И они согласились? - спросила Алиса.
     - Не сразу, - признался Громозека. - Сначала они говорили, что машина
еще не проверена и  в  таких  трудных  условиях,  как  космос,  она  может
отказать, и случится авария. Потом, когда я сказал, что на Колеиде условия
никак не труднее, чем на Чудном озере, они сказали, что атомные батареи  и
другая аппаратура такие тяжелые,  что  нужно  десять  кораблей,  чтобы  их
перевезти на Колеиду.  Но тут-то я уж понял, что они  вот-вот  согласятся.
Ведь им тоже соблазнительно испытать свою машину времени на чужой планете.
И я заявил им, что мы  можем  пустить  в  ход  главную  электростанцию  на
Колеиде и, кроме того, у  нас  в  экспедиции  есть  очень  мощный  атомный
реактор и даже гравитационные двигатели.  А если им нужно послать вместе с
машиной целую группу испытателей, мы их всех примем, накормим и даже будем
через день возить на экскурсии. Вот они и согласились. Ну как, молодец я?
     - Ты молодец, Громозека, - сказал я.
     - А теперь я буду спать, потому что завтра начнем погрузку.  Даже без
атомных батарей нам понадобится для перевозки машины три  корабля.  А  эти
корабли еще надо достать.
     И тут же Громозека прислонил толстую, мягкую,  похожую  на  небольшой
воздушный шар голову к стене и заснул.


        4

     Весь следующий день Громозека  носился  по  Москве,  летал  в  Прагу,
созванивался с Луной, доставал корабли, договаривался о  погрузке  и  лишь
вечером пришел домой. На этот раз без цветов, но не один.
     С ним пришли два временщика.  Так у нас называют работников Института
времени.  Один временщик был молодой, длинноногий, очень  худой  и,  может
быть, поэтому не очень веселый. У него были темные курчавые волосы, словно
у папуаса, и Громозека, удивляясь, какие бывают на свете тонкие  создания,
все время норовил  поддержать  временщика  когтем.  Второй  временщик  был
невысоким плотным пожилым человеком с маленькими острыми  серыми  глазами.
Он немного заикался и был одет по самой последней моде.
     - Петров, - представился он. - М-михаил Петров.  Я руковожу проектом.
А Ричард будет заниматься непосредственно нашей машиной.
     - Как же, как же, - сказал я.  Имя этого знаменитого физика,  который
открыл временные  изменения  в  сверхтекучей  плазме,  а  потом  возглавил
Институт времени, было мне отлично известно. - Очень рад, что вы пришли  к
нам в гости.
     - А у вас какой-то праздник? - спросил  Петров.  -  Д-день  рождения?
Извините, мы не знали, а то бы принесли подарок.
     - Нет, это не праздник, - сказал я. - Это наш  друг  Громозека  вчера
принес нам  букет  цветов.  А  так  как  Громозека  все  делает  несколько
преувеличенно, то он попросту оборвал целую цветочную оранжерею.
     -  Садитесь,  -  сказал  Громозека.  -  Сейчас  выпьем  валерьянки  и
поговорим.
     Он достал из глубокой сумки, которая  растет  у  всех  чумарозцев  на
животе, бутыль с валерьянкой и множество всяких вкусных вещей и напитков.
     - Итак,  -  сказал  он,  усаживаясь  на  ковер  и  окружая  всех  нас
щупальцами, будто боялся, что разбежимся, -  вот  мы  и  достали  корабли,
получили согласие Академии наук на вашу  командировку  в  космос  и  скоро
отправимся испытывать машину. Вы рады?
     -  Спасибо,  -  сказал  вежливо  Петров.  -  Мы  благодарим  вас   за
приглашение.
     - Вот, - сказал Громозека обиженно, обращаясь ко мне, - на самом деле
он не рад.  И знаешь почему? Потому что ему хотелось  побывать  на  Чудном
озере.
     - На Чудском, -  поправила Громозеку Алиса.
     Громозека как будто не слышал.
     - Ему хотелось побывать на Чудском озере, потому что он  знает,  чего
ждать от этого озера.  Сколько туда ни езди, все равно рыцарям не победить
Александра... Невского. А вот на Колеиде неизвестно, чем все закончится. А
вдруг их погубила вовсе не космическая чума, а что-то другое?
     - Если вы хотите упрекнуть нас в трусости, - обиделся  Ричард,  -  то
ваши замечания попали не по адресу.  Вы просто не представляете,  с  каким
риском связана работа во времени.  Вы не знаете, что  наши  люди  пытались
помочь Джордано Бруно и спасти его от костра, что  они  проникали  в  ряды
армии крестоносцев и в фашистские лагеря.  Знаете ли вы, что им приходится
полностью перевоплощаться в людей другого времени, делить с  ними  все  их
опасности и беды.
     - Не горячись, Ричард, - сказал Петров. - Разве т-ты не  видишь,  что
Громозека тебя специально дразнит? Вот ты и попался на удочку.
     - Я никого не дразнил! - возмутился Громозека. -  Я  очень  прямой  и
наивный археолог.
     Громозека говорил неправду.  На самом деле он не лишен ехидства, и он
боялся, что временщики почему-нибудь откажутся от полета  к  археологам  и
тогда все его мечты пойдут прахом.
     - Не беспокойтесь, Громозека, -  сказал  вдруг  Петров,  который  был
очень проницательным человеком, - если Институт времени  обещал  вам,  что
эксп-периментальная модель  машины  времени  будет  испытываться  в  вашей
экспедиции, значит, так и будет.
     - Вот и отлично! - ответил Громозека. - Я и не сомневался. Иначе я не
стал бы знакомить вас с моими лучшими друзьями - профессором Селезневым  и
его отважной дочерью Алисой, о которой вы мало знаете,  но  скоро  узнаете
больше.
     - А почему они скоро узнают больше? - спросил я.
     - Потому что я придумал замечательный подарок к  дню  рождения  твоей
дочки, профессор, - ответил Громозека.
     - Какой?
     - Я возьму ее с собой на Колеиду.
     - Когда? Сейчас?
     - Конечно, сейчас.
     - Но ведь ей в школу надо ходить.
     - Я завтра же сам пойду к ней в школу и поговорю с учительницей.  Она
наверняка ее отпустит на несколько дней.
     - Ой, - сказала Алиса, - большое спасибо! Только  не  надо  ходить  в
школу.
     - Почему?
     - Потому что наша Елена очень нервная и боится пауков, мышей и других
чудовищ.
     - А я при чем? - спросил строго Громозека.
     - Ты ни при чем, - поспешила ответить Алиса.  -  Но  она  может  тебя
немножко испугаться.  Не столько за себя, сколько за меня. Она скажет, что
будет бояться отпустить меня... то есть не с тобой, а с таким,  как  ты...
то есть, ты только не обижайся, Громозека...
     - Все понятно, - сказал мой друг печально. -  Все  понятно.  Ты,  моя
девочка, попала в руки к жестокой женщине.  Ты опасаешься, что  она  может
причинить мне, твоему другу, зло.
     - Нет, ты меня не так понял...
     - Я тебя отлично понял. Профессор!
     - Что? - спросил я и постарался сдержать улыбку.
     - Немедленно возьми своего ребенка из этой школы.  Ее  там  замучают.
Если ты этого не сделаешь, я завтра же сам пойду туда и Алису спасу.
     - Алиса сама кого угодно спасет, - сказал я. - Не бойся  за  нее.  Ты
мне лучше скажи, на сколько дней ты собираешься ее забрать?
     - Дней на тридцать-сорок, - сказал Громозека.
     - Нет, об этом и не мечтай.
     - Тогда на двадцать восемь дней.
     - Почему на двадцать восемь?
     - Потому что я с тобой торгуюсь и ты уже выторговал у меня  два  дня.
Торгуйся дальше.
     Временщики рассмеялись.
     - Никогда не знал, что космические археологи такие  веселые  люди,  -
сказал Ричард.
     - Да я не собираюсь с тобой торговаться,  -  сказал  я  Громозеке.  -
Неужели неясно, что ребенку надо ходить в школу?
     - К такому монстру, как Елена, которая мучает мышей и пауков? Которая
могла бы на меня напасть, если бы не Алисино предупреждение?
     - Да, к такому монстру, к очаровательной, доброй и чуткой  женщине  -
не в пример тебе, толстокожему эгоисту.
     - П-погодите, не спорьте, - сказал тогда  Петров.  -  Когда  у  Алисы
начинаются каникулы?
     - Через пять дней, - сказала Алиса.
     - Они длинные?
     - Недельные.
     - Вот и отлично.  Пустите, профессор, вашу дочку с  нами  на  неделю.
Наверное, мы все равно не успеем до каникул закончить погрузку.
     - Стойте! - обиделся Громозека. - Я еще не успел толком поторговаться
с профессором. Отпусти дочку на двадцать шесть дней.
     - Нет.
     - На двадцать два!
     - Не отпущу!
     - Ты жестокий человек, Селезнев.  Я жалею,  что  подарил  тебе  вчера
скромный букет цветов. Восемнадцать дней, и ни минутой меньше.
     - Но зачем вам так много времени?
     - Два дня полета туда. Два дня обратно. И две недели на месте.
     - Хорошо, - сказал я. - Четыре дня на дорогу, пять дней на Колеиде  и
один день на всякий случай.  Итого десять дней. Я  сам  схожу  в  школу  и
попрошу, чтобы Алисе разрешили опоздать на три дня с каникул.  И больше об
этом ни слова.
     - Ладно, - согласился Громозека. - Но  корабль  может  задержаться  в
пути. Вдруг встретим метеорный поток?
     - Если встретите, то вы не виноваты.
     - Алиса, - обернулся Громозека  к  моей  дочери,  -  ты  все  поняла?
Инструкции получишь у меня завтра.  А теперь я  вам,  дорогие  временщики,
расскажу,  как  нам  повезло,  что  этот  жестокий  профессор   согласился
отпустить с нами свою прелестную дочь. Послушайте в моем изложении историю
о том, как она нашла трех капитанов  и  спасла  Галактику  от  космических
пиратов.
     И Громозека принялся рассказывать временщикам о том, как мы летали на
<Пегасе> за космическими зверями и как нашли Второго капитана. Рассказ его
был так далек от истины, что я даже не стал прерывать Громозеку, а  только
сказал Петрову и Ричарду:
     - Все уменьшайте в десять раз.  А ты, Алиса, иди делать уроки,  а  то
еще и в самом деле поверишь Громозеке, какие подвиги ты совершала.
     - Ну, скажем, подвигов я не совершала, - сказала  Алиса,  -  но  вела
себя достойно. Спокойной ночи, я пошла делать уроки. Встретимся в космосе.
     Когда  Громозека  кончил  рассказ  про  Алису,  временщики  принялись
обсуждать свои дела, выяснять,  что  потребуется  взять  дополнительно  на
Колеиду, и разошлись уже за полночь.
     А когда мы ложились спать, я спросил Громозеку:
     - Скажи мне, старый хитрец, почему  ты  так  настаивал,  чтобы  Алиса
летела с тобой на Колеиду?
     - А, пустяки, хочется сделать ребенку приятное, - сказал Громозека.
     - Не верю я тебе, но что делать...
     - Я буду  сам  за  ней  смотреть,  -  сказал  Громозека,  устраиваясь
поудобнее и сворачиваясь в  большой  блестящий  шар.  -  Ни  один  золотой
волосок не упадет с ее прекрасной головки.
     А еще через четыре дня корабли с разобранной машиной времени на борту
взяли курс на Колеиду. На первом корабле вместе с Громозекой летела Алиса.
А что случилось с ней на той планете, я узнал  только  через  две  недели,
когда Алиса вернулась домой. Произошло там вот что.


        5

     Корабли опустились на Колеиду ранним утром.  К тому времени, как были
открыты люки, дежурный радист уже успел разбудить всех археологов, и  они,
одеваясь  на  бегу,  спешили  к  кораблям  по  истоптанному  роботами    и
копательными машинами пыльному полю.
     - Я выйду последним, - сказал Громозека временщикам  и  Алисе.  -  Вы
гости, а я скромный археолог.  Они  уже  знают,  что  мы  привезли  машину
времени, и поэтому будут очень рады нас видеть. Алиса, оденься потеплее, я
обещал твоему отцу, что ты не простудишься.  Хотя, в общем,  это  тебе  не
угрожает, потому что простуду вызывают микробы, а микробов на Колеиде нет.
     - Почему нет? - спросила Алиса.
     - А потому, что на Колеиде  ничего  нет.  Ни  людей,  ни  зверей,  ни
растений, ни мух, ни микробов. Космическая чума уничтожает все живое.
     Первой из корабля вышла Алиса.
     В экспедиции было тридцать пять археологов.  И  ни  одного  с  Земли.
Здесь были  линеанцы,  фиксианцы,  ушаны  и  другие  ученые.  Кроме  общей
профессии, у них  не  было  ничего  общего.  Среди  встречавших  оказались
археологи вообще без ног, на двух ногах, на трех ногах, на  восьми  ногах,
на щупальцах, на колесиках, а один археолог мог  похвастаться  ста  сорока
четырьмя ногами.  Самый маленький археолог был ростом с котенка,  а  самым
большим был наш друг Громозека.  У всех археологов было разное число  рук,
глаз и даже голов.
     А  все  головы  были  повернуты  к  люку  корабля,  и  когда    Алиса
остановилась у люка и помахала своим новым знакомым рукой, то они замахали
в ответ руками и щупальцами и закричали  ей  <здравствуй>  на  двадцати  с
лишним языках.
     Еще больше археологи обрадовались появлению временщиков, но  когда  в
люк пролез веселый Громозека с туго набитым мешком  писем  и  посылок,  то
археологи  даже  запрыгали  от  радости,  подхватили  Громозеку  на   руки
(щупальца и колесики) и понесли к разноцветным палаткам лагеря.  По дороге
одного из археологов, самого маленького и хрупкого, даже задавили,  но,  к
счастью, не до смерти - Алиса успела заметить его под ногами (щупальцами и
колесиками) археологов и вытащить полузадушенного наружу.
     - Спасибо, девочка, - сказал археолог, сворачиваясь клубком  у  Алисы
на руках. - Может, я смогу отплатить тебе  добром  за  добро.  Мои  друзья
немножко увлеклись.
     Археолог был светло-зеленый, пушистый, у него было курносое личико  с
одним сиреневым глазом.
     - Я крупнейший в Галактике специалист, - сказал он, - по  расшифровке
древних языков.  Ни одна кибернетическая машина со мной не сравнится. Если
бы они меня совсем затоптали, это была бы большая потеря для науки  вообще
и для нашей экспедиции в частности.
     Даже в такой тяжелый момент маленький археолог думал  о  деле,  а  не
только о себе.
     Алиса принесла пострадавшего археолога, которого звали Рррр, в  самую
большую палатку, где уже собрались все  остальные,  и  с  помощью  Петрова
отыскала врача экспедиции - грустного, похожего на садовую лейку на ножках
обитателя планеты Кроманьян.  А когда врач сказал, что больному ничего  не
угрожает, она стала слушать, о чем разговаривают археологи.
     Оказалось, члены экспедиции не сидели сложа руки, пока  их  начальник
летал на Землю за машиной времени.  Они раскопали небольшой город целиком,
со  всеми  его  домами,  улицами,  сараями,  фабриками,  кинотеатрами    и
железнодорожной станцией.
     И после обеда за общим длинным столом, во  время  которого  Громозека
рассказывал друзьям о своих приключениях на Земле, археологи повели гостей
осматривать раскопки.
     Конечно, сто лет, прошедших со дня  гибели  города,  ветры,  дожди  и
снега постарались снести его с лица земли, и во многом это им удалось.  Но
каменные  дома  все-таки  остались  стоять,  хоть  и  без  крыш  и   окон;
выветрились, но не совсем пропали мостовые, вдоль  которых  рядами  стояли
обломанные без коры высокие пни деревьев.  Лучше всего  сохранился  старый
замок на холме над городом.  Ему было уже больше  тысячи  лет,  но  стены,
сложенные из могучих каменных плит, стойко  выдержали  нападения  ветра  и
дождя.
     Археологи смазали рассохшееся дерево клейкими растворами, положили на
место разбросанные камни и кирпичи, осторожно убрали с улиц грязь и  пыль,
накопившиеся за век, и в солнечный, светлый  день  город  казался  хоть  и
потрепанным, старым, но чистым и почти настоящим.  Как будто люди ушли  из
него совсем недавно.
     Жители города были невелики ростом, ниже обычных людей, но  очень  на
них похожи, и когда Алиса  зашла  в  один  из  восстановленных  домов,  то
оказалось, что и стол в нем,  и  кровать,  и  стулья  были  сделаны  будто
специально для Алисы.
     Около станции стоял маленький поезд. У паровоза была длинная труба, а
вагончики с большими круглыми окнами и выгнутыми крышами  были  похожи  на
старинные кареты.
     Один из археологов, специалист по реставрации, который и  восстановил
паровоз и поезд из кучи ржавого лома, долго не отпускал гостей со  станции
- ему очень хотелось, чтобы они оценили, как тщательно сделаны все  ручки,
кнопки и рубильники в старинной машине.
     Потом гости осмотрели музей, куда археологи собрали все мелкие  вещи,
найденные в городе: картины,  статуи,  посуду,  одежду,  домашнюю  утварь,
украшения, и так далее.  И видно было, как много им пришлось  потрудиться,
чтобы вернуть эти вещи к жизни.
     - Скажите, - спросил Петров, когда гости кончили осматривать музей, -
вам удалось т-точно установить, когда погибла планета Колеида и отчего она
погибла?
     - Да, - сказал маленький археолог Рррр. - Я прочитал остатки газет  и
журналов и нашел много документов.  Во всем  виновата  эпидемия.  Эпидемия
началась на Колеиде сто один год, три месяца и  двадцать  дней  назад.  По
тому, как ее описывали испуганные жители  планеты,  она  очень  похожа  на
космическую чуму.
     - А как чума  попала  на  планету?  Ведь  вирусы  ее  сами  не  могут
пролететь сквозь атмосферу.  Значит, ее  кто-то  принес.  Может,  это  был
метеорит?
     - Вот это нам узнать не удалось.  Все может быть, -  сказал  Рррр.  -
Известно только, что первые  сообщения  о  странной  болезни  появились  в
газетах именно в три тысячи восьмидесятом  году  местной  эры.  В  третьем
месяце и восьмом дне.
     - И выяснить, как это случилось, придется нашим друзьям  временщикам,
- закончил за него Громозека. - Для этого они сюда и прилетели.  Так  что,
друзья, считайте, что мы почти победили!
     Громозека затряс щупальцами, распахнул громадную пасть, все археологи
закричали <ура>, а временщик Петров сказал тихо:
     - Вот именно, что почти.


        6

     Пять дней все археологи, временщики и матросы с космических  кораблей
устанавливали машину времени и атомные батареи  для  ее  питания.  Наконец
посреди поля выросло высокое, с трехэтажный дом, сооружение.
     Сама  временная  камера  занимала  в  этом  сооружении  только  самую
середину,  остальное  были  контрольные  приборы,    пульты    управления,
дублирующие блоки, кибернетический мозг и вспомогательные устройства.
     Все работы  на  раскопках  остановились.  Что  за  смысл  копаться  в
обломках, если есть возможность посмотреть на  эти  вещи  и  на  и  хозяев
наяву?
     - Н-ну вот, - сказал утром на шестой день  Петров,  -  монтаж  машины
закончен. В камере может поместиться только один человек. А так как модель
машины опытная и неизвестно еще, чем все кончится, в прошлое пойду я сам.
     - Ничего подобного!  -  сказал  Ричард,  размахивая  длинными  худыми
руками. - Мы же с вами спорим уже четыре дня, и я  вас  убедил,  что  идти
надо мне.
     - Почему? - спросила Алиса.
     Она была вся перемазана в графите и покрыта пылью.  Она  не  успевала
умываться и причесываться - так она была занята. Ведь надо было и техникам
помочь, и на раскопках побывать, и слетать на разведку с добродушным Рррр,
который ни в чем Алисе отказать не мог - ведь она спасла его от смерти.
     - Да потому, Алиска, - сказал Ричард, - что если что-нибудь  случится
со мной, то мое место может занять  любой  из  ста  сотрудников  Института
времени, а если что-нибудь случится с академиком Петровым, его не  заменит
никто в Галактике.  Так что я рассуждаю разумно. Да и  вообще,  что  может
случиться с нашей машиной?
     - Тем более, - сказал Петров, - должна же быть какая-то дисциплина. Я
н-несу ответственность и за машину и за тебя, Ричард.
     - Я бы сам поехал в прошлое, - сказал Громозека,  -  но  я  никак  не
умещусь в машине времени.
     - Все понятно, - сказала Алиса. - Полечу я.
     Все засмеялись, и никто не  стал  ее  слушать  всерьез.  Алиса  очень
обиделась, чуть не разревелась, и тогда, пока Петров с  Ричардом  убеждали
друг друга, кому ехать первым, Громозека осторожно оттащил Алису щупальцем
в сторону и прошептал:
     - Слушай, девочка, я же тебя пригласил сюда не совсем бескорыстно.  Я
думаю, что тебе еще придется с®ездить в прошлое.  Не сейчас,  а  позже.  И
тогда на твою долю выпадет самая сложная  работа.  Какая  -  говорить  еще
рано.  Но клянусь тебе всеми чудовищами космоса,  что  в  решающий  момент
командовать парадом будем мы с тобой.
     - Как бы не так, - сказала Алиса.  -  Мы  здесь  уже  шесть  дней,  а
послезавтра уходит грузовая ракета на Землю, и для  меня  в  не