Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
проспиртованными. Когда
открываешь упаковку, спирт сразу испаряется, и батоны становятся мягкими и
на вид как свежие, их было по два в каждой упаковке.
Я достал один батон, открыл банку тушенки и с аппетитом все это съел,
запив водой с сахаром. Для советского солдата этого было достаточно, за два
года я уже привык к этим сухпаям и постоянным рейдам.
Я завалился на матрац, который валялся на полу БТРа, положил под голову
бушлат, и решил подремать. Монотонно гудели движки, БТР шел мягко, я лежал и
смотрел в потолок. Спать не хотелось, я просто лежал и думал о всякой
ерунде, о гражданке, о бабах, о вине и водке, в общем, о том, о чем думает
обычно солдат вдалеке от дома. О доме я не думал, так как его у меня не
было, а может это и к лучшему, если убьют, то хоть горевать никто не будет.
Хотя в данный момент мне умирать не хотелось. Я всегда мечтал -- вот вернусь
на гражданку, найду себе хорошую бабу, женюсь, заведем детей, и обязательно
двух, а может трех, возьмем из детдома, из того, где воспитывался сам, и
воспитаем их так, чтоб они никогда не думали о том, что у них не было
родителей.
Помечтав немного, я решил узнать, где мы находимся.
-- Хасан! Где мы? -- крикнул я.
-- В Афгане, -- ответил Хасан.
-- Да что ты говоришь? А я думал, мы в Африке. Я спрашиваю, в каком
месте?
-- Тебе улицу назвать?
-- Да ты заколебал, Хасан. Нормально ответить не можешь, что ли?
-- Да откуда я знаю! Встань и посмотри.
-- А по рации что трещат?
-- Да ни кого не слышно пока.
-- Пойти что ли Сапога поучить с винтовки стрелять, держать он ее вроде
научился, -- сказал я, вставая.
-- Сходи, сходи, заодно и посмотришь, где мы едем, -- ответил Хасан.
Я, взяв свой автомат, полез на броню. Высунувшись из люка, я спросил:
-- Брагу не выпили?
-- Выпили, ты опоздал, -- ответил Урал.
Сапог сидел возле баков и глазел на горы, которые простирались справа
от нас. Впереди, метрах в пятидесяти, катил БТР ротного. Я глянул на горы, и
по коже пробежали мурашки, неприятное ощущение было от этого вида. Много
раз, вот так же как сейчас, двигаясь у подножья, колонна нарывалась на
засаду, или на снайпера. По боевому ехать тоже опасно, на мины нарываешься
чаще чем на засады, и поэтому немного безопаснее ехать на броне, хотя какая
разница, хоть так, хоть эдак, в Афгане по всякому опасно.
-- Сапог, снайперка заряжена? -- спросил я.
-- Да, заряжена, -- ответил он.
-- А ну передерни затвор.
-- Зачем? -- спросил удивленно Сапог.
-- Духов стрелять будем. Понял?
-- Каких духов?
-- Злых духов. Хочу посмотреть, как ты стреляешь.
Сапог передернул затвор и посмотрел на меня. Я огляделся вокруг,
подыскивая подходящую мишень.
-- Сапог, видишь вон тот выступ в скале, а на нем коряга торчит или
что-то вроде того? -- я показал пальцем на выступ с виднеющейся на нем
какой-то ерундой в виде коряги.
-- Да, вижу.
-- А ну, стреляй по этой херне.
Сапог прицелился и застыл в этой позе. Время шло, Сапог целился.
-- Сапог, ты что -- уснул? -- спросил его Качок.
-- Ему, наверно, корягу жалко, -- добавил Урал.
Раздался выстрел, пуля легла метрах в тридцати от цели, Сапог посмотрел
на меня.
-- Сапог, дубина, да если ты так будешь целиться, тебя духи не только
замочат, но и в плен возьмут вместе с винтовкой. Мало того, ты хотя бы
примерно попал, куда целился. А ну, давай снова стреляй, пока не отъехали от
места. Целиться будешь три секунды, если дольше задержишься, я тебе в лоб
заеду, не попадешь, тоже в лоб получишь. А ну давай быстро целься.
Сапог прицелился, я начал считать.
-- Раз... Два...
Раздался выстрел, пуля легла рядом с целью, почти в полуметре от нее.
Сапог опустил винтовку и снова посмотрел на меня.
-- Сапог, ты без пиз...юлей, ни чего не можешь делать, так что ли?
-- Ну ведь чуть-чуть не попал, -- промямлил Сапог.
-- Нет, насчет этого я тебе ни чего не говорю, выстрелил ты хорошо, я
даже удивился. Я про другое, тебе пока не вставишь, до тебя не доходит. А
если пойдем на проческу, или нарвемся на засаду, я что, за тобой буду ходить
и пугать, навроде, если не попадешь, то в лоб получишь и все такое, так что
ли? Да нас тогда обоих завалят, дурила ты. Станем на блок, ты у меня
тренироваться часами напролет будешь. Понял?
-- Понял, -- пробубнил Сапог.
КАРАВАН
БТР ротного вдруг резко стал, мы потихоньку подъехали к ним и
остановились рядом. Ротный смотрел в бинокль.
-- Вот идет караван, по сыпучим пескам, он везет анашу в свой родной
Пакистан, -- пропел слова из песни, ротный.
-- Что там такое, товарищ старший лейтенант. Караван что ли?
-- Три барбухайки направляются в сторону иранской границы. Выехали,
по-моему, из подножья этих гор. Так, а ну быстро за ними, до границы еще
далеко, так что накроем их минут через двадцать, не больше.
Мы рванули вперед, все попрыгали в люки и похватали бронежилеты,
боеприпасы, и выскочили на броню.
Бронежилеты у нас были Б-2, они были легкие, 6 килограмм, пуля их
конечно пробивала как фанеру, но от осколков и пуль на излете они иногда
помогали.
Туркмен пересел за руль, а Хасан, взяв автомат, выскочил на броню. Я
приготовил пулеметы к бою и, оставив их на взводе, тоже вылез на броню.
Минут через пять на горизонте показались четыре точки. Ротный, смотря в
бинокль, показал четыре пальца, но мы уже и так видели, что там было четыре
барбухайки.
-- Может, мирный караван? -- сказал Качок, проверяя затвор своего АКСа.
-- Может и мирный. Только, когда не далеко в ущелье идет бой, мирные
караваны навряд ли будут шататься возле гор. Так что, наверняка, это
духовский, -- ответил я ему.
Уже ясно стали видны очертания каравана, и было видно, что первым идет
верблюд, а за ним три барбухайки с крытыми кузовами навроде будок,
расстояние до них было в пределах километра.
Из БТРа ротного пальнул короткой очередью пулемет КПВТ, давая
предупредительный выстрел. Мы передернули затворы и сняли автоматы с
предохранителей, я сел рядом с люком, чтоб, если что, сразу прыгнуть за
башенные пулеметы. Караван остановился, неужели мирный, подумал я, духовские
обычно отстреливаются, а этот стал и стоит.
Ротный показал нам, что их БТР заедет спереди, а нам показал заходить
сзади. Мы разделились, БТР ротного на всех парах полетел наперерез каравану,
а мы направились прямо по курсу, как и ехали до этого, только прибавив
скорости. Все молча наблюдали за приближающимся караваном, и с готовностью в
любой момент вступить в бой.
Вдруг караван начал рассыпаться: две барбухайки развернувшись,
помчались в сторону гор, а верблюд и оставшаяся барбухайка стояли на месте.
Далеко отъехать они, конечно, не смогут, БТР едет намного быстрее этих
колымаг, можно было достать их из КПВТ, но они успели заскочить за сопку у
подножия гор. Туркмен, высунувшись из люка, показал в сторону отъезжающих
двух барбухаек и крикнул нам:
-- Догоняем эти две, я постараюсь перескочить через сопку и срезать им
путь к горам.
-- Давай, давай, Туркмен, жми, -- крикнул я ему.
Наш БТР подлетел к сопке и начал на нее взбираться, движки работали на
пределе, машина уверенно взбиралась вверх.
Надо отдать должное Туркмену, БТР наш был всегда на ходу, и отказов
почти никогда не было, мало того, он пер как зверь, будь то в гору, будь то
по пескам. Да еще плюс к тому, Туркмен где-то урвал бескамерные колеса, что
значительно сокращало проблемы в рейдах.
Взобравшись на сопку, БТР вдруг накренило вниз, впереди был крутой,
почти вертикальный спуск.
-- Держитесь, черт возьми! -- успел крикнуть я, и схватился за крышку
люка. Все похватались, кто за что мог: Урал с качком схватились за ствол от
башенного пулемета, Хасан схватился за баки с водой, я одной рукой держался
за люк, а другой держал за шкварник Сапога, который чуть не улетел вперед
БТРа. Туркмен давил на тормоза, но машину юзом тащило вниз, а вода из баков
лилась нам на голову. Спустя время, мы сопровождаемые столбом пыли, можно
сказать приземлились, клуб пыли накрыл нас. Кашляя, отплевываясь и матерясь,
мы начали приходить в себя.
-- Все на месте, никто не выпал? -- закричал Туркмен.
-- Если даже Сапог здесь, значит все, -- крикнул Урал.
-- Ну, тогда двигаем дальше, -- сказал Туркмен.
Пыль рассеялась, я оглянулся назад и обалдел, мы летели метров сто
вниз, почти по вертикальному склону.
Вдруг перед нами выскочила барбухайка, я в какое то мгновение даже
успел увидеть удивленные рожи двух духов, сидящих в кабине. Не успели мы
обалдеть, как барбухайка развернулась к нам бортом, за ней выскочила вторая,
и тоже резко вырулила вбок, все это произошло в считанные секунды. Я
посмотрел вперед, и меня пробило холодным потом -- на нас в упор смотрели
два ствола ДШКа.
-- Ложись, ДШКа в кузове! -- успел крикнуть я, и нас всех как ветром
сдуло с брони.
Раздался грохот, и пули зазвенели по броне. Я упал на землю и прижался
к десантному люку, рядом со мной почти одновременно тоже кто-то грохнулся.
Если сказать, что я испугался, то значит, вообще ничего не сказать.
-- Бля, пиз...ец, на дембель в цинковом ящике, на этот раз точно, --
услышал я чей-то голос, оказалось, это был Хасан, который лежал рядом со
мной.
-- Урал, ты живой? Давай мочи из гранатомета, иначе нам всем жопа! --
заорал я, и посмотрел вверх.
На броне сидел Сапог, вцепившись в ствол КПВТ. Я обалдел, от него по
идее и мокрого места не должно остаться после такой канонады. Его счастье,
что БТР был накренен на бок, и пули рикошетом улетали в сторону. Я
подпрыгнул и, схватив Сапога за штанину, резко дернул вниз, он упал на
землю, как мешок. Башня БТРа мгновенно развернулась, и заработали сразу оба
башенных пулемета, это, скорее всего, Туркмен прыгнул за пулеметы, но из-за
Сапога, который можно сказать висел на стволе, Туркмен не мог развернуть
башню пораньше. Потом раздался взрыв впереди БТРа, я пальнул пару раз из
подствольника в сторону, где предположительно находилась барбухайка.
Вокруг происходило непонятно что, одновременно работали и ДШКа и КПВТ с
ПКТ, свист пуль раздавался со всех сторон. Я огляделся вокруг, рядом лежал
Сапог, распластавшись, как лягушонок, за колесом сидел Хасан и плевал из
подствольника, сопровождая все это благим матом. Высовываться из-за БТРа
было как-то страшновато, если пуля от ДШКа попадет в голову, то башка
разлетится как арбуз. Но желание увидеть, что все-таки происходит, оказалось
сильнее страха, и я высунулся, держа АКС наготове. Метрах в ста пятидесяти
горела барбухайка, накренившись на один бок, у нее не было заднего колеса.
ДШКа продолжал работать, но пули уже не долетали до БТРа. Из-за сильного
наклона кузова, угол подъема на станине, где крепились пулеметы, не позволял
поднять стволы выше. Потом духовские пулеметы заглохли, из кузова барбухайки
выскочил дух и, прихрамывая, побежал в противоположную от нас сторону, я
выстрелил очередью ему по ногам, он упал. Вторая барбухайка была в
полукилометре от нас и направлялась в сторону гор.
Возле меня открылся десантный люк, из него появился Туркмен:
-- Все живые? -- спросил он.
-- Да х...й его знает! Качок, Урал! Вы живые там? -- крикнул я.
-- Да, да все нормально, Качок ранен в бок, но не тяжело, -- крикнул в
ответ Урал, с другой стороны БТРа.
-- Давайте быстро в машину и погнали за второй барбухайкой, а то уйдет
сука, -- крикнул Туркмен.
-- Не уйдет. Дай мне "муху", только быстро.
Туркмен исчез в люке и через секунду появился обратно с трубой в руках.
Я взял трубу, выбежал на равнину, взводя на ходу установку. Присев на одно
колено, я поймал в прицел барбухайку, шла она на подъем и двигалась
медленно, к тому же расположена была боком к нам. Цель была прекрасная,
расстояние составляло метров пятьсот-шестьсот от силы.
-- Ну, держите бакшиш, сучары, -- произнес я со злостью, и нажал на
спуск. Ракета быстро пошла на цель, блеснула вспышка в районе кабины, и
барбухайка встала, было четко видно, как заполыхала кабина. Я отбросил в
сторону пустую трубу, сел на землю и достал сигарету, руки дрожали от
пережитого стресса, я с трудом прикурил сигарету, сделал несколько глубоких
затяжек, потом медленно поднялся и побрел к БТРу. Неужели все обошлось, я не
верил, что остался живой, а перед глазами стояли две дырки от стволов ДШКа,
состояние, мягко выражаясь, было жуткое.
Недалеко горела другая барбухайка, я хотел пойти заглянуть в кабину и
посмотреть, остался ли кто жив из духов, но потом подумал, да ну их на хер,
к тому же Туркмен там поработал из башенных пулеметов, так что навряд ли кто
живой остался.
-- Ни хрена себе дела, так и ебан....ться можно, -- сказал я
приглушенным голосом, подойдя к мужикам.
-- Юра, что это было, черт возьми? И вообще, откуда они взялись?! --
спросил Хасан с обалдевшим взглядом.
-- Пиз...ец подкрался незаметно, вот что это было, -- ответил я и сел
под колесо БТРа. Потом посмотрел на Хасана, и спросил:
-- Хасан, а че ты косяк не забиваешь, а? Как раз самое время.
-- Что-то не хочется, -- ответил Хасан.
-- Руки дрожат наверно? -- начал я подкалывать Хасана, хотя самому мне
было не смешно.
Хасан подскочил и протянул мне руки со словами:
-- На, на, смотри. Ну, где они дрожат?
-- Да ладно, убери руки. У меня у самого они дрожат, еле сигарету
подкурил, -- сказал я глядя на Хасана.
-- Скоре всего, духи хотели заскочить за сопку, чтоб слинять из зоны
обстрела, а мы двинули наперерез, и перескочили через эту сопку, -- заявил
Туркмен высовываясь из люка.
-- Скажи, что мы наебн...лись с этой сопки. Туркмен, так ведь можно и в
пропасть улететь. Ты че, не видел, куда летишь?
Туркмен посмотрел вверх, потом на меня и, присвистнув, спросил:
-- Мы живые, или нет?
-- Что-то я ангелов не вижу, -- помахав руками, как крыльями, сказал
Хасан.
-- А вон они горят, ангелы твои, -- ляпнул я Хасану. И тут вспомнил,
что Качок-то ранен. Я встал и спросил:
-- А Качок где, что с ним?
-- Там он, с другой стороны, наверное, с Уралом, -- ответил Хасан.
-- А придурок этот где?
-- Здесь в БТРе сидит, если еще не сдох с перепугу, -- ответил Туркмен.
Я встал и обошел БТР, Урал что-то колдовал над Качком.
-- Урал, возьми гранатомет и пальни пару раз по кузову, той барбухайке
кабину я подорвал, а будка вроде целая, хоть там никого не видно было, но
для верности все же не мешало б еще долбануть.
Урал молча встал, взял гранатомет, и полез в люк за гранатами.
Качок полулежал на боку, облокотившись на локоть, бок его был перетянут
бинтом, а лицо было перекошено от боли.
-- Ну, как ты? -- спросил я его.
-- Если не считать пробитого бока, и то, что я чуть не обосрался от
страха, то в остальном все нормально.
-- Бок сильно задело?
-- Да не знаю, черт... боль жуткая, там торчит что-то, я чувствую.
-- Дай посмотрю, если есть там что-то, то надо вытащить, а то так и
будешь мучиться.
За БТРом раздался выстрел, потом второй, это Урал из гранатомета
добивал барбухайку.
Я снял перевязку сделанную Уралом, рана была как порез, сантиметра
четыре длиной, кровь шла не очень сильно, я раздвинул рану, что б посмотреть
глубоко ли его зацепило.
-- А-а-ай! Юра, ты че делаешь, гонишь что ли?! -- закричал Качок.
К нам подошли Хасан и Туркмен, и сели на корточки.
-- Ну, че там? -- тихо спросил Хасан.
-- Да хрен его знает, на пулю не похоже, -- ответил я. Потом спросил
Качка:
-- Качок, может, когда ты падал, зацепился за какую-то ерунду?
-- Какой хер зацепился, я же говорю там торчит что-то, -- стеная,
ответил Качок.
-- Так. В общем надо доставать. Качок, ты как, готов терпеть боль?
-- А что мне остается? Или может, посоветуешь, как ее не терпеть?
-- Давай косяк ему забьем, он выкурит, может, не так больно будет, --
предложил Хасан.
-- Да че толку твой косяк, надо героин или на крайняк промедол. У нас
есть что-нибудь? -- спросил я.
-- Только "баян", но заправить его нечем, -- ответил Туркмен, разводя
руками.
-- Сапог! -- крикнул я.
Из люка показалась морда, вся в пыли.
-- Канистру тащи! -- крикнул я ему.
-- А? -- издал короткий звук Сапог.
-- Ну че ты на меня уставился? Канистру с брагой неси, труп ходячий.
Сапог полез на броню за брагой.
-- Бля буду, везет же дуракам, на броне остался, и ни хрена ни одна
пуля не попала. Я наверх посмотрел, вижу, Сапог сидит на броне, уцепившись
за ствол пулемета. Ни фига себе думаю, подпрыгнул и дернул его за штанину,
он грохнулся оттуда, как мешок с говном, -- начал я рассказывать, смеясь.
Тут Туркмен подпрыгнул:
-- А я думаю, че за ерунда, поворотный механизм на пулеметах заклинил,
что ли, а это оказывается Сапог на них висел, ишак.
Мы начали смеяться, напряжение и страх прошли, наступило время
обсуждать произошедшее.
-- А-а-ах, бля! Да не смешите вы, и так больно, черт возьми, --
простонал со смехом Качок.
-- Мужики, надо Качка оперировать, а то мы забазарились. Сапог, ну где
ты там, черт тебя возьми? Давай быстрее брагу неси, тормоз х...ев! --
крикнул я Сапогу.
Я легонько похлопал Качка по плечу, и сказал:
-- Держись, Качок, сейчас браги литр хапнешь, и будет все нормально,
вытащим тебе эту канитель.
Сапог принес канистру и поставил рядом со мной.
-- Ну как ты Сапог, крыша не поехала еще? -- спросил я его.
-- Чуть не поехала, -- дрожащим голосом пролепетал Сапог.
-- Скажи спасибо, что тебе ее не снесло вообще. Кружки тащи, и пару
банок тушенки.
Сапог опять убежал. Я посмотрел на небо, день шел к закату, через часа
три-четыре стемнеет, надо побыстрее сматывать отсюда.
-- Дело к закату, мужики, -- показав на солнце сказал я.
-- Время еще есть, успеем, -- сказал спокойно Хасан.
-- А БТР как? -- спросил я Туркмена.
-- В командирское окно пуля попала, на своем-то я успел щиток
захлопнуть, а в остальном, все нормально.
-- Ну надо же, мы просто в рубашке родились, я думал нам пи...дец всем,
а тут все так обошлось, я до сих пор не могу поверить.
-- Ну, это кому как, мне вон бочину пробили, -- сказал Качок, кривясь
от боли.
-- Да это ерунда, главное, что не смертельно, -- успокоил я Качка.
Появился Сапог с кружками и тушенкой.
-- Давай, открывай тушенку, -- обратился я к Сапогу.
-- Открывалку забыл, -- с сожалением проговорил Сапог.
-- Я сейчас тебя пристрелю, сука, если ты не растормозишься, -- я
встал, схватил Сапога за шкирку и толкнул к БТРу. Он со свистом заскочил в
десантный люк.
Я налил по очереди пять кружек, потом взял одну и протянул Качку, он
взял кружку и медленно выпил, потом выпили мы, одна кружка осталась полной.
-- А где Урал? -- спросил Хасан.
-- Да хрен его знает, улетел наверно, вместе с гранатой, -- сказал я и
крикнул:
-- Урал! Где ты там?!
Появился Сапог с открывалкой, и принялся открывать тушенку.
-- Сапог, а где твоя кружка? -- спросил его Хасан.
-- Там, в котелке лежит, -- ответил Сапог, показывая в сторону БТРа
-- Ну так неси ее, и тоже выпьешь, ты ведь теперь в составе экипажа.
Сапог молча пошел за кружкой, через