кой форме, он еще и против
партии выступает.
     -- Это вы мне? -- рассвирепел друг  Штирлица,  залезая  на
стол. -- Да я тебя...
     Дорогой   товарищ   Пельше   не   успел   опомниться,  как
почувствовал жгучую боль под ключицей.
     Вдруг из-под стола вынырнул пастор Шлаг:
     -- Дети мои, побойтесь Бога!
     -- А это еще что за корова в чехле из-под танка? -- сказал
кто-то из гостей.
      -- Это тоже мой друг! -- гордо сказал Штирлиц.
      Константин  Устинович,  выпив  вторую   рюмку   водки   и
набравшись смелости, прохрипел:
      --  Однако,  Максим  Максимович, или вы убираетесь отсюда
вместе c вашими дебоширами, или одно из двух.
      -- Ах из двух?! --  спокойно  сказал  Штирлиц.  --  Очень
хорошо.  Айсман,  вы  берете  на себя левый фланг, я -- правый,
пастор, ваша задача -- никого не выпускать.
      Айсман все  понял  и  первой  его  жертвой  стал  товарищ
Кириленко, который навсегда потерял свои передние зубы. Штирлиц
же спокойно надел перчатки, вложив в них по кастету. Константин
Устинович, поняв, что его сейчас будут бить, закричал:
      -- Мартин Рейхстагович, врача -- мне очень плохо.
      --  Костя, хорошо, я сейчас, -- сказал Борман и подошел к
телефону.
      Началась резня. Особенно досталось  членам  ЦК,  так  как
странным образом, именно они попадали под руку Штирлицу. Айсман
же  c  хладнокровием  избивал  членов  Политбюро,  Шлаг -- всех
остальных.
      -- Бей их, ребята! -- кричал Штирлиц.
      -- Коммуняки! -- c каждым новым ударом повторял Айсман.
      -- Штирлиц, а этого тоже? -- постоянно спрашивал пастор и
получая утвердительный ответ профессиональными ударами  выбивал
челюсти у своих жертв.
      Прошло три часа. Мордобитие закончилось. Появился товарищ
Неприватизированный c Борманом.
      --   Здравствуйте,  Максим  Максимович!  --  поздоровался
Ваучер.
      -- Товарищи, хочу вас поздравить! Только что, подавляющим
большинством голосов на пост генсека  был  выбран  дорогой  нам
товарищ Ваучер Неприватизированный, -- гордо сказал Борман.
      -- А где товарищ Черненко? -- наивно спросил пастор.
      --  Вы  знаете,  я  вам  скажу  откровенно,  по состоянию
здоровья он освободился от  занимаемой  должности!  --  товарищ
Неприватизированный  снял  очки  и подал руку Шлагу. -- Так что
теперь я  командую  парадом.  А  что  у  вас  здесь  произошло?
Кровь... Все избиты...
      --  Как вам сказать, -- смущенно проговорил Айсман, -- мы
решили немного размяться, впрочем среди этих свиней могли  быть
и вы.
      --  А знаете, я скажу просто, -- промычал Ваучер, -- надо
во всем искать компромисс...
      -- Оставьте его, Айсман, придет и его  время,  --  сказал
Штирлиц. -- Пастор, вы что-то хотели сказать?
      --  Да,  штандартенфюрер,  мне только что сообщили о том,
что есть мнение о том, что троцкистско-зиновьевский блок должен
войти в состав нового правительства.
      -- А я не против. Сегодня  же  выйдет  постановление!  --
поспешно   сказал   Ваучер.  --  А  вообще,  знаете  ли,  я  за
многопартийность.
      -- Еще бы! -- сурово сказал Айсман. -- Был бы ты  против!
Штирлиц, а может для профилактики?
      -- Как знаете... -- бросил Штирлиц и удалился, захватив c
собой Шлага и Бормана.
      Все  спокойно  было  в  Санта-Барбаре, голод сморил всех;
ливийцы   ушли,   а   откуда-то   c   северо-востока   появился
штандартенфюрер CC фон Штирлиц.

        ЭПИЛОГ


      За  окном  проехала  "Скорая помощь" и пустая бочка пива,
разрисованная в клеточку.
      Штирлиц проснулся от большого шума. "Черт, где это я?  --
подумал  он,  увидев  над собой мрачный потолок. -- Главное, не
потерять бдительность. Если подойдут немцы, я -- Штирлиц,  если
войдут  наши,  я  --  Исаев.  Блин! А что делать, если появятся
американцы?" Полуоткрытый  глаз  советского  разведчика  лениво
блуждал  по  странному  помещению.  Рядом  была  немыслимая для
Штирлица суета.
      Молодой человек, лет тридцати, подошел к Штирлицу, слегка
пнул его ногой и по-русски спросил:
      -- Ну как ты?
      "Значит я на Лубянке!" --  подумал  Максим  Максимович  и
хотел  уже  было  полезть  за кастетом, но его не нашел, вместо
него в кармане брюк сильно поношенного костюма фабрики "Красный
богатырь"   лежала   пустая   бутылка   из-под    водки.    Это
обстоятельство сильно удивило опытного разведчика. Он посмотрел
на  сияющего  молодого  человека  и узнал в нем Айсмана, правда
повязки на его лице не было.
      -- Айсман, ты  что  здесь  делаешь?  Как  себя  чувствует
товарищ Ваучер? -- спросил Штирлиц.
      --  Сам ты Айсман! Во нажрался то! Славка, ты что, вообще
или как? Ты хоть помнишь что-нибудь?
      -- Славка, Славка... Славка? О, господи, так что, это все
сон?
      -- Закусывать надо! -- пренебрежительно сказал Куравлев и
быстро удалился.
      Подошел   Броневой,   весьма   изумился,   посмотрел   на
протрезвевшего Тихонова и поучительно сказал:
      --  Послушай,  Вячеслав  Иванович,  ты  хотя  бы здесь, в
студии, не напивался до такой степени, что сам себя не помнишь.
-- Левый глаз Леонида был подбит и выглядел  очень  неприлично.
--   Видишь,   твоя  работа!  Тоже  мне,  разведчик!  Алкоголик
несчастный! Тебе директора вытрезвителя играть, а не шпиона!
      -- Лень, прости, а?! Ну, понимаешь, сильно в роль  вошел.
Вот и...
      --  Так,  все!  Снято! Товарищи артисты, костюмы чтоб все
сдали сегодня, до трех дня. Товарищ  Тихонов,  вы  протрезвели?
Ну, слава Богу! Бог даст, пригласим вас на с®емки в "Семнадцать
мгновений  весны-2",  а  пока  идите  и  проспитесь еще раз! --
громко  сказала  Татьяна  Лиознова,  подойдя  к  Тихонову.   --
Товарищи,  ну  что вы столпились? Все! Расходитесь! Фильм снят!
Всем спасибо! Премьерный показ -- через месяц!
      А за окном студии проехала "Скорая помощь" и пустая бочка
пива, раскрашенная в клеточку.



         * Книга седьмая. ШТУРМ ТАТУИНА * 




        ПРОЛОГ. 


     За окном ничего не шло, но лил дождь.
     Михаил Сергеевич устало закрыл глаза и сразу уснул. Снился
ему октябрь то  ли  семнадцатого,  то  ли  девяносто  третьего.
Холодный  пот  мощными  рывками  вытекал наружу. Генсек кричал,
отбивался. На набережной уже  были  танки.  Залп.  Снова  залп.
Автоматные очереди...
     --   Михаил   Сергеевич!  Товарищ  генеральный  секретарь!
Проснитесь! Уже утро! -- Товарищ Янаев  тупо  моргал  глазками,
успевая при этом делать идиотское выражение лица.
     Генсек открыл глаза и невольно вздрогнул:
     -- Вы мне снились, товарищ Янаев.
     -- Неудивительно, товарищ Горбачев.
     --   А   знаете,   давайте  не  будем  поддаваться  первым
впечатлениям. Как настроение у людей?
     -- Настроение хорошее.
     -- Очень хорошо! -- радостно  сказал  Михаил  Сергеевич  и
неожиданно  для  себя  спросил:  --  А как там поживает товарищ
Исаев?
     -- Исаев?
     -- То есть, я хотел сказать, Штирлиц! Как он?
     -- Вы что, тоже читали эту бурду?
     -- Какую бурду?
     -- Хватит, Михаил Сергеевич, тюльку  гнать!  Уже  давно  у
всех на устах ваш Штирлиц!
     -- Ах, да, припоминаю! Но я не про это! Я по поводу нового
задания... Хотелось бы дать товарищу Штирлицу новое задание.
     --  И  я  того  же  мнения, товарищ генеральный секретарь,
ответил Янаев и подозрительно усмехнулся.
     А за окном ничего не шло, но лил дождь.

        ГЛАВА 1. ПУТЧИСТЫ ЦЭКОВСКОГО МАСШТАБА

     Вечер.
     Стены.
     Двери закрыты. Где-то вдали слышен  звон  курантов.  Смена
караула.
     "Сволочи,   --   подумал  Мартин  Рейхстагович,  глядя  на
товарища Янаева. -- Невозможно работать в таких условиях".
     -- Главное -- внезапность! -- сухо сказал Горбачев.
     -- Что вы имеете ввиду? -- Борман наморщил лоб мыслителя и
мягко рыгнул. Михаил Сергеевич отвернулся.
     "Брезгует!" -- раскинул мозгами партайгеноссе.
     "Больно мне надо  тобой  брезговать!"  --  устало  подумал
генсек, а вслух сказал:
     -- Внезапность -- сила лидера. Этим и надо воспользоваться
в этой ситуации.
     Борман понимающе кивнул. Янаев курил трубку и одновременно
читал газету. "Правда" писала о расколе Союза.
     --  Кстати, а вы читали "Операцию "Шнапс"? -- пугаясь силы
своего голоса вдруг спросил Борман.
     -- Вы у кого спрашиваете? -- Горбачев снял  очки  и  начал
протирать их носовым платком.
     -- Не у вас! -- грубо ответил Борман.
     --  Читал!  --  Янаев  понял,  что  вопрос адресован ему и
отчаянно запыхтел. -- Чепуха! А  вот  про  внезапность  --  это
правильно. Полностью одобряю.

        ГЛАВА 2. КАТЯ КОЗЛОВА И ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ

     Максим  Максимович  лежал  на  диване  и  опытным взглядом
разведчика  оценивал  ситуацию  четвертого  эпизода   "Звездных
войн". Ящик трещал по швам. Три дня его не выключали из сети.
     "Вот  бы  сгонять  туда..."  -- подумал Штирлиц, закуривая
"Беломор".
     -- Давным давно. В далекой, далекой Галактике... --  вещал
заикающийся голос, до боли знакомый товарищу Тихонову.
     В  дверь постучали. Штирлиц переключил программу и подошел
к двери.
     -- Кого там черт несет? -- сердито спросил он.
     -- Это я, Катя!
     -- Хуятя! -- огрызнулся генерал Исаев. -- Чего надо?
     -- Это же я, Анхен!
     -- Катюша?
     Штирлиц  быстро  открыл  дверь  и  его   взору   предстала
пенсионерка  союзного  значения,  бывшая  радистка  и любовница
Бормана Екатерина Козлова.
     -- Катя! Вот не ждал. Какими судьбами?
     Давние  знакомые  крепко   обнялись,   Максим   Максимович
подобрел и достал из бара бутылку шотландского виски.
     --  Я  к  вам  из  Центра  c новым заданием. -- застенчиво
сказала Катюша.
     -- А, что же, не могли прислать шифровку?
     -- Вот  она.  --  Козлова  дрожащими  руками  вытащила  из
лифчика кусок туалетной бумаги, на котором было написано:
     "Юстас -- Алексу.
     В   рамках   секретной   программы   звездных   войн,   вы
назначаетесь  командором  звездолета  "Заря  коммунизма".  Ваша
задача:
     1.  Проникнуть  в  глубины  космоса для поиска в Галактике
Альфатагома    планетной    системы     Татуин     эндоровского
происхождения.  Эндор  и Татуин -- планеты населенные разумными
существами.
     2. Наладить "контакты" c правительствами стран Татуина.
     Некто Йода -- один из членов руководящей верхушки.
     3. Установить диктатуру  пролетариата  и  передать  власть
вновь организованным Советам.
     4.   В  случае  сопротивления  --  уничтожать  безжалостно
новоявленных врагов народа коммунистической республики Татуин.
     Все детали операции обсудите c присланной к вам  радисткой
Козловой.
     Алекс".

        ГЛАВА 3. ИЛИ КРЫМ, ИЛИ ВНЕЗАПНОСТЬ!

     -- Вы как хотите, а я поеду в Крым.
     -- То есть, линяете?
     -- Я слишком устал от вас, товарищ Янаев!
     -- А если у нас все получится?
     -- "Если" оставьте товарищу Пуго.
     Вошел Пуго. Мартин Рейхстагович вздрогнул. Пуго понял, что
его боятся.
     --  Чуть  что,  сразу  Пуго!  -- сказал Пуго. -- Ну что вы
решили?
     -- А  ничего.  --  Янаев  подошел  к  окну  и  встревожено
посмотрел  сквозь  стекло.  Глаза налились злостью и гневом. --
Михаил Сергеевич едет в Крым!
     -- То есть, вы нас осуждаете?
     -- Я всегда был против насилия, товарищ министр.
     -- А что вы имели ввиду под "внезапностью"? Может быть ваш
внезапный  от®езд?  Вы  заварили  кашу,  дорогой   мой   Михаил
Сергеевич, а жрать ее нам?
     Горбачев  встал  c  кресла и мощным плевком в сторону Пуго
дал понять, что настроен решительно.
      -- Я не собираюсь  всяким  там  шибздикам  докладывать  о
своих планах.
      -- Ситуация! -- дрожащим голосом глухо сказал Борман.

        ГЛАВА 3. ДАРТ ВЕЙДЕР

      Дарт  Вейдер  --  верховный  главнокомандующий имперского
звездного флота и Вождь Альфатагомы, находясь  в  своем  шатле,
отдавал  указания по захвату группы повстанцев, высадившихся на
Альдебаране.   Гнев   Вождя    был    беспределен.    Евклидова
трансгальваническая   трансмиссия   голографической   связи  не
выдерживала изображение Вейдера, проникающее в самые отдаленные
уголки Вселенной.
      -- Уничтожать все и вся! Безжалостно и жестоко! В  первую
очередь:  Галактики,  планеты,  звездолеты.  А  также  сперхов,
гуннов  и  вурдалаков.  Все,  что  встретится  на  вашем  пути!
Зачинщиков ко мне на допрос.
      Не  знал  Верховный  Правитель, что на Земле уже было все
готово   для   запуска   межгалактического   звездолета   "Заря
коммунизма".

        ГЛАВА 5. КАВАЛЕРИЯ ТОВАРИЩА ХАСБУЛАТОВА

      Штирлиц  понял,  что  он  был  не  прав,  когда  давал  в
очередной раз  Борману  по  зубам.  Бывший  рейхсляйтер  выл  и
матерился.  Но  этот  факт  Максим  Максимович  во  внимание не
принял. Разведчик знал, что никто иной как  Борман  посоветовал
генсеку  отправить его к черту на кулички. Это обстоятельство и
пугало  Отто.  Во-первых,  он  не  мог  простить  Борману   его
очередной  пакости.  А во-вторых, генерал Исаев опасался других
неприятностей от известного мерзопакостника. Поэтому-то Штирлиц
ограничился только часом мордобития.
     -- Нельзя  так,  Максим  Максимович!  Нельзя!  Я  все-таки
старше вас. -- простонал Мартин Рейхстагович.
      --  У-у! Злыдня! -- мягко сказал Штирлиц и нежно потрепал
Бормана по щетине.
      Неожиданно в кабинет вошли Михаил Сергеевич  и  Янаев,  а
также некоторые члены Политбюро.
      -- Это что здесь происходит? -- яростно спросил Горбачев.
      -- Да вот, бьют... -- прослезился бывший рейхсляйтер.
      --  Да  вы  что  себе,  Максим Максимович, позволяете? А?
Здесь вам, генерал, не Рейх. Здесь -- Кремль  и  правительство.
Что  ни  одно  и  то  же.  Виданное ли дело, товарищи? Мордобой
устроил!
      --  Виноват.  Был  не  прав.  Не  сдержался...  --   сухо
извинился Штирлиц.
      --  Вам  врача не надо? -- поинтересовался товарищ Пуго у
Бормана.
      Партайгеноссе промолчал. Максим Максимович дал  ему  свой
чистый  в некоторых местах носовой платок и Мартин Рейхстагович
понимающе кивнул в знак благодарности.
      В это же  время  стекла  задрожали  от  мощного  конского
топота.  Все  прильнули  к  окнам и увидели кавалерию джигитов,
возглавляемую  Русланом  Хасбулатовым.  Кони  рысью  мчались  к
Кремлю  со  стороны  набережной.  Штирлиц  спокойно  закурил  и
незаметно вышел.
      -- Переворот! -- оглядываясь по сторонам зарычал  товарищ
Пуго.
      -- Караул! -- в горячности вскрикнул Янаев.
      --  Спокойно,  товарищи.  --  сказал  Горбачев  тоненьким
голосом.
      Кавалерия ворвалась в Кремль.  Сопротивления  со  стороны
охраны,  как  ни  странно,  не  последовало.  Руслан Имранович,
сопровождаемый  десятью  джигитами  смело   вошел   в   кабинет
генсека...

        ГЛАВА 6. ЛЮК СКАЙУОКЕР И ПРИНЦЕССА ЛЕЯ

     Люк   Скайуокер,   совершенно   забыв   о  своем  истинном
предназначении -- служении Великим Идеалам  республики  Татуин,
нещадно  насиловал  принцессу  Лею.  Несчастная  охала и хрипло
вздыхала, теряя c каждой сотой долей цикла силы.
     -- Люк! Люк! -- протяжно пищала принцесса. -- У  меня  под
лифчиком  секретные  чертежи  "Звезды  смерти".  Их надо срочно
передать Йоде на Эндор!
     -- Оставь, крошка! Никуда  они  не  денутся.  --  страстно
рычал Скайуокер.
     Но  их  прервал  мощный  взрыв  головного реактора. Завыла
сирена, оповещая команду о нападении на звездолет.  Люк  быстро
кончил  и  невольно  схватился за бластер. Принцесса лежала под
ногами и что-то бубнила. Робот А2-D2 помогал ей встать.
     -- Вот что, -- сказал молодой Скайуокер. -- Вложи схемы  в
память этого робота. Корабль все равно будет захвачен. А робот,
думаю,  сможет  добраться  до  нашей  ближайшей  базы.  Я же...
покидаю вас, ваше высочество...
     -- А как же я...
     -- Прошу не перебивать...
     В это время взорвался дополнительный реактор.  В  машинном
отделении  продолжал  идти  бой. Имперские войска уже захватили
половину крейсера.
     -- Я покидаю вас, ваше высочество, --  испуганным  голосом
продолжал  Люк, открывая аварийный люк за которым находился его
шатл. -- Я возвращаюсь на Эндор. Да прибудет  c  тобой  Великая
Сила! Всегда! -- и горгоной из системы Гейтис нырнул в люк.
     --   Вот   все   они  такие,  джедаи!  --  обиделось  ваше
высочество, программируя А2-D2.
     -- Вот она, ваше имперство! -- На мостике, где еще недавно
был Люк, стояли штурмовики.  Увидев  на  одном  из  них  черный
пластиковый  шлем, принцесса потеряла сознание. Она поняла, что
это Верховный Правитель.
     -- Попалась, пташечка? -- усиленно потирая руки,  произнес
Дарт Вейдер. -- Немедленно ее на мой шатл. Там разберемся.

        ГЛАВА 7. ПОМОЩНИК ШТУРМАНА

     Верный друг Штирлица Холтоф c переломом левой части черепа
лежал  в  Боткинской больнице города Москвы. Казалось, что злая
судьба  преследовала  этого  человека.   После   небезызвестных
событий,  произошедших  в  семнадцати  мгновениях  весны, когда
Айсман впервые схлопотал по голове, неудачи  не  оставляли  его
вплоть  до  1991 года. В любой драке, а их старый вояка затевал
немало, его почему-то били именно по голове. Как  будто  других
мест  для  битья у Холтофа вообще не существовало. Вот и сейчас
по уши в гипсе, он  проклинал  сам  не  зная  за  что,  себя  и
Штирлица.
     Когда  Холтоф в очередной раз открыл ужасно подбитый глаз,
он  увидел  Штирлица;  ему  показалось,  что  это  сон.  Бывший
эсэсовец попробывал ущипнуть себя за мизинец сломанной ноги, но
результат  не  оправдал ожиданий: генерал Исаев стоял над ним и
подло ухмылялся.
     --  Как  вы   себя   чувствуете,   дружище?   --   вежливо
поинтересовался Штирлиц.
     --  А как вы думаете? -- проворчал Холтоф. -- Но, бог мой,
вы ли это?
     -- Как видите? А что тебя, собственно, удивляет?
     -- Да нет! Я было подумал, что ты уже  того...  в  смысле,
капут...
     -- Не понял.
     -- Да нет, я так...
     -- Что у тебя c головой?
     -- C головой? Чьей?
     -- Ну не моей же?
     --  Да  так, ничего... в буфете бутылкой шампанского... но
ему тоже порядком вышло...
     -- Сочувствую. -- Штирлиц закурил и огляделся по сторонам.
-- Я к вам, дружище, по делу. Хотите в космос?
     -- Куда-а-а?
     -- Не удивляйтесь. Я назначен командором звездолета  "Заря
коммунизма".  Мне  нужны  преданные люди. Поэтому предлагаю вам
стать помощником штурмана. Айсмана знаете? Так вот, он  и  есть
штурман. Ну так как? Согласны?
     "Преданные  люди..."  --  Холтоф  на  секунду подумал, что
кто-то из них сошел c ума, но Штирлиц быстро понял это  и  сухо
сказал:
     --  Я, дружище, по крайней мере, в своем уме. Что касается
вас, то судя по гипсу и дурацкой физиономии на вашем и без того
глупом  лице,  вы  не   производите   впечатления   нормального
человека.
     -- Хорошо, я согласен. В космос, так в космос. Где наша не
пропадала! После вашей гребаной России, хоть куда.
     --  Ну вот и славненько! Очень хорошо. Когда поправитесь я
вас обязательно разыщу. А пока  отдыхай  мой  верный  друг.  --
Штирлиц  быстро вышел и поэтому не заметил, как его верный друг
достал из-под утки рацию довоенного образца.  Через  минуту  он
передавал своему шефу в ЦРУ шифровку следующего содержания:
     "Череп -- Джекобсу.
     Мною   получены   сведения  о  новой  операции  русских  в
программе звездных войн. Готов к  старту  звездолет  КГБ  "Заря
коммунизма",  командором  которого назначен штандартенфюрер CC,
известный вам, фон Штирлиц. Имеется возможность стать одним  из
членов экспедиции. Цель полета мне пока не ясна. Жду дальнейших
инструкций по проверенному каналу связи.
     Череп".

        ГЛАВА 8. ДЖИГИТЫ ПРОЕХАЛИ МИМО

     Товарищ  Пуго пугливо косился на Руслана Имрановича и то и
дело теребил пуговицы на  своем  старом  генеральском  мундире.
Янаев стоял рядом c Горбачевым и другими членами Политбюро.
     --   В   нашем  полку  прибыло!  --  торжественно  сообщил
Хасбулатов и вложил шашку в ножны.
     --  Ч