ски всему, включая твое возможное  желание
в будущем понянчить детишек.
   - Да-да.
   - И еще одно. Я  не  хочу  мешать  твоему  продвижению  по  карьерной
лестнице, но вспомни о том, что следующим управляющим ранчо должен стать
я.
   - И что?
   - Я этого не хочу. Пока. У меня есть кое-какие карьерные устремления,
которые мне хотелось бы осуществить в стороне от общего дела, так что  в
настоящий момент работа на тебя вполне меня устраивает.
   - Я не собираюсь никуда отсюда уезжать.
   - Ну вот и отлично. Тогда ты не будешь возражать против того, чтобы я
к вам иногда заходил. Конечно, ради того, чтобы спасти  тебя  от  самого
себя. - Лицо Текса осветила  улыбка.  -  Рассматривай  меня  в  качестве
твоего телохранителя.
   Монтана закатил глаза.
   - У тебя все?
   - Вижу, ты согласен. Отлично. Жди меня в любое время дня и ночи.  Это
самое малое, что я могу сделать, чтобы спасти твою шею от петли.
   - Премного благодарен.
   - Нет проблем, братец. Уверен, ты сделал бы для меня то же самое.
   Прежде чем пройти в свою  комнату  и  погрузиться  в  блаженный  сон,
Монтана наудачу открыл дверь в спальню Сидни, надеясь, что  она  еще  не
спит и хочет поговорить.
   Сидни лежала, растянувшись на кровати. Одна  рука  была  закинута  за
голову, другая свешивалась на пол. Она даже не стала раздеваться, только
ее ботинки стояли у кровати.
   В глазах Монтаны она еще никогда не была такой красивой.
   Он безумно хотел пристроиться рядом с ней, обнять ее, прижаться к ней
всем телом и заснуть мертвецким сном.
   Но он не осмелился. Текс прав: они живут на ранчо  Большого  Дедди  и
должны подчиняться его правилам. Даже  на  такую  безобидную  вещь,  как
ненадолго прижать девушку к себе, будут косо поглядывать.
   Однако этого не произойдет, если они куда-нибудь скроются  на  время.
Если он хочет побыть вдвоем с Сидни подальше от любопытных  глаз  Текса,
ему придется увезти ее, так сказать, за территорию лагеря. Пока  Монтана
наблюдал за спящей Сидни, в голове его начал зарождаться план.
   Они с Малышом исчезнут на один день.
   Но не раньше, чем он хотя бы четыре часа  спокойно  поспит.  Тихонько
закрыв за собой дверь, Монтана поплелся к себе, На  следующий  день  они
вдвоем  отправились  на  ранчо  Сидни.  Им  потребовалось   проехать   в
грузовичке Монтаны почти полдороги, прежде чем они смогли  почувствовать
себя комфортно. Сидни пришлось  признать,  что  в  идее  сбежать  вдвоем
навстречу вольному ветру  было  что-то  притягательное.  Как  будто  они
прогуливали школу.
   Когда Монтана наконец вышел утром к  завтраку,  он  обнаружил  широко
улыбающегося Текса, который развалился на  диване  с  газетой  в  руках.
Чтобы выработать план побега, им пришлось призвать на  помощь  всю  свою
хитрость. Жестами, подмигиваниями и быстрым перешептыванием  они  сумели
обмануть бдительность Текса.
   - Позвонить  мне  из  ванной  и  притвориться,  что  ты  Поппи,  было
прекрасной  затеей,  -  уже   сидя   в   грузовичке,   похвалила   Сидни
изобретательность Монтаны. - Я бы никогда до такого не додумалась.
   - Отчаяние - мать изобретения. Надеюсь, что я не  сломал  телефон,  -
ответил Монтана, смущенно улыбаясь. - Никогда не звони из душа.
   Сидни вспыхнула. Оказывается, ему тоже  не  терпелось  побыть  с  ней
наедине.
   - Может, ты и испортил телефон, но это того  стоило.  Не  думаю,  что
Текс что-то слышал из твоей тирады.
   - Будем надеяться, что не слышал. - Монтана поправил зеркало  заднего
вида. - Пока, во всяком случае, за нами нет погони.
   Сидни обернулась и посмотрела в окно.
   - Ты же не думаешь, что он всерьез решит преследовать нас?
   - О, я бы не стал исключать такой возможности.
   У меня такое чувство, что и в следующие дни нам не  придется  скучать
без старины Текса.
   - Почему?
   - Он преисполнен намерения спасти нас от самих себя.
   - Он? Каким образом?
   - Ну, скажем так: Текс возомнил себя нашей компаньонкой.
   - А, так вот почему он сшивался у нас в доме все утро.
   - Именно. Правда, он не совсем бескорыстен; Он не хочет,  чтобы  меня
уволили за укрывательство женщины в доме, потому что, если меня выгонят,
ему  придется  стать  управляющим.  А  он  начал   заниматься   каким-то
собственным делом, и дополнительные обязанности ему ни к чему. Так  что,
думаю, он будет нам немного докучать.
   - Он собирается переехать жить к нам?
   - Если соберется, я убью его.  Мне  кажется,  он  подозревает  нас  в
сожительстве.
   Сидни покраснела.
   - Что ты ему сказал? Надеюсь, ты его разуверил?
   - Что мы взрослые люди и способны разобраться  со  своими  проблемами
сами. А еще я заверил его, что под крышей дома Большого Дедди  мы  будем
вести себя хорошо. - С игривой улыбкой он потрепал ее по щеке,  а  потом
сплел ее пальцы со своими. Вот почему сегодня мы едем на природу.
   - Я рада.
   - Я тоже. Мне очень хочется взглянуть на твое ранчо.
   - Осталось недалеко. Вот сейчас повернем  и  через  пятнадцать  минут
будем на месте.
   Сидни радовалась возможности провести целый день с Монтаной.  Вдвоем.
Как  женщина  с  мужчиной.  Когда  они  приедут  домой,  она  сразу   же
переоденется - во что угодно, кроме джинсов -  и  сделает  что-нибудь  с
волосами. Потом позвонит в  местный  ресторанчик  и  закажет  столик  на
вечер. У нее в голове теснились многочисленные планы.
   Но вот замелькали первые постройки ранчо, и скоро они уже свернули на
подъездную дорожку.
   Старый желтый особняк в викторианском стиле стоял поодаль от  дороги.
С  одной  стороны  от  него  располагался  огромный  красный   сарай   -
миниатюрная копия конюшен Брубейкеров. Позади дома до  самого  горизонта
простиралось  пастбище  -  примерно  тысяча  акров  огороженной   земли.
Конечно, это не могло сравниться с "Серкл Б. О.", но это был ее  дом,  и
Сидни любила его всем сердцем.
   Монтана остановился перед гаражом и сделал ей знак не двигаться, пока
он не откроет для нее дверцу. До чего же замечательно было ощущать  себя
настоящей леди, после  того  как  неделями  с  тобой  обращались  как  с
обыкновенным работягой. Она вложила руку в  его  ладонь,  и  Монтана  не
отпустил ее, даже когда она вышла из машины.
   - Вот здесь, - сказала Сидни, указывая на большое старое здание, -  я
выросла. Дом нуждается в ремонте,  но  прежде  мне  необходимо  наладить
бизнес.
   -  Бьюсь  об  заклад,  в  свои  лучшие  времена  он  выглядел  просто
конфеткой.
   Сидни кивнула.
   - Ага, да у меня есть фотографии. Мой дед построил этот дом для своей
невесты. Бабушке нравилось черепичное покрытие крыши и  красивые  резные
украшения на  крыльце.  Она  говорила,  что  маленькая  угловая  башенка
помогала ей  ощущать  себя  принцессой.  Она  родила  четверых  детей  и
похоронила двоих на этой земле. -  Прикрыв  глаза  от  солнца  свободной
рукой. Сидни всмотрелась в даль. - Они с моим  дедом  оба  похоронены  в
семейном склепе вниз по  течению  ручья.  И  мои  родители  тоже.  Здесь
заключено так много... - у нее затуманились глаза и встал комок в горле,
- истории. Я не могу представить себе, что потеряю это место.
   - Я понимаю.
   Взглянув  в  его  синие  глаза,   девушка   почувствовала,   что   он
действительно понимает. Она  повела  его  за  руку  вверх  по  ступеням,
выудила из-под коврика ключ и открыла входную дверь. Тщательно  осмотрев
все помещение, она осталась  довольна  тем,  как  содержался  дом  в  ее
отсутствие.
   Оставив Монтану одного  в  гостиной,  она  побежала  в  свою  комнату
переодеваться. Снимая с себя одежду, Сидни взяла радиотелефон и  сделала
заказ в "Афинах", небольшом греческом ресторанчике неподалеку.
   Монтана обернулся на шум шагов  и  увидел  спускающуюся  по  лестнице
Сидни. На ней было платье из  марлевки  без  рукавов,  которое  эффектно
подчеркивало стройные лодыжки, вызывая у Монтаны воспоминания о том дне,
когда он впервые увидел ее.
   Она сделала что-то  потрясающее  со  своими  волосами,  так  что  они
выглядели мягкими и пушистыми.
   В ушах были небольшие жемчужные  серьги,  на  лице  -  едва  заметный
макияж. В каждом ее движении заметна была природная грация. Мысль о том,
что эта женщина могла набрасывать лассо и  стреноживать  лошадей  лучше,
чем любой ковбой на ранчо, просто не укладывалась в голове.
   Опираясь тонкими пальцами на перила, Сидни  остановилась  у  подножья
лестницы, и Монтана уже не был уверен, бьется ли у него еще сердце.
   Она жестом указала на фотографию в рамке, которую он забыл  поставить
на место и все еще сжимал в руках.
   - Вижу, ты нашел свадебную фотографию моих родителей.
   - Твоя мать была красавицей, - пробормотал он, как ты.
   - Она была красива, а я.., я не очень,  -  вспыхнув,  Сидни  опустила
взгляд, - но.., все равно спасибо.
   Поставив фотографию на старинное высокое фортепьяно,  Монтана  прижал
девушку к себе.
   - Что думал твой отец по поводу поцелуев под крышей его дома?
   - О, - Сидни подняла на Монтану сияющий взгляд и коснулась пальчиками
его груди. - Он сам частенько целовал маму.
   - Мм, наш человек.
   Монтана сжал объятия и подарил ей поцелуй, о котором они оба  мечтали
со вчерашнего дня. Как только губы мужчины  коснулись  губ  женщины,  их
сердца разбушевались, как весенний шторм.
   Они долго стояли, прижавшись друг к  другу,  наслаждаясь  уединением.
Тишину нарушало только их прерывистое дыхание.
   Наконец Монтана оторвался от ее  губ.  Их  взгляды  встретились,  они
смотрели друг на друга в неясном свете дня, сочившемся в комнату  сквозь
занавешенные тюлем окна. Это было  сказочное  мгновение  и  даже  больше
того, ведь поблизости не было  Текса.  Монтана  снова  поцеловал  Сидни,
удивляясь, насколько идеально ее теплое тело подходит  ему,  и  упиваясь
особым, свойственным только ей ароматом.
   И вдруг он напрягся, боковым зрением уловив движение за окном.
   - Сидни...
   - Ммм?
   - Как выглядит Поппи?
   - А что?
   - Ну, если он похож на дикобраза, тогда это именно он идет по дорожке
к дому.
   - На нем разноцветные подтяжки?
   - Да.
   Сидни повисла у него на шее.
   - Значит, Поппи. Я вас познакомлю.
   Монтана прижался лбом к ее лбу и застонал.
   - Ну почему у меня такое чувство, что следующим гостем будет Текс?  -
Он обреченно вздохнул. Впрочем, может, это и к лучшему. А то как бы я не
забыл, что я Брубейкер и... - прижавшись к ее щеке, он рассмеялся, -  не
покусился на твою добродетель.
   - Не покусился на мою добродетель? - хихикнула Сидни.  -  Думаю,  нам
будет трудно избавиться от всех этих любопытных варваров.
   - Хочешь сказать, от этой шайки "жрецов добродетели"?
   Стукнувшись лбами, они расхохотались.
   - Ладно, - наконец проговорила Сидни с  расслабленной  улыбкой,  -  я
познакомлю тебя с Поппи, а потом приготовлю что-нибудь. И, если  вечером
у нас выдастся минутка, я позволю тебе еще раз покуситься на мои губы.
   - Оправдай мои надежды! - Монтана взял ее за руку и с неохотой  пошел
вслед за ней из комнаты.
   Пока Сидни варила кофе  и  выкладывала  на  тарелку  печенье-ассорти,
Монтана и Поппи беседовали за кухонным столом.
   - Поппи, я слышал, что именно вы научили Сидни жевать табак.
   - Я пытался, - прогрохотал старческий смех Поппи, - но сплевывать она
так и не научилась. Зато многое другое она умеет делать лучше, чем любой
мужик.
   - Кроме курения сигар.
   - Правда? Ну, это меня не удивляет. В ее семье никогда не  увлекались
особо табаком. - Поппи бросил лукавый взгляд на Монтану. - И когда же вы
догадались, что она не мужчина?
   - Я никогда и не думал, что она мужчина.
   - И тем не менее вы приняли ее на работу?
   - Нет, ее принял мой дядя.
   - Ага, у него, видимо, не такое хорошее зрение.
   Я, по правде сказать, никогда не считал, что  она  похожа  на  парня.
Если бы меня спросили, я бы  сказал,  что  это  не  парень,  а  какой-то
хлюпик.
   Стоя возле раковины. Сидни обернулась.
   - Большое спасибо.
   Монтана медленно покачал головой.
   - Да, наши ребята считают Сида немного странным.
   - Ну уж нет, -  возмутилась  Сидни,  резко  поворачиваясь  с  пустыми
кружками в руках, - они ко  мне  хорошо  относятся  и  не  считают  меня
хлюпиком!
   - Нет, считают. Просто не высказывают  тебе  это  в  лицо,  чтобы  не
ранить твои чувства.
   - Слишком поздно, мои чувства уже задеты, - с горящими  щеками  Сидни
со стуком поставила кружки на стол и вышла из кухни.
   - Лучше пойди поговори с ней. Именно из-за такой вспышки гнева она  и
ввязалась во всю эту историю. - Поппи  зачерпнул  пригоршню  печеньиц  и
ссыпал ее в  карман  рубашки.  -  Я  поброжу  поблизости,  а  вы  вдвоем
разбирайтесь. Зайду попозже, чтобы попрощаться. - Он пожал руку  Монтаны
и вышел через заднюю дверь кухни.
   Вряд ли мне удастся сегодня покуситься  на  ее  добродетель,  подумал
Монтана.
   Прилагая все усилия к тому, чтобы не расхохотаться, он  пошел  искать
Сидни.  Она  стояла  во  дворе  в  воинственной  позе  и,  завидев  его,
отвернулась.
   - Милая, - мягко начал он, - мне нравится, что из тебя  не  получился
настоящий парень.., хотя ты ни в чем не  уступаешь  мужчинам,  -  быстро
добавил он, кроме, конечно, умения выписать свое  имя  на  снегу,  но  в
Техасе снега все равно не бывает.
   По тому, как изменилась ее поза, Монтана понял,  что  Сидни  начинает
улыбаться. Когда он сделал шаг  вперед  и  коснулся  ее  плеча,  она  не
сбросила его руку.
   - Ты самый лучший помощник управляющего, о котором можно  мечтать,  и
это не пустые слова. Все ребята считают, что ты отлично справляешься.
   Ее голос был совсем тонким, почти детским.
   - Они считают меня хлюпиком.
   - Не хлюпиком, нет, только не хлюпиком, а просто.., другой.  То  есть
другим.
   Она шмыгнула носом.
   - Я считаю, что отличаться от всех даже хорошо.
   - Конечно, хорошо. А теперь, когда я увидел твое  ранчо,  я  понимаю,
почему ты пошла на такие жертвы, чтобы исполнить последнюю волю отца.  Я
бы тоже на  что-нибудь  такое  решился..,  надел  бы  туфли  на  высоких
каблуках и мини-юбку, чтобы спасти такое ранчо.
   Она медленно повернулась и подняла на него глаза.
   - Правда?
   - Да.
   Прошла секунда, и девушка разразилась смехом.
   Сидни устроила для Монтаны экскурсию по  дому.  Когда  они  вышли  во
двор, она показала ему все  необыкновенные  постройки,  которые  ее  дед
специально возвел или пристроил к главному зданию, чтобы порадовать свою
молодую невесту. Рука об руку они прошли через заросший сад  ее  матери,
который Сидни надеялась когда-нибудь привести в первозданный вид.  Потом
девушка повела его смотреть амбар и конюшни.
   Время пролетело незаметно, и вот они уже медленно  шли  вдоль  аллеи,
которая вела к ручью, обсуждая блестящие идеи расширения бизнеса.
   Казалось, темы, интересующие обоих, никогда не иссякнут.
   - Много лет назад мой дед начинал дело, имея в наличии только  четыре
длиннорогих телки, и постепенно увеличивал свое  стадо,  -  рассказывала
Сидни, пока они шли по тенистой тропинке вдоль  ручья.  Поскольку  в  те
времена  наибольшим  спросом  на  местном   рынке   пользовался   именно
длиннорогий скот, компания Маккензи процветала. За несколько лет отец  и
дед вывели уникальную породу, но, поскольку мой отец ничего не смыслил в
маркетинге, ему не удалось даже окупить затраты.
   - Нужно время и деньги, чтобы выгодно продать призовое животное.
   - У отца не было ни того, ни другого, и в  этом  была  его  беда.  За
нашего бычка на конном заводе удалось бы выручить целое состояние,  если
бы отец выкроил время и нашел деньги на  его  раскрутку.  Вот  почему  в
колледже я так тщательно изучала маркетинг. Надеюсь, смогу научиться  на
его ошибках.
   - Ты очень умная.
   Сидни спросила, собирается ли  Монтана  продолжать  работу  на  ранчо
Большого Дедди после того, как оставит пост управляющего.
   - Думаю, да. В конце концов мне придется  взять  на  себя  управление
одной из отцовских  инвестиционных  компаний,  но  мне  всегда  хотелось
управлять собственным ранчо.
   - Когда ты планируешь начать работу на своего отца?
   - Вообще-то никаких определенных сроков нет.
   Каждый из нас начинает на ранчо Большого Дедди и через несколько  лет
так или иначе двигается дальше.
   - Какие у тебя планы?
   - Улучшить генофонд  скота  Брубейкеров.  Я  имею  в  виду  повышение
рождаемости, улучшение качества  мяса,  ну..,  и  все  такое.  Я  сейчас
выращиваю несколько голов специально для этих целей.
   - Звучит так, словно у тебя вся жизнь тщательно распланирована.
   Он взглянул на нее с высоты своего роста, сохраняя на лице загадочное
выражение.
   - Не совсем.
   Они прошли еще несколько миль, прежде чем Сидни  перевела  его  через
ручей на другую тропинку.
   - Как звали  вашего  бычка?  -  поинтересовался  Монтана,  когда  они
подошли к противоположному скалистому берегу ручья.
   - Роджер Рэмджет.
   - Дурацкая кличка.
   - Мы назвали  его  в  честь  персонажа  мультфильма.  -  Она  пропела
несколько строчек из песенки Роджера Рэмджета и  улыбнулась,  -  У  отца
было отличное чувство юмора.
   - Как у тебя?
   Сидни рассмеялась.
   - Полагаю.
   На пути им попалось поваленное дерево, почти наполовину перекрывавшее
ручей. Сняв сандалии, Сидни ловко добежала до середины ствола,  села  на
него и свесила ноги в ручей. Монтана снял ботинки, закатал брюки и полез
следом.
   - Так значит, Роджер Рэмджет, ну и ну! Я никогда о таком не слышал.
   - Услышишь о его потомстве. Думаю, новый владелец сократил его имя до
Роджер Ай. На каком-то  сайте  в  Интернете  есть  его  фотография.  Это
отличное животное с прекрасными рогами. А знаешь, какой он милый? Ест  с
руки.
   Монтана улыбнулся ее энтузиазму.
   - Постараюсь купить его отпрысков на аукционе.
   - Я тоже. Когда-нибудь куплю одного из  его  детенышей  и  начну  все
заново. Но сначала мне нужно сохранить за собой  землю.  Я  же  не  могу
разводить стадо в городской квартире.
   - Ну, если стадо не слишком большое...
   Она улыбнулась ему в ответ и в  который  раз  подумала,  до  чего  же
Монтана красив. И мил. Делль была просто дурой.
   - Знаешь, мне хочется поцеловать тебя прямо сейчас, - сказал Монтана,
- но, боюсь, мы оба закончим тем, что упадем в ручей.
   - Тогда пошли на берег, - ответила Сидни.

Глава 8

   Монтана стянул с себя футболку и швырнул  ее  в  корзину  для  белья.
Сегодня они с Сидни провели вместе замечательный день, и он  продолжался
бы и поныне, если бы в гостиной не сидел сейчас "мистер  нянька",  жадно
поглощавший  кофе.  Монтана  медленно  подошел  к  окну,   из   которого
открывался вид на пруд.
   Стояла знойная ночь. Отражение полной луны  поблескивало  на  гладкой
поверхности воды. Мелкая рыбешка то и дело выпрыгивала с тихим  плеском,
отчего по воде расходились широкие круги. Казалось,  что  капли  лунного
света разлетаются вокруг, как  искры  от  упавшего  подсвечника.  Нежное
ночное пение сверчков и легкий ветерок, шелестевший сухими, как папирус,
листьями, создавали идеальную атмосферу для прогулки с Сидни.
   К сожалению, это несбыточная мечта. Во всяком случае,  сегодня.  Текс
восседал у них на кухне, попивая сваренный Сидни кофе и поедая  печенье.
Монтана  удалился  в  свою  комнату  под  предлогом  того,   что   хочет
переодеться, но в действительности ему  просто  надо  было  остыть.  Еще
минута в обществе Текса, и он схватил бы братца за грудки и всю душу  из
него бы вытряс.
   Но Монтана сдержался, понимая, что Текс прав.
   Проводить время наедине с Сидни было  небезопасно.  Особенно  до  тех
пор, пока он окончательно не разберется в своих чувствах к девушке.
   Из гостиной доносились звуки их оживленной беседы, отчего давление  у
Монтаны стало  повышаться.  На  него  с  поразительной  четкостью  снова
нахлынули воспоминания о Пите и Делль. Два года назад он стоял  на  этом
же самом месте и так же слушал. Его слух улавливал шепот, смех, любовные
поддразнивания. И вместе с воспоминаниями пришла боль. И сомнения.
   С