╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
ни выстроились рядами, подобно войскам, взявшим на караул.
Мачты черных английских пароходов. Мальчишки-гиды на мосту. Греки. Красивые
лица. Оживление, болтовня. Кажется, можно без устали разговаривать с людьми,
перегнувшись через балюстраду. Большие мечети, видимые с моста, выстроены
намеренно на вершинах куполообразных городских холмов. Чудесный эффект. Они
кажутся просторными шатрами.
Понедельник 15 декабря.
Совершенно обессилел виденным за прошлый вечер. Утром чувствовал себя
как будто после колесования. Вышел в 11 часов, не взяв гида. Поднялся на
Генуэзскую башню. Громадное сооружение. 60 футов диаметром, 200-высотой.
Стены толщиной 12 футов. Лестница устроена прямо в стене, а не по оси башни.
Необычный план расположения лестниц. Бакшиш. Башня оканчивается каким-то
трубообразным сооружением наподобие минарета. Высоченное гнездилище голубей.
С галереи наружу открывается восхитительный вид на окрестности. Знаю три
великолепных вида на Константинополь. Было бы полезно познакомиться с планом
Пера. После скрупулезного изучения удалось проследить дорогу к двум главным
мостам. Спустился вниз, пересек первый мост. До базара нанял мальчика-гида.
На протяжении всего пути от Генуэзской башни до моста катится непрерывный
людской поток. Огромные толпы со стороны Константинополя. По ступенькам
поднялся на широкую площадь, примыкающую к мечети. Здесь продают одежду.
Весьма деловая обстановка. Вдоль всего пути к базару толпы, толпы, толпы.
Начиная с Фес-Капа, дорога, кажется, вымощена изразцами. Базар образован
бесчисленным количеством узких проходов, перекрытых арками. Он похож на ряды
балаганов. Перед каждым что-то вроде софы-прилавка (на них присаживаются
покупатели-женщины). В каждом балагане - мужчина. Персидский базар. Сплошное
великолепие. Ростовщики, менялы-люди с бушелью, а то и двумя, монет всех
стран, священнодействующие словно продавцы орехов. Торговцы коврами.
Ангорская шерсть. Фунт и десять шиллингов за самый маленький. Отпустив гида,
два или три часа подвергался преследованию со стороны какого-то ужасного
грека и его сообщников. Они ходили за мной по пятам по всем закоулкам
базара. Я не мог ни пугнуть их, ни убежать. Начал ощущать беспокойство;
вспомнил, что наибольший интерес в шиллеровском "Духовидце" {"Der
Geisterscher" - незаконченный роман Шиллера, основанный на действительных
событиях.} вызывает эпизод, когда в Венеции героя преследует армянин.
Таинственное, настойчивое и молчаливое сопровождение. Наконец, удалось от
них отделаться. Подошел к Ага Джэниссари (башня Сераскира). Что-то вроде
пожарной каланчи. Огромная колонна в мавританском духе. Колоссальные
сарацины. Наблюдал за учениями турецких солдат. Неудачная попытка
дисциплинировать жителей преисподней. Снова залюбовался "Обгоревшей башней".
Основание вязнет в перегное. Она покосилась, раскололась, треснула и
надломилась. Подкопченного пурпурного цвета. Местами, словно венками,
оплетена лавром. (Водопроводная труба Кротонова озера, поставленная
торчком.) Уличные сцены. Позолоченные кареты в стиле Хоггарта. Изящные
желтые туфельки женщин топчут грязь. Путаница местечка. Нет дороги вдоль
берега. Лабиринт обходных путей по задворкам. На базаре у мечети продают
странные книги. Англичанин за обедом. Пригласил меня в Байякдерр, чтобы
продемонстрировать, как вымогают деньги. Сказал, что ничто на свете не
заставит его прогуляться ночью по Галате. Убийства каждую ночь. Его коттедж
на берегу Босфора был атакован грабителями. Босфор.
Вторник 16 декабря.
В 8.30 утра сел на пароход, чтобы прокатиться по Босфору до Байякдерра.
Восхитительно! Пейзаж:- помпезное шествие природы. Европа и Азия выставляют
напоказ все самое лучшее. Вызывающие контрасты. Один ландшафт переходит в
другой, уступая место новому чуду, однако являясь вновь в еще более пышном,
но все же стыдливом величии, не желая проигрывать в этом состязании красоты.
Мирты, кипарисы, кедры - вечная зелень. Мимолетный вид на Егзин со стороны
Байякдерра. Вода чистая, как в озере Онтарио. Берега - естественные
пристани. Они возвышаются над водой полками, словно парапет канала. Большие
корабли проходят вплотную к берегу. Султанские дворцы. Домики для
увеселений. Посольские дворцы. У подножия белых ступеней пенится вода, будто
вдоль кораллового рифа. Место примечательно этим кажущимся вмешательством
океана в береговые дела. Корабли становятся на якорь у подножия ущелий, в
глубоких зеленых водоемах, сверкая парусиновыми тентами. Целая галерея
пристаней и бухт, образованных чередованием мысов и заливов. Многие уголки
напоминают высоты на берегах Гудзона, сильно увеличенные в размере. Дельфины
играют в синеве, огромные стаи голубей носятся над головой, совершая военные
эволюции. Солнце сверкает на дворцах. Вид с высоты Байякдерра. "Ройял
Альберт". Просматривается Егзин. Цепочка озера Джорджес. Не удивительно, что
цари всегда жаждали завладеть столицей султанов. Не удивительно, что русские
посреди своих елей вздыхают по этим миртам {В 1472 г. царевна Зоя, дочь Фомы
Палеолога, брата погибшего при осаде турками последнего византийского
императора Константина, под именем царевны Софьи стала женой великого
московского князя Ивана. С тех пор московские князья и русские цари считали
себя законными наследниками "второго Рима" - Константинополя и защитниками
христиан в границах бывшей Османской империи.
В этом направлении же развивалась и военная экспансия царской России,
которая претендовала открыто или тайно в зависимости от политической
ситуации на проливы Босфор и Дарданеллы. - Прим. ред.}. Кедры и кипарисы -
единственные разновидности деревьев, растущие вокруг столицы. Кипарисы -
зеленые минареты, перемежающиеся с каменными. Форма минарета (возможно)
заимствована у кипариса. Чередование темной листвы дерева с яркими шпилями
выразительно подчеркивает контраст между жизнью и смертью. Праздничный
Босфор. Верхушки маргариток подернуты пурпуром восхода, и сама почва, где
они растут, имеет красноватобурый оттенок. Павильоны и фонтаны. Поражает
деликатность и чарующее изящество этих наружных сооружений. Думается, что
они слишком хрупки, чтобы противостоять воздействию погоды, и, кажется,
вот-вот растают, подобно леденцовым замкам. Обильная скульптура, позолота,
живопись. Вокруг амфитеатром растут лавровые деревья. Вернувшись с прогулки
по Босфору, постоял на первом мосту. Любопытно оказаться в гуще миллионов
человеческих существ, большинство которых, кажется, вовсе не желают
приобщаться к нашей цивилизации и по единому согласию отрицают многое из
нашей морали и начисто отвергают все наши религии. Толпа на мосту напоминает
огромный костюмированный бал. (Гигантский персидский ковер.) 1 500 000
актеров. Банвард не пожалел бы сотен миль полотна, чтобы изобразить эту
пышную движущуюся процессию. Лотошники и разносчики всех мастей.
Кондитерские изделия носят на голове. Цепочки преступников с железными
ошейниками - в затылок друг другу. Они переносят невероятные тяжести -
головы выполняют работу мускулов. Некоторые перетаскивают грузы с помощью
шестов, уперевшись руками в плечи идущего впереди. Военные чины в
сопровождении пеших посыльных. Леди в желтых туфельках. Повозки "Арабас".
Лошади такие же обходительные и ручные, как пешеходы. Взимают мостовые сборы
(трое или четверо). Великолепные барки пашей проносятся под арками мостика.
Джентльмен, сопровождаемый слугой, верхом на лошади. Офицер, разговаривающий
со своим преданным слугой. Черный евнух с большой пышностью следует со
своими белыми слугами. Негр-мусульманин. Продавцы щербета. Слоняется без
дела араб или грузин в высокой шапке. Солдаты. Гурты овец, пастухи, одетые в
овечьи шкуры, маршируют впереди. Вереница груженых лошадей. Мешки с мукой.
Стадо ослов - каждый старается наподдать им пинка. Вокруг только и слышится:
Юсуф, Хассан, Хамет. В конце моста мечеть. Покачивание голов во дворе и т.
п. Дорога на базар ведет через этот дворик.
Посетил мечеть Ахмета (шесть башен). Передний дворик напоминает
оранжерею. Двадцать небольших сводов или куполов. Двойная галерея. Снаружи
веранда, внутри колоннада. Посередине фонтан. Колонны из разноцветного
мрамора и мозаики. Горы старых вещей, нищие отрезают куски от старых одежд.
Мешки с отметинами. Куча ржавых обручей. Груды истрепанных мешков, пояса,
ложки, чайники. Решетчатое оконце проглядывает между двойными галереями.
Чудесный эффект. Снаружи, под галереей, желоба с каменными сидениями для
омовения ног верующих. Внутри четыре столбовидные опоры наподобие башен для
поддержания свода. (Белый мрамор.) В "башнях" устроены фонтаны.
Совершеннейший образец мечети. Внутри прямоугольная площадь. Небольшие
купола и полусводы. Птицы гнездятся среди светильников и летают повсюду.
Карманный компас был бы очень полезен в Константинополе. Пера -
штаб-квартира послов, там же гнездятся негласные дипломаты в виде
мошенников, игроков, обманщиков. Никакое иное место на земле не собирает
такого количества плутов. Контраст Дарданелл и пролива Гибралтар. Салоники
после Константинополя - главное торговое место в европейской Турции. Черный
ход в Европу. Человек - благородное животное, великолепен в эпитафиях и т.
д. (Запись на стене пирамиды Хеопса о стоимости потребленного лука.)
Константинополь
Вторник 16 декабря 1856 года.
Почти до темноты бродил около ипподрома. Заблудился и наконец вышел к
каким-то воротам на берегу Мраморного моря. Наняв каяк, вернулся в Топханне.
Стены в этом месте выглядят очень любопытно. Благодаря большому возвышению
берега над морем укрепления, кажущиеся со стороны моря стенами, со стороны
суши представляются в виде парапетов. Поэтому с моря дома кажутся необычайно
высокими. Любой формы. Иногда окна - крохотные проемы. Кое-где попадаются
балконы. Некоторые ворота и арочные въезды замурованы. Колоннады местами
открыты, местами заделаны. Падение, вернее, выкрошивание куска стены в углу
обнажило одинокую колонну белого мрамора. Она выглядит странным воскресением
мертвого тела, замурованного в гробницу. Вспомнились стены Аботсфорда, где
можно наблюдать то же только в большем масштабе. Там, где обрушилась большая
масса кладки, ее кучки выглядят обломками скал, сваленных в огромные кучи.
Известь по крепости не уступает ни камню, ни изразцам. Сегодня за обедом
французский атташе оценил население Константинополя, окрестностей и
побережья Босфора в 1 500 000. Судя по толпам, довольно скромная цифра.
Крепость Махмуда II, план которой воспроизводит арабскую надпись,
обозначающую его имя. Это дает некоторое представление о его характере.
Найдется немало людей, способных начертить свое имя коньками на льду, но
много ли таких, кто сумеет твердо увековечить его в виде крепостных стен,
возведенных на вечных скалах. Со стороны моря крепость выглядит необычно.
Среда 17 декабря.
Провел целый день, вновь осматривая Сераль и т. п. Благодаря странности
формы святая София вблизи кажется частично опустившейся под землю. Будто
разглядываешь верхнюю часть какого-то огромного храма, которому только
суждено еще быть выкопанным на поверхность. Чтобы попасть внутрь,
спускаешься по ступенькам вниз. Купол покрыт щербинами, словно тулья
потрепанной шляпы. В один прекрасный день он неизбежно осядет. Изнутри купол
имеет (благодаря плоской поверхности) вид огромного резонатора. Прочность
каменной кладки. Интерьер - внушительное пространство. Драгоценный мрамор.
Боготворение. Прострация мозга. Часть города неподалеку от старого Сераля.
Пустынные улицы. Странные здания. Ряды необычных приступок, ниш, высокие
Нюренбергские часы. Проходы и проулки. Сераль. Множество запретных мест. Сам
Сераль имеет, кажется, прямоугольную форму. Со стороны холма здания
выставляют наружу сплошные стены, подкрепленные контрфорсами. Внутри
просторно. Кое-где выглядывают из-за стен кипарисы. Великолепный вид с мыса
Сераль: Мраморное море, Босфор, Скутари. Дворики и площадки Сераля выглядят
странно и носят как бы отпечаток колдовства.
Собаки. Они бродят внушительными бандами, словно степные волки. Хозяев
нет. Турки, кажется, не заводят собак. Не одомашнены. Бродячие. Убийство их
противоречит религии. Санитары улиц. Временами слышны ужасные вопли. По
ночам собачьи драки. Довольно неприятно наткнуться на такую свору в
заброшенном переулке. В основном желтые, с длинными вытянутыми мордами.
Многие покрыты шрамами, другие паршой. Видел, как они лежат посреди свалки,
почти не отличаясь от куч мусора такого же цвета. Видел, как собаки
собрались над трупом лошади на морском берегу. Блуждая по окрестностям,
нашел Черную Дыру {Черная Дыра в Калькутте - каземат 14х18 футов в крепости
города, куда 20 июня 1756 г. были брошены 146 англичан. К утру 123 из них
умерли.} прямо на улице. Не осмелился зайти дальше.
Гарем (неприкосновенный) на борту паровых судов. Решетчатые
перегородки. Леди светлокожие, с прямыми носами. Правильные черты лица,
отличные бюсты. В своих простых одеждах похожи на монахинь, однако
округлость бюста говорит о том, что не принадлежат к этой категории. Между
сектами соблюдается отменное приличие. Никаких переглядываний. Никакой
развязности. Не ищут взаимного восхищения. Никакой распущенности. Нет
пьяных. Не видел никого, хотя спиртное и продается. Здесь заняты делом.
Красота фонтана у святой Софии. Позолота. Виноград и листва.
Четверг 18 декабря.
Утром нанял каик и пересек Босфор, чтобы попасть в Скутари. Роскошное
плавание. Развалился на кушетке, как оттоман. Располагаешься на дне лодки.
Тело покоится ниже уровня воды. Лодкапостель. Каик что-то вроде подноса или
доски для разрезания хлеба. Флот рыбаков в устье Золотого Рога. Спокойствие
водной поверхности. Легкая рябь. Солнце ярко освещает султанский дворец.
Восход напротив Сераля. Если Константинополь - самое великолепное место на
земле для устройства столицы, Сераль - для увеселения. Огромные бараки в
Скутари. Величественный вид Константинополя вверх по Босфору. Кладбище -
словно черный лес. Тюрингский ландшафт. Его пересекают дороги. Чудесные
маргаритки. Пристани. Плавучая мечеть. Холмы и пляж. Общие размышления о
Константинополе. Что касается его нечистот, так это просто влажная пыльца
цветка. Вино Тенедоса на столе. Негр-мусульманин. В отличие от других наций,
рассеянных на земле (евреи, армяне, цыгане), словно в упрек прозелитизму
остающихся преданными вере своих отцов, негры относятся к форме религии, как
лошади к покрою чепрака, совершенно безразлично.
В 4 часа пополудни отплыл на пароходе "Акадия" в Александрию через
Смирну. Когда огибали мыс Сераль, садилось солнце. Величественный вид.
Скутари и его холмы, горящие словно сапфиры. Удивительная чистота воздуха.
Подобно какому-нибудь полуострову, покрытому деревьями, растущими террасами
до самой макушки, одет домами Константинополь. Длинные стены. Вот и
Мраморное море.
Пятница 19 декабря.
Чуть забрезжил рассвет, прошли Дарданеллы. Ливневый дождь. Прояснилось.
Прошли Троянскую долину. Вдалеке гора Ида. Прошли курган Ахилла. Правили
между Тенедосом и материком. Проследовали мимо гавани и города Тенедос.
Полуостров, виднеющийся посреди бухты, покрыт мощными оборонительными
сооружениями. Работа генуэзцев. Прошли мыс Баба с его фортом, защищающим
город с вершины. Азиатский берег тянется высокими грядами желтоватых гор,
маячащих вдалеке. Оказались между Мителеном и материком. Большой и красивый
остров, покрытый оливковыми деревьями. Там делают вино. От пляжа до самой
вершины остров покрыт зеленью, темной с бронзовым отливом, и этим Мителен
резко отличается от остальных островов архипелага, желтых и иссушенных. Азия
по цвету сильно напоминает своих львов, живущих в зверинцах, - ленивых и
сонных. На Мителене множество красивых девушек. В средней части острова есть
бухточка, наглухо запертая сушей. Перед заходом солнца стали на якорь в
бухточке Мителена для того, чтобы воспользоваться преимуществами дневного
освещения при заходе в труднодоступную гавань Смирны. Выслали вперед шлюпку
для промеров глубины. Приблизилась лодка с берега - купил оливков и фиников.
Разглядывая капитанскую карту "Подходы к Дарданеллам и Троянская долина",
обнаружил, что местность в глубине побережья изобилует остатками древностей.
Проплыли заливом Безика, частично защищенным островом Тенедос, там, где в
1853 году впервые соединились английская и французская эскадры.
Суббота 20 декабря.
В 2 часа утра стали на якорь у Мителена и с наступлением светлого
времени суток начали заходить в бухту Смирны. Просторный залив - 30 миль
вглубь, 7 или 8 в ширину. Берега усеяны деревушками, гнездящимися по холмам
на фоне высоких гор. Город располагается в конце залива и там, где он
расстилается по склону, напоминает поле, усыпанное битой посудой благодаря
приземистым домишкам, выставляющим напоказ черепичные крыши. На горе Пагус,
позади города, стоит старая крепость, хорошо приметная с моря. В порту
встретились с пароходом "Египтянин". Разговаривал с капитаном Тейтом.
Пароход сел на мель, и другой стягивал его на глубину. Съехал на берег,
зашел к американскому консулу - греку. С час проговорил с ним и его братом.
Нанял гида (серьезный, церемонного вида человек во фраке. В одной руке он
нес отделанную серебром шпагу в вельветовых ножнах, а в другой - также
отделанный серебром хлыст для верховой езды). Отправился на базар поглазеть
на невольников. Ничего не получилось.
Поднялся на Пагус. Дорога вьется вокруг вершины. Склоны покрыты
осколками камней. Местность напоминает заброшенный земельный участок. Отсюда
открывается впечатляющий вид на залив и саму Смирну. Здесь, на вершине,
стоит полуразрушенная мечеть. Нацарапано имя какого-то бостонца. Спустился
вниз и направился к Караванному мосту, который служит местом развлечения
жителей по праздникам и городскими воротами. Непрерывным потоком проходят
вереницы верблюдов, лошадей, мулов и ишаков. Иногда впереди верблюжьего
каравана идет лошадь, иногда - мул, часто процессия замыкается также мулом.
Вооруженные всадники. Буфалло.
Верблюд - самое нескладное существо. Благодаря длинной, изогнутой
по-журавлиному шее, которую верблюд не может согнуть, он чем-то напоминает
чиновника в тугом воротничке, а по виду передних ног, покрытых словно
топорщащимися перьями, и длинных задних конечностей кажется помесью страуса
с гигантским кузнечиком. Его копыта мягки, как губка, и скрыты шерстью,
растущей до земли. Из-за этого, когда бредет он по тропам, покрытым грязью,
кажется, будто передвигаются четыре швабры, похожие на ходули.
Кладбища выглядят очень любопытно. Разрушившиеся колонны и капители
древности валяются посреди расколотых надгробий. Иногда полуразвалившийся
могильный камень оказывается куском древней колонны - развалина вдвойне.
Очень высокие кипарисы, напоминающие столбы.
Воскресенье 21 декабря.
Вместе с капитаном Тейтом зашли к агенту, живущему в уютном особняке в
Маринаре. Он женат на гречанке. Ребенок пока говорит только по-гречески,
хотя отец - шотландец. Говоря о здешней миссии, он сказал, что ее вот-вот
при
╧Ёшъы■ўхэш 