часов. Ночью
я вам могу предложить только то, что есть в программе.
    - Я вас люблю!
    Он шагнул вперед,  но  вместо  белой  полоски  шеи  с  каштановыми
завитками волос его  губы  встретила  пустота,  напоенная  горьковатым
запахом духов.
    На пульте вспыхнул красный сигнал. Методично  пощелкивая,  автомат
отсчитывал секунды.
    - Время истекло. Повторите вызов через пять минут.
    Изображение исчезло. Он еще раз вдохнул запах  ее  духов  и  начал
одеваться.


        x x x


    Он шел мимо зданий с темными  окнами  по  бесконечному  пустынному
тротуару. Загорающиеся  при  его  приближении  светильники  сейчас  же
гасли,  как  только  он  проходил  мимо.  Небольшое  ярко   освещенное
пространство впереди, и дальше - таинственный полумрак.
    Он подошел к темной витрине магазина,  вспыхнувшей  ярким  пятном,
когда его фигура пересекла инфракрасный луч, падающий на фотоэлемент.
    - Вам что-нибудь нужно?
    - Нет... то есть... вообще нужно.
    - Заходите.
    Он поднялся во второй этаж.
    Изображение белокурой продавщицы приветливо ему улыбнулось:
    - Вам нужен подарок?
    - Да.
    - Женщине?
    - Да.
    - Украшения? Цветы?
    - Нет... духи.
    - Какие духи она любит?
    - Не знаю... забыл название.
    - Не беда, найдем по каталогу. Садитесь, пожалуйста.
    Он  никогда  не  подозревал,  что  на   свете   существует   такое
разнообразие запахов. И все не то, что нужно.
    - Подобрали?
    - Нет.
    - Сейчас я сменю пленку.
    Опять не то. От пряных ароматов слегка кружится голова.
    - Вот эти.
    - У  вашей  дамы  отличный  вкус.  Это  фрагменты   вступления   к
двенадцатой симфонии запахов. Один флакон?
    - Да.
    Лента конвейера вынесла  из  мрака  шкатулку  и  остановилась.  Он
открыл пробку и вылил на ладонь несколько капель янтарной жидкости.
    - Спасибо. До свидания.
    - Вы забыли взять флакон.
    - Не нужно, я передумал.


        x x x


    Он стоял у решетки, отделявшей тротуар от автострады, на маленьком
островке света, прижав ладони к лицу, вдыхая  горький,  терпкий  запах
духов.
    Рядом по автостраде мчались автомобили, темные и стремительные. Он
сделал несколько шагов вдоль решетки. Пятно света двигалось за ним. Он
снова попытался от него уйти, и снова оно его  настигло.  Он  побежал.
Ему казалось, что попади он туда, в темноту, - и весь  этот  бред,  не
дающий спать по ночам, кончится сам собой.
    Перебросив ноги через решетку, он прыгнул на шоссе.
    Вой сирены. Скрежет тормозов. Огромный транспарант осветил  ночное
небо: "ВНИМАНИЕ! ЧЕЛОВЕК НА ДОРОГЕ!"
    Исполинское изображение лица с гневно сжатыми губами  стремительно
надвигалось на одинокую фигурку в комбинезоне.
    - Немедленно назад!
    - Хорошо.


        x x x


    Теперь, кроме фонарей, загоравшихся при  его  приближении,  каждые
сто метров вспыхивали и гасли фиолетовые сигналы Службы Наблюдения.
    На перекрестке улиц в решетке был проход.
    Он невольно отпрянул назад, когда  перед  его  лицом  захлопнулась
дверца.
    - Автомобиль заказан. Ждите здесь.
    - Не нужно. Мне... некуда ехать.
    - Заказ отменен. Выйдите из поля зрения фотоэлемента.
    Только сейчас он вспомнил, что два дня ничего не ел.
    В кабине автомата его встретило знакомое  изображение  толстяка  в
белом поварском колпаке.
    - Могу предложить только омлет, кофе и  яблочный  пирог.  Завтраки
отпускаются с семи часов.
    Он протянул руку к пульту, и вдруг ему расхотелось есть. Сейчас он
нажмет кнопку, и повторится то, что было уже  тысячи  раз.  Сначала  в
автомате что-то щелкнет, затем закрутятся многочисленные колеса, и  на
лотке появится  заказанная  пища.  После  этого  последует  неизменное
"приятного аппетита", изображение исчезнет, и он в  одиночестве  будет
есть.
    - Хорошо. Я возьму кофе.
    Вместо того чтобы нажать кнопку, он отогнул  щиток  лотка  и  взял
дымящуюся чашку.
    Сигнал неисправности. Автомат отключился от сети.
    Внезапно кабина осветилась фиолетовым светом Службы Наблюдения.
    Теперь перед ним было строгое лицо человека в белом халате.
    - Кто вы такой?
    - Сальватор.
    - Это мне ничего не говорит. Ваш индекс?
    - Икс эм двадцать шесть сорок восемь дробь триста восемьдесят два.
    - Сейчас проверю. Поэт?
    - Да.
    - Сто сорок вторая  улица,  дом  двести  пятьдесят  два,  квартира
семьсот три?
    - Да.
    - Вы на приеме у психиатра. Постарайтесь отвечать на все  вопросы.
Почему вы не спите?
    - Я не могу. У меня бессонница.
    - Давно?
    - Давно.
    - Сколько ночей?
    - Н-н-не помню.
    - Вас что-нибудь мучит?
    - Да.
    - Что?
    - Я... влюблен...
    - Она не отвечает вам взаимностью?
    - Она... не может... это... изображение...
    - Какое изображение?
    - То, что у меня дома, на пульте обслуживания.
    - Сейчас, минутку. Так,  биоскульптор  Ковальский,  вторая  премия
Академии искусств,  прототип  неизвестен.  Вы  понимаете,  что  нельзя
любить изображение, у которого даже нет прототипа?
    - Понимаю.
    - И что же?
    - Люблю.
    - Вы женаты?
    - Нет.
    - Почему? Какие-нибудь отклонения от нормы?
    - Нет... наверно... просто... я ее люблю.
    - Я дам указание Станции Обслуживания сменить вам изображение.
    - Пожалуйста, только не это!!
    - Почему вы пошли на шоссе?
    - Мне хотелось темноты. Смотреть на звезды в небе.
    - Зачем вы сломали автомат?
    - Мне трудно об этом вам говорить. Вы ведь тоже... машина?
    - Вы хотите говорить с живым врачом?
    - Да... пожалуй... это было бы лучше.
    - До тех пор, пока не будет  поставлен  диагноз,  это  невозможно.
Итак, почему вы сломали автомат?
    - Я не люблю автоматы...  мне  кажется,  что  зависимость  от  них
унижает мое достоинство.
    - Понятно. Поедете в больницу.
    - Не хочу.
    - Почему?
    - Там тоже автоматы и эти... призраки.
    - Кого вы имеете в виду?
    - Ну... изображения.
    - Мы поместим вас в отделение скрытого обслуживания.
    - Все равно... я не могу без нее.
    - Без изображения?
    - Да.
    - Но ведь оно - тоже часть автомата.
    - Я знаю.
    - Хорошо.  Отправляйтесь  домой.  Несколько  дней  за  вами  будут
наблюдать, а потом назначат лечение. Я вам вызываю автомобиль.
    - Не нужно. Я пойду пешком, только...
    - Договаривайте. У вас есть желание, которое вы боитесь высказать?
    - Да.
    - Говорите.
    - Чтобы меня оставили в покое. Пусть лучше все  продолжается,  как
есть! Ведь я...  тоже...  автомат...  только  более  высокого  класса.
Опытный образец, изготовленный фирмой "Бог Саваоф и Кь".

______________________________________________________________________

        ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ИЗЫСКАНИЯ


    - Послушайте, Ронг. Я не могу пожаловаться на отсутствие выдержки,
но, честное слово, у  меня  иногда  появляется  желание  стукнуть  вас
чем-нибудь тяжелым по башке.
    Дани Ронг пожал плечами.
    - Не  думайте,  что  мне  самому  вся   эта   история   доставляет
удовольствие, но я ничего не могу  поделать,  если  контрольная  серия
опытов...
    - А какого черта вам понадобилось ставить эту контрольную серию?!
    - Вы же знаете, что методика, которой мы пользовались вначале...
    - Не будьте болваном, Ронг!
    Торп Кирби поднялся со стула и зашагал по комнате.
    - Неужели вы так ничего и не поняли? - Сейчас в голосе  Кирби  был
сладчайший мед. - Ваша работа  носит  сугубо  теоретический  характер.
Никто, во всяком случае в течение ближайших лет, никаких  практических
выводов из нее делать не будет.  У  нас  вполне  хватит  времени,  ну,
скажем, через два года, отдельно опубликовать  результаты  контрольной
серии и, так сказать, уточнить теорию.
    - Не уточнить, а опровергнуть.
    - О господи! Ну, хорошо, опровергнуть, но только не  сейчас.  Ведь
после той шумихи, которую мы подняли...
    - Мы?
    - Ну, пусть я. Но поймите, наконец, что,  кроме  вашего  дурацкого
самолюбия, есть еще интересы фирмы.
    - Это не самолюбие.
    - А что?
    - Честность.
    - Честность!  -  фыркнул  Кирби.  -  Поверьте  моему  опыту.   Вы,
вероятно, слышали о препарате Тервалсан. Так известно ли вам...
    Ронг   закрыл   глаза,   приготовившись    выслушать    одну    из
сногсшибательных историй, в  которой  находчивость  Торпа  Кирби,  его
умение разбивать козни врагов, его эрудиция и ум должны  были  служить
примером стаду овец, опекаемому все тем же Торном Кирби.
    "Откуда этот апломб? -  думал  Ронг,  прислушиваясь  к  рокочущему
баритону шефа. - Ведь он ни черта не смыслит. Краснобай и пустомеля!"
    - ...Надеюсь, я вас убедил?
    - Безусловно. И если вы рискнете опубликовать результаты работ без
контрольной серии, я всегда найду способ...
    - Ох, как мне хочется сказать вам несколько теплых  слов!  Но  что
толку,  если  вы  даже  не  обижаетесь?!   Первый   раз   вижу   такую
толстокожую...
    - Вас удивляет, почему я не реагирую на ваши грубости?
    - Ну?
    - Видите ли, Кирби, - тихо сказал Ронг,  -  часто  каждый  из  нас
руководствуется в своих поступках каким-то примером. Мое  отношение  к
вам во многом определяется случаем, который мне довелось  наблюдать  в
детстве. Это было в зоологическом саду. У клетки  с  обезьянами  стоял
старый человек и кидал через прутья конфеты. Вероятно, он делал это  с
самыми лучшими намерениями. Однако когда запас конфет в  его  карманах
кончился, обезьяны пришли в ярость. Они сгрудились у решетки и, прежде
чем старик успел опомниться, оплевали его с ног до головы.
    - Ну и что?
    - Он рассмеялся и пошел прочь. Вот тогда я  понял,  что  настоящий
человек не может  обидеться  на  оплевавшую  его  обезьяну.  Ведь  это
всего-навсего обезьяна.
    - Отличная история! - усмехнулся Кирби. - Мне больше всего  в  ней
понравилось, что он все-таки  ушел  оплеванный.  Пример  поучительный.
Смотрите, Ронг, как бы...
    - Все понятно, Кирби. Теперь скажите, сколько времени  вы  сможете
еще терпеть мое присутствие? Дело в том,  что  мне  хочется  закончить
последнюю серию опытов, а для этого потребуется по меньшей мере...
    - О, не будем мелочны! Я  не  тороплюсь  и  готов  ждать  хоть  до
завтрашнего утра.
    - Ясно.
    - Послушайте, Дан, - в голосе  Кирби  вновь  появились  задушевные
нотки, - не думайте только, ради  бога,  что  это  результат  какой-то
личной неприязни. Я вас очень высоко ценю  как  ученого,  но  вы  сами
понимаете...
    - Понимаю.
    - Я знаю, как трудно сейчас  в  Дономаге  найти  приличную  работу
биохимику. Вот телефон  и  адрес.  Они  прекрасно  платят,  и  работа,
кажется, вполне самостоятельная. С нашей стороны  можете  рассчитывать
на самые лучшие рекомендации.
    - Еще бы.
    - Кстати, надеюсь, вы не забыли, что при поступлении сюда вы  дали
подписку о неразглашении?..
    - Нет, не забыл.
    - Отлично! Желаю успеха! Если у вас  появится  желание  как-нибудь
зайти ко мне домой вечерком поболтать, просто так,  по-дружески,  буду
очень рад.
    - Спасибо.


        x x x


    - Доктор Ронг?
    - Да.
    - Господин Латиани вас ждет. Сейчас я ему доложу.
    Ронг оглядел приемную. Ничего не скажешь, дело, видно,  поставлено
на широкую ногу. Во всяком случае,  денег  на  обстановку  не  жалеют.
Видно...
    - Пожалуйста!
    Ступая по мягкому ковру, он прошел в предупредительно  распахнутую
дверь. Навстречу ему поднялся из-за  стола  высокий  лысый  человек  с
матово-бледным лицом.
    - Очень приятно, доктор Ронг! Садитесь, пожалуйста.
    Ронг сел.
    - Итак, если я правильно понял доктора Кирби, вы бы  не  возражали
против перехода на работу к нам?
    - Вы правильно  поняли  доктора  Кирби,  но  я  вначале  хотел  бы
выяснить характер работы.
    - Разумеется.  Если  вы  ничего  не  имеете  против,  мы  об  этом
поговорим немного позже, а пока я позволю себе  задать  вам  несколько
вопросов.
    - Слушаю.
    - Ваша работа у доктора Кирби. Не вызван  ли  ваш  уход  тем,  что
результаты вашей деятельности не оправдали первоначальных надежд?
    - Да.
    - Не была ли сама идея...
    Ронг поморщился.
    - Простите, но я связан подпиской, и мне бы не хотелось...
    - Помилуй бог! Меня вовсе не интересуют секреты  фирмы.  Я  просто
хотел узнать, не была  ли  сама  идея  несколько  преждевременной  при
нынешнем уровне науки... Ну, скажем, слегка фантастической?
    - Первоначальные предположения не оправдались. Поэтому,  если  вам
нравится, можете считать их фантастическими.
    - Отлично! Второй вопрос: употребляете ли вы спиртные напитки?
    "Странная манера знакомиться с будущими сотрудниками",  -  подумал
Ронг.
    - Обета трезвости я не давал, - резко ответил он, - но  на  работе
не пью. Пусть вас это не тревожит.
    - Ни в коем случае, ни в коем случае! - казалось,  Латиани  был  в
восторге. - Ничего так не возбуждает воображения, как  рюмка  коньяку.
Не правда ли? Поверьте, нас это совершенно  не  смущает.  Может  быть,
наркотики?..
    - Извините, - сказал, поднимаясь, Ронг, - но думаю, что разговор в
этом тоне...
    Латиани вскочил.
    - Да что вы, дорогой доктор Ронг? Я не хотел вас  обидеть.  Просто
ученые, работающие у нас над Проблемой, пользуются полной  свободой  в
своих поступках, и мы не только не запрещаем им прибегать в  служебное
время к алкоголю и наркотикам, но даже поощряем...
    - Что поощряете?
    - Все, что способствует активизации воображения.
    Это было похоже на весьма неуклюжую мистификацию.
    - Послушайте, господин Латиани, - сказал Ронг, -  может  быть,  вы
вначале познакомите меня с сущностью Проблемы, а  потом  будет  видно,
стоит ли нам говорить о деталях.
    Латиани усмехнулся.
    - Я бы охотно это сделал, уважаемый  доктор  Ронг,  но  ни  я,  ни
ученые, работающие здесь, не имеют ни малейшего  понятия,  в  чем  эта
Проблема заключается.
    - То есть как это не имеют?
    - Очень  просто.  Проблема  зашифрована  в  программе  машины.  Вы
выдаете  идеи,  машина  их  анализирует.   То,   что   непригодно,   -
отбрасывается,  то,  что  может  быть  впоследствии  использовано,   -
запоминается.
    - Для чего это нужно?
    - Видите ли, какого бы совершенства ни достигла машина, ей  всегда
будет не хватать основного - воображения. Поэтому там, где речь идет о
поисках новых идей, машина беспомощна. Она не может выйти  за  пределы
логики.
    - И вы хотите...
    - Использовать в машине человеческое воображение. Оно  никогда  не
теряет своей ценности.  Даже  бред  шизофреника  слагается  из  вполне
конкретных представлений, сколь фантастичным ни было бы их  сочетание.
Вы меня понимаете?
    - Квант мысли, - усмехнулся Ронг. - И  таким  способом  вы  хотите
решить сложную биохимическую проблему?
    - Я разве сказал, что она биохимическая?
    - Простите, но в таком случае зачем же...
    - Мы пригласили вас?
    - Вот именно.
    - О,  у  нас  работают   ученые   всех   специальностей:   физики,
математики, физиологи, конструкторы,  психиатры,  кибернетики  и  даже
один астролог.
    - Тоже ученый?
    - В своем роде, в своем роде.
    Ронг в недоумении потер лоб.
    - Все же я не понимаю, в чем должны заключаться мои обязанности?
    - Вы будете ежедневно приходить сюда к одиннадцати  часам  утра  и
находиться в своем кабинете четыре часа. В течение  этого  времени  вы
должны думать неважно о чем, лишь бы это имело  какое-то  отношение  к
вашей специальности. Чем смелее гипотезы, тем лучше.
    - И это все?
    - Все. Первое время вы будете получать три тысячи соле в месяц.
    Ого! Это в три раза превышало оклад, который Ронг получал, работая
у Кирби.
    - В  дальнейшем  ваша  оплата  будет  автоматически  повышаться  в
зависимости от количества идей, принятых машиной.
    - Но я ведь экспериментатор.
    - Великолепно! Вы можете ставить мысленные эксперименты.
    - Откуда же я буду знать их результаты? Для этого нужны  настоящие
опыты.
    - Это вам они нужны. Машина пользуется  такими  методами  анализа,
которые  позволяют  определить   результат   без   проведения   самого
эксперимента.
    - Но я хоть буду знать этот результат?
    - Ни в коем случае. Машина не выдает  никаких  данных  до  полного
окончания работы над Проблемой.
    - И тогда?..
    - Не знаю. Это вне моей компетенции. Вероятно,  есть  группа  лиц,
которая будет ознакомлена с результатами. Мне эти люди неизвестны.
    Ронг задумался.
    - Откровенно говоря, я в недоумении, - сказал он. -  Все  это  так
необычно.
    - Несомненно.
    - И я сомневаюсь, чтобы из этого вообще что-нибудь вышло.
    - Это уже не ваша забота, доктор Ронг.  От  вас  требуются  только
идеи, повторяю, неважно какие, но  достаточно  смелые.  Все  остальное
сделает машина. Помните, что, во-первых,  вы  не  один,  а  во-вторых,
сейчас ведутся  только  предварительные  изыскания.  Сама  работа  над
Проблемой начнется несколько позже, когда будет  накоплен  достаточный
материал.
    - Последний вопрос, - спросил Ронг. - Могу ли я,  находясь  здесь,
продолжать настоящую научную работу?
    - Это  нежелательно,  -  ответил,  подумав,  Латиани,  -   никакой
систематической работы вы не должны делать.  Одни  предположения,  так
сказать, по своему усмотрению. Подписки с вас мы не берем.
    - Ну что ж, - вздохнул  Ронг,  -  давайте  попробуем,  хотя  я  не
знаю...
    - Прекрасно! Пойдемте, я покажу вам ваш кабинет.


        x x x


    Гигантский спрут раскинул свои щупальца на площади в несколько сот
квадратных метров.  Розовая  опалесцирующая  жидкость  пульсировала  в
прозрачных  трубах,  освещаемая   светом   мигающих   ламп.   Красные,
фиолетовые, зеленые блики  метались  среди  нагромождения  причудливых
аппаратов,  вспыхивали  на  матовой  поверхности  экранов,  тонули   в
хаотическом сплетении антенн и проводов.
    Кибернетический   Молох   переваривал    жертвоприношения    своих
подданных.
    Латиани  постучал  кулаком  по  прозрачной  стене,  отгораживающей
машинный зал:
    - Крепче броневой стали. Неплохая защита от  всяких  случайностей,
а?
    Ронг молча кивнул головой, пораженный масштабами и фантастичностью
этого сооружения.
    Напротив машинного зала  располагалось  множество  дверей,  обитых
черной кожей. Латиани открыл одну из них.
    - Вот ваш кабинет, - сказал он, укрепляя  на  двери  картиночку  с
изображением  ромашки.  -  Многие  из  наших  сотрудников  по   разным
соображениям не хотят афишировать свою работу у нас, да и мы в этом не
заинтересованы. Придется вам ориентироваться  по  этой  карточке.  Вот
ключ. Вход в чужие кабинеты категорически  запрещен.  Библиотека  -  в
конце коридора. Итак, завтра в одиннадцать часов.
    Ронг заглянул в дверь. Странная  обстановка  для  научной  работы.
Небольшая  комната.  Фонарь  под  потолком,  украшенный  изображениями
драконов, освещает ее скупым светом. Окон нет. Вдоль стены -  турецкий
диван, подушки на нем. Над диваном  укреплено  непонятное  сооружение,
напоминающее  формой  корыто.  Рядом  -  низкий  столик,   уставленный
бутылками с яркими этикетками и коробочками  с  какими-то  снадобьями.
Даже письменного стола нет.
    Латиани заметил недоумение Ронга.
    - Не удивляйтесь, дорогой доктор. Скоро вы  ко  всему  привыкнете.
Это определяется спецификой нашей работы.


        x x x


    "...Думай, думай, думай! О чем думать? Все  равно  о  чем,  только
думай, тебе за это платят деньги. Выдвигай гипотезы, чем  смелее,  тем
лучше.  Ну,  думай!  Скотина  Кирби!  Если  он  посмеет   опубликовать
результаты без контрольной серии... Не о том! Думай! О чем же  думать?
У, дьявол!"
    Уже пять дней Ронг регулярно является  на  работу,  и  каждый  раз
повторяется одно и то же.
    "Думай!"
    Ему кажется, что даже под угрозой пытки он не способен выдавить из
себя хоть какую-нибудь мыслишку.
    "Думай!"
    Махнув рукой, он встает с дивана и направляется в библиотеку.