инял  от  нее

                                - 54 -

пластмассовую  рамку  и  направился в лабораторию, чтобы приготовить все
для вечерней телепередачи.
     В углу лаборатории стоял старомодный телевизор с большим экраном, а
рядом располагались магнитофон и автоматическое устройство  переключения
каналов,  выбирающее  программы  в  соответствии  с заранее высказанными
Эстер пожеланиями. Диски-глаза Гаррод поместил на специальной  подставке
перед  экраном.  Там  же  лежали очки - с виду обычные, но на самом деле
вместо линз в них были вставлены диски из медленного стекла  толщиной  в
двадцать четыре часа. Эти очки предназначались ему.
     Гаррод заменил свои очки точно такой же парой и включил  телевизор,
магнитофон  и  переключатель  каналов.  Взяв  кассету с лентой и очки со
вчерашней записью, он пошел в библиотеку.  Там,  сидя  в  своем  любимом
мягком  кресле  с  высокой  спинкой,  его  ожидала Эстер. Надев очки, он
увидел последние известия, которые транслировались ровно сутки назад. Он
вставил  кассету  в  магнитофон,  отрегулировал  синхронизацию  звука  с
изображением и сел рядом с женой. Начался очередной домашний вечер.
     Обычно  Гаррод  мог  с  полным  равнодушием  воспринимать  передачу
новостей суточной давности. Но  сегодня,  когда  утреннее  сообщение  об
убийстве  сенатора  Уэскотта  еще  не  потускнело  в  памяти,  это  было
мучительным испытанием. Вчерашний день был столь же далек,  безвозвратен
и  ненужен,  как  Пунические войны. Но именно во вчерашнем дне он жил по
воле  своей  жены.  Гаррод  сидел,  стиснув  кулаки,  и  вспоминал   тот
единственный случай, когда месяц назад он попытался освободиться. Эстер,
крича от боли, вырвала из глаз диски и день за днем  оставалась  слепой,
пока  не  добилась  от  него  обещания  восстановить  прежнюю степень их
близости. Он снова почувствовал, что ему не хватает воздуха, и  заставил
себя дышать глубоко и ритмично.
     Прошло около часа, когда Макгилл, их дворецкий,  бесшумно  вошел  в
библиотеку и сообщил Гарроду о срочном звонке из Огасты.
     Гаррод взглянул на безмятежное лицо жены.
     -  Вы  же знаете, я не отвечаю на деловые звонки в это время. Пусть
этим займется мистер Фуэнте.
     - Мистер Фуэнте уже говорил с Огастой, мистер Гаррод. Именно он дал
ожидающему ответа господину ваш домашний  номер.  Мистер  Фуэнте  просил
передать,  что  дело  требует  вашего  личного  участия.  - Почтительное
отношение к Эстер заставляло дворецкого говорить тихо,  но  его  круглое
румяное лицо выражало настойчивость.
     - В таком  случае...  -  Гаррод  поднялся  с  кресла,  обрадованный
неожиданной  возможностью  прервать  унизительную процедуру, снял очки и
спустился в кабинет на первом этаже. С экрана видеофона смотрел  мужчина
мощного  сложения в дорогом костюме. Бросались в глаза яростный взгляд и
эффектная белая прядь в волосах.
     -  Мистер Гаррод, - сказал мужчина. - Я - Миллер Побджой, начальник
полицейского управления штата Мэн.
     У  Гаррода  было ощущение, что это имя он уже слышал сегодня, но не
помнил, при каких обстоятельствах.
     - Чем могу быть полезен?
     - Многим, я полагаю.  Мне  поручено  вести  расследование  убийства
сенатора Уэскотта, и я прошу вашего содействия.
     - В расследовании убийства? Не понимаю, чем я могу вам помочь.
     Побджой улыбнулся, показав очень белые, чуть неровные зубы.
     - Не скромничайте, мистер Гаррод. Насколько я знаю,  после  Шерлока
Холмса вы самый знаменитый детектив-любитель.
     - Именно любитель, мистер Побджой. Дело моего тестя касалось  нашей
семьи, и только.

                                - 55 -

     - Я понимаю, вы не сыщик. Это была шутка. Причина  моего  звонка...
Канал защищен от перехвата?
     Гаррод кивнул.
     - Да. Если угодно, у меня есть защитная накидка, модель 183.
     - Думаю, в  этом  нет  необходимости.  Нам  удалось  найти  осколки
ретардитовой  контрольной  панели автомобиля, в котором ехал сенатор. Мы
хотим собрать группу экспертов и предложить им выяснить,  не  содержится
ли в осколках какой-либо информации об убийце или убийцах.
     - Осколки? - Гаррод почувствовал, что в нем  проснулся  интерес.  -
Какие  осколки?  Насколько  я понял из сообщений, автомобиль превращен в
лужу металла.
     -  В  том-то  и  загвоздка, что мы сами толком не знаем, что нашли.
Есть несколько кусков оплавленного металла, и  мы  предполагаем,  что  в
одном  из  них  заключена  ретардитовая  панель.  Эксперты  считают, что
разрезать  металл  опасно,  поскольку  механические   напряжения   могут
разрушить стекло.
     - Это ничего не изменит, - живо сказал Гаррод. - Если  ретардитовая
панель   соприкасалась   с   раскаленным  добела  металлом,  весь  набор
внутренних напряжений разрушен. Информация в таком случае стерта.
     -  Неизвестно,  до какой температуры был нагрет металл. Мы не знаем
даже, был ли он расплавлен, когда эти образцы приняли теперешнюю  форму.
Ведь на них действовала и сила взрыва.
     - Тем не менее я утверждаю, что информация не сохранилась.
     -  Может ли ученый делать столь решительный вывод, даже не взглянув
на объект исследований? - Побджой наклонился вперед, нетерпеливо  ожидая
ответа.
     - Нет, разумеется.
     - Так вы посмотрите образцы?
     Гаррод вздохнул.
     - Хорошо. Пришлите их ко мне в портстонскую лабораторию.
     - К моему сожалению, мистер Гаррод, вам придется приехать сюда.  Мы
не можем вывозить материалы следствия за пределы штата.
     - К моему сожалению, я  не  вижу  возможности  уделить  этому  делу
столько времени...
     -  Опасность  велика,  мистер  Гаррод.  Политические  убийства  уже
нанесли стране огромный ущерб.
     Гаррод вспомнил, с каким жаром Джерри Уэскотт защищал  свой  проект
социальных   реформ,  как  ненавидел  он  несправедливость,  порожденную
неравенством. Гнев, вызванный безвременной смертью сенатора,  весь  день
подспудно  владел  сознанием  Гаррода,  но  неожиданно  на  это  чувство
наложилось совершенно  новое  соображение. 4"Ведь мне придется ехать туда
без Эстер".5
     - Хорошо, я попробую вам помочь,  -  сказал  он  вслух.  -  Где  мы
встретимся?
     Когда разговор  закончился  и  экран  потух,  он  с  минуту  стоял,
неотрывно  глядя  в  его  поддельную  серую глубину. Сначала им овладело
детское ликование, но вскоре сама сила его реакции породила отрезвляющий
вопрос: "Почему я позволил Эстер закабалить себя?"
     Гаррод подумал, что самая  надежная  тюрьма  -  та,  двери  которой
незаперты, если только заключенный не смеет распахнуть эти двери и выйти
на волю. В  чем  его,  Гаррода,  вина?  В  том  лишь,  что  он  забыл  о
существовании  запасного  ключа от лаборатории. Но если взрослый человек
недвусмысленно предостерегает другого взрослого человека...
     - Так ты едешь в Огасту, - раздался голос Эстер за его спиной.
     Он обернулся.

                                - 56 -

     - Я не смог найти отговорки.
     - Знаю, милый. Я слышала, что говорил мистер Побджой.
     Гаррода удивила спокойная интонация ее голоса.
     - Ты не против?
     - Нет, если ты возьмешь меня с собой.
     - Об этом не может быть и речи, - твердо сказал он. - Мне  придется
работать, разъезжать...
     - Я понимаю, что буду  тебе  помехой,  если  поеду  сама.  -  Эстер
улыбнулась и протянула руку.
     - Но как же в таком случае... - Гаррод  остановился  на  полуслове,
увидев  на  ее  ладони плоский футляр - один из тех, в которых хранились
запасные комплекты дисков.
     Да, в одиночестве он не останется.


                               Глава 11

     Самолет взлетел ранним ясным утром, заложил вираж над Портстоном и,
набирая высоту, взял курс на восток.
     - Придется лететь низко, - напомнил Лу Нэш по внутренней  связи.  -
Коммерческие трассы все еще закрыты для нас.
     - Я уже слышал это, Лу, не беспокойтесь, - сказал Гаррод, вспоминая
наказание,  назначенное авиаинспекцией за безумный рывок в Мейкон. С тех
пор прошла вечность.
     - При такой высоте и малой скорости полет обходится дороже.
     - Я же сказал, не волнуйтесь, - Гаррод улыбнулся, понимая, что  Нэш
беспокоится  не о расходах, а о том, что ему не придется дать волю этому
снаряду с обитым мягкой кожей нутром. Гаррод откинулся в кресле  и  стал
наблюдать   за   кукольным   миром,  проплывавшим  внизу.  Заметив,  что
пластмассовая рамка с  дисками  Эстер,  приколотая  к  лацкану  пиджака,
располагалась  ниже  уровня  иллюминатора,  он снял прибор, включающий в
себя и микромагнитофон, и пристроил его на  нижней  кромке  окна,  чтобы
бдительные  черные  кружки  смотрели  наружу.  "Желаю  приятно  провести
время", - подумал он.
     -  Еще  один!  -  В  скрытые  динамики  ворвался возбужденный голос
пилота.
     -  Что  там?  -  Гаррод глянул вниз на панораму рыжевато-коричневых
холмов в крапинках кустарника, которую пересекало одинокое шоссе. Ничего
необычного.
     - Они опыляют посевы с высоты двух тысяч футов.
     Неопытный  глаз Гаррода тщетно пытался отыскать что-либо похожее на
самолет.
     - Но здесь нет никаких посевов.
     - В том-то и фокус. За последний месяц я трижды видел их  за  такой
работой.
     Самолет накренился на правый  борт,  давая  возможность  разглядеть
большее  пространство,  и  неожиданно  Гаррод увидел крошечный блестящий
крестик далеко внизу. Крестик двигался перпендикулярно их курсу, за  ним
тянулся белый перистый след. Вдруг след оборвался.
     -  Он  нас  заметил,  -  сказал  Нэш.  -  Они   всегда   прекращают
опрыскивать, когда замечают другой самолет.
     - Две тысячи футов - высоковато для такой работы, вам не кажется? С
какой высоты обычно производят опыление?
     - На бреющем. Вы правы, это тоже странно.
     - Просто испытывают новый распылитель.

                                - 57 -

     - Но...
     -  Лу,  -  строго  сказал Гаррод, - на нашем самолете слишком много
автоматики. Вам просто нечем заняться. Либо беритесь  за  штурвал  сами,
либо разгадывайте кроссворд.
     Нэш пробормотал что-то  вполголоса  и  впал  в  молчание  до  конца
полета.  Гаррод,  который  накануне  провозился со сборами и лег поздно,
дремал, пил кофе и снова дремал, пока встроенный в переборку видеофон не
засигналил  мелодичным  звоном,  требуя  внимания.  На  экране появилось
горбоносое   лицо   Мэнстона,   руководителя   отдела   по   связям    с
общественностью.
     -  Доброе  утро,  Элбан,  -  сказал  Мэнстон   со   своим   обычным
британо-американским произношением. - Вы видели утренние газеты?
     - У меня не было времени.
     - Ваше имя снова на первой полосе.
     Гаррод напрягся.
     - По какому поводу?
     - Судя по заголовкам, вы летите в Огасту в полной уверенности,  что
после  изучения  остатков  автомобиля  сможете  назвать  убийцу сенатора
Уэскотта.
     - Что?!
     - Газеты полны намеков, что вы разработали новый  метод  извлечения
информации из разбитого или оплавленного медленного стекла.
     - Но это сущий бред! Я говорил Побджою,  что  вся  информация...  -
Гаррод перевел дух. - Чарльз, вы вчера делали какие-нибудь заявления для
прессы на этот счет?
     Мэнстон  поправил  свой  синий  в горошек галстук и обидчиво поджал
губы.
     - Прошу вас, Элбан.
     - Значит, это Побджой.
     - Хотите, чтобы я опубликовал опровержение?
     Гаррод покачал головой.
     -  Нет,  пусть  все  идет  своим чередом. Я поговорю с Побджоем при
встрече. Спасибо, что сообщили мне.
     Гаррод  отключил видеофон. Откинувшись в кресле, он попытался снова
задремать, но  в  плавное  течение  мыслей  вплеталась  тревожная  нить,
нарушала  покой, подобно тому как блестящая змейка, пересекающая заводь,
пускает рябь по ее недвижному прежде зеркалу.  Последний  год,  прожитый
рядом  с  Эстер,  сделал  его  чрезвычайно чувствительным к определенным
вещам, и сейчас он ощущал, что им явно манипулируют,  используют  его  в
чьих-то  интересах.  Сделанные  Побджоем заявления прессе были не просто
необдуманными, они находились в вопиющем противоречии с главной  мыслью,
которую  Гаррод высказал в единственной их беседе. Побджой не производил
впечатления человека, который станет действовать наобум,  без  тщательно
обдуманного плана. Но что он надеялся выиграть, поступая таким образом?
     В  полдень,  сверкающий  как  новенькая  монета,  самолет   Гаррода
коснулся  посадочной  полосы.  Пока  он  подруливал  к месту высадки для
частных машин, Гаррод взглянул в  иллюминатор  и  увидел  привычную  уже
группу  репортеров  и  фотокорреспондентов.  Кое-кто держал ретардитовые
панели, в руках у других были обычные фотоаппараты, что отражало  борьбу
между различными фракциями профсоюза фотожурналистов. В последний момент
Гаррод вспомнил о дисках Эстер и вновь приколол их к лацкану.  Когда  он
спустился  по трапу, репортеры бросились к самолету, но были остановлены
внушительным отрядом полиции.  Перед  Гарродом  выросла  мощная  высокая
фигура Миллера Побджоя в темно-синем шелковом костюме.

                                - 58 -

     - Примите мои извинения за эту толпу, - непринужденно  сказал  тот,
пожимая  руку  Гаррода.  -  Мы  сию же минуту уезжаем отсюда. - Он подал
знак, и рядом с самолетом  появился  длинный  черный  автомобиль.  Через
мгновение  Гаррод уже сидел внутри, и лимузин катил к воротам аэропорта.
- Вы, я полагаю, привыкли к почестям, воздаваемым знаменитостям?
     -  Не такая уж я знаменитость, - ответил Гаррод и тут же выпалил: -
Зачем вам понадобилось кормить газетчиков всей этой ахинеей?
     - Ахинеей? - Побджой озадаченно наморщил лоб.
     - Будто я  уверен,  что  определю  убийцу,  используя  новый  метод
извлечения информации из ретардита.
     Лоб Побджоя разгладился до шелковистого блеска молодого каштана.
     -  Ах  вот вы о чем! Кто-то из нашего пресс-отдела проявил излишнюю
прыть. Это бывает, сами знаете.
     - Представьте, не знаю. Мой управляющий по связям с общественностью
уволил бы любого своего сотрудника, позволившего себе подобную  выходку.
После чего я уволил бы управляющего за то, что он это допустил.
     Побджой пожал плечами.
     -  Кто-то  увлекся,  потерял  голову,  только и всего. Надо же было
случиться,  что  Уэскотта  убили  именно  здесь,  в  нашем  штате.  Ведь
единственная  тому причина - регулярные наезды сенатора в Мэн на охоту и
рыбную ловлю. Понятно, что все стараются проявить усердие.
     Как  ни странно, доводы Побджоя показались Гарроду неубедительными,
но он решил предоставить события  их  естественному  ходу.  По  пути  из
аэропорта  в  город он выяснил, что его партнерами по экспертному совету
будут некто Джилкрайст из ФБР и руководитель одной из  исследовательских
лабораторий  военного ведомства, временно откомандированный в Огасту для
участия в расследовании. Им оказался полковник Джон Маннхейм -  один  из
немногих  военных,  с которыми Гаррод встречался на коктейлях и болтал о
том о сем. К тому же Маннхейм был  -  мысль  об  этом  заставила  сердце
Гаррода  учащенно  забиться  -  непосредственным  начальником  той самой
девицы восточного облика с серебристыми губами, которая, не  пошевельнув
пальцем,  на  целый  день  лишила  Гаррода  душевного равновесия. Он уже
открыл рот, чтобы спросить, привез ли полковник  с  собой  кого-либо  из
секретарей,  но  вспомнил  об устройстве для записи изображения и звука,
приколотом к лацкану. Рука непроизвольно  поднялась  и  ощупала  гладкую
пластмассу.
     - Забавная штучка, - улыбнулся Побджой. - Камера?
     - Вроде того. Куда мы едем?
     - В гостиницу.
     - Я думал, мы сразу направимся в полицейское управление.
     - Вам надо принять душ и позавтракать, - Побджой снова улыбнулся. -
На пустой желудок человек соображает не в полную силу, вы согласны?
     Гаррод неопределенно пожал плечами. Снова вернулось  ощущение,  что
им манипулируют.
     - Вы позаботились о помещении и лабораторном оборудовании?
     -  Все  предусмотрено,  мистер  Гаррод.  Вы познакомитесь с другими
экспертами, и сразу после завтрака мы все отправимся в Бингхэм, чтобы вы
смогли увидеть место убийства своими глазами.
     - Какая от этого польза?
     -  Трудно  сказать  заранее,  какую  пользу  мы  извлечем из такого
осмотра,  но  это  естественный  отправной  пункт  любого  расследования
убийстава.  -  Побджой  стал  разглядывать  улицу,  по которой проезжала
машина.  -  Иначе  трудно   уяснить   картину   событий.   Относительное
расположение  жертвы  и преступника, углы... А вот и наша гостиница - не
хотите выпить чего-нибудь, перед тем как сесть за стол?

                                - 59 -

     Очередная   группа   репортеров  топталась  на  тротуаре  у  здания
гостиницы, и снова их сдерживал  полицейский  кордон.  Побджой  дружески
махнул  рукой  в  сторону  газетчиков,  одновременно  увлекая  Гаррода в
вестибюль.
     -  Регистрация не нужна, - сказал Побджой, - я позаботился обо всех
мелочах. Ваш багаж уже прибыл.
     Они  прошли по роскошному ковру, поднялись в лифте на третий этаж и
оказались в просторной, залитой солнцем комнате,  обитой  бледно-зеленым
шелком,  которая  могла  бы  служить  залом  собраний привилегированного
клуба. Гаррод увидел стол, накрытый  персон  на  двадцать.  В  углу  был
оборудован  бар,  там-сям  небольшими  группами стояли мужчины - по виду
правительственные чиновники и полицейское начальство. Гаррод сразу узнал
Джона  Маннхейма,  чувствующего себя не в своей тарелке в темном деловом
костюме.
     Побджой   принес   Гарроду   водку   с  тоником  и  представил  его
присутствующим. Единственный, о ком  Гарроду  приходилось  слышать,  был
Хорейс  Джилкрайст,  судебный  эксперт  из  ФБР.  Им  оказался мужчина с
короткими, зачесанными вперед волосами  песочного  цвета  и  напряженным
лицом  человека,  который  слегка  глуховат, но не намерен пропустить ни
единого слова собеседника. Гаррод приканчивал вторую порцию  крепчайшего
напитка,  и  на  него  уже спускалось ощущение нереальности окружающего,
когда он очутился рядом с Джоном Маннхеймом.
     Он отвел полковника в сторону.
     - Что здесь происходит, Джон? Меня не оставляет  чувство,  будто  я
принимаю участие в спектакле.
     - Так оно и есть, Эл.
     - Что вы имеете в виду?
     На обветренном лице Маннхейма появилась усмешка.
     - Ровным счетом ничего.
     - Вы что-то скрываете.
     -  Эл,  вы  не  хуже меня знаете, что для расследования убийства не
собирают такую компанию.
     -  Господа,  прошу  к столу, - объявил Побджой, постукивая ложкой о
стакан.
     За  длинным  столом Джон Маннхейм оказался напротив Гаррода, однако
для доверительной беседы расстояние было  великовато.  Гаррод  несколько
раз  пытался  поймать  его  взгляд,  но полковник пил бокал за бокалом и
оживленно переговаривался с сидящими по обе стороны. Гаррод  ответил  на
два-три  вопроса  своих  соседей и как мог постарался скрыть раздражение
всем происходящим. Задумчиво мешая ложечкой кофе, он вдруг заметил,  что
в комнату вошла женщина и, склонившись над плечом полковника, шепчет ему
что-то на ухо. Гаррод поднял глаза и почувствовал, что у него  пересохло
в горле. Он узнал иссиня-черные волосы и серебристые губы Джейн Уэйсон.
     В то же мгновение она выпрямилась, и ее взгляд устремился к нему  с
откровенностью,  лишившей его последних сил. Строгое выражение красивого
лица на долю секунды смягчилось, и она быстро отошла  от  стола.  Гаррод
глядел ей вслед, исполненный окрыляющей уверенности, что он потряс Джейн
Уэйсон не меньше, чем она его.
     Прошла  долгая  минута,  прежде  чем  он  вспомнил  о глазах Эстер,
пришпиленных к его костюму,  и  вновь  рука  невольно  поднялась,  чтобы
закрыть недремлющие блестящие диски.


     Приняв  душ  и  переодевшись,  Гаррод  присоединился  к  Маннхейму,
Джилкрайсту  и  Побджою,  чтобы  ехать  в  Бингхэм  для  осмотра   места
преступления.  После  сытной  еды  всех  клонило  ко сну, гово