ты копнул.
   - Это меня чуть не закопали.
   - Бедненький!..
   Небрежно она мазнула пальцами по моей щеке, и - удивительное  дело  -
ее насмешка не показалась обидной. Хотя от  Ники  я  смог  бы,  наверно,
стерпеть всё.
   - И про вас  знаю  кое-что,  -  снова  заговорил  я.  -  То,  что  вы
удосужились показать. И о чем догадался сам.
   - Ну? - вскинула она брови. - Как интересно!.. И что же ты вычислил?
   Ника вообще с легкостью строила рожицы, по  десятку  на  минуту,  при
этом оставаясь очаровательной. А манера  вождения  у  нее  была  не  для
нервных. На дорогу она едва  глядела  и  за  руль  держалась  будто  для
проформы, иногда и вовсе его выпуская, - но  я-то  знал,  как  виртуозно
Ника правит, и совершенно не волновался за безопасность.
   - Что вы можете перемещаться - мгновенно.
   - Ах, черт! - В досаде девушка шлепнула ладонью по бедру.  -  Так  ты
проследил за мной? Ведь единственный раз!..
   - Вы недооцениваете прогресс, - заметил я, - хотя сами пользуетесь им
вовсю. Пусть я обычный человек, но при надобности могу достичь  звериной
чуткости и медвежьей силы - просто используя технику... Конечно, даже  и
так мне далеко до вас. Каждому - свой потолок.
   - Да, мы умеем коротить пространство, - подтвердила она обыденно. - А
пределов не знаем сами. Во всяком случае, это не Земля  -  тут  для  нас
границ нет. Очень удобно, знаешь ли.
   - Я думаю!..
   Наверно, это сродни Океану,  только  здесь  перемещаешься  вживую.  И
общаешься с приятелями по-настоящему, воспринимая их всеми чувствами.
   - Значит, это идет отсюда?  -  я  стукнул  пальцем  по  виску.  -  От
психики?
   - Или отсюда, - подражая мне, девушка хлопнула себя по левой груди. -
От души. Кто может знать! - И скорчив озабоченную гримаску, проскрипела:
   -  Вопрос  пока  не  исследован...  Ну  есть,  конечно,  гипотезы,  -
продолжала она обычным голосом. - Про вторжение ты тоже сообразил?  -  Я
кивнул. - Это ведь не обычные пришельцы, и проникают они не на  летающей
посуде, как воображают тарелочники, и воздействуют не одним  оружием.  И
затрагивают не только психику, а все  сознание,  до  корней.  Понимаешь,
окрестное пространство  поменяло  свойства,  и  на  каждого  это  влияет
по-своему. Большинство дрейфует не в лучшую сторону -  кто  слегка,  кто
сильней. Некоторых подминают пришельцы... ну, ты видел таких. А немногим
это позволило прорваться в новое качество.
   - Скольким? - спросил я в лоб.
   - Ну... примерно одному из миллиона.
   - И что... - Как ни старался я держать кровь холодной, голос  у  меня
все-таки сел - пришлось кашлянуть. - И что требуется для прорыва,  какие
качества?
   - Зрим в корень, да? - хмыкнула Ника. - А сам-то как думаешь?
   - Ты что, экзаменуешь меня?
   - Боже упаси!.. Просто любопытно.
   - Все же вы люди будущего, хотя отказываетесь, - сказал я.  -  А  для
будущего нужно созреть. Вот человечество и созрело - на свою  миллионную
часть.
   - А что мыслишь насчет себя?
   - В отличие от вас я лишь подошел к пределу. Но  чтобы  заступить  за
него...
   Как мог спокойнее я пожал плечами: ну не дано!  Что  толку  биться  о
стену? Дозволят глянуть одним глазком - и на том спасибо.
   - По крайней мере ты избавился от зависти, страха, - утешила девушка.
- Это немало.
   - Будто бы! - хмыкнул я. - И завидую, и пугаюсь. Всего и  достоинств,
что стараюсь не терять лица.
   - То есть не пакостишь тем, кому завидуешь?
   - Ну, примерно. Конечно, это не в русле наших традиций...
   - И не подчиняешься тем, кого боишься?
   - Тебе вправду нужен ответ?
   Ника рассмеялась, откинув  голову,  и  лихо  свернула,  вписавшись  в
поворот с филигранной точностью.
   - В самом деле, - сказала она.  -  Кто  же  сознается  в  обратном!..
Видишь ли, - прибавила, вдруг посерьезнев, - по нашей  классификации  ты
попадаешь в Одиночки. Из  них  и  проклевываются  незауряды...  хотя  не
всегда.
   Судя по ее интонации, далеко не всегда. На  один  процент,  может,  и
тянет. Хотя... много ли я знаю таких же бирюков?
   - А подробней?
   - Понимаешь, чтобы дружить, надо сперва обособиться. Лишь одиночки  -
независимые, самодостаточные,  не  желающие  никого  подминать  -  могут
сплотиться в новую общность. Не в стаю, не в толпу, где  всех  стремятся
расставить по ранжиру и повязать подчиненностью.
   - Если они самодостаточны, зачем сплачиваться?
   - Чтобы дружить, - повторила Ника. - Без корысти и оглядки. И так  же
- любить.
   - Дружба как самоцель, - пробормотал я. - Занятно. Вот про любовь  не
будем. Какая любовь, о чем вы? При чем тут я!..
   - Между прочим, и озарения чаще приходят к  отшельникам,  -  добавила
девушка. - Думаешь, спроста?
   - Что, вы уже и тут набрали статистику?
   Улыбнувшись, она свернула опять.
   - Эй, а куда ты  везешь?  -  заволновался  я.  -  В  свое  логово,  к
братикам? Ведь я им на один кус!..
   - Не дрейфь - они уже пообедали, - фыркнула Ника. -  А  с  нами  тебе
давно следовало сойтись. И что ты слонялся вокруг так долго?
   - Можно подумать, вы принимаете всех!
   - Ну зачем же - всех...
   Открыв окно, она подставила  лицо  ветру,  зажмурилась  -  больше  от
удовольствия. А мне сразу сделалось зябко, будто я ощущал нацеленные  на
нее взгляды. Можно было вообразить: девушка провоцирует. Вот уж  что  ей
чуждо! Собственно, и не требовалось. Вся она  -  провокация  для  слабых
умов. Да от вида любого ее пальчика можно свихнуться, а на заурядов  она
действует, как  красное  знамя  на  быка.  Впрочем,  эти  почти  на  все
реагируют по-звериному.
   К счастью, мы уже подкатывали к  дому,  где  Ника  обитала,  и  через
несколько секунд гаражные ворота укрыли ее от опасностей этого мира. Ну,
и я очутился внутри здания, за которым подглядывал столько времени, -  а
вместе со мной  в  гараж  допустили  "болид".  Проникновение  состоялось
наконец.
   - Пошли, что ли? - сказала Ника, распахивая дверцу. Следом за  ней  я
взбежал по крутой лесенке, пересек нарядный коридор, вступил  в  широкую
дверь.
   - Стелла, Родион, - обронила девушка, минуя огромную приемную.
   Брюнетка  с  роскошными,  искусно  подчеркнутыми  формами  и   нежным
румянцем  на  молочной  коже  окатила  меня  цепенящим  взглядом,  затем
ослепительно улыбнулась.  Она  восседала  за  конторским  столом,  подле
модернового пульта, но вовсе не  походила  на  секретаршу  -  скорее  на
гурию. Из тех, что никогда не стареют и не теряют чистоты, сколько их ни
кувыркай.
   - После налюбуешься, - Ника потянула меня за локоть. - Она тут каждый
день прохлаждается. А лучше созерцать Стеллу купающейся -  вот  тогда  у
многих едет крыша.
   - С чего бы, а? - удивился я.
   Кстати, о гуриях - как и Стелла, Ника прямо лучилась свежестью,  хотя
была смуглой, будто папуаска.  Но  странность  заключалась  в  ином:  от
самого гаража девушка шлепала  босиком,  ухитряясь  при  этом  сохранять
младенчески розовые подошвы. И как это понимать?
   Вдвоем мы вступили в следующую  комнату,  просторную  точно  зал,  но
больше похожую на кабинет. И здесь я увидел обоих парней, восседающих по
бокам овального столика, заставленного экзотическими фруктами.
   - Влад, Стас, - так же небрежно представила Ника, указывая рукой. - А
это Родион... Уф,  всех  перезнакомила!  -  И  она  уселась  на  столик,
выхватив из горки плодов налитой персик.
   Стас был  верзилой  пудов  на  восемь-девять,  способным  без  всяких
фокусов потягаться с лучшими силачами. Но я-то помнил, как скакал он  по
крышам да заборам и что вытворял по ходу гонки, - не приведи бог!.. Влад
гляделся компактней,  хотя  редкая  сбалансированность  сложения  вполне
компенсировала разницу в массе. Он казался невозмутимым,  основательным,
а представить его прыгающим с карниза на карниз было сложно - но это как
раз не значило ничего. И оба парня из любой толпы выделились бы осанкой.
Вот кому страхи не сутулили спину, а груз проблем не клонил  голову.  То
есть дел у них наверняка полно, зато и сил в избытке.
   Но  если  тут  меня  посчитают  лишним,  я  пикнуть  не  успею.  Даже
субтильная девонька Ника вполне способна вскинуть меня,  эдакого  слона,
над головой и швырнуть через всю комнату - а для ребят я и вовсе  щенок.
Что же, "пусть заклюют меня эти царственные птицы"!
   Парни глядели на меня пристально, оценивающе, но без неприязни.  Хотя
это тоже значило мало. Они и убивают, верно, по необходимости,  а  злобы
не испытывают даже к врагам. Потом Влад кивнул сразу на свободное кресло
и на фрукты, приглашая не стесняться, и обратил взор на девушку,  видно,
успев составить мнение о нежданном госте. Удовлетворил  его  осмотр  или
нет, оставалось гадать, - во всяком случае, никто не выгонял.
   - У меня две новости: одна плохая, вторая еще хуже, - бодро  объявила
Ника, смакуя персик. - С какой начнем?
   -  С  хорошей,  -  пожелал  Стас.  -  Знаешь,  что  делают  с  черным
вестником?
   - Головки лишают, - с живостью ответила девушка.  -  Отсюда  и  пошло
обрезание, да?
   - Фи! - сказал Влад. - Что подумает о тебе гость?
   После чего они продолжили  беседу,  перебрасываясь  фразами  с  такой
вольностью, будто в комнате не было посторонних. Я не обольщался  насчет
их простодушия, не раз  убедившись  в  обратном,  -  значит,  они  знали
достаточно, чтобы  доверять  мне.  А  если  бы  я  набрался  наглости  и
высказался по темам, в которых мало смыслил, хозяева и меня выслушали бы
внимательно. Но затем  с  полным  сочувствием  разъяснили  бы,  какой  я
болван.
   От нечего делать я принялся  разглядывать  интерьер.  Почти  всё  тут
оказалось знакомым, хотя удаленным  от  моего  уровня  почти  настолько,
насколько я опережал остальных - значит, эти ребята снимали с  прогресса
самые сливки. Пожалуй, я поспешил обвинить  их  в  небрежении  техникой.
Просто потрясающие качества незаурядов не требовали подпорок, как мои, -
соответственно, эти направления заботили их меньше.
   Наконец, хотя я не набивался, включили в разговор  и  меня.  Упершись
лучистым взглядом (благожелательным, но больно уж  пронизывающим),  Влад
принялся втолковывать их нынешние сложности.  Вероятно,  он  говорил  не
всё, но, на мой взгляд, был избыточно откровенен. А  больше  всего  меня
изумила  новость,  что  Стасу  вскоре  предстоит  отлучиться  на  другую
планету, затерянную бог знает в каких глубинах космоса. Как я понял, это
было не просто экспедицией, а частью стратегического плана,  нацеленного
на борьбу с мировым злом, олицетворяемого вторженцами. Впрочем,  в  речи
Влада высокие словеса не фигурировали, обо  всем  он  говорил  обыденно,
точно о вылазке в ближний магазин.
   А сейчас здешние незауряды занимались в основном тем,  что  устраняли
узлы напряженности в городе и окрестностях.  Изменения  пространственных
свойств, о которых говорила Ника, нарушили многое в человечьей  психике.
Помимо сдвигов в мотивации, которые я и сам заметил,  трансформировалось
-  и  круто!  -  взаимное  притяжение.  Не  то  чтобы  оно  ослабло,  но
действовать  стало  иначе.  К   примеру,   ближние   (точнее   подобные)
сплачивались теперь намного легче, зато дальних (вернее отличных) уже  и
за людей не считали. Кто-то подвергся этому  меньше,  кто-то  больше,  у
некоторых и вовсе зашкалило. И вокруг последних возникали  смерчи,  куда
могло затянуть многих - если вовремя не погасить. Впрямую такие узлы  не
пособничали  чужакам,  зато  сильно   облегчали   им   жизнь,   создавая
благодатную среду.
   - Знаю один, - сказал я неожиданно для себя. - Даже наведаться хотел.
   - Откуда узнал-то? - спросила Ника.
   - Одна Дама сообщила, - усмехнулся я. - Слыхали про ползунов?
   Все трое навострили  уши  -  что  называется,  "обратились  в  слух".
Пришлось рассказать про Настю,  про  Питомник,  упрятанный  под  вывеску
образцового детдома, и про недавние события, вполне могущие иметь к нему
отношение. Против ожидания, незаурядов это заинтересовало.
   - Так ты хотел нагрянуть туда? - спросил Стас. - И что мешает?
   По логике, это должен  был  сказать  Влад  -  он  казался  тут  самым
авторитетным.  Трудно   ориентироваться,   когда   не   понимаешь,   кто
верховодит.
   - А как же ваши дела?
   - Наши дела подождут, - теперь заговорил Влад. И поглядев на девушку,
добавил:
   - Ты не против, если с тобой пойдет Ника?
   Даже сейчас он не командовал, а предлагал, уловив ее желание. Еще  бы
я был не против!.. Но если это  важно,  почему  оставляют  мне?  Уж  они
управятся лучше.
   - Инициатива наказуема, - словно прочитав мысли, заметила Ника. - Сам
задумал - сам реализуй. Конечно, если не расхотел.
   - Что мое, то мое, - пробурчал я.
   - Вот и я говорю, - хмыкнула девушка.
   И мужчины улыбнулись, будто я удачно пошутил.
   - Эта фраза у нас  в  ходу,  -  снова  пояснила  она.  -  Не  обращай
внимания.
   Конечно, удобно, когда тебя понимают с полувзгляда, однако не слишком
уютно. Хватит с меня Инессы.
   - Кстати, о ползунах, - заговорил я, и хозяева  снова  воззрились  на
меня. - С  недавних  пор  у  них  появились  опасные  враги.  Слыхали  о
крысах-гигантах?
   - Опа! - ошарашено сказала Ника. - Уже и сюда добрались.  Ты  сам  их
видел?
   - Нескольких даже прибил.
   - Это мы проглядели, - признал Влад. - Честно сказать, я даже не знал
про ползунов. Мы ведь тут недавно поселились...
   - А я что говорила? - напомнила Ника. - Надо идти в народ.
   - Если бы он не так пахнул! - поморщился Стас, и я глянул на  него  с
сочувствием. - К тому же ты на днях имела контакт. Мало?
   - Во-первых, страшного не случилось, - взвилась девушка. - Во-вторых,
всё к лучшему, - она покосилась на меня. -  А  в-третьих,  при  чем  тут
народ?
   - И много ползунов в городе? - спросил Влад.
   - По меньшей мере пять Колод. Да еще полно россыпью.
   - Ага, - сказал он. - А в Колоде...
   - Три дюжины. То есть четыре Масти по девять пацанят.
   - Если уж крысары добрались сюда...
   - Или их доставили, - вставил Стас.
   - ...то скоро захватят здешнее подземелье. Размножаются  они  быстро,
несмотря на размеры. А дети для них не конкуренты - скорее корм.
   - Мальцов надо переправить, - вступила Ника.  -  Скажем,  на  остров.
"Там тепло, там яблоки..." Не считая кокосов.
   - "И много, много диких обезьян", - добавил Стас. -  Не  считая  рыб.
Конечно, прокормиться там проще - но  как  уживутся  они  такой  оравой?
Совершенно иная среда обитания, и социум будет строиться по-иному.  Черт
знает, куда это заведет!
   - Можно расселить по разным островам,  -  сказал  Влад.  -  И  потом,
сейчас важней провести срочную эвакуацию.
   - Ну да, главное ввязаться в бой!..
   - Проблемы будем решать по мере поступления.
   - Лишь бы самим не создавать. А  если  снова  заявятся  охотнички  за
органами?
   - По-твоему, их развелось тысячи? Связь мы наладим,  не  волнуйся.  И
при любом осложнении...
   - Потребуются палатки, - озабоченно проговорила Ника. - Минимум сорок
пять, лучше - сто.
   - Может, еще и столы врыть? - спросил Стас. - Вместе со  скамьями.  А
по пальмам лампы развесить.
   - А почему нет?
   - Эти пацаны выжили в городских канавах, -  пояснил  он.  -  Что  же,
думаешь, они не смогут  настроить  шалашей?  Не  порть  романтику!..  Им
потребуется лишь снасти да инструменты.
   - А вы уверены, что они вообще согласятся? - спросил  Влад.  -  Здесь
тоже море. И гроты, и рыбы. Но обитают они в норах, рядом  с  людьми.  У
ползунов особенная гордость.
   Как  по  команде,  незауряды  вновь  уставились   на   меня,   ожидая
квалифицированного разъяснения. Их строенный  взгляд  мог  смутить  кого
угодно, но я уже начал привыкать.
   - Они ведь и забрались под землю,  чтобы  взрослые  не  доставали,  -
ответил я. - Так что идея изолированных островов с удобным сообщением  и
перспективой возвращения не должна их отвращать - если они поверят  вам.
Одну Колоду я наверняка уговорю, а у той есть  дружественные.  Расселять
их лучше порознь, чтобы не возник спор о территориях, - но общение между
Колодами тоже важно.
   - Связь не проблема, - отмахнулся Стас. -  В  том  числе  глобальная.
Даже снабдим непотопляемыми катерами, чтобы могли шастать по гостям.  Не
станут же они захватывать чужие острова?
   - Можно ввести ограничение на число пассажиров, - предложил  Влад.  -
Скажем, не больше пяти. К тому же, за свое каждый  дерется  с  удвоенной
силой.
   - Как правило, ползуны не агрессивны, - добавил я.
   Лишь бы самих не трогали.
   - А ведь перспективные  ребята,  -  заметил  Стас.  -  Из  них  может
прорасти не один Одиночка!..
   Затем Ника скрылась за дверью, а  через  пару  минут  уже  вернулась,
успев переодеться - в просвечивающую майку, оставлявшую голым  живот,  и
коротенькие трусы, походившие бы на спортивные, если бы  не  разрезы  по
бокам, поднимающиеся к самой резинке. Простенько, но убойно.
   - Я готова, - объявила она радостно. - Вперед?
   Что мне оставалось? Тем же путем мы вернулись в гараж.
   - В моей поедем? - спросил я.
   - Как скажешь, - откликнулась Ника и хихикнула:
   - Теперь ты водишь.
   - В смысле: за рулем?
   - В смысле: в атаку. "На лихом коне" и так далее... Твоя затея - ты и
отдувайся.
   - Тогда мне и рулить, - решил я. - А обуться не хочешь?
   - Зачем?
   Действительно, она же с четырех метров запросто сигает на асфальт.  А
если такой пяточкой, нежной и тоненькой, заехать в челюсть? Впрочем, это
не ее стиль.
   - Твое дело, - согласился я. - Ну, садимся?
   - Так ведь я тебя жду!
   - Что, вправду?
   Не успел я опуститься за руль, как  девушка  уже  поместилась  рядом,
будто просочившись сквозь другую дверь, и теперь с любопытством  крутила
головой по сторонам, благо ее шея позволяла, кажется,  совершать  полный
оборот. Одну ногу Ника поджала под себя, уложив коленом  мне  на  бедро,
вторую уперла в панель - там как раз  нашлось  место  для  ее  маленькой
ступни.
   - Неплохо, неплохо, - сказала одобрительно. - Умеешь устраиваться.
   - С кем сравнивать, - буркнул я, трогая машину с места.
   К счастью, координацию я  восстановил  -  ко  всему  привыкаешь.  Вот
надоесть такое не сможет никогда!..
   - Можно порыскать? - Ника коснулась ладонью экрана.
   - Сколько хочешь.
   За минуты она вывернула  бортокомп  наизнанку,  в  головокружительном
темпе обследовав его память.  Очень  скоро  он  пел  на  разные  голоса,
показывал такое, про что я уже забыл, и только что хвостиком  не  вилял,
стараясь угодить гостье, - словно бы принял ее за хозяйку. А тут мы и  к
Питомнику подкатили.
   Здание под образцовый детдом выделили нехилое. Не  особенно  высокое,
зато раскидистое, со многими ответвлениями. Окружал его  обширный  парк,
вполне годившийся для полевых занятий. А забор подошел бы и для тюрьмы.
   - Что за обормот перед домом? - спросила Ника.  -  И  еще  один  -  в
сторожке.
   - Детишки-то растут, - пояснил я. - И теперь могут ответить на ласку,
если не подстраховаться.
   Подкатив к решетчатым воротам, высунулся наружу. А из-за  прутьев  на
меня уже глядел сторожевик. Рожа у него была  вполне  дебильной,  как  и
положено тюремщику.
   - Чё надо? - прорычал он, будто из клетки.
   - Передай шефу, что могу сдать Настюху Гарошину, - велел  я.  -  Если
сторгуемся.
   Сторожевик глянул на Нику с подозрением, будто проверял, не она ли  и
есть Гарошина, - затем  стал  названивать  по  внутренней  связи.  Через
минуту ворота разъехались, и я подогнал машину к парадному крыльцу,  где
поджидал второй "обормот", тоже  мало  похожий  на  интеллектуала,  зато
неплохо  вооруженный.  Поднявшись  вместе  с  ним  по   ступенькам,   мы
обнаружили за дверью третьего из той же кагорты, который препроводил нас
в кабинет - по светлому коридору, украшенному плакатами, портретами,  но
совершенно пустому. Впустив  внутрь,  плотно  закрыл  за  нами  дверь  и
потопал обратно.
   Вот в кабинете нас никто не встречал. Места тут было вдоволь,  мебели
минимум, а из людей - лишь мы с Никой. Окна выходили в парк, и  сразу  я
подошел к одному, рассч