Хитров снимает маску и с изумлением, приоткрыв рот, смотрит на Петьку, 
держащего в руках "Антологию русской поэзии". Ему не верится, что первый 
двоечник класса, прогуливающий подряд все уроки литературы, мог вдруг так 
измениться. 
  - Ты чего? Что на тебя нашло! Ты же больше всех нас любил тупые игры! - 
озадаченно спрашивает Филька. 
  - А теперь не люблю! - говорит Мокренко. 
  Филька отходит, надевает маску и начинает гоняться за визжащими девчонками, но 
то и дело недоумевающе оглядываясь на Мокренко. 
  Комната между тем все больше напоминает арену боевых действий. Аня роняет с 
подоконника горшок с цветами, а в следующую минуту Антон цепляется за стол и, 
стараясь удержаться, стаскивает скатерть со всеми тарелками. Пока девочки 
убирают осколки, Филька, желая еще больше походить на монстра, хватает с кровати 
покрывало и набрасывает его себе на голову. Потом они с Колькой затевают драку 
на подушках, а Антон, спрятавшись за креслом, стреляет в них из водяного 
пистолета. Рассердившись на него, Филька с Колей объединяются, хватают Антона и 
начинают заталкивать его в шкаф. Все вещи из шкафа, разумеется, выбрасываются на 
пол. Антон отбивается, но силы не равны, и вот он он уже, запертый, барабанит по 
дверце шкафа с той стороны. 
  В этот момент никем не замеченные из-за шума входят родители Антона и замирают 
на пороге. В комнате разгром. Скатерть валяется на полу, визжащие девочки 
прыгают под музыку на стонущих пружинах дивана, Филька с Колей дерутся на 
подушках, а посреди всего это бедлама на стуле скромно сидит Петя Мокренко с 
"Антологией русской поэзии" в руках. 
  - Кхм... Веселитесь, значит! А где наш сын? - негромко спрашивает отец Антона 
Данилова, выходя на середину комнаты. 
  Заметив взрослых, ребята окаменевают, словно статуи. 
  - Так где Антон? - повторяет его отец. 
  Мыча, Филька Хитров показывает на шкаф. Отец подходит к шкафу и поворачивает 
ключ. Из шкафа вместе со скомканными вещами выпадает его единственный сын с 
водяным пистолетом в руках, громко орущий: "Сейчас вы у меня все допрыгаетесь!" 
Увидев отца, он смущается и мгновенно замолкает. 
  - И что все это значит? - спрашивает отец. 
  - Да так... повеселились немножко... - робко отвечает Антон. 
  - И тебе было весело? 
  - Ве... весело! 
  - Вот и хорошо, - тихо говорит отец. - Я с тобой потом поговорю. 
  Антон низко опускает голову. 
  - Все, вечер закончен! Большое спасибо, ребята, что пришли! - стальным голосом 
говорит его мама, рассматривая на полу осколки своих лучших сервизных тарелок. 
  Присмиревшие гости, обгоняя друг друга, спешат выйти в коридор и, поскорее 
одевшись, улизнуть. Мокренко, испугавшись, что ему придется остаться, хватается 
за стул и в отчаянии дергается изо всех сил. Победа! Клей отдирается вместе с 
тканью, и Петька быстро выскакивает за остальными. 
  На улице, выскочив гурьбой из подъезда, все начинают хохотать. Не смеется 
только Мокренко. Он злобно смотрит на Колю, а потом бросается на него и начинает 
кататься с ним по снегу, норовя сунуть головой в сугроб. 
  - Думаешь, я обо всем забыл! Сейчас я тебя научу, как модели дарить! - кричит 
он. 
  Мокренко не знает, что поздно вечером, когда разгромленная комната будет 
убрана, а Антон ляжет спать, его мама, оставшись наедине со своим мужем, скажет 
ему: 
  - Как я все-таки завидую родителям Пети Мокренко! Пока наши олухи тут сходили 
с ума, он тихо сидел на стуле и читал стихи. Какая тонкая и одаренная натура! 
   
  Рассказ двадцать седьмой. 
  В ЛИФТЕ 
   
  Когда-то давным-давно, кажется, дня три назад, семиклассники Филька Хитров, 
Антон Данилов, Петька Мокренко и Коля Егоров возвращались из школы. Когда они 
проходили мимо двадцатипятиэтажного дома, Коля остановился и стал смотреть 
вверх. 
  - Давайте на крышу поднимемся! - предложил он. 
  Все сразу загорелись этой идеей, один Антон был против. 
  - Вы что, больные? Что нам там делать? - спросил он. 
  - А ничего не делать. Просто поднимемся и посмотрим. Интересно ведь, - сказал 
Филька Хитров. 
  - Это вам интересно, а мне неинтересно. Подумаешь крыша! Можно подумать, я 
крыш не видел. Все равно ничего не получится, - фыркнул Антон. 
  Толстяк Петька Мокренко толкнул Антона плечом, заставив его шагнуть с дорожки 
в снег: 
  - Какой ты зануда, Данилов! Неудивительно, что тебя в классе не любят! Ладно, 
и без тебя обойдемся! 
  Ребята повернулись и пошли к подъезду. Антон некоторое время, раздумывая, 
смотрел им вслед, а потом, придерживая рукой сумку, побежал догонять. 
  Семиклассники забрались в лифт и нажали кнопку двадцать пятого этажа. Отсюда 
они расчитывали выйти на крышу, но их поджидало разочарование. Лестница, ведущая 
на крышу, была загорожена железной решеткой, на которой висел большой навесной 
замок. 
  - Ну вот, говорил я, что ничего не получится! - радостно воскликнул Антон 
Данилов. 
  - Не говорил, а накаркал! - уточнил Коля Егоров, дергая замок. - И вообще что 
за свинство везде замки вешать! А если бы я был пожарник или из группы захвата? 
Может, мне на эту крышу позарез надо! 
  - Да что ты пристал к этой крыше! Давайте лучше на лифте кататься! - сказал 
Филька Хитров. 
  Его предложение пришлось всем по душе и, забравшись в лифт, ребята стали 
нажимать кнопки разных этажей. Иногда между этажами они нажимали кнопку "стоп" и 
принимались хохотать. Мокренко достал зажигалку и хотел жечь ею кнопки, но Коля 
вырвал зажигалку у него из рук и слегка постучал Петьку лбом о стенку лифта. 
Мокренко не очень сопротивлялся: Коля был сильнее, и он с этим считался. 
  - Еще раз увижу - схлопочешь по-серьезному! - предупредил Егоров. 
  - Ты чего взъелся? Самый юный натуралист, что ли? - поразился Мокренко. На его 
языке "юный натуралист" обозначало собирательное понятие человека с придурью. 
  - У меня отец эти кнопки меняет. Ему в институте денег не платят, вот он и 
подрабатывает. Всякие придурки, вроде тебя, кнопки жгут, а он потом даже по 
выходным ходит и меняет! Теперь понял? - объяснил Коля, сопроводив свое 
объяснение еще одним энергичным встряхиванием. 
  Сообразив в чем дело, Мокренко закрыл варежку и даже не стал требовать назад 
свою зажигалку. 
  Ребята покатались на лифте еще какое-то время, а потом едва не попались. 
Случайно Филька нажал на первый этаж, забыв, что при длительном катании на лифте 
эта ошибка самая непростительная, потому что именно на первом этаже собирается 
больше всего раздраженных людей, которые не могут воспользоваться лифтом. 
  Хорошо еще, что Коля Егоров, спохватившись, успел нажать на "стоп", прежде, 
чем лифт полностью остановился. Ребята услышали, как в закрытые двери 
забарабанили кулаки. 
  - А ну живо вылезайте! Кому говорю! Надо милицию вызвать, пускай их на учет 
поставят! - слышали ребята гневные мужские голоса. 
  - Что будем делать? - дрожа, прошептал Мокренко. 
  - Главное без паники! Поднимемся повыше и подождем на лестнице, пока они не 
разъедутся по квартирам, - сказал Филька, нажимая на кнопку десятого этажа. 
  Они поднялись на десятый этаж, вышли из лифта и, прислушиваясь, просидели на 
лестнице минут пятнадцать, пока ругающиеся жильцы не разъехались по квартирам и 
все голоса не стихли. 
  - Ну вот и вс„! - сказал Филька. - Теперь снова можно кататься! 
  - Я не буду! Я на музыку опоздаю! - опасливо сказал Антон Данилов. 
  - Не опоздаешь. У тебя во сколько музыка? 
  - В четыре. 
  - А сейчас только час. Нас сегодня на два урока раньше отпустили. Забыл? Или, 
может, ты трусишь? 
  Антону не хотелось в этом признаваться, и они снова вернулись в лифт. Минут 
через десять катание им наскучило, и тогда Филька придумал игру. 
  - Разделяемся на две команды! - сказал он. - Одна команда остается в лифте, 
другая - на этажах. Если та команда, которая на этажах, застукает ту, которая в 
лифте и осалит кого-нибудь, команды меняются местами. Понятно? 
  - Что-то вроде лифтовых салок? - уточнил Мокренко. 
  - Вот именно! - подтвердил Филька. - Только чур кнопку "стоп" не нажимать, а 
то так можно ловить до бесконечности. И слишком высоко не уезжать - мы тоже не 
рыжие по двадцать пять этажей за вами бегать. 
  Решив проверить, что получится из этой игры, ребята разделились на две 
команды. В первую вошли Петька и Коля Егоров, а в другую - Филька и Антон. 
Антону в лифте надоело, и он радостно согласился ловить на этажах. 
  Едва они с Филькой вышли из лифта, как Коля, показав им язык, нажал на кнопку 
и лифт уехал вверх. 
  - Хочет заставить нас побегать. Ну да ничего, мы его проведем! - сказал 
Филька. 
  - Как? - спросил Антон. 
  - Элементарно. Я Кольку знаю как облупленного. Он будет отъезжать на два-три 
этажа и дразнить нас, чтобы закрыть дверь в последнюю секунду. А мы его 
перехитрим: ты останешься на месте, а я буду за ним гоняться. Он решит, что мы 
вместе, отъедет вниз и угодит к тебе. 
  Определив по звуку, что лифт остановился несколькими этажами выше, Филька 
побежал по лестнице, а Антон остался на месте. Поднявшись на три этажа вверх, 
Филька увидел, что Петька держит двери лифта ногой, мешая им закрыться, а Коля 
уже приготовил палец, чтобы нажать на кнопку. Запыхавшийся Филька рванул к ним, 
но, как и ожидал, не успел. Мокренко мгновенно убрал ногу, Коля нажал на кнопку, 
и хохочущий лифт уехал, что называется, из-под филькиного носа. 
  "Пускай теперь Антон их ловит, а я их наверху покараулю!" - подумал Филька и 
стал неторопливо подниматься на лестнице. 
  Он остановился на следующем этаже и, приложив ухо к закрытым дверям шахты, 
прислушался. Он услышал снизу смех Мокренко и досадливый вопль Антона и понял, 
что тот тоже не успел. Значит, они просчитались: лифт остановился этажом выше, и 
пока Данилов подбегал к нему, снова успел уехать. 
  Фильку захватил азарт и началась беготня. Он носился и подкарауливал лифт на 
всех этажах, но всякий раз опаздывал. Наконец, окончательно выбившись из сил, 
Филька додумался никуда не бегать, а остаться на месте и, устроив засаду, ждать, 
пока дичь сама не наскочит на охотника. Но сегодня ему определенно не везло. 
Когда минут через пять лифт все-таки остановился на его этаже, и Филька, 
дождавшись, пока откроются двери, прыгнул внутрь с криком: "Ну вот вы и 
попались!", оказалось, что в лифте уже был Антон. 
  - Я их раньше поймал! Они на моем этаже остановились, а я как схвачу Мокренко 
за ногу, он аж заорал! - взахлеб рассказывал он. 
  - Ладно, давайте теперь меняться! Мы вас с первой попытки накроем! - 
недовольно заявил Коля. 
  Мокренко с Егоровым хотели уже выскочить из лифта, как вдруг Филька Хитров 
посмотрел на свои пустые руки и сказал: 
  - Эй, постойте! А где мой рюкзак? 
  - Наверное, ты его где-нибудь забыл, когда мы по этажам бегали, - предположил 
Антон. 
  - Ага, точно! А на каком этаже я его забыл, не помнишь? 
  - Откуда я знаю? 
  - Вот так совпадение: и я тоже не знаю! - сказал Филька. - Ну и дела! Значит, 
придется обойти пешком все двадцать пять этажей и искать мой рюкзак. 
  Филька вышел из лифта и, размышляя о своем хроническом невезении, стал 
подниматься по лестнице. 
  Внезапно на одной из площадок взгляд Фильки натолкнулся на колесо, похожее на 
велосипедное. Он поднял голову и понял, что колесо принадлежало инвалидной 
коляске. На ней с ногами, прикрытыми пледом, сидела большеглазая девочка с 
длинной косой и держала в руках его рюкзак. Филька замер. 
  - Привет. Это твой? - спросила девочка, протягивая ему рюкзак. Голос у нее был 
вполне независимый, словно она с самого начала пресекала все попытки ее жалеть. 
  - Мой, - подтвердил Филька. 
  - Я так и поняла. У тебя лицо было такое, будто ты что-то ищешь. 
  Филька взял рюкзак и, помолчав, спросил: 
  - Ты... это... тут чего, лифта ждешь? 
  - Давно, но он почему-то все время занят. 
  - Это мы играли... ну бесились, короче... Двое уезжали, а мы их ловили... по 
этажам за ними бегали... - буркнул Хитров, чувствуя себя виноватым. 
  Он ожидал, что девочка будет возмущаться и ругать их, как ругали те люди 
внизу, но она только вздохнула с легкой завистью. 
  - Везет некоторым, - сказала она. - Я бы тоже, наверное, поиграла, если бы 
смогла. Но с этой штукой не побегаешь. 
  - А ты совсем не можешь ходить? - осмелев, спросил Филька. 
  Девочка серьезно взглянула на него и, поняв, что он не хочет ее обидеть, 
сказала: 
  - Врачи говорят, чтобы я не отчаивалась, но я думаю, что они меня утешают. Я 
ведь даже не чувствую ног. 
  - А как это с тобой случилось? От рождения? 
  Девочка покачала головой. 
  - Нет, я сама виновата. Когда я училась во втором классе, меня не пустили 
гулять и закрыли в комнате на ключ. Тогда я назло родителям решила спуститься по 
веревке... Знаешь, такой бумажный шпагат? Он оборвался, а я упала с третьего 
этажа на спину и сломала позвоночник. Что-то там не срослось... В общем, с тех 
пор я не хожу. 
  Голос девочки звучал как натянутая струна, а сама она смотрела куда-то вниз, и 
Филька понял, чего ей стоит это рассказывать. Это слушать про чужие несчастия 
просто, а когда это произошло с тобой... 
  - А ты в школу ходишь? - спросил он, помолчав. 
  - Нет. Ко мне учителя домой приходят, дают задание, учебники приносят, а потом 
проверяют. 
  - А ты в каком сейчас классе? 
  - В седьмом. 
  - И я в седьмом! - обрадовался Филька. - Выходит, мы ровесники. А как тебя 
зовут? 
  - Настя. 
  - А меня Филипп, ну это если полное. А ты можешь называть меня Филька. Меня 
все друзья так называют. 
  В этот момент на их этаже остановился лифт, дверцы его разъехались и выглянуло 
длинное лицо Антона Данилова. 
  - Вот ты где, олух пучеглазый! А мы тебя орали, орали! Кольке с Мокренкой 
надоело тебя ждать, и они домой ушли. Ну что нашел свой чемодан? - начал 
тараторить Антон, но, увидев девочку на коляске, осекся и нелепо открыл рот. 
  - Закрой жевательный инструмент и вылезай! - строго сказал ему Филька. 
  - Зачем? - спросил Антон. 
  - На спрос, а кто спросит, тому в нос! - пробурчал Филька. 
  Он вытащил Антона из лифта и помог Насте въехать в него. Широкая коляска 
заняла всю кабину, и в лифте больше ни для кого не осталось места. 
  - Знаешь что, ты поезжай вниз, а я к тебе по лестнице спущусь! - сказал Филька 
девочке и стрелой помчался к лестнице. 
  Девочка удивленно посмотрела на него, а потом нажала на кнопку и двери лифта 
закрылись. 
  - Эй, ты куда? На что она тебе сдалась? Влюбился ты в нее, что ли? - закричал 
Антон, догоняя Фильку. 
  - А тебе какое дело? - огрызнулся на него Хитров. 
  - Мне никакого. Но она же того... больная! Видел, как она колеса руками 
крутит? Разве в таких влюбляются? Я тебя как друга предупреждаю. 
  Филька остановился, с перекошенным лицом повернулся к Антону, а потом схватив 
его за куртку, вытер его спиной оштукатуренную стену. 
  - Ты чего, псих? Я тебе как другу... Я тебя на лифте искал, а ты... - 
пораженно забормотал Антон. 
  - Это ты больной, а не она... У тебя вместо сердца - толстая мозоль! - Филька 
оттолкнул Антона так, что тот сел на ступеньки, а сам быстро побежал по 
лестнице. Данилов недоумевающе смотрел ему вслед и крутил у виска пальцем. 
  - Псих! - крикнул он тонким испуганным голосом. - Тебе лечиться надо! 
  Сбежав с двенадцатого этажа, Филька порядком устал и запыхался. Настя уже 
ждала его на площадке возле лифта. 
  - Уф! - сказал Филька. - Я не очень опоздал? Думал, ты уже на улицу выехала! 
Давай я тебя свезу! 
  - Мне не нужно на улицу! - сказала девочка. - Я ехала к бабушке на двадцатый 
этаж. 
  Тут только Хитров сообразил, что девочка без куртки, в одном только тонком 
свитере - а в таком виде зимой на улицу не выбираются. 
  - А зачем же ты вниз ехала? - удивленно спросил Филька. 
  - Здрасьте, а кто мне сказал: "Ты поезжай вниз, а я по лестнице спущусь?" Я 
даже ничего объяснить не успела, вот и поехала вниз! - весело сказала Настя. 
  - Тогда поезжай снова наверх! - сказал Филька, вкатывая девочку назад в лифт. 
  - А ты? - спросила Настя. 
  - А я пешком, все равно мы вместе не поместимся! - сказал Филька. 
  - Может, тебе подождать, пока я поднимусь, и еще раз лифт вызвать? - спросила 
Настя. 
  - Нет, - замотал головой Филька. - Пешком быстрее! Ну пока! Наверху я тебе 
кое-что скажу! 
  И он снова помчался к лестнице. На этот раз бежать уже было проще - 
сказывалась тренировка. Где-то на уровне восьмого этажа ему попался спускавшийся 
Антон, но, увидев Хитрова, он сразу отвернулся в другую сторону: видно было, что 
обижен. Однако Фильке это было безразлично, ведь на двадцатом этаже его ждала 
Настя. 
  Как и внизу, она сидела в коляске у лифта и смотрела на Фильку своими 
серьезными большими глазами. 
  - Что ты мне хотел сказать? - спросила Настя. 
  - Я... уф... хотел... уф... сказать: "Давай с тобой дружить!" - отдуваясь, 
сказал Филька. 
  Девочка звонко засмеялась: 
  - А внизу ты мне этого не мог сказать? 
  - Внизу было бы не то, - сказал Хитров. - Ну так: да или нет? 
  Настя еще раз взглянула на него. 
  - Да, конечно, да! - сказала она, чуть помедлив. 
  - Вот и хорошо! - обрадовался Филька. - Я буду с тобой уроками заниматься: 
объяснять тебе домашнее задание и все такое прочее. 
  - В самом деле? А ты как учишься? - спросила Настя. 
  - Очень по-разному. В основном балансирую между тройками и четверками. Но не 
потому, что я глупый, просто у меня как-то руки до учебы не доходят, - неохотно 
признался Филька. 
  - Все равно будет здорово, если ты со мной позанимаешься! - улыбнувшись, 
сказала Настя. 
  - А у тебя какие оценки? - подозрительно спросил Хитров. 
  - Э-э... Неважные... Больше двоек, но бывают и тройки! - замявшись, сказала 
Настя. 
  - Ничего... До четверки как-нибудь вытянем! - великодушно пообещал Филька. Ему 
было приятно, что Настя учится еще хуже, чем он. 
  Договорившись зайти к ней завтра после школы, Филька как на крыльях полетел 
домой. Лифтом он снова не стал пользоваться: ему вдруг захотелось пробежаться. 
Он чувствовал необыкновенный душевный подъем и безотчетную радость, заставлявшую 
его прыгать через три ступеньки. 
  А Настя тем временем сидела у бабушки и улыбалась, глядя в окно. Она 
представляла, как завтра троечник Филька будет с ней заниматься, не зная, что 
она круглая отличница и опережает программу на добрых полгода. 
  "Не буду ему ничего говорить, пока не буду!" - решила она. 
   
  Рассказ двадцать восьмой. 
  УЖАСНАЯ НОЧЬ 
   
  В сентябре учитель физкультуры Андрей Тихоныч решил организовать в школе 
секцию туризма. 
  - Внимание, 7 "А"! Это даже не столько секция туризма, сколько школа выживания 
в ествественных условиях! - горячо рассказывал он на уроке. - Мы будем ходить в 
походы в неосвоенный лес, ночевать в палатках, разводить костры, печь картошку. 
Будем учиться находить дорогу с компасом и без компаса, строить шалаши, 
укрываться от дождей, охотиться! 
  - Как это мы будем охотиться? Нам что оружие выдадут? - стал допытываться 
Антон Данилов. 
  - Оружия нам не выдут, но у нас будет моя двустволка. Возможно, я кому-нибудь 
дам из нее пострелять, разумеется, при соблюдении мер безопасности... - туманно 
пообещал Андрей Тихоныч. 
  Перспективы были столь заманчивыми, что Филька Хитров, Коля Егоров, Петька 
Мокренко и Антон Данилов соблазнились и записались в секцию. 
  - Вот и отлично, я всегда знал, что вы настоящие мужчины! - Андрей Тихоныч 
крепко пожал каждому из них руку. 
  - Мы тоже хотим ходить в походы! Нам можно? - спросили Катя Сундукова и Аня 
Иванова. 
  - Нельзя! Девчонок не брать, они будут только мешаться и проситься к мамочке! 
- завопил Петька Мокренко. 
  - Кого брать и кого не брать, я сам решу! - нахмурился Андрей Тихоныч и 
записал Катю с Аней в секцию. 
  - А когда первый поход? - жадно спросил Филька Хитров. 
  - Поход будет в субботу. Собираемся у школы в шесть утра! Возьмите с собой 
только самое необходимое. Скажете родителям, что вернемся мы в воскресенье 
вечером. 
  - В воскресенье через скол