идать, она  не  считает мистера Пендлтона "своим долгом", -- весьма
ехидно предположила Нэнси. -- Но  вот напрочь не понимаю, чего это он к тебе
так привязался? Ты, конечно, не обижайся на меня,  мисс Поллианна, но мистер
Пендлтон  не тот  человек, чтобы больно-то любить  детей. Не тот, вот так  я
тебе и скажу, не тот. Не тот человек, чтобы больно детей любить.
     --  Но он привык ко  мне, Нэнси,  --  радостно  ответила  Поллианна  и,
улыбнувшись, добавила: --  Сначала ему совсем не хотелось ко мне  привыкать.
Он сегодня мне честно признался, что сначала не хотел меня больше видеть. Он
сказал,  что  я  ему  напомнила что-то, что он  хотел  навсегда  забыть,  но
потом...
     -- Как ты сказала? -- перебила Нэнси, и голос  ее задрожал от волнения.
-- Ты напомнила ему что-то забытое?
     -- Ну да, а потом...
     -- А он сказал, что? -- не отступала Нэнси.
     -- Нет, не сказал. Он просто сказал, что хотел забыть. Вот и все.
     -- Ну, ясное дело, чулочки мои, панталончики! --  в упоении воскликнула
Нэнси. -- Чуют мои ноздри, тут  без  тайны не  обошлось! Ой,  Поллианна! Ой,
милая моя. Это, ну, прямо, как в книгах. Прямо, как в книгах, вот так я тебе
и скажу, милая моя. Я об этом читала и в "Тайне леди Мод",  и в  "Украденном
наследнике" и в "Спрятанных на  много лет". Это просто  потрясающие книги! В
них тайны  и  все  такое  прочее.  Домик  мой  с палисадником! Никогда  б не
подумала,  что  прямо  перед  моим  носом  люди живут, точно  в  книге!  Ну,
расскажи, расскажи, милая  моя! Что он тебе  говорил-то?  Нет, он к тебе  не
просто так  привязался.  Вот так я тебе  и говорю:  не просто так. Не просто
так, вот так я тебе и скажу, милая моя.
     -- Нет, Нэнси! -- горячо  возразила Поллианна. -- Ведь я же сама первая
заговорила  с  ним на  улице. Он вообще "не  знал, кто  я  такая, пока  я не
принесла ему студень из телячьей ножки. Только тогда он и узнал. Потому  что
мне пришлось объяснить, что тетя  Полли  ему студень не посылала. И... Нэнси
вскочила на ноги и принялась изо всех сил хлопать в ладоши.
     -- О, мисс Поллианна! -- завопила она. -- О, милая моя! Я знаю! Вот так
я тебе и скажу: знаю! Она вновь резко опустилась на крыльцо подле Поллианны.
     --  А ну,  скажи... Только  подумай хорошенько и  после скажи  все, как
есть. Это  он  после того, как ты  объявила, что ты  племянница мисс  Полли,
сказал, что не хочет тебя больше видеть?
     --  Ну, да. Я ему в прошлый  раз рассказала, а он мне  сегодня объявил,
что решил тогда больше меня не видеть.
     -- Так я  и знала! -- издала торжествующий клич Нэнси. -- А мисс Полли,
значит, ни под каким видом не желала, чтоб ты студень несла от нее.
     -- Да.
     -- И ты ему сказала, что она просила не посылать, и он...
     -- Я... -- попыталась вставить Поллианна.
     -- И он, -- упорно продолжала Нэнси, -- стал себя вести как-то странно,
и возопил по поводу того, что ты ей племянница, так?
     -- Д-да, -- задумчиво отозвалась Поллианна,--- он повел  себя чуть-чуть
странно;  и,  мне  кажется,  он  не  очень   обрадовался  этому  студню,  --
нахмурившись, добавила  она. Нэнси бдительно оглянулась  вокруг  и набрала в
легкие побольше воздуха.
     -- Ну, теперь я точно знаю! Вот так я тебе и скажу, милая моя: все знаю
точно! Ну, слушай, ну слушай! Мистер Джон Пендлтон был возлюбленным мужчиной
мисс Полли Харрингтон, -- без малейшего колебания объявила она.
     --  Нет, не  может  этого быть,  Нэнси! Она-то  ведь не  любит его!  --
возразила Поллианна. Нэнси с  сочувствием уставилась на нее,  так умудренный
науками человек взирает на первобытного дикаря.
     -- Ясно, не любит! Они ж поссорились. Но даже такой сильный аргумент не
до конца Убедил Поллианну. Видя  это, Нэнси еще удобнее уселась на крыльце и
принялась излагать историю со всеми подробностями:
     -- Вот как все было,  милая  моя. Надо тебе заметить, перед самым твоим
появлением сюда мистер Том сказал мне, что у тети твоей был предмет...
     -- Какой такой предмет? -- удивилась девочка.
     -- Ну, возлюбленный, какая же  ты еще глупая, милая моя,  -- продолжала
Нэнси. -- Я мистеру Тому не поверила. Она и возлюбленный мужчина!  Но мистер
Том еще  раз сказал: был, и все тут. Был, и живет в нашем городе! Вот так он
и сказал, милая моя! Но кто он, это, он говорит, он сказать не может, потому
как  обязан держать тайну семьи. Вот так и сказал: тайну семьи. Но теперь-то
мы с  тобой  и  без мистера Тома знаем:  этот возлюбленный мужчина, конечно,
Джон Пендлтон.  Гляди сама:  тайна  у него  есть? Есть.  Заперся он  в своем
большом доме один-одинешенек? Заперся! Вел он себя со странностями, когда ты
сказала, кто твоя тетя? Вел! А потом  еще  признался тебе, что,  мол, что-то
хочет  забыть. Тут дело ясное.  Теперь любому дураку понятно,  что забыть он
хочет мисс Полли. Хочет и не может. Вот так я тебе и скажу: не может! Хочет,
я тебе говорю, и не может. Вот как оно все складывается, милая моя!
     -- Вот это да! --  широко раскрыв глаза,  выдохнула Поллианна. -- Но  я
вот о чем подумала, Нэнси. Как же они не помирились за столько лет? Ведь они
любят друг друга! И они оба  такие одинокие. Мне кажется, они бы должны быть
рады помириться.
     Нэнси презрительно сморщила нос. -- Ох, милая  моя,  рано тебе судить о
таких  вещах. Ничего  ты не  понимаешь в  возлюбленных. Но в одном ты права:
если в мире сыщутся два человека, которым не понять твою игру в радость, так
это  наша парочка.  Вот так я тебе и скажу, милая моя,  это они. Они и есть,
вот так я тебе и скажу. Гляди, какой он всегда злобный, а она...
     Неожиданно  вспомнив,   с  кем  и  о  ком  беседует,  Нэнси  подавленно
замолчала.  Правда,  мгновение  спустя  от  ее  замешательства  и  следа  не
осталось.
     -- Ну,  слушай, ну слушай! -- громко засмеялась она. -- А если б их все
же втянуть в твою игру? Представь,  что они вдруг смекнули бы, как рады были
бы помириться! Земля моих предков! Вот диво-то будет для  всего города! Мисс
Полли  и  он!  Но, верно, это почти невозможно.  Вот так  я  тебе  и  скажу:
невозможно почти.
     Поллианна встала с крыльца и  вошла в дом.  Лицо ее было  серьезно. Она
явно что-то обдумывала.

        "18. ПРИЗМЫ"

     Нельзя сказать, чтобы  частые  визиты  Поллианны  очень  уж подняли дух
мистера  Пендлтона.  Правда,  теперь он встречал ее с неизменным радушием, а
иногда  даже посылал за ней. Когда она приходила, он развлекал  ее, как мог.
Он  рассказывал  ей  занимательнейшие  истории,  показывал  чудесные  книги,
картины,  или  редкости,  которых  в доме  на Пендлтонском  холме  хранилось
видимо-невидимо. Но  он по-прежнему то  и дело принимался проклинать  жалкое
состояние,  в котором  оказался,  а заодно  и "незваных домочадцев", которые
"наводят  свои  порядки".  И все-таки  Поллианна  чувствовала,  что  мистеру
Пендлтону нравится  ее  слушать,  и  с  каждым  разом  все  больше и  больше
рассказывала ему о себе.
     Правда, она  никогда не была уверена, что он  дослушает  до конца. Лицо
его частенько принимало отрешенное выражение,  и он на какое-то время, вновь
и вновь уносился  мыслями  в  одному  ему ведомый мир.  Поллианна никогда не
знала,  какой из ее  рассказов или многочисленных слов,  повергнет его в это
состояние.  Она вообще  порой  думала,  что  виной тому  не  слова. И, самое
главное, она не знала, сможет ли когда-нибудь рассказать  ему  о своей игре?
Пока она испытывала весьма серьезные опасения, что он даже слушать о ней  не
станет. Ведь она уже дважды пыталась. Но оба раза, стоило ей  дойти до  слов
"и тогда папа сказал...",  как  мистер  Пендлтон  перебивал  ее и  переводил
разговор на другую тему.
     Все это убеждало Поллианну в  правоте Нэнси, и она теперь совершенно не
сомневалась, что мистер Пендлтон и впрямь был когда-то влюблен в тетю Полли.
Девочка поставила перед собой новую  цель; она будет всеми силами стремиться
вселить радость в эти две исстрадавшиеся  души. Правда,  пока она совершенно
не представляла себе, каким образом это сделать. Она  пробовала рассказывать
мистеру Пендлтону о тете. Тот реагировал  по-разному. Иногда он  слушал  эти
истории вежливо, иногда  проявлял явные признаки раздражения, а пару раз его
хмурое лицо  даже озарилось улыбкой. Пробовала  она  рассказывать о  мистере
Пендлтоне и  тете Полли,  но та  чаще всего  вообще  не слушала ее. То  есть
слушала,  но  совсем недолго,  а потом находила что-то, по ее словам,  более
важное,  и  переводила  разговор  на другую тему. Тетя  почему-то  часто так
поступала,  когда  Поллианна  начинала  рассказывать о ком-нибудь  из  своих
друзей. Даже о докторе  Чилтоне  ей,  к  великому изумлению племянницы, было
совсем неинтересно слушать. Конечно, Поллианна понимала, что тетя смутилась,
когда мистер Чилтон увидел ее в кружевной  шали  и с розой в волосах. Вскоре
девочка  убедилась, что, похоже,  тетя  вообще не  очень-то  жалует  доктора
Чилтона, и вот это совершенно не укладывалось у нее в голове.
     Она поняла это, когда у нее разыгрался сильный насморк и пришлось целый
день сидеть дома.
     -- Если ты к вечеру не почувствуешь себя лучше, я пошлю за доктором, --
сказала тетя Полли.
     -- Ой,  тогда  я с  удовольствием  не буду  чувствовать  себя лучше! --
воскликнула  Поллианна.  --  Мне так  хочется,  чтобы  меня навестил  доктор
Чилтон!
     Тетя посмотрела на нее как-то странно, и это очень ее озадачило.
     Я  вызову  к тебе  не доктора  Чилтона,  Поллианна,  -- с  подчеркнутой
сухостью проговорила мисс Харрингтон. -- Нашу семью лечит доктор Уоррен. Вот
он и придет к тебе, если потребуется.
     К счастью, Поллианне  вечером полегчало,  и доктора Уоррена вызывать не
пришлось.
     --  Я  очень  рада, что вам  не  надо вызывать доктора,  тетя Полли, --
объявила  Поллианна за  ужином. --  Конечно,  доктор  Уоррен  мне тоже очень
нравится, и  другие  доктора -- тоже. Но мистер  Чилтон  мне нравится больше
всех. Понимаете, тетя Полли,  я боюсь, он очень обиделся бы на меня, если бы
я  позвала  не  его.  Он  ведь не  виноват,  что  увидел, как я красиво  вас
причесала и...
     --  Ну, хватит, Поллианна,  --  оборвала  ее  тетя.  --  Я  не намерена
обсуждать ни доктора Чилтона, ни его поведение.
     Поллианна  на  мгновение  оторопела.  Она  не  понимала,   чем  вызвано
недовольство тети, и  ей стало грустно. Но  минуту спустя, она заметила, как
красиво разрумянились у тети Полли щеки.
     -- Ой,  тетя Полли! --  забыв  обо всем, закричала  она.  -- Я  обожаю,
просто  обожаю,  когда  у вас такой румянец! Вы  сейчас такая красивая! Тетя
Полли! Ну, пожалуйста, тетя Полли! Можно я  вас сейчас причешу? Если... Тетя
Полли! -- тщетно взывала она к почтенной родственнице.
     Но на этот раз мисс  Полли Харрингтон одержала верх. Не дожидаясь, пока
знакомое чувство скует ее разум и волю, она быстро встала и удалилась.
     Навещая  Джона Пендлтона на самом  исходе  августа, Поллианна заметила,
что  подушка  его   озарена  полоской  яркого  радужного  света.   Это  была
удивительная полоска.  Голубой,  золотистый и зеленый  цвета, а по  краям --
фиолетовый и красный. Поллианна в изумлении застыла возле кровати.
     --  Мистер  Пендлтон!  Мистер Пендлтон! Да это же  настоящая  маленькая
радуга!   Настоящая  радуга  пришла  навестить  вас!  --  хлопая  в  ладоши,
воскликнула она.  --  Как  красиво!  Но как она  прошла сюда?  --  удивилась
Поллианна.
     Джон Пендлтон в то утро был очень мрачно настроен.
     --  Думаю, она  "прошла  сюда" сквозь стеклянный термометр  на окне, --
сумрачно усмехнувшись,  объяснил он. --  Вообще-то не  дело, когда термометр
висит на солнце, но по утрам солнце светит именно в это окно.
     --  Но,  мистер Пендлтон! Ведь  это очень красиво! Неужели такое  может
получиться только от того, что солнце светит на  термометр? Ну, тогда,  если
бы у меня был термометр, я всегда держала бы его только на солнце!
     -- Не много  было бы тогда  прока от твоего термометра, -- развеселился
мистер  Пендлтон. --  Интересно,  как  бы ты  определяла  тепло  сегодня или
холодно, если термометр твой все время висел бы на солнце?
     --  А  мне  было  бы  все  равно!  --  решительно  ответила  Поллианна,
по-прежнему не отрывая  восхищенного взгляда от  маленькой радуги на подушке
мистера  Пендлтона.  -- Какая разница, тепло  на улице или  холодно, когда в
твоей комнате целый день живет маленькая радуга?
     Мистер Пендлтон  засмеялся еще  веселей. Потом он удивленно поглядел на
восторженное лицо Поллианны.  Неожиданно он хлопнул себя по  лбу, словно его
осенила какая-то идея, и легонько тронул кнопку звонка.
     -- Нора, --  сказал  он, когда пожилая служанка показалась в дверях, --
будьте добры, принесите  мне один из больших медных подсвечников, они  стоят
на каминной полке в задней гостиной.
     -- Слушаюсь, сэр, -- удивленно взглянув на него, ответила служанка.
     Минуту  спустя  она  вернулась.  Шествие ее  сопровождалось  мелодичным
звоном. Это многочисленные хрусталики  на подсвечнике позвякивали в такт  ее
шагам.
     -- Спасибо,  Нора. Поставьте  его на тумбочку,  -- распорядился  мистер
Пендлтон.  --  А теперь снимите занавеску и протяните веревку поперек  окна.
Ну, вот и все. Теперь можете идти.
     Дождавшись ухода служанки Джон Пендлтон весело взглянул на девочку:
     -- Ну-ка неси сюда подсвечник, Поллианна!
     Схватив  обеими  руками  тяжелый  подсвечник,  она  подала его  мистеру
Пендлтону.  Не успела  она  и  глазом моргнуть, как он  быстро сорвал с него
дюжину хрустальных подвесок.
     -- А теперь возьми их, моя дорогая, и повесь на веревку у окна. Если уж
тебе действительно  захотелось  поселить в комнате радугу, я просто не  вижу
иного выхода.
     Поначалу Поллианна совершенно не понимала,  зачем мистеру Пендлтону все
это понадобилось.  Лишь повесив три хрусталика, она случайно глянула в глубь
комнаты,  и  ей  открылось  все  величие  замысла  старшего друга.  Она  так
разволновалась, что руки едва ее слушались, и  она с трудом удерживала дрожь
в пальцах. Все же она превосходно справилась, и скоро вся дюжина хрусталиков
оказалась на веревке. Она отвернулась от окна, и  тут  же восторженный вопль
огласил огромную  спальню. Поллианне и впрямь было  чему подивиться. Недавно
еще  унылая комната  превратилась в сказочный  дворец. По  стенам  и потолку
плясали красные и зеленые, фиолетовые и  оранжевые, золотые  и синие  блики.
Стены,  стол,  шкафы  и  даже  постель  --  все  сияло,  словно  праздничная
иллюминация.
     -- Да это просто чудо! -- выдохнула Поллианна и радостно засмеялась. --
Мистер Пендлтон!  Мистер Пендлтон!  Мне  кажется, даже солнце играет в игру.
Вам тоже так показалось? -- осведомилась она, ибо совершенно забыла, что так
и не успела  познакомить его с правилами  игры в  радость. --  Ой,  мне  так
хотелось бы, чтобы у меня были такие вот штучки, -- продолжала она. -- Тогда
я бы дала  их тете Полли, и  миссис Сноу,  и еще другим людям.  Мне кажется,
тогда они  все будут рады. Даже тетя Полли  наверняка так обрадуется, что не
удержится  и хоть  разок  хлопнет  дверью.  Вам  тоже  так  кажется,  мистер
Пендлтон?
     -- Да как тебе  сказать, мисс Поллианна, -- засмеялся мистер  Пендлтон,
--  насколько я помню твою тетю Полли,  мне  кажется, хрусталиков будет явно
недостаточно,  чтобы  заставить ее хлопать  дверьми  от радости. Боюсь,  тут
понадобится кое-что побольше. Но я, откровенно говоря, не очень-то понял, во
что там играет сейчас солнце и почему все эти люди должны радоваться?
     Поллианна некоторое время удивленно смотрела  на него, затем решительно
тряхнула головой.
     -- Совсем забыла, мистер Пендлтон! Вы же ничего не знаете об игре!
     -- Ну, раз я ничего не знаю, тогда расскажи мне!
     И  Поллианна  стала  ему рассказывать. Она начала  с  костылей, которые
достались ей вместо  куклы и рассказала все до  конца,  и на этот раз мистер
Пендлтон ни разу  не перебил ее. Она говорила и говорила и не могла оторвать
восхищенного  взора от хрустальных  подвесок, которые  расцвечивали  комнату
сотнями маленьких радуг.
     -- Ну, вот  и все, -- завершила она наконец свой рассказ. -- Теперь вам
понятно, почему я сказала про солнце, что оно тоже играет в игру?
     На  секунду в комнате воцарилась тишина,  затем мистер Пендлтон глухим,
сдавленным голосом произнес:
     -- Теперь  понятно.  Я думаю, Поллианна, что лучше  тебя никого  нет на
свете.
     --  Ну что вы, мистер Пендлтон.  Ведь сколько на меня ни будет  светить
солнце, я все равно не сумею отбрасывать таких радуг.
     -- Да ну? -- с улыбкой взглянул на нее мистер Пендлтон.
     И только тут Поллианна заметила, что в глазах его стоят слезы.
     -- Ну, конечно же, не сумею, --  ответила она. --  И вообще, тетя Полли
мне  объяснила,  что  нельзя долго  стоять на ярком солнце. Она  говорит, от
этого  у  меня  будет  еще  больше  веснушек.  --  И,  вспомнив о веснушках,
Поллианна громко вздохнула.
     Тут мистер Пендлтон отвернулся, и до  Поллианны донесся его тихий смех.
Она внимательно пригляделась  к нему,  и  ей  вдруг  показалось,  что он  не
смеется, а плачет.

        "19. НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ"

     15 сентябре  Поллианна  начала ходить  в школу.  Ей устроили экзамен, и
оказалось,  что ее знания вполне соответствуют возрасту. Теперь  Поллианна с
радостью ходила в класс, где наконец нашла сверстников.
     Трудно сказать, кто и кому на первых порах поражался сильнее: Поллианна
школе  или школа Поллианне?  Наверное, справедливее  всего было бы отметить,
что они были друг для  друга большими сюрпризами. Правда, вскоре между новой
ученицей и почтенным учебным заведением  установились наилучшие отношения, и
однажды  Поллианна  объявила  тете, что,  хоть поначалу и не  верила, однако
убедилась, что оказывается "ходить в школу -- это тоже жить".
     Школьная жизнь отнимала у Поллианны изрядное количество времени. Однако
она не забывала о старых друзьях. Правда, теперь ей не удавалось навещать их
так часто, как прежде, но она честно отдавала  им все  выходные. Однако Джон
Пендлтон все равно  считал себя  обделенным и очень  скучал по  Поллианне. И
вот, когда настала очередная суббота и она пришла его навестить, он спросил:
     -- А тебе не хотелось бы переехать ко мне, Поллианна? А то, знаешь, мне
кажется, мы с тобой совсем не видимся в последнее время, -- капризно добавил
он. Это было настолько неожиданно, что Поллианна засмеялась.
     -- А мне казалось, вы  не любите, когда вокруг вас  все время люди,  --
ответила она. Мистер Пендлтон скорчил кислую мину.
     --  Да, в общем-то, ты права. Раньше я этого действительно не любил. Но
теперь  ты научила меня своей  игре, и я рад,  что  меня обхаживают  со всех
сторон. Но ничего: скоро я уже встану на обе ноги, и тогда мы еще посмотрим,
кто  тут  главный,  --  добавил он,  шутливо  погрозив  Поллианне  одним  из
костылей, стоявших подле его кресла,  ибо сегодня они сидели не в спальне, а
в библиотеке.
     -- А-а,  -- отмахнулась Поллианна и обиженно надула губы,  -- вы только
говорите,  что  рады, а  на  самом деле  просто притворяетесь. И,  глядя  на
собаку,  сидящую  у  горящего камина,  добавила:  --  Вы всегда  неправильно
играете в игру, мистер Пендлтон. Вы же сами знаете!
     Лицо мистера: Пендлтона внезапно Стало очень серьезным.
     -- Вот  потому-то  я  и хочу  тебя видеть  почаще, милая, -- с чувством
проговорил он. -- Ты должна как следует научить меня. Без тебя мне просто не
справиться. Согласна переехать ко мне?
     -- Вы это серьезно, мистер Пендлтон?
     -- Конечно, серьезно. Ты мне нужна, Поллианна. Переедешь?
     Поллианна не знала, что и сказать.
     -- Но я не могу, мистер Пендлтон. Вы же сами знаете. Я же тети-Поллина!
     По  лицу мистера Пендлтона словно промелькнула  какая-то тень. Он резко
вскинул голову.
     -- Ты  не более ее, чем... -- яростно начал он и, помолчав, уже гораздо
более мирно добавил: -- Может быть,  тетя Полл