лвил я.  -
Не исключено, я моложе тебя - в этом исчислении.
   - Кокетун.
   - А много ли твоих сверстников сравнятся со мной? Лучше  бы  я  этого  не
говорил.
   - Может, ты и нужен мне для  улучшения  породы,  -  заявила  она.  -  Вот
напложу маленьких Шатунят!..
   - Как насчет непорочного зачатия? - спросил я.
   - А если я сама - порочная?
   - Тогда я тебя разочарую.
   - "Мой  дядя  самых  честных  правил",  -  нараспев  процитировала  Лика,
дирижируя себе рукой.
   - Честных, - поправил я. И повернул на сто восемьдесят:
   - К тому ж у меня полно болезней, включая фамильные.
   - Ври толще, - не поверила она. - У тебя - да болезни?!
   - Вот помру, - пригрозил я. - Будете тогда знать.
   - Да ты и не болеешь вовсе.
   - Скорее всего я загнусь сразу, а не "после тяжелой  и  продолжительной".
Знаешь, как лампочки перегорают?
   Лика вдруг оживилась:
   - Чего ж ты не в постельке, если такой хилый? Я бы за тобой ухаживала.
   Эта, пожалуй, уходит!.. Радикальное средство, не хуже гильотины.
   - С какой стати? Я как велосипед: держусь на ногах, пока в движении.
   - У велосипеда колеса.
   - Все равно.
   Она уже освоилась тут, и  алкоголь  начал  действовать…  накладываясь  на
предыдущее. Теперь и позу можно сменить, со светской на интимную. В качестве
варианта Лика  разлеглась  в  кресле,  уложив  затылок  на  спинку,  а  ноги
забросила мне на колени, словно решила  похвалиться  узорами  на  фиолетовых
ноготках. Помедлив, я снял с гостьи обувь, сделав босоножку  из  нее  самой.
Ступни-то у Лики недурны - по размеру, по форме. И пяточка тонкая, и  подъем
хорош. Вот только большой палец слишком доминирует. И о чем это говорит?
   - Камина не хватает, - вздохнула Лика, уже  без  спешки  прикладываясь  к
бокалу. - И шкур на полу.
   - Тебе холодно? - удивился я. - Есть и камин, но лучше тогда - ванна.
   - Не прикидывайся! Речь об уюте. О домашнем очаге, если угодно. Не  думал
об этом?
   - Об этом, как и о Боге, никогда не поздно.
   - Дура я, верно? Сразу отпугиваю мужика…  Ведь  не  претендую  на  много.
Согласна на роль подружки. Ну да, это для начала. А увязнет кого-ток…
   - По-твоему, с подружкой лишь спят?
   - Еще трахаются, - тотчас прибавила Лика. -  Не  отвертишься!  А  станешь
сачковать - изнасилую. Знаешь, сколько мне надо?
   - А что же Носач, не справляется? Впрочем, не мое это дело  -  вырвалось,
прошу прощения. Но Лика не стала отвечать.
   - Отлыниваешь? - спросила она. -  Опять!..  Ты  так  уверен,  что  мы  не
притремся?
   Еще бы! - чуть не брякнул я. Уж в чем в чем…
   -  У  нас  куча   несовместимостей,   -   принялся   я   перечислять,   -
гастрономическая, температурная, режимная… Мало?
   Вообще, даже удивительно. Если меня  интересовало  что-то,  все  равно  в
какой сфере, можно не сомневаться, что ей это не понравится. И с чего  тогда
Лику влекло ко мне - по закону дополнения?
   - И мои приятели тебе не по нутру, - добавил я. - К примеру, Гай.
   - А чего ты якшаешься с шантрапой?  -  сейчас  же  взбрыкнулась  Лика.  -
Послал бы куда подальше!
   Вот этим она отличается от Инессы, и поэтому нам не ужиться.  То  есть  и
поэтому тоже.
   - Когда мне потребуется совет, я обращусь к тебе, ладно?
   - Фу, какой злой!
   - Мы ж теперича знатью заделались - не подступись!.. А давно ли по  чужим
углам слонялась?
   - Значит, недешево стою, раз взлетела!
   - Ну да, задорого продалась. Что ж мечешься теперь? Или угодила в  графья
по недоразумению?
   Напрасно я говорил это и вообще зря завелся.  Впрочем,  Лика  лишь  пнула
меня пяткой, требуя сменить тему, а я не из тех, кто упорствует в ошибках.
   - Ты подливай, подливай - не жмоться! - велела гостья. - И помассируй мне
ножки - чего зря сидеть?
   Все-таки я угадал с ее нормой. К середине второй бутылки подол платья уже
дополз до основания стройных ног, а бретельки  соскользнули  с  узких  плеч,
раздвинув декольте до сосков. Грудки у Лики небольшие, но и на  такие  полно
любителей. Наверно, мужу тоже нравится, иначе накачал бы их силиконом.
   - А все же что стряслось на этот раз? - спросил я. - Отчего такой драп?
   - Драп - это материя такая, - сообщила она.  -  Тяжелая  и  плотная,  для
пальто. А я легкая и прозрачная.
   - Как мотылек, - поддержал я. - И каким ветром занесло на наш огонь?
   - Ураганным. Этот козел совсем сбрендил! Козлами Лика  величала  едва  не
всех, но в данном случае имелся в виду дражайший супруг.
   - И что с ним?
   - Новые друзья, видишь ли. С Аскольдом раздружился, Калиду полюбил. Такое
изысканное общество - урод на уроде!
   Вот это действительно новость. Носач не из тех, кто дружит  для  души,  и
большую выгоду менять на меньшую не станет даже из глубокой симпатии.
   - Устроили вечеринку на заводе, - прибавила Лика. - Нормальненько, да?
   - На каком еще заводе?
   - На брошенном. И такое принялись вытворять!.. На первое - дичь с кровью.
   Лику передернуло, а  уж  чтобы  ее  пробрало…  Хлебом  не  корми,  поддай
остренького.
   - Ведь так хотела выбраться из этой дыры! Настолько обрыдло здесь…
   - Да? - удивился я. - А мне тут самое место.
   - Аскольдик-то далеко пойдет, - не слушая, изливалась Лика - ее  прорвало
наконец. - Он на столицу нацелился - сам говорил. Может, и нас прихватил бы.
   - Тебя - так точно. Что ему делать там без вас, любимых?
   Викинг и тут отметился, надо же! Ясное дело, партнеров  следует  узнавать
ближе. А уж кто тут и на кого охотится, мне не расчухать.
   - Столица, господи!.. Там ведь все лучшее, правда?
   - Музеи, - подтвердил я. - Театры, выставки, филармонии…
   Лика смотрела на меня непонимающе.
   - Клубы, презентации, фуршеты… Это она поняла. Ну слава богу.
   - Представляешь, - поведала гостья, - Носач  до  сих  пор,  чтоб  поиметь
меня, выключает свет. То ли жены стыдится, то ли себя.
   Стыд у него, ишь! Лучше бы на другое расходовал.
   А вслух сказал:
   - Фу, где твое достоинство? Обсуждать такие детали на стороне!
   Впрочем, это тоже цитата, хотя неточная.
   - Но ты же не мой любовник? - возразила Лика.
   - Так ведь и не исповедник?
   - А что, там и в это влезают? - заинтересовалась она.
   - Вообще, я имел в виду психотерапевтов, - поправился я. - В столице  они
сейчас нарасхват. На них и сливают помои тамошние  элитчицы.  Очень,  знаешь
ли, способствует поднятию тонуса.
   Развезло Лику вдруг и сразу, будто завод кончился.
   - Хочу пи-пи, - объявила она, ерзая. - И вообще пора бай-бай.
   - А кря-кря не требуется? - проворчал я. -  Птичка  моя.  Придерживая  за
плечи, повел гостью в ванную. Веки у нее слипались, но  прочее  не  дремало.
Хихикая и  бормоча,  Лика  льнула  ко  мне,  якобы  пытаясь  ухватиться,  но
цеплялась явно не за те места. Ручки у нее и прежде были шаловливыми, даже в
девичестве. А ноги словно бы пытались сплестись с моими.
   - А почему у тебя две зубные щетки? - агрессивно спросила Лика, приоткрыв
один глаз.
   - Так у меня и осталось два зуба, - нашелся я.  -  Старый  я,  понимаешь,
зажился… Вот на каждый - по щетке.
   Конечно, насчет зубов я приврал: все недостающее давно вставил. Так  ведь
ложь не всерьез, к тому ж и во благо… вроде бы.
   - Кудряво живешь! - прыснула гостья, и вопрос был закрыт.
   Но теперь ей предстояло раздеться. Такое платье трудно  снимать  самой  -
Лика и не собиралась, предоставив инициативу мне. Моим рукам она подчинялась
с покорностью ребенка и, конечно, совершенно меня  не  стеснялась,  даже  не
постыдилась присесть на унитаз в  моем  присутствии,  лишь  только  осталась
голой. (Полторы бутылки, ну еще бы!) Перстни, сережки,  цепочки  -  всю  эту
мишуру, пусть и драгоценную, я тоже с Лики поснимал, аккуратно сложив  подле
зеркала.
   Валандаться с ванной не стал - вскинув на руки, поставил Лику под  теплый
душ. Сам пристроился рядом и наскоро прошелся мочалкой по  обоим.  Обхаживал
Лику я не первый раз, и вместе с новизной процедура утратила эротизм - ну не
совсем, конечно. Зато эстетика оставалась. Все-таки формы у Лики на  уровне,
недаром пользуются таким спросом.
   Покончив с омовением, завернул Лику в простыню и отнес в ближнюю спальню,
где незримой благожелательницей уже  была  расстелена  постель.  По  прежним
визитам я знал, что оставлять эту гостью одну не стоит, иначе  не  оберешься
хлопот. И все равно  же  Лика  меня  разыщет  -  эдакий  голозадый  призрак,
бредущий на автопилоте. Спать в одиночестве она ненавидела.
   Да, но вот спать с ней  -  занятие  не  из  легких.  Стоит  расслабиться,
пустить себя по течению, и последствия могут оказаться тяжкие. Меня  умиляют
хилые американы, которые торжествующе  орут,  умудрившись  обрюхатить  своих
женушек:  "Yes!..  We  made  this!"  У  нас-то  главная  забота,  чтобы   не
подзалететь. А с Ликой следует стеречься  втройне  -  все-таки  охотница  на
крупную дичь, своего не упустит. Если уж  вступил,  изволь  платить.  И  час
расплаты может затянуться на всю жизнь. Нафиг-нафиг такие саночки.
   И спаленка еще та. Небольшая, метров  на  шестнадцать,  но  из-за  обилия
зеркал кажется огромной. А половину площади занимает кровать, широченная,  с
роскошно оформленным изголовьем, над которой, прямо в потолок, тоже встроено
зеркало. (И где ж я такое подсмотрел?) Сбоку  кровати  установлена  ванна  -
чтобы не бегать  далеко,  если  захочется  разнообразия.  На  полу  ворс  по
щиколотку, в котором можно кувыркаться, точно в траве.  Готовилось  это  под
определенную гостью, но после нее кто только не побывал тут -  включая  тех,
кого не звали. Я уж и не рад, что затеял это гнездышко.
   Но пока страшного не происходило. К боку прижималось, даже слегка  липло,
упрев в моем жару, прохладное тело, а меж голеней уже  устраивался  кошарик,
совершенно не заботясь, что его могут раздавить неловким движением. Перебрав
в уме с десяток вариантов, я окрестил кроху собачьим именем Пират. И правда,
разбойник из него обещал вырасти редкостный, к тому  же  воспитывал  котенка
пес. (Воспитывал ли?  Черт  этого  Хана  поймет.)  Кстати,  и  тот  разлегся
неподалеку. Конечно, в спальню вваливаться не стал,  деликатно  расположился
за порогом, вырисовываясь в сумраке серой грудой.
   Лика давно посапывала, запрокинув лицо и приоткрыв рот, в ногах  ритмично
стрекотал котенок, точно крохотный трактор, а ко мне  сон  не  шел.  Слишком
длинный день, слишком много впечатлений - за иной месяц столько не набегает.
Чтобы  заснуть,  я  принялся  вспоминать  последний  сон,   рассчитывая   на
продолжение, но по-настоящему отключиться не получилось. Ни то ни се - завис
между грезами и явью.
   Затем напротив изголовья будто  распахнулось  окно  в  иной  мир,  точнее
сказать, в море, хотя вода, к счастью, в спальню не хлынула, - и я не  сразу
разобрал,  видение  это  или  реальность.  Потом  сообразил,  что  включился
дисплей, укрытый за одним из здешних  зеркал,  и  понял,  от  какого  глазка
поступила картинка. Сам же и настроил его на автоматическое  срабатывание  и
экстренную связь. А установил наблюдателя на входе в свое запасное убежище.
   Там была темень, и даже в инфрасвете контуры ближних скал  различались  с
трудом. Но создание, промелькнувшее через экран струящейся вспышкой,  просто
пылало жаром. Кажется, моя фантазия обернулась реальностью: существо  впрямь
смахивало на  девицу  -  если  бы  не  глаза  на  пол-лица  и  не  плавники,
окаймлявшие его ниже плеч, точно камбалу. И не запредельная  гибкость  тела,
более  подобающая  змее.  По  нему  будто  волны  пробегали,  каждый  мускул
участвовал в движении, а скорость была феноменальной. Вся запись  уместилась
в доли секунды, хотя проплыть ему требовалось метров пять.  Это  же  сколько
выходит?
   И еще странность: направлялось-то  существо  из  пещеры.  Или  глазок  не
сработал в первый раз, когда оно вплывало туда, или я проглядел  чужака  при
обыске. И какой из вариантов более невероятен?
   Дотянувшись до пультика, я стал прокручивать запись  кадр  за  кадром,  с
пристрастием вглядываясь  в  каждый.  Формы  существа,  насколько  позволяла
судить такая съемка, вполне могли принадлежать той, которая запечатлелась на
моем пляжике, только их словно бы сглаживала дополнительная  кожа,  похожая,
как  и  у  дельфина,  на  гладкую  резину.  Сквозь  нее,  однако,  явственно
проступали  все  сочленения,  положенные  человечьему   скелету,   так   что
превращение, если и случилось, не затронуло костей.  Конечно,  проще  счесть
эту шкуру скафандром  невиданной  модификации,  но  это  не  объясняет  мощь
существа. Под такой тугой оболочкой не укроешь мышечные усилители,  батареи,
приборы - все там, несомненно, свое, натуральное.
   Может, вправду из водной бездны к нам явилось нечто? Сжирающее плоть,  не
повреждая шкуры, способное к метаморфозам,  запредельно  могучее.  А  теперь
пытается вступить в контакт с человечеством, оставляя на песке свои оттиски.
Весьма соблазнительные, надо  признать,  -  знает,  чем  привлечь  возможных
контакторов. И что надо было сделать в ответ: оставить собственный слепок?
   Парень, да ты маньяк! - сказал я  себе.  Лежишь  в  обнимку  с  дамочкой,
выпрыгнувшей из платья и побрякушек прямо в твою постель, неподалеку дрыхнет
еще одна,  тоже,  наверно,  готовая  на  все…  причем  обе  достойны  самого
пристального внимания…  а  ты  в  подводном  страшилище  пытаешься  углядеть
красотку. Да и что можно понять по нескольким смазанным кадрам?
   Однако в свете последних данных сей  эпизод  обретает  зловещий  оттенок.
Словно бы материализовалась одна из древних легенд. Как  бы  наше  побережье
вновь не стали именовать "проклятым"! И в чем тут  дело?  Здешняя  ли  среда
изменилась настолько, что привлекает всякие диковины, некоторые ли из  людей
уже превращаются в оборотней. (То-то  мне  показалось,  будто  и  мой  Зверь
последнее время оживился.) Или тут и вовсе нашествие? Откуда  -  из  морских
глубин, из космоса… из преисподней?
   Но  тут  мои  размышления  прервали,  позвонив  по  "главарьской"  линии.
Усаживаясь перед экраном, я уже представлял, кого увижу, -  как  раз  его  и
недоставало для полного комплекта. Это впрямь  оказался  Носач,  не  к  ночи
помянутый муженек сегодняшней  гостьи.  Он  был  почти  так  же  узкоплеч  и
остролиц, как Лика, но в остальном ее "дополнял": крупные  черты,  громадный
рост, тяжелые конечности с широченными лапами, черный ежик  над  разросшимся
за десятилетия лбом, щеки, отливающие синевой. А вот малец их больше походил
на мать: кудрявый, белокурый, смазливенький. Папаша  в  нем  души  не  чаял,
потому, верно, и прощал Лике столько.
   - Моя, конечно, у тебя? - спросил главарь без предисловий, словно бы Лика
ночевала тут через день. - Ничего не растеряла по дороге?
   Все-таки за ней проследили - во всяком случае, до  моего  забора.  А  вот
пресекать указаний не было.
   - Перстенек, кажись, - пожал я плечами. - Не переживай, что поступило  ко
мне - верну по списку.
   - В целости, да? - ухватился Носач. - Слово даешь?
   - Чужого мне не надо. И лишнего не добавлю.
   - Ну гляди, слово не воробей…
   Доверяет он мне! А что ему остается?
   - Тоже стреляешь влет? - полюбопытствовал  я.  -  Снайперов  развелось!..
Больше, чем птичек.
   И разве дело во мне? Ну, не со мной, так с  другими  -  было  б  желание…
насолить, скажем так. Или Носачу действительно плевать?
   - Так я пришлю машину, - то ли  сообщил,  то  ли  спросил  главарь.  -  С
утреца, да?
   Эк нам отводят! Но к утру Лика действительно перекипит, ее  мятежи  долго
не длятся. Попросит, попросит бури - да угомонится. И снова станет клевать с
хозяйской ладони.
   - Хоть две, - ответил я.
   Про его новых друзей спрашивать, понятно, не стал. Осведомителей не выдаю
- таков закон.
   - Ну, покойненькой вам ночи, голуби. - Носач отключился,  вновь  погрузив
спальню в безмолвие.
   Уместное пожелание, особенно от мужа. Жаль, жаль, что я не любовник!..
   Однако место, пригретое рядом с чужой женой, занял не без  злорадства.  И
вот теперь я заснул почти сразу, словно бы сработало пожелание  Носача.  Или
это было заклинанием?

Часть 2
ЖЕЛЕЗНАЯ ДЕВА

Глава 4

   Как и обещал Носач, с рассвета у ворот моей ограды ждал лимузин,  длинный
и приземистый, с затененными стеклами. А Лика, как обычно,  весь  бунтарский
заряд растратила ночью и, отоспавшись, сделалась задумчивой да  покладистой.
Молча приняла душ, на сей  раз  управившись  сама,  молча,  хотя  с  видимым
удовольствием, позавтракала вместе со мной, скромно  сомкнув  колени.  Затем
снова втиснулась в свое платье, точно змея в старую шкурку, и без возражений
покинула дом.
   От моего  транспорта  Лика  отказалась,  решив  прогуляться  по  утренней
свежести, а я провожать гостью не пошел - нечего мозолить глаза посторонним.
Чтобы соблюсти приличия, отправил Хана.  Выпроваживал-то  гостей  он  всегда
охотнее, чем встречал, - мое воспитание. Кстати, рядом  с  хрупкой  женщиной
пес смотрелся впечатляюще. Бежал он впереди  Лики,  изредка  оглядываясь.  А
дождавшись, пока ее поглотит машина, сразу заспешил обратно,  к  оставшемуся
без его пригляда Пирату.
   И меня уже поджидали дела. Сперва отправился в тайный  чуланчик,  забитый
снаряжением под потолок, где упаковался по категории Б -  то  есть  максимум
возможного,  если  не  хочешь  высвечиваться.  Из  огнестрелов   ограничился
"гюрзой" - кстати, грозная штуковина, на средней дистанции  мало  уступающая
карабину.  Прихватил  пару  увесистых,  однако  не  длинных  мечей,   вполне
умещавшихся в набедренных ножнах и надежно укрытых просторными штанинами,  -
разве что ноги казались толще. Тонкостенный, нашпигованный  приборами  шлем,
облегавший мою голову будто  второй  череп,  неплохо  маскировался  лохматым
париком, стянутым узорной лентой с бляхой по центру лба. К шлему прилагались
очки, на вид обычные, но вкупе с затылочным глазком обеспечивавшие  круговой
обзор.  И  сама  бляха  была  цифровой  камерой,  непрерывно   транслирующей
изображение  -  сперва  в  борто-комп,  затем  Дворецкому,  для   записи   и
последующего анализа. (Пламенный привет  от  Руматы  Эсторского!)  А  легкие
пластиковые доспехи, едва приметные  под  одеждой,  состояли  из  нагрудного
панциря, решетчатых поножей и поручей  со  сплошными  фронтальными  щитками,
сапог до середины голени и тонких полуперчаток. За этим добром я  специально
мотался в столицу и даже  снабдил  комплектами  нескольких  главарей.  Таким
латам не страшны ни осколки, ни пули, кроме кумулятивных,  а  лучшие  клинки
оставляют лишь царапины. Впрочем, скафандры, что я заказал через Аскольда, и
вовсе  напоминают  космические:  полная  изоляция   от   среды,   внутренний
микроклимат, мышечные усилители.  До  недавнего  времени  средства  агрессии
настолько превосходили защиту, что латы почти вышли из обращения. Но теперь,
с появлением сверхпрочных материалов, шансы опять выровнялись.  Впрочем,  на
подходе ручные лазеры  и  плазменные  ружья.  И  что  устоит  против  них  -
пресловутые "защитные поля"?
   С двумя полными сумками спустился в гараж и загрузился  в  один  из  трех
своих  колесников:  не  самый  скоростной,  не  самый  броневой  -  как  раз
посредине. Звался он "болид", хотя на своих  гоночных  тезок  походил  мало.
Крутарские  машины  нынче  напоминают   истребители-перехватчики.   Таранные
бамперы, броневые стекла и корпус, выдвижной пулемет по  центру  носа  стали
нормой; некоторые добавляют гранатометы по бокам и тыловую пушку.  Двигатель
помещается сзади - для надежности. А  по  недавней  моде,  заимствованной  у
Бэтмена или еще у кого, мой "болид" снабдили реактивным мотором. И  хотя  на
наших дорогах особо не полетаешь, разгонялся  он  с  бешеным  ускорением.  И
кресла, как в космолете, - с такими креплениями, амортизацией, наклоном, что
позволяли пережить  даже  лобовое  столкновение.  Конечно,  своим  машинкам,
"рожденным ползать",  я  предпочел  бы  турбореактивный  универсал,  недавно
проклюнувшийся в Океане,  даже  предпринял  шаги  в  этом  напр