ны, плавно  взбирался  на  бугры.
Тугов смотрел на бездыханного летчика,  лицо  которого,  почти  без  ссадин,
покойно смотрело в небо открытыми глазами.
   При подъезде к военному городку  Тугов  увидел  стоящего  посреди  дороги
человека. Узнал Евгения Шейнина. Шофер остановил машину.
   Шейнин взялся за борт:
   - Звонил в госпиталь, узнал о твоем выезде и вот... встречаю.
   - Спасибо, Женя.
   - Скукотища без тебя. Пока ты валялся, я  ведь  на  задания  не  ходил  -
зачехлили намертво. Кладовщиков и каптеров обучаю, от комбата  благодарность
поступила.
   - Я тоже теперь, наверное, подштанниками заведовать буду.
   Шофер нетерпеливо засигналил.
   - Залезай, Женя, посмотри...
   Шейнин встал на подножку, прыгнул в кузов.  Глядя  на  мертвого  летчика,
медленно разогнулся. Снял фуражку.
   - Истребитель-латыш с "тройки". Помнишь, прикрывал нас в первом полете...
Падал парень, а глаза не закрыл, так  и  глядит  синими.  -  Шейнин  оторвал
полоску перегоревшей ткани от парашюта и  задумчиво  рассматривал  ее,  пока
ехала машина. - Остановимся у землянки СМЕРШа, Вася, топай прямо к капитану,
расскажи. А я  его  отвезу...  Койна  твоя  пустая,  я  придержал.  Жду,  не
задерживайся, и Татьяну приглашаю... Эй, шеф, остановись!
   У землянки Неводова Тугов сошел.  С  порога  улыбнулся  вскочившей  из-за
рации Татьяне и бросил на стол кусок истлевшего шелка.
   - Еще один! - сказал капитан, будто через силу  поднимаясь  со  стула.  -
Здравствуй! Пойдем к парашютоукладчикам... Надо, Василий!
   Переглянувшись с Татьяной, Тугов  пошел  за  капитаном.  Потом  вернулся,
торопливо чмокнул девушку в щеку и шепнул:
   - Приходи вечером к нам в комнату, Женька тоже приглашал. Ага?
   Неводова он догнал бегом. Они вошли в большой утепленный  сарай,  где  на
длинном столе был растянут парашют из  белого  матового  шелка.  Молоденький
ефрейтор-укладчик держал в руках сожженный  кислотой  венец  купола.  Увидев
Неводова, ефрейтор вытянулся, приподнял худые  плечи  и  на  холодный  кивок
офицера ответил взахлеб:
   - Здравь жела, товарищ капитан!
   - Где начальник?
   - Вызван в штаб, товарищ капитан!
   - Оставьте нас одних, ефрейтор. Вернетесь  через  полчаса,  -  и  Неводов
пошел в дальний угол помещения, где в полутьме угадывались шкафы с  гнездами
для парашютов.
   - Ты принес мне не новость, Василий Иванович. Сегодня утром .подполковник
Лавров вернул свой парашют, обнаружив на сумке темное  пятно.  При  проверке
нашли еще четыре испорченных, в том числе генеральский. Под  клапаны  ранцев
введен аккумуляторный электролит, - капитан открыл дверцу  с  просверленными
отверстиями для вентиляции. В  углублении  шкафа  лежала  парашютная  сумка.
Шкафчики под номерами.  Парашюты  разложены  одинаково.  -  Неводов  прикрыл
дверку. - Теперь просунь палец в центральное  отверстие,  и  ты  упрешься  в
ранец. Кто-то и упирался, но только шприцем. На всех сумках проколы именно в
этом месте... Какая часть полотнища под клапаном?
   - Верхушка купола.
   - Вот именно! Есть приказ: начальника парашютной службы и укладчика взять
для следствия. Арест произведешь ты.
   - Почему я?
   - Лейтенант Тугов приказом командира дивизии с сегодняшнего дня  временно
зачислен в мой отдел... Ясно? Действуй.
   Неводов дал Тугову еще несколько поручений, и выполнение их затянулось до
позднего вечера. Когда Тугов вернулся, в небе проклевывались первые  звезды.
У двери землянки стоял часовой.
   - Все выполнено, товарищ капитан.
   - Под столиком радиостанции в шинели котелок с кашей  и  чайник.  Хлеб  в
столе. Пожуй, - сказал Неводов.
   Тугов нагнулся, развернул старую шинель. На крышке  алюминиевого  котелка
лежала записка: "Моя очередь вечерней приборки. Попозже отпрошусь у старшины
и приду. Таня".
   - За тебя получил выговор от комдива, - сказал  Неводов.  -  Ты  ведь  не
доложился о прибытии, а я  тебя  сразу  в  дело.  Утром  сходи...  Как  себя
чувствуешь?
   - Немного устал.
   - Стой! Кто идет? - послышалось за дверью.
   - Дежурный по гарнизону.
   В землянку стремительно ворвался немолодой старший  лейтенант  и  вскинул
руку к козырьку.
   - Товарищ капитан, вес требуют к прямому проводу штаба армии!
   - Понял, Идите... -  Проводив  взглядом  дежурного,  Неводов  вытащил  из
кармана толстый красно-синий карандаш. - Случайно не знакомая вещица?
   Тугов присмотрелся, помолчал, отрицательно качнул головой.
   - Доедай и иди отдыхать. Я на коммутатор.
   Неводов вышел из землянки. До телефонного коммутатора двигался  медленно,
мысленно готовясь к  предстоящему,  конечно,  неприятному  разговору.  Мучил
вопрос:  есть  ли  связь  между  диверсией   и   тайным   радистом?   Хорошо
законспирированный  агент  не  должен  рисковать,  ведь  любая  диверсия   -
дополнительный след. Еще размышляя, он протянул руку и взял от  телефонистки
трубку.
   - Здравствуй, Неводов, здравствуй!  -  Голос  полковника  Кронова  звучал
чисто, будто сидел тот не за сотню километров, а рядом за ширмой. -  Я  тебе
должен докладывать или ты мне?
   - Нечего докладывать, товарищ полковник.
   - Так уж и нечего?
   - В щели между парашютным ящиком и полом найден  карандаш.  Некоторые  из
летчиков опознали, чей он. Но  дело  в  том,  что  этот  человек  не  был  в
парашютном помещении уже полмесяца.
   - Официально. А на самом деле?
   - Доказательств нет.
   - Ладно... Я их сам попробую найти. Завтра после обеда буду. Пока!
   Утром хмурый и задумчивый Тугов явился к Неводову.
   - Пока нет Татьяны, товарищ капитан... Вот посмотрите.  -  Он  достал  из
кармана бумажку, развернул: блеснул стеклянный  осколок.  -  Рядом  с  нашим
общежитием мусорная куча. Иду после завтрака, а в  ней  копается  столовский
барбос. Он и выкинул лапами...
   - Кусок стеклянной трубки.
   - С делениями.
   - Думаешь, часть  медицинского  шприца?  Тугов  промолчал,  отвел  глаза.
Тяжело, с расстановкой сказал:
   - Извините, что не сразу... Признал я тот карандаш... Женькин он.
   - Лейтенанта Шейкина, ты хочешь сказать?
   - Но он... вне всяких... Я давно знаю его! - произнес Тугов.
   - Как спал, Василий Иванович?
   - Плохо... Посидели немножко с Женькой, проводил Таню, а спать не  дал...
проклятый карандаш. Вы послушайте...
   - Сегодня ты мне не нужен.  Можешь  отдыхать,  не  беспокоясь  за  своего
товарища.  Я  знал,  чей  карандаш.  Он  не  имеет  никакого   отношения   к
происшествию. -  И,  увидев,  как  меняется  выражение  лица  Тугова,  мягко
добавил: - Иди, Василий, иди...
   Полковник Кронов прилетел с экспертом и стенографисткой. Расположился  он
в штабе, отобрав маленькую комнатку у коменданта.
   - Я думаю, что парашютоукладчики  не  виноваты,  -  докладывал  ему  свои
соображения Неводов. - Почему чехлы протыкали шприцем  через  вентиляционные
отверстия? Потому что не имели времени или -не могли быстро открыть запертые
шкафчики. А у обоих подозреваемых имеются ключи, они могли все сделать чище.
   - Согласен. Но, может быть, они и рассчитывали на такие рассуждения?
   - Возможно, только в любом случае это похоже на самоубийство.
   - Не скажи!
   - Есть косвенные улики против другого...  Карандаш  принадлежит  Шейнину.
Укладчик говорит, что  видел  Шейкина  несколько  раз  около  их  сарая,  но
присутствия его в парашютной комнате не подтверждает.  Вот  это,  -  Неводов
положил перед полковником стеклянный осколок, - часть  медицинского  шприца.
Предварительный анализ показал,  что  в  нем  была  аккумуляторная  кислота.
Осколок нашли в куче мусора рядом с общежитием, где живет Шейкин.
   - Шерлок Хо-олмс! Молодчага, Неводов, молодчага! Но ты,  я  вижу,  устал.
Зверски устал. Приказываю отдохнуть. Я покопаюсь  сам...  Погоди...  Как  ты
думаешь, проникший в парашютную комнату где мог спрятать шприц?
   - В кармане, в сумке, да мало ли куда его можно сунуть!
   - Иди, Неводов, иди. Когда надо, позову.
   К вечеру лейтенанта Шейкина арестовали. Во внутреннем кармане его  летной
куртки нашли  дырочку,  проеденную  аккумуляторной  кислотой.  Временно  его
посадили на гауптвахту в караульном помещении.
   Василий  Тугов  провожал  Татьяну  до  общежития  зенитчиц.  Душная  ночь
обволокла землю,  размытые  силуэты  домиков  сонно  моргали  подслеповатыми
окнами, где-то далеко устало ухал филин. Дорога пахла пылью.
   - Давай не напрямую, а нашим путем, а, Таня? Они повернули и тихо побрели
к реке. У воды посидели, послушали плеск  рыбы.  Таня  разулась,  забрела  в
парную воду, вытянула смутно белевшую лилию.
   - Пошли? - Трава  приятно  грела  голые  ступни,  и  Таня  шла  медленно,
коротенькими шажками. - Что будет, а? Ты веришь, Вася?
   - Поздно уже, - Тугов посмотрел на часы. - Без десяти двенадцать...
   Когда сухо щелкнули два пистолетных выстрела, а потом длинная  автоматная
очередь вспугнула тишину. Неводов выскочил из землянки  и,  кромсая  темноту
белым лучом фонаря, побежал.
   - Стреляли в караулке! - вдогон крикнул часовой,
   В караульном помещении были распахнуты все двери, комната, отведенная для
трапезы, забита солдатами. Неводов приказал всем, кроме начальника  караула,
выйти.
   За столом, положив голову на  левую  руку,  будто  спал  Евгений  Шейнин.
Правая рука откинута, до локтя засыпана рисом из перевернутой миски. Неводов
приподнял его голову - над правым ухом  сильно  кровоточила  длинная  рваная
рана.
   Начальник караула растерянно докладывал:
   - В двадцать три я сменил посты, и ребя... то есть  бойцы,  отужинали  по
расходу. Потом вывели арестованного. Сначала он пошел по  нужде,  потом  сел
есть,
   - Почему поздно?
   - Так заведено: губарей кормить в последнюю  очередь.  Ну  вот,  сел  он,
проглотил пару ложек, и тут в окно сразу пальнули два разе.  Первая  пуля  в
него, а вторая вон приклад у автомата расщепила. Я поднял ребят по  тревоге,
обшарили  кусты,  но  темень  хоть  глаз  коли,  товарищ  капитан.   Сообщил
дежурному,
   Над военным городком выла сирена боевой тревоги.
   - Время заметили?
   - Двадцать три часа пятьдесят минут.
   - Окажите первую помощь и вызовите врача. Рана не опасная. Болевой  ,шок.
- Неводов подошел к пирамиде и рассматривал расщепленную  ложу  автомата.  -
Распорядитесь оцепить кусты и никого не допускать к  ним  до  утра.  Усильте
патруль. Дайте нож, старшина!

   Неводов   отодвинул   пирамиду   и   стал   расковыривать   стену.   Куча
глиняно-соломенной трухи выросла до  полуметра,  когда  на  ладонь  капитана
улегся тусклый медный кусочек.
   В караулку вошел  запыхавшийся  лейтенант  Тугов.  Увидев  окровавленного
Шейкина, остолбенел, шагнул к нему с протянутыми руками.
   - Не надо, Василий Иванович, - спокойно, даже вяло остановил его Неводов.
- Оживет... Вот возьми пулю, к утру собери все пистолеты у личного состава и
сдай армейскому  эксперту.  Хотя  пуля  вроде  от  "вальтера"...  Ты  старый
муровец, знаешь, как все делается.
   Выходя из  караулки,  Тугов  почти  столкнулся  в  дверях  с  полковником
Кроновым. Тот отстранил его рукой и пропустил вперед санитаров с  носилками.
Посмотрел на раненого, взял Неводова под руку и вывел из караулки.
   - Пойдем к тебе.
   В землянке Кронов оседлал стул, положил руки на спинку.
   - Ну как настроение? - спросил он. Неводов махнул рукой.  Кронов  положил
тяжелую голову на руки. - А ведь это не все... В 23.50  работал  передатчик.
Здесь, в городке,  работал.  Единица,  единица,  единица,  единица,  тройка.
Понял? Давай думать.
   - Время выстрелов и передачи совпадает?
   - Как видишь.
   Неводов пододвинул к себе лист бумаги.
   1 - 1 - 1 - 1 - 3
   Выписанный на  бумажку  текст  цифрограммы  гипнотизировал.  Что  значили
цифры? Передача с самолета исключается. Стреляли и передавали.  Один?  Двое?
Тот, кого он подозревал, спал. Тогда есть другой?  Обязательно  есть,  и  он
должен иметь отношение к событиям, пусть косвенное, пусть незначительное, но
должен.
   Неводов посидел недвижимо, потом написал на листе:
   "Р. П. - автоматический, передачи, кроме последней, велись с самолета.
   Кто из летчиков  был  в  Саратове  и  кто  присутствовал  при  дальнейших
событиях?
   Первая радиограмма - Смирнов, Лавров, Шейкин, Тугов, Шмидт, Труд.
   Вторая радиограмма - Смирнов, Лавров, Шейкин, Тугов, Труд.
   Голос с самолета - в полете были Шейкин, Тугов.
   Третья радиограмма (с той стороны) - Шейкин, Тугов были  над  территорией
противника.
   Четвертая радиограмма (борт СИ-47) - Смирнов, Лавров.
   Порча парашютов - Смирнов, Лавров, Шейкин бывали в распоряжении части.
   Ранение Шейкина. Под надзором не были только Тугов и Смирнов.
   Последняя радиограмма - Смирнов, Лавров, Тугов, Шмидт находились в районе
расположения части".
   Полковник Кронов, следивший за рукой Неводова, ткнул  пальцем  в  фамилию
Тугова:
   - Проверь! А Шейкин - точно!
   Едва забрезжил рассвет, Кронов и Неводов пришли -на  место  происшествия.
Обстановка прояснилась сразу. Некто в новых кирзовых сапогах (такие  недавно
получили большинство летчиков) стоял, скрытый кустами, в двадцати метрах  от
караульного помещения, против окна. Линия полета пули, проведенная зрительно
от  места  попадания  через  отверстие  в  окне  к   предполагаемому   глазу
стрелявшего, указывала на средний рост человека. Стреляные гильзы  лежали  у
корневища куста. Метрах в пятнадцати  валялся  пистолет  системы  "вальтер".
Следы преступника вели к  дороге  и  там  исчезали  на  твердом,  накатанном
грунте.
   Пока эксперт возился с оружием,  гильзами  и  следами,  полковник  Кронов
позавтракал, перечитал "дело Тринадцатого" и начал  расследование.  Им  были
допрошены многие, в том числе пришедший в сознание Шейнин и лейтенант Тугов.
После разговора с ними он приказал позвать Неводова.
   - Товарищ полков...
   - Давай без солдафонства! - поморщился Кронов.  -  Подумал  я  тут...  За
основу взял твою версию и расчеты. Ты подошел вплотную к  Шейнину.  Логично.
Правда, голых фактов нет, но есть железные косвенные. Вот  смотри.  Карандаш
Шейнина. Ну? Чего молчишь? - нахмурился полковник.
   - Слушаю вас.
   - Я тебя не слушать пригласил, а .возражать!  Скажешь,  могли  подкинуть,
старый, мол, прием... А дырка в его кармане  от  аккумуляторной  кислоты?  А
осколок шприца перед его дверью? И наконец,  на  рукоятке  "вальтера"  следы
двух его пальцев! Да, его! И  это  значит,  что  он  совеем  недавно  держал
"вальтер" в руках. Понимаешь? Он и стрелявший в него  из  одной  компании...
Как много улик, Неводов, правда?
   - Смущает?
   - По правде, да... но давай восстановим  события  так,  как  вижу  я  их.
Диверсия с парашютами с целью вывести из строя несколько  асов,  ослабить  и
даже обезглавить дивизию. Арестован Шейкин. На  его  молчание  не  надеются,
поэтому пытаются убрать и одновременно радируют, а я расшифровываю:
   "Остался один", и подпись: "Тринадцатый".
   - Возможно.
   -  Именно  так  по  логике  событий.  Ведь  передатчик,  как  мы  решили,
автоматический, и его можно настроить на цифрограмму заранее... Кто же  этот
второй, а вернее Тринадцатый? Пока мы его не знаем. Но я думаю, Тугов!
   - Далеко не уверен, товарищ полковник!
   - Понимаю! Понимаю, Неводов... Тугов едва выжил в бою за переправу. Тугов
имеет алиби - в 23.50 он целовался с твоей радисткой. Тугова  ты  пригрел  у
себя, а прежде тщательно проверил... Но размер его сапог точно такой же, как
у стрелявшего в Шейнина.
   - Таких сапог в дивизии десятки.
   - Но имен владельцев этих сапог нет в твоем списке. Неводов!
   - Зачем же тогда Тугов принес осколки от шприца? Потопить Шейкина?
   - Я не волшебник. Не знаю... - Кронов развел руками. -  Но  у  меня  нюх,
интуиция. Подумай... И если ты подтвердишь мою версию и мы возьмем Тугова  -
дело кончено!
   - А передатчик?
   - Он больше не будет загаживать эфир, Неводов. Без  человеческих  рук  он
железка, а руки оторвем! И доложим в Центр.
   - Вина Тугова мне представляется миражем, и к тому же вы игнорировали мои
соображения о просачивании секретных сведений из штаба.
   - Языки, Неводов! С языков капало, а они собирали... Шейкин  отдышится  и
заговорит. Через недельку я рассею твои сомнения.
   Выздоравливавший Шейкин не признавался. Он ругал  следователей  и  вообще
вел  себя  возмутительно,  часто  повторял   вычитанное   где-то   выражение
"презумпция  невиновности".  Зато,  взявшись  за  Тугова,  Неводов  удивился
проницательности старого полковника. Одна из девушек-зенитчиц, жившая вместе
с Языковой, вспомнила, что в ту тревожную ночь Татьяна вернулась домой не  в
двенадцать, а в половине двенадцатого. Это же подтвердила  и  дневальная  по
общежитию. Часы зенитчиц и Тугова ходили точно,  и,  проверив  это.  Неводов
заподозрил, что Тугов специально ввел Татьяну  в  заблуждение,  чтобы  иметь
алиби.  Инсценировав  болезнь  радистки.  Неводов  попросил  Тугова  немного
поработать на рации с соседними  отделами  СМЕРШа.  Татьяна,  слушавшая  его
голос издалека, признала "голосом немца в эфире". Но, узнав, что это говорил
Василий Тугов, наотрез отказалась подписать акт опознания.
   Пришел пакет из Центра. И вот перед капитаном желтоватый  лист  с  полным
текстом цифрограмм. Он  сначала  нетерпеливо  пробегает  их  глазами,  потом
читает вдумчиво, почти по слогам.
   "1. Связь установил. Помощник нравится. 13.
   2. Первый .день непогоды уничтожение плавучего моста  через  Сейм.  Полет
бреющий. База - Солнцево, Зеленый - цель. Волна 137,4.  Группа  разведчиков-
обозначит мост красными ракетами, четыре серии по  три  штуки.  Штурмовик  с
белой полосой на стабилизаторе не сбивать, пойдет предпоследним. 13".
   Неводову хочется вскочить, бежать на  аэродром,  но  он  сдержал  себя  и
продолжал читать.
   "З. 23 в 8.00 пришлите спарринг-партнеров на аэродром. 13.
   4. Опасность. В условленное время только прием. 13.
   5. Остался один. 13".
   "Не  торопись,  не  торопись,  не  торопись",  -  твердил  себе  Неводов,
подтягивая поясной ремень, поправляя кобуру с пистолетом. Телефонную  трубку
он взял осторожно, сначала проведя пальцами по черному эбониту.
   - Я восьмой... Комбат, срочно давай мотоцикл. Свой, свой гони! Вот так-то
лучше! Верну скоро!
   Неводов ждал  мотоцикл  у  двери.  Завидев,  побежал  навстречу.  Высадил
водителя, вскочил в седло и крутанул рукоятку газа. Мотоцикл прыгнул вперед.
Капитан вцепился в руль, почти лег на  бок.  Он  летел  к  самолетам,  чтобы
утвердиться: Шейкин или Тугов? А может быть,  тот  и  другой?  Предпоследним
летел Тугов, а белая полоса может быть на самолете Шейкина!  Да  и  место  в
строю могли перед вылетом поменять.
   На аэродроме он быстро пошел вдоль стоянок самолетов.  За  ним  торопился
инженер полка.
   - Надо нам найти штурмовик с  белой  полосой  на  стабилизаторе.  Смотри,
инженер в оба, не пропусти!
   - Я знаю один такой, капитан. Белая полоса получилась при мелком ремонте.
Заклеили две пробоины  в  передней  части  стабилизатора,  замазали  меловой
шпаклевкой, а закрасить не успели. Так и летал.
   - Кто ходил на нем бомбить понтонный мост?
   - Лейтенант Тугов,  В  отличие  от  других  машин  он  привез  всего  две
пробоины, да и те винтовочные, а бог не помог, через стекло и в грудь!
   - Боже - справедливый старик, инженер. А вот еще самолет с белым хвостом.
   - Этот вчера только мазали.
   - Все, инженер, поехал я! -  И,  уже  трясясь  в  седле  трофейного  БМВ,
Неводов крикнул: - Спасибо, старина! Большое спасибо!
   Мотоцикл мчался к зданию штаба дивизии, заставляя  шарахаться  в  стороны
встречных. Пропыленный с ног до  головы  Неводов  взбежал  на  второй  этаж,
откозырял дивизионному знамени и  настойчиво  постучался  в  дверь  кабинета
Смирнова.
   - Что случилось, капитан? В таком виде?
   - Нужна ваша помощь, товарищ генерал.
   - Говорите.
   - Кто из штабных знает о работе по выявлению неизвестного радиста?
   - Наверное, все, - улыбнулся Смирнов. - Я понимаю, что это плохо...
   - Как раз наоборот. Сейчас наоборо