейленд.
   - И что она ответила?
   - Что не может просто так взять неделю отпуска только потому, что мне
этого хочется. Ты знаешь ее. Старая  история.  Я  предложил  ей  вложить
деньги в один бизнес, пока еще не поздно, но ее и это не заинтересовало.
   - После того как я окончила университет,  мама  откладывает  себе  на
пенсию.
   - Ей не пришлось бы беспокоиться о пенсии, если бы она вложила деньги
в мое предприятие. -Ничего не изменилось. Отец по-прежнему слишком занят
собой, чтобы заботиться о ком-либо еще. -Впрочем, если  бы  ты  захотела
инвестировать... Ах вот зачем он позвонил. Из-за сделки.
   - Папа, я выплачиваю займы.
   - Извини, сейчас не могу помочь тебе в этом, пробормотал он, - но уже
примерно через год у меня будет такая возможность.
   - Мне ничего не нужно, папа.
   После короткой паузы он неуверенно попросил:
   - Ты бы поговорила  с  матерью,  чтобы  она  дала  моему  предприятию
шанс...
   - Мама сама знает, что делает. - Вкладывать  деньги  в  пустые  затеи
бывшего мужа явно не входило в планы матери.
   - Может, ты все же уговоришь ее согласиться, сказал он  и,  поскольку
Оливия молчала, пробормотал:
   - Ну ладно, мне пора.
   Оливия все еще надеялась наладить с ним связь.
   - Если ты дашь мне свой новый адрес...
   - Он скоро поменяется. Когда  перееду,  позвоню  тебе.  Береги  себя,
дочка.
   Каждый раз после разговора с отцом возникало одно и то же ощущение  -
пустота. В голове сами собой зазвучали слова Лукаса: Я буду отцом  этого
ребенка... Я в такой же степени ответственен за ребенка, как ты.
   Ее отец никогда не чувствовал  ответственности  за  свой  брак,  свою
семью. А что за человек Лукас Хантер? Каким отцом он будет?  Она  должна
это выяснить прежде, чем пустить его в свою жизнь. И самый лучший способ
узнать его - жить вместе с ним.
   Он сказал: это тест на совместимость. Нет, это будет нечто большее  -
она  поймет,  можно  ли  доверить  ему  отцовство,  можно  ли  на   него
положиться. Если нет, она будет растить ребенка одна.
   Когда Лукас возвращался  в  воскресенье  вечером  из  Флагстаффа,  он
всегда улыбался. Выходные на ранчо с Мим, Уаттом и четырьмя  ребятишками
действовали на него как глоток свежего воздуха. И дело было не в разнице
температур или высот. Мальчики смотрели на него раскрыв рты, он  был  им
как бы старшим братом. Приехав домой, он бросил рюкзак рядом с лестницей
и увидел мигающий огонек автоответчика. Лукас нажал кнопку.
   - Лукас. Это Оливия. Пожалуйста, перезвони мне, когда вернешься.
   Ему потребовалось несколько секунд, чтобы набрать ее номер. Когда она
ответила, он взволнованно спросил:
   - Что-то случилось?
   - Все хорошо. Я обдумала то, о чем мы с тобой говорили. Пожалуй,  мне
стоит переехать к тебе на несколько недель.
   - На несколько недель?
   - Давай остановимся пока на этом. Нам действительно нужно узнать друг
друга поближе. Ради ребенка.
   Он понял,  что  у  нее  еще  остались  сомнения  и  надо  действовать
аккуратно.
   - Что ж, и на том спасибо. Переедешь сегодня?
   - Я