На  полках  царит  хаос.  Книги  по  ядерной   физике,   биологии,
математике  валяются  вперемежку  с   руководствами   по   хиромантии,
описаниями   телепатических   опытов,   пергаментными   свитками    на
неизвестных Ронгу языках.  На  столе  -  большой  фолиант  в  потертом
переплете из свиной кожи: "ЧЕРНАЯ И БЕЛАЯ МАГИЯ".
    "А, все равно, чем бессмысленнее, тем лучше!"
    Сунув книгу под мышку, Ронг плетется в свой кабинет.
    Лежа  на  диване,  он  лениво  листает  пожелтевшие   страницы   с
кабалистическими знаками.
    Занятно. Некоторые фигуры чем-то напоминают логические структурные
обозначения.
    "Кто знает, может быть,  вся  эта  абракадабра  попросту  является
зашифровкой каких-то логических понятий", - мелькает у него мысль.
    В сооружении над диваном раздается громкое чавканье.
    Вспыхивает и гаснет зеленый сигнал. Похоже, что машине понравилась
эта мысль.
    "Сожрала?! Ну, думай, Ронг,  дальше.  О  чем  думать?  Все  равно,
только думай!"
    Ронг швыряет  в  угол  книгу,  наливает  из  бутылки,  стоящей  на
столике, стакан темной ароматной жидкости и залпом опорожняет его.
    "Думай!"


        x x x


    - Интересуетесь, как наша коровка пережевывает жвачку?
    Ронг обернулся. Рядом с ним  стоял  обрюзгший  человек  в  помятом
костюме, с лицом, покрытым жесткой седой щетиной. Резкий запах винного
перегара вырывался изо рта вместе с сиплым астматическим дыханием.
    - Да, действительно похоже.
    - Только  подумать,  -  собеседник  Ронга   стукнул   кулаком   по
прозрачной перегородке, - только подумать, что я отдал пятнадцать  лет
жизни на создание этой скотины!
    - Вы ее конструировали? - спросил Ронг.
    - Ну, не я один, но все же многое из того, что вы здесь видите,  -
дело рук Яна Дорика.
    Ронгу было знакомо это имя. Блестящий кибернетик, некогда один  из
самых популярных людей в Дономаге.  Его  работы  всегда  были  окутаны
дымкой  таинственности.  Генерал  Дорик  возглавлял  во  время   войны
"Мозговой   трест",   об®единяющий    ученых    самых    разнообразных
специальностей. Однако вот уже пять лет о нем ничего не было слышно.
    Ронг с любопытством на него посмотрел.
    - Значит, это вы составитель программы? - спросил он.
    - Программы! - лицо Дорика покрылось красными пятнами. -  Черта  с
два! Я тут такой же кролик, как и вы. Никто  из  работающих  здесь  не
имеет ни малейшего представления о Проблеме. Они слишком осторожны для
этого.
    - Кто они?
    - Те, кто нас нанимает.
    - Латиани?
    - Латиани - это пешка, подставное  лицо.  Даже  он,  вероятно,  не
знает истинных хозяев.
    - Почему же все это держится в таком секрете?
    Дорик пожал плечами.
    - Очевидно, это вытекает из характера Проблемы.
    - А вы что тут делаете? - спросил Ронг.
    - С сегодняшнего дня - ничего.  Меня  уволили...  Слишком  бедная,
видишь ли, у меня фантазия.
    Дорик снова ударил кулаком по перегородке.
    - Видите?  Вот  он,  паразит,  питающийся  соками  нашего   мозга.
Бесстрастная самодовольная скотина! Еще бы! Что значат такие  муравьи,
как мы, по сравнению с этой пакостью, спрятанной за прозрачную броню?!
Ведь она к тому же бессмертна!
    - Ну, знаете ли, - сказал Ронг, - каждая машина тоже.
    - Смотрите! - Дорик ткнул пальцем. - Вы видите этих черепашек?
    Ронг взглянул по направлению протянутой руки. Среди путаницы ламп,
конденсаторов  и  сопротивлений  двигались  два  небольших   аппарата,
похожих на черепашек.
    - Вижу.
    - Все схемы машины дублированы. Если в одной из них вышел из строя
какой-нибудь элемент, автоматически включается запасная  схема.  После
этого та черепашка, которая находится ближе к  месту  аварии,  снимает
дефектную деталь и заменяет ее новой, хранящейся в запасных  кладовых,
разбросанных по всей машине. Не правда ли, здорово?
    - Занятно.
    - Это мое изобретение, - самодовольно сказал Дорик.  -  Абсолютная
надежность всей  системы.  Ну,  прощайте!  Вам  ведь  нельзя  со  мной
разговаривать, узнает  Латиани,  не  оберетесь  неприятностей.  Только
знаете что, - он понизил голос до шепота, - мой вам совет,  сматывайте
поскорее удочки. Это плохо кончится, поверьте моему опыту.
    Дорик вытащил из кармана клетчатый платок, громко  высморкался  и,
махнув на прощанье рукой, зашагал к выходу.


        x x x


    "Не думай о Дорике, не думай о Кирби, не думай  о  Латиани,  думай
только о научных  проблемах.  Чем  смелее  предположения,  тем  лучше,
думай, думай, думай, думай. Не думай о Дорике..."
    Ронг взглянул на часы. Слава богу!  Рабочий  день  окончен,  можно
идти домой.
    Он был уже на  полпути  к  выходу,  когда  одна  из  дверей  резко
распахнулась и в коридор, спотыкаясь, вышла молодая женщина.
    - Нода?!
    - А, Дан! Оказывается, и вы здесь?
    - Что вы тут делаете? -  спросил  Ронг.  -  Разве  ваша  работа  в
университете?..
    - Длинная история, Дан. Ноды Сторн больше нет. Есть эта.. как ее..
хризантема... математик на службе у машины, краса и гордость  Проблемы
- Она криво усмехнулась.
    Только сейчас Ронг обратил внимание  на  мертвенную  бледность  ее
лица и неестественно расширенные зрачки.
    - Что с вами, Нода?
    - Ерунда! Это героин. Слишком много героина за  последнюю  неделю.
Зато  что  я  им   сегодня   выдала!   Фантасмагория   в   шестимерном
пространстве. Ух, даже голова кружится! - Пошатнувшись,  она  схватила
Ронга за плечо.
    - Пойдемте, сказал он, беря ее под руку - Я отвезу вас домой  Ведь
вы совершенно больны...
    - Я  не  хочу  домой.  Там...  Послушайте,  Дан,  у   вас   бывают
галлюцинации?
    - Пока еще нет.
    - А у меня бывают. Наверное, от героина.
    - Вам нужно немедленно лечь в постель!
    - Я не хочу в  постель.  Мне  хочется  есть.  Я  ведь  три  дня...
Повезите меня куда-нибудь, где можно поесть.  Только  чтобы  там  были
люди и... эта... как называется?.. Ну, словом, музыка.


        x x x


    Нода,  морщась,  проглотила  несколько  ложек  супа  и  отодвинула
тарелку.
    - Больше не могу. Послушайте, Дан, вы-то как туда попали?
    - В общем случайно. А вы давно?
    - Давно. Уже больше шести месяцев.
    - Но почему? Ведь ваше положение в университете...
    - Ох, Дан! Все это началось очень давно, еще в студенческие  годы.
Вы помните наши вечеринки? Обычная щенячья бравада. Наркотики.  Вот  и
втянулась. А они ведь все знают, вероятно, следили. Предложили работу.
Платят отлично, героину - сколько угодно. Раньше не понимала, что  там
творится, а теперь, когда начала догадываться...
    - Вы имеете в виду Проблему? Вам что-нибудь о ней известно?
    - Очень  мало,  но  ведь  я  аналитик.  Когда  у   меня   возникли
подозрения,    я    разработала    систему    определителей.    Начала
систематизировать все, что интересует машину, и тогда...
    Она закрыла лицо руками.
    - Ух, Дан, как все это страшно!  Самое  ужасное,  что  мы  с  вами
совершенно беспомощны. Ведь программа машины никому не известна, а туг
еще вдобавок добрая треть наркоманов и алкоголиков, работающих на нее,
бывшие военные. Вы представляете себе, на что они способны?!
    - Вы думаете, - спросил Ронг, - что  Проблема  имеет  отношение  к
какому-то новому оружию? Но тогда почему они пригласили меня?  Ведь  я
биохимик.
    Нода залилась истерическим смехом.
    - Вы  ребенок,  Дан!  Они  ищут  новые  идеи  главным  образом   в
пограничных областях различных наук. Перетряхивают все, что когда-либо
было известно человечеству.  С  незапамятных  времен.  Сопоставляют  и
анализируют. - Она понизила  голос:  -  Вы  знаете,  есть  мнимости  в
геометрии. Никто никогда не думал  об  их  физическом  смысле.  Однако
когда человек - ну, словом, героин... мало ли какой бред тогда лезет в
голову. Так вот, все, что я  тогда  думала  по  этому  поводу,  машина
сожрала без остатка. А разве вы не замечали, что  лампочка  над  вашей
головой часто вспыхивает при самых невероятных предположениях?
    Ронг задумался.
    - Пожалуй, да. Однажды - это было к  концу  рабочего  дня,  я  был
утомлен и плохо себя чувствовал - мне пришла  в  голову  дикая  мысль,
что, если бы кровь,  кроме  гемоглобина,  содержала  еще  хлорофилл...
Можно было бы осуществить газовый  обмен  в  организме  по  замкнутому
циклу. Правда, тут встала бы проблема превращения  кожных  покровов  в
прозрачные...
    - И что же?! - Нода вся  подалась  к  Ронгу.  -  Как  она  на  это
реагировала?!
    - Зачавкала, как свинья, жрущая похлебку.
    - Вот видите! Я была уверена, что здесь должно быть что то в  этом
роде!
    - Не знаю, - задумчиво произнес Ронг, - все что очень странно,  но
я не думаю,  чтобы  какое-либо  оружие  могло  быть  создано  на  базе
таких...
    - Вероятно, это  не  оружие,  -  перебила  Нода.  -  Но  если  мои
подозрения правильны, то эта кучка маньяков получит в свои руки жуткие
средства порабощения... Не зря они не жалеют денег и ни перед  чем  не
останавливаются, чтобы заполучить в свои лапы нужных им ученых.
    - Но что мы с вами можем сделать, Нода?
    - Мне нужно еще два дня, чтобы закончить проверку  моей  гипотезы.
Если все подтвердится, мы должны будем попытаться предать все огласке.
Может быть, газеты...
    - Кто нам поверит?
    - Тогда мы должны будем уничтожить машину, - сказала она, вставая.
- А теперь,  Дан,  отвезите  меня  домой  Мне  нужно  выспаться  перед
завтрашним поединком.


        x x x


    Прошло два дня Ронгу больше не  удавалось  переговорить  с  Нодой.
Дверь ее кабинета всегда  была  заперта  изнутри.  На  стук  никто  не
отзывался.
    Ронг не мог отделаться от тревожных предчувствий.
    Тщетно он поджидал Ноду у выхода. Либо она не  покидала  кабинета,
либо Латиани уже кое о чем пронюхал и успел принять контрмеры.
    Было около трех часов,  когда  слух  Ронга  резанул  пронзительный
женский вопль. Он выбежал в коридор  и  увидел  двух  верзил  в  белых
халатах, волочивших Ноду. Ронг бросился к ним.
    - Меня увозят, - крикнула Нода, - наверное, они... -  Ей  не  дали
договорить, один из санитаров зажал ей ручищей рот.
    Ронг схватил его за воротник.
    - Стукни его, Майк, - проревел тот, вертя  шеей.  -  Они  все  тут
сумасшедшие!
    Ронг почувствовал тупую боль  в  виске.  Перед  глазами  вспыхнули
разноцветные круги...


        x x x


    - Где Латиани?!
    - Он уехал минут тридцать назад. Сегодня не вернется.
    Ронг рванул дверь. Кабинет был пуст.
    - Куда увезли Ноду Сторн?!
    Лицо секретарши выразило изумление.
    - Простите, доктор Ронг, но я не поняла...
    - Бросьте прикидываться дурочкой! Я спрашиваю,  куда  увезли  Ноду
Сторн?!
    - Право, я ничего не знаю. Может быть, господин Латиани...
    Отпихнув ногой стул, Ронг бросился вниз.
    Нужно было принимать решение.
    Ясно, Ноду убрали потому, что  она  достаточно  близко  подошла  к
разгадке  этой  преступной  тайны.  Нет  ничего  проще,  чем  об®явить
сумасшедшей женщину, у которой нервная  система  расшатана  постоянным
употреблением наркотиков.
    Ронг вернулся в свой кабинет.
    Откинувшись на подушки,  он  пытался  привести  в  порядок  мысли,
мелькавшие в голове.
    Найти Ноду будет очень трудно. Вероятно, они ее держат в одной  из
психиатрических лечебниц под вымышленным именем. Даже если это не так,
то все равно медицинские  учреждения  подобного  рода  очень  неохотно
выдают справки о своих пациентах. Да и кто он такой, чтобы требовать у
них сведений? Насколько ему было известно, родственников  у  нее  нет.
Можно обшарить всю Дономагу и ничего не добиться.
    Ведь  пока  машина  работает,  каждый  день  неуклонно  приближает
страшную развязку. О, черт!  Если  б  можно  было  проникнуть  за  эту
прозрачную броню!
    Ронг вспомнил двух черепашек, которых показывал  ему  Дорик.  Даже
если каким-то чудом удалось бы вывести из строя машину,  те  ее  сразу
реставрировали бы. Ведь им достаточно получить  сигнал...  Стоп!  Это,
кажется, мысль!
    От напряжения лоб Ронга покрылся каплями пота.
    Полученный сигнал о неисправности какого-либо элемента  заставляет
черепаху идти к месту аварии, чтобы сменить негодную деталь  запасной.
А если сделать, чтобы было наоборот - отсутствие сигнала побуждало  бы
заменить годную деталь вышедшей из строя?  Но  что  для  этого  нужно?
Очевидно, где-то в схеме нужно переключить  вход  на  выход.  Изменить
направление  сигнала,  и  программа   на   самосохранение   у   машины
превратится в манию самоубийства.
    Внезапно наверху что-то щелкнуло и вспыхнул зеленый сигнал.
    "Ага! А ну, дальше! Как проникнуть  за  броню,  чтобы  переключить
контакты? Это нужно сделать у обеих  черепах.  Ура!  Молодчина,  Ронг!
Слава богу, что их две! Пусть переключат вводы друг у друга".
    Многочисленные реле непрерывно щелкали чад головой Ронга.  Зеленый
сигнал светился ярким светом.
    Машина явно заинтересовалась этой идеей.
    Однако еще нельзя было понять, сделает ли она  из  нее  какие-либо
практические выводы.
    Ронг вышел в коридор. Черепашки  прекратили  свой  бег  и  стояли,
уставившись друг на друга красными глазами. Ронг приник к перегородке.
    Прошло несколько минут, и вот одна из черепашек  начала  ощупывать
другую тонкими паучьими лапками.  Затем  неуловимо  быстрым  движением
откинула на ней крышку...
    Теперь все сомнения исчезли. Обе черепашки вновь  двигались  вдоль
машины, снимая многочисленные конденсаторы и  сопротивления.  Судя  по
скорости, с какой они это проделывали, через несколько часов все будет
кончено. Ронг усмехнулся. Больше ему здесь нечего было делать.
    На следующее утро Ронг влетел в кабинет Латиани.
    - А, доктор Ронг! - на губах Латиани появилась насмешливая улыбка.
- Могу вас поздравить.  С  сегодняшнего  дня  ваш  оклад  увеличен  на
пятьсот  соле.  Эта  идея  насчет  черепашек  дала   нам   возможность
значительно увеличить надежность машины. Просто  удивительно,  как  мы
раньше не предусмотрели возможность подобной диверсии.
    Ронг схватил его за горло.
    - Говорите, куда вы запрятали Ноду Сторн?!
    - Спокойно, Ронг! - Латиани резким ударом отбросил его в кресло. -
Никуда ваша Нода не денется. Недельку полечится  от  истерии  и  снова
вернется к нам. Так уже было несколько раз. Ее-то мы  с  удовольствием
возьмем назад, хотя предварительные изыскания уже  закончены.  Сегодня
машина  начнет  выдавать  продукцию  -  тысячу   научно-фантастических
романов в год. Мы в это дело вложили больше ста миллионов соле, а  вы,
осел  эдакий,  чуть  было  все   нам   не   испортили.   Хорошо,   что
автоматическая защита, предусмотренная Дориком, вовремя выключила ток.

______________________________________________________________________

        СУДЬЯ


    В  одном  можно  было  не  сомневаться:   меня   ждал   скорый   и
беспристрастный суд.
    Я был первым подсудимым, представшим перед  Верховным  Электронным
Судьей Дономаги.
    Уже через несколько минут допроса я понял, что не в  силах  больше
лгать и изворачиваться.
    Вопросы следовали один за  другим  с  чудовищной  скоростью,  и  в
каждом из них  для  меня  таилась  новая  ловушка.  Хитроумная  машина
искусно плела паутину из противоречий в моих показаниях.
    Наконец  мне  стало  ясно,  что  дальнейшая   борьба   бесполезна.
Электронный  автомат  с  удивительной  легкостью  добился  того,  чего
следователю  не  удавалось  за  долгие  часы  очных  ставок,  угроз  и
увещеваний. Я признался в совершении тягчайшего преступления.
    Затем были удалены свидетели, и я остался наедине с судьей.
    Мне было предоставлено последнее слово.
    Я считал это пустой формальностью. О чем можно  просить  бездушный
автомат? О снисхождении? Я был уверен,  что  в  его  программе  такого
понятия не существует.
    Вместе с тем я знал, что пока не будет произнесено последнее слово
подсудимого, машина не вынесет приговора  и  стальные  двери  судебной
камеры не откроются. Так повелевал Закон.
    Это была моя первая исповедь.
    Я рассказывал о тесном  подвале,  где  на  полу,  в  куче  тряпья,
копошились маленькие человекообразные существа, не знающие, что  такое
солнечный свет, и об измученной непосильной работой  женщине,  которая
была им матерью, но не могла их прокормить.
    Я говорил о судьбе человеческого детеныша,  вынужденного  добывать
себе пищу на помойках, об улице, которая была ему домом, и  о  гнусной
шайке преступников, заменявшей ему семью.
    В  моей  исповеди  было  все:  и  десятилетний  мальчик,  которого
приучали к  наркотикам,  чтобы  полностью  парализовать  его  волю,  и
жестокие  побои,  и  тоска  по  иной  жизни,  и  тюремные  камеры,   и
безнадежные попытки найти работу, и снова тюрьмы.
    Я не помню  всего,  что  говорил.  Возможно,  что  я  рассказал  о
женщине, постоянно требовавшей денег, и о том, что каждая  принесенная
мною пачка банкнот создавала на время крохотную иллюзию любви, которой
я не знал от рождения.
    Я кончил говорить. Первый раз в жизни по моему лицу текли слезы.
    Машина молчала. Только периодически вспыхивавший свет на ее панели
свидетельствовал о том, что она продолжала анализ.
    Мне показалось, что ритм ее работы был иным, чем во время допроса.
Теперь в замедленном  мигании  лампочек  мне  чудилось  даже  какое-то
подобие сострадания.
    "Неужели, - думал я, - автомат, созданный для защиты  Закона  тех,
кто исковеркал мою жизнь, тронут моим рассказом?! Возможно  ли,  чтобы
электронный мозг вырвался из лабиринта заданной ему программы на  путь
широких обобщений, свойственных только человеку?!"
    С тяжело бьющимся сердцем, в полной тишине я  ждал  решения  своей
участи.
    Проходили часы, а мой судья все еще размышлял.
    Наконец прозвучал приговор:
    "Казнить и посмертно помиловать".

______________________________________________________________________

        ФИАЛКА


    Город простирался от  полярных  льдов  до  экваториального  пояса.
Западные и восточные границы Города омывались волнами двух океанов.
    Там, за  лесом  нефтяных  вышек,  присосавшихся  к  морскому  дну,
раскинулись другие города, но этот был самым большим.
    На два километра вторгался он в глубь земли и на сорок  километров
поднимался ввысь.
    Подобно гигантскому спруту, лежал он  на  суше,  опустив  огромные
трубы в воду.
    Эти трубы засасывали все необходимое для синтезирования  продуктов
питания и предметов обихода Города.
    Очищенная таким образом вода нагнеталась в подземные рекуператоры,
отбирала от планеты тепло, отдавала его Городу  и  снова  сливалась  в
океан.
    Крыша Города была его легкими.  Здесь,  на  необозримых  просторах
регенерационного слоя, расположенного  выше  облаков,  солнечные  лучи
расщепляли продукты дыхания сорока миллиардов людей,  обогащая  воздух
Города кислородом.
    Он был таким же живым, как и те, кто его населял,  великий  Город,
самое грандиозное сооружение планеты.
    В подземных этажах Города были расположены фабрики. Сюда поступало
сырье, отсюда непрерывным потоком лились в Город пища, одежда - все, в
чем нуждалось многочисленное и требовательное население Города.
    Тут,  в  свете  фосфоресцирующих  растворов,   бед   вмешательства
человека текли таинственные и бесшумные процессы Синтеза.
    Выше, в бесконечных лабиринтах  жилых  кварталов,  как  во  всяком
городе, рождались, умирали, работали и мечтали люди.


        x x x


    - Завтра уроков не будет, - сказала учительница, -  мы  пойдем  на
экскурсию в заповедник. Предупредите родителей, что вы вернетесь домой
на час позже.
    - Что такое заповедник? - спросила девочка с большим бантом.
    Учительница улыбнулась.
    - Заповедник - это такое место, где собраны всякие растения.
    - Что собрано?
    - Растения. Во втором полугодии я буду вам о них рассказывать.
    - Расскажите сейчас, - попросил мальчик.
    - Да, да, расскажите! - раздались голоса.