и начались пожары.

Когда он надел сапоги, его флот вошел в гавань.

Когда его черный плащ был застегнут у горла, а черный стальной
шлем надет на голову, его сержанты начали бить в барабаны под
палубами кораблей.

Когда он подвесил меч к поясу, бездушные существа зашевелились
в трюмах судов.

Когда он натянул перчатки из кожи и стали, его флот под
ветром, направляемым Ракшасами, подошел к порту.

Когда он жестом приказал младшему стюарду Ольвиггу следовать
за ним во двор, всегда молчащие воины поднялись на палубы и
встали перед горящей гаванью.

Когда заурчали машины в черной небесной гандоле и дверь
открылась, первый из его кораблей бросил якорь.

Когда Ниррити и Ольвигг вошли в гондолу, первый отряд вошел в
Махартху.

Когда они долетели до Махартхи, город был взят.

-----

В зеленых участках сада пели птицы. Рыбы, похожие на старинные
монеты, лежали на дне голубого бассейна. Цветы были в основном
красные, с крупными лепестками, но вокруг ее каменной скамьи
попадались и желтые.

Она положила руку на белую стальную спинку скамьи и смотрела,
как по плитам скользили его сапоги, когда он шел в ее
направлении.

-- Сэр, это частный сад, -- сказала она.

Он остановился и взглянул на нее. Он был мускулистым,
загорелым, с темными глазами и бородой. Лицо его ничего не
выражало до тех пор, пока он не улыбнулся. Одет он был в
голубое и кожаное.

-- Гости не ходят сюда, -- добавила она, -- для них есть сады
в другом крыле. Пройдите через ту арку...

-- В моем саду, Ратри, ты всегда была желанной гостьей, --
сказал он.

-- Ты...

-- Кубера.

-- Лорд Кубера! Но ты не...

-- Не жирный. Знаю. Новое тело, и оно тяжело работало.
Изготовляло оружие Ямы, транспортировало его...

-- Когда ты прибыл?

-- Сию минуту. Я привел обратно Кришну вместе с грузом
взрывателей, гранат, осколочных мин...

-- Боги! Это было так давно...

-- Да. Очень. Но я должен перед тобой извиниться, поэтому и
пришел. Меня это мучило много лет. Прости меня, Ратри, за ту
давнюю ночь, когда я втравил тебя в это дело. Мне необходим
был твой Атрибут, поэтому я и втянул тебя. Вообще-то я не
люблю таким образом пользоваться людьми.

-- Я в любом случае скоро оставила бы Город, Кубера, так что
не чувствуй себя чрезмерно виноватым. Конечно, я предпочла бы
более приятную форму, чем та, в которой я сейчас. Но это не
главное.

-- Я дам тебе другое тело, Леди.

-- В другой раз, Кубера. Прошу, садись. Сюда. Ты голодан?
Хочешь пить?

-- Да и да.

-- Вот фрукты, вот сома. Может, предпочтешь чай?

-- Спасибо, сома лучше.

-- Яма говорил, что Сэм излечился от своей святости.

-- Хорошо. Он очень нужен. Он составлял какие-нибудь планы для
нас... как действовать?

-- Яма не говорил. Но, может быть, Сэм не сказал Яме.

На ближайшем дереве сильно затряслись ветви, и Тэк приземлился
на четвереньки. Он пробежал по плитам и остановился перед
скамьей.

-- Эта болтовня разбудила меня, -- заворчал он. -- Кто этот
парень, Ратри?

-- Лорд Кубера, Тэк.

-- Если ты не разыгрываешь меня, то... ох, какая перемена!

-- То же самое можно сказать и о тебе, Тэк из Архивов. Почему
ты все еще обезьяна? Яма мог бы переселить тебя.

-- Как обезьяна я более полезен, -- ответил Тэк. -- Я отличная
обезьяна, куда лучше, чем собака. Я сильнее человека. И кто
отличит одну обезьяну от другой? Я останусь в этой форме до
тех пор, пока не будет более нужды в моих специальных услугах.

-- Похвально. Были еще известия о передвижениях Ниррити?

-- Его корабли подходят ближе к большим портам, чем в прошлом,
-- сказал Тэк. -- И их стало гораздо больше. Больше пока
ничего не известно. Похоже, что боги боятся его, раз не
уничтожают.

-- Да, -- сказал Кубера, -- потому что он -- неизвестная
величина. Я склонен думать, что это ошибка Ганеши. Именно он
позволил Ниррити без помех оставить Небо и взять с собой свое
оборудование. Я думаю, Ганеша хотел иметь какого-нибудь
доступного врага Неба, чтобы Небо не расслаблялось. Но он.
видимо, никогда не думал, что нетехник сможет так использовать
оборудование, как это сделал Ниррити,, и создать армию,
которой он теперь командует.

-- Логичное рассуждение, -- сказала Ратри. -- Даже я слышала,
что Ганеша часто действовал таким образом. Что он сделает
теперь?

-- Отдаст Ниррити первый город, который тот атакует, и будет
наблюдать за его средствами нападения и оценивать его силы...
если сможет убедить Браму держаться подальше, а затем ударит
по Ниррити. Махартха должна пасть, и мы должны быть
поблизости. Интересно будет последить.

-- Но ты чувствуешь, что мы должны делать что-то большее, а не
только наблюдать? -- спросил Тэк.

-- Да, конечно. Сэм знает, что мы должны иметь в руках как
можно больше деталей, а затем соединить их. Мы выступим так же
быстро, как всякий другой, Тэк, и это будет скоро.

-- В сущности, -- сказал Тэк, -- я всегда мечтал сражаться на
стороне Связующего.

-- В ближайшее время, я уверен, почти все желания либо будут
выполнены, либо порушены.

-- Еще сомы? Еще фруктов?

-- Спасибо, Ратри.

-- А тебе, Тэк?

-- Банан, если можно.

-----

В тени леса, на вершине высокого холма восседал Брама, как
статуя бога на гаргулье, и смотрел вниз на Махартху.

-- Они оскверняют Храм.

-- Да, -- ответил Ганеша. -- Чувства Черного не изменились с
годами.

-- С одной стороны это внушает жалость. С другой -- пугает. У
его армии винтовки и пистолеты.

-- Да. Он очень силен. Давай вернемся в гондолу.

-- Минутку.

-- Я боюсь, Повелитель, не чрезмерно ли они сильны... в этом
смысле.

-- На что ты намекаешь?

-- Они не могут переплыть реку. Если они хотят атаковать
Лананду, им придется идти по суше.

-- Это верно. Если только у него нет достаточного количества
небесных кораблей.

-- А если они хотят атаковать Кейпур, они должны идти еще
дальше.

-- Ну, да! А если они хотят атаковать Кильбар, то должны опять
же идти еще дальше. Объясни, что ты хочешь сказать.

-- Чем дальше они идут, тем сильнее их логические проблемы,
тем уязвимее они становятся для партизанской войны на их
пути...

-- Ты, кажется, предпологаешь, что я ничего не делаю, а только
беспокою их? Что я позволю им идти и захватывать города один
за другим? Они окопаются тут, пока не придет подкрепление для
удержания того, что они захватили; только тогда они двинутся
дальше. Разве что не хватит пищи. Если мы подождем...

-- Посмотри вниз!

-- Что там?

-- Они готовятся уходить.

-- Не может быть!

-- Брама, ты забыл, что Ниррити фанатик, сумасшедший. Ему не
нужны ни Махартха, ни Лананда, ни Кейпур. Он хочет уничтожить
наши Храмы и нас самих. В этих городах его интересуют не тела,
а души. Он пройдет по стране, уничтожая каждый символ нашей
религии, какой встретит, пока мы не станем с ним драться. Если
мы ничего не сделаем, он, скорее всего, пошлет миссионеров.

-- Значит, мы должны что-то сделать!

-- Ослабим его, пока он идет. Когда он ослабеет достаточно --
ударим! Отдай ему Лананду, и Кейпур тоже, если понадобится.
Даже Кильбар и Хамсу. Когда он ослабеет, разобьем его. Мы
обойдемся и без этих городов. Сколько их мы сами уничтожили? И
не вспомнишь!

-- Тридцать шесть, -- сказал Брама. -- Давай вернемся в Небо,
и я обмозгую это дело. Если я последую твоему совету, а он
уйдет прежде, чем достаточно ослабнет, мы многое потеряем.

-- Хотел бы поспорить, что не уйдет.

-- Ты не свои кости бросаешь, Ганеша, а мои. Смотри, с ними
эти проклятые Ракшасы. Давай-ка уедем побыстрее, пока они нас
не засекли.

-- Да. Быстро!

Они повернули своих слизардов вглубь леса.

-----

Кришна отложил свирель, когда к нему прибыл посланец.

-- Да? -- спросил он.

-- Махартха пала...

Кришна встал.

-- И Ниррити готовится идти на Лананду.

-- Что делают боги для защиты городов?

-- Ничего. Вообще ничего.

-- Пойдем со мной. Локапаласы собираются совешаться.

Кришна оставил свирель на столе.

-----

В эту ночь Сэм стоял на самом высоком балконе дворца Ратри.
Дождь с ветром бил его, как холодными гвоздями. Железное
кольцо на его левой руке горело изумрудным блеском.

Молния падала, падала, падала и остановилась.

Он поднял руку, и гром ревел, и ревел, похожий на смертный
крик всех драконов, которые жили когда-то, где-то...

Спустилась ночь, когда огненные элементали встали перед
Дворцом Камы.

Сэм поднял обе руки, и элементали, как один, поднялись в
воздух и зависли высоко в ночи.

Он сделал жест, и они полетеми над Кейпуром, с одного конца
города до другого. Там они закружились кольцом, затем
разделились и стали танцевать в грозе.

Он опустил руки. Элементали вернулись и снова встали перед
ним.

Он не двигался. Он ждал.

После ста ударов сердца из ночи пришло и сказало ему:

-- Кто ты, чтобы командовать рабами Ракшасов?

-- Приведи ко мне Тараку, -- сказал Сэм.

-- Смертные мне не приказывают!

-- Тогда посмотри на пламя моей истинной сущности, пока я не
привязал тебя к металлическому флагштоку на то время, пока он
стоит.

-- Связующий! Ты жив?

-- Приведи мне Тараку, -- повторил Сэм.

-- Сейчас, Сиддхарта. Твоя воля будет исполнена.

Сэм хлопнул в ладоши, и элементали взвились к небу, и над
Сэмом снова была темная ночь.

-----

Владыка Адского Колодца принял человеческую форму и вошел в
комнату, где в одиночестве сидел Сэм.

-- Последний раз я видел тебя в день Великой Битвы, -- сказал
Тарака. -- Потом я слышал, что боги нашли способ обезвредить
тебя.

-- Как видишь, они этого не сделали.

-- Как ты пришел снова в мир?

-- Лорд Яма -- Красный -- вернул меня обратно.

-- Его сила и в самом деле велика!

-- Это достаточно доказано. Как дела у Ракшасов?

-- Хорошо. Мы продолжаем нашу борьбу.

-- Да? Какими методами?

-- Мы помогаем твоему старому союзнику -- Черному, Лорду
Ниррити в его кампании против богов.

-- Я так и думал. Поэтому я и вызвал тебя.

-- Хочешь поехать с ним?

-- Я обдумал это очень основательно и, несмотря на возражения
моих товарищей, очень хочу ехать с ним, но при условии, что он
заключит договор с нами. Я хочу, чтобы ты передал ему мое
предложение.

-- Какое предложение, Сиддхарта?

-- Что Локапалас -- Яма, Кришна, Кубера и я -- будем сражаться
вместе с ним против богов и приведем с собой всех
поддерживающих нас, всю силу и оборудование, если он
согласится не воевать с последователями буддизма и индуизма,
пока они существуют в мире, с целью обращения их в его веру,
и, кроме того, не станет подавлять Акселерационизм, как делали
боги. Когда он даст тебе ответ, посмотри на его пламя и
скажешь мне, искренне ли он говорил.

-- Ты думаешь, он согласится?

-- Думаю. Он знает, что если боги не будут больше силой
насаждать индуизм, как они это делают, Ниррити получит
обращенных. Он знает, что я сумел сделать с буддизмом,
несмотря на оппозицию богов. Он считает, что его путь
единственно правильный и предназначен для выигрыша в
соревновании. Я думаю, он согласится на честное соревнование.
Передай ему это предложение и принеси ответ. Идет?

Тарака пошел волнами. Лицо его и левая рука стали дымом.

-- Сэм...

-- Что?

-- Какой путь правильный?

-- Ты спрашиваешь меня? Откуда мне знать?

-- Смертные называют тебя Буддой.

-- Это только потому, что у них недостаток языка и избыток
невежественности.

-- Нет. Я смотрю на твое пламя и называю тебя Богом Света. Ты
связываешь смертных, как связывал нас. Ты отпускаешь их, как
отпускал нас. Твоя сила наложила на них веру. Ты тот, кем
называл себя.

-- Я лгал. Я сам никогда в это не верил и сейчас не верю. Я
мог бы так же легко выбрать другой путь -- скажем, религию
Ниррити -- только распятие мешает. Я мог бы выбрать религию,
называемую ислам, только знаю, как она смешивается с
индуизмом. Мой выбор был основан на расчете, а не на внушении,
и я -- никто.

-- Ты -- Бог Света.

-- Ладно, иди, передай мое предложение, а о религии поговорим
в другой раз.

-- Локапаласы, ты сказал, это Яма, Кришна, Кубера и ты?

-- Да.

-- Значит, Яма действительно жив. Скажи, Сэм, пока я не
ушел... ты можешь победить Яму в битве?

-- Не знаю. Но не думаю. И не думаю, что кто-нибудь может.

-- А он может победить тебя?

-- Вероятно, в честном бою. В прошлом, когда мы встречались
как враги, мне всякий раз либо везло, либо удавался
какой-нибудь трюк. Недавно я фехтовал с ним, и ему нет равных.
Он чрезвычайно разностороннен в способах уничтожения.

-- Понятно, -- сказал Тарака; его правая рука и половина груди
расплылись. -- Ну, спокойной ночи тебе, Сиддхарта. Я уношу с
собой твое послание.

-- Спасибо, и тебе тоже доброй ночи.

Тарака весь превратился в дым и вылетел в грозу.

-----

Тарака кружился высоко над миром. Гроза бушевала вокруг него,
но он почти не обращал внимания на ее ярость.

Гремел гром, падал дождь, и Моста Богов не было видно.

Но Тараке ничто не мешало.

Ибо он был Тарака Ракша, Властелин Адского Колодца...

И он был самым могущественным существом в мире после
Связующего.

Теперь Связующий сказал ему, что есть существо еще более
великое... И они будут сражаться вместе, как раньше.

Как вызывающе он держался в своем Красном и в своей Мощи! В
тот день. Полстолетия назад. У Ведры.

Уничтожить Яму-Дхарму, победить Смерть, чтобы доказать
превосходство Тараки...

Доказать превосходство Тараки было куда важнее, чем победить
богов, которые так или иначе должны когда-то умереть,
поскольку они не Ракшасы.

Следовательно, предложение Связующего к Ниррити -- с которым,
как сказал Связующий, Черный должен согласиться -- нужно
передать только грозе, и Тарака посмотрит на ее пламя и
узнает, что гроза сказала правду.

Потому что гроза никогда не лжет... И всегда говорит НЕТ!

-----

Черный сержант привел его в лагерь.

Он выглядел роскошно в своих сверкающих доспехах, и он не был
взят в плен: он сам подошел к сержанту и заявил, что у него
есть сообщение для Ниррити. По этой причине сержант решил не
убивать его немедленно. Он отобрал у пришельца оружие и
провел его в лагерь -- в лес неподалеку от Лананды -- оставил
его под охраной, а сам пошел доложить вождю.

Ниррити и Ольвигг сидели в черной палатке. Перед ними была
развернута карта Лананды.

Разрешив привести пленника в палатку, Ниррити оглядел его и
отпустил сержанта.

-- Кто ты? -- спросил он.

-- Ганеша из Города. Тот самый, что помог тебе в твоей борьбе
с Небом.

Ниррити, по-видимому, задумался.

-- Ну, я помню своего друга прежних дней. Зачем ты пришел ко
мне?

-- Потому что для этого настало время. Ты наконец предпринял
великий крестовый поход.

-- Да.

-- Я хотел бы частным образом посовещаться с тобой насчет
этого.

-- Говори.

-- А как насчет этого парня?

-- Говори при Яне Ольвигге все, что хочешь сказать мне.
Говори, что у тебя на уме.

-- Ольвигг?

-- Да.

-- Точно. Я пришел сказать тебе, что Боги Города слабы.
Слишком слабы, я думаю, чтобы победить тебя.

-- Я тоже так думаю.

-- Но они не настолько слабы, чтобы не повредить тебе, и
крепко, когда выступят. Если они соберут все свои силы в
подходящий момент, неизвестно, куда качнутся весы.

-- Я имел это в виду, когда начал борьбу.

-- Лучше, если твоя победа будет стоить менее дорого. Ты
знаешь, что я симпатизирую христианам.

-- Что ты хочешь этим сказать?

-- Я провел кое-какую партизанскую войну только для того,
чтобы сказать тебе: Лананда твоя. Боги не станут защищать ее.
Если ты пойдешь дальше, как сейчас -- не закрепляя своих
завоеваний -- и пойдешь на Кейпур -- Брама и его не станет
защищать. Но когда ты пойдешь на Кильбар, а силы твои
истощаться в боях за первые три города и нашими рейдерами по
пути -- тогда Брама ударит полной силой Неба, так что ты
можешь пасть, не дойдя до стен Кильбара. Все силы Небесного
Города наготове и ждут, когда ты подойдешь к воротам
четвертого города по реке.

-- Понятно. Этто полезно знать. Значит, они боятся того, что
я несу.

-- Конечно. Ты понесешь это до Кильбара?

-- Да. И возьму Кильбар. Я пошлю за своим самым мощным
оружием, прежде чем атаковать этот город. Силы, которые я
держу в запасе для самого Небесного Города, будут выпущены на
моих врагов, когда они явятся защищать обреченный Кильбар.

-- Они тоже принесут мощное оружие.

-- В таком случае, когда мы встретимся, исход, в сущности, не
будет зависеть ни от них, ни от меня.

-- Есть способ подтолкнуть весы, Рэнфри.

-- Да? Что ты еще придумал?

-- Многие полубоги недовольны ситуацией в Городе. Они жаждут
продолжать кампанию против Акселерационизма и против
последователей Татагатхи. Они были разочарованы, что этого не
последовало за Кинсетом. И Бог Индра вызван с западного
континента, где он ведет войну с ведьмами. Индра может оценить
чувства полубогов, и его последователи охотно перейдут на
другое поле битвы.

Ганеша поправил свой плащ.

-- Говори дальше, -- сказал Ниррити.

-- Когда боги придут в Кильбар, -- сказал Ганеша, -- может
случиться, что они не станут сражаться в защиту его.

-- Понятно. А что ты выиграешь от всего этого, Ганеша?

-- Удовлетворение.

-- И больше ничего?

-- Я хотел бы, чтобы ты запомнил день, в который я нанес тебе
визит.

-- Так и будет. Я не забуду, и ты получишь от меня
вознаграждение... Стража!

Полотнище палатки откинулось, и в палатку вошел тот, кто
привел Ганешу.

-- Проводи этого человека, куда он пожелает, и отпусти
невредимым, -- приказал Ниррити.

-- Ты веришь ему? -- спросил Ольвигг, когда Ганеша ушел.

-- Да, -- сказал Ниррити, -- но придется впоследствии отдать
ему его серебренники.

-----

Локапаласы совещались в комнате Сэма во Дворце Камы в Кейпуре.
Присутствовали также Тэк и Ратри.

-- Тарака сказал мне, что Ниррити не хочет договариваться с
нами, -- сказал Сэм.

-- Хорошо, -- сказал Яма. -- Я все-таки опасался, что он
согласится.

-- А сегодня утром они напали на Лананду. Тарака уверен, что
они возьмут город. Это будет чуть потруднее, чем с Махартхой,
но он уверен в их победе. Я тоже.

-- И я.

-- И я.

-- Затем он пойдет сюда, на Кейпур. А потом Кильбар, Хамсу,
Гайятри. Он знает, что где-то на этом пути боги выступят
против него.

-- Наверняка.

-- Так что мы в середине, и перед нами несколько возможностей.
С Ниррити мы не можем иметь дела. Как вы думаете, можем мы
иметь его с Небом?

-- Нет! -- сказал Яме, стукнув кулаком по столу. -- На чьей
стороне ты, Сэм?

-- На стороне Акселерации. Если бы дело можно было свести к
переговорам, а не обязательно к кровопролитию, было бы лучше
всего.

-- Я скорее соглашусь иметь дело с Ниррити, чем с Небом!

-- Так давайте проголосуем, как голосовали за установление
контакта с Ниррити.

-- И ты потребуешь единогласного решения?

-- Таковы были мои условия при вступлении в Локапалас. Вы
просили меня руководить вами, и я требую власти разрубать узы.
Позволь мне объяснить мою аргументацию, прежде чем говорить о
голосовании.

-- Давай объясняй.

-- Насколько я понимаю, Небо в последние годы заняло более
либеральную позицию по отношению к Акселерации. Официально
ничего не изменилось, но против Акселерации не делалось ни
шагу -- предположительно из-за разгрома, который они учинили в
Кинсете. Я прав?

-- По существу, да, -- сказал Кубера.

-- Они, похоже, решили, что слишком дорого производить
подобные действия всякий раз, когда Наука поднимет свою
опасную голову. В той битве с ними сражался народ, люди.
Против Неба. А люди, в противовес богам, имеют семьи, связи,
которые их ослабляют, и к тому же они связаны обязанностью
хранить в чистоте кармическую запись, если хотят нового
рождения. И все-таки они сражались. Поэтому Небо в последние
годы проявляло несколько большую терпимость. Поскольку такая
ситуация реально существует, богам нечего терять. В сущности,
они могли бы показать свою благосклонность, дать Акселерации
благословляющий жест милосердия. Я думаю, они захотят сделать
уступку, чтобы Н