елах. Да разве забудешь?
   Он  говорил  Первому  об  этом,  зря,  конечно,  результат  можно  было
предсказать. "Мне не слаще, Мак. Ты уж потерпи: вместе начинали, вместе  и
кончим". Начинали и вправду вместе, давно,  еще  до  рождения  Системы,  и
сколько пережили, перемучились вместе - все вместе,  в  одной  связке,  по
очереди страхуя друг друга. Много сделано, а сколько впереди?
   Мак-Брайт  закончил  бриться,   привычно   поморщился   под   струйками
гидромассажа и, взяв плащ, пошел к лифту. Электроль со  световым  сигналом
"Заказ" стоял у под®езда. Мак-Брайт назвал шифр вызова,  сигнал  погас,  и
дверца открылась.
   Уже от®ехав от дома, Мак-Брайт сунул руку под сиденье и  достал  оттуда
продолговатый футляр. Раскрыл его, вынул записку, смешно пошевелил губами,
расшифровывая текст. Ничего особенного, обычное дело, сколько  их  было  у
него.
   Ли  Джексон,  район  Фи-Джи,  Триста  второй  квартал,   корпус,   дом,
квартира... Он работал у Бигля младшим оператором и чем-то не угодил  ему:
в записке об этом подробно не говорится. Зато Первый передал, что  в  пять
за мальчишкой придут. Значит, надо опередить полицию.
   Остановив электроль у вокзала, Мак-Брайт, согласно шифровке, прошел  на
тринадцатый перрон, подошел к расписанию, которое уже  изучали  мужчина  с
блокнотом и женщина, кого-то поджидавшая.
   -  Операция-перехват,  -  ни  к  кому  не  обращаясь,  негромко  сказал
Мак-Брайт и назвал адрес, указанный в шифровке.
   Потом оглянулся по  сторонам,  пошел  вдоль  перрона,  нырнул  в  вагон
поезда, отметив, что мужчина у расписания положил блокнот в  карман  и  не
торопясь пошел к выходу, а женщина все еще ждала  кого-то,  поглядывая  на
двери в зал ожидания.
   Он сошел на следующей станции, сел в аэробус, проехал  пять  остановок,
потом  долго  шел  пешком,  сворачивая   в   узкие   улочки-ущелья   между
бесконечными стенами небоскребов. Это был район рабочих  кварталов  -  без
сверкающих  реклам,   роскошных   витрин   и   шикарных   баров.   Обычные
муравейники-дома.
   Мак-Брайт свернул в очередное ущелье и, оглядевшись, вошел  в  под®езд,
по замызганной лестнице  спустился  в  подвал,  толкнул  тяжелую  дверь  с
надписью "Вход воспрещен!" и очутился  в  длинном  коридоре  с  мокрыми  и
холодными стенами, по которым тянулись толстые - литой резины  -  провода.
Он торопливо пробежал до следующей двери с такой  же  грозной  надписью  и
постучал осторожно.
   - Кто? - спросили из-за двери.
   - Седьмой, - ответил Мак-Брайт.
   Дверь открылась, и  он  оказался  в  жарком  машинном  зале  с  низкими
потолками - какая-то районная подстанция,  что  ли?  За  машинами  следили
всего два человека, и обоих Мак-Брайт знал.
   Один из них встретил его, проводил молча - трудно говорить в таком шуме
- в стеклянную кабину в  конце  зала,  пультовую,  закрыл  за  собой  тоже
стеклянную дверь. Двое - усатый пятидесятилетний человек и высокий  парень
лет тридцати, - в серых комбинезонах, в шапочках с козырьком, с  нашивками
на рукавах, ждали молча, не задавая никаких вопросов, как ждут приказа.
   - Устал, - сказал Мак-Брайт. - Есть что выпить?
   - Пиво, - откликнулся усатый. - Будешь?
   - Буду, - кивнул Мак-Брайт, - и ты со мной. А Рив  перебьется:  у  него
сегодня дело.
   - Зачем он тебе. Мак? - спросил усатый.
   - Ребята Чивера сегодня играют в полицейских. Бигль  проявляет  рвение,
так мы его опять решили немного опередить.
   - Кто сейчас? - спросил усатый.
   - Мальчишка. Его приведут.
   - Говорить будешь ты?
   - Линнет.
   Над дверью загорелась красная  лампочка,  замигала  тревожно,  и  через
несколько секунд в зале раздался холодный металлический скрежет.
   - Это Линнет, -  мигнул  Мак-Брайт  усатому.  -  Открой  и  последи  за
проходом.
   В пультовую вошла, вернее, влетела Линнет - в  косыночке,  в  цветастом
платьишке: совсем девчонка с рабочей окраины.
   - Наконец-то! - сказал Мак-Брайт. - Пока подождем Чивера: он  с  минуты
на минуту  появится.  Я  уйду  в  аппаратную,  а  ты  поговоришь  с  новым
мальчиком. Скажешь, что тебе говорил о нем Док. Задание ясно?
   - Ясно. Что делать с мальчиком?
   - Ты поговоришь, я послушаю. А потом Рив его спрячет.
   - Зачем он вам?
   - И об этом позже. Если подойдет, будешь готовить.
   - К чему?
   Мак-Брайт не ответил, закрыл глаза, расслабился: устал,  вымотался.  Он
знал, зачем ему нужен мальчишка, новенький, чистый, в сламе его  никто  не
знает. Бигль будет в ярости: что ж, не привыкать. Первый прикроет,  на  то
он и Первый, чтоб Бигля нейтрализовать. А мальчишка в трущобах конечно  же
обживется, привыкнет.
   В пультовую быстро вошел усатый.
   - Мак, там Чивер и с ним трое. Один упакован.
   - Пусть войдут. - Мак-Брайт встал  и  пошел  в  аппаратную.  -  Поставь
блокаду на вход: нам посторонние не нужны.
   Он вошел в тесную,  заставленную  приборами  комнатку,  где  уже  сидел
долговязый Рив. Мак-Брайт приложил палец к губам - тише! - и нажал  кнопку
у двери. На стенке - белой и непрозрачной  -  высветился  квадрат.  Сквозь
него видна была пультовая, Линнет на стуле и  дверь,  через  которую  двое
мужчин вносили что-то длинное и тяжелое, завернутое в парусину. Сзади  шел
человек, которого Мак-Брайт встретил на вокзале: он там читал расписание.
   - Надеюсь, живым довезли? - спросила Линнет.
   - Даже без царапин.
   Мальчишка  и  впрямь  оказался  живым,  даже   слишком.   После   укола
стимулятора он пришел в себя, вскочил, рванулся к дверям и, только налетев
на Чивера, остановился.
   - Вы кто? - Голос его звучал хрипло.
   Линнет улыбнулась мягко и ласково:
   - Свои, Ли. Нас послал Док.
   Ли всхлипнул, совсем по-детски:
   - Док арестован.
   - Знаем.
   - А чего же вы здесь сидите? - Это уже почти крик.  -  Его  же  спасать
надо!
   Линнет улыбнулась: уж очень трогателен был он в своем волнении.
   - Мы не оставляем друзей в беде.
   - А кто вы?
   - Узнаешь, Ли, все узнаешь. Док просил о тебе позаботиться.  Вот  и  ты
должен позаботиться вместе с нами  о  Доке,  о  Чивере,  о  сотнях  людей,
которых арестовывают только за то, что они не пользуются сомниферами, и за
многое другое - за крик недовольства, за неосторожное  слово,  за  опасные
мысли. Поэтому инспектор Ли должен исчезнуть. Вместо него появится  другой
Ли, борец против неправды и зла, подпольщик, сламист. Но для  этого  нужно
время. Рив проводит тебя.
   Ли обернулся:  огромный  Рив  в  плаще,  застегнутом  наглухо,  ждал  у
железной двери в машинный зал.
   - А вы? - Ли жалобно посмотрел на Линнет, единственную - так он думал -
ниточку, связывающую его с Доком.
   - Я приду.
   Ли шагнул вслед за Ривом. Дверь хлопнула за ними, лампочка над  пультом
загорелась и погасла. Мак-Брайт встал и пошел в пультовую.
   - Ну что? - Линнет ждала решения.
   Мак-Брайт пожал плечами:
   - Сырой материал, но научится. Всему научится...



        6. О ПОЛЬЗЕ СЛУЧАЙНЫХ ЗНАКОМСТВ

   Я проснулся ровно в девять, а получасом позже в дверь номера позвонили.
Я выключил бритву и пошел открывать. За дверью стоял белобрысый паренек  в
нейлоновой куртке.
   - Здравствуйте, -  сказал  он.  -  Я  из  рекламного  бюро  Мак-Брайта:
телевизоры, холодильники, радиокомбайны.
   - А-а, помню-помню, -  протянул  я,  -  что-то  было...  Ну,  заходите,
потолкуем о холодильниках.
   Паренек вошел следом, подождал,  пока  я  сел  в  кресло,  и  осторожно
примостился напротив - на самом кончике стула. Я следил за ним,  изо  всех
сил стараясь казаться суровым.
   - Как зовут?
   - Ли, - ответил паренек.
   - Кто тебе дал мой адрес?
   - Линнет. Сказала, что будете меня ждать.
   - А быть посмелее она тебя не учила?
   Ли усмехнулся неожиданно хитро:
   - Как же, по-вашему, должен вести себя рассыльный из рекламного бюро?
   Я  оценил  ответ  и  вспомнил,  что  Линнет  очень  хвалила  мальчишку:
смекалистый, подвижный, осторожный, может быть, чересчур восторженный,  но
это пройдет,  а  так  по  всем  данным  -  отличный  связник,  лучшего  не
пожелаешь. Для него  я  сламист  с  юга,  привычная  легенда  двухмесячной
давности. Зачем я здесь? А это уже тайна, и Ли не должен совать в нее нос,
а должен слушаться меня во всем - это боевое задание слама.
   - Вот что. Ли, - сказал я, - найдешь Линнет и передашь следующее:  "Два
часа пополудни. Сороковая улица, кафе "Устрица". Запомнил?
   Ли повторил про себя, кивнул согласно.
   - А мне что делать?
   - Придешь тоже, только сам по себе.
   Я не случайно позвал  Линнет  на  Сороковую.  Движение  электролей  там
достаточно интенсивно, чтобы я мог показать весь свой водительский  класс:
мой план "случайного"  знакомства  с  Факетти,  вернее,  его  продолжения,
строился именно на умении водить электроли. План этот  я  придумал  еще  в
баре и тут  же  поделился  придумкой  с  Линнет.  Помню  ее  высокомерное:
"Неплохо. Можно попробовать..."
   Я заметил ее еще  издали  -  она  пересекала  улицу,  размахивая  рыжей
сумкой, непонятным мне предметом  туалета,  за  который  упорно  цеплялись
модницы всех времен.
   - Девушка, - закричал я, перегнувшись через барьерчик, отделяющий  кафе
от тротуара, -  сжальтесь  над  одиноким  героем  космоса,  разделите  его
трапезу!
   Линнет обернулась, засмеялась, узнав меня. Я подвинул ей стул, подозвал
официантку.
   - Прохладительное, пожалуйста.
   Мы обмениваемся любезностями, пока не уходит официантка.  Теперь  можно
перейти к делу.
   - Тебе понравился Ли? - Мы перешли на "ты" сразу,  без  предварительных
об®яснений.
   - Хороший паренек. Кстати, где он?
   - Витрина книжного магазина около стоянки электролей. Заметил?
   Заметил: тоненькая фигурка в курточке возле книжного развала -  студент
или школьник.
   - Что успела узнать о Факетти?
   - Самое существенное. По средам он обедает у отца, временно покинувшего
свою резиденцию на Второй Планете  и  обитающего  сейчас  в  Мегалополисе.
Видишь дом с лоджиями?
   - Вижу.
   - Тридцать седьмой этаж, второй блок. Отец - банкир, глава фирмы "Шахты
Факетти". Джин - его единственный наследник.
   - Джин?
   - Так зовут твоего будущего приятеля. Через полчаса увидишь его воочию.
   Каюсь, я не ожидал столь быстрого разворота событий. Через  полчаса  на
улице появится тот,  кто  тебе  необходим,  ибо  он  ступенька  к  "Шахтам
Факетти", фирме, с которой связано задание Центра.
   Но почему Линнет так спокойна?
   - А зачем волноваться? Видишь электроль на стоянке? Он один, и  другого
не будет, хотя улица бойкая и диспетчер просто  обязан  держать  здесь  не
менее пяти машин. Скажешь, просчет? Нет, расчет, прости за каламбур. Утром
я говорила с Седьмым: это его работа.
   - Давай по порядку. Кто такой Седьмой и в чем его работа?
   Она досадливо поморщилась:
   - Совсем забыла: ты же еще младенец в сламе. Седьмой -  Мак-Брайт,  это
его позывной. Он связан с главным диспетчером  парка,  а  тому  ничего  не
стоит держать здесь  всего  один  электроль.  Да  и  тот,  честно  говоря,
неисправен.
   - Его же могут в любую минуту перехватить.
   - А Ли на что? "Простите, но машина заказана.  Стоянка  за  углом,  три
минуты ходьбы". Мальчик хорошо знает свою роль...
   - Какова неисправность в машине?
   - Что-то с управлением, электроль должен сдать на третьей передаче.
   Восемьдесят километров в час - скорость приличная, придется рисковать.
   - Факетти один?
   - Входил один. С кем выйдет, не знаю.
   На той стороне улицы Ли застыл у  стены  дома.  Пожалуй,  он  волнуется
сейчас не меньше меня. А может, и больше: для него это - первое  серьезное
задание. Акция, как говорят здесь. Вот он  рванулся  от  двери,  пошел  по
тротуару.
   - Внимание, Лайк!
   - Вижу.
   Из под®езда вышел высокий  парень  в  красной  синтетической  куртке  -
Факетти! Остановился, закурил, ладонями закрывая огонек зажигалки,  шагнул
к электролю. Еще мгновение - и дверца машины  закрылась,  электроль  резко
рванулся с места - включено ручное управление? - нырнул в поток  машин.  Я
помешал ложечкой тающее мороженое: пора!
   Посреди площади  вспыхнул  багровый  факел.  Визг  тормозов,  комариное
гудение  электродвигателей,  взволнованные  крики  -  все  это   мгновенно
погасло, выключилось, как звук на экране. Я не  слышал,  что  мне  кричала
Линнет; просто оттолкнул  стол,  перемахнул  через  ажурную  ограду  кафе,
побежал через площадь, лавируя между машинами, туда, где, словно в вакууме
(все разбежались, очистили место  -  погибай,  парень!),  горел  электроль
Джина Факетти.
   Я сорвал пиджак, несколько раз с силой ударил им  по  куполу,  сбил  на
секунду пламя. Обжигая руки - стисни зубы, стерпи! - рванул на себя дверцу
машины. Неожиданно она легко открылась. Я  схватил  за  плечи  безжизненно
повисшего на  руле,  потерявшего  сознание  Факетти,  потянул  из  кабины,
повалил на мостовую - вовремя. Пламя с новой силой охватило машину.
   Факетти очнулся, сел на мостовой. Я  помог  ему  подняться  и  повел  к
тротуару, расталкивая любопытных. Он сокрушался вслух:
   - Потерял сознание, как мальчишка! Стыд-то какой... - Потом  повернулся
ко мне: - Вы спасли мне жизнь. Я ваш должник...
   - Прощаю вам долг, - сказал я.
   Он засмеялся беззаботно, словно  не  было  ни  аварии,  ни  смертельной
опасности.
   - Не надо: я всегда плачу по  счетам.  Давайте  знакомиться:  Джеронимо
Факетти, короче Джин. Может, слышали?
   - Даже видел.
   - Где?
   - Кафе "Семь футов под килем".
   Он всмотрелся в мое лицо, кивнул утвердительно:
   - Верно. Это вы тогда Дикого приложили.
   Я назвался. Он присвистнул уважительно, взял меня под руку.
   - Мое спасение надо отметить. Вы за?
   В тот вечер я поздно добрался к себе в отель: Джин  долго  не  отпускал
меня. В общем, можно было считать, что у меня появился в  городе  друг.  А
что касается пары ожогов на руках,  так  это  мелочи,  не  стоящие  доброй
дружбы.



        7. РАЗВЛЕЧЕНИЯ, СТРЕЛЬБА И ПОБЕГ ИЗ ТЮРЬМЫ

   С Джином я встретился на другой день  на  двадцатом  этаже  стеклянного
небоскреба "Шахты Факетти", в созданном по  его  идее  наимоднейшем  клубе
"При свечах". "У нас особый клуб, старина. Малость ветхозаветный, но  тебе
понравится".
   В роскошных залах, украшенных старинной мебелью, коврами и светом тысяч
свечей, нас встретили столь же старомодные  туалеты  -  визитки,  вечерние
платья дам и сверкающие камни в ушах и на  пальцах.  Лакеи  в  напудренных
париках и шитых золотом ливреях разносили напитки,  гигантский  швейцар  в
красных панталонах и белых чулках об®являл имена сановитых гостей.
   Все это не заслуживало бы даже упоминания, если  б  не  две  встречи  и
последовавшие за ними события. Сначала мне пришлось  пожать  руку  Дикому,
иначе говоря,  Стиву  Кодбюри,  оказавшемуся  сыном  начальника  городской
полиции, причем рукопожатие это не доставило  никому  удовольствия,  кроме
Джина, радостно воскликнувшего:
   - Вот и прекрасно, мальчики. Теперь нас трое.
   - Четверо, - поправил его женский голос.
   Особа эта, несмотря на  ее  ослепительную  внешность  -  рыжие  волосы,
распущенные по плечам, ровный золотистый загар -  в  цвет  волос,  зеленые
глаза и зеленые изумруды  на  шее,  -  вероятно,  не  привлекла  бы  моего
специального внимания - мало  ли  каких  красавиц  я  встречу  в  компании
Факетти,  -  если  б  не  примечательный  диалог  между  нами,  диалог   с
подтекстом, настораживающим и многозначительным.
   Мы стояли с Жаклин Тибо у стены как раз под солидным  хрустально-медным
канделябром с двумя десятками свечей, и  я  время  от  времени  с  опаской
поглядывал на него: и тяжел и огнеопасен... Жаклин  заметила,  потянула  в
сторону:
   - Так безопаснее?
   Вздохнул иронически:
   - У меня уже проверяли крепость черепной  коробки.  Боюсь,  что  второй
проверки она не выдержит.
   - Где же была первая?
   - На Луне.
   - Ах да, помню. Джин рассказывал...
   Вот тут-то я и прозрел. Дело в том, что Джин не знал о моем приключении
на Луне: я не рассказывал ему об этом. Значит, информацию о  пилоте  Лайке
Жаклин  получила  из  других  источников,  а  из  каких,  я,  пожалуй,  не
сомневался. Факетти-младший слишком примечательная фигура,  чтобы  Тейлору
не заинтересоваться его связями, которые могут стать  опасными  для  отца,
владельца таинственных "Шахт Факетти". В окружении наследника должен  быть
"дятел", который опять-таки  должен  заинтересоваться  новым  человеком  -
мной. Стив Кодбюри? Мелок, злобен и глуп. Остальные не  проявляют  ко  мне
никакого интереса: провинция, мускулы  без  интеллекта.  А  Жаклин  рядом,
Жаклин - вся внимание, вполне подходящий сотрудник для Тейлора.
   Все дальнейшее на вечер не представляло интереса: Дикий напился, и Джин
предложил "сменить обстановку". Решили раз®ехаться, отвезти пьяного  Стива
домой, сменить ветхозаветные костюмы на современные и вновь встретиться  в
ресторанчике "Город снов", где должна была выступать знаменитейшая Алина.
   Выходя на улицу чуть  раньше  замешкавшихся  моих  спутников,  я  вдруг
заметил на тротуаре тоненькую фигурку Ли.
   - Вам электроль? - склонился он, как принято у парнишек, зарабатывающих
услугами богатым клиентам, и добавил чуть слышно: - Я давно жду. Вы  нужны
Седьмому. Он будет в полночь на вокзале "Торно", у второго пути.
   Электроль он пригнал тотчас же, и я еще до  появления  Жаклин  и  Джина
успел назвать автомату адрес:
   - Вокзал "Торно".
   У вокзала я нырнул в одну из крутящихся стеклянных  дверей.  Замелькали
светящиеся таблички: "Перрон 6... 4... 3..." Вот он, второй. Еще издали  я
увидел сутулую фигуру Мака в плаще с поднятым воротником. Он тоже  заметил
меня, сложил неторопливо пухлую газету, сунул  в  карман,  медленно  пошел
вдоль перрона. Я за ним. Он поглядел по сторонам, вошел в вагон, остался в
тамбуре.
   Когда поезд тронулся, Мак-Брайт молча курил у стены, не обращая на меня
никакого внимания. Я пристроился рядом. Он выбросил сигарету и спросил:
   - Удивляешься?
   - Мягко сказано...
   - У нас мало времени: на следующей мне сходить. Я тебя  и  так  прождал
полчаса.
   - Ли не мог предупредить меня раньше.
   - Знаю. Не в этом дело. Сегодня слам идет на акцию. О Доке слыхал?  Его
сегодня должны вынуть.
   Я не понял.
   - Наш термин: спасти, вырвать из рук Бигля.
   - Буду участвовать?
   - Будешь. Только по-своему.
   - Это как?
   Он не ответил, прикидывал что-то в  уме,  посмотрел  на  часы,  спросил
нетерпеливо:
   - Где сынок?
   - Факетти? Наверно, в "Городе снов". Ждет меня  и  чертыхается.  С  ним
некая дива - Жаклин Тибо. По-моему, человек Тейлора.
   Он поморщился:
   - Худо. Отделаться никак нельзя?
   - Можно попробовать. А что?
   - Сойдешь со мной, поймаешь машину, вернешься в "Город снов" и  убедишь
Джина поехать в штаб Бигля.
   Я пожал плечами:
   - Убедить-то можно, только зачем?
   - Я не закончил: сегодня по управлению дежурит старший Кодбюри.  Вполне
уместно навестить отца задушевного друга. Он с вами?
   - Нет,  наверно.  Когда  я  уходил,  его  повезли  домой:  надрался  до
бесчувствия.
   - Тоже неплохо: беспокойство о моральном  облике  товарища  чаще  всего
возникает в полупьяном виде - как раз  как  у  тебя  с  Джином.  Приедете,
поговорите, а когда начнется  тревога  -  где-то  около  двух,  -  примешь
участие.
   Кажется, я начал что-то понимать: Мак-Брайту был нужен свой человек "на
той стороне". Я, пожалуй, сумею сыграть роль.
   - Инициатива поездки должна исходить от Факетти. А ты лишь натолкни его
на эту мысль. Все понял?
   - Все.
   Он крепко пожал мне руку и вышел.
   Я выскочил следом.
   У выхода на площадь дежурили два электроля. Я  влез  в  кабину,  назвал
адрес, взглянул на часы. Еще есть  время.  Да  и  опаздываю  я  ненамного:
простят заблудившемуся провинциалу.
   Так я и об®яснил Джину с Жаклин, стойко охранявшим от публики столик на
четверых у самой эстрады.
   - Кто четвертый? - поинтересовался я.
   -  Стив  обещал  под®ехать,  -   сказал   Джин,   а   Жакл