енному народу. Я бы сказал, что у него больше общего с
Нарас Шарафом,  чем  со  многими  представителями  его  собственной  расы.
Совершенно естественно, что его интересуют аспекты рождения, как и  любого
другою предприятия.
     - Но почему именно рождения?
     -  Потому  что  оно  ему  было  незнакомо.  Он  производит  на   меня
впечатление крайне любопытного индивида, хотя  этого  не  скажешь  по  его
тихой речи и спокойным манерам
     - Возможно, он слишком тихий, - пробормотал Чэхил Райенз.  -  Почему,
все же, именно рождение?
     - Как заметил Нарас Шараф, этот человек видит во всем выгоду. Большие
состояния создавались на основе такой целеустремленности. Кроме того,  все
дела в области коммерции, связывающие его  с  нашими  Семействами,  прочно
приковывают его к нам в деловом отношении так же, как лехл делает  это  со
стороны физической. Пока он помогает нам против своего народа, какое имеет
значение, сколько денег он зарабатывает для себя? Несомненно, его интересы
здесь служат к нашему благу.
     - Несомненно, - пробормотал Чэхил Райенз.
     Руководитель, казалось, остался  доволен  тем,  что  успокоил  своего
молодого  гостя,  и  поспешил  прочь,  чтобы  помочь  выбирать  имена  для
новорожденных, а это всегда приятное занятие.
     Чэхил Райенз стоял у входа в пещеру и размышлял. Немного помедлив, он
вынул крохотное устройство, которое прятал в  складках  одежды,  и  что-то
тихо проговорил в него.
     Работа давала ему достаточный заработок,  оставляя  много  свободного
времени. Он решил посвятить  свободное  время  изучению  военных  ритуалов
древней Семьи "Уэл" на Наспринкинс. Его педагоги всегда  ожидали  от  него
блестящих результатов, потому что Чэхил Райенз был отличным студентом.
     Он увлекся  новым  проектом.  Он  изучал  человечество  вообще  и,  в
частности, свободных или взятых в плен индивидуумов. Что-то в  этом  Киисе
ван Лу-Маклине заинтриговало его так, как ни одно из  чужеземных  двуногих
существ. Он убеждал себя в том, что это пустое. Лучше уж отдаться изучению
Уэла, как предлагали отечественные светила. Разведка "Си",  размышлял  он,
уже давным-давно, когда его еще и не было на  свете,  изучила  Лу-Маклина.
"Кто ты такой, чтобы пытаться помочь Им?"
     К тому же в Лу-Маклина имплантирован лехл. Не все ньюэлы позволили бы
добровольно подвергать себя этой операции. А вот этот представитель, можно
сказать, враждебной расы позволил сделать себе эту  операцию  добровольно,
вот так-то.
     Наше знание о его  предательстве  уже  привязало  его  к  Уэлу  более
надежно, чем это сделал бы лехл. Попытайся он предать нас, его собственный
же народ распял бы его. Человечество - мстительная раса.
     Но Чэхила Райенза беспокоило то, что, по всей видимости ускользало от
внимания Семейства "Си", всегда жаждавших заполучить столь ценного агента.
Его настораживало не  то,  что  Лу-Маклин  проявлял  интерес  к  Уэлу,  а,
напротив, то обстоятельство, что его вообще ничто не интересовало.  Это  -
идеальное состояние предателя, состояние которое тревожило Чэхила.
     Лу-Маклин  интересовался  лишь  самим  собой.  Этой  слабостью  легко
пользоваться. Таких людей значительно проще купить.
     "Я, наверное, слишком любознателен, - подумал психолог. - Вот, почему
мои знакомые кажутся мне такими  скучными,  и  лишь  мои  интеллектуальные
упражнения доставляют мне удовольствие. Не поэтому ли я сравниваю  себя  с
этим безрадостным человеческим существом и нахожу сходство с ним?
     Как бы там ни было,  но  это  -  значительно  интереснее,  чем  сухие
исследования ритуалов Уэла. В конце концов, я всегда могу оставить  его  в
покое."
     Но Чэхил Райенз не собирался бросать свое новое исследование,  потому
что чем больше он узнавал  о  Лу-Маклине,  о  невероятно  сложной  паутине
коммерческих  и  политических  связей,  которыми   этот   человек   опутал
восемьдесят три мира ОТМ, и миры Семейств, тем более психолог склонялся  к
решению  продолжать  и  углублять  свои  исследования.  И  чем  больше  он
углублялся в изучение, тем большим страхом проникался.
     Да, страхом, хотя для столь крайней реакции не было видимой  причины.
Человек, как он  и  поклялся,  не  сделал  ничего,  что  бы  противоречило
интересам  ньюэлов.  Благодаря  помощи  Лу-Маклина  многие  члены  Великих
Семейств стали богаче, чем могли бы быть. Верования и принципы ньюэлов все
больше и больше внедрялись в сознание человеческого  общества,  закладывая
основу  того  часа,  когда   Уэл   попытается   захватить   контроль   над
правительством ОТМ.
     Конечно, Лу-Маклин тоже получал  выгоду  от  своей  деятельности.  Он
сделал  большие  вложения  во  многие  предприятия  Семейств,  в  основном
связанные  с  выпуском  самых  разнообразных  изделий,  используемых   при
рождении. Да, он получил от этого немалую выгоду, но  интерес  человека  к
процессу рождения по-прежнему беспокоил Чэхила Райенза. Никто среди тех, с
кем он советовался, видимо, не был обеспокоен.  В  их  понимании  рождение
было просто одним из видов бизнеса, которым занимался человек.
     Но подобный интерес... или это казалось Чэхилу. Ведь были  иные  виды
семейного бизнеса, которые могли бы дать ему большую выгоду. Почему же  он
не сделал вклады в них?
     "Кто в состоянии проникнуть в  человеческий  разум?  У  него,  должно
быть, свои причины. Его успех говорит за него без слов".  -  Так  звучали,
обычно, ответы на его вопросы. - "И кроме  того,  -  постоянно  напоминали
ему, - у него есть  имплантированный  элемент,  его  регулярно  проверяют.
Человек не в состоянии причинить нам зло."
     "Значит, лехл однозначно воздействует на всех? - спрашивал он.  -  Но
так ли  мы  много  знаем  о  человеческой  биологии?  Да,  конечно,  лехла
испытывали на пленниках. Его нельзя удалить или нанести ему  вред  внешним
воздействием,  например,  излучением  или  звуком.  А,  скажем,  медленное
отравление, проводимое под наблюдением человеческих врачей? Разве не может
это уничтожить лехла или сделать его влияние неощутимым?"
     На это ему отвечали: "Лехл для этого слишком чувствителен. К тому  же
враждебная деятельность, как бы незаметна она ни была, немедленно была  бы
обнаружена. Да и у  человека  нет  шанса  на  удачную  попытку,  ибо  один
неверный шаг приведет к его смерти.  Даже  попытка  медленного  отравления
сразу будет обнаружена нашими сенсорами во время регулярного обследования.
Лехл здоров и не обнаруживает никаких следов постороннего вмешательства."
     "Но  человеку,   столь   страстно   заинтересованному   в   получении
максимальной прибыли,  -  возражал  Чэхил,  -  странно  пренебрегать  теми
инвестиционными возможностями, которые дали бы еще большую прибыль,  а  не
сосредоточиваться на узкой сфере, какой является рождение.  Это  нелогично
оснований. Если же такие факты  и  были,  то  человек  слишком  хорошо  их
скрывал, чтобы их можно было обнаружить. Поэтому, решил Чэхил  Райенз,  он
теряет время зря или ему следует искать улики в иных местах. В этом случае
ему придется объехать все восемьдесят три мира ОТМ.
     Как психолог  он  лучше,  чем  кто-либо  знал  о  презрении,  которое
человечество питает к ньюэлам. Один их вид заставлял многих отворачиваться
от отвращения и  ужаса.  Могли  быть  и  более  неприятные  реакции,  хотя
путешествовать по ОТМ уже не так опасно, как много лет  назад.  По  иронии
судьбы,  именно  благодаря  усилиям  Лу-Маклина  эти   путешествия   стали
значительно более безопасными.
     Знание человеческой психологии должно помочь Чэхилу. Он лучше  других
представителей своей расы знал, когда нужно приблизиться, а когда отойти в
сторону, как предотвратить потенциально  опасную  ситуацию.  Возможно,  он
знает достаточно, чтобы добиться успеха.
     Его учителя были удивлены,  когда  он  обратился  за  разрешением  на
изучение человеческого общества непосредственно, а не на  расстоянии.  Они
спорили с ним, не желая терять такой блестящий ум, отдавать такого ценного
ученого толпе и  насилию,  характерному  для  перенаселенных  человеческих
городов. Но он настаивал, и ему с неохотой  это  разрешение  предоставили,
чему способствовали его характеристика и отличные успехи. Он заказал билет
на корабль до Реставона. Это был один из двух главных человеческих  миров.
Он начнет  там  свои  наблюдения  и  доберется,  по  возможности  наиболее
незаметно, до родины Лу-Маклина Ивенвейта, который  под  его  руководством
превратился в индустриального голиафа и вышел на третье  место  по  объему
производства, уступая по важности лишь Реставону и самой Терре.
     Он не станет  торопиться.  Настойчивость,  а  не  гений,  -  вот  что
зачастую является отличительным признаком преуспевающего ученого.




                                    11

     Чэхил всегда основывал свои выводы на результатах  научных  опытов  и
владел эти качеством  так  же,  как  и  умением  самостоятельно  проводить
экспертизу.  Второе  позволило  ему  справляться  с  резкими  отказами   и
откровенными оскорблениями, на которые наталкивались его  исследования.  К
счастью, побудительный мотив - получение прибыли или попросту  жадность  -
являлись общими для обеих рас. Поэтому благодаря настойчивости он  находил
индивидуумов, чья  любовь  к  деньгам  позволяла  им  преодолевать  личную
неприязнь, которую они могли испытывать к ворчливому выходцу с Узла.
     Оришианцы слишком давно являлись союзниками людей, и поэтому не могли
оказать ему большой помощи, но среди менее стойких атабасканцев и иных рас
он сумел найти программистов, переполненных  недовольством,  истинным  или
воображаемым, и они собирали  для  него  информацию  из  компьютеров,  как
считали люди недоступную для постороннего вторжения. Это давало ему в руки
рычаги, которыми он пользовался при дальнейших контактах с людьми.
     Медленно и неотвратимо работа вела его в Ивенвейт.  К  этому  моменту
научная общественность людей вынуждена была, по крайней мере, признать его
присутствие. Он  был  студентом  и  изучал  культурные  и  психологические
проблемы. Они не  протестовали  против  его  присутствия.  Некоторые  даже
прониклись к нему симпатией и помогали в работе, так и не  поняв  истинной
цели исследований.
     Он никогда не встречался с Лу-Маклином. Большую часть времени великий
человек находился в разъездах, инспектируя  многочисленные  объекты  своих
интересов в других мирах, пытаясь заключить какой-либо новый выгодный  для
себя контракт или способствовать слиянию крупных предприятий.
     Все это время Чэхил  вел  счет  тех  отраслей,  к  которым  Лу-Маклин
проявлял интерес внутри  миров  Великих  Семейств  и  особенно  тех  сфер,
которые были напрямую связаны с рождением. Он обнаружил, что путем  тайной
скупки, прямого слияния и настойчивости Лу-Маклин сумел поставить под свой
контроль около сорока процентов всей коммерции, связанной с рождением.
     Этого недостаточно, чтобы стать монополистом, но  вполне  достаточно,
чтобы влиять на куплю и продажу, и конечно же,  вполне  достаточно,  чтобы
оказывать влияние на более мелких поставщиков и на их производства.
     Лу-Маклин сумел вызвать среди обитателей Уэла такой же энтузиазм, как
и среди людей, работавших на его предприятиях. А почему бы и нет? Ведь они
не знали, что благодаря их усилиям, на самом  верху  пирамиды  обогащается
именно он. Они были лояльны к своей компании и  к  своим  непосредственным
руководителям, а те были обитателями Уэла. Редко кто из  них  имел  прямые
контакты с людьми, а с самим Лу-Маклином и вовсе никто.
     Агенты Семейств, приставленные, чтобы наблюдать за ним, не  проявляли
признаков  тревоги.  Экономисты  Семейств  приветствовали   новый   приток
капиталов,  а  "Си"  одобряло  новые   доказательства   заинтересованности
человека в своих союзниках. Судьба Лу-Маклина была таким образом  замкнута
на увеличивающемся благосостоянии ньюэлов.
     Инвестиции этого человека в производства Семейств стали столь велики,
что угроза их возможной конфискации представляла уже не  меньшее,  а  даже
более грозное оружие, чем имплантированный лехл.
     Но Чэхил, тем не менее,  был  полон  тревоги,  потому  что  Лу-Маклин
продолжал делать денежные вливания в отрасли, связанные с рождением, когда
мог бы получать доходы в иных областях производства.
     Затем произошло событие, поразившее Бестрайта и  ближайшее  окружение
Лу-Маклина, но которое  очень  понравилось  ньюэлам.  Киис  ван  Лу-Маклин
объявил о своем намерении  жениться.  Эта  новость  была  встречена  общей
радостью среди Великих Семейств, и она  была  тем  большей,  так  как  они
понимали: тот на ком лежит ответственность за семью, не рискнет предать.
     Ее имя было Тамбу Табухан. Лу-Маклин встретил ее на Терре. Машина его
проезжала по заводу, который  выпускал  компоненты  для  компьютеров,  как
вдруг он увидел драку. В ней принимали участие одна женщина и трое мужчин.
Лу-Маклин, не колеблясь, остановил машину и  вмешался  в  стычку.  Женщина
отважно отстаивала свои интересы, а одно это уже подняло ее  над  бурлящей
человеческой массой.
     Волосы  ее  были  черными  и  прямыми,  а  глаза  выдавали  восточное
происхождение.
     - Кто просил вас вмешиваться? - резко спросила  она,  тяжело  дыша  и
придерживая на груди шерстяную фабричную одежду. Стоявший  за  Лу-Маклином
менеджер чуть не упал в обморок,  пытаясь  жестами  и  гримасами  показать
работнице, насколько важен человек, на которого она кричит. Но ему это  не
удалось. Она в упор смотрела на Лу-Маклина.
     - Никто, - признал он. - Я не люблю нечестных драк, даже если и сам в
них не участвую.
     - Эта уже закончена. - Она отвернулась.
     Он протянул руку, чтобы остановить ее. Она попыталась стряхнуть руку,
но не смогла, что ее очень удивило.
     - Меня зовут Киис ван Лу-Маклин.
     - И что?
     - Я владелец этого завода. - Внешне она стала мягче,  но  ее  тон  не
изменился.
     - Это не дает вам права лапать меня, хотя вы и спасли  меня  от  этих
ублюдков.
     - А что же дало бы мне право вас лапать, как вы выразились?
     - Ничто. Мне плевать, даже если вы владеете и всей планетой.
     - А если я вам скажу, что и на самом деле более или менее владею всей
планетой?
     - Я бы сказала, что вы лжец и грубиян.
     - Не буду спорить по поводу  грубости,  но  я  не  лгу.  -  Затем  он
произнес фразу, от которой сердце Бестрайта чуть не остановилось навсегда.
     - Я одинок. Я всегда был одинок. Но я попытаюсь не быть одиноким.  Не
хотите ли стать моей женой?
     Она склонила голову набок, рассматривая его. - Вы серьезно  говорите,
да?
     - Я всегда серьезен.
     - Вы владеете этим заводом? - Она сделала  жест  в  сторону  огромных
производственных помещений.
     Он кивнул головой. Онемевший менеджер подтвердил его слова.
     - И другие заводы тоже ваши?
     - Я не беден, - сказал он.
     - По-моему, это плохо. В этом нет ни доблести, ни чести.
     - Я бы не стал спорить, но однажды заняв такое положение, уже не могу
от нет отказаться.
     - Верно. - Она подумала еще секунду, затем пожала плечами.  -  Да,  я
выйду за вас замуж, Киис ван Лу-Маклин. Вы  устали  быть  одиноким,  я  же
устала быть бедной.
     Итак, сделка была заключена. Бестрайт  размышлял  об  этом  несколько
дней подряд. Наверное, кроме одиночества, есть и иные причины.  Лу-Маклин,
может быть, ставит опыт над жизнью, как он это часто делал, а может  быть,
он пытается  умиротворить  Уэл,  где  всегда  подозрительно  относились  к
неженатым людям. Но причина все же должна быть.  Сам  Лу-Маклин,  сомнений
быть не может, все заранее тщательно обдумал  и  сейчас  делает  очередной
точно выверенный ход.
     Но прав Бестрайт был только отчасти.


     После четырех лет работы в восьмидесяти трех мирах ОТМ, после четырех
лет незаслуженных оскорблений  и  проклятий,  четырех  лет  неестественных
условий работы Чэхил Райенз был готов вернуться домой.
     Уже почти год он был вынужден размышлять о смущавшей его  возможности
ошибки в отношении Киис ван Лу-Маклина. Он не допускал, что ошибается, что
он мог заблуждаться, но он все  больше  и  больше  убеждался  в  том,  что
никогда ничего не сможет доказать. Женившись,  Лу-Маклин  убрал  последние
поводы для тревоги и подозрений со стороны глав  Семейств.  Человек  хочет
завести собственную семью, хочет дать жизнь отпрыску,  который  унаследует
его мощное положение, а это увеличит  мощь  семьи  Лу-Маклина,  когда  Уэл
захватит контроль над делами людей.
     Чэхил Райенз чувствовал непомерную усталость от миров ОТМ, от  чуждой
пищи и чуждой культуры, от вида существ, перемещающихся на двух  ногах,  а
не на гибких щупальцах.
     Чэхил Райенз, который вообще плохо переносил  любых  чужеземцев,  был
достаточно умен, чтобы сразу поставить диагноз: он  просто  затосковал  по
дому.
     Прошедшие четыре года не принесли ему никакого зримого успеха. Но  ни
один из ученых Уэла не провел и малой части этого времени среди людей. Так
что теперь Чэхил  мог  надиктовывать  на  досуге  свои  обширные  заметки,
которые заполнят целые информационные диски. Награда  и  похвала  увенчают
его монументальную работу, первое столь обширное исследование человеческой
культуры и психологии, проведенное изнутри. Тем  не  менее,  Чэхил  ощущал
горечь неудачи. Он приехал сюда не для того, чтобы  изучать  человечество.
Он прибыл, чтобы изучить одного человека.
     Ему так не терпелось вернуться домой, что он почти забыл  о  скромной
сети контактов, установленных им за  три  года  пребывания  в  ОТМ.  Когда
пришло время, напомнил ему об этом  не  атабасканец  или  эуртит,  как  он
предполагал, а другое, человеческое, существо.
     Вещи уже были уложены и готовы к отправке, когда ему пришло послание.
Содержание было столь же  ошеломляющим,  как  и  имя  того,  кто  отправил
послание.
     Он поместил послание в компьютер, и его глаза забегали  по  строчкам,
вспыхивавшим на мониторе. Послание было на языке "трангло",  разработанном
самим  Чэхилом  за  последние  четыре  года.  Поэтому  не  было  нужды   в
дополнительном переводящем устройстве. Когда-то  он  гордился  этим  своим
достижением. Но это было давно. Никаких иных открытий он  с  той  поры  не
делал, а восхищаться старыми было не в его характере.
     Специальное послание было тщательно спрятано среди других. Большая их
часть содержала запросы и просьбы о предоставлении той или иной информации
от лиц, предпочитавших сидеть дома и не желавших себя утруждать. Некоторые
запросы  приходили  от  людей.  Обмен  информацией   проходил   столь   же
интенсивно, как и обмен товарами.
     Главное  для  него  послание  было  очень  простым   по   содержанию:
"Напоминаю о вашей первоначальной заинтересованности определенными сферами
коммерческой  деятельности  и  человеческих  психологий.  Прошу  о  личной
аудиенции для обсуждения этих  вопросов.  Искренне  ваш.  Томас  Линдсей."
Внизу был написан номер телефона. Это был телефон на Ивенвейте.
     Казалось бы, очень простое по сути, послание было полно  полунамеков,
которые Чэхил  был  не  в  состоянии  проигнорировать.  Уже  давно  он  не
задумывался об истинной цели своего пребывания на ОТМ. Это же  сжатое,  но
тревожное послание, напомнило ему об этом.
     Сферы... Коммерческая  деятельность...  Вещи,  которые  вызывали  его
собственный интерес и его собственные страхи, были брошены ему неизвестным
человеком и теперь вновь преследовали его. Ключ же был в очевидно неверном
согласовании:  "нечеловеческих"  вместо  "человеческой".  Имелся  в   виду
конкретный человек, а не человечество в целом.
     Чэхил спорил сам с собой. Он уже упаковал вещи, приготовился покинуть
это жалкое место,  вернуться  домой,  где  его  ждут  похвала  и  награда.
Возможно, это послание было ему написано каким-то помешанным, чудным,  как
называли подобных людей  сами  же  люди.  Чэхил  получал  немало  подобных
посланий в течение четырех лет своей