ан  потер  подбородок,  пытаясь
побороть злость. - Конечно, последние пять лет я пошатался по свету... -
Горечь и разочарование,  захлестнувшие  его,  заставили  скомкать  конец
фразы.
   Он повторил про себя эти  слова.  У  него  не  существовало  в  жизни
определенной цели, он ни к чему  не  стремился.  Всегда  подворачивались
вечеринки, куда можно отправиться,  но  не  было  никого,  с  кем  можно
разделить радость или печаль.., особенно печаль.
   Это не образ жизни - это одиночество.
   Дилан всегда завидовал Джастину, у которого, кажется, было все,  чего
не хватало ему. Даже когда тот развелся, у него осталась семья,  он  был
очень близок с сестрой.
   Джастин сделал карьеру, какую хотел, имел дом  и  близких  друзей.  У
него были корни, стержень, было самое главное  в  жизни.  И  Джессика  -
весьма собранная девица. И у сестры, и  у  брата  есть  все,  что  имеет
какую-то ценность и чего ему безумно недостает.
   Дилан был единственным ребенком. Отец оставил семью, когда  ему  было
лет десять.
   Потом он узнал, что тот умер пять лет спустя. Мать же  скончалась  за
две недели до его свадьбы. Тогда Дилан получил урок: если  человек  тебе
дорог, занимает место в твоем сердце, то его потеря становится  причиной
глубокой душевной травмы.
   Дилан отвернулся, чтобы Джессика  не  догадалась  об  охватившем  его
приступе меланхолии. Он не мог показать женщине свою слабость,  особенно
женщине, у которой сложилось о  нем  превратное  представление.  Схватив
пустую чашку, он наполнил ее кофе и протянул Джессике, сухо добавив:
   - Ты так и не сказала, какой кофе предпочитаешь.
   - Просто черный. - Она протянула руку за чашкой. Когда их  пальцы  на
мгновение соприкоснулись, им стало горячо, и виной тому был не кофе.  Их
взгляды встретились, и Джессика, на секунду потеряв контроль над  собой,
с трудом отвела глаза.
   Дилану  отчаянно  хотелось  снять  напряжение,  повисшее  в  воздухе.
Вспомнив  забавное  происшествие  из   своей   юности,   он   неожиданно
рассмеялся.
   Джессика воззрилась  на  него  с  легким  любопытством,  смешанным  с
раздражением.
   - Утро было ужасным. Что тебя так насмешило?
   Он отпил кофе и поудобнее устроился в кресле.
   - Суматоха с камином напомнила мне случай,  который  произошел  много
лет назад.
   Мне было лет пятнадцать. Мы тогда жили с матерью  в  старом  доме,  в
котором был не менее старый камин. Она ушла к соседям играть в карты.  А
я решил, что наступило подходящее время пригласить подружку,  с  которой
мы вместе учились. Я хотел провести романтический вечер у камина, как  в
кино.
   - Ты в пятнадцать лет уже устраивал романтические вечера?
   Он стрельнул в нее взглядом.
   - В  пятнадцать  лет  гормоны  так  играют,  что  с  этим  невозможно
справиться... Я положил газеты, на  них  сухие  щепки  и  сверху  дрова,
поджег бумагу, которая мгновенно загорелась. Огонь быстро перекинулся на
щепки. Решив, что все в порядке,  я  вышел  на  крыльцо  встретить  свою
гостью.  Пока  мы  разговаривали,  комната  наполнилась  дымом,  который
клубами повалил из-под двери. Бдительный сосед вызвал  пожарных.  Так  я
узнал, что в каминах существует поддувало. - Дилан снова засмеялся. -  А
у тебя было какое-нибудь приключение?
   Да, у нее были два случая, которые  она  до  сих  пор  вспоминала  со
стыдом. Первый - достопамятный ленч с Диланом, когда многие поняли,  что
у нее на уме. А второй - когда она  застала  своего  мужа  в  постели  с
другой женщиной. Рассказывать об этом она не собиралась.
   - Я хм., вообще не в состоянии ни о чем думать.
   - Ясно, ты не  хочешь  раскрывать  свои  секреты.  -  По  его  улыбке
Джессика поняла, что Дилан  на  нее  не  сердится,  а  напротив  склонен
поговорить по душам.
   Теплые отношения, возникшие в  эти  несколько  минут,  располагали  к
дружеской близости, но она  не  была  к  этому  готова.  Перед  ней  был
совершенно иной Дилан Рассел, которого она прежде не знала.
   - Думаю, стоит выяснить, что же все-таки забило трубу. - Он попытался
заглянуть в темное нутро камина. - У тебя есть фонарик?
   - Сейчас принесу. - Джессика  сердилась  на  себя  за  охватившее  ее
чувство неуверенности. Все шло совсем не так, как должно было идти -  во
всяком случае, то, что касалось Дилана Рассела.  Ее  раздражало  не  его
присутствие и даже не то, что она случайно забралась к нему  в  постель.
Она боялась, во что все это может вылиться.
   Каждый раз, когда она пыталась загнать .его в те рамки, в которых он,
по ее представлению, должен находиться,  ничего  не  получалось.  И  чем
сильнее она старалась, тем  активнее  он  сопротивлялся,  блистая  своей
белозубой обольстительной улыбкой.
   Джессика понимала: она  страшится  его  дьявольски  свободной  манеры
делать то, что  ему  хочется  в  данный  момент.  Ее  злило,  что  Дилан
насмехается над ее размеренной и обустроенной жизнью. Но это было еще не
самое худшее...
   От его близости она с самого первого мгновения  испытывала  дрожь  во
всем теле, с которой совершенно не могла справиться.
   Ей  пришлось  напомнить  себе,  что  она   уже   не   впечатлительная
пятнадцатилетняя  школьница,  влюбившаяся  в  приятеля  своего  старшего
брата. И не шестнадцатилетняя девчонка, чье сердце было разбито  Диланом
Расселом.
   Пока Джессика  искала  фонарик,  Дилан  осмотрел  содержимое  стенных
шкафов. Он нашел веник, старую  швабру  и  моток  скотча.  Связав  ручки
швабры и веника скотчем, он прикрепил к концу длинный прут.
   - И что  это  такое?  -  поинтересовалась  Джессика,  протягивая  ему
фонарь.
   - Нужно что-то длинное, чтобы добраться до трубы, иначе мне  придется
лезть на крышу и пытаться протолкнуть мусор оттуда.
   - Лезть на крышу? - Ей показалось, что он не может всерьез думать  об
этом. Дождь еще не прекратился. Крыша  скользкая  и  очень  крутая.  Это
чересчур опасно.
   - Я знаю. - Дилан взял ее за подбородок и, медленно произнося  слова,
будто говорил с ребенком, сказал. - Потому я и не хочу туда  забираться,
если можно без этого обойтись. - Увидев у нее на  лице  раздражение,  он
тут же усмехнулся, дав понять, что просто шутит.
   Дилан опустился на колени и засунул голову в камин. Вглядываясь туда,
где луч света прорезал темноту, он сообщил:
   - Да, там действительно что-то есть. И,  кажется,  не  очень  высоко.
Хорошо бы дотянуться.
   Он вылез из камина и отдал ей фонарик.
   - Держи. Будешь мне светить, а я попробую пробить затор.
   Джессика встала на колени перед камином  и  включила  фонарик.  Дилан
мягко предупредил:
   - Только не смотри вверх, из трубы может что-нибудь вывалиться.
   Она опустила голову, бормоча:
   - Сама знаю.
   Его рассмешило ее явное раздражение.
   - Я не расслышал, что ты сказала.
   Она сердито ответила:
   - Ну, мы будем чистить камин или нет?
   - Да, мэм. Мы как раз этим и собираемся заняться.
   Старательно тыкая шестом, Дилан наконец добрался до того  места,  где
дымоход был засорен. Обломки сухих веток и листья посыпались вниз.
   В камине образовалась куча мусора.
   Джессика  вскочила  и,  выронив  фонарик,   прикрыла   глаза.   Дилан
закашлялся, окутанный облаком сажи и золы.
   Они  бросились  на  веранду,  чтобы  продышаться.  Джессика  пыталась
вытащить из волос листья, потом провела рукой по  лбу  и  щекам,  стирая
пыль.
   - Господи, какая грязища!
   - Зато трубу удалось прочистить. - Дилан стряхивал с себя ветки. -  У
тебя есть пылесос? Щеткой все это не выметешь.
   - Есть, но нет...
   - Нет электричества, - закончил за нее Дилан.
   И они дружно засмеялись. Но смех так же мгновенно  оборвался,  как  и
начался, когда их взгляды встретились..,  на  один  краткий  миг.  Дилан
совершенно непроизвольно протянул руку и смахнул грязь со щеки Джессики.
Он слегка провел пальцами по ее коже, ему так  захотелось  обнять  ее  и
поцеловать.
   Он с трудом подавил в себе  это  желание  и  отдернул  руку.  Никогда
прежде он не отказывал себе в удовольствии поцеловать женщину.
   По шее Джессики пробежали мурашки.
   Она отшатнулась. Дилан казался ей распутным, как всякий мужчина, хотя
его присутствие возбуждало ее так, как не возбуждал  прежде  никто.  Она
попыталась сбросить с себя это наваждение, отошла на шаг назад и потерла
рукой шею, чтобы унять дрожь.
   - Ну, что ж... - Она преодолела внезапную нервозность, охватившую ее,
однако все еще ощущала тепло его прикосновения. Нужно делать  уборку.  -
Она вернулась в гостиную, оставив Дилана на веранде.
   Он  любовался  ее  ладно  скроенной  фигуркой.  Его   пальцы   слегка
подрагивали после того, как он прикоснулся к ее  щеке.  Джессика  Макгир
была мучительно желанна, как ни одна другая женщина, которую он знал или
с которой был близок. Он потряс головой и последовал за ней в  дом.  Ему
нужна цель в жизни, а не сложности,  которые  может  внести  в  нее  эта
женщина.., которая к тому же является сестрой его лучшего друга.
   Джессика старалась  соблюдать  дистанцию,  пока  они  убирали  грязь,
пытаясь навести относительный порядок. Все утро ушло у нее на  борьбу  с
возникающими  одно  за  другим  осложнениями.  А  когда  к  полудню  все
более-менее утряслось, четко обозначилась проблема: Дилан Рассел.
   Дилан следил за каждым ее шагом и понимал, что  Джессика  нервничает.
Он решил дать ей передышку. Приняв вид человека, объездившего весь  мир,
все повидавшего и все испробовавшего, он прошелся по комнатам  и  решил,
что при данных обстоятельствах они сумели навести порядок.
   - Кажется, все. Думаю, мне можно пойти  побриться.  -  И  он  ушел  в
ванную комнату.
   Много лет назад неуклюжая пятнадцатилетняя Джессика ходила за ним  по
пятам, и он не знал, как от нее отделаться. Он помнил, как веселился  по
этому поводу Джастин. Через год он увидел расцветшую  Джессику.  Но  ему
совсем  не   хотелось   наживать   себе   неприятности,   связавшись   с
несовершеннолетней девчонкой, особенно с сестрой приятеля.
   Он мысленно вернулся к сегодняшнему  утру,  когда,  лежа  в  кровати,
следил, как она подбирает с пола  одежду,  оглядывал  ее  длинные  голые
ноги, милый беспорядок спутанных волос. Забавно, что  все  переменилось!
Как добиться, чтобы она стала опять тенью ходить за ним?
   Взглянув на свое отражение в зеркале, он провел  рукой  по  заросшему
подбородку и смиренно вздохнул. Совершенно ничего не  изменилось  в  его
пользу с тех пор, как он встал утром с кровати. И это длится три месяца.
Он включил электробритву, надеясь, что батарейки еще не сели.
   Наконец-то настали покой  и  тишина,  и  нет  рядом  Дилана  Рассела,
который заставляет ее  сердце  дрожать  и  трепетать  загнанной  птицей.
Джессика налила себе еще чашечку  кофе,  включила  транзистор  и  легла,
свернувшись калачиком, на кушетку. Она не  хотела  слишком  многого.  Ей
нужно было передохнуть пару дней в тишине и одиночестве. А вместо  этого
все против нее. Одна неприятность за другой. Сначала дождь,  начавшийся,
когда она уже подъезжала к дому, потом отключили электричество. И -  как
апофеоз - настоящий сумасшедший дом с главным героем Диланом Расселом.
   Это просто немыслимо! Он должен уехать, как только выйдет из  ванной.
Проснуться с ним в одной постели - это  уже  что-то,  но  позволить  ему
остаться - такое не лезет ни в какие ворота. Она  приняла  окончательное
решение быть вежливой, но твердой. Пусть Джастин и предложил ему  пожить
здесь, но Дилан должен понимать, что они попали в невозможное положение.
   Затем она  решила  повременить,  вспомнив,  как  проснулась  утром  и
обнаружила, что его рука обвивает  ее  талию.  Она  и  сейчас  чувствует
животворное тепло, исходившее от него. Она  ясно  представила,  как  он,
приподнявшись  на  локте,  сверкал  своей  неотразимой  улыбкой.  Шалун,
подлец, плейбой, обольститель - любое слово подходило к Дилану  Расселу.
Он не относился к тому разряду мужчин, которые ее серьезно  интересовали
и которые были бы счастливы завести дом и семью. Он совершенно не такой.
   Джессика тряхнула головой, прогоняя эти мысли, и укрепилась  в  своем
мнении. Он должен уехать, и чем скорее, тем лучше. Это ее  окончательное
решение. И она не собирается его менять, ни за что...
   Но через несколько минут, борясь с грешными мыслями,  Джессика  опять
подумала, как было бы хорошо поцеловать его. Она поставила чашку и пошла
закрывать окна. В доме становилось холодно.
   Потом  она  услышала,  как  отворилась   дверь   ванной.   Борясь   с
любопытством, она старалась не смотреть в его  сторону.  Он  не  получит
возможность  смягчить  ее,  пользуясь  зелеными  глазами  и  неотразимой
улыбкой.  Но,  как  и  раньше,  зажегшееся  в  ней  желание   пересилило
намерения. Вопреки всему  она  посмотрела  на  Дилана.  Этого  оказалось
достаточно. Решимость ее тут  же  испарилась.  Он  выглядел  несчастным,
одиноким и очень сексуальным.

Глава 3

   Джессика знала, что ей нужно объявить свое решение, пока она не будет
полностью покорена призывом, спрятавшимся в глубине глаз Дилана,  и  его
улыбкой.
   Она отвела взгляд, сочтя, что лучше сосредоточиться  на  каком-нибудь
предмете, и выбрала настольную лампу. Тело  ее  опять  охватила  нервная
дрожь.
   - Я.., хм.., я тут подумала. Пока не случилось  что-нибудь  еще,  нам
нужно решить, кто останется. Я понимаю, что Джастин обещал тебе,  но  он
исходил из того, что я буду в Нью-Йорке. Обстоятельства изменились.
   И.., ну, электричество отключено и  все...  Она  замолчала,  пытаясь,
затаив дыхание, унять поднимавшееся  в  ней  беспокойство.  -  Ну,  я  и
подумала, что тебе будет гораздо удобнее в отеле на главном шоссе.
   - Нет, там мне не будет удобнее.
   - Что? - Джессика застыла от изумления.
   Слова Дилана  стали  для  нее  полнейшей  неожиданностью.  Немигающий
взгляд не позволял  разгадать  его  мысли,  и  это  встревожило  ее  еще
сильнее. Она опять  уставилась  на  лампу  и  с  силой  заставляла  себя
говорить, понимая, что речь ее менее решительна, чем ей бы  хотелось.  -
Отель прекрасный. Я уверена, он подойдет тебе гораздо лучше, потому  что
здесь нечем заняться и нет никого, с кем можно было бы развлечься.
   Дилан скрестил руки на груди и прислонился к стене. Голос его  звучал
спокойно и совершенно  индифферентно.  Он  твердо,  не  приводя  никаких
объяснений, сказал:
   -  Этот  дом  твой  только  наполовину.  Вторым  владельцем  является
Джастин. Ты сказала ему, что проведешь в Нью-Йорке три  недели.  Потому,
ловлю тебя на слове, он пообещал этот дом мне.  Поскольку  ты  приехала,
предварительно не предупредив, я думаю, у меня есть право остаться.
   Джессика взяла в руки кочергу и  стала  разгребать  остатки  углей  в
камине, пытаясь выиграть время, чтобы придумать ответ.
   Она не хотела  ввязываться  в  спор,  но  необходимо  прояснить  свою
позицию.
   - Где я должна была находиться - значения не имеет.  Теперь  я  не  в
Нью-Йорке, а здесь. - Она попыталась смягчить тон.  Мне  искренне  жаль,
что так  получилось,  но  тебе  лучше  перебраться  в  отель.  Этот  дом
совершенно изолирован, и жизнь  в  нем  отличается  от  тех  условий,  к
которым ты привык. - На мгновение  она  задумалась,  нахмурив  брови.  -
Право, я совершенно не могу представить, зачем тебе вообще  понадобилось
сюда приезжать.
   В его ответе проскользнуло раздражение.
   - Мне необходимо иногда побыть в  одиночестве.  -  Он  сделал  паузу,
вздохнул и пробормотал:
   - Но, похоже, ты этого не поймешь.
   Ей показалось, что в его  глазах  и  в  голосе  на  мгновение  что-то
промелькнуло.  Какая-то  неуверенность,  уязвимость?  Но  все   так   же
неожиданно исчезло, как и появилось. На смену этому пришли спокойствие и
самоконтроль. Что он там прячет? Но тут же возникла новая мысль:  может,
не прячет, а прячется от кого-то?
   Она не знала, чем Дилан занимался все  эти  годы,  ей  было  известно
только то, что рассказывал брат. Вроде  какие-то  "торговые  сделки".  А
может, за этим скрывается жульничество и обман, может, он  мошенническим
путем отбирал у людей  деньги?  У  Джессики  засосало  под  ложечкой  от
страха. Но Дилан выглядел совершенно спокойным и  собранным,  незаметно,
чтобы его что-то волновало. Хотелось бы ей так держаться.
   Дилану совершенно не  улыбалось  сидеть  в  номере  отеля  в  четырех
стенах, наслаждаясь тишиной и одиночеством. А апартаменты,  имевшиеся  у
него в Лос-Анджелесе, были слишком малы. Там едва хватало  места,  чтобы
переодеться и переночевать  между  полетами  в  экзотические  места  или
деловыми  встречами.  Горный  домик  Джастина  среди  леса   был   самым
подходящим местом.
   Пусть даже с Джессикой в придачу. Это все равно  гораздо  лучше,  чем
остальные варианты.
   А может быть, лучше именно потому, что здесь Джессика?
   Ему стало немного не по себе. Это  уже  больше,  чем  просто  желание
пожить здесь...
   Дилан  не  рассказывал  Джастину,  как  ему   необходимо   побыть   в
одиночестве, подумать о жизни  и  принять  кое-какие  решения.  Так  что
сейчас лучше всего попытаться достигнуть компромисса, уговорить Джессику
пойти ему навстречу.
   Он расслабился,  расправил  плечи  и  мягким  шагом  подошел  к  ней.
Использовав  все  свое  обаяние,  которое  всегда  ему  помогало,  Дилан
произнес:
   - Не стоит все так усложнять. Этот дом достаточно просторен, чтобы мы
свободно могли разместиться в нем вдвоем и не мешать друг другу.  -  Эта
мысль понравилась ему, и, добавив теплоты в голосе, он продолжал:
   - Думаю, мы сумеем ужиться. - Он сверкнул своей самой обольстительной
улыбкой. - Ну, соглашайся.
   Джессика смотрела на него, слегка приоткрыв рот. Наконец она с трудом
сумела выдавить из себя слова, прозвучавшие ошеломленно и агрессивно:
   -  Ты  что,  действительно  предлагаешь  нам  обоим  остаться  здесь?
Вместе?
   - Но прошлой ночью все было  нормально,  хотя  мы  и  разделили  одну
кровать. Я думаю, что спать в разных комнатах еще проще. - Он постарался
отделаться от мыслей об утреннем пробуждении.
   - Мы не разделяли кровать!
   Дилан не мог сдержать удивления.
   - Нет? - Он подавил смешок. - Тогда как назвать то, что  мы  с  тобой
проснулись в  одной  постели?  И  вспомни,  я  первый  туда  улегся.  Ты
забралась ко мне в кровать, а не я.
   Она мобилизовала все силы и, посмотрев ему в глаза, сказала:
   - Это действительно мой просчет.
   Тут уж он не мог  удержаться  от  смеха.  Он  смеялся  непринужденно,
заливисто. Чувствовалось, что человек веселился от души.
   - Ты, конечно, можешь называть это как угодно, но факты вещь упрямая.
Я верю, что ты будешь себя хорошо вести в последующие дни.
   - Ты веришь? - яростно  воскликнула  она.  А  не  хочешь  ли  кое-что
вспомнить? Разве это у меня репутация международного плейбоя, и разве  я
раскатываю по всему миру, чтобы срубить по возможности больше денег?
   Дилан сморщился от колючего замечания. В словах Джессики  было  много
правды.
   - Ну, хорошо, мисс Макгир, здесь не у меня одного вполне определенная
репутация.
   Ваша, конечно, отличается  от  моей,  но,  тем  не  менее,  это  тоже
репутация.., организованной женщины, нет, не так.., умеющей делать любую
работу... - он с любопытством взглянул  на  нее,  -  и  никакой  радости
жизни, никакого веселья? Мы оба взрослые люди и, я уверен,  можем  вести
себя соответственно.
   Я хочу попробовать.
   - Это абсурд. - Джессика не знала, что делать. Ей нужно было обдумать
создавшееся положение. Значит, она - трудоголик, который вообще не умеет
развлекаться? Нет, это не правда. Он  просто  хочет,  чтобы  она  начала
оправдываться. Пытаясь заполнить возникшую паузу, она взяла пару ламп из
буфета и стала их проверять на  тот  случай,  если  вечером  не  включат
электричество.
   Объявление по  радио  привлекло  их  внимание.  Сообщили,  что  из-за
высокого уровня воды и огромных  валунов,  смытых  потоком,  мост  через
приток реки - единственный путь к  главному  шоссе  -  будет  закрыт  на
неопределенный срок. Они