на работе, в  институтской
лаборатории, в несколько более чуждой обстановке книжных завалов,  па-
чек с гвоздиками и лежалых окурков, она все-таки  испытывала  чувство,
крайне близкое к смущению. Непристойная выходка - полбеды. Всякий  мо-
жет повиснуть на другом в бесшабашную минуту. Но  на  Чиддингфолде!  И
как это ее угораздило выбрать именно Чиддингфолда?  .Она уже не помни-
ла в точности, что имела в виду, когда появилась из-за кафедры и  уви-
дела Чиддингфолда, улыбающегося своей бледной  светской  микроулыбкой.
Почти забыла, ощущала ли она неутолимую жажду любить или настоятельную
потребность подразнить этого большеголового, вежливого	идола,	безза-
щитного в своей неуязвимости. Или то и другое сразу. Или  на  какой-то
миг ей показалось, что это одно и то же..
   Так или иначе, у нее полегчало на душе, когда кто-то из  лаборатор-
ских сотрудников рассказал, что на том же вечере  Голдвассер  полез  к
миссис плашков. Милый старина голдвассер! По крайней мере в  институте
она не единственная носительница нормальной  половой  активности.  Чем
дальше размышляла она о Голдвассере, тем больше удивлялась, как это до
сих пор не поняла, что он секс-бомба. Он ведь  такой  мягкий  человек,
нервный, деликатный, - парадокс взывал к разрешению..
   Она почувствовала укол ревности, оттого что Голдвассер полез  не  к
ней, а к миссис плашков. Ее снедало жгучее  похотливое	любопытство  -
или жгучая нежность, и вот однажды днем она явилась  к	Голдвассеру  в
его лабораторию, зная, что в это время он там один..
   - Ну-с, - пропыхтела она, соблазнительно присев на краешек стола  и
запрокинув голову, чтобы сигаретный дым не ел глаза,  -  как  делишки,
голубчик Голдвассер??
   - Отлично, - сказал Голдвассер..
   - Надеюсь, вас не пугает тет-а-тет с местной блудницей??
   - Это кто же такая??
   - Я, дружище..
   - Вы??
   - После той вечеринки этого уже не скроешь..
   - А-а! Да, то есть, гм....
   - Не стесняйтесь в выражениях, мальчик. Я ведь в  сущности  местная
мессалина..
   - Ага. Понятно..
   Голдвассер сделал попытку словно  невзначай	откинуться  на	спинку
кресла. Всякий раз как ребус кашляла, пепел с ее сигареты интимно  са-
дился к нему на колени..
   - Во всяком случае, нам надо держаться друг дружки..
   - Кому??
   - Нам с вами..
   - А-а. Да, пожалуй..
   - Одного поля ягоды..
   - Что??
   - Два сапога - пара, старина..
   - Ага..
   Голдвассер не совсем понимал, на что она намекает. О том, как  Гол-
двассер оскорбил миссис плашков, в институте знали все,  кроме	самого
Голдвасера. Тактично щадя его самолюбие, никто ему об этом даже не на-
мекнул..
   - Вообще как-то смешно, старик, - сказала  ребус,  задрав  ногу  на
подлокотник Голдвассерова кресла, так что ее колено пришлось вровень с
его лицом, - мы ведь никогда не объединяли своих усилий..
   - Гм..
   - Вам не кажется, что это просто чертовски странно??
   - Ну... Да... То есть....
   Голдвассеру все труднее и труднее было не замечать, что над	колен-
кой у ребус спустились две петли чулка и что белье у нее апельсинового
цвета. Ему не хотелось несправедливо осуждать кого бы то ни  было,  но
он не мог не припомнить, как ребус висла на Чиддингфолде. Он  старался
подавить недостойный мужчины страх..
   - Надеюсь, вы не возражаете, что я с вами так разговариваю? - Спро-
сила ребус..
   - Нет..
   - Вы же меня знаете. Я всегда называю вещи их погаными именами..
   - Да..
   - И в конце концов у нас с вами действительно много общего..
   - Да??
   - А разве нет??
   - Неужели??
   Голдвассера гипнотизировали крохотные белые кружочки  на  колене  у
ребус - все новые и новые появлялись по мере того, как под  самым  его
носом хлопья горячего пепла от сигареты  прожигали  нейлоновый	чулок.
Голдвассер понял, каково же приходится	кролику  под  взглядом	удава.
Внезапно у голдвассера появилось предчувствие, что через  секунду-дру-
гую ребус набросится на него, как на Чиддингфолда,  запоет  скабрезную
песенку и повалит на пол. С трудом оторвав глаза  от  ее  коленки,  он
поспешно вскочил и стал озираться по сторонам, ища предлога  для  бег-
ства..
   "Боже всемогущий! - Подумала ребус, испытывая главным образом  при-
лив ужаса, - этот громадный буйный зверь  сейчас  набросится  на  меня
прямо тут же"..
   Мгновенно ее одолел затяжной  приступ  кашля.  "Психосоматический",
подумала она, а недокуренный гвоздик выскочил у не изо рта и  свалился
в корзину для бумаг. Ребус и Голдвассер еще вываливали на пол содержи-
мое корзины в поисках горящего окурка, когда вошел Ноббс с папкой  под
мышкой..
   - Если только я не помешал вашей личной жизни, брат,  -  сказал  он
Голдвассеру, - вы, может, сообщите, когда вы намерены  и  намерены  ли
вообще принять решение насчет папки "парализованная девушка еще  будет
плясать"..
   - Сейчас же! - Воскликнул Голдвассер. - Не уходите, Ноббс. Возьмите
себе стул, Ноббс..
   Позднее Голдвассер почувствовал, что заблуждался как дурак  относи-
тельно всего эпизода, и убедился, что ребус имела в виду лишь  дружес-
кую беседу. Он отправился к ней в лабораторию налаживать отношения, но
не застал на асте.. Скользя  взглядом  по  предметам,  разбросанным  в
ужасном беспорядке, дабы убедиться, что ребус не затерялась среди все-
го этого хлама, он заметил на пульте отдельской вычислительной	машины
"эджекс-IV" поздравительную открытку, размалеванную херувимами,  коло-
колами и позолотой. На открытке было написано:

	       моему родному крошке эджексу..

   Иногда ты бываешь гадким мальчишкой, но я все  прощаю,  потому  что
сегодня тебе исполнился ровно год. Очень люблю, крепко целую..
						    Мамочка

   впоследствии ни ребус, ни Голдвассер даже не заикались ни об  одном
из этих случаев..


		      Г л а в а   1 7

   Роман о Лизбет и Хоуарде Роу сунул в долгий ящик, собираясь	подна-
таскаться в этом деле по специально купленной "энциклопедии  сексуаль-
ных извращений". А тем временем он начал работу над бесхитростным  ко-
мическим романом "выбирай хахаля себе под стать". (*)

----------------
   * Здесь и далее автор пародирует нашумевший роман Кинги Эмиса  "Вы-
бирай милую себе под стать", героиня которого  Дженни  носит  прозвище
"пышка"..

   - В сущности, ничего особенного, - сказал он  однажды  Голдвассеру,
когда тот заскочил среди дня узнать, как идут дела. - Просто, в общем,
ну, о совершенно заурядных парнях..
   - Как мы с вами? - Спросил Голдвассер..
   - Вот именно. В них нет ничего выдающегося. Их четверо, они	только
пьют вино и добиваются милостей совершенно заурядной девушки. Ее зовут
Энни булка..
   - А их? Грэм Стендиш, Патрик Мелхиш, Дик Корниш, и Джим Парриш??
   - Нет... Патрик Корниш, Джим Стендиш, Дик Парриш,  и  Грем  Мелхиш.
Хотите взглянуть??
   - Надо понимать, роман уже закончен??
   - Нет. Пока готова только первая сцена совращения. Я  решил:  напи-
шу-ка сначала все сцены совращения, а потом уже вставлю остальное..
   - Это остроумно..
   - Во всяком случае, здесь у меня Грем Корниш... То есть нет, патрик
Парриш приводит Энни в свою однокомнатную квартирку. Надеюсь, вы  раз-
берете черновики. Я к тому, что вам вовсе не обязательно маяться, если
в не хотите..
   - Конечно..
   - Но если вам действительно интересно....
   - Ну да..
   - Тогда скажите, что вы об этом думаете..
   Голдвассер взял рукопись и прочитал:
   "Грем издал звук, поразительно похожий на фырканье воды, текущей из
какого-то особенно капризного крана. Энни звук этот не очень-то понра-
вился. Он напомнил ей фырканье газовой колонки в ванной  родительского
дома. Нет уж,увольте, именно сейчас такое воспоминание ей ни  к  чему.
Они притворилась, будто ничего не слышит..
   - Бог мой, - сказал Грем, нельзя, чтобы такие девушки, как ты,  гу-
ляли на свободе. Право же, нельзя. Ты соглашаешься прийти к хахалю до-
мой, а потом напускаешь на себя вид недотроги,	а  бедный  хахаль  или
ухажер, в данном случае твой покорный слуга, томится, высунув язык..
   - А что здесь плохого? - Спросила Энни, садясь на тахту подальше от
Грема, но не так далеко, чтобы показаться жеманницей..
   - Что здесь плохого? - Взвыл Грем. - Язык простужу, вот что	плохо-
го, юная леди..
   Энни невольно залилась колокольчиком. Она решила, что у Грема опре-
деленно есть чувство юмора, пусть даже сам Грем - "не такой юноша, ко-
торого можно пригласить домой и представить родителям",  и  сейчас  он
скорее всего ляпнет что-нибудь	неудобоваримое,  вроде:  "сделай  так,
чтобы мне было хорошо, детка". Она заметила, что чужая рука  уже  кра-
дется мышонком по дивану к ее правой коленке. Энни перехватила эту ру-
ку, собираясь отбросить врага со своей территории, и обнаружила,  что,
пока ее внимание было отвлечено диверсией, дик успел поработать  свер-
хурочно - другой рукой обвил ее плечи.. Чувствовать у  себя  на  плече
руку Грема определенно приятно, решила она..
   - А ты лакомый кусочек, - выдохнул он ей в ухо и потыкался туда но-
сом..
   Смешно, размышляла Энни, сколько мужчин норовили ткнуться носом  ей
в ухо и, пуская слюни, сообщить, что она лакомый кусочек..
   - Нет, - сказала Энни со всей доступной ей твердостью.. Она	созна-
вала свою вину, но не объснять же, что тем ребятам, которые ей особен-
но нравятся, она обычно после шикарно  проведенного  вечера  разрешает
заходить довольно далеко, но неизменно настаивает, чтобы все  делалось
как положено. А положено, по ее мнению, сначала обвить	рукой  девичьи
плечи, потом поцеловать, потом погладить по спине, потом засунуть руку
за кофточку и погладить спину под кофточкой, а потом уже хвататься  за
грудь..
   - О боже, - простонал Патрик, - опять на  исходные  позиции.  Стоит
мне подняться хоть на самую маленькую ступеньку, как я вижу,  что  на-
верху меня поджидает ядовитая змея. Что у вас на уме, юная  леди?  Чем
вам не нравятся нормальные здоровые отношения между хахалями и хахали-
цами?? Неужели вы думаете, что здоровая порция доброго старого лапанья
на английский манер - это неприлично??
   - О нет, - сказала она поспешно. - Я думаю,	что  это  очень  мило.
Просто все надо делать по порядку, а не как заблагорассудится..
   - О боже, - простонал Грем. - Надеюсь, ты не  собираешься  морочить
мне голову своей пресловутой девственностью, а?? Потому  что  ты  ведь
сама понимаешь, что к чему..
   Энни невольно прыснула. Не могла она долго  сердиться  на  мужчину,
который завлекает ее такими шуточками. Она позволила ему снова	обвить
себя рукой. И решила, что это приятно. Она даже  не  стала  возражать,
когда спустя приличное время он перешел к экспериментальной  программе
покусывания уха, поглаживания по спине и тисканья  коленок..  Приятно,
если тебя покусывают. По спине и коленкам тоже разлилось приятное ощу-
щение..
   - Я успел-таки покуралесить на своем веку, - выдохнул он, - но про-
валиться мне на этом самом месте, скажу тебе то, чего  еще  никому  не
говорил: ты просто первый сорт, малютка. Кроме шуток..
   Он поцеловал ее, и поцелуй, казалось,  длился  не  меньше  миллиона
лет. Ее пронизало странное ощущение, и какой-то миг она не могла найти
слов, чтобы его описать. А потом, когда их губы ненадолго расстались -
краткий отдых от неотложной работы, - она нашла нужные слова..
   - Это было приятно, - сказала она..
   Еще через секунду она почувствовала, как грязная лапища путается  в
мертвых якорях славного корабля - лифчика..
   - Извини, приятель, сказала она, не без сожаления  выпрямляясь,  но
здесь наши пути решительно расходятся..
   - О боже, вскричал негодующий дик. - А я то думал, вся эта белибер-
да вымерла вместе с ботфортами!"..
   - Вот все, что я пока успел написать, - сказал роу, когда  Голдвас-
сер отложил рукопись..
   - Мило, - сказал Голдвассер..
   - Нет, серьезно, скажите, что вы об этом думаете..
   - Очень мило..
   - А конкретнее??
   - Ну, по-моему, это просто, ну мило..
   - Да полноте. Будьте откровенны. Не бойтесь задеть мое самолюбие..
   - Ладно. По-моему, решение очень лобовное..
   - Лобовное??
   - В том смысле, что действие развивается между лобовным обсуждением
всех "за" и "против" добрачных половых отношений и лобовыми  остротами
в сфере подтяжек и бретелек. Идея мне нравится. Она очень... Ну, очень
лобовая..
   - Я рад, что вы так считаете. Должен признаться, я  и  сам  считаю,
что это жизнь как она есть..
   - Да и язык очень... Ну, очень лобовой, не так ли??
   - По-моему, да. И довольно свежий, правда??
   - Да, очень свежий. Свежий, но без похабщины, я это сразу  отметил.
И без всяких там провокационных полутонов,  иногда  свойственных  этой
теме..
   - Да, пожалуй....
   - И обрисованы персонажи великолепно. А чем кончается??
   - Там Патрик....
   - Не надо, я сам угадаю. Патрик напивается на  какой-то  вечеринке.
Энни залучает его в спальню и липнет к нему до тех пор, пока он не ус-
тупает, слишком вымотанный, чтобы продолжать сопротивление..
   - Нет, видите ли..
   - Ну, так она заставляет его отбросить шутливый тон и  все  нахаль-
ство, что кроется под этим тоном, и берет  верх  -  вынуждает  Патрика
произнести два простых слова, одно за другим. Для  него  это  поначалу
мучительно, а потом он даже рад..
   - Я улавливаю идею, Голдвассер, но....
   - Энни, разумеется, испытывает миг острого блаженства..  Но	больше
всего удовольствия ей доставил сам процесс - сдирание всех слоев  пре-
тенциозного многословия. Грустная история, роу, но надо признать,  что
в ней есть солоноватый привкус настоящей жизни..

			     Г л а в а	1 8

   Комитетов теперь было тридцать, и сообща они проделали раз в  трид-
цать большую работу по	планированию  неофициального  приема,  который
понравится е й, чем проделал бы любой из этих  комитетов  в  одиночку.
Когда об этом задумывались отдельные члены, их	порой  даже  удивляло,
насколько далеко они продвинулись. По отдельности никому из  них  и  в
голову бы не пришло, что е й больше понравится, если  мужские  уборные
будут заколочены досками, а вот комитетам это было ясно как день. Если
бы роу, например, или Голдвассер строили планы просто как Роу или Гол-
двассер, им бы в жизни не додуматься, что прием едва ли можно  назвать
неофициальным, пока не взяты напрокат тысяча двести  квадратных  футов
дерна и не уложены во дворе поверх асфальта, чтобы на день  превратить
этот двор в неофициальный сад. А вот для комитетов это само собой  ра-
зумелось..
   Чем дольше размышлял об этом Голдвассер, тем  больше  удивляли  его
совместные действия Мак-Интоша, роу, ребус и хоу  -  в	конце  концов,
именно они составляли активное большинство  в  комитетах.  Чем	дольше
размышлял об этом Мак-Интош, тем больше удивлялся совместным действиям
хоу, ребус, Роу и Голдвассера. Роу, хоу и ребус  испытывали  такое  же
удивление..
   Для начала эти пятеро создали нечто вроде  демократического	блока.
Но после двух заседаний Мак-Интош напрочь утратил интерес к делу. Гол-
двассер сохранил интерес теоретический, но не мог замедлить  свою  ум-
ственную деятельность настолько, чтобы на практике  следить  за  ходом
обсуждения вопросов в комитетах, и снова и снова, очнувшись от грез  о
кубическом корне скорости света, слышать, как миссис плашков  говорит:
"... Считать принятым единогласно. В таком случае  занесите,  пожалуй-
ста, в протокол, мисс Фрам". Хоу, разумеется, всегда поддавался  дово-
дам противной стороны, а ребус, по общему мнению, становилась о д н о-
о б р а з н о й в своей шумной оппозиции ко всему на свете.  Подавлен-
ная эпизодом с Чиддингфолдом и несколько сомнительным характером своих
отношений с Голдвассером после суеты вокруг корзины для бумаг,	она  и
сама находила себя однообразной..
   А у Роу взгляды изменялись. Ему уже не  казалось  явной  нелепостью
воздвигать перед институтом барьеры во избежание давки и  собирать  за
этими барьерами толпы народу. Теперь он полагал, что если  люди,  про-
талкивающие какие-то дела, достигают цели, то они вовсе не такие дура-
ки, какими иногда считают их люди,не умеющие проталкивать никаких дел.
Если люди проталкивают дела, значит это люди респектабельные и	благо-
разумные. А если люди респектабельны и благоразумны,  то  протолкнутые
ими дела тоже респектабельны и благоразумны..
   Область доводов "за" и "против" всегда казалась ему неимоверно  за-
путанной. Задав себе среди ночи один из вопросов, вынесенных на скоро-
палительное голосование, он понял, что не вполне разбирается, какие из
доводов "за" и какие "против". Он не вполне соображал,	где  кончаются
доводы "за" и начинаются доводы "против".  Или,  вернее,  он  принимал
часть доводов и "за" и "против". Еще точнее, п о ч т и принимал  часть
доводов и "за" и "против"..
   В этом бредовом лунном пейзаже он  воспринимал  с  абсолютной  чет-
костью только самого себя. Ему рисовалось, как он стоит во весь рост и
с упорством несгибаемого интеллекта, с подкупающей скромностью	разби-
рается в жутких сложностях.. "Исчерпывающий анализ  современных  проб-
лем, - гласили выдержки из рецензий, казалось,	повисших  в  небе  над
земным хаосом. - Освежающая способность добираться до сути дела..  Вот
человек, которого не проведешь"..
   Вокруг собственной выпукло  очерченной  центральной	фигуры,  среди
непроходимой чащи доводов вырисовывались и другие, более размытые  ли-
ца. Мак-интош, плашков, чиддингфолд, Нунн - все смотрели на Роу с  на-
деждой, ожидая указаний. Он поймал себя на том, что пятится  прочь  от
зарослей, скрывающих ребус и Голдвассера. Есть в обоих	что-то...  Ну,
что-то, не внушающее  доверия.	Конечно,  не  сексуальные  странности.
Это-то вряд ли, учитывая, что Роу человек, о котором в газетах	писали
(или напишут, как только представится случай): "его широкая терпимость
к слабостям человеческой натуры вошла в поговорку". В романе понатыка-
но столько высоких и острых грудей, что никто не смеет оспаривать сво-
бодомыслие Роу в данном вопросе. Но есть в этих людях что-то  нездоро-
вое. Например, петиции, которые затевает ребус.  Респектабельные  люди
таких вещей не делают. И Голдвассер. Трудно было ухватить в  точности,
чего именно Роу не приемлет в Голдвассере. Он  интуитивно  чувствовал,
что Голдвассер не очень-то большой знаток литературы. Опять же, есть в
нем какое-то легкомыслие. Не тот он человек, на чью  верность  в  беде
могут положиться друзья. В общем, грубо говоря, не тот человек,  кото-
рому захочешь, например, показать книгу в процессе работы над ней..
   Как бы то ни было, когда настало  время  голосовать	предложение  о
том, чтобы раскрасить несуществующие шторы на окнах нефункционирующего
склада за международным отделом, макинтош вообще не явился, Голдвассер
ничего не расслышал толком, ребус выступила против, причем ей  еле-еле
удалось временно переубедить даже хоу, а Роу сознательно и  демонстра-
тивно проголосовал "за"..
   От принятого решения у него стало  легко  на  душе..  Наконец то он
сбросил с себя оковы юности и избавился от  безответственности.  Нако-
нец-то он стал респектабельным человеком..


			   Г л а в а  1 9

   Где бы приобрести пару золотых церемониальных ножничек, чтобы пере-
резать ленту? Протокольный комитет этого не знал и запросил подкомитет
по церемониалу. Подкомитет по церемониалу в замешательстве обратился к
объеденному консультативному  комитету	протокола  и  церемониала,  а
объединенный консультативный комитет протокола и церемониала, по сове-
ту хоу, запросил хоу..
   Хоу мигом раздобыл журнал "новые товары для церемоний" и по	тамош-
ним объявлениям выбрал фирму "имперские товары для  церемоний",  кото-
рая, по всей видимости, обслуживала высшие сферы и входила в  синдикат
"взаимная гарантия надежности поставщиков товаров для церемоний"..
   - Золотые ножнички для церемонии? - Переспросил  заведующий,  когда
хоу посетил выставочный зал. - Конечно, сэр.. Вам на заказ? Или  пока-
зать что-нибудь из широкого ассортимента имеющихся товаров?В наши хло-
потные дни они пользуются большим спросом..
   Что вы имеете в ви