дешь  вместе с ним. В  телеграмме сказано: "Светлые волосы, платье из
хлопка  в красную клетку и  соломенная  шляпа". К  этому  я ничего  не  могу
добавить. Но, думаю, ты и так узнаешь ее.
     -- Хорошо, мэм, но... вы...
     Несмотря  на невнятное бормотание Нэнси, мисс  Полли прекрасно  поняла,
что та хотела сказать.
     --  Нет, --  резко  возразила  она, --  я не поеду. В  этом нет никакой
необходимости. Надеюсь, ты все поняла?
     И, повернувшись, мисс  Полли вышла  из кухни с  сознанием  выполненного
долга. По ее мнению,  подготовка к приезду племянницы  завершилась наилучшим
образом.
     Не успела она покинуть кухню, как Нэнси, которая в это время гладила, с
силой вдавила утюг в полотенце.
     -- "Светлые  волосы, платье  из хлопка в  красную  клетку и  соломенная
шляпа". "К этому я ничего не могу добавить. Но, думаю, ты и так узнаешь ее",
--  передразнила она  хозяйку.  -- На  вашем месте мне  было бы стыдно, мисс
Полли.  Если  бы  моя  единственная  племянница ехала бы  ко  мне через весь
континент, а я бы  почти ничего не знала о ней и  даже встречать не захотела
бы ехать! Какой позор! Вот так и скажу: позор!
     И вконец разгневанная Нэнси еще  долго высказывала свое возмущение ни в
чем не повинным полотенцам.
     На другой день,  ровно без двадцати четыре  Тимоти  и Нэнси выехали  из
дома  в открытой коляске. Тимоти был  сыном старого Тома, и в  городе  часто
повторяли:  если старый Том --  правая рука мисс Полли, то Тимоти  -- левая.
Это был  добродушный молодой человек чрезвычайно привлекательной наружности.
Хотя Нэнси работала  у мисс Полли совсем недавно, они уже успели подружиться
с Тимоти, и с удовольствием болтали при каждой встрече. Однако сейчас  Нэнси
была   настолько   взволнована  возложенной   на  нее   миссией,   что  даже
разговаривать не могла и, к удивлению Тимоти, они почти весь путь до станции
проделали молча. Когда же они, наконец, добрались до места, Нэнси выпрыгнула
из  коляски и поспешила на платформу. "Светлые волосы,  платье  из  хлопка в
красную  клетку и соломенная шляпа", --  беспрестанно твердила она про себя,
снова и снова пытаясь представить, какой же окажется эта Поллианна?
     Тимоти догнал Нэнси уже на платформе.
     --  Знаешь,  --  сказала  ему  Нэнси,  --  лучше всего,  если Поллианна
окажется тихой, разумной и не станет ронять на пол ножи или хлопать дверьми.
     -- Прямо не знаю, что будет со всеми нами, если она окажется другой, --
со смехом ответил  Тимоти, -- ты только вообрази себе, Нэнси,  мисс  Полли и
строптивый ребенок  под одной крышей! Ой! -- вдруг крикнул он.  -- Уже поезд
подходит! Слышишь свисток?
     --  Знаешь, Тимоти, по-моему, это ужасно с ее стороны,  что она послала
меня  сюда! --  выпалила Нэнси  и  помчалась на  другой конец  платформы. Ей
казалось, что оттуда она сможет лучше разглядеть  пассажиров, которые сойдут
с поезда на их маленькой станции.
     Вскоре   Нэнси  увидела   ее.  Две   светлые  косички,  лицо,  усеянное
веснушками, глаза, напряженно что-то высматривающие... И, вдобавок ко всему,
платье в красную клетку и соломенная шляпа. Ну, конечно же, это Поллианна!
     Нэнси еще какое-то время оставалась на месте;  ей надо было унять дрожь
в коленках. Справившись немного с волнением, она подошла к девочке.
     --  Вы  мисс  Поллианна? -- спросила она.  В  следующий миг  на  ее шее
сомкнулись  две руки  в клетчатых рукавах,  и  Нэнси едва не  задохнулась  в
объятиях.
     -- Ой! Я так рада! Так рада  увидеть вас! -- крикнула Поллианна прямо в
ухо Нэнси. --  Ну, конечно же,  я  Поллианна!  Я  так рада,  что вы приехали
встретить меня! Я так мечтала об этом!
     -- Ты мечтала? -- переспросила Нэнси, которую  совершенно ошеломило это
заявление. Она решительно не могла взять  в толк, каким образом Поллианна не
только узнала о ее существовании, но даже мечтала, чтобы она ее встретила?
     -- Ты мечтала? --  во второй раз переспросила Нэнси, пытаясь вернуть на
место сбившуюся шляпу.
     -- Ну,  да. Я все время, пока  ехала,  пыталась представить себе, какая
вы!  --  воскликнула девочка. И, встав  на  цыпочки,  принялась  внимательно
разглядывать Нэнси. -- А теперь я увидела вас! И я знаю, как вы выглядите! Я
рада, что вы такая!
     Нэнси  не  знала, куда девать себя от  смущения.  Но  тут к ним подошел
Тимоти, и ей стало чуть легче.
     -- А это наш  Тимоти, --  едва слышно пролепетала  она, --  у тебя есть
чемодан, Поллианна?
     --  Ну да, есть, --  важно ответила  девочка. -- Мне его купила Женская
помощь*. Совсем  новенький  чемодан. Правда, это очень щедро  с их  стороны?
Ведь они так  хотели  купить  ковер для церкви!  Конечно, я не знаю, сколько
красного ковра можно купить вместо чемодана, но, думаю, этого хватило бы  на
пол-алтаря.  Вы  тоже  так  думаете?  У меня  в сумке  есть такая  маленькая
бумажка. Мистер Грей сказал, что это квитанция, и я должна отдать  ее вам, а
вы  получите  мой   чемодан.  Мистер  Грей  --  это  муж  миссис  Грей.  Они
родственники жены пастора Карра. Мы вместе ехали с  Дальнего Запада. Знаете,
они  просто очаровательные люди.  А  вот  и квитанция!  --  воскликнула она,
извлекая из сумки бумажку.
     Тут Нэнси  инстинктивно  перевела  дух. Она  просто почувствовала,  что
кто-то  должен  это  сделать после  такой  длинной речи. Затем она  украдкой
посмотрела на  Тимоти. Но  тот  отвернулся и им так и не удалось встретиться
взглядами.
     Потом  они  получили  чемодан  Поллианны и  пошли  туда,  где  оставили
коляску.  Чемодан  положили сзади, а Поллианна  втиснулась на сиденье  между
Нэнси  и Тимоти.  Пока все устраивались,  Поллианна беспрестанно болтала или
что-нибудь спрашивала. Поначалу Нэнси успевала ответить, но вскоре отчаялась
и умолкла в изнеможении.
     Как  красиво!  --  тараторила Поллианна. --  А это далеко? Я так  люблю
ездить в коляске! Но если это не далеко, я не  буду очень жалеть, потому что
я так рада  буду увидеть, куда мы приедем. Ой, какая красивая улица! Я так и
знала, что тут очень красиво! Мне папа говорил...

     * Женская помощь --  одно  из многочисленных женских  благотворительных
обществ в США. (Здесь и далее примечания переводчиков.)
     На этой фразе  горло у нее перехватил  спазм, и она остановилась. Нэнси
посмотрела на  нее и заметила в ее глазах слезы. Но секунду спустя Поллианна
уже совершенно овладела собой и затараторила с новой силой:
     -- Папа говорил мне о вашем городе, а миссис Грей сказала, что я должна
объяснить вам, почему я  в красном  клетчатом платье. Она  сказала, что вам,
наверное, это покажется странным. Но  среди последних пожертвований в Миссии
не оказалось ни  одного  черного  платья.  Там был только  верх  от  черного
бархатного  платья. Но жена  пастора Карра сказала, что он мне совершенно не
годится,  и еще  он протерся на  локтях и на  сгибах. Когда они это увидели,
часть Женской помощи хотела купить мне черное платье и шляпу, а другая часть
решила  истратить эти  деньги на  красный  ковер для церкви, а  миссис  Уайт
сказала, что, может, так будет  и  лучше.  Мне, говорит, не нравятся дети  в
черном платье. То  есть, ей не дети не нравятся, а когда их одевают в черную
одежду.
     Поллианна перевела дух. Воспользовавшись паузой, Нэнси успела вставить:
-- Ну, по-моему, цвет платья не имеет значения.
     --  Я  рада,  что  вы на  это  смотрите точь-в-точь как  я,  -- сказала
Поллианна,  и  горло  ее  снова  перехватил  спазм.  -- Конечно, --  грустно
добавила она, -- в черной одежде мне было бы гораздо труднее радоваться...
     --  Радоваться?!  --  воскликнула  Нэнси.  Слова   Поллианны  настолько
поразили ее, что она даже не дала ей договорить.
     -- Ну  да, радоваться, -- невозмутимо продолжала Поллианна, --  я  ведь
рада, что мой папа сейчас в раю. Он ведь теперь с мамой и остальными детьми.
Он сам мне говорил, что я  должна радоваться. Но мне все  равно очень трудно
радоваться. Даже несмотря на красное платье. Ведь мне он так нужен! У мамы и
у других детей  там есть Бог и  ангелы,  а у меня  никого не осталось, кроме
Женской помощи. Но  теперь-то я  уверена, что мне будет легче. Ведь теперь у
меня есть вы, тетя Полли! Я так рада, что у меня есть вы!
     Тут  сочувствие,   с  которым   Нэнси  внимала  маленькому  несчастному
существу, сменилось ужасом.
     --  Милая Поллианна! Ты ошибаешься! Я не  твоя тетя Полли. Я всего лишь
Нэнси.
     -- Вы -- не тетя Полли? -- растерянно прошептала девочка.
     -- Нет, я Нэнси.  Никогда  не "думала, что меня  можно спутать с  твоей
тетей. Между нами ничего общего-то нет.
     Тимоти тихонько прыснул в кулак, но Нэнси эта история очень расстроила,
и ей было не до шуток.
     -- Но тогда кто же вы? -- спросила Поллианна. -- Вы совсем не похожи ни
на кого из Женской помощи.
     Тимоти больше не мог сдерживаться и громко расхохотался.
     --  Я  Нэнси. Служанка мисс Полли. Я делаю  всю  работу по дому,  кроме
стирки и глажки крупных вещей. Это по части миссис Дерджин.
     -- А вообще-то тетя Полли есть? -- с тревогой спросила девочка.
     -- О, тут тебе не следует сомневаться, -- заверил ее Тимоти. -- Еще как
есть! Поллианна тут же успокоилась.
     -- Ну, тогда все в порядке, -- весело сказала она.
     С минуту они ехали в тишине. Затем Поллианна заговорила вновь:
     -- А  вообще-то я рада, что она не приехала  меня встречать. Потому что
так бы я  ее уже узнала, а  сейчас я еще ее не знаю. И потом,  теперь у меня
есть вы.
     Нэнси покраснела. Тимоти тут же повернулся к ней.
     -- Ну и тонкий же комплимент отпустила тебе юная леди! -- воскликнул он
и улыбнулся. -- Я бы на твоем месте  сказал  ей  спасибо. Что же ты молчишь,
Нэнси?
     -- Просто я думала о мисс Полли, -- ответила вконец смущенная Нэнси.
     -- Я тоже о  ней  думаю,  --  весело  подхватила Поллианна.  -- Мне так
интересно!  Знаете, ведь она моя единственная тетя, а  я так долго вообще не
знала, что она у меня есть. А потом папа рассказал мне о ней. Он сказал, что
она живет в красивом доме на вершине холма.
     --  Правильно, --  ответила Нэнси. -- Погляди. Видишь,  вон там большой
белый дом с зелеными ставнями?
     --  Ой, какой  хорошенький! И  вокруг него столько деревьев  и травы! Я
никогда еще не видела столько зелени сразу! Нэнси, а моя тетя Полли богатая?
-- спросила Поллианна.
     -- Да, мисс.
     -- Ой, я так рада! Наверное, это  так здорово, когда много денег! У нас
ни разу не было много денег!  И ни у кого из знакомых -- тоже. Вот только  у
Уайтов. Они довольно  богатые.  У  них  в  каждой  комнате  по  ковру,  а по
воскресеньям они  едят  мороженое. А  у тети  Полли  бывает  по воскресеньям
мороженое?
     Нэнси  отрицательно покачала  головой.  Она попробовала вообразить, как
тетя Полли ест по воскресеньям мороженое, и ее начал разбирать смех. Губы ее
задрожали, и они с Тимоти обменялись лукавыми взглядами.
     --  Нет, мисс, твоя  тетя, наверное, не любит  мороженого. Я, во всяком
случае, ни разу не видела ничего подобного у нее на столе.
     У Поллианны лицо вытянулось от удивления.
     --  Ой,  она  не любит?  Жалко! Не представляю,  как  можно  не  любить
мороженого? Но зато я могу  радоваться, что  теперь у  меня  не будет болеть
живот.  Я у миссис Уайт съедала столько  мороженого,  что у меня потом часто
болел живот. А ковры у тети Полли есть?
     -- Ковры есть, -- подтвердила Нэнси.
     -- В каждой комнате?
     -- Ну, почти в каждой, --  ответила Нэнси  и внезапно  нахмурилась. Она
вспомнила о маленькой комнате на чердаке, где уж точно не было ковра.
     --  Ой, я  так рада! -- воскликнула Поллианна. -- Я так люблю  ковры. У
нас  их  не  было.  Только  два  совсем  маленьких.  Они  попали  к  нам  из
благотворительных пожертвований. На одном  было  полно чернильных пятен. А у
миссис Уайт на стенах еще  висели картины.  Такие красивые картины!  На  них
были маленькие  девочки на коленях, и котенок, и ягнята, и лев. Конечно, они
были не все  вместе, а  по отдельности. Это в  Библии  говорится, что лев  и
ягнята  когда-нибудь  будут вместе,  но на картинах миссис Уайт все пока  по
отдельности. По-моему, красивые картины просто невозможно не любить, правда?
     -- Я... я не знаю, -- ответила Нэнси, и голос ее дрогнул.
     -- А я очень люблю картины, -- продолжала девочка. -- У нас дома картин
не было, потому что среди пожертвований  они попадаются  очень редко. Только
однажды нам  достались две. Но одна оказалась такой хорошей, что папа продал
ее  и  купил мне ботинки.  А  другая  была  такая  дряхлая, что  рама  сразу
развалилась на части, не успели даже на  стену повесить. Я так  плакала... А
теперь я даже рада,  что у нас не было красивых вещей. Потому что теперь мне
будут больше нравиться те, которые есть у тети Полли. Ведь я к ним не успела
привыкнуть. Это, знаете, все равно что новые  разноцветные ленточки, которые
находишь в пожертвованиях после того, как жертвовали одни выцветшие. Ой, это
просто потрясающе красивый  дом! --  резко переменила она тему, ибо именно в
этот момент Тимоти свернул к Дому на холме.
     Когда они, наконец, остановились, и Тимоти принялся отвязывать чемодан,
Нэнси подошла к нему и тихо шепнула:
     -- Ты теперь даже  и  заикаться  не смей, что уволишься  отсюда, Тимоти
Дерджин.  Я, во всяком  случае,  не уволюсь отсюда, даже если мне кто-нибудь
пообещает платить в два раза больше.
     -- Увольняться? Да ни за что на свете! -- пылко шепнул молодой  человек
и весело  засмеялся.  -- Теперь  меня отсюда  и  силой не  вытянешь.  С этой
девочкой тут станет веселее, чем в кино.
     -- Тебе бы только веселиться! -- возмутилась  Нэнси. -- А я вот  думаю,
бедняжке нелегко придется, как только она заживет  вместе с тетушкой. Боюсь,
ей не обойтись без надежного защитника. А раз так, уж я защищу ее, -- твердо
сказала она.
     Потом она подошла к Поллианне и, взяв  ее за руку,  решительно зашагала
вверх по широкой лестнице.

        "4. МАЛЕНЬКАЯ КОМНАТА НА ЧЕРДАКЕ"

     Увидев племянницу, мисс  Полли  не вскочила с  кресла и не бросилась ей
навстречу.  И  все-таки  надо отдать  ей  должное:  стоило  Нэнси и  девочке
показаться в дверях гостиной, как она  милостиво  подняла глаза от  книги  и
даже  протянула  Поллианне  руку, каждый палец которой  сейчас выглядел  так
значительно, словно воплощал собой "очень развитое чувство долга".
     -- Ну, как добралась, Поллианна? Я...
     Больше  мисс  Полли  ничего  не  успела  сказать,  ибо  Поллианна пулей
пронеслась  через всю  комнату и плюхнулась на ее жесткие и  не привыкшие  к
такому обращению колени.
     --  Ой, тетя Полли, тетя Полли! Прямо не знаю,  до  чего я рада, что вы
разрешили мне приехать и жить у вас, -- всхлипывая, говорила она. -- Вы даже
представить себе не  можете, как это  здорово! Ведь теперь  у меня есть вы и
Нэнси, а после смерти папы у меня осталась только Женская помощь!
     --  Вполне верю тебе, хотя и не имею чести знать эту Женскую помощь, --
сухо   заметила  мисс  Полли,   пытаясь   высвободиться  из  цепких  объятий
племянницы.
     --  Нэнси,  ты мне больше  не нужна  сейчас, --  продолжала она, смерив
служанку  ледяным взглядом.  --  А  тебя,  Поллианна, прошу вести  себя, как
принято. Встань, пожалуйста, я даже не успела тебя как следует разглядеть.
     Издав нервный смешок, Поллианна тут же вскочила на ноги.
     -- Ну да, да, вы же  меня никогда не видели, тетя, -- затараторила она,
-- но во мне  нет ничего особенного.  Лицо у меня все в веснушках... Ой, мне
ведь нужно объяснить вам еще про клетчатое платье, и про черный верх.  Я уже
рассказала Нэнси, как папа сказал...
     -- Да,  да, дорогая, -- перебила  ее тетя Полли.  -- Для  меня не имеет
значения, что сказал твой отец. Полагаю, у тебя есть чемодан?
     -- Ну, конечно, тетя Полли. У меня прекрасный чемодан. Мне подарила его
Женская  помощь. Правда,  он  почти пустой,  а моих вещей там  совсем  мало.
Понимаете, среди последних  пожертвований почти не было  одежды для девочек.
Но в чемодане есть папины книги. Миссис Уайт решила, что я должна взять их с
собой. Мой папа...
     -- Поллианна, -- снова перебила ее мисс
     Полли,  и голос  ее прозвучал  резче  прежнего. -- Я  думаю,  что будет
лучше, если ты сразу поймешь: я не хочу, чтобы ты говорила при мне  о  своем
отце. Прошу тебя впредь этого не делать. Девочка судорожно вздохнула.
     -- Но, тетя Полли, значит вы хотите... хотите...
     -- Сейчас мы поднимемся в твою комнату, -- воспользовалась  паузой мисс
Полли. -- Полагаю, твой чемодан уже там. Я еще перед отъездом велела Тимоти,
чтобы он сразу поднял твой  багаж,  если он  вообще  у тебя окажется. Иди за
мной, Поллианна.
     Поллианна послушно засеменила вслед за тетей.  Она  едва  сдерживалась,
чтобы не  разрыдаться, и в глазах ее стояли слезы. Однако секунду спустя она
уже  вновь гордо  подняла  голову. "Все-таки  я  рада,  что  тетя  запретила
говорить о папе, -- подумала она. -- Наверное, мне самой будет легче, если я
перестану  о нем говорить. Может быть, тетя  потому и запретила мне?" Убедив
себя таким  образом,  что  тетя  Полли печется  только о ее благе, Поллианна
смахнула слезы и принялась с любопытством оглядываться вокруг.
     Они поднимались по лестнице на второй  этаж. Тетя Полли  шла впереди, и
ее величественную  поступь  сопровождало шуршание  шелковой  юбки. Вдали, за
тетей  Полли виднелась раскрытая дверь, и Поллианна успела  заметить светлые
ковровые  дорожки  на полу  и  обитую  атласом мебель. Ковер  на  ступеньках
пружинил  под ногами Поллианны, мягкостью и цветом он напоминал лесной  мох,
на  стенах  висели  картины  в массивных золоченых  рамах,  а  ослепительный
солнечный свет струился сквозь кружевные занавески.
     --  Ой, тетя  Полли, тетя Полли! --  восторженно прошептала девочка. --
Какой  же  у вас удивительный дом!  Наверное,  вы  очень рады,  что вы такая
богатая.
     --  Поллианна! --  возмущенно воскликнула тетя,  резко  оборачиваясь  к
племяннице.  -- Ты  просто ужасаешь меня!  Как  тебе  такое  только в голову
пришло?
     -- Но что я такого сказала? --  спросила девочка, которой и впрямь было
невдомек, что оскорбительного нашла  тетя в ее словах.  -- Разве вы не рады,
тетя Полли?
     --  Разумеется  нет,  Поллианна.  Надеюсь, я никогда не  впаду  в  грех
гордыни до такой  степени.  Как я  могу  гордиться тем,  что дал мне  Бог? И
запомни,  моя  дорогая,  самое  последнее дело  гордиться  богатством,  -- с
постным видом заявила почтенная леди.
     Затем она отвернулась и продолжила  путь. Они миновали холл и подошли к
двери, которая выходила  на  другую лестницу.  Мисс Полли  еще раз похвалила
себя  за разумное решение. Первоначально она определила племянницу на чердак
из  двух соображений: ей  хотелось  по  возможности  отдалиться от  общества
ребенка  и,  одновременно,  уберечь  богатую  обстановку:  уж  она-то   была
наслышана, как плохо обращаются дети с  хорошими вещами. Но  после того, как
Поллианна проявила  интерес  к  роскоши, мисс  Полли  решила, что  она права
вдвойне,  и  аскетическая обстановка скромного жилища на  чердаке  "убережет
девочку от пагубного тщеславия".
     Как  ни старалась Поллианна не отстать  от  тети,  ее огромные  голубые
глаза все же успевали отметить множество восхитительных подробностей, и  дом
ей нравился все больше и больше. Она с замиранием сердца ждала, за  какой из
этих дверей окажется ее  собственная комната. Она уже почти представляла  ее
себе  -- полную ковров,  картин, с красивыми  занавесками на окнах. Комнату,
которая  будет  принадлежать   только  ей!   И  вот,  наконец,  тетя  Полли,
остановилась перед дверью.
     За дверью оказалась еще одна лестница. Но,  к  некоторому разочарованию
Поллианны, тут не было ничего интересного. Они  поднимались вдоль совершенно
голых стен.  Лестница  вывела их  на  сумеречную площадку, по углам  которой
крыша смыкалась с полом. Там виднелись бесчисленные сундуки и коробки.
     Возду