ько недель? - уточнил Коля, решивший почему-то, что 
они уходят в лес чуть ли не на месяц. 
  - В воскресенье на другой день. Первый поход будет только с одной ночевкой. Ко 
всему надо привыкать постепенно, - сказал Андрей Тихоныч. 
  - А-а! - разочарованно протянул Коля. 
  И вот в субботу рано утром на школьный двор стали подтягиваться участники 
похода. Первым примчался все тот же Коля, который, боясь опоздать, поставил себе 
будильник аж на четыре часа утра и уже в пять был у школы. В половину шестого 
явился Петька Мокренко, жуя на ходу большой бутерброд с колбасой. 
  - Чтобы меньше нести, - объяснил он Коле. 
  Филька Хитров и Аня Иванова пришли без пятнадцати шесть. Аня вела на поводке 
Мухтара - большого бестолкового кобеля немецкой овчарки. Мухтар не понимал, куда 
они идут, но все равно радовался и от нетерпения крутился на месте. 
  - Иванова, зачем собаку притащила? - крикнул Мокренко. 
  - Чтоб ты спросил! - вызывающе ответила Аня. 
  Ровно к шести подошла обязательная Катя Сундукова и почти сразу после нее 
Андрей Тихоныч. Учитель был в толстом свитере, с рюкзаком и двуствольным ружьем. 

  - Ну что, все собрались? - бодро спросил он. 
  - Антона Данилова нет! - осмотревшись, сказал Филька. 
  - Проспал, наверное. Ладно, ждем десять минут и идем без него, - сказал Андрей 
Тихоныч. 
  Они прождали десять минут, но Антон так и не появился. Думая, что он уже не 
придет, они пошли к остановке, чтобы ехать в сторону Устюжанского леса, как 
вдруг откуда-то до них донесся крик и ребята увидели догонявшего их Антона. 
  Данилов пошатывался под тяжестью громадного рюкзака, пригибавшего его к земле. 
Он был в зимней куртке с капюшоном, из-под которой выглядывали горловины по 
меньшей мере трех свитеров, в высоких сапогах и в толстой вязаной шапке, будто 
собрался не в Устюжанский лес, а по крайней мере в тундру. На бегу Антон все 
время испуганно оглядывался и, едва добежав до остановки, первым взгромоздился в 
подошедший автобус. 
  - Уф! - выдохнул он, когда двери автобуса закрылись. - Не догнала! 
  - А кто за тобой гнался? - спросила Аня Иванова. 
  - Мама. Она хотела дать мне еще шерстяное одеяло с подушкой и кофту на 
пуговицах. Мало мне будто двадцати банок тушонки, кастрюли, термоса, спального 
мешка, двух буханок хлеба и топора, и это не считая всякой запасной одежды, пяти 
пар носок и банки с бульоном. 
  - Какой банки с бульоном? - спросила Катя. 
  - Ясно какой, трехлитровой. "Сыночек, проголодаешься, перельешь бульончик в 
кастрюльку, подогреешь и поешь," - передразнивая маму, ответил Антон и 
отвернулся к окну. 
  Вскоре автобус остановился на краю шоссе. Ребята вышли из него и, помахав 
знакомому шоферу, зашли в лес. Первым по засыпанной листвой тропинке шел Андрей 
Тихоныч, а последним, согнувшись под тяжестью огромного рюкзака, тащился Антон 
Данилов. 
  Погода стояла солнечная, сухая, листья только-только были тронуты желтизной, а 
в воздухе была разлита та необычайная ясность, какая бывает лишь ранней осенью. 
Прогулка по лесу всем, кроме навьюченного Антона, доставляла удовольствие. 
Андрей Тихоныч изредка поправлял на плече ружье и внимательно оглядывал траву: в 
этой траве он нашел уже два белых гриба и один подберезовик. Другие грибы, 
всякие там чернушки и свинушки, он не брал. 
  Коля Егоров то и дело посматривал на компас и важно записывал что-то в 
блокнот, очевидно воображая себя первопроходцем. Филька болтал с девчонками, а 
Петька, до этого долго выпрашивающий ружье у Андрея Тихоныча, теперь развлекался 
тем, что то и дело с воплями выскакивал из-за деревьев, стараясь кого-нибудь 
напугать. 
  Внезапно Антона озарило, как не тащить с собой кучу ненужного барахла. Отстав 
от остальных, он выкопал под елью яму и положил в нее банки тушонки, батон 
колбасы, буханку хлеба, один из пакетов с бутербродами, топор, две пары запасных 
ботинок, носки, спортивные штаны и кастрюлю. Теперь из вещей у Антона остались 
только термос, спальный мешок, спички и банка с бульоном. Поразмыслив, Данилов 
вылил бульон в траву, а пустую банку забросил в кусты. Завалив спрятанные вещи 
листьями и решив забрать их на обратном пути, Антон в самом хорошем настроении 
помчался догонять остальных. 
  В полдень туристы устроили часовой привал. 
  - Костра разводить не будем! Перекусим, отдохнем немного и в путь! И смотрите, 
не жадничайте! Помните, что туристический стол общий! - сказал Андрей Тихоныч. 
  Аня Иванова и Катя расстелили на траве скатерть, и все стали выкладывать на 
нее взятую в дорогу провизию, чтобы потом честно разделить ее. В стороне от 
общего стола остался только Петька Мокренко. 
  "Как же! Буду я делиться! Нашли дурака!" - подумал Мокренко и, прихватив с 
собой пакет с бутербродами, незаметно укрылся за большой елью. 
  Петька надеялся подкрепиться в одиночестве, но не тут-то было. Голодный Мухтар 
учуял запах колбасы и помчался к Петьке. Тот вскочил, и, вопя, стал улепетывать 
со всех ног, держа пакет с бутербродами над головой. 
  - Убери собаку, ду-ура! - вопил Мокренко, петляя между елками. 
  - Брось ему бутерброд! - кричала ему Аня. 
  - Не брошу! 
  В этот момент Петька зацепился ногой за корень и растрянулся во весь рост, а 
подбежавший Мухтар вырвал у него пакет и утащил куда-то за елки. Вернулся он 
только через десять минут, виновато виляя хвостом и, разумеется, без 
бутербродов. 
  - Я же кричала тебе: "Бросай бутерброд!" Надо было от него откупиться! - 
сказала Аня. 
  - Тупой у тебя пес! Дрессировать его надо было! - проворчал раздраженный 
Мокренко. 
  - Его дрессировали! Он и "сидеть" и "лежать" знает! - обиделась за Мухтара 
Аня. - Просто у него слабость к вареной колбасе. Мясо оставляй хоть на столе - 
не тронет, а колбасу обязательно стащит. 
  Подкрепившись, туристы продолжили свой путь. Довольный и сытый, Мухтар бежал 
теперь рядом с Андреем Тихонычем, видимо, выбрав его своим временным хозяином и, 
выслуживаясь, громко облаивал всех ворон и все мышиные норы. Изредка Мухтар с 
презрением оглядывался на остальных, будто желая сказать: "Вот мы делом 
занимаемся, охотимся, а вы-то тут зачем?" 
  - Ты бы лучше зайцев искал, чем ворон распугивать! - говорил Мухтару Андрей 
Тихоныч, но пес не понимал и по-прежнему лаял на каждую мышиную нору и на каждую 
скользнувшую в ветках белку. Ему было все равно за кем охотиться, лишь бы был 
сам процесс. 
  Ельник наконец закончился и начался просторный березняк. Катя Сундукова 
догнала физкультурника и пошла рядом с ним. 
  - А Устюжанский лес большой? - спросила она. 
  - Ты же знаешь, что большой, - ответил Андрей Тихоныч. 
  - И заблудиться в нем можно? - Катя продолжала гнуть свою линию. 
  - Еще как! 
  - Мы не заблудимся, мы идем по азимуту! - важно заявил Коля Егоров, показывая 
компас. 
  Катя с недоверием покосилась на него. 
  - Вот сам и иди по азимуту! А я ногу натерла! - сказала она жалобно. Весь 
предыдущий разговор она затеяла только для того, чтобы пожаловаться, что она 
натерла ногу. 
  - Ха! Андрей Тихоныч, пристрелите ее, чтобы не мучалась! - захохотал Антон. 
  - Кать, хочешь я тебя понесу? - предложил Коля Егоров. 
  - А ты не уронишь? Давай неси! - не заставляя себя долго упрашивать, Катя 
забралась к нему на спину и крепко ухватилась руками за шею. 
  - Я тоже ногу натерла! - Аня Иванова капризно повернулась к Фильке, которому, 
как она знала, она нравилась. 
  Филька со вздохом подставил свою спину, но не успела она забраться на нее 
верхом, как Коля Егоров, споткнувшись, упал вместе со своей взвизгнувшей ношей. 
  - Вообще-то у меня уже прошла нога! Я и сама дойду! - быстро сказала 
осторожная Аня, убедившаяся, что ездить верхом на тринадцатилетних мальчиках 
опасно для жизни. 
  Часам к пяти туристы вышли на небольшую поляну. Андрей Тихоныч оценивающе 
взглянул на уставших ребят и сбросил свой рюкзак в траву. 
  - Ладно, на сегодня хватит. Здесь мы остановимся на ночевку! - сказал он. 
  - Ура! - радостно завопили все. 
  Но отдохнуть удалось не сразу. Филька вместе с Антоном остались раскладывать 
палатки, а Коля с Петькой были посланы в лес за хворостом и дровами. 
  Тем временем Андрей Тихоныч решил немного попрактиковаться в стрельбе. Он 
отошел на другой конец поляны, поставил на упавшее дерево пустую банку из-под 
консервов и, отойдя шагов на тридцать, стал целиться. 
  - БАБАХ! - загрохотало ружье. 
  - Недолет! - пробормотал Андрей Тихоныч. 
  - БАБАХ! - загрохотало ружье второй раз. 
  - Перелет! - пробормотал Андрей Тихоныч. 
  Услышав выстрелы, из леса выскочили Петька с Колей. Коля держал в руке топор. 
  - Где они? - закричал он. 
  - Кто "они"? - удивился учитель. 
  - Бандиты! 
  - Нет тут никаких бандитов! 
  - Да?.. А я думал, на вас напали! - разочарованно сказал Коля. 
  Петька подозрительно уставился на ружье в руках Андрея Тихоныча. 
  - Вы куда стреляли? - спросил он. 
  - А тебе-то что? В мишень! 
  - И попали? 
  Физкультурник замялся было, но его выручила Анька Иванова. 
  - Конечно, попал! Я сама видела! Знаете, как Андрей Тихоныч стреляет! Почти не 
целясь, как снайпер! 
  Услышав это подтверждение меткой стрельбе учителя, все уставились на Андрея 
Тихоныча с уважением, а тому осталось только скромно пожать плечами. Вспомнив о 
своем обещании, он позволил ребятам выстрелить по одному разу. Как они не 
хорохорились мальчишки и как не хохотали над неудачами тех, кто стрелял до них, 
никто так и не смог сбить банку. 
  - Я всего на милиметр промахнулся! Вот так вот рядом пролетело! - утверждал 
Коля. 
  Андрей Тихоныч перезарядил ружье и передал его девочкам. 
  - Напрасный перевод патронов! - заявил Петька Мокренко. 
  - Это мы сейчас увидим! - Аня Иванова долго прицеливалась, потом закрыла глаза 
и, оглушительно взвизгнув, выстрелила. 
  - Ха! Мимо! - воскликнул Антон и, наблюдая, как ружье переходит к Кате 
добавил: - Уж если эта попадет, я готов дождевого червя съесть! 
  Катя деловито взяла ружье и, покрутив его в руках, спросила: 
  - Куда нажимать? 
  - Вот сюда! - насмешливо объяснил Антон. 
  Катя нажала на спуск. Пробитая дробью сразу во многих местах, жестянка с 
грохотом слетела с дерева. Андрей Тихоныч пораженно почесал в затылке. 
  - Н-да... Ну ты, Сундукова, даешь! - сказал он. 
  - Я попала! Попала! - закричала Катя, а Филька Хитров взял палку и, ни слова 
не говоря, стал ковыряться в земле. 
  - Ты чего делаешь? - с подозрением спросил Антон. 
  - Дождевого червя ищу! Кто-то из нас, по-моему, обещал его съесть? - объяснил 
Хитров. 
  К тому времени, как в лесу стемнело, на поляне уже потрескивал веселый костер, 
а в стороне, чтобы их не прожигали искры, была разложены три палатки: одна 
большая четырехместная для мальчишек, двухместная - для Ани с Катей и 
одноместная для Андрея Тихоныча. 
  Проголодавшиеся туристы жадно ели подгоревшую печеную картошку и пахнущий 
костром суп, приготовленный девочками. 
  После ужина все еще долго не могли улечься спать и, сидя у костра, 
рассказывали друг другу страшные истории. 
  - А вообще-то здесь в лесу медведи есть, не говоря уже о волках, - вдруг 
серьезно сказал Андрей Тихоныч. 
  - Какие медведи, живые? - ахнула Анька Иванова. 
  - Не дохлые же! - заявил Коля Егоров. - Мне отец историю рассказывал, как на 
одного из его знакомых напал медведь. А другой его знакомый, тоже охотник, 
провалился зимой в медвежью берлогу. 
  - И что? Медведь его задрал? 
  - Не успел. Он успел руками ухватиться и вылез, а потом, пока медведь еще не 
проснулся, быстро убежал. 
  - Про этот случай я не слышал, но что медведи иногда нападают на людей - 
случается, - авторитетно подтвердил Андрей Тихоныч. Зевнув, он отвинтил крышку 
плоской солдатской фляжки и сделал несколько глотков. 
  - Что это у вас? - спросил любопытный Петька. 
  - Это лекарство. Снотворное. Мне врач прописал, - объяснил Андрей Тихоныч, 
промокая губы рукавом. 
  Ребята еще некоторое время поговорили о медведях и вообще о хищниках, а потом 
разошлись по палаткам. Андрей Тихоныч отправился в свою палатку, залез в мешок и 
вскоре захрапел, а ребята не спали и продолжали рассказывать друг другу страшные 
истории. Филька рассказывал про гроб на колесиках, Коля Егоров - про проклятые 
клады и про мертвецов, Петька - про кровавую руку, а Антон - про 
животных-людоедов, которые месяцами могут выслеживать своих жертв. 
  - Ладно! - сказал наконец Коля, зевая. - Давайте спать! 
  Ребята стали забираться в спальные мешки, как вдруг снаружи, со стороны леса, 
до них донесся отчетливый, томящий звук. 
  - Что было? - испуганно спросил Петька. 
  - Не знаю! - прошептал Филька. 
  Звук повторился, на этот раз ближе. 
  - Может, птица? - спросил Антон. 
  - Ага, птица... Как бы не так! Ты слышал, как ветки под лапами трещат? - 
сказал Коля Егоров. 
  - Тшш! Кажется все стихо! - прошептал Филька. 
  Ребята выбрались из спальных мешков и стали напряженно вслушиваться в тишину. 
Несколько минут все было как будто тихо, а потом со стороны костра раздалось 
какое-то потрескиванье и такой звук, будто крупное животное встряхнуло головой. 
  - Опять! Уже совсем близко подобрался! Надо ему кого-нибудь одного выкинуть, 
чтобы он всех не съел! - прошептал Петька, вцепляясь Антону в плечо. 
  Коля осторожно отогнул полог палатки и выглянул. Ему почудилось, что на фоне 
углей костра мелькнуло что-то темное и скрылось за ближайшим кустом. 
  - Ты видел? - прошептал он Фильке. 
  - Видел! 
  - Как ты думаешь, кто это? 
  - Наверное, медведь-людоед! - подрагивающим голосом ответил Филька. - Кругами 
ходит! Ждет момента, чтобы напасть! 
  - И что нам теперь делать? - спросил Антон. 
  - План простой! Надо разбудить девочек, чтобы их не застигли врасплох! - Коля 
Егоров быстро по-пластунски вылез из палатки. Филька Хитров пополз за ним, а в 
палатке остались только Антон с Петькой. 
  - Пошли за ними! - предложил Антон. 
  - Что я больной, что ли? Я в палатке останусь! - отказался Мокренко. 
  - Тогда и я останусь! - сказал Антон. Он уже жалел, что спрятал свой топор 
вместе с остальными тяжелыми вещами. 
  Они некоторое время просидели в палатке, стараясь держаться подальше от ее 
входа, как вдруг хриплое дыхание раздалось где-то совсем близко, и одна из 
стенок палатки промялась, будто бы в нее ткнулась чья-то морда. 
  - А-а! Нападает! Караул! - завопили они и кинулись вон из палатки. 
  Заскочив в соседнюю палатку к девчонкам, они налетели на остальных и 
образовали на полу палатки кучу малу. 
  - Оно там! Бежит за нами! Спасайтесь! - крикнул Антон, выбираясь наверх. 
  Аня оглушительно взвизгнула. Так визжать - до закладывания ушей у окружающих - 
во всем классе умела только она. 
  - Будем защищаться! Главное не впустить его внутрь! - Коля схватил 
туристический топорик и занял оборону у входа. К нему присоединились Антон, 
Петька и Филька. 
  - Где твой Мухтар? - спросил Филька у Ани. 
  - Он спит, - уныло сказала Аня, на минуту переставая визжать. 
  - Как спит? 
  - А так спит. Он переел, а когда он переедает, его не добудишься. 
  - Хорош защитничек! - фыркнул Петька. 
  Это была ужасная ночь: темная и безлунная. Ребята сидели, забившись в палатку, 
и слушали, как вокруг ходит и дышит неведомый зверь. 
  - Надо бежать к Андрею Тихонычу и разбудить его! Пусть возьмет ружье! - 
сказала Катя Сундукова. 
  - Вот сама и беги! Разве медведю что-то дробью сделаешь, он от нее только еще 
больше рассвирепеет! - отозвался Антон. 
  - Без паники, Данилов! Никто никуда не побежит! Он не понимает, что такое 
палатка! - рявкнул Филька. 
  Не выходя наружу, ребята несколько раз принимались громко кричать, стараясь 
разбудить Андрея Тихоныча, но тот продолжал как ни в чем не бывало храпеть, 
ничего не слыша из спального мешка. 
  За ночь никто из ребят не сомкнул глаз: все, кроме девчонок, по очереди несли 
дежурство у входа, крепко сжимая туристический топорик. 
  Наконец под утро, когда небо начинало уже сереть, храп из палатки учителя 
умолк и оттуда, потягиваясь со сна, появился Андрей Тихоныч. Он подошел к костру 
и поворошил ботинком затухшие угли. 
  Филька, дежуривший у входа в палатку, замахал руками и зашипел, стараясь 
незаметно привлечь внимание учителя, но Андрей Тихоныч лишь удивленно взглянул 
на него. 
  - Не ходите туда! Там медведь! Осторожно! - закричал во весь голос Филька, 
услышав, что сопение с другой стороны палатки усиливается. 
  - Медведь? - удивился учитель. - Где? 
  - Да там, сзади палатки! Не ходите туда! Нет! - закричал Филька. 
  Но было уже поздно. Андрей Тихоныч обошел палатку, уставился на что-то и вдруг 
расхохотался. 
  Набравшись смелости, Филька и Коля выглянули из-за его спины и тоже стали 
хохотать. Пощипывая траву, позади палатки стояла большая черная коза с 
болтавшимся у нее на шее обрывком веревки. Коза подняла голову и издала тот 
самый звук, который так пугал ребят ночью. 
  - Вот мы олухи! Откуда она здесь взялась? - спросила Катя. 
  - Не знаю, потерялась наверное! Надо ее поймать и отвести хозяевам! - сказал 
Коля и погнался за козой. Рядом с ним, норовя огреть ее гибкой хворостиной, 
мчался Петька. 
  - Я тебе отомщу! Покажу, как нас ночью пугать! - вопил он. 
  Внезапно деревья стали редеть, и ребята выскочили к шоссе, с другой стороны 
которого начиналась деревня. Пораженные, мальчишки замерли как вкопанные, а 
коза, с сумасшедшим блеяньем перескочив на другую сторону, затерялась где-то в 
деревенских огородах. 
  - Ну и ну! Выходит, мы сделали крюк и вышли к шоссе! - удивился Андрей 
Тихоныч, когда ребята рассказали ему о том, что видели. 
  Вот так и завершился первый поход. Кстати, вещи Антона Данилова так и остались 
в лесу. Сколько он потом не искал, ему так и не удалось найти ту высокую сосну, 
под которой были зарыты его сокровища. 
  - Вот так и возникают легенды о кладах! - сказал Филька Хитров. - Ничего, не 
унывай, Данилов! Ты не нашел, значит археологи найдут лет так через десять 
тысяч! 
   
  Рассказ двадцать восьмой. 
  ЖИЛ-БЫЛ ОНЕГИН 
   
  Филька Хитров читал очень редко - у него попросту не хватало на это времени. 
Ну как тут будешь читать, когда по телевизору идет боевик, или в компьютерной 
игре ты всякий раз застреваешь на третьем уровне, или приятель зов„т на улицу 
обливаться из брызгалок? 
  Как-то раз Максим Максимыч задал выучить наизусть отрывок из "Евгения 
Онегина", тот самый, где поэт рассуждает о чьем-то хворающем дядюшке с 
правилами. Понадеявшись на русский авось, Филька ничего не выучил, а на 
следующий день, по-орлиному обозрев с высоты своего роста класс, Максим Максимыч 
вызвал его к доске. 
  "Ну вот, вляпался!" - уныло подумал Филька, но к доске вс„ же вышел и не менее 
громко, чем только что учитель, объявил: 
  - Александр Сергеевич Пушкин родился в 1799 году и вскоре написал 
замечательный шедевр русской словесности - "Евгения Онегина". 
  - Ты не в цирке! Читай отрывок! - потребовал Максим Максимыч. 
  - В сущности, что такое отрывок? - продолжал рассуждать Филька. - Разве он 
может выразить всю прелесть шедевра русской словесности? 
  Максим Максимыч полюбовался своими начищенными до блеска ботинками, подождал, 
пока смех в классе утихнет, и сказал: 
  - Хитров, если ты думаешь, что ты тут самый умный, то ошибаешься. Самый умный 
здесь я. Ну признайся, ведь ты книги даже в руках не держал? 
  - Я не держал в руках книги? Да я книг тысячу в руках держал, если не больше! 
- возмутился Филька. 
  Максим Максимыч искоса взглянул на свое отражение в оконном стекле, выпрямил 
спину и спросил: 
  - Так ты будешь читать отрывок или разглагольствовать? 
  - Я буду читать, но не сразу, - пообещал Филька. - Вначале мне хотелось бы 
изложить свой взгляд на литературу вообще. В прошлом веке почему так много 
читали? Потому что не было ни телевизора, не видака, не компьютеров. Тут уж 
волей-неволей зачитаешь, делать-то больше нечего. И вообще не могу я 
наслаждаться классикой из-под палки, когда меня заставл