-  демонстрируя  находку,
ответил я, - прошила корпус, как фольгу.
     -  Патрон "СП-6",  - мельком взглянув на улику, сказал Красавчик, - и шума
не было. Спецоружие?
     -  Выходит, что так, - согласился я. - Что-нибудь вроде АС "вал"...
     -  А  почему нас не сбили из "мухи",  например?  -  пустился в рассуждения
напарник.
     -  Во-первых,  еще не вечер,  -  ответил я.  - А во-вторых, они нас просто
припугнули... Как и стажеров.
     -  Сто второе последнее китайское предупреждение? - Красавчик ухмыльнулся.
- Так  враги  в  конце  концов могут потерять терпение,  и  тогда нам  придется
отбиваться по-настоящему.
     -  Я  думаю,  что  еще  пару  раз  они  нас  предупредят,  -  оптимистично
предположил я.
     -  А  мне  кажется,  что уже следующая их  попытка будет более удачной,  -
возразил напарник, - если мы не бросим это дело.
     Он  хитро посмотрел на меня,  прекрасно зная,  что отступать я  не намерен
хотя бы потому,  что до сих пор так и не обзавелся подобной привычкой.  Видимо,
выбор того,  кто вовлек нас в текущую игру, был обусловлен именно фактом нашего
с  Красавчиком исключительного упрямства.  Я  еще  раз  повертел перед  глазами
деформированную пулю  и  вдруг понял,  что  в  комбинации не  хватает какого-то
важного звена. Факты никак не желали стыковаться с артефактами: гильза десяти с
пулями девяти миллиметров,  а  наваждения Сюртукова с необычным окурком.  Может
быть,  между этими вещами действительно не было никакой связи?  А  я от избытка
опыта  в  расследовании необъяснимых  происшествий  пытался  притянуть  одно  к
другому за  уши?  Частично ответ  на  эти  вопросы должны  были  дать  эксперты
криминалистической  лаборатории,   а  вот  более  полную  картину  не  смог  бы
нарисовать никто. Доказательств было маловато.
     Пока  чародеи от  науки  колдовали над  привезенными нами  уликами,  мы  с
Красавчиком решили навестить товарища майора Сидорова.  Лично у меня к нему был
один, но весьма важный вопрос: откуда он узнал о сигнале от деда Григория, если
областные происшествия лежали далеко за пределами его сугубо городской
     компетенции?
     Майор сопротивлялся нашему любознательному натиску отчаянно, но недолго. В
конце концов он запер дверь в кабинет и вынул из металлического шкафа,  который
почему-то  именовал сейфом,  бутылку коньяка,  стопку пластиковых стаканчиков и
слегка пожухший лимон.  Он долго вскрывал заветный сосуд,  потом очень неспешно
разлил напиток по стаканчикам и принялся пилить тупым столовым ножом цитрусовую
закуску.  Все  его телодвижения говорили о  том,  что Сидоров из  последних сил
пытается придумать как можно более убедительную отговорку или легенду. Выдавать
своего информатора ему почему-то очень не хотелось.
     После первой рюмки, слегка лизнув истерзанную Дольку лимона, майор оставил
все свои творческие потуги и признался:
      - О звонке жена сообщила. Григорий мне домой звонил.
     -  Вот как?  - Красавчик забросил в рот целую дольку и, тщательно прожевав
лимон, уставился на майора с укором. - Так ты еще и деревенский?
     -  Я  в  этой  Севостьяновке два  месяца  безвылазно просидел,  -  пояснил
Сидоров.  -  Давно это  было,  лет двадцать,  нет,  года двадцать два назад.  Я
практику  тогда  проходил...   Участковый  меня  к  деду  Григорию  поселил,  а
начальство приказало  без  результата не  возвращаться.  Вот  я  и  провел  там
расследование.  Сколько мы с дедом самогона выпили - страшно вспомнить... С тех
пор он из милиционеров никого,  кроме меня,  не признает.  Редко мы с ним после
того встречались, но бывало. Вот он мне и позвонил по старой дружбе. А я, когда
узнал,  что в деле опять Матренина изба фигурирует,  так сразу и решил, что это
как  раз  для  вашей конторы дельце.  Моим  ребятам и  без  чертовщины есть чем
заняться...
     -  А нам, значит, заняться нечем? - обиженно спросил Красавчик.
     -  Ну, вы же скучными делами не занимаетесь, - Сидоров ехидно прищурился и
разлил коньяк снова, - пьяные убийцы с кухонными ножами для вас рутина...
     -  Сидоров, не заводи меня, - с ухмылкой потребовал Красавчик.
     -  Как можно?  - продолжая язвить, откликнулся майор. - Кто я такой, чтобы
задираться на крупнейших частных сыщиков века?
     Мы опрокинули по второй, и Красавчик как бы между прочим спросил:
      - Так тебе уже на пенсию пора?
     -  В общем, да, - не чувствуя подвоха, ответил Сидоров.
     -  Надо же,  - Красавчик с деланным удивлением поднял глаза к потолку, - с
таким стажем, а уже майор...
     Я взглянул на партнера осуждающе.  Сидоров,  конечно, тоже был не прав, но
все-таки  мы  приехали  не  для  обмена  шпильками.   Я  жестом  потребовал  от
насупившегося майора налить по третьей и спросил:
      - В том старом деле Матренина изба чем-то прославилась?
     -  Да,  -  Сидоров кивнул.  -  Двое ребятишек по  зиме пропали,  а  весной
оттаяли прямо перед ее  крыльцом.  Тогда по  району и  так  раскрываемость была
нулевая,  вот меня и  загнали в деревню практиковаться до полной победы.  Я как
только ни вертел, все прикидывал, что к чему, но ничего не доказал. Получалось,
что они в  буране заблудились,  а  потом свет в  окошке увидели,  да  не дошли,
замерзли.  Но  вся  жуть заключалась в  том,  что  детки эти пропали ночью,  из
родительского дома,  прямо в  чем спали.  И  ни в  ту ночь,  ни наутро никакого
бурана не было. Однако, сколько ни искали мужики, никаких следов не обнаружили.
И  участковый тоже  только  руками разводил.  Потом  чуть  ли  не  всю  деревню
перерыли,  а у Матрениной избы раз пять проходили, причем именно по тому месту,
где они весной оттаяли, - не было ничего. До земли рыли - не было...
     -  И чем все закончилось? - спросил я, когда Сидоров взял длинную паузу.
     -  А ничем,  - ответил майор. - Тела в райцентр увезли и, что странно, так
родителям и не вернули,  а меня отозвали. Рапорт мой никто даже читать не стал.
Похвалили за проделанную работу и отправили обратно в город.  Так вот я и начал
трудовую деятельность.  До  сих  пор  иногда вспоминаю,  как  мать этих пацанов
убивалась. А я стоял и ничего не мог ей сказать...
     Сидоров выпил очередную порцию и вздохнул.
     -  Ну, а раскрой ты это дело, ей бы что, намного легче стало? - спросил я.
     -  Нет,  конечно,  -  согласился майор,  - но так, в полной неизвестности,
оставаться совсем уж погано... А вы-то что раскопали?
     -  Пока ничего конкретного, - признался я, - но элемент чертовщинки в деле
присутствует, ты прав. Не Проста была тетка Матрена. Очень даже не проста...
     -  Я,  пока в  деревне "керосинил",  о  ней тоже много чего наслушался,  -
согласился Сидоров.  - Люди говорили, что колдует Матрена помаленьку. В церковь
тогда никто особо не ходил, но иконы у всех были, да и Пасху с Рождеством народ
праздновал,  а  эта  -  никогда.  Даже Григорий к  ней дольше чем на  минуту не
забегал.  Он грамотный был,  ни в какие сказки не верил,  но отговорка и у него
была не очень убедительная. "Что я, - говорил, - ворчания бабьего не слышал?"
      - Насчет колдовства не знаю,  - возразил я, - но для чего-то Матрена себя
народу противопоставляла.  Возможно,  чтобы никто к  ее избе не подходил ближе,
чем  положено,  или  по  какой-то  другой причине...  Мы  сейчас это  как раз и
выясняем.
     -  Я  боюсь,  что девица эта,  пропавшая,  могла по  той же  схеме,  что и
пацаны, исчезнуть, - неожиданно сказал Сидоров.
     -  Двадцать лет прошло, - я пожал плечами. - Матрены тоже нет...
     -  Да не в тетке дело было, я уверен, - майор нахмурился. - Я за прошедшие
годы эту историю как только не  выворачивал...  Тут что-то  по вашей части.  Не
знаю, в общем, что... Чертовщина, одним словом.
     -  Ладно.  - Я дожевал лимон и поднялся. - Разберемся. Если что раскопаем,
мы тебе позвоним, хорошо?
     -  Конечно.  - Майор заткнул бутылку пробкой и спрятал обратно в "сейф". -
Дерзайте, орлы...
     -  Машенька,  не  сдвинулось ли  наше  дело с  мертвой точки?  -  галантно
кланяясь хорошенькой лаборантке, спросил Красавчик, когда мы снова объявились в
лаборатории.
     -  Вы  у  Адама  Арнольдовича спросите,  -смущенно  краснея,  посоветовала
девушка.
     Почему все  юные  создания женского пола  реагировали на  моего  напарника
одинаково, я не мог понять никогда.
     -  А  где  скрывается этот  наследник  Тевтонского ордена?  -  совсем  уже
раздевая бедную Машеньку взглядом, спросил Красавчик.
     -  Я здесь, - откликнулся из дальней комнаты эксперт, - проходите...
     -  Я  вернусь,  -  пообещал девушке мой  напарник.  Она  опустила глаза  и
судорожно кивнула. Я покачал головой и выразительно посмотрел на Красавчика. Он
же самодовольно улыбнулся и двинулся на голос эксперта.  Магия была налицо... Я
поймал себя на  том,  что  коньяк несколько сбил мысли с  пути жесткой логики и
расположил меня к принятию необъяснимых явлений на веру.  Это было неправильно,
а потому я встряхнулся и, догнав напарника, шепнул:
      - Даже самые злобные хищники не нападают на трепетную лань, когда сыты...
     -  Я  твердо  решил,  что  выставлю  пригревшуюся в  моем  скромном жилище
"монстру",  как  только  вернусь домой,  -  ответил Красавчик.  -  Так  что  не
настолько я отвратителен, как тебе кажется...
     -  Она  требует  выкроить время  для  посещения Дворца  бракосочетаний?  -
догадался я.
     -  Вот именно, - ответил напарник.
     -  То-то, я смотрю, ты решил уйти с головой в работу...
     -  Я так решил?  -  Красавчик иронично посмотрел сначала на меня,  а потом
перевел взгляд туда, где осталась Машенька. - Возможно. Хотя мне кажется, что я
     скоро передумаю...
     -  Господа,  -  вмешался в  наши  перешептывания взволнованный эксперт,  -
разрешите вас поздравить с совершенно невероятными находками.
     -  Адам,   -  осторожно  сказал  я,  -  возьми  себя  в  руки  и  прекрати
преувеличивать.
     -  Эрик,  говорю тебе,  как тевтонский рыцарь тевтонскому рыцарю,  никаких
преувеличений!  -  заверил Меня эксперт.  -  Я не смог установить происхождение
четырех компонентов! Табак, бумага, фильтр и, главное - надпись! Все необычное!
Я  отправил факс одному профессору-востоковеду,  и знаешь,  что он мне ответил?
Нет в арабском языке такого слова! А табак!
     Такой сорт мог произвести в нашей промышленности полный переворот!
     -  При чем здесь промышленность?  - резонно спросил Красавчик. - Тем более
- наша.  Это скорее компетенция сельского хозяйства,  но и в этом случае у нас,
кроме пшеницы и картошки, ничего не растет...
     -  Не уходите от темы,  -  потребовал я.  -  Бумага и фильтр тоже не имеют
аналогов во всем мире, я правильно понял?
     -  Не знаю,  как во всем мире, но в моей базе данных ничего подобного нет,
- согласился Адам.  -  Теперь о гильзе.  Основа лака включает довольно странный
компонент. Его химическая формула...
     -  Стоп, - перебил я эксперта. - Странный компонент. Достаточно. Дальше.
     -  Да,  конечно,  - поправляя очки, согласился Адам. - Калибр определяли в
баллистической  лаборатории.  Им  не  помогли  никакие  справочники.  Десять  и
тридцать четыре сотых -  таков истинный диаметр покинувшей эту  гильзу пули,  а
что  до  маркировки,  то  она  может быть  нанесена кем  угодно,  но  только не
известным нашим  экспертам изготовителем.  Таким  образом,  все  ваши  улики  -
полнейший нонсенс,  и  в  то  же  время они существуют.  Такие парадоксы не мне
объяснять, а потому...
     -  Спасибо за помощь, Абрамыч, - перебивая, поблагодарил Красавчик.
     -  Арнольдович, - поправил эксперт.
     -  Ну да, - напарник ухмыльнулся. - До встречи...
     -  Что ты всех достаешь?  -  с досадой спросил я, когда мы покинули здание
лаборатории. - Чем тебе не угодил Адам?
     -  Да ничем,  - Красавчик пожал плечами. - Характер у меня такой. Будто ты
не знаешь?
     -  Подсыплет он тебе в кофе фенолфталеина как-нибудь,  -  предупредил я, -
сразу забудешь, как обижать слабых.
     -  Ну,  обниматься со  всеми подряд я  тоже не намерен,  -  упрямо ответил
напарник. - Разве что с девчонками...
     -  Ладно,  -  я  сдался,  поскольку  перевоспитывать его  определенно было
поздно. - Что мы имеем теперь?
     -  На мой взгляд,  ничего нового,  -  ответил Красавчик. - То, что "бычок"
был импортным, а гильза нестандартной, мы знали и без экспертизы.
     -  Однако Адам  сказал все  же  больше,  чем  ты  услышал,  -  с  оттенком
осуждения заметил я. - И то и другое не имеет аналогов. Разве это не странно?
     -  Просто у них слишком хилые базы данных, - возразил Красавчик.
     -  Два исключительных вещдока в один день? - продолжая гнуть свое, спросил
я и покачал головой: Не верю.
     -  Пока  мы  не  расспросим задержанного чекистами бандюгу или  не  найдем
пропавшую в  деревне девицу,  ни  в  том ни в  другом деле прорыва не будет,  -
уверенно заявил Красавчик. - Все остальное - цацки...

Глава 8

     Напряженный день подобрался к  своему завершению,  так и  не  удосужившись
дать нам хотя бы один приличный ответ на поставленные вопросы.  В  деревне было
тихо.  Ира сообщала,  что они по  очереди сидят в  планере перед приборами,  не
выпуская внутреннее убранство избушки из  поля зрения ни  на  минуту,  а  также
периодически поглядывают на нее в бинокль. Результат пока был нулевой, но, если
честно, на него я и рассчитывал. Деятельность "поднадзорного" Сюртукова была не
столь бурной,  как  у  наших стажеров,  -  он  бессовестно дрых уже  шестой час
подряд,  хотя время суток я  бы  определил как ранний вечер.  Видимо,  утренние
переживания  сломили  его  чувствительную психику  окончательно,  и  теперь  он
залечивал душевные раны при помощи самого доступного бальзама - сна.
     Я  переадресовал прием  изображения от  приборов в  квартире Василия  и  с
аппаратуры связи планера на свой домашний компьютер, после чего, оставив машину
в подземном гараже,  поднялся в квартиру.  Без Иры в ней было как-то пустовато.
Хотя  до  ее  появления здесь  изредка хозяйничали и  другие  женщины,  никогда
временное отсутствие кого-то  из  них не  чувствовалось настолько остро.  Может
быть, я наконец-то созрел, чтобы поразмыслить над ранее игнорируемыми сторонами
жизни?  В  частности,  над тем,  не хочется ли мне на все плюнуть и...  И  что?
Плюнуть и  поехать в  деревню,  чтобы  снять  Иру  с  бессмысленного дежурства,
привезти домой и,  выкупав в ароматной ванне, уложить в теплую, чистую постель?
Или  плюнуть на  глупые  переживания и,  приняв  душ,  просто завалиться спать?
Первый вариант был бы шагом не новым,  хотя уже подзабытым.  Второй тоже не нес
революционной нагрузки.  А мне хотелось чего-то необычного.  Впрочем,  хотелось
ли?  Не знаю,  как называют такие периоды жизни психологи,  но я  бы назвал это
порой  сомнений зрелого возраста или  -  в  духе  нашей  страны -  традиционным
августовским  потрясением  устоев.  Казалось  бы,  чего  еще  хотеть  от  жизни
человеку,   работающему  в  свое  удовольствие,   не  нуждающемуся  в  деньгах,
получающему острые ощущения в предостаточном и даже избыточном объеме,  а также
удовлетворенному личной жизнью? Нечего? Но ведь это скучно. Вот такой парадокс:
только что вынимал из обшивки машины пули,  стрелял по врагам, уходил от погони
и...  изнывал при  этом  от  скуки,  потому что  подобный образ  жизни  вошел в
привычку  и  перестал  быть  щекочущей нервы  экзотикой.  А  самое  противное в
сложившейся ситуации  было  то,  что  никакой  другой  вид  развлечений не  мог
послужить достойной заменой реалиям такого вот  суматошного существования.  Ну,
разве что полет в космос или воспитание детей?
     Я  без особого успеха попытался отогнать мрачные мысли и направился в душ.
У  самого  порога в  ванную комнату я  опустил взгляд и  невольно отпрянул.  На
дверном косяке светилось небольшое рубиновое пятнышко.  Мне  оставалось сделать
только один шаг, чтобы красная точка переместилась на мою грудь. Я подобрался к
окну,  через которое в квартиру мог попасть образовавший пятнышко лазерный луч,
и  осторожно выглянул на  улицу.  Снайпер сидел  на  крыше  соседнего дома.  Ни
стрелять,  ни  прятаться он  пока не  собирался.  Такая демонстративная тактика
подтверждала тезис о  многократности "китайских" предупреждений от преследующих
нас злодеев.  Я закрыл жалюзи и вернулся к порогу ванной. Теперь мне предстояло
решить непростую задачу.  Если я  войду,  то два этих коротких шага -  туда,  а
потом обратно -  могут стать последними в жизни,  поскольку,  даже не видя меня
через жалюзи,  стрелок в  любой момент вполне мог нажать на  спуск и  попасть -
линию огня он  уже определил при помощи целеуказателя.  Получалась своеобразная
рулетка.  Я  был не  то  что не игрок,  просто принимать душ в  бронежилете мне
показалось глупым.  Я  отошел  в  глубь  квартиры и,  усевшись в  кресло  перед
компьютером,  закурил.  Ждать пришлось недолго.  В окне напротив входа в ванную
комнату звякнуло стекло, а от косяка отлетело несколько щепок. Фигура стрелка в
тот  же  момент исчезла,  и  теперь контур крыши соседнего дома не  был искажен
никакими посторонними тенями. Это я рассмотрел, приоткрыв жалюзи снова. Дырка в
стекле была аккуратной, и почти никаких лишних трещин от нее не пошло. Это меня
устроило.
     После того как я освежился и почти уже перешел в горизонтальное положение,
раздался звонок телефона.  Я был почти уверен,  что звонит Красавчик,  которого
тоже либо обстреляли, либо попытались побить неизвестные.
     -  Тебя доставали? - вместо традиционного "алло"
     сразу же спросил напарник.
     -  Не все же нам кого-то обижать?
     -  Да я, кстати, и не обиделся, - заметил Красавчик. - Подумаешь, в окошко
выстрелили!
     -  Тебе тоже?  -  Я  усмехнулся.  -  Фантазию они особо не  напрягают.  Ты
убедился, что я был прав?
     -  Лишний раз,  - признал напарник. - Но ты знаешь, я почему-то еще больше
захотел их найти.
     -  Ладно, - я не удержался и зевнул, - утром решим.
     -  Ты что,  ляжешь спать после такой встряски? - немного удивленно спросил
Красавчик.
     -  А что ты предлагаешь?  -  Я снова зевнул. - Они нас предупредили, а мы,
как паиньки, притихли и даже уснули. Чем не идиллия?
     -  Ты становишься черствым и равнодушным, - осудил меня Красавчик.
     -  И это говоришь мне ты?  -  Я рассмеялся:  -  До утра, дружище. Машеньке
привет.
     -  А ты откуда узнал, что она у меня? - настороженно спросил напарник.
     -  А я и не знал,  -  ответил я, укладываясь между тем в постель, - просто
предположил...
     -  Иногда я боюсь, что ты читаешь мысли и видишь сквозь стены, - признался
Красавчик. - Ну, ладно, спать так спать...
     Проспал я,  как и задумывал,  ровно четыре часа. Будильник я не заводил, а
просто, перед тем как уснуть, несколько раз повторил себе, что следует встать в
три тридцать,  и для закрепления этой психологической установки представил, как
вокруг будет тихо,  темно и  спокойно.  Внутренние часы сработали,  как всегда,
почти безотказно,  и  в  три  сорок пять я  наконец-то  проснулся.  Неторопливо
умывшись и проглотив из холодильника что-то в темноте непонятное,  я,  так и не
включая нигде свет,  оделся и нацепил все необходимые атрибуты.  От недосыпания
бронежилет казался чересчур тяжелым,  пистолет громоздким, а "молния" на куртке
почему-то  заедала.  И  вообще,  жутко хотелось завалиться обратно на кровать и
досмотреть так  не  вовремя  оборвавшийся сон.  Наконец я  собрался и  пошел  к
лестнице черного хода.  Выбираться из  здания через парадный подъезд или  гараж
было бы слишком заметно.
     Красавчику я позвонил уже из запасной квартиры.
     Он ругался довольно сдержанно -  видимо,  стеснялся Машеньки,  - но долго.
Тем не менее ровно через полчаса он уже сидел напротив меня и,  обжигаясь,  пил
большими глотками крепкий кофе.
     -  Только учащенное сердцебиение от  этого пойла,  -  недовольно проворчал
он, наливая себе еще чашку. - Ты когда начнешь излагать свой на редкость
     удачны