ш главный шанс. Кембридж расположен ближе к Лондону, и по тамошней дороге кареты проезжают чаще.
     Онория кивнула.
     - Когда же мы туда отправимся?
     - Мы никуда не отправимся: ни в Кембридж, ни в другие города, - сказал Девил, искоса взглянув на нее.
     Онория прищурилась, но он лишь скривил губы.
     - Я - личность слишком известная, мои расспросы пробудят любопытство. Сент-Ивз - другое дело. Этот город когда-то принадлежал нашему роду, поблизости живет несколько хорошо знакомых нам аристократических семейств. Моим конюхам будет гораздо проще все разузнать за пинтой-другой пива. Это ни у кого не вызовет подозрений.
     - Хм, - усомнилась Онория.
     - В Кембридж я пошлю Мелтона.
     - Вашего главного конюха?
     - Можно и так его назвать.
     Онория до сих пор не видела эту мифическую личность.
     - Кажется, он не часто появляется в конюшнях.
     - Когда он мне нужен, его всякий раз нет на месте. Такая уж у Мелтона почетная привилегия.
     - Зачем же вы его держите? - удивилась Онория.
     - Мелтон уже старик, - ответил Девил, пожав плечами.
     - Только поэтому?
     - Нет.
     Онория была заинтересована. Суровое лицо Девила смягчилось - не сильно, но все-таки заметно для постороннего глаза.
     - Мелтон первый раз посадил меня на пони, обучал верховой езде. Он всю жизнь прожил в Сомершем-Плейс и знает о лошадях даже больше, чем Демон. Не могу я оставить его без работы. Мелтон столько лет занимал эту должность! К счастью, Херси, его зять, - весьма смышленый парень, он и заправляет всеми делами. Мелтон занимается Сулейманом, или его вызывают в исключительных случаях. Старший конюх - это лишь почетное звание.
     - Но когда Сулеймана надо расседлывать, Мелтона невозможно найти.
     - Верно. Для него это вопрос чести, я уже говорил. - На губах Девила появилась колючая усмешка. - Мелтон проверяет, не забыл ли я то, чему он меня учил. С его точки зрения, хоть я и герцог, но обязан сам ухаживать за лошадью.
     Онория закашлялась, а потом, не сдержавшись, расхохоталась. Девил бросил на нее испепеляющий взгляд и снова подстегнул лошадей. До Сомершема оставалось около мили. Онория утирала слезы, время от времени сотрясаясь от неожиданных приступов смеха.
     Когда экипаж свернул с дороги на узкую тропку, а потом остановился на широкой поляне, заросшей травой, ее веселость поубавилась.
     - Смотрите, это север графства Кембриджшир.
     Да, такое зрелище невозможно было пропустить. Перед глазами Онории ковром раскинулись золотистые и зеленые поля, окаймленные лесами и живыми изгородями.
     - Отсюда открывается прекрасный вид. Онория наслаждалась пейзажем, но ее тревога стремительно нарастала. Поляна была окружена деревьями. Слишком уж здесь уединенно.
     - Там, - Девил указал направо, - виднеются крыши Чаттери. - Он опустил поводья. - А теперь пора пообедать.
     - Пообедать? - Онория резко обернулась, но Девил уже спрыгнул на землю.
     Через секунду она услышала, как он роется в багажном ящике. Наконец Девил вернулся - с ковриком в одной руке и корзиной в другой.
     - Вот. - Он бросил ей коврик. Онория машинально поймала его. Свободной рукой Девил обнял ее за талию и опустил на землю. У Онории перехватило дыхание, а он улыбнулся с хищным блеском в глазах. - Выбирайте местечко поудобнее, чтобы расстелить ковер.
     Онория ответила ему злобным взглядом: говорить она не могла. Ее сердце выпрыгивало из груди, а сил едва хватило на то, чтобы вырваться из его объятий. Она решительно - насколько позволяли вдруг ослабевшие ноги - прошла по траве, сознавая, что Девил следует за ней по пятам, расстелила коврик в первом же приглянувшемся месте, потом вспомнила о своем зонтике и с радостью вернулась к экипажу. Здесь все-таки спокойнее.
     Благодаря своему маневру Онория выгадала время, чтобы успокоиться и привести в порядок мысли. Она сказала себе, что находится в полной безопасности. Главное - не позволять Девилу целоваться.
     В предыдущих случаях она не виновата. Девил выкрал эти поцелуи. Он вел себя как пират: поразил ее, пленил и взял то, что хотел. На этот раз она попала в искусно расставленную ловушку, но исключительно по недомыслию. Пока Девил не делает попыток осуществить свои коварные замыслы, и ее долг, долг добродетельной леди, - не дать ему такой возможности. Его сладострастные поцелуи отнюдь не невинны. И ей не стоит поддаваться заигрываниям, дабы не оказаться потом в ложной ситуации.
     Онория четко определила линию своего поведения: надо быть осмотрительной, осторожной и целомудренной. Она вернулась к Девилу, повторяя эти слова, как молитву. Содержимое корзины ясно доказывало его намерения: два бокала, холодное шампанское, завернутое в белую скатерть, деликатесы - словом, все для того, чтобы пробудить вкус к земным утехам.
     - Вы все это спланировали заранее, - сказала Онория и, прищурившись, посмотрела на Девила, с комфортом растянувшегося на коврике.
     - Конечно. А как же иначе?
     Он нежно потянул ее за руку. Онории пришлось грациозно присесть на коврик - подальше от искусителя. К тому же их разделяла корзина.
     - Но вы же не знали, что мне захочется к вам присоединиться.
     В ответ он приподнял брови и напустил на себе такой покровительственный вид, что от возмущения
     Онория потеряла дар речи. А Девил ухмыльнулся и полез в корзину.
     - Вот, возьмите куриную ножку.
     Онория глубоко вздохнула, посмотрела на угощение, аккуратно завернутое в салфетку, и, взяв его, вонзила зубы в мягкое куриное мясо.
     Девил, к счастью, не спешил завязать разговор. Он растянулся на коврике, опершись на локоть, и весьма активно уничтожал припасы. Отпив шампанского, Онория решила вернуться к интересующей их обоих теме:
     - Почему Толли ехал именно этой дорогой? Он мог выбрать более короткий путь, если уж так хотел видеть вас,
     - Мы всегда ездим через Сент-Ивз, - ответил Девил, пожав плечами.
     - На то есть причины? Он усмехнулся.
     - Конечно. С этим городком нас многое связывает. Один из моих предков, к примеру, построил на мосту церковь. Онория уже забыла об этом произведении архитектуры.
     - В знак покаяния, наверное, - сказала она, издевательски хмыкнув.
     - Возможно. - Девил пригубил шампанское.
     - Когда Чарльз приехал в Сомершем-Плейс? - продолжала она свой допрос.
     - Не знаю. Уэйн говорит, что, когда он вернулся домой тем вечером, Чарльз уже был там. Онория нахмурилась.
     - Если Чарльз ехал за Толли по пятам, почему же мы с ним не столкнулись?
     - Он выбрал другую дорогу.
     - Вы же говорили, что все Кинстеры ездят через Сент-Ивз.
     - Все, кроме Чарльза. - Девил привстал и начал складывать остатки их обеда в корзину, мимоходом осушив до дна бокал с шампанским, которое Онория не успела допить. - Не знаю, заметили вы или нет, но Чарльз не из нашей стаи.
     Стая. Отличное слово. Кинстеры и впрямь похожи на стаю волков.
     - Да... он из другой породы. - Онория неопределенно взмахнула рукой.
     - Внешность и характер Чарльз унаследовал от матери. Наших фамильных черт у него немного.
     - Хм. - Онория уселась поудобнее, чувствуя, как от шампанского и еды по телу разливается приятное тепло. - Когда умерла его мать?
     - Лет двадцать назад.
     - Значит, ваш дядя женился почти сразу после ее смерти? Девил потянулся, заложил руки за голову и принялся разглядывать Онорию из-под полуопущенных ресниц.
     - Первый раз дядя Артур женился неудачно. Эльмира Баттеруорт хитростью вынудила его пойти на это. Такого в нашей семье не бывало. Но счастья она не обрела. Двенадцать лет супруги только и делали, что ссорились. Потом Эльмира умерла от чахотки, и дядя через год женился на Луизе.
     - Как же в таком случае Чарльз добрался до Сомершем-Плейс? У него был экипаж?
     - Экипажи он на дух не переносит. Не спрашивайте меня почему. Чарльз обычно едет через Кембридж, нанимает лошадь и скачет на ней по большой дороге. Помнится, как-то он сказал, что хозяин должен входить в дом через парадные двери.
     Онория решила, что Чарльз, очевидно, и впрямь невыносимый тип.
     - Значит, он вряд ли что-то видел?
     - Да. Чарльз утверждает, что не заметил ничего подозрительного.
     Несмотря на все свои усилия, Онория так и не сумела придумать, о чем бы еще спросить Девила. А между тем погода была отличная, солнце светило яркое. Зонтик лежал рядом, на траве, но она не осмеливалась протянуть руку. Кроме того, она чувствовала полное умиротворение и боялась пошевелиться, чтобы не разрушить эти чары.
     Девил закрыл глаза. Онория окинула взглядом его длинное тело, распростертое на ковре, поражаясь тому, что никогда еще не испытывала такой тяги к мужчине. Возбуждение обостряло до предела все ее ощущения, будоражило нервы, учащало пульс. Да, он магически притягивает, силу его привлекательности отрицать невозможно. Но инстинкт подсказывал: Девил опасен, особенно для нее. И вместе с тем в глубине души Онория не сомневалась, что с ним она в безопасности. Ничего удивительного, что у нее голова идет кругом.
     И то и другое, правда. Даже с Майклом Онория не чувствовала себя такой спокойной и защищенной от всех невзгод. Да, Девил - тиран, деспот, но на него можно положиться, его поведение предсказуемо, и он человек чести.
     Онория медленно вздохнула, не сводя глаз с его лица. Девил опасен... но их разделяет большая, громоздкая корзина. С легкой улыбкой она отвернулась, наслаждаясь видом зеленых полей, над которыми повисла полуденная дымка.
     Но эта зелень не сравнится с цветом его прозрачных изумрудных глаз.
     Как только Онория пришла к такому умозаключению, горизонт вдруг исчез... она лежала навзничь, уставясь в безоблачное небо. А через мгновение над ней нависла черная грива волос и знакомое лицо. Глаза Девила горели торжеством, губы изогнулись в самодовольной улыбке. Корзина не помогла.
     У Онории перехватывало дыхание и бешено стучало сердце. Волны непривычного страха прокатились по телу. Может ли Девил читать мысли? Похоже, что да. Его взгляд становился все более страстным. Наконец он закрыл глаза и медленно склонился над ней...
     Искушение было слишком велико. Онории стало жарко, желание сопротивляться почему-то пропало. С каждым разом ей становилось все труднее отвергать его поцелуи. Она вновь оказалась во власти Девила.
     - Нет, - еле слышно прошептала Онория.
     Это было единственное слово, которое ей удалось произнести непослушными, мягкими как воск губами. Стук сердца оглушал ее.
     Девил приостановился, его глаза блеснули из-под полуопущенных век.
     - Почему нет? - Он с улыбкой вздернул брови, внимательно изучая лицо Онории. - Вам ведь это нравится, Онория Пруденс.
     Девил произнес ее имя таким низким бархатным голосом, перекатывая ?р?, что оно обожгло ее, словно самая утонченная ласка. Онория попыталась скрыть дрожь, но безуспешно. Она усилилась, как только палец Девила коснулся ее нижней губы.
     - Вам нравятся мои поцелуи. Мне нравится целовать вас. Зачем же лишать себя невинных удовольствий?
     Невинных? Онория широко раскрыла глаза. Насколько с ним безопасно? Возможно, у них просто разное представление об этом понятии.
     - Ну... дело не в этом. Его улыбка стала шире.
     - А в чем же?
     Онория и сама не знала. Растерянно моргая, она смотрела на пиратскую ухмылку Девила. Через мгновение он впился в ее губы.
     Надо бороться. Эта мысль промелькнула в сознании Онории и тут же исчезла, смытая волной чувственного наслаждения.
     Она не могла ни о чем думать.
     Поцелуи Девила действовали на какую-то потаенную, глубинную часть ее существа, она-то сейчас и диктовала свои условия. Поэтому Онории нужны были его томительные ласки, поэтому ее губы открывались сами собой, бесстыдно по зволяя Девилу проникать внутрь и пробовать ее на вкус сколько душе угодно.
     Он не удерживал ее силой, но его страсть была крепче железных оков. Всем своим телом Онория ощущала исходящую от него энергию. Ей, нежной и слабой, хотелось дотронуться до твердых, налитых мускулов.
     Этот поцелуй кружил голову, как тонкое вино, которое они только что пили, согревал, как солнечные лучи, заливавшие поляну. Онорией вновь овладело лихорадочное желание насытить его голод, обнять его, запустить пальцы в густые черные волосы. И оно нарастало с каждым ударом сердца. Она с трудом сдерживала свои руки, которые не желали спокойно лежать на плечах Девила, а порывались трогать, гладить, исследовать сильное мужское тело.
     Поддавшись соблазну, Онория провела, кончиками пальцев по твердым мускулам, и они вздрогнули в ответ. Очарованная этим открытием, она повторила свой эксперимент.
     Результат был неожиданным: теперь Девил целовал ее с неистовой, ненасытной жадностью. Мучительное, дразнящее ощущение близости привело Онорию на грань обморока. На мгновение их губы разъединились. Она судорожно вдохнула воздух, но Девил тут же, не дав передышки, снова завладел ее ртом. Потом его рука коснулась груди Онории.
     Нежные движения длинных сильных пальцев вызывали у нее настоящий шок. Это было похоже на удар молнии, от которого по всему телу пробежал огонь, а груди налились тяжестью.
     Онории уже не хватало воздуха, но Девил не собирался расставаться со своей добычей. Тогда она попробовала дышать его дыханием и поняла, что это возможно.
     Головокружение вдруг прошло; от новых, неизведанных ощущений ее душа пела, по телу разливался сладкий жар.
     Теперь Онория уже могла разобраться в себе, признать, что эта томительная дрожь, это возбуждение, пульсирующее в крови, пронизывающее каждый нерв, - не что иное, как желание. Желание ответить на поцелуй, прижаться к Девилу покрепче, обольстить его, зазывая все дальше и дальше, - сделать что угодно, только бы заполнить огненную пустоту внутри, потушить бушующий пожар.
     Это потрясло и испугало Онорию настолько, что она нашла силы для сопротивления.
     Девил сразу почувствовал, что добыча ускользает. Грудь Онории, пышущая жаром, по-прежнему была набухшей и твердой, но их близость, их внутренняя связь нарушилась. Это было очевидно. Девил слишком хорошо знал женщин, чтобы не заметить, как Онория борется с самой собой: старается подавить свое влечение, естественное желание отдаться, возникшее в ответ на его страстный порыв.
     Он мысленно выругался. Онория причиняла ему ужасные страдания. Ему так хотелось скользнуть рукой под ее корсаж и показать, как все должно быть на самом деле и какие радости их ждут в будущем. Но Онория невинна, и этот крест придется нести еще долго. Девила утешало одно: он сам обучит ее искусству любви и останется единственным мужчиной в ее жизни.
     Онория не ханжа. Она тянется к нему всем своим существом, он затронул самые глубокие струны ее женской природы. Мысль об этом доводила Девила до исступления. Она вполне созрела для того, чтобы быть соблазненной. Она будет принадлежать ему, и никуда ей от этого не деться.
     Девил посмотрел на Онорию: ее ресницы затрепетали, потом взметнулись вверх; большие серые глаза еще были подернуты серебристой дымкой страсти.
     - Имей в виду, я даю тебе четыре обещания. Услышав этот глухой, угрожающий голос, Онория растерянно заморгала. Девил зловеще улыбнулся.
     - Я буду наслаждаться, глядя на твое лицо, когда ты в первый раз испытаешь наслаждение. - Он легонько коснулся ее губ. - Во второй и третий раз тоже.
     - Наслаждение? - Широко раскрытые глаза Онории были полны удивления.
     - Да. Я сделаю так, что внутри тебя взорвется огненный шар.
     - Взорвется?!
     - Это будет вселенский катаклизм. - Он погладил ее грудь, помассировал тугой сосок и, почувствовав ответную дрожь, заглянул прямо в глаза. - Доверься мне. Я знаю об этом все.
     Онория затаила дыхание.
     - И, в-четвертых, - продолжал Девил тоном, не допускающим возражений, - я обещаю потрясающую кульминацию.
     Слегка отстранившись, он наблюдал за тем, как Онория в смятении обдумывает, что делать дальше. Наконец она откашлялась и спросила:
     - Что еще вы себе пообещали?
     - Я хочу видеть твое лицо, когда ты отдашься мне, - сурово ответил Девил.
     Онория замерла. Все ее силы ушли на то, чтобы не подчиниться инстинкту, призывающему осуществить все, о чем говорил Девил, немедленно, сейчас же. Этот неожиданный порыв потрясал, но, увы, не вызывал страха. И, тем не менее, Онория знала: ее ждет другое будущее.
     - Нет, я не выйду за вас замуж.
     Она оттолкнула Девила. Он разжал руки, но тут же схватил ее за подбородок и повернул к себе.
     - Почему нет?
     - У меня есть свои причины, - надменно сказала Онория, пытаясь вырваться из этих стальных тисков.
     - Какие же?
     - Прежде всего потому, что вы - это вы, - ответила она, бросив на Девила мученический взгляд.
     Он потемнел как туча. - Что это значит?
     Заметив, что Онория собирается встать, герцог тут же предложил ей руку.
     - Вы тиран, деспот и привыкли поступать как вам вздумается. Но со мной у вас ничего не выйдет. Я не собираюсь выходить замуж - ни за вас, ни за кого-либо другого.
     Онория стойко выдержала тяжелый взгляд Девила. А тот продолжал хмуриться.
     - Но почему? - На этот раз вопрос прозвучал менее агрессивно.
     Подхватив зонтик, Онория направилась к экипажу.
     - Это мое личное дело.
     Ну конечно, подумала Онория, ему просто нужен наследник! Она оглянулась: герцог с корзинкой в руке шел следом. Вид у него был весьма серьезный.
     - Пожалуйста, поймите: я не переменю своего решения.
     Несколько мгновений Девил не сводил с нее глаз, потом закинул коврик и корзину в багажное отделение и вернулся к козлам. Онория ждала, что он поможет ей сесть в экипаж, но герцог лишь крепко обнял ее. гипнотизируя прозрачными зелеными глазами конкистадора.
     - Оказывается, у нас есть точки соприкосновения, Онория Пруденс.
     - Вот как? - Онория одарила герцога надменным взглядом.
     Он поджал губы.
     - Разумеется, я ведь тоже не намерен отступать от своего решения.
     Онория приподняла брови и отвернулась. Девил, стиснув зубы, помог ей забраться на козлы, потом уселся сам, и через несколько минут они выехали на дорогу. Лошади бежали быстро; прохладный ветер вскоре остудил разгоряченную голову герцога Сент-Ивза. Никогда еще жажда обладать женщиной не обуревала его с такой силой. Онория - это дар судьбы, и он должен завладеть ею и удержать. Так и будет. Она выйдет за него замуж - альтернативы нет. Онория сказала, что хочет остаться старой девой и на то есть какие-то загадочные причины. Значит, надо выяснить, что это за причины, и устранить их. Иначе он сойдет с ума.

Глава 9

     - В чем дело? - спросил Девил, оторвав глаза от гроссбуха.
     - Только что приехал Чатем, ваша светлость, - доложил Уэбстер, стоявший в дверях библиотеки. - Джентльмен, о котором вы говорили, ждет вас в назначенном месте.
     - Хорошо. - Девил захлопнул гроссбух и встал. - Где мисс Анстрадер-Уэзерби?
     - Полагаю, в розовом саду, ваша светлость.
     - Великолепно. - Герцог направился к двери. - Я уезжаю, Уэбстер. Вернусь через час с нашим гостем.
     - Очень хорошо, ваша светлость.
     Когда Девил появился во дворе конюшни, к нему тотчас подбежали два грума.
     - Оседлайте гнедого, и пусть Мелтон займется Сулейманом.
     - Но... ваша светлость, сегодня мы не видели Мелтона. Девил возвел глаза к небу.
     - Ладно, я сам его оседлаю.
     Через несколько минут он вывел Сулеймана во двор; оседланный гнедой уже стоял наготове. Вскочив на своего жеребца, герцог взял в повод гнедого и отправился в путь.
     Одолев небольшой пригорок, он увидел немного поодаль карету и одного из своих грумов, мирно болтавшего с кучером. Рядом какой-то джентльмен нетерпеливо расхаживал взад и вперед. Прищурившись, Девил пустил Сулеймана в галоп.
     Услышав стук копыт, джентльмен поднял голову, распрямил плечи и выпятил подбородок - хорошо знакомый жест!
     - Вы Майкл Анстрадер-Уэзерби, я полагаю? - спросил Девил, бросив повод.
     Джентльмен сухо кивнул.
     - Рад познакомиться, Сент-Ивз.
     Майклу Анстрадер-Уэзерби