свои действия. После этого фон Альбиц извлек
авторучку и стал старательно обводить знаки по контуру, он что-то шептал
себе под нос, и в процессе этого шептания все присутствующие ощутили, как
комната начинает заполняться некоторыми сущностями. С начало это
неизвестное напоминало горячую массу воздуха, пляшущую над пламенем костра.
Затем эта однородная вибрирующая масса стала складываться в замысловатые
фигуры. Страшные дьявольские рожи, демоны, существующие параллельно с нами,
но не видимые, тощие лица длинноносых ведьм с выпученными глазами, все это
мрачное, базедовое и рогатое закружилось вокруг стола, протягивая руки и
языки. Вдруг громкий надтреснутый голос проговорил: "Вежливая форма отказа.
Формула записана неправильно". Воздух, в котором находились эти частично
материализовавшиеся существа, замер и остекленел. Неподвижная
патологическая панорама окружала собравшихся. Угрожающие облики монстров,
словно впечатанные в пространство, стали бледнеть, оцепенение покинуло
собравшихся, и вскоре только едва уловимое колебание где-то на уровне
потолка напоминало о том, что в этой комнате что-то происходило.

Фон Альбиц поднял глаза и оглядел присутствующих.

- Ну, вы видели, видели. Теперь вы не сомневаетесь.

- Да, это было волшебно, - сказал, вставая худощавый мужчина с бельмом на
глазу. - Но вы перепутали знаки.

- Да, я перепутал. Я нервничал и поэтому перепутал, но опыт можно и
повторить, если вы, конечно, не чувствуете усталости.

Фон Альбиц зазвенел колокольчиком, и лакей вкатил в комнату стол на
колесиках, на котором стояли бутылки вина и бокалы, перевернутые горлышком
вниз.

Молодой человек, который приехал на шикарном автомобиле, подошел к фон
Альбицу и взял его под локоть.

- Я хочу поговорить с Вами, - сказал он и отвел его в угол комнаты. -Я
плачу Вам тысячу долларов, если я сам, слышите, сам, обведу эти знаки.

- Но вы же никогда не участвовали в подобных встречах, у Вас нет опыта.

- Ну и что же. Вы скажете мне, как их обводить, и все.

- Этого мало, надо ещђ верить в силу и могущество того мира... - фон Альбиц
сделал паузу, - того, который ты вызываешь.

- Я видел его!

- Этого мало. Надо верить.

- Я поверил.

- Вы можете так говорить, на сомом же деле всђ обстоит иначе. Вы видите и
не верите, внутри Вас бродят сомнения, и в этом случае, отчеркивая эти
знаки, вы можете принести себе вред.

- Я буду осторожным. Я выполню все правила.

Помолчав какое-то время, фон Альбиц вздохнул и быстро сказал:

- Все знаки соединены между собой особыми линейными звеньями. Сначала ты
обводишь звезду, она находится в центре. Затем круг, причем начинаешь с
луча, потом переходишь на четные знаки, всего их шесть, в каждом знаке
шесть прямых линий и шесть параболических. Твоя вера в силу вызываемых
тобой сущностей должна быть обратно пропорциональна зависимости от бога и
веры в него.

- Вы должны, - фон Альбиц сделал паузу, видимо, ему было не очень легко
произносить это вслух, - вы должны отказаться от него ..... от спасителя,
от того, кто сберегает душу и с помощью заклинаний вызвать служителей князя
тьмы.

Молодой человек рассеянно посмотрел вокруг и снова остановился на лице
собеседника.

- Я не знаю, зачем мне это нужно, но мне кажется, что всђ это делается
помимо моей воли.

- Ну да, именно так все и происходит, - промолвил фон Альбиц, задумчиво
покачав головой. - Кто-то управляет, а мы только делаем вид, что
сопротивляемся. Нужно, отказаться от привычного представления о мире, от
ценностей веры. Добро и зло должны поменяться местами ... и тогда время
побежит обратно. Вы снова станете маленьким, затем станут маленькими Ваши
родители, земля опустошится до девственного слоя, погибнут растения и
твари, начнут разрушаться клетки, ну а после начнется распад земной коры.
Вспыхнут потухшие вулканы, образуются новые, клубящаяся лава будет
наплывать на остатки живого. И всђ! Цивилизация, которая так долго
двигалась к закономерному финалу, получит воплощение в своей новой и
последней реальности.

Фон Альбиц перевел дух и глотнул вина. Рот молодого человека, открывшийся в
процессе монолога старого монстра, так и не закрылся.

- Но я думал, это игра, - проговорил молодой человек.

- Нет, милый, это не игра, тут всђ серьезно. Погубленный мир, раздвоенная,
деградирующая совесть. Нельзя сомневаться в силе запущенного процесса, как
нельзя сомневаться во всем, что связано с Ним.

- Вы говорите языком канонов, и вместе с тем это похоже на вымысел, -
сказал молодой человек, поднимаясь с кресла.

- Ну, даже если это и вымысел, постарайтесь не ошибиться.

- Я постараюсь, не ошибусь.

Молодой человек внимательно оглядел прямоугольную кожу с иероглифами и стал
шептать заклинания, написанные на листочке бумаги. Рука его обводила
контуры магических формул. Постепенно публику вновь захватило состояние
транса. Вуаль из легкого газа пронеслась над головами присутствующих и
растаяла, слабый свет настенных бра несколько раз мигнул, и погас. На
короткое время комната погрузилась во мрак, после чего осветилась светом,
похожим на дневной, а когда вспыхнуло электричество, все присутствующие
увидели, что на кресле в углу сидит существо непонятного пола с широко
расставленными глазами и с почти полным отсутствием лба. Впалые щеки
существа и сложенные трубочкой губы выглядели безобидно, блуждающая на лице
улыбка выражала степень крайней иронии.

- С прибытием к нам, - сказало существо свистящим полупридушенным шепотом.
Голос у него был на редкость неприятным. И даже можно было сказать, что был
это не голос, а какой-то особенный звук, похожий на скрип механической
куклы.

- Я пришел к Вам, потому что вы этого хотели. Я пришел выбрать спутника.

- Один из Вас отправится со мной и вернется к концу сеанса. В процессе
путешествия вы будете наблюдать события, происходящие с Вашим партнером,
когда он вернется назад, вы его не узнаете. Закончив фразу, существо
инстинктивно подалось назад, затем вперед, после чего части тела сложились
в совершенно ровный и плотный квадрат. Затем происходит следующие. Квадрат
на несколько сантиметров зависает над креслом и превращается в куб, который
раскачивается вправо и влево, а потом начинает вращаться. Из куба этого
выскакивают мужские и женские руки, гипертрофированные выпученные глаза
выдавливаются на плоскости и лица сменяют друг друга. Существо, которому
нельзя было подобрать пол, теперь возникло в совершенно ином образе. На
этот раз это была очаровательная брюнетка с темным испанским лицом и худыми
руками, какое-то мгновение она как бы рассматривала собравшихся, затем она
в буквальном смысле взлетела на стол, подбежала к молодому человеку и,
обхватив руками его голову, жадно поцеловала в губы, в ту же секунду
загремел гром, сверкнула молния и осколки цветного витража посыпались на
застеленный церковной парчой стол. Молодой человек упал навзничь, стул под
ним подломился, тогда оборотень оседлал его и стал прыгать на нем, имитируя
страсть. Комната стала изменяться в размерах, а рука испанки превратилась в
узловатую, покрытую шерстью лапу демона, длинные когти вонзились в грудь
молодого человека и вырвали у него сердце, в то же мгновение прямоугольный
кусок кожи с магическими значками вспыхнул голубым пламенем и превратился в
маленький кусочек золы.


Глава пятая.

Москва, декабрь сорок первого года.

- Кровь. Вот на чем можно строить будущее,

- говорит Борис Соломонович, раскручивая в руках папиросу.

- Вся информация о прошлом и будущем кроется в кровяной плазме. Кровь - это
шифр нашего подсознания. Миллиарды кровяных клеток, мельчайших кровяных
телец, несут в себе информацию тысячелетий, самые невероятные сочетания
шифров хранит в себе кровь. Искусство демона - это прежде всего

работа с этим рисунком. Принесенный в жертву младенец ни что иное, как
записанный символ крови. Демон считывает формулу крови, и таким образом
жертвенный младенец прерывает связь с будущими рождениями, и кровь
становится основанием для создания знака, то есть сыворотки. Ведьмы
используют еђ. Насильно прерванная последовательность рождений несет в себе
интерес для ищущих материю антимиров. Знаки кабалы, существующие в мертвой
крови, посредством заклинания и обряда способствуют вызыванию определенного
демона, того, который соответствует кровяной формуле. Конечно, на сегодня
ситуация такова ...

В эту минуту в дверь позвонили, и женщина пошла открывать. На пороге стоял
нестарый еще мужчина с бесцветными голубыми глазами.

- Я принес, - сказал он и шагнул за порог.

Женщина закрыла дверь. В гостиной было темно, хозяйка зажгла настольную
лампу и осветилась часть стола, покрытого зеленой клеенкой, а с высоты
платяного шкафа глянула на них картонная голова школьного глобуса. Человек
снял кожаное пальто на цигейке и бросил его на кресло, затем расстегнул
пиджак и вытащил из внутреннего кармана длинный прямоугольный сверток. Это
был продолговатый мешочек из темного шелка. Распутав веревочку, он вытащил
небольшой кусок кожи и разложил его на столе.

- Старая, - сказал Борис Соломонович, ощупывая предмет.

- Какая нашлась, какая нашлась, - скороговоркой проговорил человек.

- А вот и самое главное, - он поднял к небу длинный и неправдоподобно
тонкий указательный палец, затем извлек из кармана бутылочку и поставил еђ
на стол.

- Я сам умертвил его, он был очень слабым и все равно бы умер, - как бы
оправдываясь, проговорил мужчина, открывая бутылочку и рассматривая
содержимое на свет.

- Хорошая кровь, свежая, - тихо сказал Борис Соломонович как будто бы
самому себе.

- Надеюсь, он не крещеный.

- Да, какое сейчас крещение!

- Ну, тогда начнем, - сказал Борис Соломонович и попросил принести новое
перо. Женщина вышла из комнаты и вернулась с тонкой деревянной ручкой для
письма и новым блестящим перышком. Борис Соломонович разгладил
прямоугольник кожи и придвинул к себе бутылочку с детской кровью. Он открыл
рот и приготовился нашептывать заклинания, но вдруг смешался, встал из за
стола и пошел в прихожую. Там среди вороха одежды он откопал портфель,
открыв его, он извлек на свет огромную толстую книгу. Это была очень старая
книга в кожаном переплете с бронзовыми углами и бронзовой же застежкой в
виде оскаленной головы какого-то зверя.

- Я забыл формулы, вернее, не забыл, но мне показалось, что забыл.

Борис Соломонович положил книгу на край стола и раскрыл еђ. На пожелтевшей
странице была изображена кричащая кошка, кошка лежала на спине с
развернутыми в разные стороны лапами. Из разрезанного живота и головы в
разные стороны картины были направлены стрелки, текст под стрелками пояснял
значение каждого органа. Мгновение Борис Соломонович рассматривал картинку,
затем перевернул ещђ несколько страниц и разгладил лист, на котором был
изображен кожаный прямоугольник, очень похожий на тот, который сейчас лежал
перед ним.

- Так, нужны ножницы, - попросил он. Женщина ушла в соседнюю комнату и
вернулась с большими портняжными ножницами.

- Это самое сильное заклинание, которое я когда-либо видел. Каждый из Вас
должен отрезать часть волос с головы и лобка, после чего каждый из Вас
связать их друг с другом, и все мы должны соединить их кольцо, после чего
положить это кольцо на звезду. Которая находится в центре прямоугольника из
человеческой кожи.

Каждый из присутствующих по очереди уходил в соседнюю комнату и, проделав
операцию, возвращался назад, неся в руке тонкий жгут с маленьким узелком.
Борис Соломонович связал эти охвостья в кольцо и положил его на
пятиконечную звезду таким образом, что сама звезда очутилась в центре
круга, а очерченное ранее кольцо едва ли не наползало на мохнатое ожерелье.
Обмакнув чистое перо в детскую кровь, Борис Соломонович стал нашептывать
заклинания. Он нашептывал и закрашивал знаки точно так, как это было
указано в книге. Таинственное слово "шеран", или что-то похожее по звуку,
повторялось с периодичностью в полминуты. - Вы помните свои волосы? -
спросил он. Мужчина и женщина кивнули. Борис Соломонович вытащил из пиджака
длинную булавку. Он оторвался от чтения заклинаний и посмотрел вокруг
мутными голубыми глазами, казалось, что всех он видит впервые.

- Когда я закончу, каждый из Вас должен будет проколоть себе большой и
указательный палец. Ваша кровь должна соединиться с кровью младенца через
волосы. Мужчина и женщина прокололи пальцы и стали ждать. Они сидели со
скрюченными руками, глаза их были мутны и полны ожидания. Как только адепт
закончил и произнес три раза слово "шеран", они опустили свои руки на
кольцо из волос. То же самое сделал и сам адепт. Сильная вибрация прошла
сквозь тела вызывающих, глаза у них закатились, губы дрожали. Под нажимом
кольца, зажившего своей жизнью, руки их вознеслись вверх на пол метра от
уровня стола. После чего кольцо стало вращаться, сначала медленно, затем
всђ быстрее, и, наконец, оно закрутилось так быстро, что было уже
невозможно понять, из чего же оно сделано. Кольцо увеличилось в размерах
теперь напоминало огромное блюдце, густые темные волосы, как побеги
тропического растения, касались магических знаков, окрашенных младенческой
кровью. Дым повалил из этого, теперь совсем медленно вращающегося кольца,
сначала слабый, затем все сильней и сильней, и медленно из облаков этого
дыма стала вытягиваться вверх оскаленная голова крысы из раскаленного
металла. Глаза у неђ были человеческие, и глядела она на мир с большим
сожалением. Постепенно металл стал темнеть, глаза потухли, и само выражение
крысячей морды стало равнодушным и каким-то усталым. Постепенно из
колдовского круга показались плечи и туловище, волосатое кольцо медленно
опускалось на стол, а сама фигура как бы вырастала из ниоткуда. Когда
кольцо опустилось и рассеялся дым, то все присутствующие увидели, что на
столе стоит рослая фигура в старомодных и узких брюках со штрипками и в
остроносых ботинках. Крысиная голова исчезла, на месте еђ возникла обычная,
вполне человеческая, только черты еђ отдаленно напоминали крысиные.
Возникшее это существо закашлялось, затем стянуло с руки перчатку и,
прошагав по столу, соскочило на пол. В глазах этого существа застыла такая
глубокая тоска, что если бы не знать, откуда он пришел вполне можно было бы
решить, что это и "страдание" за каждого из живущих.

Странная на свете происходит вещь. Все, вызывающие демона, почему-то
думают, что это они его вызывают, а ведь на самом деле это он вызывает их.

Демон повернулся лицом к столу и медленно протянул вперед руку, она у него
была узкая с ярко выраженными косточками фаланг и длинными миндалевидными
ногтями, слегка закручивающимися на конце.

- Ху, - сказал демон с пристальным, играющим в глазах, интересом оглядел
сидящих за столом и покачал головой. В глубине глубоких, почти бездонных
зрачков адского вестника блуждала нескрываемая ирония. И вдруг все горе
волшебники стали низко склоняться над столом. Языки у них вывалились и
стали длинными-длинными, и эти языки, эти длинные фиолетовые языки
опустились на край кольца, сплетенного из лобковых волос. И тут в руках
демона возник молоток и несколько гвоздей, которыми он в считанные секунды
приколотил к столу высунутые языки.

- Ху, - снова сказал демон так, как будто выпил рюмку водки и выпустил из
себя отягощающий легкие алкогольный дух. Глаза жертв на мгновение вылезли
из орбит, яркий огонь вспыхнул на дне этих полубезумных от боли зрачков,
затем глаза их так же быстро потухли, как и зажглись.


Глава шестая.

Освенцим задыхался от огромного числа пребывающих жертв, человеческими
потоками, вливающимися через его широкие ворота. Шла тяжелая изнуряющая
работа. Ругались эсэсовцы, ругались работники медицинской службы и каппо,
набранные из уголовного элемента. Всю ночь горели прожектора, освещающие
хитросплетения железнодорожных путей и бесконечные вагоны, из маленьких
окошечек которых глядели измученные и растерянные люди. Система лагерей,
задуманная как трамплин для решения еврейского вопроса, давала метастазы.
Германия воевала с половиной мира, и постепенно еврейский вопрос
переместился из области национальной в область мега политическую.
Завоеванные территории давали свежую кровь, человеческий поток не кончался.
Эсэсовцы писали домой грустные письма, и жаловались на длинный рабочий
день. Около часа ночи в лагерь пришел эшелон из Кракова. Маленький
маневровый паровоз, подцепленный к последнему вагону, пыхтя, заталкивал в
ворота длинный тридцати вагонный состав. Отец капитана СС Александра Бюлова
преподавал философию в Берлинском университете. Это был светский,
высокообразованный человек, владеющий пятью языками, замечательно играющий
на скрипке и органе. Матери Александра не знал, в доме отца не было еђ
фотографии. В Освенцим он попал после контузии на польском фронте. Работа
эта ему не нравилась, но долг заставлял его закрывать глаза на многие
неприятные детали. В юности он посещал митинги Гитлерюгенда, носил форму и
бил стекла в еврейских лавчонках. Став постарше, он стал увлекаться
книгами, читая всђ без разбора. Библиотека отца позволяла притрагиваться к
самым различным темам. Там были книги по философии, истории, юриспруденции
и даже по черной магии. Последние сильно подействовали на юного Александра.
Он перечитал всђ, что было у отца, и стал покупать ещђ. Таким образом, у
него за несколько лет собралась внушительная библиотека. Он покупал книги
по хиромантии, пиромании, астрологии и даже астрономии, однако особенное
внимание он уделял книгам по черной магии. Эти книги были особенно
дорогими, они были дорогими уже тогда, когда были написаны, и с каждым
годом их цена возрастала. Деньги он тратил на книги, форму выдавали
бесплатно. Голубоглазые наивные Лорелеи смотрели на него с нескрываемым
восторгом, но Александр не интересовался девушками. Он читал книги и ставил
опыты, это было неблагодарное занятие, причем совершенно безуспешное,
однако в глубине своей он осознавал, что дело только в нем. На разгадку
тайны о его сокровенном желании, которое никак не может осуществиться, его
натолкнула разбитая витрина фешенебельного галантерейного магазина. Перед
витриной лежали поломанные манекены, и женский пиджак был вывернут
наизнанку, солнце играло на белой подкладке и на осколках витрины. Он
смотрел на ослепительную подкладку с отпечатком огромного сапога и
размышлял: "Я не владею секретами, потому как не знаю истории их авторов.
Надо прожить их жизнь, попытаться понять, что двигало этими людьми,
устремившимися навстречу запретному, к скорой своей гибели". Волшебные
имена магов звучали, как недоступная пониманию музыка, тайну создания
которой он в скором времени сможет понять. Подкладка пиджака с отпечатком
сапога привела его к постижению формул, тех формул, которых он не мог
почувствовать и к которым не мог прикоснуться. Как автор романа переживает
жизнь персонажей, так и Александр, отправляясь в путешествие по биографиям
колдунов, переживал их юность, восхождение и смерть. Он сам становился их
частью, и его жизнь как бы перетекала в них. Такое взаимопроникновение не
давалось легко. Он стал замечать, что с каждым постигнутым монстром
частичка его души переходила в небытие.

Горячий холод кабалистических знаков опустошил и включил обратный ход
времени, который уходил в безотчетную пустоту. В воображении этот ход
открывал для Александра гигантский подземный коридор, вдоль стены которого
располагалась атрибутика книги и таблицы, а в нишах мумии великих колдунов.
Все перевернулось в жизни Александра в новогоднюю ночь 41 года. Он
возвращался домой в пятом часу утра. Открыв калитку палисадника, он увидел,
что на скамейке перед домом кто-то сидит, он остановился за несколько шагов
до незнакомца и какое-то время рассматривал его. Германия - зимняя сказка.
Легкий снег опускался на землю. На дорожке палисадника стоял мужчина в
эсэссовской форме, на каменной лавке сидел другой в старомодном длиннополом
пальто и фетровой шляпе с большими полями. Внешне человек этот предст