ником. Манипулируя его словарем, вы легко можете превратить его
в моряка или  художника.  Вавилон-17  -  это  точный  аналитический  язык,
который снабжает вас техническими знаниями в любой ситуации, в которой  вы
окажетесь.
     - Вы хотите сказать, что этот  язык  даже  вас  мог  обратить  против
Союза? - спросил генерал.
     - Начнем с того, -  сказала  Ридра,  -  что  слово,  обозначающее  на
Вавилоне-17 слово "Союз", может быть переведено на  английский  как  "тот,
который захватывает". Теперь понимаете? И все  программы  подчинены  этому
слову.  Когда  мыслишь  на  Вавилоне-17,  становится  совершенно  логичным
постараться уничтожить собственный корабль, а потом при помощи самогипноза
заблокировать этот факт, чтобы не суметь раскрыть собственные  действия  и
остановить себя.
     - Вот ваш шпион! - воскликнул доктор Т'мварба.
     Ридра кивнула.
     -   Вавилон-17   программирует   действия   личности,   усиливая   их
самогипнозом,  при  этом  все,  что  продумано  на  этом  языке,   кажется
правильным,  поскольку  на  других  языках  оно  выражено  очень  грубо  и
неуклюже. Запрограммированная личность, во-первых, должна стремиться любой
ценой уничтожить Союз, а, во-вторых, оставаться скрытой от остальной части
сознания. Это и произошло с нами.
     - Но почему Вавилон-17 не полностью подчинил вас?  -  спросил  доктор
Т'мварба.
     - Он не рассчитан на мой талант, Моки, -  ответила  Ридра.  -  Я  уже
анализировала эту проблему на Вавилоне-17. Все очень просто.  Человеческая
нервная система производит радиошумы. Но, чтобы  уловить  эти  шумы  нужна
антенна с  поверхностью  во  много  тысяч  квадратных  миль.  В  сущности,
единственное  устройство,  способное  на  это,  нервная  система   другого
человека. Лишь несколько человек, подобных мне, лучше других  контролируют
ее. Я контролирую испускаемые мной радиошумы, и  мне  не  составило  труда
просто несколько исказить их.
     - И что же я должен делать со шпионами, которых вы скрываете в  своих
головах? Подвергнуть вас лоботомии?
     - Нет, - сказала Ридра. - Исправляя свой компьютер, вы  же  не  рвете
половину его проводов. Вы исправляете язык, вводите отсутствующие элементы
и компенсируете двусмысленности.
     - Мы ввели главные отсутствующие элементы, - сказал Батчер. - Еще  на
кладбище "Тарика". Мы на пути к остальным людям.
     Генерал медленно встал.
     - Что-то чересчур все просто, - он покачал головой. -  Т'мварба,  где
лента?
     - У меня в кармане, где  и  пролежала  все  время,  -  сказал  доктор
Т'мварба, доставая катушку с записью.
     - Я отправлю это  криптографам,  мы  все  тщательно  проверим,  -  он
подошел к двери. - Ах, да, я вынужден вас запереть...
     Он вышел, и трое оставшихся посмотрели друг на друга.



                                    5

     - ...Да, конечно,  я  должен  был  предвидеть,  что  тот,  кто  сумел
наполовину проникнуть в нашу наиболее  защищенную  камеру  и  саботировать
военные операции  в  целом  рукаве  Галактики,  сможет  сбежать  из  моего
запертого кабинета... Я думаю... Я знаю,  что  вас  не  беспокоит,  что  я
думаю, но они... Нет, мне не приходило в голову, что они похитят  корабль.
Да, я... Нет. Конечно, я не уверен... Да, это один из самых больших  наших
боевых звездолетов. Но они улетели... Нет, они не нападали  на  наши...  У
меня нет никаких сведений, кроме оставленной ими записки... Да, конечно, я
ее вам прочту... Именно это я и хочу все время сделать...



                                    6

     Ридра вышла в рубку боевого корабля "Хронос". Когда она  опустила  на
пол свой чемоданчик, Батчер оторвался от контрольного пульта.
     - Как дела внизу?
     - Есть какие-нибудь проблемы с новым оборудованием? - спросила Ридра.
     Парень из взвода навострил уши.
     - Не знаю, Капитан. Это наша судьба, все время бежать.
     - Мы должны вернуться в Зажим и передать корабль Джебелу и его  людям
на "Тарике". Брасс говорит, что он сможет это  сделать,  если  вы,  парни,
будете хорошо справляться со своими обязанностями.
     - Мы постараемся. Но поступает так много приказов.  Сейчас  я  должен
бежать вниз.
     - Пойдешь вниз через минутку,  -  сказала  Ридра.  -  Предположим,  я
сделаю тебя квипукмайокуном?
     - Кем-кем?
     -  Это  человек,   который   читает   все   поступающие   приказы   и
интерпретирует их. Твои далекие предки были индейцами, верно?
     - Да. Семинолы.
     Ридра пожала плечами.
     - Квипукмайокуна  -  это  на  языке  майя.  Немного  отличается.  Они
отдавали приказы, завязывая узелки на веревке, мы  используем  перфокарты.
Беги и хорошо следи за полетом.
     Рэт дотронулся до лба и убежал.
     - Как вы думаете, что генерал сделает с  вашей  запиской?  -  спросил
Батчер.
     - Это уже не важно. Она сгладит впечатление в верхах. Они поразмыслят
над ней и над теми возможностями, которые она перед ними открывает,  а  мы
тем временем будем делать свое дело. У нас есть исправленный Вавилон-17  -
назовем его Вавилон-18 - это наиболее могущественное мыслимое оружие.
     - Плюс моя армия убийц, - сказал Батчер.  -  Думаю,  мы  справимся  в
шесть месяцев. И твое  счастье,  что  эти  припадки  болезни  не  ускорили
метаболизм.  Мне  это  кажется  несколько  странным.  Ты  должна  была  бы
погибнуть, не успев овладеть Вавилоном-17. Так было рассчитано.
     - Им не повезло, потому что они напали именно на меня... Что  ж,  как
только мы кончим с Джебелом, оставим на  столе  командующего  захватчиками
Мейлоу в Нуэва-нуэва Йорке записку. "Эту войну следует закончить  в  шесть
месяцев", - процитировала она. - Лучшее предложение  из  всех,  когда-либо
написанных мной. Но сейчас нам предстоит как следует поработать.
     - У нас есть инструмент, которого больше нет  ни  у  кого,  -  сказал
Батчер. Он подошел и сел рядом с ней. -  А  с  хорошим  инструментом  дело
пойдет гораздо легче. А что мы будем делать потом?
     - Думаю, я напишу поэму. А, может, роман. Мне есть что сказать.
     -  Но  я  все  еще  преступник.  Покрывать  плохие  дела  хорошими  -
лингвистическая ошибка, которая уже не раз причиняла  неприятности  людям.
Особенно,  если  хорошие  дела  еще  в   будущем.   Я   по-прежнему   несу
ответственность за множество убийств.
     -  Весь  механизм  суда,   предназначенный   для   устрашения,   тоже
лингвистическая ошибка. Если тебя это так беспокоит, возвращайся,  отдайся
им в руки, пусть судят... Но лучше бы ты занялся своим делом. И пусть этим
делом буду я.
     - Конечно. Но кто сказал, что твой суд будет легче?
     Ридра засмеялась. Она остановилась перед  ним,  взяла  его  за  руки,
положила их на свое смеющееся лицо.
     - Но я же буду и твоим защитником! А ты уже должен  знать,  что  даже
без Вавилона-17 я сумею уговорить кого угодно.