селению. Когда  до
цели  оставалось  недалеко, карлик велел остановиться. Он вылез
из  гамака  и  пргложил  ухо  к  земле.  Он  ясно  услышал  рык
Двуглавого,  причем казалось, будто разом кричат сотни ягуаров.
Карлик и пес содрогнулись, но решили не отступать. Они вошли  в
селение,  увидели  своего  врага  и  первыми бросились на него.
Карлик ловко отсек ножом одну голову,  а  пес  откусил  вторую.
Туловищ  у  чудовища  тоже  было  два, причем левое - из чистой
кости. Карлик пронзил их оба стальным ножом и разнес в куски.
     Домой герои отправились порознь. Карлик вернулся быстро, а
пес, грязный и окровавленный, добрался лишь на четвертый  день.
Хаби  Вехоройда  встретили  с  почестями.  Его вымыли, повесили
колокольчик на шею и посадили на красивую цепь.  Плохо  только,
что  его  забыли  покормит. День за днем индейцы с раннего утра
уходили собирать кусных личинок, а пес сидел на цепи  с  пустым
животом.  На  пятый  день  дети  не  пошли вместе со взрослыми.
остались дома. Они вдоволь наелись мяса,  а  псу  бросали  лишь
дочиста  обглоданные кости. К счастью для Хаби Бехоройда, самый
маленький ребенок неосторожно к нему приблизился и псу  удалось
его поймать. С®ев мальчика, он утолил свой ужасный голод.
     Вечером  хозяева  вернулись.  Когда отец погибшего ребенка
вошел в хижину, в руках  у  него  как  раз  был  топор.  Индеец
бросился  к  псу  и  зарубил  бы  его,  если  бы не подоспевшие
сородичи. Пса вывели из дома, посадили в лодку и  повезли  вниз
по  реке.  Достигнув  места,  где  Ориноко  впадает в море, его
продали на первый же проплывавший мимо корабль. С  тех  пор  на
европейских   судах  можно  встретить  удивительно  здоровенных
собак. Все потомки Хаби Бехоройда.


        17. Охота на обезьян


     Жил человек. Каждую ночь он выходил из дому и охотился  на
обезьян.  С  тех пор, как индеец обнаружил дерево, где обезьяны
устраиваются на ночлег, он ни разу не возвращался  без  добычи.
Охотник  залезал  на  дерево, подкрадывался к спящим обезьянам,
бил их дубиной по голове и сбрасывал вниз. Иногда он приводил с
собой зятя чтобы тот помогал собирать обезьяньи тушки  и  нести
их домой.
     Однако  всему  приходит  конец.  Видя,  что  охотник готов
уничтожить все стадо, обезьяний  хозяин  созвал  совет.  Решили
снять  с человека кожу. Когда вечером охотник полез, как обычно
на дерево, обезьяны подкараулили его, отняли дубину, зажали рот
и начали сдирать кожу. Покончив с этим  делом,  они  расчленили
тело  и принялись швырять куски вниз. Зять, стоявший у подножья
ствола, ничего не заметил и ждал завершения охоты.
     -- Вот летит первая обезьяна! - донесся  из  листвы  голос
охотника.
     В  тот же момент на землю упала окровавленная человеческая
нога.
     -- А вот и вторая!
     Неподалеку шмякнулась часть грудной клетки с левой  рукой.
Под конец голос с вершины проговорил:
     -- Это  были  не  обезьяны,  а  муж  твоей  сестры; можешь
скушать его дома, если понравится!
     Обезьяны захохотали и,  перескакивая  с  ветки  на  ветку,
пропали  в  лесу,  а  молодой  охотник стоял и не знал, что ему
теперь делать.
     -- Что стоишь! - услышал он властный  голос,  доносившийся
из-под ног.
     -- Да-да,  это  я,  голова  мужа  твоей  сестры.  За тобою
корзина, быстро собери в нее мои останки и неси домой!
     Юноша не осмелился ослушаться. Собрав окровавленные куски,
он зашагал по  тропе.  Лишь  пройдя  некоторое  расстояние,  он
обратил  внимание  на  чавканье  и  хруст:  голова  проделала в
корзине дыру и продолжала грызть
     -- Ой, как я мерзну! --  вдруг  завопила  она.  --  Сплети
новую корзину, пожалуйста!
     Для каждой очередной корзины человек искал лианы покрепче,
но это  не  помогало.  Вот уже пять корзин с®едено, пора плести
шестую. И тут молодой охотник наткнулся на осиное гнездо.
     -- Что ты время  тратишь,  беги!  --  прожужжала  оса.  --
Принесешь голову домой, --конец, сожрет и тебя и всех домашних.
Если  голова  станет  тебя  искать,  мы,  осы, ответим ей твоим
голосом. А потом договоримся с лягушкой --  она  тоже  ответит,
если голова докатится до ручья!
     Человек побежал, а голова, потеряв много времени, достигла
ручья и застряла в прибрежном иле. Она лопнула и из нее выросла
пальма.  Из мягких тканей лица получились с®едобные плоды, а из
волос - листья. Человек же добрался  домой  и  поведал  сестре,
каков  был конец ее мужа. Однако женщина не поверила и обвинила
брата в убийстве. Ему пришлось бежать из дому, ища  себе  новый
дом, но это уже другой рассказ.
     Добавим лишь, что старший брат этого человека в дальнейшем
погиб  так  же, как его дядя. Он повадился охотиться на больших
лягушек. Однажды он с двоих лягушек содрал кожу,  рассмеялся  и
бросил  несчастных  назад  в  пруд. Тогда хозяин лягушек принял
человеческий  облик,  поймал  юношу  и  освежевал  его  самого.
Наказав  жестокого  мальчика,  хозяин  превратился  в  огромную
чудовищную лягушку, поскакал к  берегу  и  скрылся  в  воде.  А
подросток со снятой кожей вернулся к родителям и вскоре умер.


        18. Речной вождь


     Хотя  Камайвало  была очень хорошенькой девушкой, однако с
мужчинами отказывалась иметь дело. Не следует  удивляться,  что
именно  ей, явной девственнице, индейцы племени пареси доверили
варить пиво для великого Энорз. В особой хижине, куда  женщинам
вход   запрещен  под  угрозой  смерти,  бога  поили  прекрасным
напитком. Для этого пиво лили в отверстия хранившихся в  хижине
священных флейт.
     Однажды   обитатели  деревни  устроили  большой  праздник.
Прибыли  гости  из  самых  дальних  селений.  После  танцев   и
обильного  угощения  люди  разошлись.  По  дороге  домой они не
переставали осуждать красоту  Камайвало  и  ее  непристутоюсть.
Наслушавшись подобных рассказов, Ибай заявил:
     -- Уж   я-то  с  вашей  девицей  как-нибудь  разберусь!  В
следующий раз Ибай пошел на  праздник  вместе  с  другими.  Без
всякого приглашения он явился в дом Камайвало. Девушка сидела в
гамаке,  наблюдая за тем, как варится пиво. Ибай сел в соседний
гамак.
     -- Что за пиво готовишь?  --  поинтересовался  он.  Вместо
ответа хозяйка поднялась, помешала в котле и молча вернулась на
прежнее место.
     Ночью Камайвало повесила свой гамак над гамаком родителей.
Ибай  превратился  в колибри и совокупился с ней. Он сделал это
совершенно бесшумно, девушка  ничего  не  заметила.  Утром  она
отправилась   купаться.   Вскоре   у   нее   случились  обычные
кровотечения.
     На следующий же день после начала  месячных,  Камай-  вало
снова  пошла купаться. Речной вождь заметил ее и коснулся рукой
ее женских органов. Подобно Ибаю, он тоже принял облик  колибри
и  стал  навещать  свою  избранницу  каждую ночь. По прошествии
времени живот Камайвало округлился, груди налились молоком.  Ее
беременность  сделалась  предметом оживленных пересудов. Варить
пиво для бога поручили, естественно, другой девушке.  Камайвало
ходила грустная и понурая.
     -- С кем ты сошлась? -- допытывалась мать.
     -- Не знаю, ни с кем, -- отвечала дочь.
     Однажды  ночью  речной  вождь  явился  Камайвало  во  сне.
"Ребенок, которого ты родишь -- от меня, -- предупредил он.  --
Чтобы  нашему  сыну  не  было голодно, я собираюсь подарить вам
кукурузу особого сорта. Однако с  условием:  никто  посторонний
пробовать ее не должен!"
     Как  только  мальчик родился, на огороде Камайвало выросла
странная кукуруза. Огромные красные и желтые початки  покрывали
стебли  от  земли  и до самого верха. Камавайло попросила брата
сорвать один из  початков.  Смешав  зерно  с  тертыми  клубнями
маниока,  она приготовила пиво, налила его в сосуд из тыквенной
кожуры и  поставила  на  пол  около  главного  опорного  столба
жилища.  На  следующий  день  отец ребенка пришел попить своего
пива. Так жена впервые увидела наяву  своего  мужа,  а  теща  -
зятя. Этого же пива попробовал брат Камавайло и его жена.
     Вскоре кукуруза совсем созрела. Початки собрали и повесили
сушиться  над  очагом.  Приходили  разные  люди, чтобы похитить
необыкновенную  кукурузу  и  развести  потом  у  себя.  Нередко
сверчок  перегрызал  веревку,  початки  падали, но Камайвало их
каждый раз собирала.  Она  зорко  следила  за  тем,  чтобы  все
зернышки до единого оказались на месте.
     В  тот  раз,  когда  в доме заночевал Эрою, сверчок опята,
перегрыз веревку. Одно зерно упало прямо на гостя.  Он  спрятал
его  за своей крайней плотью. Утром Камайвало принялись дотошно
осматривать всех присутствующих  Дошла  очередь  до  Эрою.  Она
заглянула ему в рот. осмотрела подмышки и волосы.
     - А   ну-ка,  оттяни  крайнюю  плоть!  -  велела  хозяйка.
Пришлось повиноваться. Зерно предстало глазам  женщины,  но  ей
стало противно дотрагиваться до него и она разрешила Эрою уйти.
     Родственники  Эрою  посадили  зерно  и оно взошло. В ответ
речной вождь послал сильный ветер, уничтожившим огород.  Однако
некоторые  початки  к  тому  времени  уже успели созреть и люди
посеяли  волшебную  кукурузу  заново.  Пришлось   обрушить   на
похитителей  такую  бурю  с  дождем, что от поля даже следов не
осталось.
     Между тем сын Камайвало подрос, стал ходить. Речной  вождь
то  и  дело  посылал  ему и жене свежее мясо Охотиться он велел
своему слуге, который на суше принимал облик зверя, похожего на
ягуара, но поменьше ягуарунди, называют его  в  Южной  Америке.
Индейцы  отличали  этого ягуарунди от других и не трогали. Один
Ибай остался в неведении. Он и о судьбе Камайвало представления
не имел: уйдя в тот раз от девушки, Ибай совсем перестал о  ней
думать. Так что увидев ягуарунди с большой птицей в зубах, Ибай
не  колеблясь  выстрелил.  Дома  он  не сразу сообразил, почему
родственники и соседи не рады добыче.
     -- Что ты наделал, -- причитали они, -- убил слугу речного
вождя, да еще когда он нес мясо!
     Ибай всем этим рассказам не поверил. Раз Камайвало  в  тот
раз  забеременела  и  родила  - неужели не ясно, от кого? Разве
кто-то другой способен превращаться колибри!  Ибай  зашагал  по
тропе,  ведущей  к  селению  Камайвало, явился в дом и протянул
отбитую у ягуарунди птицу:
     -- На, -- сказал он, -- приготовь нашему мальчику!
     Женщина ничего не ответила и помрачнела.
     -- Это тебе, -- обратилась она к матери,  передавая  птицу
ей, -- зажарь и с®ешь!
     Над лесом сгущались тучи. Речной вождь пришел в бешенство.
     -- Камайвало   отправьте   немедля   ко  мне,  иначе  всех
уничтожу! -- передал он жителям деревни.
     Пришлось женщине уйти к водяному  мужу.  Наверное  поэтому
буря  обошла  деревню  стороной.  Все  окрестные  селения  были
начисто сметены потоками дождя и порывами ураганного ветра.


        19. Жена двоих мужей


     Окиро имела сразу двоих мужей. Тоберарэ был молод, упитан,
красив.  Авломенарэ  -  стар,  тощ,   большерот,   большеголов,
длинношей   и  длинонос.  Окружающие  считали  его  воплощением
безобразия.
     Женщине нравился только  молодой  муж,  а  старого  она  и
близко  не подпускала. Авломенарэ это порядочно надоело. Обидно
было, что собственная супруга к  нему  так  относится.  Вот  он
однажды и говорит:
     -- Пойду  нарежу тростника, а то древки стрел делать не из
чего.
     Миновав  заросли,  Авломенарэ  зашагал   дальше   к   дому
зимородка. Хозяина не было, гостя встретила его жена утка.
     -- Ты пришел, Авломенарэ? -- приветливо спросила она.
     -- Я  пришел,  -- учтиво подтвердил гость. -- Я своей жене
Окиро больше не нравлюсь, она со  мной  дела  иметь  не  хочет.
Поэтому и явился. А твой муж где?
     -- Муж  рыбу ловит. Ложись в гамак, подожди, пока я испеку
лепешки.
     Утка захлопотала по хозяйству, а ее короткая юбочка совсем
с®ехала на бок. Зрелище ничем не  прикрытых  женских  прелестей
возбуждало желание.
     -- Можно я с тобой лягу? - спросил Авломенарэ.
     -- В общем-то можно, но не сейчас: муж перед уходош связал
мне на вульве волоски, так что в дырочку не попасть.
     -- Волоски   развязать   не   трудно,   --  заметил  гость
устраиваясь с хозяйкой в одном  гамаке.  Когда  они  закончили,
утка сказала:
     -- Теперь  посыпь  себе  на  головку члена золой, а у меня
завяжи  волоски  как  было.  Авломенарэ  все  исполнил.  Вскоре
вернулся муж.
     -- Тут твой зять Авломенарэ пришел, -- сообщила утка.
     -- Он  утверждает,  будто  Окиро  не  желает  с ним больше
спать.
     -- Ты пришел, зять? -- обернулся зимородок к Авломенарэ.
     -- Пришел, тесть.
     -- Я  сейчас  отправлюсь  купаться.  Может  быть,   вместе
пойдем?
     -- Конечно,  -  согласился Авломенарэ. На берегу зимородок
спросил:
     -- Ты вроде бы говорил моей жене, что Окиро с тобой вместе
спать не желает. Это что - правда?
     -- Чистая правда.
     -- Хм, однако хотелось бы самому посмотреть. Не сполоснешь
ли головку своего члена?
     Авломенарэ сделал, как ему было велено.  По  воде  поплыла
зола.
     Зимородок  решил,  что  это грязь, накопившаяся за крайней
плотью, и удовлетворенно заметил:
     -- Да, действительно, ты давно не совокуплялся в женой.
     -- А ты, тесть, со своей уткой тоже  не  совокуплялся?  --
вдруг поинтересовался Авломенарэ.
     -- Я тоже - нет, -- утвердительно кивнул зимородок.
     -- А покажи! Зимородок вымыл член, по воде поплыла грязь.
     -- Верно, и ты не совокуплялся, -- подытожил Авломенарэ.
     Мужчины вернулись в дом зимородка.
     -- Все  верно,  Окиро  больше  не  любит  мужа,  -- заявил
хозяин.
     И добавил:
     -- Сейчас приготовь рыбу -- такую, чтоб  повкусней.  А  из
голов свари уху.
     Утром зимородок снова обратился к жене:
     -- Возьми  уху,  что  вчера приготовила, пойдем сейчас все
вместе на берег. Наваром обмой Авломенарэ!
     На берегу утка смочила рыбьим наваром  рот  гостю  --  рот
изменил  форму,  сделался  правильным. Смочила глаза - они тоже
похорошели. Смочила нос, шею, все тело  -  урод  превратился  в
красавца.
     На  следующее  утро  Авломенарэ  возвратился к себе домой.
Немного не доходя до деревни, он  нарезал  тростника,  а  затем
направился  к  хижине,  в  которой  хранились священные флейты.
Односельчане  при  его  виде  останавливались:  надо   же   так
измениться!  Мужчины  окружили  Авломенарэ, наперебой приглашая
его играть в мяч. В  этой  игре  делались  ставки,  проигравший
лишался вещей, которые выставил.
     Авломенарэ  поставил  свои  древки  для  стрел  и сразу же
проиграл.
     -- Эй, -  крикнул  он  матери,  --  дай  мне  какую-нибудь
вещицу, чтобы я мог продолжать игру!
     -- Возьми  мой  браслет из хвоста броненосца, -- вмешалась
Окиро, протягивая мужу руку.
     -- Нет, - ответил тот, - я хочу  взять  материнскую  вещь,
вот хоть клубок ниток.
     -- Держи,   у   меня   есть!  -  закричала  Окиро.  Однако
Авломенарэ сделал вид, будто вовсе не слышит ее.
     -- Мама, принеси мне пиво поставить на кон!
     -- Да вот же пиво! -- снова вмешалась жена.
     Но муж не обращал на нее больше внимания.
     Игра продолжалась до вечера, после чего все отправились на
реку.
     -- И я с вами! - закричала Окиро.
     -- Нет, ты останешься здесь! -- отрезал муж.
     Ночью он повесил гамак над гамаком родителей. Когда  Окиро
забралась  на  гамак  тещи  и стала оттуда перебираться в гамак
Авломенарэ, муж так пихнул ее ногой, что женщина  свалилась  на
пол. Больше Авломснарэ с Окиро не знался.
     Между  тем  на следующий день после возвращения Авломенарэ
Тоберарэ тоже отправился резать тростник иначе говоря, пошел  к
зимородку  и  застал  там утку одну. Лежа в гамаке, он смотрел,
как сползает на сторону  юбочка  хозяйки,  приоткрывая  вульву.
После соития, утка предупредила:
     -- Не забудь пенис посыпать золой, а мне волоски завязать!
     -- Что  за чушь! -- ответил Тоберарэ, -- не стану я ничего
подобного делать! Вернулся зимородок.
     -- Твой племянник Тоберарэ утверждает, будто Окиро и с ним
вместе не спит, - сообщила утка. - Теперь к нам явился.
     Зимородок не слишком поверил в эту историю, однако вежливо
поздоровался:
     -- Ты пришел, племянник?
     -- Пришел, пришел, дядюшка!
     -- Купаться пойдем?
     -- С удовольствием, дядюшка!
     На берегу зимородок стал расспрашивать Тоберарэ, спит ли с
ним Окиро. Тот отрицал.
     -- А ты со своей женой совокупляешься? -- в  свою  очередь
спросил Тоберарэ хозяина.
     -- Я  тоже с женщинами не знался, -- ответил зимородок и в
доказательство вымыл член. Когда же Тоберарэ окунул свой член в
воду,  головка  оказалась  чистой  и  красной.  Дома  зимородок
приказал жене так:
     -- Для Тоберарэ свари суп из червей, которых я для наживки
употребляю.  Протухшей  рыбы  туда  можешь  бросить. Нам свари,
конечно, отдельную приличную уху.
     Утром  он  позвал  всех  на  реку,  велел  жене  захватить
приготовленную накануне похлебку.
     Стоя на берегу, утка смазала наваром губы Тоберарэ и рот у
него сразу же искривился. Смазала глаза - те сделались большими
навыкате.  Смазала  голову  -  голова  большой  стала. Нос - он
уродливо  вытянулся.  Так  она  обработала  все  его  тело.  На
следующее утро односельчане разглядывали урода.
     -- Кажется,   будто   Тоберарэ   и  Авломенарэ  поменялись
внешностью, -- говорили они.
     От  стыда  Тоберарэ  спрятался  в  хижине,  где   хранятся
священные  флейты.  Но  его  упросили выйти наружу и поиграть в
мяч. Все, что он оставил на кон, Тоберарэ  получал  от  матери.
Окиро его больше знать не хотела.
     Вечером  Тоберарэ  повесил гамак над гамаком родителей. Он
забрался в него и стал ждать Окиро. Так и ждет до сих пор.


        20. Магеллановы облака


     Утром мать и сын обнаружили, что дома  нечего  есть.  Взяв
корзину,  женщина  пошла  к  родственникам  в  другое  селение,
надеясь раздобыть у них маниоковых клубней. Сын  отправился  на
охоту. Вернулся, когда уже стало темнеть. Бросив на землю тушки
убитых  броненосцев, юноша лег, ожидая возвращения матери. Ночь
выдалась душная и теплая. Взгляд юноши был обращен к небу. "Как
хороши эти звезды! - думал он. - Если бы обе они  спустились  и
стали  моими  женами!"  В  тот  же  момент  две  девушки-звезды
оказались рядом с охотником.
     На следующий день они повстречались ему, когда он проходил
по селению.
     -- Ты же хотел нас ночью, - завели девушки разговор.
     -- Но я не думал, что вы вправду спуститесь.
     -- Поднимемся с нами, дом наш не так далеко!
     -- Шутите, - засомневался юноша.
     -- Какие там шутки, пошли!
     -- Но мать станет искать меня.
     -- С ней уже все улажено!
     И вот они  поднялись.  Дом,  куда  звезды  привели  своего
избранника,  оказался  пуст.  Братья  девушек  обычно пропадали
целыми днями на площадке для игры в мяч. Ожидая их возвращения,
звезды и юноша так развеселились, что их хохот  был  слышен  на
всю деревню.
     -- Что происходит? -- спросили игроки, входя в дом.
     -- Этот  молодой  человек, -- ответили сестры, -- пробовал
сам себе сделать мяч и смотрите, что получилось, ха-ха-ха!
     -- А не собираетесь ли вы взять этого молодого человека  в
мужья?
     -- Отнюдь! -- отрицали все девушки.
     -- То-то же. А теперь пусть пойдет поиграть с нами!
     -- Поиграть? Вот уж нет.
     -- Отчего же?
     -- Оттого,  что  убьете  его и с®едите - в первый раз, что
ли!
     -- Этого человека мы убивать не станем.
     -- Точно?
     -- Точно.
     -- Ну, пусть тогда сходит.
     Однако игра закончилась, не успев толком начаться. Тяжелый
мяч сразу же попал молодому человеку в голову  и  тот  свалился
наповал. Братья-звезды развели костер, разрезали тело на куски,
зажарили и с®ели. Бедные девушки проплакали целую ночь.
     -- Стоит нам привести себе мужа, -- рыдали они, -- как его
тут же с®едают! Что же нам делать?
     Утром  они  взяли  большую  корзину и пошли в лес. Собрали
разных плодов и орехов, насыпали целую кучу, поплевали,  подули
сверху - и вот уже вместо ор