, и она реализуется в полном объеме в процессе общения со взрослыми, присутствия в словесной среде. Если такого общения нет, то программа речи затухает и уже навсегда. Так, пытаются восстановить речь у детей, которые в детстве плохо слышали и поэтому не смогли научиться хорошо говорить. Данная программа не была полностью актуализирована, пробуждена, задействована. Обучение, как правило, проходит с большим трудом, и с явными остатками неразвитости речи. Хорошо, что хоть как-то говорят и становятся почти полноценными членами общества.
       Для биологического и физиологического существования человеку, по всей видимости, не требуется много программ. Они в первую очередь и активизируются. Но не все, а именно те, которые необходимы ему для нормального существования в данной социальной среде. Умение лазить по деревьям, как это делал Тарзан, не всегда необходимо, как и многие другие физиологические программы. Они затухают, и только через много лет, когда появится потребность, человек начинает с большим трудом восстанавливать эти программы. Примерно так же как с переломанным суставом: закованный в гипс и много дней неработающий сустав, затем с трудом восстанавливает свою подвижность.
       Бывает, что эти программы сами по себе обладают уникальными возможностями, и появляются люди, которые отлично плавают, хорошо лазают по деревьям и ставят рекорды на беговых дорожках. Относительно таланта, который закладывается в человеке с рождения от Бога или от природы, мы будем говорить подробнее ниже.
       
       Интеллектуальные программы социализации
       До сих пор мы говорили преимущественно о физиологических программах и линиях. Их можно условно назвать первичными, поскольку без их актуализации ни о какой социализации не может быть и речи. Так, если ребенок не научится физиологическому процессу разговора (на развил органы речи), то из него никогда не получится оратор, даже если такие наклонности у него имелись.
       Речевая жестикуляция есть чисто физиологический процесс. Физиологическое развитие речевых органов позволяет человеку издавать специальные звуки, близкие к тем, которые соответствуют речевому потоку. Но чтобы связать слова в смысловой текст и тем более красивый текст, нужна совсем другая программа, назовем ее интеллектуальная. Развитие речевых органов ребенка в процессе социального общения и восприятия социального опыта есть актуализация заложенной программы, ее пробуждение. В литературе приобретение человеком умения правильно строить речь рассматривается как процесс обучения и социализации.
       Для речевых органов безразлично, какая речь будет звучать и какие слова будут произноситься (русские, итальянские, английские и т.д.). За это в ответе уже конкретная социализация, которая определяется непосредственным социальным окружением и научает складывать звуки в слова, а последние в предложения, образующие смысловые тексты. Вариаций здесь бесконечное множество.
       По всей видимости, в сознании человека имеются еще и такие программы, которые отвечают за его социальные действия, назовем их априорные социальные программы. Видимо, они носят вторичный после физиологических программ характер, поскольку социальные программы могут быть задействованы только после того, как будут разбужены, запущены физиологические программы и линии. Так, если ребенок не научится говорить, то его самые прекрасные идеи не смогут найти своего выражения.
       Любая физиологическая линия имеет априорную программу своего действия, которая запускает и координирует действие всех элементов данной линии. Но социальная программа может не иметь собственную физиологическую линию. По всей видимости, социальные программы основываются на общей системе развитых физиологических линий. Однако в обязательном порядке социальные программы имеют свои физиологические носители. Так, человек как физиологическое существо является физическим носителем идей сознания как результат работы мышления.
       Социальные программы определяют нормативные линии общественного поведения человека. Поведение людей как физических субъектов, например, разойтись, не задев плечом друг друга на узкой дорожке, регулируют именно физиологические программы, которые просчитывают угол поворота, скорость движения, расстояния и пр. и которые дают команду ногам и туловищу и т.д.
       Но если при встрече вы или уступаете дорогу, приподнимая шляпу в знак приветствия, или же нагло и агрессивно лезете на рожон и ни за что не хотите пропустить встречного, то этим руководит уже социальная программа.
       Но ведь это надо уметь делать. А что это такое ? уметь делать? То же самое, что и с физиологическими программами и линиями. Они должны быть пробуждены в сознании и желательно, а точнее обязательно еще в детском возрасте.
       Ребенка учат ориентироваться в физическом мире, пробуждая линии и программы его поведения в пространственно-временном континууме, чтобы он избежал опасности личного физического уничтожения и мог решить свои многочисленные задачи в физическом мире.
       Но ребенка также надо обучать ориентироваться и в социальном мире, в мире человеческих, межличностных и межгрупповых отношений. Его надо учить жить в социальном континууме, который находится вне времени и пространстве и какого-либо физического измерения. Здесь работают совершенно иные законы и правила, а соответственно и программы действия.
       Ребенку постоянно твердят, что такое хорошо и что такое плохо, что красиво, а что не красиво. Ему говорят, что нельзя ругаться, надо говорить вежливо и при встрече здороваться... Сколько таких нравоучений, указаний слышит ребенок каждый день с обязательным требованием их выполнения. Поцелуй бабушку, помаши ручкой дяде, улыбнись папе, дай ручку тете, не будь жадным, на капризничай, надень платье и не пачкай его и т.д. Каждый услышав диалог ребенка с родителями, может выписать целую гору таких нравоучений (учить нравам).
       Зачем ребенку знать их и что означают эти нравоучения? Это и есть процесс пробуждения специальных программ, которые отвечают за социальное нормотворчество. Природа заложила в человеке возможность образования таких программ, и родители их пробуждают. Другое дело, что содержание этих программ зависит от конкретных социальных отношений и от конкретной социальной среды.
       Улыбка дана ребенку почти от рождения. Улыбка прежде всего это физиологический процесс, сокращение определенных мышц лица. Для этого имеется специальная программа, которая координирует элементы данной линии. Пробуждение этой программы, возможно, осуществляется в процессе визуального наблюдения за поведением матери. Но когда ребенок почувствовал, что его улыбка меняет отношения к нему родителей и других людей, т.е. они становятся мягче, добрее и тем самым быстрее выполняют его желания, а значит он быстрее решает свои собственные задачи, в том числе и физиологические, то у ребенка образуется другая программа улыбки, уже чисто социальная. Сама по себе улыбка как физиологический процесс ребенку не нужна, она ему необходима как способ построения социальных отношений.
       То что мы называем жестом, мимикой и пр. есть физиологические процессы, обусловленные социальным содержанием. Именно социальные программы регулируют данный физиологический процесс. Другими словами, содержание данных физиологических процессов зависит от социальной программы в отличие от множества других физиологических программ, которые не связаны с социальными отношениями, разве что опосредовано. Социальные программы могут формировать вариации, тот или иной набор физиологических изменений.
       Как только ребенок воспринял свою улыбку как социальное поведение, как форму построения социальных отношений, у него сразу же пробудилась программа образования норм социального поведения. Заметим, не сами нормы, а только программа образования норм, всяких и разных, с различным наполнением. Например, та же самая улыбка при агрессивном поведении уже была бы не приемлема, ее никогда и не бывает.
       Если у ребенка актуализировалась программу улыбаться, а не программа образования норм общественного поведения, которая затем наполняется конкретным содержанием, то он только и делал бы, что улыбался к месту и не к месту. Как он всегда будет отдергивать руку, если почувствует боль от горячей чашки. И хотя мы говорим, что здесь срабатывает инстинкт, на самом деле в данном случае речь идет о некоторой обобщенной программе: отдергивает руку не от горячей чашки (при определенной температуре), а вообще от горячего, независимо от того откуда это горячее исходит.
       Фактически речь идет о создании (пробуждении) такой программы, которая отвечала бы за создание различных норм поведения. Это не программа поведения как такового, еще раз повторим, а только программа создания норм поведения и не более того. Разбудив программу нормотворчества, человек затем создает уже сам массу программ образования разнообразных норм, но уже наполненных конкретным содержанием. Так образуется иерархия социальных программ от самых общих, которые отвечают за возможность образовывать такие программы, до средних и частных, отвечающих за выработку конкретных программ и актов действия. И только на этом этапе включаются физиологические программы физического действия. Происходит огромная экономия жизненных средств: конкретная ситуация поведения может иметь и имеет бесконечное множество вариаций, а программа создания норм только одна.
       Однажды по телевизору был показан эпизод с чеченской войны: мальчик лет трех под восхищенными взглядами родителей и других взрослых, естественно, толком не понимая смысла слов, самозабвенно кричал "Аллах Акбар". Из другого репортажа: мальчик уже десяти лет почти осознанно утверждал: "убить русского". Все эти нормы поведения, определяемые социальным окружением. Русские мальчики в глухой деревне также имеют свои нормы, определяемые своей социальной средой, например, не убивать.
       Война в Чечне закончилась, и ребенок-чеченец будет иметь другую социальную норму, но также может измениться и норма русского мальчика, возможно: "чеченец это опасно".
       И те, и другие мальчики имели полностью пробужденную и активизированную программу создания социальных норм поведения. Но содержание этих норм оказалось совершенно различным.
       Нормы социализации могут быть прошлыми (устаревшими) и прогрессивными. Так, низкий уровень культуры и социализации руководителей Чечни привел к неисчислимым бедствиям для своего народа. У руководителей была актуализирована общая программа нормотворчества, но низкий уровень культуры не позволил создать прогрессивные нормы социализации. Если бы они смогли их сформировать, то, возможно, чеченский народ пошел бы по другому пути развития, добился бы большего успеха на пути прогрессивного развития, повышения культурного уровня, благосостояния и пр., быстрее бы реализовали ту программу, которая была заложена природой. Первый шаг на этом пути ?повышение общего образования и культуры, что не было сделано даже с помощью России в течение многих десятилетий. Настолько сильна в Чечне ориентация на свою самобытность и изолированность в культурном отношении от других народов и от России, в частности.
       Впрочем, в этом может быть заложен природой определенный смысл: консервация неких качеств народа и норм его жизни, которые могут быть необходимы при определенных специфических социальных ситуациях. Но в данном случае мы этот аспект не исследуем, а говорим только о прогрессивной социализации.
       Отсутствие достаточного уровня социализации и ограниченность социальной среды могут и не формировать прогрессивных норм жизни. Если ребенок воспитывался в узкой социальной среде, как в чеченском горном ауле или в глухой сибирской тайге, с ограниченным кругом социальных связей и в узкой нормотворческой ситуации, то перейти впоследствии в другую норму бывает очень трудно.
       Ребенок, имевший широкую базу нормотворчества, обладает большей свободой действий при формировании новых норм социального поведения. Такая среда обычно имеется в городе. Как правило, городская среда более интеллектуально развита и прежде всего благодаря множеству разнообразных норм социального поведения и активному перемещению населения в различных социальных средах.
       Социальных программ, которые регулируют отношения человека в обществе и делают его дееспособным, требуется очень много. Но их активизируется ровно столько и именно те, которые требуются для нормального существования человека в обществе и для решения поставленных перед ним и данной социальной общностью задач. Не активизированные программы умирают. И сколько потом приходится применять усилий, чтобы восстановить или пробудить эти полузатухшие программы.
       Нынешняя система образования представляет собой фактически тяжелую попытку актуализировать полузатухшие линии и программы, например, в изучении иностранного языка, математики, музыки, спорта и многого другого. На образование возложена миссия восстановить то, что было утрачено в силу плохой изначальной социализации в семье и в непосредственном социальном окружении. У многих студентов обучение идет трудно и плохо. У других совсем не получается. И только некоторые добиваются хороших результатов в обучении. Одна из причин их успеха в том, что, видимо, некоторые программы получили более или менее хорошую актуализацию в детстве.
       
       Свобода выбора есть форма реализации
       обстоятельств 
       В 1997 г. известному философу и социологу, члену-корреспонденту РАН Михаилу Николаевичу Руткевичу исполнилось 80 лет. В связи с этим журнал "Социс" взял у него интервью32.
       Я и раньше слышал, когда мы вместе работали, историю о том, как он вошел в философию, социологию. В данном интервью он еще раз ее повторил и она настолько хорошо ложится в русло нашего рассуждения о процессе и механизме социализации, что я позволю себе привести ее дословно. Правда цитата получилась довольно длинной, но она того стоит.
       "...Поскольку это понадобится для ответа на поставленный вами вопрос: "почему я пришел на рубеже 50-60-х гг. в социологию?", разрешите начать с общефилософской постановки вопроса: о соотношении стихийно сложившихся обстоятельств и воспитания, которое является как стихийным, так и направленным воздействием среды на индивида, с одной стороны, и свободного выбора этим самым индивидом путей для приложения своих сил в данных обстоятельствах, с другой.
       - Насколько я помню, этот вопрос находился в центре внимания Маркса в "Тезисах о Фейербахе"?
          - Совершенно верно. С усвоения труда Энгельса "Людвиг Фейербах", в т.ч. этой антиномии и путей ее разрешения, началось мое увлечение марксизмом в девятом классе. К счастью, "под рукой" оказался человек, который мог разъяснить данный и многие иные вопросы. Это был мой отец, Руткевич Николай Павлинович, который в те годы заведовал кафедрой всеобщей истории в Краснодарском Пединституте. К тому же был знатоком политэкономии. Я тогда же прочитал его статью с критикой теории "предельной полезности", которую австрийская школа экономистов (Бем-Баверк, Менгер) противопоставляла теории трудовой стоимости. И не только политэкономии, поскольку отец одновременно с Университетом св. Владимира (так до революции назывался Киевский университет) закончил так же консерваторию. В длительных пеших прогулках по окрестностям Киева, с заходом в каждый древний храм с объяснением истории его появления и особенностей архитектуры, а впоследствии ?  по улицам и окрестностям Краснодара, мы вели беседы, из которых я почерпнул, право, больше, чем из всех школьных уроков, вместе взятых. Так определилась гуманитарная составляющая моего "Я".
       Но имело место и другое, не менее сильное влияние. Мой дед по матери был хорошим шахматистом, встречался с Чигориным, принимал участие в турнирах... Мне в возрасте 4-5 лет, а к этому времени дед ослеп, было вменено в обязанность сопровождать его в прогулках от Александровского спуска (ставшего теперь хорошо известным, поскольку на этой улице, чуть ниже нашего дома находился дом, где вырос М.А. Булгаков и происходило действие в "Днях Турбиных"), до знаменитой Владимирской горки и по ее аллеям. Дед научил меня особым способам быстрого счета в уме, например, возведению в квадрат четырехзначного числа, притом быстрее, чем взрослые дяди записывали задачу на бумаге. Будучи незрячим, он давал дома для наших знакомых сеансы одновременной игры на десяти досках. Естественно, я полюбил математику на всю жизнь; так появилась вторая составляющая моего интеллектуального "Я".
       - Но вернемся к "Тезисам о Фейербахе", причем здесь они?
       - Эти "Тезисы", и прежде всего третий, имеют к моим поискам прямое отношение. Маркс разрешает антиномию между силой обстоятельств и свободным выбором для общества в революционной практике, т.е. сознательной целенаправленной предметной деятельности, которая одновременно изменяет указанные объективные обстоятельства и само общество, как субъекта действия. Применительно к индивиду поначалу обстоятельствам и воспитанию, безусловно, принадлежит доминирующая роль. По мере взросления человека, превращения его в личность, свобода выбора цели для действия и действия по ее реализации возрастает, хотя спектр возможных решений все равно определяется, в конечном счете, обстоятельствами, их сплетением в критических точках, когда, опять же, исходя из сложившейся ситуации, приходится выбирать вариант дальнейшего жизненного пути: сферы деятельности, места жительства, соединения своей судьбы с той или иной женщиной и т.д.
       В первой "точке выбора" ? после девятого класса, ? склонялся к математике и неразрывно с ней связанной теоретической физике, в то время вышедшей на первый план в познании природы, и поступил (не имея школьного аттестата) на физико-математический факультет Киевского Университета. Удовлетворять "гуманитарные" наклонности приходилось иными путями: чтением классической и современной художественной литературы (очень увлекался я тогда поэзией Блока, Маяковского, Есенина, а также украинских поэтов-классиков ХХ века ? Рыльским, Тычиной), чуть ли не ежедневным посещением филармонии либо оперного театра. В Киеве тогда был очень хороший симфонический оркестр, который летом выступал бесплатно в так называемом "Купеческом", а затем "Царском саду", а билет на галерку в оперном театре стоил всего 30 копеек. 
       Во второй раз выбор оказался несравненно более трудным делом. Представьте себе старшего лейтенанта в возрасте 28 лет, снявшего погоны, но продолжавшего несколько лет ходить в офицерской форме без погон, женившегося на молодой женщине (тоже прошедшей войну в качестве добровольца в Уральском танковом корпусе), осевшего в Свердловске, где отец заведовал кафедрой и жили родители жены... Подаваться в "рiдний Киiв", где "наш" дом был разорен, имущество сгнило? Я предпочел оставаться на Урале. Главная причина состояла в том, что к этому времени отец уже тяжело болел, он умер в 1949 году. Возобновлять аспирантуру по физике в новых условиях, тем более, что тематику предлагали иную, и очень многое пришлось бы учить заново, было рискованно. В этих условиях я избрал, как тогда казалось, оптимальный вариант: специализироваться по теории познания, которая в равной мере базируется на естественных и гуманитарных науках, поскольку изучает общие закономерности познавательного процесса и одновременно призвана выявить его специфику в различных отраслях научного знания".
       Антиномия между свободой выбора и силой обстоятельств ? краеугольный камень всей философии Сознательная целенаправленная деятельность человека, который и в самом деле каждый день совершает выбор своих действий, в том числе и в критических точках своей биографии, вольно или невольно обусловливается силой обстоятельств. Приоритет того или другого в социализации человека чаще всего зависел от теоретической позиции философа и его концептуальных предпочтений, чем от реального понимания механизма их взаимодействия. Методологическая проблема разрешения данного противоречия заключается в том, что их рассматривали именно как антином