проговаривал  одними
губами: "Назад! Назад!"
   Дед Андрей, еще не зная даже, в чем дело, уже покрылся  мурашками.  Очень
медленно и осторожно он повернул голову - и увидел невозможное. Идол  пришел
в движение.
   Каменная глыба вся дрожала и шевелилась, а сбоку от нее отделялся плоский
отросток, видимо, рука, хотя больше она походила на тюленью ласту.
   У деда в тот момент отказали и руки, и ноги. Он свалился кулем и  остался
лежать в скрюченной позе зародыша. Он бы так  и  лежал,  ожидая,  пока  идол
сделает с ним нечто страшное,  но,  к  счастью,  у  других  нервы  оказались
крепче.
   Жбанков и Гаврюха ухватили деда за обе руки  и  выдернули  из  кабины,  а
Степан тем временем  зашел  сзади  и  огрел  идола  своим  ключом  прямо  по
голове-шишке.
   - Дай ему, Степан, дай еще! - закричал Вавила и запрыгал на месте, вращая
своей цепью. - Врежь, чтоб мало не казалось!
   Купец с Гаврюхой поставили деда на ноги и поволокли по коридору прочь  от
кабины.
   - Врежь ему, Степа! - надрывался Вавила. - Под дых ему, под микитки!
   Идол начал медленно разворачиваться на Степана. Тот  не  стал  испытывать
судьбу и бросился вон. Впереди него уже мчался Вавила.
   Первую попавшую на пути дверь захлопнули, заперли, положив крепкий засов.
Остановились,  переводя  дыхание.  Никто  не  смел  ничего  сказать,  только
переглядывались и крестились.
   Тум... тум... туммммм...
   И команда вновь сорвалась с места. Убегая, спинами слышали,  как  истукан
ломится в дверь.
   В таком состоянии - побледневшие, перепуганные, с выпученными  глазами  -
влетели в общую залу, где инженер, ничего не подозревая, вертел свои  лимбы.
Услышав топот, он вскочил и натянул очки.
   - Там... Спасайся... Беда... Жуть... - вразнобой заговорили  все,  ничего
толком не объясняя Меринову.
   Из коридора прилетел страшный скрежет - похоже было,  идол  вывернул-таки
дверь. От этого все еще больше засуетились  и  бестолково  забегали,  словно
искали  выход.  Инженеру  удалось  остановить  Гаврюху   и   допросить   его
мало-мальски подробно. Узнав про ожившего истукана, он тоже побледнел и даже
не стал заикаться про научное объяснение. С большим трудом ему удалось  всех
угомонить.
   - Где он сейчас, как далеко? - попытался выяснить Меринов.
   - Сей факт нам неизвестен, - ответил дед.
   - Хотя бы приблизительно! - взмолился  инженер.  -  Мне  непременно  надо
знать.
   - А в чем дело? - насторожился Жбанков, уловив в голосе  Меринова  что-то
кроме любопытства.
   - Так я же  вам  и  говорю!  В.  коридорах  и  шахтах  есть  перегородки,
опускаемые с потолка, - торопливо заговорил инженер. - Это  на  тот  случай,
если в снаряде прохудится стена. Они крепкие, идол их вышибить не сможет.
   - Так опускай их! - Купец едва не подпрыгнул на месте. - Что ж ты,  брат,
медлишь?
   - Как же опускать, если неизвестно, где он? А если мы запрем себя  вместе
с ним?
   - Эх, беда...
   Тихая паника усугублялась беспомощным положением команды.  Чтобы  узнать,
где идол, следовало возвращаться в жуткий мрак коридора, а на это решительно
никто не хотел согласиться.
   Тум... тум... тумммм...
   Каменное чудище, судя по громкости  шагов,  было  уже  недалеко.  Меринов
почувствовал, что все снова заводятся  и  начинают  производить  бесполезные
нервозные движения.
   - Так! Тихо! Все тихо! - закричал он, расставив руки, словно  оградившись
ими от беспомощных глупых людишек, от которых никакого проку, а одно  только
беспокойство.
   Тишина установилась почти мгновенно. Было ясно, что только Меринов,  зная
все особенности и свойства их летающего железного  дома,  может  предпринять
что-то спасительное.
   - Степан, Гаврюха, заприте пока дверь, - быстро приказал он. - Остальные,
слушайте, что я скажу. Сейчас идол будет уже здесь. Но  мы  сможем  временно
укрыться. Отсюда есть запасный выход, дед Андрей его знает.
   - Верно, есть! - хлопнул себя по лбу дед и невольно сделал  шаг  к  люку,
через который он обычно ползал ухаживать за внутренними механизмами снаряда.
   - Выход есть, - продолжал инженер. - Большая труба, которая  ведет  через
все тело снаряда к грузовым кабинам. Там можно посидеть, а потом... Потом  -
посмотрим.
   - Давайте поторопимся! - запрыгал на месте Вави-ла, гремя своей цепью.
   Все негромким галденим подтвердили  свое  согласие.  Дед  Андрей  откинул
крышку и полез  первым.  Изнутри  раздался  металлический  звон,  затем  дед
появился наружу.
   - Пожалуйте  сюда,  -  сказал  он,  пропуская  Жбанкова  вперед.  -  Путь
свободен.
   Купец полез по  какой-то  шаткой  лесенке,  ничего  не  видя  и  опасаясь
сорваться. Над ним уже заскрипели сапоги  Гаврюхи.  И  тут  сверху  раздался
ужасающий грохот, состоящий из звона и скрежета  рвущегося  железа.  К  тому
времени на поверхности оставались Вавила, дед Андрей и Меринов.  Обернувшись
на звук, они увидели,  как  могучая  дверь,  сваренная  из  железных  полос,
мнется, а затем и вовсе вылетает из петель. Сомнений не  оставалось  -  идол
оказался проворнее шестерых перепуганных людей.
   Через мгновение  он  уже  возвышался  на  входе  в  общую  залу,  попирая
ногами-тумбами остатки двери.
   - Матерь божия... - прошептал дед, собираясь упасть.
   О том, чтобы всем быстро прыгнуть в люк, не могло быть и речи - отверстие
закупорил своим широким телом Степан, который чуточку застрял.
   Идол направлялся прямо на  людей.  Он  двигался  неспешно,  но  от  этого
становилось только страшнее - в неторопливости была мощь,  неотвратимость  и
мрачное спокойствие всех темных сил, что витали  сейчас  под  сводами  общей
залы.
   Инженер снял очки и прикрыл  глаза.  Он  стал  похож  на  приговоренного,
ожидающего, когда петля затянется на горле.  Пот  обильно  тек  с  его  лба,
оставляя блестящие дорожки. Вавила обронил цепь, шумно вздохнул и  заметался
на месте, собираясь бежать сразу во всех направлениях.
   Дед уже опустился на колени без сил и теперь лазил у себя  под  рубашкой,
что-то искал. Наконец нашел,  вырвал,  выставил  в  руке  перед  собой.  Это
оказался нательный крест довольно большого размера. - Стой, адово отродье!!!
- завопил дед, целясь в истукана своей святыней.
   И идол действительно остановился...
   Он просто замер на одном месте, словно божественная сила  преградила  ему
путь.
   - Ангеле божий, хранителю мой святый, - начал читать дед дрожащим, как  у
овцы, голосом, - прилежно молю тя: ты мя днесь просвяти  и  от  всякаго  зла
сохрани...
   Стало заметно, какой тяжелый запах принес с собой  каменный  болван.  Тот
самый запах, открытый еще в кабине с мертвым пассажиром.
   Наконец Степан пропихнул свое  громоздкое  тело  в  жерло  шахты.  Вавила
первым  заметил  это  и  поспешно  скользнул  вслед.  Инженер   хотел   было
последовать за ними, но  ему  совестно  было  оставлять  слабонервного  деда
наедине с порождением мрачных снов.
   Между тем с идолом начали происходить загадочные перемены - не иначе, как
под влиянием дедова креста. Каменная твердь вдруг  зашевелилась,  сделавшись
мягкой, а затем на  том  же  месте  отчетливо  проступило  изображение  двух
перекрещенных линий. В этой картинке  дед  явственно  узнал  свой  нательный
крест со всеми его завитушками.
   - Ага! - вскрикнул дед, вскакивая на ноги. Крест пробыл  на  брюхе  идола
совсем недолго, а потом по неясной причине преобразовался в круг.
   - Ну, что ж ты! - крикнул  Меринов,  высунувшись,  и  дернул  старика  за
штанину. Тот сразу слетел в люк.
   Идол остался наверху один. Еще долго, пробираясь по темной трубе, команда
могла слышать, как он грохочет и топает. Меринов с ужасом представлял  себе,
как эта ходячая  скала  бродит,  сокрушая  дорогостоящие  узлы  и  механизмы
управления.
   Труба вела то вниз, то вбок, то опять  наверх,  пока  впереди  кто-то  не
загремел железным засовом и мрак не рассеялся.
   - Добрались, слава небесам, -  протяжно  вздохнул  дед  Андрей  и  первым
вывалился в крохотную дверочку.
   Труба вывела спасшуюся команду к грузовым кабинам. Отсюда  была  видна  и
выломанная дверь, за которой хранился мертвый пассажир.
   - Так не годится, - угрюмо проговорил инженер.
   - Конечно, - искренне согласился купец.
   - Я говорю, мы не можем вечно от него прятаться, а он не должен постоянно
находиться в зале. Если он там рычаги сейчас  поломает,  как  будем  править
снарядом?
   - И то правда, как? - присоединился Гаврюха.
   - Его непременно нужно победить, - заявил Меринов.
   - Слышь, Степа, - заговорил дед, - когда ты палкой идола бил,  нанес  ему
хоть какой малый ущерб?
   - Поди разберись, - развел руками Степан. - Молотил я его от  души,  сами
видали, а от него даже крошка не летит. Прочный...
   - Неверный это подход, не годный никуда. -  Меринов  нервно  закружил  по
коридору. - Мы не сможем забить его дубинками, как кабана, поймите же!
   - Разве огнем попробовать? - подумал вслух Гаврюха.
   - Нам только еще пожара не хватало, - ответил Жбанков.
   - Я полагаю... - Инженер застыл на месте, погрузившись в раздумья. -  Да!
Я полагаю, мы сможем его вытолкать.
   - Верно! - неожиданно сказал Вавила, который до этого только  помалкивал,
чтоб не навлечь на себя гнев людей.
   - Как же его вытолкнешь? - почесал  затылок  приказчик.  -  Такую  махину
попробуй толкни - костей не соберешь.
   - С умом надо, - ответил ему инженер. - Идемте со мной.
   Он решительно  повернулся  и  отвел  команду  в  самый  дальний  коридор,
оканчивавшийся тяжелой заслонкой с замком и клепками.
   - Это - запасной люк на случай чрезвычайных событий, - пояснил Меринов. -
Его особенность в том, что он открывается одним прикосновением к специальной
пружине. Вот здесь, - он указал место на стене.
   - И что же? - осторожно поинтересовался Жбанков. - Как мы уговорим  идола
подойти сюда и совершить прикосновение к пружине?
   - Его не нужно уговаривать, - сказал инженер. - Если дверца откроется, он
будет вытолкнут потоком воздуха.
   - Эвон!  -  воскликнул  дед  Андрей.  -  Интересное  дело,  кто  ж  будет
открывать? Его самого тогда выбросит этим воздухом.
   - А для этого следует привязаться ремнем к  чему-либо.  Мой  план  таков:
кто-то один должен вернуться в залу и выманить оттуда  болвана.  Как  только
оба окажутся здесь, человек должен быстро спрятаться, а второй, привязанный,
нажать пружину.
   Все молча смотрели на Меринова. У всех в голове сидел  один  вопрос:  кто
будет выманивать идола и кому придется открывать ему дверцу?
   - Люк открывать буду я, - поспешил сказать инженер.  -  Потому  что  могу
разобраться в механике и ничего не перепутаю. А выманивать...
   - Рыжего послать! - заявил дед Андрей. - Он кашу заварил - ему и хлебать.
   - Я не пойду! - вскрикнул Вавила, сделав испуганное лицо.
   - А не пойдешь - тогда полетишь наружу вместе с чудищем.
   - Перестаньте, - поморщился Жбанков. - Тут вопрос вот в чем: а пойдет  ли
истукан нa Вавилон? Насколько я сам видел,  статуя  в  свое  время  проявила
интерес к деду Андрею... - Ох... - обронил дед и тут же умолк.
   - Нам нужно торопиться с решением, - напомнил инженер.
   - Да чего там! - махнул рукой Степан. - Придумано ловко,  значит,  должно
сработать. Если дед боится я за него пойду.
   - Ну нет! - неожиданно воспротивился дед Андрей. - Обчество решило, что я
буду выманивать, поскольку мне  сподручнее.  А  ты,  Степа,  обожди  пока  в
сторонке.
   - Значит, решили? - Инженер в упор поглядел на Жбанкова, прося последнего
благословения.
   Купец кивнул, испытывая какое-то непонятное беспокойство. И тут  понял  -
выручка! Она осталась в его нумере, в железном ящике!  По  своему  опыту  он
знал, что, когда начинается такая  круговерть,  денежки  лучше  держать  при
себе. Надежнее.
   - Обождите, - сказал он. - Я должен до своего нумера добежать. Деньги там
остались, да и бумаги. Возьму на себя их, от греха... Мало ли, что будет.
   - А может, не нужно сейчас? - разумно возразил инженер.
   - Ничего. Тут совсем рядом по коридору. Я мигом обернусь.
   Жбанков  свернул  в  коридор  и  припустился  со  всех  ног.  Шаги  гулко
отражались от стен, страх нагнетал  видения,  и  в  каждой  тени  мерещилась
опасность. Петр Алексеевич нашел свой нумер, захлопнул за собой дверь. Вещи,
оставленные им, все так же пребывали на своих  местах.  Их  не  касались  те
страсти и ужасы, что происходили за стенами. Если раньше вещи дарили чувство
успокоения и уюта, то теперь они пребывали совершенно безразличными к своему
хозяину. И саквояж, и зеркало для бритья, и книги,  и  чернильный  прибор  в
своем молчании как бы выражали: выпутывайся, дескать, сам, мы тебе теперь не
помощники. Ты бегай, рискуй, пугайся, а мы уж здесь полежим,  подождем,  чем
все кончится.
   Жбанков,  не  обращая  внимания  на  тихое  предательство  вещей,  открыл
железный ящик, сунул в  один  сапог  пачку  денег,  в  другой  -  тетрадь  с
записями. Теперь - обратно.
   Он уже не мог полагаться  на  свой  слух,  ибо  отовсюду  ему  мерещились
умопомрачительные звуки - тум! тум! тумммм! Страх  бежал  вслед,  хватал  за
пятки, морозил спину ледяным дыханием. Пустой коридор  растянулся  на  целую
версту...
   Наконец Жбанков оказался среди своих, встал, переводя дыхание.
   - Все! Теперь можно начинать.
   -  Тс-с-с!  -  предостерег  его  инженер.   Купец   заставил   свои   уши
насторожиться. Тум! тум! тумммм! - услышал он.
   - Бродит где-то, - прошептал дед Андрей с суеверным трепетом, - носит его
нелегкая.
   - Где же Вавила? - забеспокоился Гаврюха. - Уж сколько времени прошло.
   - А он-то куда пропал? - удивился купец.
   - Неизвестно. Как вы про  деньги  заговорили,  так  он  тоже  засуетился,
засобирался.
   - Одно слово - бесноватый! - дед в сердцах сплюнул. -  Нашел,  понимаешь,
время бегать.
   - Без него начинать нельзя, - сказал инженер. - Пропадет ведь один.
   - Послушайте! - произнес вдруг испуганным голосом Гаврюха. -  Это  правда
или мне кажется?
   Это была правда.  Неподалеку  раздавались  отчаянные  крики.  Несомненно,
Вавила звал на помощь.
   - Да что ж творится! - бессильно простонал Гаврюха.
   - Я пойду, - угрюмо сообщил Степан и шагнул в сторону коридора.
   - Погоди. - Жбанков ухватил его за плечо.
   - Спасите! Христа ради, спасите! - доносилось из коридора.
   В  следующий  момент  показался  Вавила  собственной  персоной.   Он   на
полусогнутых ногах трусил  по  коридору,  поминутно  спотыкаясь  и  падая  и
прижимая к своей груди небольшой, но, видимо, очень  тяжелый  сверток.  Лицо
мужика было серым от страха.
   В первую секунду команда растерялась. Ужас передался всем без исключения,
и все только и ждали, когда же и они увидят причину  такого  испуга  Вавилы.
Хотя причина была в целом ясна - тяжелые каменные шаги звучали где-то совсем
близко.
   И тут Меринов опомнился.
   - Уходите! - крикнул он, а сам  подскочил  к  люку  и  начал  лихорадочно
завязывать на себе веревку. - Уходите в любую кабину,  запирайтесь.  Степан,
возьми Вавилу, тащи его туда же!
   Тум! тум! тумммм!
   Бессловесное изваяние наконец появилось из-за  поворота  и  предстало  во
всем своем ужасном обличье. Все также неторопливо  и  уверенно  шагало  оно,
проминая железный пол ногами-тумбами, и не более восьмидесяти шагов отделяло
его от объятого ужасом Вавилы. Тот мог бы с легкостью убежать, но  ноги  уже
не слушались, а тяжелый сверток делал  движения  неловкими.  -  Помогите!  -
вскрикнул мужик и опять грохнулся на пол ничком, запутавшись  в  собственных
ногах. Степан сорвался с места. Однако уже всем было ясно, что он не успеет.
Идол споткнулся о тело Вавилы, отчего оно отлетело чуть вперед, затем  снова
пнул его, и, наконец, пошел прямо по нему. Раздался ужасный треск ломающихся
костей, Вавила коротко вскрикнул и замолчал, теперь уж навсегда.
   Между тем сверток выпал из его мертвых рук и лопнул. По  полу  со  звоном
покатились небольшие блестящие кружочки.
   - Червонцы! - ахнул кто-то.
   Тело мужика еще некоторое время моталось под  ногами  истукана,  оставляя
пятна крови на полу, затем отвалилось в сторону.
   Глядя на это, команда  словно  забыла  о  смертельной  опасности.  Гибель
Вавилы все наблюдали от начала до конца, и никто не мог тронуться  с  места,
пока не стало ясно - все кончено.
   - Да что же вы стоите! - завопил инженер. - Прочь  немедленно  отсюда!  Я
сам все сделаю!
   Благодаря этому крику Степан очнулся первым, сгреб всех своими  огромными
руками и толкнул к двери ближайшей кабины. Никто и моргнуть  не  успел,  как
все оказались в полумраке, за  железной  дверью,  окруженные  целым  букетом
различных складских запахов. В двери было крошечное стеклянное  окошечко,  и
команда немедленно столпилась возле него, ругаясь и отталкивая  друг  друга.
Всем не терпелось видеть, как Меринов будет побеждать каменного болвана.
   Идол между тем преспокойно  шествовал  к  той  самой  двери,  за  которой
укрылись люди. На привязанного инженера он не обратил внимания.
   - На меня идет! - бормотал дед. - Как есть, меня ищет.
   - Что ж инженер медлит! - хныкал Гаврюха, нервно подпрыгивая на месте.
   Идол был уже в пяти шагах, когда Меринов справился  с  пружиной.  Тяжелая
заслонка люка вздрогнула, покачнулась  -  и  раскрылась  настежь.  В  ту  же
секунду  раздался  зловещий  свист,  и  многие  почувствовали,  как   тяжело
становится дышать. Через открытое отверстие из снаряда пошел воздух. Истукан
накренился и, с грохотом упав на железный пол, покатился к люку. В следующую
секунду  он  застрял,  попав  поперек  выхода.  Привязанный  Меринов  как-то
исхитрился упереться спиной в стенку,  а  ногами  изо  всех  сил  пропихнуть
истукана чуть вперед. Еще мгновение - и  каменного  изваяния  в  снаряде  не
стало. Он безвозвратно улетел прочь вместе с потоком  воздуха.  Меринов  уже
почти бессознательно дернул рычаг и захлопнул заслонку.  И  тут  же  лишился
чувств, повиснув на веревках.
   Со всей командой также творилось неладное. Все были  бледны,  с  красными
глазами, все чувствовали необычайную слабость, а у троих шла кровь из носа и
ушей. Никто не мог понять, отчего  это  происходит,  поэтому  было  особенно
страшно. То  ли  идол  наслал  напоследок  какое-то  колдовство,  то  ли  из
окружающего пространства через открытый люк пришла неведомая зараза.
   В коридорах стало весьма прохладно. Гаврюха со Степаном отвязали инженера
от стены, опустили на пол, положив под голову свернутую поддевку.  Он  сразу
пошевелился, обхватил голову руками, потом  провел  ими  по  лицу,  размазав
вытекшую из носа кровь.
   - Где он? Где? - сразу заговорил инженер.
   - Лежи, Капитон Сергеевич, - Степан постучал его  ладошкой  по  груди.  -
Нету больше истукана.
   - Все кончилось хорошо,  -  добавил  Жбанков.  -  Спасибо  тебе,  Капитон
Сергеевич. Спас ты всех, и будет тебе от меня особая за это благодарность. -
Оставьте, Петр Алексеевич, - слабо проговорил  Меринов.  -  Жизнь  -  лучшая
благодарность.
   Полежав еще с минуту, инженер нашел силы подняться.
   - Что ж... Надо возвращаться в залу. Боюсь, ремонту много будет.
   - Вот она - жизнь наша, - вздохнул дед Андрей. - Мы на мертвого чужеземца
грешили, а у нас, оказывается, живой каменный идол имелся.
   - Надо бы отнести Вавилу, - угрюмо сказал Степан. - Положить их  рядышком
- пусть вместе теперь лежат.
   Оказалось, идол почти ничего в общей зале не испортил. Только  перевернул
одно кресло, которое тут же без труда водрузили на  место.  Убедившись,  что
все механизмы пребывают в исправности,  Меринов  отправил  Степана  с  дедом
осмотреть все помещения и проверить, нет ли  где  незамеченной  поломки.  Те
прихватили инструмент и без лишних разговоров ушли в железные недра.
   Жбанков прошел в свой нумер, чтоб тихо полежать и успокоить нервы. Личные
вещи опять стали родными  и  уютными,  они  словно  улыбались  и  радовались
возвращению хозяина. Но Жбанков, не замечая  их  лицемерной  радости,  думал
прежде всего о деле. Он рассуждал: вернуть ли ему деньг