атуры  террористической
партии.  Он  предрекал  тяжелую  судьбу  населения  под  таким  режимом  (М.
Драгоманов, Политические сочинения, т. II, Париж 1905).

        3. Идея "диктатуры пролетариата"

     Переходя  от  описания  народнического  движения  к  марксизму,  авторы
Истории  КПСС  повторяют известное утверждение,  будто бы  Маркс  и  Энгельс
"превратили социализм из утопии в науку" (стр. 19). Излагая взгляды Маркса и
Энгельса  на развитие  капитализма и  его  влияние  на  социальную структуру
общества  индустриальных  стран,  История  КПСС  особенно  подчеркивает идею
"диктатуры пролетариата". Эту идею авторы Истории КПСС  считают краеугольным
камнем всей теории Маркса. Читатель Истории КПСС ничего не узнает о том, как
развивалась идея "диктатуры пролетариата" у Маркса и Энгельса, Известно, что
в  начале  своей  политической  деятельности,  особенно  после   февральской
революции 1848 г.  во Франции, Маркс и Энгельс  находились под  значительным
влиянием Огюста  Бланки и идеализировали диктатуру якобинцев  времен Великой
французской революции. Однако  даже в  "Коммунистическом Манифесте"  1847 г.
рабочая революция представлена равнозначущей демократии: "Первый шаг рабочей
революции  --  это  возвышение  пролетариата  до  положения  господствующего
класса,  завоевание  демократии".  То же самое касается  и Парижской Коммуны
1871 г., которую Маркс называл "диктатурой пролетариата". "Коммуна, -- писал
он, -- была  образована  из  муниципальных советников,  избранных парижскими
округами посредством всеобщей подачи голосов". Как известно, в Париже времен
Коммуны 1871 г.  совершенно  свободно развивали  свою деятельность различные
политические партии и существовала свободная  пресса. О диктатуре какой-либо
одной партии не могло быть  тогда и речи. Демократически избранную Парижскую
Коммуну Маркс назвал "действительно  национальным правительством" (К. Маркс,
"Гражданская война во Франции").
     В  дальнейшем,   когда  сознательность  и  организованность  рабочих  в
индустриальных странах  Западной Европы стала непререкаемым фактом, Энгельс,
уже  после смерти Маркса,  окончательно расстался  с якобинским влиянием  на
марксизм. В  предисловии к  изданию  "Классовой  борьбы во Франции"  Энгельс
писал в 1895 г.: "Время революций, осуществляемых путем неожиданного захвата
власти   маленькими   сознательными   меньшинствами,   стоящими   во   главе
бессознательных  масс,  миновало".  Энгельс   считал,  что  социалистическое
преобразование  общества  требует  сознательного  участия   народных   масс:
"Поскольку  на очереди стоит полное  преобразование  общественного  порядка,
массы сами  должны в нем принимать участие,  должны уже обладать  пониманием
того, о чем идет дело,  чего  им следует добиваться.  Вот  чему научила  нас
история последнего пятидесятилетия".
     Однако  урок  Энгельса  не  подействовал на Ленина.  Он с самого начала
решил создать партию заговорщиков для захвата власти. В этом отношении Ленин
шел  по следам народника М.  Ткачева, считавшего, что социалистический строй
может  ввести  только  "революционное  меньшинство".  Вот,  например,  мысли
Ткачева, высказанные задолго до Ленина, еще в 1876 г.: "Ни в настоящем, ни в
будущем, народ, сам себе предоставленный, не в силах осуществить  социальную
революцию.  Только  мы,  революционное меньшинство, можем это  сделать, и мы
должны  это сделать как можно скорее" ("Набат" 4, 1876  г.). И далее: "Народ
--  необходимый  фактор  социальной  революции,  но  только   тогда,   когда
революционное  меньшинство  возьмет в  свои руки  дело  этой  революции  ...
Освобождение народа посредством  народа -- это теория, под  громкими фразами
которой скрывается бессердечие. Революционное меньшинство, пользуясь  своими
силами, своим авторитетом, вносит прогрессивно  коммунистические элементы  в
условия народной жизни" (там же).
     Авторы  Истории КПСС,  трактуя о  "диктатуре  пролетариата",  сразу  же
делают переход от рабочего  класса  к партии, которой предназначается задача
осуществить  "диктатуру  пролетариата".   "Следовательно,  чтобы   свергнуть
капитализм  и построить  коммунизм, пролетариату нужна своя  самостоятельная
партия -- коммунистическая партия" (стр. 20).
     В   дальнейшем  изложении   коммунистическая  партия,   как   "авангард
пролетариата", действует от имени всего рабочего класса, исключая все другие
течения в пролетариате.
     Авторы Истории КПСС выдают это  за настоящий последовательный марксизм.
Однако,  еще  в  "Коммунистическом  Манифесте"  находим  слова  о  том,  что
коммунисты являются только одной из  партий рабочего класса, рядом с другими
партиями. Вместо многообразности рабочего движения, которую признавали Маркс
и  Энгельс,  История КПСС  дает читателям  свой идеал  единой и единственной
"партии рабочего класса", -- партии коммунистической.

        4. Создание русских социал-демократических организаций

     В 3-м  разделе I  главы Истории КПСС излагается переход некоторых групп
народников   к   марксизму   и   создание   русских   социал-демократических
организаций.  Авторы  Истории  КПСС   приписывают  в  первую  очередь  вождю
социал-демократической группы Г.  Плеханову заслугу успешной критики иллюзий
народничества  о  возможности перехода  крестьянской России к социализму без
политической борьбы.  Фактически, выяснение значения политической борьбы для
достижения социальных задач  дал,  прежде  Плеханова, упомянутый  украинский
социалистический деятель М. Драгоманов. Книги и статьи  Драгоманова, жившего
с 1876  г. в  Швейцарии, имели большое влияние  на народников. Драгоманов  с
полным  правом писал, что Плеханов и прочие русские марксисты  повторяли его
аргументы  против "аполитических"  иллюзий народников. О влиянии Драгоманова
на   народников   писали   в  1894  г.  выдающиеся   деятели  народнического
направления,  современники Драгоманова: Сергей Кравчинский  (лит.  псевд  --
Степняк), Егор  Лазарев и  Феликс  Волховский. В приветствии Драгоманову  по
поводу  30-летия его  научной деятельности они отметили заслуги  Драгоманова
для социалистического движения в России: "Украина, давшая нам величайшего из
наших художников слова, основателя русской беллетристики (Гоголя. -- П. Ф.),
и  множество первоклассных  поэтов, артистов,  музыкантов  и  ученых,  может
гордиться тем, что в трудную эпоху формирования политических партий в России
она выдвинула одного из  крупнейших политических мыслителей нашего  времени,
который  более  кого-либо из  современников  способствовал выведению русской
революционной интеллигенции из того идейного хаоса, в котором она находилась
лет  пятнадцать  тому  назад.  Сознательно или  бессознательно,  охотно  или
затыкая уши,  русские революционеры  почти  всей массой идут по  тому  пути,
который Драгоманов  предвидел и не переставал указывать с первых дней своего
появления за границей".
     Это письмо было напечатано  в юбилейном  сборнике в  честь Драгоманова,
изданном уже  после смерти юбиляра во Львове в  1896 г.  (М. Павлик, Михайло
Петрович Драгоманов. Эго юбилей,  смерть, автобiографiя  i  спис творiв, ст.
86--87).  Вполне естественно,  авторы  Истории КПСС не  смогли отметить факт
влияния идей  "прудониста" Драгоманова на  первых  русские марксистов.  Ведь
Драгоманов,  умерший  задолго  до  захвата  власти  большевиками  в  России,
объявлен  в СССР  "буржуазным националистом",  и его  сочинения  находятся в
советском  государстве  под  запретом.  (См.  также:  Д.  Заславский,  М. П.
Драгоманов, Киев 1925).
     Признавая  заслуги  Плеханова  и его группы  "Освобождение  Труда"  для
распространения идей  марксизма в  России, История КПСС выдвигает на  первый
план деятельность  молодого  Ленина, как теоретика и  практика марксизма. Об
отношении Ленина к теории Маркса  в Истории КПСС сказано: "Для него марксизм
всегда  был  не  мертвой  догмой,  а  живым  руководством  к  революционному
действию". Это  значит, что Ленин, если  требовали обстоятельства,  в  целях
захвата власти, отказывался от марксизма как "мертвой догмы" и создавал свою
теоретическую конструкцию, хотя бы и в противоречии с марксизмом.

        5. "Начало ленинского этапа развития марксизма"

     В связи с указанным  выше  отношением  Ленина к марксизму  как  теории,
которую  следует   приспособлять   к   потребностям   борьбы  за   диктатуру
"марксистской  партии" в русских условиях, 1-й раздел II главы Истории  КПСС
имеет подзаголовок "Начало ленинского этапа развития марксизма".
     Следует  отметить важную деталь  в Истории  КПСС, связанную с  критикой
ревизионизма  Эдуарда  Бернштейна  и  других.  Признавая  за  Лениным  право
создавать  его "ленинский  этап развития  марксизма", авторы  Истории  КПСС,
однако, отрицают право ревизии марксизма другими. В "Кратком  курсе" истории
ВКП(б)  ревизионизм Бернштейна упоминается на стр. 24,  но сущность взглядов
Бернштейна  там  не  изложена. В новой Истории  КПСС  ревизионизм Берншгейна
изложен  на стр.  43 в следующих  словах: "Ревизионисты отрицали возможность
обосновать    необходимость    и   неизбежность    социализма   и   объявили
несостоятельным само понятие "конечная цель  рабочего  движения",  --  т. е.
коммунизма. Они отрицали растущую нищету масс и обострение капиталистических
противоречий.  Они  требовали отказа  от  основных положений марксизма -- от
теории  классовой  борьбы,  от   социалистической  революции,  от  диктатуры
пролетариата. Вождь ревизионизма немецкий социал-демократ Бернштейн заявлял:
"Конечная  цель  --  ничто,  движение  --   все",  --  т.  е.  главным   для
оппортунистов  было  добиться  от  господствующих  эксплуататорских  классов
реформ,   незначительных  улучшений   для  рабочих,  не   затрагивая   основ
капитализма. Оппортунисты  стремились превратить социал-демократию из партии
социальной революции в партию социальных реформ".
     Это изложение  взглядов Бернштейна и его  сторонников  не совсем точно.
Бернштейн  не отрицал классовой борьбы. Именно для  успеха рабочего класса в
борьбе за  улучшение  его  положения  он считал  необходимым его "движение".
Бернштейн  не отрицал  социализма  как конечной цели  рабочего  движения. Он
только не  верил во внезапное, революционное претворение  капиталистического
строя в социалистический. Идею "диктатуры пролетариата", которая упоминается
в сочинениях  Маркса-Энгельса, Бернштейн отверг безусловно. Эдуард Бернштейн
довольно долго  жил в Англии, где сблизился с деятелями Фабианского общества
(Fabian  Society).  Здесь окончательно  сформировались  его  "реформистские"
взгляды, которые в  настоящее  время  приняли  социалистические  партии всех
стран  мира.  Слова  "диктатура  пролетариата"  были приняты  единственно  в
программу  Российской  Социал-демократической  партии.  Взгляды  Бернштейна,
между   прочим,  легли   в  основу  политической   и  социальной   программы
Социалистического Интернационала, принятой на Конгрессе во Франкфурте в 1951
г.
     Утверждение авторов Истории КПСС, будто бы социалисты-реформисты хотели
добиться только "незначительных улучшений для рабочих",  является искажением
действительности.  Фактически   политические  и   экономические  организации
рабочих в свободных индустриальных странах достигли больших успехов в борьбе
за  повышение  своего  жизненного уровня.  Эти достижения являются  реальным
опровержением  Марксовой  теории "обнищания  пролетариата", которой остаются
верны коммунисты  всех  стран до сих пор,  вопреки действительности.  Теория
обнищания  пролетариата  нужна коммунистам,  так  как  вследствие  ухудшения
положения   рабочих   возрастает   среди   них   недовольство  и   возникают
революционные настроения.

     Необходимо отметить некоторые фактические неточности,  встречающиеся во
II  главе Истории КПСС.  Например,  на стр.  42  упоминается о революционном
движении  среди  крестьянства  в  1902  г.  --  в   двух  губерниях  Украины
(Полтавской  и Харьковской), а  также в Саратовской  губернии.  История КПСС
приписывает   аграрные   беспорядки  "безысходной  нужде"   крестьянства.  В
действительности  крестьянство  в  упомянутых  трех губерниях  находилось  в
гораздо лучшем положении, чем, например, земледельцы центральной черноземной
области России, где  в то  время  происходило "вымирание  деревни" (название
книги позднейшего депутата Государственной Думы А. И. Шингарева, вышедшей  в
1909 году). Революционное  движение имело корни среди более развитых и часто
даже состоятельных крестьян, которые чувствовали опасность  ухудшения своего
положения  вследствие возраставшего  малоземелья  и  надеялись на  улучшение
своего быта  через  раздел крупного  землевладения.  Это  подтверждают  ныне
живущие свидетели --  участники аграрного движения  на Украине в  1902 г. --
деятели  Революционной  Украинской  Партии  (Украинская  Социал-демократия):
Борис Мартос  (США),  Андрей  Жук  (Вена)  и Александр  Коваленко  (Женева).
Недовольство   своим   положением   среди   крестьянства   Украины   создало
благоприятную почву для пропаганды Революционной Украинской Партии в 1902 г.
О выдающейся роли Революционной Украинской  Партии  в аграрном движении 1902
г. упоминают  официальные  сообщения  царской  администрации,  боровшейся  с
аграрным движением  на Украине (О. Гермайзе, Револющйна Украшська Парт1я",",
Киев  1925). Авторы  Истории  КПСС,  склонные  находить  в  прошлом  влияние
большевистских организаций  даже там, где о  нем не было и  помина, в данном
случае   не   сочли   выгодным   для   КПСС  отметить   участие   Украинской
Социал-демократии в аграрном движении на Украине в 1902 г.
     На стр. 43 встречаем другую умышленную неточность,  допущенную авторами
Истории КПСС. Упомянув Сергея  Прокоповича и Екатерину Кускову,  как авторов
декларации  "Credo", ставившей для  рабочих на  первый  план  организованную
борьбу за  улучшение их экономического положения, История  КПСС  утверждает,
что    Кускова    и   Прокопович   стали    позднее    "кадетами"   (членами
конституционно-демократической   партии),   а   в    советское   время    --
"белоэмигрантами".   В    действительности,   Кускова    и   Прокопович   до
большевистского  переворота  принадлежали к партии  Народных социалистов.  В
1922  г.  правительство  Ленина выслало  Прокоповича,  Кускову  и  несколько
десятков  других деятелей левого лагеря за  границу без права возвращения на
родину. В этой вынужденной  ссылке Кускова  и Прокопович  стояли отдельно от
"белой" (монархической) эмиграции, принадлежа к социалистическому лагерю.
     Во     второй     главе     Истории    КПСС    описывается     развитие
социал-демократической газеты "Искра", в  которой руководящее  место занимал
Ленин. В отличие от "Краткого курса", в Истории КПСС встречаем новый абзац о
защите газетой "Искра" права  народов на самоопределение (стр. 53). Наряду с
этим История КПСС восхваляет "Искру" за  то,  что она  "непримиримо  воевала
против еврейских, польских и других мелкобуржуазных националистов, вносивших
национальную рознь в среду рабочих".
     Авторы  Истории КПСС умышленно скрывают под  названием "мелкобуржуазных
националистов"  социалистические  партии  нерусских  народов России, которые
стремились  сохранить свою  независимость  от  Российской  Социал-демократии
(Всеобщий   Еврейский  Социал-демократический  Союз  --   "Бунд",   Польская
Социалистическая Партия, Украинская Социал-демократия и др.).
     Ленин  относился враждебно  к  социалистам  нерусских  народов  России,
основавших свои  рабочие партии, независимые от РСДРП, и называл  эти партии
"националистическими", себя же -- "интернационалистом". Целью Ленина было --
объединить  под  главенством   русских  социал-демократов   социалистические
организации всех народов России. Все социалисты, противившиеся этому, были в
глазах  Ленина "мелкобуржуазными националистами". Признание за каждой нацией
права самой определять свою судьбу,  которое  "Искра" на  словах отстаивала,
оставалось только агитационным средством. Практически Ленин в той же "Искре"
выступал в 1903 г. против независимости Польши, за которую боролись польские
социалисты: "Только социальная революция пролетариата поставит конец всякого
рода  социальному угнетению,  в  том  числе и национальному  порабощению". В
"Искре"  от 15 июля 1903 г. Ленин развивал свою теорию решения национального
вопроса в том смысле, что социал-демократия должна требовать самоопределения
не  для народов,  а "только  для пролетариата  каждой  национальности".  "Мы
должны  всегда  и  решительно  стремиться  к  наиболее  тесному  объединению
пролетариата  всех  национальностей  и  только  в  отдельных  исключительных
случаях можем  ставить  и  поддерживать требования, стремящиеся  к  созданию
нового  классового  государства или  к замене государственного политического
единства более  слабой  федеративной связью  или  подобными ... Именно  этим
интересам  классовой  борьбы мы  должны подчинить  требование  национального
права на самоопределение".
     Единое  централизованное  многонациональное государство  --  Россия  --
должно  было,   по  мнению  Ленина,   создать   и   единую  централизованную
социал-демократическую   партию,   включающую   все   национальности   этого
государства. Авторы Истории КПСС  развивают мысль Ленина, что "только тесный
союз рабочих  угнетенных наций с русским пролетариатом ...  обеспечит полное
политическое  и  экономическое  освобождение  трудящихся" (стр. 53).  Однако
каким-то  образом  при  этом  совершенно отпадает  национальное освобождение
трудящихся  угнетенных  народов.  Очевидно  комментаторы ленинских теорий  в
Истории  КПСС относятся к  лозунгу национального  самоопределения угнетенных
народов  только  как   к   средству   пропаганды.  Единая   централизованная
социал-демократическая партия России,  включающая все народы  империи, нужна
была Ленину  как  средство  затормозить всякого  рода  стремления угнетенных
народов  к отделению  от России.  Требуя включения  социалистических  партий
нерусских народов в РСДРП, Ленин имел  также  целью лишить угнетенные народы
России  самой революционной  их  части  -- организованного  рабочего класса.
Рабочие угнетенных народов Росии, став органической частью  РСДРП, подпадали
под влияние и дисциплину русского большинства.
     Русские социал-демократы, почти  без исключения, считали, что отдельные
социалистические  партии  в  Российской  империи   --  еврейские,  польский,
украинские и т. д. -- сеяли "национальную рознь среди рабочих". Им ничего не
говорил   пример  многонациональной   Австрии,   где  социал-демократическое
движение,  организованное  по   национальному   принципу,   было  элементом,
осуществлявшим равноправие народов этого государства.
     История КПСС дает несколько иную формулировку отношения II съезда РСДРП
к   требованиям   Всеобщего   Еврейского   Соц.   Дем.   Союза   (Бунда)  по
организационному вопросу.  "Съезд  отверг национальный  принцип федерации  в
строительстве   партии",   --   утверждают  авторы   Истории  КПСС.  Называя
строительство социал-демократической  партии  России  на  основах  федерации
отдельных  национальных  групп "национализмом", авторы Истории КПСС  считают
централизм   в    построении   партии    равнозначущим    с    "пролетарским
интернационализмом" (стр. 57).
     В  отношении к социалистическим  партиям  разных народов России не было
различия между  Лениным  и Плехановым. Автору этих строк  рассказывал Мыкола
Ганкевич, покойный лидер Украинской  Социал-демократической Партии Галиции и
Буковины (бывшие  провинции  Австрии),  о  следующем  эпизоде  на  Конгрессе
Социалистического Интернационала  в  Амстердаме в 1904 г. Встретив на съезде
делегата Революционной Украинской Партии  (Украинская Социал-демократия)  из
царской России  Евгения  Голицинского,  а также  М. Ганкевича, представителя
Украинской