возможность   делать,   что   им
заблагорассудится. Но Хорхе не желал об  этом  и  слышать.  Каждый  раз,
когда мы с ним встречались, он или выговаривал мне за то, что я  живу  в
Лондоне, или критиковал моих друзей, или спрашивал, скоро ли я перестану
заниматься мазней. Он называл так мои занятия живописью.  Ему  чертовски
нравилось совать нос в чужие дела,  и  у  него  полностью  отсутствовало
чувство юмора. Но самое  противное  заключалось  в  том,  что  он  вечно
обвинял меня во враждебном к нему отношении. Это вовсе  не  значит,  что
я... - Сорча осеклась. Ее девиз гласил: "Никому ничего  не  объяснять  и
никогда  не  жаловаться!"  Так  зачем  же  ей  теперь  выкладывать   всю
подноготную?   Что   за   глупая   болтовня!   Явно    не    к    добру:
разоткровенничалась  с  человеком,  с  которым  познакомилась   каких-то
пятнадцать минут назад. - Рукав влажный, но надеть уже можно, -  сказала
она и бросила ему пиджак, - а мне нужно приготовить чай.
   - Надеюсь, мне больше ничего  не  угрожает?  Не  собираетесь  ли  вы,
часом, ошпарить меня кипятком? - сдержанно поинтересовался он.
   - Постараюсь держаться от вас подальше, - заверила она.
   Пока Сорча разносила гостям чай с фруктовыми пирожными  и  бисквитом,
она пришла к выводу, что смерть  отчима  означала  для  нее  прощание  с
прошлым, оно ушло раз и навсегда, и она не имела  ни  малейшего  желания
вспоминать о том, что было. Разговаривая с одним из гостей, она поискала
глазами   управляющего    "Клубом    Марим".    Откуда    вдруг    такая
словоохотливость? - размышляла она. Вроде бы никогда  прежде  не  любила
открывать душу, а уж перед этим Рун де Брагансой и вовсе бы  не  стоило!
Он слишком будоражил ее кровь. Знойный мужчина, ничего не  скажешь!  Его
подбородок, вероятно, нуждался в бритве два раза в день.  Как  ей  могло
прийти в голову, что он родственник отчима?! Мужчины  из  рода  Альмейда
были низкорослыми, жилистыми и суетливыми,  а  этот  -  высокий,  хорошо
сложен и пластикой  напоминал  красивого  зверя.  Золотистый  леопард  -
мысленно подобрала она сравнение, продолжая его разглядывать.
   Квадратный подбородок и строгие черты лица были  словно  высечены  из
гранита. Его  внешность  была  скорее  броской,  нежели  соответствующей
канонам красоты,  но  он,  вне  всякого  сомнения,  обладал  сексуальной
привлекательностью, отчего женщины, вероятно, падали к его ногам,  точно
осенние листья. Сорча надкусила бисквит.  Чем  скорее  Рун  де  Браганса
уберется в свою Португалию, тем будет лучше. Через полчаса, когда первые
гости начали расходиться, Сорча тоже собралась  уходить.  Хватит  с  нее
нечестной игры и непреходящего чувства  неловкости.  Ее  неблагоразумная
откровенность пробудила в ней мысли, которые она давным-давно решительно
прогнала прочь. Теперь они вновь осаждали ее, будто сорвавшись с цепи. И
воскрешали в ней чувство боли и одиночества.., чувство стыда.
   Она поговорила с Майклом, потом подошла к матери, чтобы попрощаться.
   - Ну как ты? - Сорча с волнением вглядывалась в эту  еще  стройную  и
красивую женщину.
   Дениза Альмейда  печально  улыбнулась  и,  поправив  прядь  белокурых
волос, ответила:
   - Жизнь продолжается.
   - Майкл останется с тобой до  пятницы,  а  я,  как  мы  договорились,
приеду в пятницу вечером и останусь на выходные, - сообщила а, Сорча.  И
быстро добавила, желая поддержать мать в ее горе:
   - Но я сегодня же, как только вернусь в Лондон, позвоню тебе  и  буду
звонить каждый день. Дениза обняла дочь.
   - Спасибо, дорогая.
   - Если ты не возражаешь, я, пожалуй, пойду. Майкл обещал помочь  тебе
с уборкой. А у меня поезд...
   - Ты не можешь сейчас уехать, - перебила ее мать, - во всяком случае,
до тех пор, пока мы не увидимся с господином Дайсом.
   - А кто такой господин Дайс? - спросила Сорча.
   - Адвокат. Он должен появиться минут через сорок  пять.  Разве  я  не
говорила тебе, что он приедет, чтобы сообщить о финансовых делах Хорхе?
   Девушка отрицательно покачала головой.
   - Майкл не упоминал об этом, значит, ты ему тоже ничего не говорила.
   - О Боже! Я ведь собиралась и была уверена,  что...  Но...  -  Дениза
Альмейда нервно затеребила жемчужную серьгу, - но у меня такой  туман  в
голове. Ты обязательно должна быть здесь, -  настаивала  мать  Сорчи,  -
тебе необходимо знать, что происходит в доме.
   Неужели? Для дочери важно было только одно  -  чтобы  ее  мать  могла
продолжать жизнь с тем же достатком, что и при муже. Да чтобы семилетние
мальчики-близнецы без каких-либо проблем получили образование.  Впрочем,
Сорча нисколько не сомневалась, что Хорхе Альмейда оставил  своей  вдове
солидное состояние. Увы, ей предстояло выслушать доклад о фондах, акциях
и тому подобных финансовых вещах. Но если мать так  хочет,  пусть  будет
так.
   - Привет, мои лапоньки! - воскликнула Дениза Альмейда при  виде  двух
вошедших в комнату мальчиков, одетых в белые рубашки и серые шорты.  Она
ласково взъерошила их вьющиеся каштановые волосы. - Вы были паиньками?
   - Конечно, паиньками, и нам можно дать добавку мороженого,  -  заявил
Эдвард, близнец, появившийся на свет первым.
   - Сливочно-шоколадного, - с надеждой поддержал брата Себастьян.
   Сорча с притворным ужасом застонала.
   - Вы еще не наелись? Мальчики захихикали.
   - Можно, мамочка? - взмолился Эдвард. Дениза  Альмейда  заколебалась:
дети уже съели по два полных бокала мороженого.
   - Только немножко, - согласилась  она  наконец,  будучи  не  в  силах
отказать в чем-либо своим любимцам в этот скорбный день.
   - Я вас обслужу, господа,  -  отчеканила  Сорча,  отдавая  им  честь,
отчего близнецы снова захихикали, и отправилась на кухню.
   Их бабушка тем временем принялась собирать стаканы и посуду, а  после
того, как Сорча отнесла близнецам  мороженое,  начала  мыть  хрустальные
бокалы. Оставаясь на кухне, девушка оказалась вне поля зрения как Рун де
Брагансы, так и докучливой соседки, неравнодушной к Хорхе. Время бежало;
близнецы  пошли  смотреть   телевизор,   родственники   распрощались   и
разъехались по домам, бабушка внесла последний поднос с посудой и тут же
сообщила, что все гости разошлись,  а  значит,  ей  тоже  пора.  Неужели
управляющий "Клубом Марим" ушел, даже не простившись?  Непонятно  почему
Сорча испытала разочарование.
   Оставшуюся колбасу следовало завернуть в бумагу и вместе с  ломтиками
сыра убрать в холодильник, а бисквиты и пирожные уложить в  банки!  Едва
она закончила уборку, на кухню вошел изящный молодой человек,  такой  же
белокурый, как и она сама.
   - Ты, кажется, грозился мне помочь? - съязвила Сорча.
   Ее брат смущенно улыбнулся.
   - Я пришел сообщить, что господин Дайс в кабинете и готов начать.
   Войдя вместе с Майклом в элегантно обставленный кабинет, с  витражами
в оконных рамах и деревянными панелями цвета меда, Сорча смутилась.  Она
полагала, что встреча с адвокатом будет носить сугубо семейный характер,
но почему-то Рун де Браганса тоже находился в кабинете. Он  сидел  возле
стола в кожаном кресле, вытянув вперед длинные ноги, и о чем-то  любезно
беседовал  с  ее  матерью.  Что  ему  тут  нужно?  -  подумала  Сорча  с
раздражением. Какое ему дело до финансового положения ее  матери?  Гордо
вскинув голову, девушка прошла мимо Рун и тоже села. Непринужденность, с
которой Дениза Альмейда разговаривала с гостем, более  чем  красноречиво
доказывала, что рослый португалец легко втирался в доверие и  завоевывал
женские сердца. Остается только надеяться, что мать не последует примеру
Хорхе и не сделает Рун своим близким другом.
   Господин  Дайс,  серьезного  вида  худощавый,   остролицый   человек,
откашлялся и, убедившись в том, что собравшиеся  готовы  его  выслушать,
взял слово.
   -  Я  намерен  огласить  последнюю  волю  господина   Альмейды.   Все
необходимые объяснения текста завещания будут оглашены позже,  -  заявил
он, оглядев присутствующих поверх очков с двойными стеклами. -  Итак,  я
буду крайне признателен, если все возникшие у вас  вопросы  вы  зададите
мне после того, как я закончу чтение документа.
   Сорча в недоумении посмотрела на адвоката. Когда ее мать  говорила  о
финансовых делах, девушка  не  представляла  себе,  что  речь  пойдет  о
формальной декларации денежных средств, оставленных Хорхе в наследство.
   - Вы  собираетесь  огласить  последнюю  волю  господина  Альмейды?  -
переспросила она.
   - Разумеется, - ответил адвокат и, водрузив очки на переносицу, начал
читать.
   Как нетрудно было предположить, Дениза Альмейда унаследовала основную
часть состояния покойного мужа,  что  включало  в  себя  четверть  акций
семейного винодельческого предприятия. Оговаривалось создание  денежного
фонда в пользу малолетних сыновей Хорхе, порядочная доля богатств отчима
досталась и Майклу.
   - Спасибо тебе, Хорхе, - произнес тот вполголоса.
   - Моей падчерице... - продолжал читать господин Дайс.
   -  Мне?  -  запротестовала  Сорча,  и  ее  зеленоватые  глаза  широко
раскрылись от удивления. - Он что-то оставил мне?
   Адвокат, недовольный тем, что его второй раз прерывают, нахмурился.
   - Моей падчерице, Сорче Риордан, я  завещаю  пятьдесят  один  процент
доходов "Клуба Марим", -  заключил  он  раздраженным  тоном.  -  Рун  де
Брагансе остаются сорок девять процентов доходов вышеназванного клуба.
   Пока ее мозг справлялся с этой потрясающей информацией, Сорча  искоса
взглянула на Рун. Он был тоже потрясен,  лицо  его  напряглось,  а  губы
сжались.
   - Моему племяннику, Фернандо, - торопливо продолжал  читать  господин
Дайс, будто опасаясь, что его опять прервут, - я завещаю... - Перечислив
целую серию мелких  подарков  многочисленным  родственникам  и  друзьям,
адвокат объявил, что чтение текста последней воли  покойного  завершено.
После этого он кивнул головой в сторону Сорчи.
   - Итак, - произнес он, - у вас, кажется, был вопрос?
   В  голове  девушки  теснился  миллион  вопросов,  но  она  не   могла
сосредоточиться ни на одном. "Моей  падчерице..,  я  завешаю..."  -  эти
слова отзывались эхом в ее сознании, подобно звукам в густом тумане.  Ей
никогда не приходило в голову, что она может стать наследницей Хорхе.
   - А... Нет-нет, - пробормотала Сорча, и адвокат  нетерпеливо  щелкнул
языком.
   - Не могли бы вы объяснить, как будет  организован  фонд  обеспечения
мальчиков-близнецов? - спросила Дениза Альмейда.
   В течение четверти часа господин  Дайс  подробно  отвечал  на  вопрос
Денизы, затем  снова  обратился  к  "Клубу  Марим".  Но  Сорчу  все  еще
одолевали  сомнения.  Клуб,  как  ей  смутно  представлялось,   является
компанией, и, следовательно, она  сама  и  Рун  де  Браганса  станут  ее
совладельцами и членами директората. Как только оформят бумаги, придется
съездить в Португалию, чтобы официально вступить в должность и поставить
подпись под различными документами.
   - Местный  адвокат  ознакомит  вас  с  соответствующими  юридическими
правилами, - подытожил господин Дайс. Затем снял очки, собрал  со  стола
бумаги, и на этом заседание закончилось.
   - Какого черта Хорхе оставил тебе наследство?!  -  начал  возмущаться
Майкл, пока их мать провожала адвоката.
   Сорча устало разжала кулаки.
   - Возможно, он считал, что, если тебе и близнецам  кое-что  перепало,
будет только справедливо оставить что-нибудь и мне, -  откликнулась  она
непринужденно.
   - Однако ваши встречи походили на битвы мировой  войны!  -  продолжал
Майкл.
   Юноша принял отчима как члена семьи, во  всем  с  ним  соглашался,  и
теперь его возмущало, что его сестра, эта  сорвиголова,  получает  такую
же, если не большую, долю наследства.
   - Хорхе первый всегда заводился, - отрезала Сорча.
   - Это ты так думаешь, а он считал тебя сплошным наказанием...
   - Хорхе был неравнодушен к Сорче, -  Дениза  Альмейда,  вернувшись  в
кабинет и услышав, что ее дети обсуждают  семейные  дела  в  присутствии
постороннего, сочла нужным вступить в разговор. Она улыбнулась Рун. -  В
глубине души он любил мою дочь.
   - Старательно скрывая  свои  чувства  от  окружающих,  -  пробормотал
Майкл. Рун поднялся.
   - Когда вы сможете приехать в Португалию? - обратился он к Сорче.  Та
пребывала в нерешительности.
   - Я сейчас занята, но...
   - Занята, подыхая с голоду на чердаке? - усмехнулся ее брат.
   После утомительного дня и стольких испытаний  Сорча  не  выдержала  и
сорвалась:
   - Знаешь, временами ты мне напоминаешь Хорхе. Как и он, ты не  хочешь
понять...
   - Думаю, Рун не откажется от чашечки  кофе  на  дорогу,  -  вмешалась
Дениза Альмейда, стараясь примирить спорщиков. - Майкл, м. займись кофе,
а я загляну к близнецам, посмотрю, что они делают.
   - Когда же вы приедете в Португалию? - снова спросил Рун, как  только
они остались вдвоем.
   Сорча сложила губки бантиком.
   - Не раньше чем через два месяца.
   - Так не скоро! - запротестовал Рун.
   - Боюсь, что да. Плечи его опустились.
   - Получить долю в таком деле, как индустрия отдыха, может  показаться
веселой забавой, но тут очень важно, чтобы все опиралось на закон и было
оформлено как можно скорее, - резко заявил он.
   - Я все это понимаю, - ответила Сорча. - И тем не менее...
   - Итак, когда вы приедете? - не отступал Рун.
   Она задумалась, нахмурившись.
   - Возможно, я смогу вырваться на несколько дней в конце апреля.
   - Какого числа? - Он вынул из внутреннего  кармана  пиджака  записную
книжку с календарем.
   Сорча хитро прищурилась.
   - Понятия не имею. Он полистал календарь.
   - Может быть, двадцатого? Это понедельник. Вам  надо  сейчас  принять
решение, - добавил он строго.
   - Ну а если,  например,  я  приеду  двадцать  первого  и  пробуду  до
пятницы? - предложила Сорча.
   - Я забронирую для вас номер в гостинице и  вышлю  авиабилет.  -  Рун
закрыл записную книжку. -  Я  буду  вам  признателен,  если  вы  во  имя
будущего сотрудничества будете строго придерживаться нашего соглашения.
   Она взглянула на него. Еще недавно он, по всей  видимости,  осуждающе
смотрел на нее и относился к ней как к "красотке кабаре", однако  теперь
его отношение заметно изменилось. Теперь она оказалась вовлеченной в мир
его бизнеса и стала для него пусть и  нежелательным  лицом,  но  все  же
таким, с которым необходимо считаться.  Кого  хоть  раз  осудили,  будет
осужден вечно, подумала Сорча с раздражением. Это не ново.
   - Наверняка раньше вы не задумывались об этом, - сказала она.
   - Простите, я не понял. Сорча ехидно улыбнулась.
   - Позвольте напомнить вам мои слова, когда я говорила, что больше  не
считаю нужным валять дурака.
   - Вы уж лучше не валяйте дурака в "Клубе  Марим",  -  произнес  он  в
ответ вежливым, но холодным тоном  и,  подойдя  к  окну,  сунул  руки  в
карманы брюк, отчего его пиджак собрался на спине. С минуту он глядел  в
окно, затем обернулся. - Мы с вами вполне можем разделить ложе, -  начал
он, - но  никогда...  Сорча  возмущенно  тряхнула  копной  волос.  -  Не
беспокойтесь, я не из тех, кто жаждет  забраться  к  вам  в  постель,  -
сказала она, как отрезала, и вышла из комнаты.

Глава 2

   Сдвинув  на  лоб  солнцезащитные  очки,  Сорча  посмотрела  в   окно.
Красочная палитра природы Альгарвы сильно отличалась от  того,  что  она
привыкла видеть в Англии. Сам воздух казался лучезарным,  что  придавало
ослепительную  голубизну  небесам,  на  фоне  которых  еще  ярче   сияли
осыпанные белым деревья,  земля  же  имела  охристо-красный  цвет.  Лишь
акварель сгодится для пейзажа, решила Сорча, но возможно ли передать это
сияние?
   Как обещал Рун, микроавтобус "Клуба Марим" встретил  ее  в  аэропорту
Фаро, и теперь вместе с двумя парами туристов из Германии она  ехала  на
запад. Автобус проезжал через суетливые города и полусонные  под  лучами
полуденного солнца деревни, мимо апельсиновых  рощ,  густо  расцвеченных
яркими плодами, мимо полей с фиговыми деревьями и виноградниками.  Вдоль
дороги   мелькали   лавки   с    сувенирами    и    поделками    местных
кустарей-ремесленников: ярко расписанные тарелки, сине-белая керамика...
Сорча опустила очки на переносицу. Надо будет найти время, чтобы немного
отдохнуть, позагорать и обязательно посетить один из таких магазинчиков.
   - Кажется, мы  уже  почти  приехали?  -  спросила  одна  из  немецких
туристок, когда микроавтобус свернул с широкого двухполосного  шоссе  на
дорогу узкую и пустынную, обдуваемую всеми ветрами.
   - Через десять минут будем на месте, - подтвердил водитель  по  имени
Мануэль.
   Сорча заволновалась. Она была  все  время  занята  работой  и  только
теперь вспомнила о том, что стала обладательницей крупной  недвижимости.
Внезапно ее охватило волнение, сопряженное с дурным  предчувствием:  ей,
конечно,  хотелось  увидеть  "Клуб  Марим",  но  вот  доставит   ли   ей
удовольствие вновь встретиться с Рун де Брагансой?.. В этом она не  была
уверена. Неужели он до сих пор полагает, что имеет дело  чуть  ли  не  с
малолетней преступницей?  Неужели  будет  враждебно  к  ней  относиться?
Вместе с авиабилетом он прислал ей рекламную брошюру о "Клубе  Марим"  и
сопроводительное письмо. Однако как прочесть между строк, что он  о  ней
думает?  Хотелось  бы  надеяться,  что  партнер  -  управляющий   клубом
пересмотрел свой взгляд на нее и им удастся спокойно сотрудничать.
   Проехав мимо вывески "Прайа-до-Марим",  микроавтобус  оказался  среди
беленых домиков. Ах, как жаль, что она не захватила с собой блокнот  для
рисования, подумала Сорча,  разглядывая  окна  с  забавными  деревянными
ставнями и ажурные дымовые трубы. Она уже столько увидела интересного  и
красивого, что у нее просто чесались руки запечатлеть все это на  бумаге
в свойственной ей манере - легкими штрихами.  Но  она  сюда  обязательно
вернется и напишет несколько этюдов с видами Альгарвы.
   Дорога вилась между домами, постепенно становясь  все  уже  и  уже  и
круто уходя вниз. Прыгая на ухабах и рытвинах и объезжая прогуливающихся
туристов, автобус подъехал наконец к площади, видимо  служившей  центром
этого небольшого селения. Сорча успела бросить  взгляд  на  гавань,  где
мирно покачивались ярко  выкрашенные  лодки,  а  автобус  снова  куда-то
свернул и стал подниматься в гору.
   - Отсюда открывается самый лучший  вид  на  "Клуб  Марим",  -  заявил
Мануэль,  смуглый  общительный  парень,  резко,  со   скрипом   тормозов
остановив автобус на самой вершине, что, вероятно,  считалось  наивысшим
шиком.
   - О-о-о! - воскликнул один  из  немецких  туристов,  сидевший  позади
Сорчи.
   -  Сказочная  красота!  -  сразу  отозвалась  его  жена,   и   другая
супружеская  чета  поспешила   с   ними   согласиться.   Видимо,   чтобы
успокоиться,  общительной  немке  нужно  было  непременно  вовлечь  всех
пассажиров в общий разговор,  поэтому,  похлопав  Сорчу  по  плечу,  она
спросила:
   - Вам тоже здесь нравится?
   Обернувшись, девушка улыбнулась.
   - Очень.
   Еще в Англии она пыталась побольше разузнать о полученном наследстве,
но мать сообщила ей лишь одно: Хорхе  всегда  утверждал,  что  у  "Клуба
Марим" богатые возможности, и старался изо всех сил их реализовать.
   - Он никогда по-настоящему не увлекался бизнесом здесь, в  Англии,  -
говорила  Дениза  Альмейда,  -  а  вот  "Клуб  Марим"  взбудоражил   его
воображение. Как-никак родина.
   - А что из себя представляет "Клуб Марим"?  -  настойчиво  спрашивала
Сорча.
   - Понятия не имею. Хорхе иногда рассказывал, но мне было неинтересно,
и я все забыла, - ответила мать и  отправилась  в  сад  звать  близнецов
завтракать.
   Огорченная тем, что ей не удается представить картину  своих  будущих
"владений", Сорча не на шутку  обрадовалась,  когда  получила  по  почте
рекламный проспект с фотографиями одноэтажного  здания  гостиницы  среди
нарядных вилл, обсаженных буйно цветущими кустами, и панорамы  залива  с
золотистым песчаным пляжем. И вот теперь, прищурившись, она разглядывала
все это, как говорится, в натуре, убеждаясь, что,