импульсивным, неугомонным ?заводилой?, как его звала няня. Он настойчиво просился вначале ?на ручки?, потом требовал определенную игрушку, позднее - любимый прикорм, выплевывая нелюбимый. Если раздавался плач, инициатором безошибочно являлся Георгий, хотя по голосам малышей пока невозможно было различить. Внешне Александр был ?ведомым?; он во всем поддерживал брата, никогда с ним не ссорился; желания высказывал более умеренно. Он мог подолгу возиться с игрушкой или сосредоточенно передвигаться по манежу, обследуя углы и то, что висело на стенах. Иногда он настолько заинтересованно рассматривал попавшие ему в руки предметы, что никакие взбрыки Георгия на него не действовали, и последнему приходилось присоединяться к занятиям ?младшего? брата. Няня говорила: ?Сашенька, как Дарья Александровна: тихий, тихий, а линию свою знает...? Волосы его к году оставались светлыми, а глаза были того неопределенного цвета, который мог превратиться как в зеленый материнский, так и в сине-стальной отцовский.
     Годовщину обоих событий праздновали в начале лета. В нижнем этаже открыли окна. Теплый июньский воздух, словно прошитый солнечными лучами, заполнил комнату. Был будний день. Мел, не поехавший в офис, с утра занимался с малышами. Ближе к обеду он отнес вниз манеж, посадив подарочных медведей в разные углы сетчатого ?загончика?.
     У плиты Даша запекала праздничного гуся с апельсинами и грецкими орехами - давнишний заказ мужа.
     - Мел, разложи, пожалуйста, закуски, - - попросила она, когда Мел заглянул в кухню.
     Тот с готовностью включился в праздничную суету. Как всякий мужчина, в котором присутствует хоть капля кавказской крови, он любил домашние застолья, которые часто бывали в его семье при жизни родителей.
     - Малышка, салаты заправлять соусом?
     - Соусы можно приготовить, но заправлять подожди, - откликнулась Даша, возившаяся у духовки. - Расставь вино и напитки.
     - А может, сделаем на западный лад? Всем разложим закуски по тарелкам, предложим аперитивы, а на стол поставим только вино? - пришла Мелу в голову новая идея.
     - Нет, дорогой, давай лучше сделаем, как принято у нас в России. Пусть стол ломится от закусок и напитков, пусть каждый берет что хочет! - решительно отрезала Даша. Посмеиваясь, Мел подчинился.
     Прибыли Дашины родители и почти одновременно с ними - дядя Мела со своей немолодой, но очень приятной подругой. Пожилые гости потребовали принести близнецов, чтобы вручить им подарки. Мел отправился наверх за сыновьями. Вскоре на лестнице показалась торжественная процессия. Нарядная няня несла до невозможности хорошенького Александра, недоуменно смотревшего на собравшихся. За ней шел Мел, на руках которого Георгий смеялся и размахивал ручонками, как бы удивляясь тому, что их наконец несут вниз на взрослую половину, где в течение первого года они и не бывали.
     Гости выразили приличествующий случаю восторг, и малышей погрузили в манежик. Георгий, завидев серого с белыми пятнами медведя, весело крича и смеясь, стал поднимать ему лапы. Александр, напротив, молча схватил белого с серыми пятнами зверя и крепко прижал его к животу. В этот момент Георгий, по-видимому, решивший обследовать игрушку брата, пытался отобрать ее у Александра. Александр намертво вцепился в своего медведя, укоризненно, как показалось взрослым, глядя на ?старшего?. Георгий тут же оставил свою попытку. Братья никогда не ссорились.
     Непосредственность поведения малышей весьма позабавила пожилых людей, давно забывших, как это бывает на заре жизни. Счастливые родители сияли, няня горделиво посматривала на присутствующих.
     Подъехали остальные гости с цветами для Даши, бутылками для Мела, игрушками для малышей. Братья с любопытством наблюдали, как быстро растет разноцветная горка посреди манежа, однако с медведями расставаться не спешили; инициатором постоянства выступал Александр.
     За столом было нешумно и по-домашнему тепло. Пили за здоровье малышей, желая им быть гордостью и утешением родителей, пили за Мела и Дашу, говоря совершенно искренне, что более красивой и счастливой пары встречать им не приходилось; пили за няню, благодаря ее за заботы о детях, за тепло и ласку по отношению к воспитанникам.
     В разгар застолья кто-то из малышей выбросил из манежа яркий бело-красный мяч; братья тут же закричали что-то непонятное, просительно протягивая руки к взрослым. Мел поднялся из-за стола, принес мяч и забросил его в манеж. И вдруг в комнате громко и отчетлива раздалось:
     - Па-па, - это был Георгий.
     - Папа, - тотчас подхватил Александр. И далее в два голоса они стали повторять:
     - Папа, папа, па-па.
     Мел даже подпрыгнул от восторга и удивления.
     - Дашенька, - завопил он не своим голосом, - они заговорили! И первое слово - ?папа?! Ты понимаешь - ?папа?!
     - Сообразительные ребята, - комментировала Даша, лукаво улыбаясь. Она-то знала, что первое слово, произнесенное еще вчера, было ?мама?, иона полдня потратила, обучая сыновей слову ?папа?. Но те заупрямились. Зато сегодня ее старания были вознаграждены, и Мела ожидал публичный триумф. Даша и няня переглянулись, радуясь неподдельному восторгу Мела. Он вскочил и, посадив сыновей на плечи, галопом проскакал с ними взад-вперед по гостиной.
     - Мел, не устраивай Эйфелеву башню! - взмолилась Даша. - Они соскользнут!
     Сыновья, заливаясь довольным смехом, махали руками, показывая в улыбке несколько свежих зубов.
     - Ну, парни, ну, сделали подарок отцу! - не унимался Мел.
     Близнецы, быстро сообразив, по какой причине им выпал шанс покататься на плечах отца, возвышаясь над всеми взрослыми, надсаживаясь кричали:
     - Па-па-па-па-па-па!
     - Ну хватит, они сорвут себе голоса, - решительно сказала Даша, поднимаясь из-за стола. - Опусти их в манежик!
     - Дашенька, ты просто ревнуешь! - Мел все же посадил сыновей в манеж. - Парни, давайте скажем: ?ма-ма?.
     Однако эта задачка оказалась близнецам не по плечу, они еще не могли так быстро переключаться.
     Возбуждение оказалось для малышей перегрузкой, вскоре они закапризничали, расплакались. Ольга Васильевна поднялась:
     - Пойду-ка я их уложу спать!
     - Я помогу вам отнести их, - сказал Мел и, подхватив сыновей под мышки, понес наверх.
     ...Проводив гостей, Мел и Даша у себя в спальне готовились ко сну. Даша вышла из ванной в красивой длинной ночной рубашке и приблизилась к кровати.
     - Зайди с моей стороны, малышка. - Мел протянул руки и перекинул ее через себя. - Какие мы душистые! Устраивайся поудобнее, я хочу тебе кое-что сказать...
     - Нужно в семейных анналах отметить красным этот день, когда Мел В. в постели (!) хочет поговорить, а не... - незлобиво усмехнулась Даша.
     Мел прервал поток ее красноречия быстрым поцелуем.
     - Ну, начинай. - Даша удобно устроилась у него на руке, положив голову ему на грудь.
     - Дашенька, сегодня я как никогда остро почувствовал, что мы семья. Наши сыновья научились ходить и вскоре потопают по жизни самостоятельно.
     - Опять ты преувеличиваешь!
     - ...У меня есть любимая и до чертиков соблазнительная жена; у тебя, я надеюсь, любимый муж. - Даша поцеловала его в темные жесткие волосы на груди. - У нас хороший, уютный дом, мой бизнес идет успешно. Я, девочка, счастлив. Я ничего больше не хочу. Возможно, я и раньше ощущал себя счастливым, но все же четко знал, что мне чего-то не хватает... Мне нечего больше желать, Даша... Разве чтобы ты и Жорж-Алекс были здоровы... По-моему, счастье - это когда ты ничего не желаешь, имея все в настоящем; единственное желание, чтобы это продлилось подольше.
     Растроганная почти до слез Даша тесно прижалась к нему.
     - Не спеши, любимая, ты свое получишь. Я еще не закончил. Я приготовил тебе сюрприз. В конце августа мы с тобой улетим на две недели в Италию! Я хочу, чтобы ты отдохнула от всех домашних дел, от детей и забот. Я хочу, чтобы мы побыли вдвоем, ведь у нас не было медового месяца. Ну, как тебе мой сюрприз?
     - О Мел, у меня нет слов! Иногда я себя спрашиваю, есть ли кто-нибудь лучше тебя...
     - Вот-вот, ты об этом почаще вспоминай и говори вслух!
     - А как же Жорж-Алекс? Няня одна с ними не справится...
     - Я уже переговорил с твоей матушкой, она сказала, что они с Александром Ивановичем рады приехать к внукам на это время. Близнецы будут под присмотром, а мы с тобой, как молодые, бездетные любовники, будем наслаждаться морем, солнцем и друг другом. Мои партнеры по бизнесу пригласили нас в Венецию. Оттуда поедем уже самостоятельно в Милан, во Флоренцию и Рим. Потом из Рима вернемся домой. Как тебе нравится мой план?
     - Великолепно, Мел, я так рада! Ты все предусмотрел, обо всем позаботился. А можно мне спросить, почему ты выбрал Италию? Мы ведь там уже были, в круизе...
     - Потому и выбрал, что там началась наша любовь. - Он поцеловал ее в макушку.
     - Но мы ведь были близки и до Италии. Я ведь приходила к тебе...
     Лаская ее грудь, Мел задумчиво улыбнулся:
     - До Италии был великолепный секс. Для меня, да и для тебя тоже.
     - Нет, я полюбила тебя сразу, - тихонько и надув губы вставила Даша.
     -...А в Италии я понял, что мне мучительно делить тебя с кем бы то ни было; что я хочу видеть на своей подушке только твое лицо, видеть каждый день, Даша, что я хочу, протянув руку, погружаться в твое лоно... По правде сказать, в том круизе я ничего не видел. Все мои мысли были заняты только тем, ?когда?, ?где? и ?как?... Тогда я понял, что буду бороться за тебя и отвоевывать у мужа. Но мы вернулись, и ты исчезла... никаких звонков, никаких напоминаний... Это был мучительный период: я медленно умирал, каждый день уносил кусочек меня... Я пробовал забыться: два раза приглашал прежних подружек. Но это было все равно, как трахать кактус: сухо и колко... И я решил повести жизнь монаха, надеясь вытравить тебя из крови... а потом вернуться к прежней жизни: бизнес, тусовки, модные бабочки на одну ночь... Я ведь планов твоих не знал. Может, тебе нравится быть женой К., а меня использовать для сладких постельных утех...
     - Дурачок, - вставила Даша. -...От этой мысли я сходил с ума, мне хотелось задушить тебя и твоего К., я обдумывал гневные обличительные речи, чтобы бросить их тебе в лицо, оскорбить побольнее...
     Даша больно ущипнула его. Мел не отреагировал и все так же задумчиво продолжал:
     - Я понял, что ты любишь меня и хочешь соединиться со мной, только когда ты позвонила через четыре (!) недели и сказала о Жорж-Алексе. С этого момента я пошел вразнос, как танк, борясь за тебя и сыновей. В конце концов, это я вас вылепил, и тебя, и Жорж-Алекса, а то, что я вылепил, я из рук не выпускаю, то - мое! Что ты дергаешься, детка? В постельном смысле я тебя вылепил, ты же не будешь отрицать... Правда, ты очень способная, спасибо... А уж Жорж-Алекса - тем более я!
     Даша тихонько засмеялась, обняла его за шею и спросила:
     - А как тебе удалось склонить К. к разводу? Я так была занята своей беременностью, так свято выполняла твой приказ беззаботно чирикать до самых родов, что ничего об этом не знаю. Я даже толком не прочла, что было написано в заявлении о разводе, которое ты дал мне подписать...
     - Деточка, это мужская история, и я не хочу обременять ею твой слух. Пусть, как говорится, разбираются мужчины. Запомни только одно: мне не за что краснеть! Мы вместе уже более года, и это навсегда. Вот так.
     - А вдруг тебя потянет к другой? - спросила Даша.
     Мел скосил на нее глаза:
     - Когда ты рядом? Когда я могу обнять тебя в любую минуту? О чем ты говоришь?
     - Ну хорошо, убедил... А если я увлекусь кем-нибудь другим? - поддразнивала его Даша.
     - Так, ясно. Пожалуй, наш ?вечер вопросов и ответов? пора кончать! Никаких ?если? для тебя не существует. Я ведь тебя однажды уже предупреждал, что даже думать о другом не позволю!
     - Как это? - не унималась Даша.
     - А вот так! - Он взял ее руку и направил себе между ног.
     - Да уж! - тихонько засмеялась она, ощупав его готовность.
     - Да уж... - эхом откликнулся он и ловко подмял ее под себя. - Впусти меня, малышка...
     Закинув руки ему на плечи, Даша раскрылась перед ним, и он вошел в нее; ладони его обхватили тугие груди и начали ласкать их, оттягивая набухшие соски. Дашины обточенные коготки впились ему в плечи, она закрыла глаза и гортанно застонала.
     - Вот так... вот так, не позволю... Вонзись в меня сильнее, моя радость, оставь на мне раны... Вот так... Подними ножки, любимая, впусти меня поглубже... Вот так... - приговаривал он, усиливая натиск.
     Даша задвигалась под ним, ее ногти до крови вонзились ему в кожу, она громко вскрикнула и несколько раз содрогнулась всем телом. Мел удовлетворенно засмеялся.
     - Вот так... вот так... - опять повторил он и резко усилил темп, думая уже о себе.

14

     Поездка в Италию сохранилась в их памяти как череда ярких картинок в сплошном праздником водовороте, где через некоторое время уже трудно было восстановить последовательность событий. Причем яркие картинки были у каждого свои, но были и совпадающие.
     ...Они прилетели в Венецию в солнечный жаркий день начала августа; в аэропорту Марко Поло погрузились в автобус, который доставил их до площади, откуда ?пошла? Венеция и брал начало водный путь по Канале Гранде. Здесь они сели на ?морской трамвай?, неспешно повезший их по главной водной артерии города. Облокотившись на руку мужа, обнимавшего ее за плечи, Даша во все глаза рассматривала причудливые старинные палаццо, утопавшие в сине-зеленой мутноватой воде. Вода тоже имела ?старинный? вид, как будто она двигалась с места, как и эти палаццо, в течение многих веков. Над вливавшимся в Канале Гранде более мелкими каналами горбились мостики того характерного силуэта, который придавал Венеции неповторимый облик. У самой воды располагались кафе со столиками, прикрытыми широкими яркими зонтами. Разноцветная по оттенкам кожи и пестрому платью толпа колыхалась на берегах. Пароходик делал частые остановки. Местные жители заходили на палубу, как в троллейбус, и, проехав пару пристаней, спешили по своим делам. Только туристы оставались надолго и перебегали от одного борта к другому, чтобы получше рассмотреть проплывавшие мимо чудеса.
     - Риальто, Риальто, - зашелестело по пароходу. Мел и Даша увидели едва ли не самый знаменитый мост Европы, перекинувшийся с одного берега на другой крупной горбатой аркой. Он был седой от времени и от влаги, и такие же вековые усталые волны бились о его основание, когда мелкие, юркие суденышки проплывали под ним как стайки рыб.
     Пароходик наконец дошлепал до площади Святого Марка, исторического центра этого целиком исторического города. Подхватив свои вещи, они ступили на причал и сразу были поглощены шумной толпой туристов, хлынувших на берег. Навстречу им устремился не менее говорливый поток пассажиров, торопившихся занять освободившиеся места.
     - Даша, не потеряйся, не отходи далеко от меня, - забеспокоился Мел.
     Даша усмехнулась: он по меньшей мере на полголовы возвышался над толпой, и потерять его было никак невозможно. Они прошли мимо Дворца Дожей, миновали колонну с венецианским львом - символом города - на вершине и оказались посреди площади Святого Марка, заполненной людьми и голубями.
     - Как же красиво! - восхитилась Даша. - И это в будний день. А что же здесь бывает во время карнавала?!
     - Ходят по яйцам, - невозмутимо ответил Мел, настроенный менее восторженно. - Малышка, нам оставлен номер в обычном отеле в двух шагах отсюда. В сезон хорошие отели заняты, а мы сорвались неожиданно. Ты не очень разочарована?
     - Да что ты, дорогой, удобства там не во дворе, а остальное для меня неважно.
     Они свернули в проход под аркадами, опоясывающими площадь по периметру, прошли но горбатой мощеной дорожке (то ли мостик, то ли средневековая дорожная ?вспученность??) и нырнули в прохладный холл своего отеля.
     Номер оказался небольшим и довольно темным, потому что отель был расположен в старинном, переделанном и слегка модернизированном палаццо. Выглянув в широкое венецианское окно, Даша увидела в просвете между двумя рядами зданий темную воду, тихо плескавшуюся около покрытых зеленью стен, уходивших в ?морскую пучину?, которая здесь, впрочем, была неглубока.
     - Ну как, старушка? - спросил Мел, подходя сзади и заглядывая через плечо. - Ого! Как же тут спасались любовники, когда муж стучался в дверь спальни? Не выпрыгнешь, не замочив ноги! А если кто и плавать не умел?
     - Что, вспомнил свои альковные похождения, современный Казакова? - незлобно толкнула его в грудь жена.
     - Ну-ну, раздухарилась! Я уж давно не Казакова, сижу на цепи, как домашний пес! Если хочешь, чтобы я исправно нес службу, веди меня кормить, и желательно мясом! У меня уже брюхо подвело.
     Они отыскали на виа Мерсериа хорошенький прохладный ресторанчик, а рядом глясерию. Мел заказал себе бифштекс ?с кровью? с грибами и овощами; Даша довольствовалась салатом из морепродуктов, к которому взяла фруктовый десерт. Потом они перешли в соседнее заведение, где устроились у окна, взяв удивительно вкусное ?джелатти? и к нему - по чашечке крепкого каппуччино.
     - Хорошо сидим, старушка, - приговаривал Мел. - Хорошо сидим.
     Из глубины помещения появился хозяин, подошел к ним и поставил на стол две небольшие рюмки, как оказалось, с умопомрачительно вкусным ликером ?за счет заведения?.
     - У синьора очень красивая жена, - сказал он по-итальянски. Видя, что его не понимают, повторил фразу на английском.
     - Thanks, - сказал Мел, - you are very kind.
     - И добавил по-русски, любезно улыбаясь:
     - Следующего такого убью!
     Даша тихо засмеялась; чрезвычайно довольный собой хозяин удалился. Потом они не спеша прогулялись по узкой, заполненной народом виа Мерсериа, останавливаясь у витрин дорогих магазинов. Ощущение незанятости, полного отсутствия ?надо?, ?успеть бы? было необычным для обоих, и они разомлели в знойном венецианском великолепии.
     Однако вечером опять вступило в свои права ?надо?. Партнеры Мела пригласили их на ужин в старинный отель ?Даниэлли?. Даша оказалась единственной женщиной в обществе пятерых мужчин, включая собственного мужа. На вопрос, почему мужчины пришли без жен, ей объяснили, что ужин по предварительному соглашению деловой, поэтому женщин нет; для нее сделано исключение, она - гостья и впервые в Венеции; не сидеть же ей в номере гостиницы одной.
     Вечер прошел спокойно и непринужденно. Пока Даша болтала по-английски или по-французски с двумя-тремя бизнесменами о красотах Венеции и нравах Италии, Мел решал деловые вопросы с остальными; потом они менялись темами и партнерами по беседе.
     По делам Мелу нужно было побывать в Венеции и Милане: деловые люди севера Италии хотели продвинуть на необъятный российский рынок цветное стекло и модные товары, предназначавшиеся для женщин; с этой целью они искали поддержки у преуспевающего банкира.
     Здесь же был составлен маршрут поездки: после Венеции и Милана москвичи желали путешествовать самостоятельно. Такое условие поставил Мел, не желая обременять итальянцев, но прежде всего самого себя. Когда Мел упомянул, что им хотелось бы провести два-три дня в каком-нибудь спокойном месте, бизнесмены вызвались заказать жилье в курортном городке Стреза на берегу Лаго Маджоре, неподалеку от Милана. Мел принял предложение, не подозревая, что оно окажет влияние на дальнейшую судьбу его семейства.
     Под конец приятного вечера Даше сделали подарок; ей был преподнесен браслет, выполненный в характерной венецианской манере. Восемь среднего размера полудрагоценных камней - аметистов, хризолитов, топазов, бериллов, - обрамленных тонкой золоченой проволокой, были соединены изящными металлическими звеньями.
     Застегнув браслет на запястье, Даша отвела руку в сторону, не скрывая удовольствия, полюбовалась нежными переливами камней. Подарок был выбран с присущими европейцам тактом и вкусом, он был недостаточно дорогим, чтобы сойти за взятку и поставить Мела в положение ?обязанного?, но в то же время его нельз