овски засеменил ис-
кать партнера по игре в шары..


			  Г л а в а   2 2

   Роу стал писать роман заново. "Глава 1, - отпечатал он.. - Н е з а-
б ы в а е м ы е  м е л о ч и"..
   "С террасы донесся крик. Заслоняясь рукой от полыхающих, почти ося-
заемых	лучей  полуденного  средиземноморского	солнца,  Рик  взглянул
вверх..
   Рик Роо был высокий... Но широкие плечи создавали впечатление, буд-
то перед нами человек среднего роста. Его можно было назвать красивым,
но сам Рик этого о себе не думал. Черты его лица были почти классичес-
ки правильными, но рот насмешливо кривился, наделяя скульптурное  лицо
одухотворяющей человечностью. В сущности, рот даже впечатлял.  Белизна
ровных зубов подчеркивала и без того сильный загар, а  губы,  твердые,
но чувственные, контрастировали с носом аскета. Когда  Рик  щурился  в
полыхающих, почти осязаемых лучах полуденного солнца, его голубые гла-
за напоминали два аквамарина в замшевом  ювелирном  футляре.  Мохнатые
рыжевато-медные брови были приподняты, точно удивленные и шокированные
соседством двух аквамаринов. Волосы, тоже рыжевато-медные,  были  под-
стрижены ежиком, тоненькие рыжевато-медные волоски блестели  на  руке,
поднятой для защиты от полыхающих, почти осязаемых полуденных лучей..
   На Рике была выцветшая голубая сорочка, вид у нее был такой,  будто
ее долго вымачивали в соленой воде. Сорочка была заправлена в  светлые
парусиновые брюки с узким кожаным ремнем. Пряжка на ремне  была  прос-
тая, обыкновенный медный прямоугольник, - такими затягивают ремни  за-
саленных брюк тысячи загорелых молодых людей, коротающих время на  на-
бережных средиземноморских портов..
   Что обращало на себя внимание, так это обувь. Дешевенькие  поношен-
ные тапочки из голубой парусины. Шнурки когда-то были белыми, но утра-
тили первоначальный цвет, и на правой ноге серый шнурок  стал  темнее,
чем на левой. Подметки были веревочные и неизвестно  почему  казалось,
будто они перепачканы дегтем..
   Заслоняясь рукой от света,  Рик  почувствовал  шероховатость  своих
пальцев на загорелом лбу. Пальцы были длинные - удивительно длинные  и
тонкие для такого рослого  человека..  Коротко	обрезанные  квадратные
ногти поблескивали точно перламутр, который Рик видел, когда  нырял  с
края острова..
   Пальцы росли из крепких ладоней хорошей формы,  с  рыжевато-медными
волосками на тыльной стороне, а плотные, жилистые  запястья  соединяли
кисти с мускулистыми руками..  Каждая  ладонь  заканчивалась  четырьмя
пальцами и отстоящим пятым, большим..."
   Роу остановился. Конечно, многое еще надо сказать, прежде чем с Ри-
ком будет покончено: о количестве пуговиц на сорочке, о толщине волос-
ков на груди, о размере обуви, о том, как застегиваются у него брюки -
на пуговицы или на молнию. Но, может быть, лучше пока  пропустить  все
это и перейти к следующему куску, а не то Роу утеряет нить повествова-
ния..
   "Крик донесся с террасы, на которую глазел Рик..
   Терраса, мощеная, усеянная кустами и декоративными вазами, занимала
примерно полакра. Находилась она на вершине обрыва, покрытого высохшей
травой, осыпью камней, карликовой бугенвилией и флоксами; обрыв  круто
спускался к морю.. Внизу несколько полевых цветков боролись с сухостью
почвы, отстаивая свое право на убогое существование. Эти скудные  цве-
товые пятна дополнялись лишь несколькими жестянками из	под  консервов
да кожурой от апельсинов, разбросанной там и сям на сером фоне	гальки
и темнозеленом, почти черном фоне водорослей..
   От моря вверх вилась тропинка, кружила в бугенвилиях, то исчезая за
скалой, то вновь появляясь на открытом месте.. Тропинка  пролегала  по
дну широкого оврага, который врезался в  обрыв	между  двумя  столбами
скал - исполинскими фермами, которые издали казались пятнами умбры  на
лице утеса, но по существу были исполинскими фермами. Пейзаж напоминал
лунный - нависшие скалы, нагромождение камней, сухая почва,  и повсюду
куда ни кинешь взгляд, пятна бугенвилии..
   Назначение обрыва было ясно: он служил опорой террасе,  откуда  до-
несся крик..."
   Роу опять остановился. Силы небесные, он едва приступил к  пейзажу.
Он не упомянул о том, что виднеется вдали. Он не сказал, какого  цвета
море. Он не назвал даже месяца, когда происходит действие,  ни	словом
не обмолвился, куда смотрит обрыв - на север, юг, запад или восток. Он
еще не пустил в ход запаса цинний, азалий, робинзоний, форсайтий, цве-
тущих панглоссов, гиацинтий, гнилушек, львиных зевов, а ведь все это у
него наготове. Но ничего. Позднее он еще вернется сюда и на досуге все
насадит. А сейчас важно не потерять темпа повествования..
   "...Пейзаж поблескивал в полыхающих, почти осязаемых лучах полуден-
ного солнца..
   Опять этот крик. Поглядев вверх, Рик увидел,  что  кричит  девушка,
стоящая на террасе. Нина плешков. Даже разделявшие их четверть мили не
мешали Рику видеть, что она красива.. Тоненькая,  с  высокими  острыми
грудями. Волосы цвета дубленой кожи падали на загорелые плечи. В осле-
пительном свете солнца губы казались очень красными, а	лукавые  глаза
под изящно очерченными темными бровями были зеленые.  У  девушки  были
нежный подбородок, задорный носик и  высокие  острые  скулы.  Юношески
стройным бедрам чисто по-женски противоречила блузка, распахнутая неб-
режно, но широко..
   Уши были маленькие, но твердые. Локти на стыках плеча и  предплечья
казались чуть ли не мальчишескими"..
   Роу снова остановился. Колени, щиколотки, пальцы рук,  пальцы  ног,
ключицы, пупок - ничего еще не описано. Не говоря уже  об  одежде.  Ни
слова о росте, об особых приметах!! Волнует она его  как  женщина  или
нет? Если ничего об этом не написать, все читатели немедленно  сделают
вывод, что у нее узловатые колени, или три больших пальца на руке, или
пупок не на месте! Но неважно. Надо подбавить немного действия,  а  уж
тогда, учитывая, какую массу материала предстоит еще  втиснуть,  будет
виден конец первой главы..
   Он сходил за чашкой чаю, затем отпечатал последние строчки:
   "С террасы донесся крик. В прозрачном  неподвижном  воздухе	каждый
звук слышался отчетливо"..
   Вообще-то и в первый раз все было идеально слышно, но  ведь	нельзя
же быстро реагировать, когда столько еще осталось  объяснить,  столько
написать..
   " - Пора обедать! - Крикнула Нина..
   А полыхающие, почти осязаемые лучи  полуденного  солнца  продолжали
палить"..


			 Г л а в а  2 3

   - Да, - произнес роу, но по зрелом размышлении нашел, что это  зву-
чит как-то безответственно, и выразился иначе. - Да-а-а-а, -  произнес
он..
   - Я к тому, - сказал Мак-Интош, - что в институте многие зарятся на
новый корпус. Это уж точно. Говорят, целая группа - чем  меньше  имен,
тем меньше неприятностей - собирается устроить	там  колоссальную  ор-
гию..
   - Да, я слыхал..
   - Им это, конечно, так просто с рук не сойдет.  Говорят,  Нунн  вне
себя от ярости. Однако тут поневоле призадумаешься.  А	ведь  как  там
можно развернуться, в новом корпусе, будь у меня время! Эх, хоть бы на
недельку-другую избавиться от самаритянской программы! Говорил я вам о
своей идее - запрограммировать машину  на  сочинение  порнографических
романов? Так вот, иногда я спрашиваю себя, нельзя ли  составить  такую
программу, чтобы машины взяли на себя львиную долю сексуальных функций
человека. Это сэкономило бы массу труда..
   - Да, - произнес роу. - Да..
   - По крайней мере на ранних стадиях. По такому  же  принципу  можно
также запрограммировать машины на то, чтобы делали первые ходы	разго-
вора двух людей в самом начале знакомства. Это	ведь  стандартно,  как
дебюты в шахматах.. Можно выбрать гамбит, потом уйти заваривать чай, а
машина пусть играет; вернувшись, вы включаетесь в разговор,  когда  он
становится интересным..
   - Да, - произнес роу..
   - Сердце разрывается при мысли, что новый корпус будет  простаивать
зря, когда дел такая уйма. Предположим - этой  идеей  я  обязан  моему
доброму другу Голдвассеру, - что все системы этики окостенели и,  сле-
довательно, все операции внутри такой системы может выполнять вычисли-
тельная машина.. Я бы тогда занялся построением цепей и  выяснил,  что
произойдет, если какая-нибудь окостеневшая система, допустим,  христи-
анская, столкнется с другой окостеневшей системой, допустим, либераль-
но-агностической. И что произойдет, если  две  машины,	основанные  на
двух разных и взаимоисключающих программах, попытаются совместно выра-
ботать третью..
   Эх, роу, роу, роу! Неужто вас не влечет поразмыслить о великих сфе-
рах жизни, которые давно окостенели, где вся деятельность  сводится  к
манипуляции с конечным количеством переменных? Какая жалость, роу, ка-
кой ужас! Эти обширные леса окаменелостей -  законные  наши  владения.
Беспомощные, они ждут, чтобы их взяли под благословенную эгиду	компе-
тентной, доброй вычислительной машины..
   Возьмите область религиозных обрядов. Какой	кибернетик,  обозревая
практику ритуалов, не возблагодарит бога за такой подарок?  Когда  нам
предложат составить программу  автоматизации  культа  -  а  лет  через
пять-десять так оно и будет, - мы, разумеется, выступим с рекомендаци-
ей, чтобы все службы во всех церквах страны  совершала	бы  одна  цен-
тральная машина; она же станет сочинять проповеди, логически  развивая
любую заданную тему в рамках, указанных англиканской или  католической
церковью, тогда можно будет не опасаться ереси. А  лет	через  пятнад-
цать-двадцать мы примемся за программирование молитв. И темы, и эмоции
их вмещаются в довольно узкий диапазон..
   - Ах, - произнес роу, - если уж говорить о молитвах, между  машиной
и человеком существует большая разница..
   - Точно. Машина справится куда лучше. Она не станет вымаливать  то,
чего не следует, или отвлекаться от молебствия..
   - Да-а-а-а. Но если слова  произносит  вычислительная  машина,  это
совсем не то....
   - Ну, не знаю. Если слова "боже, храни  королеву  и	министров  ее"
окажут хоть какое-то воздействие на правительство, не  так  уж	важно,
кто или что их произнесет, верно??
   - Да-а-а, это понятно. Но если слова произносит человек,  он  их  и
подразумевает..
   - Машина тоже. Во всяком случае, только чертовски сложная  вычисли-
тельная машина способна произносить слова, не подразумевая  их.  Да  и
вообще, что мы подразумеваем под словом "подразумевать"? Если надо вы-
яснить, действительно ли данная персона или машина подразумевает слова
"боже, храни королеву и министров ее", мы приглядываемся, не сопровож-
дает ли она эти слова неискренней или иронической ухмылкой. Мы наводим
справки, не состоит ли она в коммунистической партии. Следим, не пере-
дает ли она в это время записочки на предмет обеда  или  совокупления.
Если она выдержала все эти проверки, каким  еще  способом  установишь,
подразумевается ли то, что говорится? Во всяком случае, в моем	отделе
все вычислительные машины молились бы с величайшей искренностью и сос-
редоточенностью. Преданные они, мои крошки..
   - Да-а-а-а. Но вы, надо полагать, не верите в бога, способного  ус-
лышать молитву и откликнуться на нее??
   - Это меня не касается. Мое дело - обеспечить молебствие:  добиться
наивысшего качества при минимальной затрате труда..
   - Но, Мак-Инэош, если вы такой циник, то в чем, по-вашему,  разница
между человеком и вычислительной машиной??
   - Не могу ответить с полной уверенностью, роу.  Я  склонен  отмести
так называемую "душу". Думается мне, со временем мы научим машины вос-
торгаться музыкой Баха или красотой другой  машины,  отличать  хорошие
сонеты от плохих и выражать повышенные чувства	при  виде  маттерхорна
(гора в альпах на границе Швейцарии и италии) или  заката.  Речь  идет
вовсе не о способности к отбору; машину можно запрограммировать на от-
бор рациональный, иррациональный, случайный, а также на сочетание этих
трех принципов, точь-в-точь как у человека. Некоторые, правда,	счита-
ют, что у человека большую роль играют убеждения, вера. Но я не думаю,
что это так уж важно. Скажите машине, что небо зеленое, и она вам  по-
верит. Или можно запрограммировать ее так, чтобы она эмпирически  вос-
принимала небо голубым, но действовала, исходя из глубокого,  невыска-
занного убеждения, будто оно зеленое. Вдумайтесь в это, роу! А если вы
возразите, что веру машине навязали против ее воли, то вот вам	машина
запрограммированная на свободный выбор: она может верить своему ощуще-
нию, что небо голубое, а может, несмотря на свидетельство чувств, при-
нять на веру, что оно зеленое, коль скоро так утверждает оператор..
   - Да, возможно, - произнес роу..
   - Так вот, роу, теперь, как люди  практические,  давайте  признаем,
что машину от человека отличает только одна полезная рабочая  функция:
машина выбирает лишь из конечного количества переменных, а человек сам
определяет количество переменных, из которых он будет выбирать. Но де-
ло это довольно тонкое,ибо зависит от сложности человеческого нейроме-
ханизма. Полагаю, когда-нибудь мы создадим столь же  сложную  вычисли-
тельную машину, и она сама будет определять свои возможности..
   - Разумеется, - произнес роу..
   - А в конечном итоге, знаете ли, отличие сведется к	экономичности.
Уверяю вас. На сегодняшний день для решения конечных  интеллектуальных
задач дешевле использовать машину, но когда-нибудь  наметится  предел,
за которым для решения вечного вопроса о  разовой  работе  потребуется
машина до того сложная, до того специализированная, что дешевле  будет
использовать человека. Ей-богу, я верю, что на опушках окаменелого ле-
са всегда останутся участки, где надо  порождать  оригинальные	мысли,
сопоставлять оригинальные идеи, видеть новые значения и перспективы. И
меня ничуть не удивит, если для разработки этих  участков  экономичнее
будет использовать людей, а не уподобленные людям машины. Как киберне-
тик, я об этом, естественно, скорблю. Но как человек, признаюсь, испы-
тываю какое-то ехидное удовольствие от сознания, что есть еще  работы,
достойные человеческого разума. Какой кошмар, роу, какой ужас! Ужас  и
величие! Вы меня понимаете??
   - Да, - произнес роу, когда они встали из-за стола, чтобы вернуться
из столовой в свои лаборатории. - Да. Да..
   Он чувствовал утомление и в то же время подъем..
   В какой ошеломляющей стране перспектив они побывали!!
   Окаменелые леса! Бесконечное количество переменных!! Подлинно рели-
гиозные вычислительные машины! Искренность!! Выбор! Сложность!	И  все
же человек на что-то годен! Роу ощутил мощный  прилив  солидарности  с
Мак-Интошем, который составил ему компанию в этом необычайном путешес-
твии. А в небе над бесконечными лесами и окаменелыми  числами  повисли
светящиеся буквы - выдержки из очередной рецензии; Роу ощутил  безмер-
ное удовольствие и растроганность собственным безмерным удовольствием:
в виде исключения небесный рецензент писал не о нем, а	о  Мак-Интоше.
"Мак-интош... Изумительный слушатель... - Гласил обзор	небесного  ре-
цензента. - ...Этот изумительный слушатель... Пробуждает в Роу всю его
феноменальную природную любознательность..."


			  Г л а в а   2 4

   Сэр Прествик ныттинг был на проводе и вызывал Нунна.. Эта истина не
требовала дальнейших доказательств..
   - С вами будет говорить сэр Прествик ныттинг, мистер Нунн, - сказа-
ла мисс Фрам в приемной..
   - Мистер Нунн? - Сказала секретарша сэра Прествика. - С вами  будет
говорить сэр Прествик ныттинг, мистер Нунн..
   - Нунн? - Тревожно осведомился  сэр	Прествик,  -  Нунн??  Это  вы,
Нунн??
   - Доброе утро, сэр Прествик, - сказал Нунн..
   - Это Нунн у телефона??
   - Собственной персоной, сэр Прествик..
   - Ага. Так вот, послушайте, это ныттинг говорит..
   - Приветствую, сэр Прествик..
   - Доброе утро, Нунн..
   Наступила пауза: оба собеседника собирались с силами после  первого
шока и пытались сообразить, кто же кому звонит и с какой целью. Непос-
вященного эта пауза ввела бы в заблуждение. Во всяком случае, она вве-
ла в заблуждение  телефонистку	объединенной  телестудии  -  абонентов
разъединили..
   Минут через пять телефон Нунна зазвонил снова..
   - С вами будет говорить сэр Прествик ныттинг, мистер Нунн, - сказа-
ла секретарша сэра Прествика..
   - С вами будет говорить сэр Прествик ныттинг, мистер Нунн, - сказа-
ла мисс Фрам..
   - Нунн? - Подозрительно выспрашивал сэр Прествик. - Нунн? Нунн? Это
Нунн? Кто у телефона? Нунн? Нунн??
   - Слушаю вас, сэр Прествик..
   - Это опять ныттинг, Нунн. Нунн, что случилось? Что-то случилось. Я
вас не слышал. Нас прервали??
   - Должно быть..
   - А вы, Нунн, вы меня слышали??
   - Ни словечка, сэр Прествик..
   - Значит, вы пропустили мои слова о том, что Ротемир страшно  обес-
покоен??
   - Да..
   - Слыхали??
   - Нет, пропустил..
   - Ну, так слушайте, я повторю все сначала. Ротемир страшно  обеспо-
коен..
   - Грустно слышать..
   - Да. Ну, обеспокоен, знаете ли, возможными	последствиями.	Как  я
вам уже объснял - только, может, вы не слышали, - он никоим образом не
желает посягать на традиционные академические  свободы	института.  Он
считает - и я с ним, конечно, полностью согласен, - что они  нерушимы.
Абсолютно нерушимы..
   - Ценю ваши чувства, сэр Прествик..
   - Но надо же помнить о возможных последствиях. Вы  улавливаете  мою
мысль??
   - Да, вполне..
   - Я выражаюсь ясно??
   - Да, предельно, сэр Прествик..
   - Значит, мы друг друга понимаем??
   - По-моему, да..
   - Не обижаетесь??
   - Отнюдь..
   - Вам долго разжевывать не нужно, а, Нунн??
   - Никогда, сэр Прествик..
   - Ну значит, мы с вами поладим. Надеюсь, вы не находите, что я веду
себя, как надутая старая дева, Нунн. Вы ведь знаете  как  оно  бывает.
Ротемир взвился до потолка. Винит меня в том, что я сам ничего не знал
и ему не сообщил, и я теперь в неловком положении. Он говорит, что  не
понимает, для чего я торчу в правлении, если ему самому приходится со-
бирать сплетни на званых вечерах, выясняя, куда уходят его деньги. Ра-
зумеется, по-своему он прав, его можно понять..
   - Собирать сплетни на званых вечерах??
   - Да, о последней заварухе он прослышал на каком-то званом  вечере.
Так он и узнал. Особенно обидно, что в би-би-си  кто-то  осведомлен  о
делах объединенной телестудии лучше, чем сам Ротемир..
   - Понимаю..
   - Само собой, он взбесился..
   - Само собой..
   - По-моему, законно..
   - Да, вполне..
   - Нас беспокоят только последствия, Нунн..
   - Именно..
   - Я к тому, что лично мы не против, чтобы машины отправляли церков-
ные службы....
   - Машины отправляли церковные службы??
   - Неужели вы вообще ничего не слышали из того, что я говорил??
   - По крайней мере, насчет машин, отправляющих церковные службы, ни-
чего..
   - Так ведь это-то и обеспокоило Ротемира. Ваши, очевидно, собирают-
ся установить такие машины в новом корпусе отдела этики..
   - Разве??
   - Да, по словам этой дамы из би-би-си. Она говорит, вы там намерены
заставить машины молиться....
   - Молиться? Машины - молиться? До чего только не дойдут эти заумные
чудаки!!
   - Она говорит, вы заставите машины причащать  и  выслушивать  испо-
ведь..
   - Правда? Что ж, я этим займусь тотчас же, сэр прествик..
   - Я к тому, что нас беспокоят только последствия..
   - Устраним, сэр Прествик. Положитесь на меня..
   - В нашей области приходится проявлять особую  осторожность	насчет
всяческих последствий..
   - Конечно, конечно..
   - Надо полагать, это опять штучки вашего Мак-Интоша.  Не  из  числа
здравомыслящих этот Мак-Интош, да будет мне позволено заметить..
   - Вот тут вы, по-моему ошибаетесь. Мак-Интош довольно таки  здраво-
мыслящий..
   - Он-то? Здравомыслящий??
   - Вполне здравомыслящий..
   - Да, пожалуй, могу сказать, на вид он достаточно здравомыслящий..
   - Между нами, сэр Прествик, у меня есть веские  основания  подозре-
вать, что виновником окажется Голдвассер..
   - Голдвассер, вот как??
   - Боюсь, он прирожденный смутьян..
   - Должен признаться, мне он