- Это довольно хитро,  сэр.  А  как  насчет  того,  если  мы  сначала
отправим туда пленницу?
     - И, возможно, позволим им захлопнуть нашу ловушку окончательно? Я не
пытаюсь быть хитрым, лейтенант. Я пытаюсь быть предусмотрительным.  Просто
в данном случае мы не можем ошибиться.
     Джианни подошел к молчаливой женщине, показал на диск и сделал  рукой
дугообразное  вопросительное  движение.  Она   на   мгновение   пристально
взглянула на него, еле слышно  присвистнула  и  повторила  его  жест.  Она
обернулась к Макерлейну, и глаза сержанта встретились с  ее  глазами,  как
будто они  достигли  своего  рода  взаимопонимания.  Неожиданно  для  себя
Сердженор начал следить за ними.
     - Вот так-то, сэр, - сказал Келвин. - Нам предлагают пройти.
     - Вы уверены, лейтенант?  Можете  вы  мне  гарантировать,  что  когда
саладинец повторяет жест, это не означает отрицания или несогласия?
     Сердженор отвел взгляд от сержанта.
     - Мы должны принять некоторые допущения, майор. Давайте бросим в круг
что-нибудь достаточно тяжелое и выясним, услышим ли мы, как оно упадет  на
ту сторону.
     Джианни кивнул. Сердженор подошел к  неглубокой  яме,  образовавшейся
при первом соприкосновении Модуля Пять со здешней почвой и подобрал камень
размером с футбольный мяч. Сердженор принес его к диску  и  обеими  руками
забросил его в круг темноты. Камень исчез. Из темной пропасти не донеслось
ни звука. Они ВООБЩЕ ничего не услышали.
     - Это  еще  ничего  не  доказывает,  -  первым  заговорил  Сердженор,
отрекаясь от собственной идеи. -  Может  быть,  звук  не  проходит  сквозь
тоннель.
     - Звук - это волны, - педантично заметил Джианни. - Свет звезд -  это
тоже волны, а мы видим там звезды.
     - Но... - Сердженор начал терять самообладание. - Как бы там ни было,
я готов рискнуть.
     - Я понял, - вмешался Келвин. - Прежде  всего,  мы  должны  заглянуть
вниз. - Не ожидая разрешения майора он вскарабкался на  серебристый  ствол
дерева и медленно пополз по  горизонтальному  суку,  который  заканчивался
пучком длинных ярки-зеленых листьев поблизости от темного круга. Когда  он
не смог ползти дальше - в этом месте сук разветвлялся - он встал на  ноги,
неустойчиво балансируя, удерживаясь за упругие верхние ветви,  и  прищурил
от света глаза.
     - Все в порядке, сэр, -  прокричал  он.  -  Я  вижу  там  поверхность
пустыни.
     - Далеко внизу?..
     - Меньше метра. Выход располагается ниже, чем вход здесь.
     - Вот почему мы ударились, когда прошли через диск, - соображал вслух
Сердженор. - Нам повезло, что уровень поверхности так  мало  изменился  за
несколько миллионов или около того лет.
     Джианни неожиданно улыбнулся.
     -  Хорошая  работа,  лейтенант.  Слезайте  оттуда,  и  мы  попытаемся
построить что-нибудь вроде пандуса, ведущего к нижнему краю диска.
     - Зачем беспокоиться? - голос Келвина  был  напряженным,  а  на  лице
играла отчаянная ухмылка. - Я могу сделать это прямо отсюда.
     -  ЛЕЙТЕНАНТ!  Идите...  -  голос  Джианни  прервался,  когда  Келвин
неуклюже  оттолкнулся  от  ветки.   Казалось,   лейтенант   поскользнулся,
спрыгивая вниз, но он бросил свое тело в воздух, как будто нырял с вышки в
бассейне. Когда он уже исчез в нижней половине отверстия,  одна  его  нога
пересекла край  темноты  как  раз  на  уровне  лодыжки.  Вниз  в  траву  с
неприятным глухим стуком упал коричневый армейский ботинок. Еще  до  того,
как он посмотрел на брызги алой крови, Сердженор понял, что ступня Келвина
осталась в ботинке.
     - Мальчишка, - с отвращением и жалостью поморщился Джианни. - В конце
концов он ухитрился покончить с собой.
     - Не обращайте сейчас на это внимания, - громко сказал  Сердженор.  -
Посмотрите на тоннель.
     Черный диск ночи медленно съеживался.
     Сердженор зачарованно следил, как круг  равномерно  сужался,  подобно
радужной оболочке глаза, реагирующей на сильный свет, до тех пор пока  его
диаметр  не  уменьшился  метров  до  двух.  Даже   когда   диск   перестал
уменьшаться, он продолжал вглядываться в звездную черноту, вновь  и  вновь
убеждая себя, что ворота в будущее не исчезнут окончательно.
     - Плохо дело, - прошептал Джианни. - Очень плохо, Дэвид.
     Сердженор кивнул.
     - Похоже на  то,  что  энергия,  поддерживающая  тоннель  в  открытом
состоянии, частично расходуется, когда кто-нибудь проходит через  него.  А
если уменьшение пропорционально переносимой массе... Какой  по-вашему  был
диаметр до того, как прошел Келвин?
     - Примерно три метра.
     - А сейчас он около двух... Это означает, что площадь...  уменьшилась
наполовину.
     Трое мужчин  уставились  друг  на  друга,  произведя  в  уме  простой
арифметический подсчет, превративший их в смертельных врагов. И  медленно,
инстинктивно они начали отодвигаться друг от друга поближе к зарослям.



                                    12

     - Очень сожалею, - рассудительно, но несколько нервно произнес  майор
Джианни, - не имеет смысла продолжать дискуссию.  Не  может  быть  никаких
споров о  том,  кто  пройдет  следующим.  -  Казалось,  заходящее  солнце,
отражаясь от буйной зелени джунглей, сделало его лицо бледнее обычного.
     - Разумеется, это означает,  что  пойдете  вы,  -  Сердженор  сердито
взглянул на свои руки, на которых в нескольких  местах  кровенили  порезы,
оставшиеся после работы по строительству грубого пандуса, ведущего вверх к
нижнему краю круга.
     -  Нет,  НЕ  РАЗУМЕЕТСЯ!  Просто  случилось  так,  что  здесь   я   -
единственный, у кого была полная  информация  о  Саладине.  Этот  факт,  в
сочетании с моей  специальной  подготовкой  означает,  что  мой  доклад  о
сложившейся ситуации окажется более ценным для штаба, чем доклад любого из
вас.
     - Не уверен, - ехидно возразил Сердженор. - Откуда вы  знаете,  может
быть, у меня фотографическая память?
     - Это "может быть" становится детским, но  откуда  вам  знать,  может
быть, и у меня память не хуже? - правая рука  Джианни  притворно  небрежно
опустилась на приклад оружия. - Как бы то ни было при  помощи  современной
гипнотехники вопрос не в том, что МОЖНО помнить, а в том,  что  специально
тренированный человек заметит ВСЕ.
     - В таком  случае,  -  вмешался  Макерлейн,  -  что  же  вы  заметили
особенного в этих джунглях?
     - Что вы имеете в виду, сержант? - бесстрастно спросил Джианни.
     - Простой вопрос. В  этих  джунглях,  в  которых  мы  находимся  есть
кое-что  необычное.  Настоящий  отчаянный  наблюдатель,  сэр,  каковым  вы
несомненно являетесь, непременно уловил бы это уже давно. Ну, так  что  же
это? - Макерлейн помедлил и добавил. - Сэр.
     Глаза Джианни растерянно заморгали, пока он оглядывался по сторонам.
     - У нас нет времени на детские игры.
     Слова сержанта нарушили неторопливый ход мыслей Сердженора,  напомнив
ему, что он тоже упустил некую деталь, какое-то обстоятельство, касающееся
данной местности, что-то, странно отличающее ее от любых других  джунглей,
где ему доводилось бывать раньше.
     - Продолжай, - попросил он.
     Макерлейн с триумфом, практически с чувством  собственника  огляделся
вокруг. Он злорадно сказал:
     - Здесь вообще нет цветов.
     - Ну и что? - Джианни явно был озадачен.
     - Яркие цветы предназначены для  того,  чтобы  привлекать  насекомых.
Таким  способом  размножается  большинство  растений.  Летающие  насекомые
переносят на тельцах и ножках пыльцу и  оплодотворяют  другие  цветы.  Все
это, -  Макерлейн  махнул  рукой  на  окружающий  их  частокол  листвы,  -
вынуждено воспроизводиться каким-то иным образом. Каким-то  иным  образом,
который не зависит от...
     - Животный мир! - выпалил  Сердженор,  удивляясь  тому,  как  ему  не
удалось понять это раньше. Местные джунгли - древний зеленый мир  Саладина
- были НЕПОДВИЖНЫМИ. В их нижнем ярусе не бегало ни  единого  животного  -
охотника или добычи, не  пело  ни  единой  птицы,  ни  одно  насекомое  не
тревожило жужжанием неподвижный воздух. Это был мир, где отсутствовали все
формы подвижной жизни, будь то млекопитающие, насекомые или птицы.
     - В самом деле, довольно интересное наблюдение,  -  холодно  произнес
Джианни, - но вряд ли оно имеет отношение к обсуждаемой проблеме.
     - Это вы так думаете, -  с  яростной  силой,  заставившей  Сердженора
внимательнее всмотреться в  него,  рявкнул  Макерлейн.  Казалось,  большой
сержант стоит непринужденно, но его глаза были прикованы к  лицу  Джианни.
Он встал поближе к молчаливой саладинке, ближе чем можно было бы ожидать в
данных обстоятельствах. Походило на то - и  Сердженора  встревожила  такая
мысль,  что  между  Макерлейном  и  чужой  женщиной  протянулась  какая-то
непонятная ему связь.
     Он обернулся к пандусу, который они построили из деревьев, поваленных
модулем. Пандус начинался  всего  лишь  в  нескольких  шагах  от  него,  и
Сердженор мог бы рвануться вверх и добраться до входа в тоннель менее, чем
за две секунды. Но он был уверен, что сержанту хватило бы и  десятой  доли
этого времени, чтобы сжечь его дотла. Он мог  лишь  испытывать  призрачную
надежду на то, что Джианни и Макерлейн, начнут  разбираться  между  собой,
забыв о слежке за ним. Сердженор медленно придвинулся поближе к пандусу  и
попытался придумать способ,  как  бы  подогреть  враждебность  военных  до
нужного градуса и спровоцировать конфликт.
     - Майор, - осторожно начал он, - вы говорите, что ваша главная забота
связана  с  общей  ситуацией?  С  тем,  чтобы  послужить  интересам  Земли
наилучшим образом?
     - Верно.
     - Хорошо, разве вам не приходило в голову, что саладинцы прокладывали
этот тоннель, дорогу жизни, или чем бы там это не оказалось, не для  нашей
пользы  или  вреда?  Их  единственной  заботой,  вероятно,  было  спасение
пленницы.
     - Ну и что с того?
     -  В  таком   случае,   вам   предоставляется   возможность   сделать
по-настоящему важный жест доброй воли.  Жест,  который  мог  бы  заставить
саладинцев несколько больше сотрудничать с нашими доблестными вооруженными
силами. Если мы отправим пленницу в ее собственное время...
     Джианни одним быстрым движением расстегнул ремешок кобуры.
     - Не пытайтесь меня отвлечь, Дэвид. И отойдите от пандуса.
     Сердженор изрядно струхнул, но с места не двинулся.
     - Разве вы против такой попытки, майор?  Разум  саладинцев  настолько
чужд для нас, что мы не представляем, о чем вообще думает эта женщина.  Мы
не можем обменяться с ней или ее народом ни единой мыслью или  словом.  Но
нельзя будет ошибиться в наших намерениях, если мы отправим ее домой. - Он
поставил ногу на основание пандуса.
     - НАЗАД! - Джианни схватился за приклад и начал вытаскивать оружие из
кобуры.
     Винтовка Макерлейна едва слышно звякнула.
     - Уберите руки от пистолета, - спокойно сказал он.
     Джианни замер.
     - Не будьте дураком, сержант. Разве вы не понимаете, что он делает?
     - Просто не пытайтесь достать ваш пистолет.
     -  Что  вы  себе  позволяете?  -  лицо  Джианни  потемнело   от   еле
сдерживаемой ярости. - Это не...
     - Продолжайте, -  с  фальшивой  любезностью  предложил  Макерлейн.  -
Расскажите мне, что я больше не на "Джорджтауне". Давайте,  отпустите  еще
пару-тройку своих геноцидных шуточек - вам ведь такие нравятся, а, майор?
     - Я не...
     - Вы непрерывно издевались надо мной! Все, что я  слышал  от  вас  за
последний год, были те самые мерзкие шуточки майор.
     - Очень жаль.
     - Не стоит. Видите  ли,  к  моему  глубочайшему  сожалению,  все  это
правда. - Пристальный  взгляд  сержанта  медленно  перешел  от  Джианни  к
таинственной саладинке, безучастно стоящей поодаль, и вернулся к майору. -
Я был одним из тех, кто спустил курок в том отряде. Мы ничего не  знали  о
необыкновенной  организации  воспроизводства,  существовавшей  у   местных
жителей. Мы не знали, что горстка  мужчин  должна  поддержать  собственную
репутацию и честь своей расы, предприняв ритуальную  атаку.  Все,  что  мы
тогда увидели - кучу косматых кентавров, с копьями надвигающихся  на  нас.
Поэтому мы сожгли их дотла.
     Сердженор переместил тяжесть тела на другую ногу, готовясь  рвануться
наверх по единственному стволу - позвоночнику пандуса.
     - Они все  равно  шли  на  нас,  -  продолжал  Макерлейн,  его  глаза
потускнели от давней, но не забытой, боли. - Поэтому мы жгли и жгли их.  И
это все, что там было. До самого последнего мгновения мы не понимали,  что
стерли с лица той планеты всех функциональных мужских особей и что  они  в
любом случае не причинили бы нам никакого вреда.
     Джианни развел руками.
     - Очень жаль, Макерлейн. Я не знал, как это произошло, но  мы  должны
говорить о том, что может случиться здесь, в настоящий момент.
     - Но об этом же я и говорю, майор. Разве вы не  поняли?  -  Макерлейн
выглядел огорченным. Я-то думал, вы меня поняли...
     Джианни глубоко вздохнул и подошел к сержанту. Когда майор  заговорил
голос его не колебался.
     - Вы тридцатилетний мужчина, Макерлейн. И вы и я  понимаем,  что  это
для вас значит. А теперь выслушайте меня  внимательно.  Я  приказываю  вам
отдать мне ваше ружье.
     - Вы ПРИКАЗЫВАЕТЕ мне?
     - Я приказываю вам, сержант.
     - Но по какому праву?
     - Вы уже знаете по  какому,  сержант.  Я  -  офицер  вооруженных  сил
планеты, на которой мы с вами родились.
     - Офицер! - на лице Макерлейна все  отчетливее  проступало  выражение
отчаянного недоумения. - Но вы же не  понимаете.  Ничего  не  понимаете...
Когда вы стали офицером  вооруженных  сил  планеты,  на  которой  вы  и  я
родились?
     Джианни вздохнул, но решил подыграть сержанту.
     - Десятого июня 2276 года.
     - И так как вы офицер, вы вправе отдавать мне приказы?
     - Вы тридцатилетний мужчина, Макерлейн.
     - Скажите мне... сэр. Имели бы вы право отдавать мне приказы ДЕВЯТОГО
июня 2276 года?
     - Разумеется, нет, - успокаивающе произнес Джианни. Он протянул  руку
и обхватил дуло ружья.
     Макерлейн не ослабил захват.
     - Какое сегодня число?
     - Откуда мы знаем?
     - Тогда, позвольте, я поставлю вопрос  иным  образом.  Сегодня  позже
десятого июня 2276 года? Или раньше?
     Джианни проявлял первые признаки раздражения.
     - Не говорите глупостей, сержант. В подобной  ситуации  отсчитывается
субъективное время.
     - Это что-то новенькое для меня, - прокомментировал Макерлейн. -  Это
входит в Устав, или вы это взяли из книги, которую собирается написать наш
друг, стоящий вон там? Он думает, я не вижу, как он медленно  продвигается
к пандусу.
     Сердженор  убрал  ногу  с  серебристого  ствола  и  ждал  с  растущей
уверенностью предстоящей катастрофы. Походило на то, что в данной ситуации
появился необъяснимый и опасный новый элемент. Саладинка скинула с  головы
капюшон, но ее глаза, казалось, были прикованы к Макерлейну. Сердженор мог
бы поклясться в том, что она отлично поняла, о чем говорил сержант.
     - Похоже на то, не  так  ли?  -  Джианни  пожал  плечами,  отошел  от
Макерлейна и прислонился к стволу большого раскидистого  дерева  с  желтой
листвой. Он обратился к Сердженору. - Дэвид, мне кажется или этот круг все
еще продолжает потихоньку уменьшаться? Сердженор внимательно  рассматривал
диск с несчетными звездами,  и  ощущение  надвигающейся  катастрофы  резко
усилилось. Круг действительно продолжал медленно сжиматься.
     -  Может  быть,  это  из-за  воздуха,  который   проходит   туда,   -
обеспокоенно сказал он. - Воздух влажный и много весит...
     Он замолчал, так как Джианни быстро скрылся за  деревом,  на  которое
опирался спиной. Со своей достаточно удобной позиции Сердженор мог видеть,
как майор царапает  ногтями  кобуру,  пытаясь  быстрее  достать  пистолет.
Сердженор  подтянулся  на  руках  и  перебросил  свое  тяжелое   тело   на
подветренную сторону пандуса, понимая в душе, что этого явно недостаточно.
От ультралазера так не спрячешься. И в то же мгновение из ружья Макерлейна
вырвался сноп пламени - молния, созданная  мастерством  человека.  Видимо,
винтовка была установлена на  максимальную  мощность,  поскольку  луч  без
труда рассек толщу дерева и перерезал грудь Джианни. Майор рухнул  в  лужу
крови и огня. Дерево  покачалось  несколько  секунд,  размалывая  пепел  в
почерневшем поперечном разрезе ствола, наклонилось и с шумом опрокинулось,
подминая окружающую его молодую поросль.
     Только теперь осознав, что за пандусом не укрыться, Сердженор встал с
земли и повернулся к Макерлейну.
     - Теперь моя очередь?
     Сержант кивнул.
     - Тебе, парень, лучше бы нырнуть в эту дырку, пока она не исчезла.
     - Но... - Сердженор уставился  на  невообразимую  пару:  здоровяка  -
сержанта и  миниатюрную  серую  фигурку  саладинки.  Что-то  помешало  ему
бездумно подчиниться. - А ты? Разве не собираешься?.. - спросил он,  плохо
понимая, о чем спрашивает.
     - У меня еще есть дела здесь.
     - Не понимаю.
     - Сделай одолжение, Дейв, - Макерлейн прищурился. - Скажи им,  что  я
исправил свою ошибку. Когда-то я помог убить планету. А теперь  я  помогаю
возродиться другой.
     - Все равно не понимаю.
     Макерлейн коротко взглянул на безымянную чужую женщину.
     - Видишь? Она скоро родит, может быть, и  не  одного.  Им  просто  не
выжить без помощи. Не думаю, что здесь так уж хорошо с пищей...
     Поднявшись по пандусу, Сердженор остановился у черного диска.
     - А если здесь вообще нет пищи? Если никто из вас не сумеет выжить?
     - Мы  должны,  -  просто  ответил  Макерлейн.  -  Откуда,  по-твоему,
произошли здешние люди?
     - Почем я знаю? Да откуда угодно! Во всяком случае,  шанс,  что  раса
саладинцев зародилась тут, в этом  месте,  настолько  мал...  -  Сердженор
осекся, наткнувшись взглядом на отчаянную веру в глазах Макерлейна.
     Пожав плечами, он кивнул сержанту и его крохотному напарнику, а потом
аккуратно нырнул в черный круг. Уже падая в  темноту,  Сердженор  какое-то
мгновение ощущал страх, а затем рухнул на холодный  песок  и  тотчас  сел,
сотрясаемый  крупной  дрожью.  Над  головой   сияли   знакомые   созвездия
саладинского неба, но вниманием его завладел зев тоннеля, из  которого  он
пришел.
     Сейчас  это  был  зеленовато  светящийся  диск,  плавно  парящий  над
пустыней и отлично видимый в любое время суток.  Медленно  сжимаясь,  диск
превратился  в  блистающее  солнечной   позолотой   блюдо,   а   затем   в
ослепительный бриллиант с булавочную головку. По мере того,  как  слепящая
звездочка  уменьшалась  в  размерах,  свист  проходящего  через  отверстие
воздуха делался все выше и тоньше и, наконец, совсем стих...
     Резко стемнело, и в густой пепельной мгле Сердженор, спустя несколько
мгновений, различил тело лейтенанта, лежащее неподалеку, и густая  лужа  у
его ноги отчетливо виднелась даже на фоне темного песка.
     - Тебе помочь? - спросил Сердженор, уловив слабое дыхание.
     - Я... уже вызвал... помощь, - не  шевелясь,  чуть  слышно  прошептал
Келвин. - Скоро они приедут. Где... остальные?
     - Остались там...
     Часть сознания подсказывала Сердженору,  что  Макерлейн  и  саладинка
мертвы, мертвы уже миллионы лет. Но,  вопреки  холодной  логике,  он  ясно
понимал: они по-прежнему живы, ведь прошлое, настоящее и будущее -  единое
целое. - Они не смогли пройти.
     - Значит... они давным-давно... умерли...
     - Можно сказать и так.
     - О, боже, - прошептал Келвин. - Какой дурацкий бессмысленный  конец.
Словно... никогда и не жили.
     - Не совсем так, - тихо ответил  Сердженор.  Лишь  теперь  он  понял:
стремление сержанта Макерлейна помочь планете возродиться не может не быть
вознаграждено. Он слишком плохо знал биологию, чтобы четко  сформулировать
внезапную догадку, но почему-то поверил в нее сразу.  Ведь  за  эти  сотни
миллионов  лет  триллионы  частиц  человеческого  организма  вполне  могли
распространиться в благодатной природной среде