ской
энциклопедии, подаренной  землянам;  Тот,  Мана,  Лоот  и  другие  участники
галактических экспедиций на "Тиунэле" и "Фело".
   Ган  рассказал  нам   трагическую   историю   рода   Роотов-потомственных
исследователей Галактики, последним представителем  которого  является  наша
милая Юль, идущая сейчас рядом с нами.

   3
   Дворец Человека по  своему  назначению  можно  было  бы  назвать  Дворцом
культуры, если бы  в  нем,  наряду,  так  сказать,  с  "союзами"  писателей,
композиторов, художников, архитекторов, не находился Народ-ный Совет Гаяны -
высший общественный орган планеты, руководящий всей жизнью Гаянцев.
   Здесь имелись небольшие залы для встреч, обсуждений и диспутов по  разным
вопросам науки и искусства или житейским проблемам.
   Деятели культуры встречались со своими почитателями  или  оппонентами,  а
кому надо-шли к членам Народного Совета, совмещающего функции Академии наук,
Верховного Суда, распределяющего материальные ресурсы планеты и планирующего
в общих чертах  народное  хозяйство.  Число  его  членов  было  традиционным
(английская черта!)-тысяча человек.
   Кроме малых залов, к услугам Гаянцев были со вкусом меблированные комнаты
- кафе, где можно  просто  отдохнуть  с  друзьями,  помечтать,  потанцевать.
Стенной указатель в вестибюле помогал выбрать подходящий, не занятый другими
уголок.
   В середине Дворца  находился  Главный  зал  на  сто  тысяч  мест;  в  нем
происходили заседания  Совета  и  всенародные  обсуждения  важных  вопросов,
спортивные   соревнования   на   первенство   планеты,   массовые   игры   и
представления.
   Дворец Человека являлся также и хранилищем  "Энциклопедии  наук".  Тысячи
каналов радио  и  телепатической  связи  круглосуточно  обслуживали  жителей
Гаяны.
   Под цоколем здания, в подземных этажах, рядом  с  машинами  "Энциклопедии
наук", находился и Генеральный Проблематор. Смысл его в следующем.
   Скажем,  явление  "парадокс  Глебова",  оказалось  для  науки,   конечно,
неисследованным, новым. Каждый гаянец по-своему пытался осмыслить его,  и  у
многих возникали своеобразные гипотезы. Если автор такой  гипотезы  находил,
что она полезна делу, он соединялся с Генеральным Проблематором и  передавал
машине свои соображения.
   Далее кибернетика сличала их с  тем,  что  имелось  по  этому  вопросу  в
"Энциклопедии наук", и, найдя гипотезу оригинальной,  сравнивала  с  другими
вариантами, полученными к тому времени. Специальные устройства анализировали
все,  что  поступало  по  той  или  иной   проблеме,   систематизировали   и
обрабатывали наиболее зрелые предположения, сообщая их в Народный Совет.
   При голосовании в  Совете  право  решающего  голоса  имел  и  Генеральный
Проблематор, внимательно анализирующий ход обсуждения...
   ... К нашему приходу  Главный  зал  полон.  Нас  встречают  восторженными
возгласами, и лес рук приветствует жителей Земли.
   Члены Совета заняли  места  в  первых  рядах  амфитеатра,  а  на  круглом
возвышении возле торшера сели Ган и мы.
   Несмотря на высокий параболический потолок, с которого  можно  "спрыгнуть
на парашюте",  как  пошутил  Шелест,  акустика  была  отличная.  Впрочем,  и
радиоусилители  автоматически  регулировали  силу  звука.   Основание   зала
вогнуто-похоже, будто мы вошли в колумбово яйцо.
   -  Дорогие  сопланетники,-стоя  произнес  Ган,  когда  общее  возбуждение
улеглось. - Разрешите представить нашим гостям членов Совета...
   Девятьсот девяносто девять Гаянцев поднялись и склонили головы. У каждого
на левом плече брошь- отличительный знак (он же миниатюрный  кибернетический
секретарь!) члена Совета.
   - ... и тех, кому сегодня посчастливилось быть здесь.
   Поднялся весь зал. Ган сделал знак, все уселись, и воцарилась тишина.
   - Разрешите представить вам и наших гостей... ... После того как мы  были
представлены поочередно, Ган продолжал:
   - Мы не раз спорили о том, как  могут  выглядеть  жители  других  планет.
Некоторые ученые и их собратья - писатели-фантасты - полагали,  что  человек
Неизвестной  планеты  многорук  или   многоног,   по-своему   наделяли   его
невероятной внешностью. Вам известно мое мнение... Я  допускал  и  допускаю,
что на Неизвестной планете возможны обитатели совсем  неожиданного  для  нас
вида. И все же это  будут  только  Разумные  Существа!  Но  если  где-то  во
Вселенной есть люди -  они  обязательно  подобны  нам.  Человек  неповторим,
сопланетники! Разум - да. Он может принимать различный физический облик, это
"его   дело".   Но    Человек-одно    из    основных    разумных    творений
природы,-сопланетники, будет схожим  везде.  Теперь,  когда  гости  с  Земли
находятся в  нашем  дружеском  кругу,  в  сказанном  сомневаться  нельзя.  Я
объявляю открытым самое замечательное заседание  Народного  Совета  и  прошу
гостей предложить оптимальный вариант нашей встречи.
   - Дорогие ани, - встал Шелест. - Мы уже знали, к кому летим,  знали  вашу
историю, немножко-быт, знаем ваш язык... И все же  сам  факт  благополучного
прилета  на  Гаяну  и  обилие  впечатлений  грозили  захлестнуть  нас...  Мы
благодарны  долгожителю  Ле,  разработавшему  своеобразную  "психологическую
защиту", сумевшему постепенно и просто приобщить  нас  к  вашей  жизни...  Я
волнуюсь, ани, да еще не отличаюсь ораторскими способностями. Я  согласен  с
долгожителем  Ганом,  могу  лишь  добавить...  Общеизвестно,  что  по  своим
размерам человек является средним между  атомом  и  нашей  (или  вашей,  все
равно) солнечной системой. Может быть, ани, мы с  вами  "среднее"  возможных
форм разумной жизни?..
   Слова Шелеста были встречены одобрительно и особенно понравились Гану.
   -  Вы  старше  нас,  ани,  не  только  астрономически,  но  и  в   смысле
общественном... Мы это понимали и почему-то побаивались, что высокая техника
преобразит вас внутренне, заглушит  простое,  человеческое...  Оказалось  не
так. Техническая, материальная обеспеченность позволяет человеку именно быть
самим собой, развить в себе лучшее, что в нем есть... Наша история пока  еще
полна трагедий. Есть войны, социальное неравенство, тяжелая жизнь. Мы честно
расскажем вам, а кое-что и покажем, правдиво и, так сказать, не  преодолевая
"барьера скромности"... Вы поймете, почему так дороги землянам имена Маркса,
Энгельса, их продолжателя, основателя первого у нас свободного государства -
Ленина и многих других. Посмотрите  фильм  "Земля",  снятый  специально  для
вас...
   В зале погас свет, на высоком куполе вспыхнули четыре огромных  экрана  и
под звуки Первого концерта для  фортепьяно  Чайковского  в  исполнении  Вана
Клиберна диктор, говоривший на недурном гаянском языке, объявил:
   - Земля... Она находится от  вас  на  расстоянии  ста  световых  лет.  Мы
послали к вам четырех своих сынов,  которые  доставят  вам  подарок  -  нашу
энциклопедию, и многое расскажут сами.  Вот  как  выглядит  Земля  с  нашего
естественного спутника - Луны... А  сейчас  -  с  космической  станции...  С
самолета... И вот мы  с  вами,  ани,  приземляемся...  Московский  аэропорт.
Пересядем в автомобиль... Москва! Отсюда  мы  и  начнем  ваше  знакомство  с
планетой. Дворец Советов. Статуя Ленина- величайшего человека на Земле.  Его
Мавзолей. Он сам... Его жизнь и творчество настолько  связаны  с  прошлым  и
будущим народов  нашей  планеты,  что,  рассказывая  о  нем,  мы  тем  самым
расскажем о Земле, какой она была и какой стала.
   Фильм длился три часа...

   4
   Трибуны для выступающих не было. Желающий говорил с места, не вставая,  а
радио доносило каждое его слово в самые отдаленные ряды.
   Сперва разговор шел о судьбе гаянских галактических экспедиций, достигших
Земли, и нам задали много вопросов. Дополняя друг  друга,  мы  удовлетворили
законный интерес присутствующих. Затем один  из  долгожителей  попросил  нас
рассказать о себе. Была удовлетворена и эта просьба.
   И  только  после  началось  обсуждение  предложений  членов  Совета.   Их
оказалось немного: вся  планета  знала  о  нас  еще  из  репортажа  Хоутона.
Сегодняшняя встреча и фильм "Земля" дали Гаянцам представление  о  вероятном
характере  и  объеме  работ  по  изучению   привезенных   нами   материалов.
Существенно облегчило все дело то, что энциклопедия Земли была составлена на
гаянском языке.
   Совет решил:
   Построить  в  Тиунэле  здание  "Земля"  и  экспонировать  в  нем  разделы
энциклопедии в виде моделей, макетов, картин, снимков и живой флоры и  фауны
для общедоступного обозрения. В этом же здании  разместить  Институт  Земли;
его руководителем назначить Элу, жену Гана.
   Покинув Дворец Человека, мы, по просьбе Гана, прошлись по столице. Теперь
считалось, что все мы знакомы друг с другом, и к нам подходили, приглашали в
гости. Кто-то из сопровождающих корреспондентов  запросил  счетный  центр  и
получил комичный ответ: чтобы посетить тех, кто уже пригласил нас  с  разных
концов планеты, нам придется затратить ни мало ни много 73 года, если каждый
визит "обойдется" нам в один час!
   Разумеется, на ходу, да еще на веселой  прогулке  серьезных  вопросов  не
задают-так поступали и тиунэльцы. Заметный интерес вызвали  у  всех...  наши
галстуки.  Хоутон  воспользовался   удобным   обстоятельством,   снял   свой
"ошейник",  показал  его  нехитрое  устройство  и,  объяснив,  как  надо  им
пользоваться, подарил его первому попавшемуся юноше.
   Ужинали мы у Гана и снова улетели во Дворец Человека.
   Дворец полон и вечером.
   - Вот вам и новая мода, завезенная с Земли! - сказал Боб, когда мы  вошли
в зал.
   В самом деле  многие  мужчины  украсились...  галстуками  всех  цветов  и
оттенков.
   - Славные ребята, - похвалил Боб. - И узлы завязали  правильно...  Как  я
учил!-горделиво напомнил он.
   Нам забронировали  места  в  первом  ряду.  Глубокие  кресла  управлялись
шариком в правом  подлокотнике  и  принимали  желаемое  положение.  Если  же
вдавить шарик - оно бесшумно опускалось под пол, и вы могли выйти, никому не
мешая, в фойе под зрительным залом.
   Точно так же,  если  обстоятельства  принудили  вас  опоздать,  вы  снизу
"вызываете" свободное кресло и "выпархиваете" на нем в зрительный зал.
   Кресла  оборудованы  индивидуальным  Телепатоном:  можете  поговорить   с
приятелем или узнать об актере или пьесе и ее авторе.
   Сцена - та же круглая площадка, что и днем, - не имела занавесей, ямы для
оркестра, кулис. Часть потолка над ней  опустилась,  и  в  дальнейшем  между
"верхом" и "низом" шло такое неуловимое техническое взаимодействие,  что  не
всегда и уследишь, как менялись  декорации,  как  живое  действие  на  сцене
переплеталось с телепатическим.
   Сегодня нам собирались показать спектакль "Амир", пьесу-сказку. По  жанру
- это  соединение  драмы,  балета  и  оперы;  по  сюжету  -  близкое  земной
"Одиссее".
   Потолок потемнел, на горизонте розовело заходившее Фело, гаянское солнце,
перед нами-плещущий спокойный океан. В зале стихло: началось  телепатическое
вступление. Каждый видел его прямо перед собой, где бы ни сидел, что выгодно
отличало этот способ от экранного телевидения. Изображение и звук излучались
непосредственно в мозг.
   Где-то вверху зазвучала мелодия, певучая и таинственная, едва уловимая. В
глубине океана рождался ее аккомпанемент. Пахнуло свежестью, соленой  водой.
Мимо нас проносились берега островов и материков. Кое-где задымились костры,
и полуголые люди окружили огонь, увлеченные вечерней трапезой. Неподалеку  -
их шалаши и каменные пещеры.
   Сочный баритон заговорил, обращаясь к нам.  Голос  доносился  со  стороны
заката и гулко бежал по океану:
   - Слушайте, гости с Земли, смотрите, размышляйте... Мы любим нашу легенду
о мудром, вечно-живущем гаянце Амире. Она стара, но не желает  увядать,  она
проста, но ее смотрят и долгожители и молодежь...
   Это было давно, когда на небе светило  совсем  мало  звезд...  Ведь  всем
известно, говорится в сказке, что каждая звездочка - это один год, прошедший
в  истории  человечества  на  Гаяне;  время,  послужив   людям,   постепенно
переселяется на небо...
   Вверху, в искусственном небе, блеснула жалкая горсточка золотистых искр.
   - Всякие люди жили и тогда  на  Гаяне,  -  продолжал  баритон,  -  каждый
по-своему, как умел; но жил для себя, сам искал  истину.  Мудрейшие  из  них
построили Храм Вечности и  складывали  в  нем  людские  горести  и  радости,
записанные в книгах, пытаясь разобраться во всем и  отыскать  истину,  общую
для всех. Но жизнь их была коротка... Они старели и умирали, не познав ее.
   На сцене возник храм, сложенный из  черного  камня,  устремленный  ввысь,
украшенный геометрически строгим орнаментом и  символическими  скульптурами.
Фонтаны  украшали  его  тонкими  струями,  водяными  веерами  и  прозрачными
каскадами водопадов, сквозь которые виднелись горящие факелы.
   Внутри пылали священные светильники, и свет пламени  таинственно  оживлял
фигурные, затейливые прорези в стенах храма.
   Жрецы, бритые наголо, наверное, для того чтобы освеженные дыханием  ветра
и воды их головы с большей гарантией могли проникнуть в смысл жизни, изучали
рукописи. Полуобнаженные девушки исполняли священные танцы и гимны.
   - И однажды, в грозовую ночь, родился Амир... Последовала  телепатическая
сцена грозы, такой реальной, что нам стало не по себе. Черные тучи светились
мертвенно  и  угрожающе,  раскаты   грома,   казалось,   сотрясали   здание.
Многоступенчатые зеленовато-черные молнии, раскалывая небо на  куски,  стали
соединяться одна с другой и, образовав километровый  огненный  меч,  ударили
острием в гору рукописей.
   Едва густой дым стал рассеиваться, а жрецы - приходить в себя, на круглом
алтаре из светящегося камня появился высокий, широкоплечий юноша, с красивым
узким лицом, длинноухий, черноглазый, темноволосый.
   Каждый мускул его гибкого бронзового  тела  играл  тенями  при  движении.
Узкие бедра обтянуты звериной шкурой.  Он  стоял,  подняв  голову,  улыбался
бушующему небу и пел чудесным чистым тенором о красоте бури...
   - Кто ты? - дрожа, спросил старейший из  жрецов,  когда  последние  звуки
песни смешались со свистом урагана и все вдруг стихло.
   - Амир, - ответил юноша (по-гаянски, Бессмертие).
   - В тебе воплотились горести и радости, собранные  нами  из  поколения  в
поколение, - печально сказал другой жрец. - Книги наши исчезли  Как  же  нам
теперь быть, чтобы найти истину?
   - Не огорчайтесь, - весело сказал Амир, сходя с алтаря. - Я  помогу  вам:
буду расспрашивать людей о их жизни. Скажите лишь, что удалось сделать вам?
   - Пока ничего, - вздохнул старейший. - Чтобы познать истину, нужна долгая
жизнь, такая, чтобы все небо покрылось звездами  густо-густо.  Говорят,  что
полностью истина откроется людям, когда звезды займут все небо  и  на  Гаяне
исчезнет ночь...
   - Хорошо, - сказал Амир, - помогу вам сколько сумею.
   Так начались странствия Амира. Одна за другой зажигались звезды над  ним,
все ярче освещая путь по ночам, а юноша бродил от очага к очагу, от шалаша к
шалашу, деля со всеми пищу и кров, беседуя с молодыми и старыми.
   И никто не знал, в чем истина, смысл явлений, надежда грядущего.
   Как-то он случайно забрел в поселение, где  был,  как  ему  казалось,  не
очень давно. Огляделся-на месте покосившихся хижин крепкие  дома  из  камня.
Люди стали лучше одеваться и есть,
   Расспросил Амир про знакомых и услышал, что они все состарились и умерли.
Задумался Амир, подошел к пруду, посмотрел на себя  и  увидел,  что  сам  он
почему-то нисколько не стареет, только набирается сил и житейского опыта.
   "Если мне так повезло, видно, мне и суждено найти истину",-решил  Амир  и
разыскал жилище старейшего.
   - Что такое истина? - задумался мудрец. - Некоторые утверждают: любовь...
   Поднял Амир левую руку с открытой, как душа, ладонью и снова  двинулся  в
путь. До сих пор он почти  не  замечал  девушек.  Зато  теперь  точно  решил
наверстать упущенное - сегодня с  одной,  завтра  с  другой,  послезавтра  с
третьей. Нельзя лениться, вкушая плоды познания!
   А звезд все прибавлялось в гаянском небе...
   - Странное дело, - сказал он себе на одиноком  привале  в  горах.  -  Уже
сколько девушек побывало в моих объятиях, а истину я так и не познал!  Да  и
средство это, указанное мудрецом, больно скучное. Почему-то в  каждой  новой
для меня девушке я нахожу не то, что отличает ее от других, а  нечто  такое,
что роднит их всех. Разве это и есть истина?
   Отдохнул и опять пошел Амир по планете-звезда за звездой. Пока в поле  не
встретил девушку - золотоглазую, стройную, ловкую:  один  ее  вид  остановил
юношу.
   Долго смотрел Амир на  нее  и  подумал:  именно  в  ней  соединились  все
достоинства, что  изредка  находил  он  у  других  по  частицам.  И  девушка
показалась ему необыкновенной.
   Глянула она на  веселого  путника  и  сперва  подивилась,  в  другой  раз
глянула-не отвернуть головы, в третий раз-навсегда.
   ... Много звезд зажгли они в  небе  вдвоем!  Только  в  подруге  своей  и
находил Амир счастье, в ней видел истину. И всегда сегодня она была для него
лучшей, чем вчера.
   - Истина-это любовь!-стал убеждать он сопланетников. - Правду мне  сказал
мудрец, и не ищите иного...
   Состарилась жена Амира и угасла на его сильных коленях.  Чуть  с  ума  не
сошел Вечный Юноша. Нечем измерить его горе.  И  сомнение  закралось  в  его
сердце: разве истина умирает?
   Узнали люди про беду Амира и пришли к  нему.  Не  покидали  его  и  когда
тусклая пленка времени слегка прикрыла его рану, точно первый ледок на тихом
пруду. Кто-нибудь да всегда находился рядом.
   - Истина еще и в дружбе! - сказал Амир.
   Густели звездные рои, умерли и друзья. На их смену  выросли  и  пришли  к
Амиру новые. Самые ослепительные  красавицы  сидели  у  его  ног  в  надежде
заслужить его благосклонность, но юноша не замечал их- он был  однолюбом,  и
собственное бессмертие так и не давало ему полного счастья...
   Много людей стало  на  планете,  больше  появилось  неутоленных  желаний,
труднее стало жить. Видит Амир, что природа сама не даст  больше  того,  что
давала до сих пор, - необходимо проникнуть в ее тайны и  отвоевывать  у  нее
каждый сытый желудок, каждый сильный мускул, каждую улыбку.
   Созвал он мудрецов, и сообща задумались они: как устроен мир? Для чего он
создан? Тысячи вопросов вставали перед ними. Так родилась  наука,  появилась
техника. Проложили шоссейные дороги, построили заводы и машины,  заменяя  их
силой руки людей. Стало жить легче и приятнее.
   - Истина еще в знаниях и в труде!-убедился Амир.
   Густой полосой протянулись звезды на гаянском небе, а Амир все бродил  по
планете, ища доказательства, что истина исчерпана.
   Где голодал, едва передвигаясь от истощения, где заболевал от  излишества
на пирах; то занимался  одними  науками,  то  бездельничал,  и  необъяснимое
безразличие  принялось  опустошать  его  душу,  тоска  угнетала  его,  вечно
цветущего и юного.
   - Нет, так нельзя, - сказал он себе и людям.  -  Истину  не  познать  без
Чувства Меры!
   И тут открылась ему подлинная красота в природе и в человеке, в одежде  и
в жилищах, в очертаниях и цветах Так Амир стал художником  множество  статуй
вылепил он, нарисовал картин,  познал  наслаждение  музыкой.  Уже  к  самому
горизонту скатывались золотистые зерна  звезд,  а  Вечный  Юноша  предавался
искусству и через своих учеников дарил его людям
   Города росли вширь и в высоту. Люди научились плавать по морям и  летать;
научились они и... обманывать друг друга. Когда же шум  кровопролитных  ссор
дошел до Амира, он принял участие и в них: чтобы узнать, что оно такое, надо
испытать самому-иначе гнилой плод издали примешь за свежий и вкусный...
   - Нам нужна правда, сопланетники, - говорил он, познав унижение  ссор.  -
Ложь - наш враг. Все, что хорошо одному и плохо остальным, ложно; что  благо
для всех - придется по  душе  каждому  И  любовь,  и  дружба,  и  знание,  и
искусство-толь