тся,
называется "В гостях у Элли". Но, подумав, решил, что пока еще не  построили
школу и поначалу занятия  будут  проходить  в  церкви,  лучше  поселиться  в
пансионе неподалеку от нее. Так будет удобнее добираться до работы. Странно,
какое необычное название. Он вспомнил Эллион Миллс и ее брата Тоби. "Элли" -
именно так он называл ее. Бартел уже и думать перестал, что сталось с  этими
воришками,  укравшими  у  него  церковные  деньги.  Должно  быть,  попали  в
какую-нибудь передрягу, да и какая еще участь  может  быть  уготована  этому
мерзкому отродью?! Ох, как хотелось ему найти их в тот момент.
   Но когда он доставил всех сирот к месту назначения, то  заболел:  сильный
кашель перешел в пневмонию, и коллеги отправили его в Нью-Йорк.
   В Нью-Йорке доктор посоветовал ему поменять климат и обстановку. Подходил
к концу срок его работы в приюте,  и  он  решил  сменить  место  жительства.
Уехать подальше от этих сопливых беспризорных отпрысков. Правда, и здесь ему
придется работать в школе, но у этих  детей  есть  родители,  а  это  совсем
другое дело. Гатри ему понравился, он, наверное, останется здесь.
   - Вы уходите, мистер Бартел? - спросила Хлорис Дикон, хозяйка пансиона.
   - Да, пройдусь немного. Такой дивный вечер! Бартел был уже  у  двери,  но
оглянулся и  посмотрел  на  улыбающуюся  миссис  Дикон.  Неплохо  бы  с  ней
переспать, подумал он. Она - его ровесница, да к тому же вдова. Ее муж погиб
в прошлом году: попал под перевернувшийся фургон. Все это  ему  поведала  за
завтраком сама Хлорис. Бедняжке столько пришлось пережить, но она сумела  на
оставшиеся после смерти мужа  деньги  открыть  собственное  дело:  построить
пансион.
   - Да, миссис Дикон, все забываю спросить: кто хозяйка того пансиона,  что
возле железнодорожной станции. У меня когда-то была знакомая по имени Элли.
   - Очень приятная особа, совсем молоденькая. А какая  красотка!  Ее  зовут
Эллион Миллс. Она пережила ужасную трагедию: ее  мужа,  кажется,  его  звали
Тоби, застрелили в первый же день "земельного марафона".  Вы  знаете,  тогда
было столько стычек, драк, споров по  поводу  законности  захвата  земельных
участков. Он был совсем мальчик. - Бартел побледнел. - Что  с  вами,  мистер
Бартел? Вам плохо? - участливо спросила Хлорис.
   Эллион Миллс?! Не может быть! Генри Бартел взял себя в руки: совсем ни  к
чему, чтобы миссис Дикон заподозрила что-нибудь.
   - Нет, нет, со мной все в порядке, - пробормотал он, вынимая  из  кармана
носовой платок и вытирая  пот  со  лба.  -  Это  все  последствия  проклятой
пневмонии. Иногда я сильно потею,  -  он  отвернулся.  -  Вы  говорите,  эта
женщина была замужем, и муж ее Тоби Миллс?
   - Да, сэр. Они были такие юные, совсем дети, пожалуй, слишком молоды  для
брака. Но чего только не увидишь здесь!
   Несомненно, это она, Эллион, подумал Бартел.
   - По-видимому, это не та Эллион, которую я знал. А как она выглядит?
   - Очень молодая, да я уже вам говорила. Не знаю, сколько ей  лет,  думаю,
что чуть  больше  восемнадцати,  иначе  она  не  могла  бы  претендовать  на
земельные участки. Очень хорошенькая, с синими глазами и копной рыжих волос.
В городе немало мужчин, которые  не  прочь  приударить  за  ней.  Она  очень
деловая женщина. Начала с того, что выпекала и продавала хлеб,  а  сейчас  у
нее - ресторан и пансион. Конечно, для женщины с ее внешностью  не  проблема
найти бесплатных работников: вокруг нее вечно крутятся мужчины.
   Последние слова  были  произнесены  язвительно,  с  откровенной  завистью
одинокой женщины, но Генри Бартел  уже  не  слушал  ее.  Он  получил  нужную
информацию. Без сомнения, это Эллион Миллс! Бартел  чуть  не  подпрыгнул  от
радости. Попалась, голубушка! Маленькая потаскушка!
   -  Нет,  нет,  это  не  та  женщина,  которую  я  знал,  -  повторил  он,
раскланиваясь с миссис Дикон. - Я вернусь где-нибудь через час.
   - Хорошо, сэр. Приятной вам прогулки!  Хочу  вас  предупредить,  если  вы
надумали перекусить в ресторанчике Элли, то вы опоздали. Она закрывает его в
восемь часов, а сейчас уже восемь тридцать. Правда, я  слышала,  что  кормят
там неплохо.
   - Благодарю вас, миссис Дикон.
   Бартел вышел. На его  тонких  губах  заиграла  коварная  улыбка.  Значит,
Эллион Миллс здесь, в Гатри! Да как же ему это раньше не  пришло  в  голову!
Ведь они с Тоби сбежали с поезда в Арканзасе и, наверняка, присоединились  к
желающим захватить землю. На деньги, которые они у него украли,  можно  было
купить все самое необходимое... Эллион умна, энергична, предприимчива.  Жаль
только, что все это стоило жизни бедному Тоби. Ну да одним идиотом меньше...
Остается только Эллион...
   Муж и жена! Подумать только! Он громко рассмеялся. Выдав себя за  мужа  и
жену, они сумели оформить претензию на землю. Симпатия к молодой супружеской
паре, видимо, сработала.
   - Но ненадолго, - пробормотал Бартел. -  Эллион  Миллс,  жалкая  воришка,
сирота, никогда не была замужем, и самое главное - ей не было  восемнадцати,
когда она претендовала на участки.  Она  владеет  землей  незаконно!  Лучший
способ отомстить ей за все - лишить  ее  собственности.  Напрасно  маленькая
ведьма думает, что она всех перехитрила! Миссис Дикон сказала, что  ресторан
Эллион уже закрыт, а  обитатели  пансиона,  очевидно,  мирно  спят  в  своих
комнатках. Прекрасно. Бартел не  хотел,  чтобы  Эллион  Миллс  знала  о  его
приезде. Завтра она будет "приятно" удивлена. Интересно посмотреть, как  она
будет выглядеть, когда муниципальные власти узнают, кто она  есть  на  самом
деле!
   Он направился к земельному агентству, которое работало круглосуточно. Да,
думал Бартел со злорадством, его будет нечто: лапочка Элли Миллс  наконец-то
будет разоблачена. Пусть вкушает плоды его мести,  пусть  испытает  на  себе
презрение окружающих, когда они узнают, что она - бездомная  сирота,  жалкая
воришка и что Тоби Миллс вовсе ей не муж! Он облизнул  губы  в  предвкушении
мести.

Глава 13

   Итан открыл входную дверь пансиона  в  том  крыле,  где  сдавались  внаем
комнаты. Ночью двойные двери в противоположной стороне закрывались, так  что
проникнуть в ресторан и в комнату Элли было невозможно. В ночной тишине было
слышно, как кто-то кашлял в дальнем конце коридора.
   Итан нахмурился, обнял Элли и повел ее к своей комнате.
   - Это не дело, - проворчал он, - сегодня все  должно  быть  необычно.  Не
поехать ли нам куда-нибудь?
   - Где ты в Гатри найдешь такое место?
   - Ну.., здесь есть пара отелей.
   - Я знаю, просто все произошло так быстро, что я даже  не  успела  ничего
придумать. А завтра, как всегда рано утром, я должна открывать ресторан. Бог
даст. как-нибудь я возьму пару выходных,  и  мы  с  тобой  поедем,  куда  ты
захочешь. - Элли прижалась к нему. Ей было не по себе от мысли, что ее  ждет
этой ночью. Она поклялась любить, почитать мужа и подчиняться ему. Любить  и
уважать такого мужчину, как Итан, - что может быть проще, но подчиняться...
   Итан провел ее в свою комнату. Элли стало страшно. Она старалась  убедить
себя, что ничего крамольного не совершила, она чиста перед Богом  и  людьми.
Может быть, чуть-чуть виновата перед  Итаном,  что  не  рассказала  ему  всю
правду о причинах замужества. Но она готова соблюдать брачный  обет  и  даже
позволит Итану осуществить свое супружеское право сегодня ночью.  Она  будет
ему верной, послушной женой во имя сохранения  всего,  чего  добилась  своим
упорным трудом.
   - Мне надо спуститься к себе, взять кое-какую одежду,  -  мягко  сказала,
она.
   Итан, вздохнув, оглядел комнату:
   - Ох уж эти стены, тоньше бумаги. Хорошенькое начало семейной жизни! Наша
первая брачная ночь пройдет в маленькой холостяцкой комнатушке пансиона!
   Элли улыбнулась:
   - Итан, ну мы же договорились. Хватит об этом! Все произошло так  быстро,
поэтому надо принимать все, как есть, смотри на вещи, проще! - Она  положила
голову ему на грудь. - По крайней мере мы теперь муж и жена. -  Элли  обняла
его, - А какие свадебные обычаи у индейцев?
   Он погладил ее по спине. Господи, до чего же она маленькая, хрупкая!  Да,
наверное, той ночью он действительно причинил ей боль. И она, без  сомнения,
помнит это и боится сегодняшней ночи.
   - Ну, церемония чем-то напоминает христианский обряд. Потом жених  увозит
невесту в типи, заранее Приготовленную для них далеко от селения, так  чтобы
они имели возможность побыть некоторое время в полном уединении.  В  течение
недели они живут там, познавая друг друга, занимаясь любовью. Это прекрасный
обычай. - Он нежно прижал ее к себе.
   - Пойду схожу за вещами. Я скоро вернусь, - сказала Элли, отстраняясь  от
него.
   - Я хочу, чтобы ты знала, - сказал он, целуя ее, -  сегодня  ночью  я  не
применю к тебе никакого насилия.  Я  понимаю,  тебе  тяжело,  ты  не  можешь
освободиться от воспоминаний той ночи. Но поверь, я ни за что  на  свете  не
причиню тебе боль, не хочу, чтобы ты боялась меня.
   - Тогда все было по-другому. - Элли почувствовала, что  краснеет.  -  Сам
посуди, смерть Тоби., ты, практически незнакомый мне человек..,  и  потом..,
это виски. - Она обернулась,  посмотрела  на  него  своими  большими  синими
глазами. - Я хочу пройти через это. Итан. Пусть будет все, как положено.  Ты
имеешь на это право, и я хочу научиться всему, я  постараюсь  избавиться  от
страха. Ты -  единственный  мужчина,  который  сможет  научить  меня  всему,
единственный,  чьи  прикосновения  не  вызывают  у  меня  отвращения,   даже
наоборот... - Она смутилась и вышла из комнаты.
   Он должен поверить ей, не может не поверить! Она говорила  искренне.  Да,
все так, но готова ли она к этому.., сейчас? Единственное,  что  угнетало  в
этой ситуации, это то, что ее замужество законно и Итан не  догадывается  об
истинной причине их скоропалительной свадьбы. Ему и в голову не могло прийти
такое!
   Итан проводил ее взглядом, затем снял ботинки и швырнул  их  в  угол.  Он
медленно расстегивал рубашку, размышляя над тем, правильно ли  он  поступил.
Все происходило как во сне. Он  вспомнил  слова  -Ректора  Уэллса:  "В  тебе
заговорила кровь твоих белых предков".
   Да, наверное, так оно и есть, он не устоял перед чарами белой женщины,  и
все-таки что-то здесь не то. Слишком много неясного во  всей  этой  истории.
Впрочем, что теперь раздумывать, дело сделано: он  женился,  он  любит  Элли
Миллс Темпл каждой клеточкой своего тела. И все-таки, почему она  вдруг  так
заторопилась с замужеством?
   Он вспомнил реакцию Элли на вопрос священника, почему она  выходит  замуж
за индейца.
   - Вы уверены в своих чувствах, миссис  Миллс?  -  смущенно  спросил  тот,
оглядывая Итана. - Мистер Темпл - индеец. - Он сказал это так, словно  Итана
и не было в комнате.
   - Мистер Темпл  прежде  всего  человек,  ваше  преосвященство,  -  твердо
ответила Элли, - очень хороший человек, который любит меня и которого  люблю
я! К тому же он наполовину белый.
   Итану понравилось начало  ее  ответа,  но  последняя  фраза..,  это  что,
оскорбление или безобидная реплика? Она хотела сказать, что выходит замуж за
белого Итана Темпла? Значит, выйти замуж за индейца - позор и бесчестье?
   Итан снял рубашку, расстегнул ремень, откинул покрывало... Да  нет,  Элли
не хотела обидеть его. Ладно, хватит, прочь сомнения, он должен  радоваться,
что у него такая жена. Он сделает ее по-настоящему  счастливой,  она  станет
мягче, оттает душой.
   Он снял стягивающую волосы ленту. О.., как ему  хотелось  увезти  Элли  в
типи, далеко-далеко, подальше от людских глаз, как тогда  Виолет.  Это  было
здорово. Но Элли не Виолет! Ему стало смешно, когда он сравнил этих  женщин,
таких разных, совсем не похожих внешностью, характером, происхождением.
   Вошла Элли, поставила сумку на пол. Итан взял  ее  на  руки,  опустил  на
кровать и страстно поцеловал в губы.
   Элли растерялась, она не знала, что делать. Ее  охватило  возбуждение,  в
ней проснулось желание, но старые страхи и дурные воспоминания сковывали  ее
разум и тело. Итан покрывал поцелуями ее глаза, лицо, шею.
   - Не волнуйся! - прошептал  он.  -  Я  счастлив,  миссис  Темпл!  Надевай
рубашку и ложись. Я отвернусь, не буду смотреть, как ты переодеваешься, если
тебе это неприятно. Я  обещаю,  что  буду  просто  лежать  рядом,  и  ничего
больше.., пока ты сама не захочешь этого.
   Элли посмотрела в его черные, полные страсти глаза и  почувствовала  себя
последней дрянью: как подло с ее стороны так  использовать  его!  Но,  может
быть,  не  только  это...  Она  обязательно  полюбит  Итана  Темпла  так  же
самозабвенно, как он любит ее.
   - Хорошо. - согласилась она. - Я пойду переоденусь, а ты ложись.
   - Я люблю тебя, Элли! - Итан поцеловал ее. Элли взяла  сумку  и  пошла  в
умывальную. Итан разделся, убавил  свет  масляной  лампы  и  лег,  укрывшись
покрывалом. Вскоре он услышал ее дрожащий от волнения голос.
   - Обещай мне быть нежным и терпеливым, Итан, - произнесла она, запинаясь,
словно маленький испуганный ребенок, приближаясь к кровати.
   - Я уже говорил тебе, Элли, что не  обижу  тебя  и  не  применю  никакого
насилия.
   Улыбка сменилась выражением изумления, когда он увидел  ее.  Он  уже  был
близок с этой женщиной, но в первый раз она предстала перед ним  обнаженной.
Она была прекрасна: безупречное тело, высокая соблазнительная грудь, розовые
соски, крутые бедра,  прямые  стройные  ноги.  Кожа  ее  светилась  каким-то
неземным светом, и сама она, дрожащая, хрупкая, напоминала мадонну.
   - Я хочу, чтобы все было  как  положено  между  супругами,  до  конца,  -
сказала она. - Я хочу этого!
   Элли с трудом передвигала ноги. Итан сел на кровати, откинул покрывало. -
Глаза Элли расширились от удивления, когда она оглядела его с ног до головы.
   - Не волнуйся, Элли. Все будет в порядке. Элли не могла отвести  глаз  от
его обнаженного  тела,  он  казался  ей  настоящим  великаном.  Неужели  она
выдержит его исполинскую мощь? Не сделает ли он ей больно, как год назад?
   Он подхватил ее на руки, уложил рядом с собой. Нет"  убеждала  она  себя,
она должна выдержать, пройти через это! Лучшего представителя мужского  пола
не сыщешь не только в Гатри, но и во всей Оклахоме. И этот красивый  мужчина
любит ее,  принадлежит  ей  -  чего  же  желать  еще!  Элли  закрыла  глаза,
подчиняясь его нежным словам "дыши глубже, расслабься, тебе будет хорошо  со
мной. Я люблю тебя, Элли!" Он покрывал поцелуями ее тело, шею, грудь, живот,
коснулся губами бедер... Но нет.., она не  готова  еще  к  столь  вызывающей
откровенности. Она мягко, но решительно остановила его,  он  не  возражал  и
снова гладил, целовал, ласкал ее тело. Она задыхалась, стонала,  извивалась,
дрожь пробегала по ее телу...
   И вдруг почувствовала, что ее плоть требует чего-то большего. Она плотнее
прижалась к нему. Его бедра коснулись ее,  и  она  почувствовала  его  плоть
каждой клеточкой своего тела, и не  было  боли,  лишь  огромное  чувственное
наслаждение. Да что же произошло с невинной, неопытной  Элли  Миллс,  в  миг
превратившейся в жаждущую страстную, сгорающую от желания  женщину?  Она  ли
это?
   Все как той ночью. Итан, словно волшебник, нажал на какой-то таинственный
клапан, и в ней проснулись страсть и чувственность. А может  быть,  его  все
оттого, что он - индеец и заворожил ее своими колдовскими чарами? Или  здесь
что-то другое?.. Может быть, она  любит  его,  и  поэтому  все  происходящее
кажется чудесной сказкой и доставляет ей удовольствие.
   Нет, нет, не  может  быть  никакого  удовольствия.  Все  это  безобразно,
отвратительно! Она лишь выполняет свой  супружеский  долг,  отныне  ее  тело
станет его собственностью в силу брачного контракта.
   Итан со стоном произнес ее имя. Его широкие плечи, руки -  все  его  тело
сотрясала судорожная дрожь. Инстинктивно она почувствовала,  что  он  достиг
кульминационного момента. Теперь все ее супружеские обязанности выполнены  и
можно разойтись по своим комнатам.
   Но почему она не спешит покинуть его  постель?  Почему  она  снова  хочет
заниматься любовью с Итаном Темплом и этот омерзительный, как  ей  казалось,
любовный акт доставляет такое сладострастное наслаждение?!
   Нолан Айвс с трудом приподнялся  из  громадного  кожаного  кресла,  чтобы
поздороваться с мужчинами, заглянувшими в его контору.  Среди  них  был  Сай
Джекобс, земельный агент, он же - член  арбитражного  суда,  рассматривающий
дела, связанные с земельной собственностью.
   Второй посетитель был  незнаком  Нолану,  нескладный,  худющий  -  трудно
поверить, что такие бывают.  Его  маленькие  острые  глазки  горели  злобой.
Третий был не кто иной, как новый шериф Харпер Сеймур, стареющий,  обрюзгший
мужчина, никчемный работник, способный разве на  то,  чтобы  разнять  пьяных
драчунов.
   - Итак, господа, чем обязан? - спросил Айвс, здороваясь с каждым за руку.
   - У меня для вас хорошие новости, Нолан,  -  начал  Сай  с  самодовольной
улыбкой. - Похоже, что теперь-то мы оттяпаем у Эллион Миллс  эти  участки  и
платить вам за них не придется.
   -  Что?  -  вскричал  Айвс.  Его  заплывшие  глазки  загорелись.  Он  так
разволновался, что даже приподнялся в кресле, вцепившись в подлокотники.
   Сай, хихикнув, повернулся к Бартелу.
   - Этого человека зовут Генри Бартел. Раньше  он  работал  воспитателем  в
нью-йоркском приюте. В Гатри  он  недавно.  Хочет  остаться  здесь,  открыть
школу. Он - учитель.
   - Ну и что? Продолжай, Сай.
   - Я уже бывал в этих краях, -  вмешался  Бар-тел.  -  В  прошлом  году  я
сопровождал поезд с сиротами - их должны были усыновить семьи на  Западе,  в
основном фермеры. Когда мы прибыли  в  Арканзас,  двое  сирот  -  это  были,
пожалуй, самые трудные дети - совершили побег. Я так и не нашел их. Девчонка
украла у меня кошелек с тремя тысячами долларов. Эта маленькая воришка, дитя
нью-йоркских улиц, научилась обшаривать карманы прохожих еще с детства,  она
делала это профессионально! Наконец я напал на след  этой  парочки  и  хочу,
чтобы девчонку арестовали. Когда я рассказал о ней  шерифу,  он  посоветовал
мне навестить земельного агента и вас. Вроде как  вы  тоже  заинтересованное
лицо.., во всей этой истории.
   - Я? - Нолан Айвс внимательно посмотрел  на  Бартела,  затем  на  Сая.  -
Значит, Эллион Миллс беглая воришка?
   - Да, совершенно верно. - Сай усмехнулся. - Мистер Бартел утверждает, что
юноша - ее брат, а не муж. И ей было шестнадцать, то есть  она  не  достигла
совершеннолетия, когда оформляла документы на землю, не говоря  уже  о  том,
что они выписаны на  фальшивое  имя.  Мне  думается,  что  земельный  агент,
работавший тут до меня, был подкуплен.  Конечно,  у  нее  в  городе  большие
связи, но когда все ее друзья и приятели узнают, что она всех  обманула,  ей
никто не поможет. Ну, а теперь мы отправимся к этой шлюшке и арестуем ее.
   - Значит, бедная, безутешная вдова вовсе и не вдова.  -  Нолан  захохотал
так, что его жирное тело сотрясалось от смеха. - Оказывается, она - воришка,
дитя нью-йоркских улиц и использовала людей, вызывая у них сочувствие, чтобы
добиться того, чего она хотела. - Он ухватился  за  подлокотники,  с  трудом
поднимаясь с кресла. - Спасибо, что пришел, Сай. Уж  такое  зрелище  -  грех
пропустить! - Он обогнул стол, подошел к  вешалке,  снял  шелковую  шляпу  и
надел ее.
   - Арестовывать женщину, тем более такую красотку, как  миссис,  тьфу  ты,
мисс Миллс.., видит Бог, я этого не хочу, Нолан! -  проворчал  шериф.  -  Да
потом, мы еще не выслушали ее.
   - Да плевать мне, арестуешь ты ее или нет. - Айвс поморщился.  -  Это  ты
лучше с мистером Бартелом согласовывай. Единственное, что  важно  для  меня,
так это то, что ее документы на владение землей  -  липовые.  Она  совершила
подлог, значит, потеряет эту землю. Я давно мечтаю получить эти  участки,  а
эта сучка всякий раз  норовит  мне  подставить  подножку.  Она  думает,  что
перехитрила меня. Не могу отказать себе в удовольствии увидеть выражение  ее
лица, когд