е спасти,  -  сказал  юный  король  и
потерял сознание.
   - Что с ним? - посмотрел я на богатыря.
   - Полное истощение, этот парень сделал невозможное. И там с воронкой,
и здесь с Метрогилом. Любой другой на его месте уже бы  три  раза  умер.
Срочно нужен обычный человеческий лекарь.
   - Может, наш подойдет? - раздался за спиной голос Грифа.
   - Давай своего.
   К Элу подошел низкий  черт  с  небольшим  чемоданчиком  в  руках.  Он
послушал пульс и дыхание, достал какие-то микстуры. У рогатого доктора в
комплекте были даже шприцы. "Поколдовав" над юношей с четверть часа,  он
наконец сказал:
   - Все, что можно, я сделал. Теперь  -  только  отдых  и  сон.  Сердце
должно выдержать. Мои настойки и не таких поднимали.
   - Серж, принесли корень ларгоны. Можно я сам оживлю бабушку? -  из-за
спины раздался возбужденный голос Грифа.
   - Действуй, а мы пока поищем транспортное средство для перевозки Эла.
Только учти, старушка при пробуждении может  оказаться  не  в  духе,  не
попадись ей под горячую руку.
   Предводитель рогатой братии побрел к неровному строению. Я  опасался,
что, вновь  обретя  свободу  движений,  старушка  может  сгоряча  начать
массовые разрушения того, до чего не успел добраться нынешний  обитатель
моего плеча. Однако все произошло  на  удивление  мирно.  Гарпина  через
полчаса вышла из башни и, что не характерно для нее,  неуверенным  шагом
приблизилась ко мне:
   - Извини, облапошили бабку на старости  лет,  как  голодную  щуку  на
живца поймали.
   - Просто этот тип лучше нас подготовился, но  и  он  в  конце  концов
просчитался, - попытался я утешить старушку.
   Ведунья, казалось, заглянула в самую душу своими добрыми  глазами,  и
чарующее тепло разлилось  по  всему  телу,  приглушая  раздирающую  боль
тяжелой утраты.
   - Правильный ты мужик, Серж, - с этими словами старушка крепко обняла
меня и печально продолжила:
   - Не терплю женщин, может, потому, что сама  такая,  но  твою  Соньку
можно было уважать.
   Даже шнырик, почувствовав  особенность  момента,  перепрыгнул  на  ее
плечо и позволил себя погладить, однако, когда к нам присоединился Гриф,
зверек поспешил обратно. Пропищав несколько  недовольных  изречений,  он
удобно устроился у самой шеи и затих.
   - Как там наш матрос? - спросила Гарпина после паузы.
   - Чертов лекарь обещал, что все будет нормально. Кстати,  ребята  нам
очень помогли и заслуживают  большой  награды.  Они  не  хотят  покидать
Долину. Мы можем что-нибудь для них сделать?
   - Да пускай остаются, - равнодушно отмахнулась ведунья.
   - А клятва на крови?  -  не  удержался  Гриф.  Старушка  одарила  его
уничтожающим взглядом и ответила:
   - Клятва писана для чертей.
   - А они кто? - поинтересовался я,  поскольку  морда  с  рыжим  пятном
боялась теперь даже открыть рот без позволения.
   - Для не слишком сообразительных растолковываю. Черт - черная рогатая
тварь. Глянь по сторонам. Ты хоть кого-нибудь из них можешь так назвать?
А клятва - документ серьезный, там каждый признак  определен  строго.  -
Для пущей убедительности бабка подняла указательный палец вверх.
   - Получается, их теперь бертами  нужно  называть  -  белыми  рогатыми
тварями? - решил уточнить я собственное предположение.
   - Вот вам и крестный отец, - кивнула ведунья вожаку рогатого племени.
- Быстро найди ручку и бумагу, документ составлять будем.
   Грифа словно ветром сдуло, а через минуту он с листком бумаги,  пером
и чернилами снова стоял  возле  нас.  Здесь  же  столпились  и  все  его
соплеменники. Гарпина размашистым почерком написала основной  текст.  От
меня  потребовалось  собственной  рукой  вписать   наименование   нового
существа в мужском и женском роде, в единственном и множественном числе.
Новое племя получило название берты. Он -  берт,  она  -  бертиня,  они,
независимо от пола, - берты. Вместо росписей на бумаге разместились  два
отпечатка пальцев и огромное пятно отпечатка копыта.
   - А этого точно хватит? - засомневался я.
   - Поверь старой бабке, я на казуистике собаку съела.
   - Это же невкусно, - возразил вновь  испеченный  полноправный  житель
Долины.
   - Зато здорово время экономит. Знаешь сколько томов в  процессуальном
Кодексе Магических Возмущений?
   - Нет, - сказали мы с Грифом одновременно.
   - Сто тринадцать. Ознакомиться со всеми года не хватит, а так, ловишь
собачонку поменьше, забираешься на стопку из всех ста тринадцати  книжек
и обедаешь. Только животное нужно  брать  гладкошерстное,  иначе  неделю
потом плеваться будешь.
   - Так вы ее в сыром виде?
   - По-другому нельзя, заклинание не подействует. - Бабка вдруг  строго
посмотрела на нас и грозным голосом произнесла:
   - Чего рты-то разинули? Лучше собаку съесть, чем к собаке  в  рабство
попасть. Меня тогда это знание из такой беды вытащило, что вам и во  сне
не привидится.
   Гарпина махнула рукой и направилась к Эльруину.
   По-видимому,  Метрогил   кроме   крыльев   не   пользовался   другими
транспортными средствами. Повозки или телеги найти  не  удалось.  Решено
было использовать носилки.
   - У тебя крестников - целая  сотня,  пусть  отрабатывают  собственное
избавление, - предложила Гарпина.
   Перед самым  отправлением  в  Ругнат  вспомнил  о  лиловой  грозди  и
поспешил к Кривой башне. В красном зале царил полный беспорядок. Положив
сосуд с гроздью в карман, я попытался отыскать Сонькину саблю.
   Вот кресло, в котором я провел несколько самых  неприятных  часов.  А
здесь находилась невидимая стена, разделявшая  зал  на  две  части.  Вот
мечи, оставшиеся от моего  двойника,  -  все  располагалось  на  тех  же
местах, что и вчера, только оружия принцессы  в  зале  не  было.  Сердце
защемило в груди, и ноги сами понесли  вниз,  к  месту  нашей  последней
встречи.
   Поиски розы тоже ничего не дали, но если саблю мог кто-нибудь  взять,
то к цветку, который упал между двух колючих плит, даже подобраться было
непросто. Неудача постигла меня и за разрушенными воротами замка. Пряжки
от пояса тоже не было на прежнем месте. Ни одного предмета  в  память  о
любимом человеке мне не осталось. Но куда все исчезло?
   Размышления прервал голос Гарпины:
   - Ты гроздь не забыл?
   - Взять-то я ее взял,  но  остроносый  что-то  говорил  о  заклинании
самоуничтожения, назначенного на завтра. Может, он и соврал, хотя резона
в этом не было никакого, - сказал я, приблизившись к  ведунье.  Старушка
внимательно осмотрела сосуд.
   - Все верно. И тут он нас объегорил.
   - Значит, мне до  завтра  нужно  попасть  к  царь-дубу,  -  задумчиво
произнес я, а сам начал лихорадочно соображать, как успеть к сроку.
   - На метле когда-нибудь летал? - спросила бабка.
   - Не приходилось.
   - Дойдем до Ругната, полетим вместе. Теперь это дело принципа,  пусть
он трижды все просчитал, а мы все равно успеем.
   У  самых  ворот  города  очнулся  Эл.   Микстуры   рогатого   доктора
действительно сделали свое дело. Даже легкий румянец пробивался на щеках
юного короля. Он спрыгнул с носилок и во все горло закричал:
   - Серж, я ее видел, она жива! Она просто вернулась в Сонное царство!
   Юноша подбежал ко мне и  крепко  обнял,  затем  начал  творить  нечто
невообразимое. Прищелкивая костяшками пальцев, парень стал вытанцовывать
под собственное музыкальное сопровождение, а в небе разноцветными огнями
рассыпались  миллионы  звезд,  которые  также   совершали   замысловатые
перемещения. Меня же хватило только на  то,  чтобы  сесть  и  попытаться
осознать свалившееся счастье. Никогда раньше не жаловался на сердце,  но
тут впервые почувствовал тупую  боль  в  левой  части  груди.  А  вверху
происходило феерическое буйство из множества цветных  хороводов,  словно
тысячи калейдоскопов разместились над нашими головами.
   Берты недолго думая всей толпой поддержали юного короля, у  них  тоже
был хороший повод для веселья. Бабка, немного  постояв  в  задумчивости,
воскликнула: "Дамы приглашают кавалеров!" - и подбежала к Аргизолу.  Маг
танцевал с таким же выражением  лица,  с  каким  сражался:  несокрушимая
твердость и уверенность в каждом  движении.  Через  минуту  плясала  вся
процессия, двигаясь к  воротам  Ругната.  Стражники  на  стенах  бросали
недоуменные взгляды то на нас,  то  в  небо,  но  когда  король  объявил
сегодняшний день самым великим праздником, сулившим городским охранникам
приличное  вознаграждение,  многие  из  них  сочли  за   великую   честь
поучаствовать в танце с его величеством.
   Только возле  дворца  мне  удалось  пробиться  к  танцующему  королю,
который уже изрядно запыхался от ритмических движений.
   - Где ты ее видел? Как она?
   - Я был в башне Орфа, меня там даже немного  подлечили.  Соньке  тоже
досталось, но она уже нацепила свою саблю и рвалась в  бой,  наблюдая  в
зеркало  обозрения  поединок  с  Метрогилом.  У  повелителя  снов   есть
возможность наблюдать за реальным миром.  Но  вмешиваться  в  ход  наших
событий обитателям Сонного царства строго запрещено.
   - Но принцесса столько дней здесь находилась... - начал было я.
   - У меня был тот же вопрос. Орф объяснил ее пребывание  у  нас  одной
фразой: "Не обошлось без вмешательства неизвестной, но очень влиятельной
силы".
   - Выходит, Соньку мы все равно потеряли, - загрустил я.
   - Она просила передать тебе два поручения.  Первое  -  шнырика  отдай
Мальгуну. И второе - постарайся успеть воспользоваться лиловой  гроздью.
Принцесса в курсе, что времени осталось совсем мало. Она тебя все  равно
отыщет, ведь в вашем мире тоже спят, а значит, должно быть  свое  Сонное
царство.
 
Глава 21 
КАК ИСПРАВИТЬ НАСТРОЕНИЕ 
 
   Полет  на  метле  оставил  незабываемые  впечатления.  И  как  с  нее
умудряются не свалиться? Пожалуй, ни одну женщину я не обнимал  в  своей
жизни крепче, чем Гарпину во время пути от Ругната к входу в Заповедник.
   На болотах шел страшный ливень  и  гремела  гроза.  На  наших  глазах
стрела молнии угодила в верхушку  самого  высокого  дерева.  Вспомнились
радостные слова Мальгуна, несущие грустный смысл.
   Я выполнил поручение Соньки и отдал ее подопечного  парнишке.  Шнырик
ничуть не  протестовал,  переходя  в  руки  мальчика,  с  которым  успел
подружиться за время нашего короткого совместного путешествия. О радости
принца говорили только глаза, строгое воспитание Аргизола  не  позволяло
высказывать переполнявшие ребенка чувства.
   С Эльруином попрощались быстро, по-военному.  Крепко  пожали  руки  и
обнялись. Я выудил из кармана плаща уже не работающую зажигалку и  отдал
парню.
   - Держи на  память  о  Сергее,  который  не  является  ни  сэром,  ни
людоедом, ни магом, - напомнил я  королю  двух  королевств  нашу  первую
встречу.
   Эл тоже не остался в долгу. Он показал мне пустую ладонь, затем  сжал
ее в кулак, а когда разжал пальцы  -  на  ладони  переливался  небольшой
медальон на тоненькой цепочке.
   - Когда у тебя будет  скверное  настроение,  вспомни  нашу  маленькую
компанию, и тоска убежит прочь, - сказал он, вешая свой подарок  мне  на
шею.
   Это был групповой портрет, выполненный на легком серебристом металле.
Две  мужские  фигурки,  расположенные  по  обе   стороны   от   женской,
окаймлялись пятиугольной рамкой из хвоста  маленького  животного,  гордо
восседающего на плече дамы.
   - Спасибо, Эл. Это  воистину  королевский  подарок,  -  сказал  я  на
прощание и побежал  к  летательному  аппарату,  у  руля  которого  ждала
ведунья.
   Бабка проводила меня до самого дуба, а затем  круто  развернулась  и,
небрежно помахав рукой, произнесла:
   - Ну, бывай, что ли. Еще увидимся.
   Закинув метлу на плечо, она бодро  пошагала  прочь.  Только  и  успел
крикнуть вдогонку: "Привет Кузьмичу", - прежде чем старушка скрылась  из
виду.
   Гарпина не переставала удивлять своим экстравагантным поведением.  Ее
"еще увидимся" как-то не вписывалось в общую картину расставания на  всю
жизнь. Поэтому меня не покидало стойкое ощущение того, что я  уходил  на
соседнюю улицу, и завтра имел все шансы снова  столкнуться  с  ведуньей.
Окинув на прощанье взглядом заросли Заповедника, я  поспешил  в  широкую
расщелину ствола, заполненную желтым туманом.
   Как и в прошлый раз, золотистая  дорожка  привела  меня  к  столбу  с
указателями, как и в прошлый раз, в степь уходила только одна  -  желтая
дорожка,  но  у  основания  столба  появилась  небольшая  горизонтальная
площадка с рисунком виноградной грозди.
   Догадываясь, что от меня требуется, я полез в карман и вытащил оттуда
сосуд с бывшей собственностью Метрогила. Едва стекло коснулось картинки,
зазвонил хрустальный колокольчик,  и  левее  желтой  тропинки  появилась
серебряная.
   - Что ж, прощай, волшебный мир,  -  произнес  я  вслух  и  ступил  на
блестящее покрытие.
   К сожалению, прощальная  речь  была  несколько  преждевременной,  ибо
окружающая местность явно не принадлежала Шаркусу.  Я  попал  в  мрачный
обледенелый мир. Здесь было не холодно,  но  серые  сумерки,  безмолвная
пустота черного беззвездного  неба  и  голые  растения  вокруг  наводили
тоску. Редкие деревья и кустарники излучали тусклый свет,  исходящий  от
полупрозрачной корки, покрывающей ветви без листьев. Такое же сияние шло
от дорожки, другого освещения тут  не  было.  Ни  шороха,  ни  малейшего
движения не наблюдалось в этой застывшей пустоте.
   "Неужели и здесь кто-то живет?" - подумал я. Спрашивается, а мне  это
надо? Без знакомства с аборигенами я бы прекрасно  обошелся.  Но  словно
кто-то подслушал мои мысли, и гулкий топот нарушил мертвую тишину.
   Звук доносился сзади и постепенно приближался. Сходить с  тропинки  и
прятаться за тонкими стволами одиноких деревьев  или  редкими  прутиками
светящегося кустарника было по меньшей мере  глупо,  они  не  смогли  бы
укрыть даже шнырика.  Я  развернулся  лицом  к  приближающемуся  шуму  и
положил руку на эфес меча.
   Черный всадник, которого легко было  узнать  по  клыкастой  лошади  и
характерному головному убору, на фоне местного пейзажа смотрелся во всей
ужасающей красе особенно  грозно.  Ледяная  корка,  покрывающая  гладкую
шерсть коня,  придавала  фиолетовые  оттенки  цвету  непроглядной  тьмы.
Клыки, словно застывшие языки синего пламени,  обеспечивали  характерную
подсветку  морды,  на  которой  двумя  огромными  красными  прожекторами
светились глаза. Из шлема, в виде открытой пасти редкозубого  животного,
смотрели черные угли из-под бровей наездника. Его копье было  направлено
в мою сторону и готовилось  пронзить  насквозь,  но,  не  доехав  десяти
шагов, мрачный воин неожиданно остановился.
   Скорее всего, причиной неуверенности грозного  бойца  стал  мой  меч.
Оружие не переливалось разными огнями, как обычно. Сейчас  лезвие  стало
подобно солнечному лучу,  осветив  собою  пространство  в  радиусе  пяти
метров. Возникли  новые  звуки,  и  я  боковым  зрением  заметил  таяние
полупрозрачного покрытия на  ветках.  Именно  стук  капель  привлек  мое
внимание.
   Молчаливая дуэль длилась не более пяти  минут.  Свет  и  тьма  стояли
напротив, молчаливо изучая друг друга. То,  что  передо  мной  враг,  не
вызывало  никаких  сомнений.  Оставался  лишь  вопрос  о   причине   его
преследований. Свечение  меча  становилось  все  сильнее.  Пусть  только
попробует приблизиться!
   Однако воин не стал этого делать.  Он  поднял  копье  вертикально  и,
развернув коня, поскакал прочь. Я решил  его  не  преследовать  по  двум
причинам.  Во-первых,  у  меня  были  собственные  дела,  а   во-вторых,
соревноваться в скорости с  лошадью,  заранее  зная  результат...  Будем
считать, что парень встретил, а затем проводил меня из сказочного  мира.
Ну, а отсутствие хороших манер  можно  объяснить  трудным  детством  или
дурной компанией.
   Солнечный свет был, по-видимому, известен местной растительности:  за
короткий промежуток времени, пока продолжалась наша встреча с всадником,
на  ближайших  кустах  появились  маленькие  листочки,  но  стоило  мечу
вернуться к обычному  состоянию,  ледяная  корка  снова  покрыла  ветки.
Теперь кустарник давал больше света,  выделяясь  среди  своих  собратьев
наличием сияющей листвы.
   Я продолжил прерванный внезапным появлением  Черного  призрака  путь,
стараясь не думать ни о чем,  чтобы  не  накликать  новую  неприятность.
Дорожка вскоре привела к одиноко стоящей арке, в верхней  части  которой
висела табличка с изображением закрытых  глаз.  Выполнив  требование,  я
вслепую двинулся вперед и, пройдя несколько  шагов,  остановился,  чтобы
осмотреться.
   Ничего себе у них шуточки! Передо  мной  зияла  огромная  пропасть  в
форме пятиугольника, а вокруг обычный пейзаж Долины в  лучах  заходящего
солнца. Я попал туда, куда не смог проникнуть ни один колдун. Я стоял на
краю пропасти, именуемой знаком Дарго. Серебряная дорожка вела  прямо  в
бездну.
   В пропасть? По собственной воле? Нет уж,  увольте.  Меня  не  сожрали
людоеды, не  растоптали  трехголовые  кабаны,  не  прирезал  собственный
слепок, и даже колдуну с наполеоновскими замашками не удалось сделать из
моего тела  решето,  а  теперь  предлагается  самому  превратить  его  в
лепешку. Пошел я отсюда.
   Но оказалось, что выполнить  задуманное  не  так-то  просто.  Нелегко
попасть к знаку Дарго, а выбраться, по-видимому,  вообще  невозможно.  Я
направился прочь от страшной пропасти, но, пройдя несколько шагов, снова
оказался у самого края, только с  другой  стороны.  Попытки  повторялись
вновь и вновь с тем же результатом. Лучше бы не открывал глаза, все было
бы уже кончено. Убедившись, что дорога тут только в одну сторону,  снова
ступил на серебряную тропинку.
   "Меня оставь здесь, - раздался в  голове  металлический  голос.  -  В
твоем мире у меня дел нет".
   Жаль было расставаться с великолепным оружием, но не  прислушаться  к
мнению говорящего клинка, трижды спасшего мою жизнь, я не мог. Я бережно
воткнул его в землю у самого края пропасти.
   -  Прощай,  семирунный  меч.  Лучшего  оружия  у  меня  не  было,   -
торжественно произнес я и шагнул в бездну.
   "Еще увидимся", - отчетливо проявилось в  мозгу,  но  переварить  эту
фразу не успел, поскольку все мысли были вытеснены ощущением  свободного
падения.
   Все-таки нужно будет записаться в парашютисты,  если  все  закончится
благополучно. Второй  полет  воспринимался  значительно  легче  первого.
Легкая паника была лишь в  самом  начале,  а  затем  наступило  какое-то
отрешенное спокойствие.  Кто-то  путешествует  на  самолете,  кто-то  на
космическом лайнере, а я летаю между мирами по тоннелю. Дешево и быстро.
Может, поспать в дороге или дождаться приземления?  Пораскинув  мозгами,
принял первый вариант. Не надо  нарушать  традиций.  В  Долину  я  попал
спящим, вернуться должен в том же состоянии.
   Очнулся я от небольшого толчка. Вокруг темно, но  эти  звезды  я  уже
видел. Осмотревшись, обнаружил себя  на  дне  воронки.  Руки-ноги  целы,
сигналов боли от других органов тоже не поступало.  Приняв  вертикальное
положение, осторожно выбрался из большой ямы.
   Местность  показалась  довольно  знакомой.  Из  пятиэтажного  здания,
находящегося неподалеку от выгоревшей ямы,  не  так  давно  я  бежал  от
подручных Фларенса. Правда, тогда рамы дома были со  стеклами.  Вышки  и
изгородь из колючей  проволоки  остались  на  месте,  но  обитателей  не
наблюдалось. Воронка, скорее всего, представляла остатки склада, из окна
которого мне открылся путь в невиданный мир.
   Я проверил  наличие  заветной  коробочки  и  направился  к  выходу  с
заброшенной базы. Надо же, - к бывшему логову Фларенса не было проложено
даже обычной асфальтированной дороги, но машины здесь проезжали. Об этом
свидетельствовали две  колеи,  оставленные  шинами  легких  автомобилей.
Строительные  материалы  для  базы,  вероятно,  привозили  не   наземным
транспортом.
   Двигаясь по отпечаткам колес, я вскоре  вышел  на  широкую  трассу  с
гладким бетонным покрытием. В столь поздний час она  была  пустынной,  и
мне пришлось долг